РАЗМИНКА (разогрев мышц и суставов)

РАЗМИНКА (разогрев мышц и суставов)

ЭКЗЕРСИС на середине зала.

1. RELEVE [релеве] -подъем на полупальцы по I, II, III позициям

2. DEMI-РLIE[деми-плие], GRAND PLIE [гран плие], - по I, II, III позициям; BATTEMENT RELEVE LENT [батман релеве лян] вперед, назад и в сторону (на материале русского танца)

3. BATTEMENT TENDU [батман тандю] - движение ноги вперед, назад и в сторону

4. BATTEMENT TENDU JETE [батман тандю жете] - на высоту 45⁰ , BATTEMENT FRAPPE [батман фраппе] вперед, назад и в сторону.(на материале русского танца)

5. ROND DE JAM BE PAR TERRE [рон де жамб пар терр] EN DEDANS [ан дедан], DEMIROND [деми ронд]EN DEHORS [ан деор]

6. FLIK- FLAK [флик-фляк] (на материале матросского танца)

7. GRAND BATTEMENT [гран батман] - бросок ноги на 90° и выше вперед, назад и в сторону(на материале циганского танца).

8. SAUTE [соте] - прыжок с двух ног на две ноги по I, II, III и VI позициям (с поджатыми коленями «блинчики»).

9.Вращения

ТАНЦЕВАЛЬНЫЕ КОМИНАЦИИ.

1. Полонез.

2. «Порушка»

3. Танец с тростью.

ПРОЧИТАТЬ.

Полоне́з (польск. polonez, фр. polonaise, от фр. polonais — польский) — торжественный танец-шествие в умеренном темпе, имеющий польское происхождение. Исполнялся, как правило, в начале балов, подчёркивая возвышенный характер праздника. В полонезе танцующие пары двигаются по установленным правилами геометрическим фигурам. Музыкальный размер танца — 3/4.

Возникший в Польше около XV века под названием «ходзоный» (польск. chodzony), сперва полонез был исключительно свадебным танцем. Затем, несколько видоизменившись, он сделался непременным атрибутом любых народных торжеств. Именно величественный полонез открывал танцы на любом народном празднике.

Часто размеренный и плавный полонез перемежался другими народными танцами, такими как мазурка или оберек: веселящаяся молодёжь, сделав несколько фигур полонеза, без ведома музыкантов ускоряла темп и переходила к более быстрым танцам. Оркестр в таких случаях следовал за танцующими. Затем, устав от быстрых и сложных движений мазурки или оберека, молодёжь также внезапно вновь переходила на полонез. В результате часто полонез не только начинал, но и заканчивал танцы, как бы обрамляя их.

Во всех областях Польши народный полонез танцевали с припевками. Спевший самый красивый куплет получал право вести танец. Его, в свою очередь, мог сменить через несколько фигур новый победитель.

Полонез был одним из самых любимых поляками народных танцев. Его сравнительно незатейливую хореографию крестьяне старательно украшали дополнительными деталями. Например, в XVI—XVII веках девушки танцевали ходзоный в венках. Идя одна за другой, девушки тайком поглядывали на юношей, следовавших за ними. Затем девушки снимали венки и дарили их юношам, которые им нравились и своим возлюбленным, и только после этого составляли пары танца. Юношей и девушек сменяли семейные пары. Молодым людям в таких случаях не разрешалось танцевать с замужними женщинами или вдовами.

В конце XV — начале XVI веков ходзоный начал распространяться и в среде мелкой шляхты. Однако в замки магнатов полонез проник только к концу в XVI века, где превратился в пышный дворцовый танец.

В 1573 году польским королём был избран Генрих Валуа (будущий французский король Генрих III). Вероятно, к этому времени относится и первое знакомство Западной Европы с полонезом. Французские балетмейстеры несколько переработали ходзоный, приспособив для придворных торжеств, в результате чего при дворе польских королей он стал элементом придворного церемониала, своеобразным парадом шляхты перед монархом.

В XVII веке полонез стал популярным во всей Европе и получил своё нынешнее название. Незамысловатый народный танец «ходзоный» приобрёл звучное имя «полонез», сделался более сложным и замысловатым, стал танцем привилегированных классов.

Полонез в России

В России полонез был известен ещё в допетровское время, однако само слово «полонез» в русскоязычной литературе до начала XIX века не встречается. В России этот танец получил имя «польский», под каковым и существовал.

Именно польский был первым европейским танцем, бытующим в боярской Руси. О «степенных польских танцах» при дворе Алексея Михайловича (1650—1670 гг.) сообщал Я. Штелин. Он же стал первым танцем, какому научился Пётр I в немецкой слободе. Одно из наиболее ранних упоминаний о танцах в русской среде — это польский в исполнении членов Великого посольства 29 июля 1697 года, из описания приёма в Коппенбрюгге у курфюрстины Бранденбургской.

Отмечается, что русский вариант польского отличался от общеевропейского в плане усиления сдержанности, степенности, которая более соответствовала «длинным в ту пору одеждам русских». Оригинальная трактовка польского, вероятно, сохранялась в 20-х гг., так что некоторые иностранцы, бывшие в 1720-х гг. при русском дворе, со сравнительно простым «польским никак не могут совладать».

Особую разновидность польского танца составлял церемониальный свадебный танец петровского времени, сочетающий поклоны, степенное шествие пар, и собственно танец. С него начинались и им заканчивались дворянские свадьбы. Первое из обнаруженных сообщений такого рода — о свадьбе в Москве 29 января 1710 г. Далее следуют сообщения о свадьбах П. Мусина-Пушкина, Матюшкина, Шумахера, Ю. Ю. Трубецкого и др.

Наиболее полное описание церемониальных танцев, первого и прощального, даёт Ф. В. Берхгольц: «Дамы, как и в английских танцах становятся по одну, а кавалеры по другую сторону; музыканты играют род погребального марша, в продолжении которого кавалер и дама первой пары сперва кланяются (делают реверансы) своим соседям и друг другу, потом… делают круг влево и становятся опять на своё место. Такта они не соблюдают при том никакого, а только… ходят и отвешивают зрителям поклоны. Прочие пары, одна за другою делают то же самое. Но когда эти туры заканчиваются, начинают играть польский, и тогда уже все танцуют как следует, и тем кончают». И таких танцев бывало по шесть подряд. Прощальный танец несколько отличается там, что танцуют его «во-первых, не три, а пять пар; во-вторых, что маршал со своим жезлом танцует впереди и все должны следовать за ним, и, наконец, в-третьих, тем, что польский начинается тотчас же. Во время этого танца все шаферы держат в руках восковые свечи, с которыми обыкновенно провожают танцующих в спальню невесты…»

Церемониальные танцы предполагали особый порядок танцующих. Обычно они открывались тремя парами: маршалом с невестою и двумя старшими шаферами с посаженной матерью и сестрой невесты. За первым танцем следовал цикл регламентированных чередований.

Церемониальные танцы не являются исключительно русским явлением. То же наблюдается на свадебных торжествах иностранцев. Например, в 1723 г. в Ревеле, где ритуал несколько отличается от русского, но в основе — то же польский танец. В Москве церемониальные танцы отмечаются в 1722 г. 1 марта и 7 апреля. О подобных танцах после середины 1720-х гг. информации не имеется.

Польский танец существовал, разумеется, не только в пределах сугубо свадебных ритуалов. На балах, маскарадах, ассамблеях Петербурга петровского времени этому танцу уделялось немало места: на вечере у гр. Г. И. Головкина, на праздновании мира со Швецией, на дне рождения Елизаветы Петровны и др.

В послепетровские времена значение польского несколько снижается. Польский вытесняется менуэтом, хотя его значение и не угасает совсем. Польский отмечен в 1740-е на балу в честь принцессы Ангальт-Цербстской (будущей Екатерины II), а также год спустя в день её свадьбы. Последний бал примечателен тем, что продолжался не более часа и танцевали на нём «только полонезы» (здесь неточность переводчика, правильно — «польский»). 1760-е довольно часто на балах и маскарадах, в том числе и такие виды, как «польский в четыре пары с шеном» (то есть, цепью).

С середины правления Екатерины II, популярность польского увеличивается. Он получает повсеместное распространение. Здесь и собрания «малого Эрмитажа» в Зимнем дворце, и парадные придворные балы, и небольшие балы в своем обществе и многое другое.

В зависимости от ситуации в польском принимали участие различное число танцующих. В церемониальном танце, например, по три пары в начале свадьбы и по пять в конце. Танцы в три пары характерны и для не ритуального польского. Но это было необязательно уже в Петровские времена. И в случаях, когда балы происходили в просторных залах, число танцующих доходило до 12 пар, а в более поздние времена и больше, причем любого возраста и звания. Так, в Туле в 1796 г. на дворянском балу начался большой польский танец, в котором все почти до единого из бывших тогда в редуте приняли участие.

Приверженность молодых людей польскому объясняется, вероятно, тем, что этот танец предоставлял возможность легко вести любовную интригу, то есть увеличивал прелесть общения, способствовал сближению, затруднённому вне рамок светского бала.

По замечанию И. М. Дологорукова, этим отличался особенно «круглый польский, который, кажется, был выдуман для интриг: он продолжался по нескольку часов, все в свою очередь, отделав, по условию фигуру, стояли на своих местах, и каждая пара о чём-нибудь перебивала; разумеется, что разговоры такие были не философские: тут скромная и благородная любовь искала торжества чувствительного и нежного». И действительно, польский порой использовался как возможность приватного и благопристойного общения полов.

«Золотым веком» польского в России являются 90-е гг. XVIII века, связанные с успехами завоевательной политики правительства и следующими за этими событиями пышными празднествами, атмосферу которых отразил в своем творчестве с особой помпезностью О. А. Козловский. Его знаменитый польский на текст Г. Р. Державина «Гром победы, раздавайся!» был одно время официальным русским гимном. Он сочинен в 1791 г. для праздника, даваемого светлейшим князем Г. А. Потёмкиным в Таврическом дворце в честь взятия Измаила и замирения с Турцией.

Были популярны и неоднократно издавались в России польские Михаила Огиньского, сначала графа, а после его приезда в Петербург в начале XIX века, князя и сенатора. «Кто же не знает полонеза Огинского?» — справедливо замечает Фаддей Булгарин. К середине XIX в. польский откровенно устаревает и вытесняется новыми танцами. Впрочем, его жизнь в России не исчерпывается XVIII и выходит далеко за рамки столетия.