Жизнь и творчество

Жизнь и творчество Кузебая Герда. Герд и судьбы удмуртской культуры.

Жизнь и творчество

Кузебай Герд (Кузьма Павлович Чайников) – выдающийся удмуртский поэт и прозаик, драматург и ученый, фольклорист и этнограф, лингвист и критик, педагог и методист, музыковед и переводчик – и крупный общественный деятель, стоявший у истоков удмуртской культуры советской эпохи.

Кузьма Павлович Чайников родился 2 (14) января 1898 г. в д. Покчивуко (Большая Докья ) Малмыжского уезда Вятской губернии, ныне Вавожского района Удмуртской Республики. После окончания начальной школы учился в двухклассной земской школе села Вавож (1910-1912), а затем в Кукарской учительской сем1912 год- поступил в Кукарскую учительскую семинарию Яранского уезда Вятской губернии (Советское педагогическое училище)

К 1910 году имелось 3 начальных училища, церковно-приходская школа, образцовое училище при учительской семинарии, городское училище, женская гимназия, учительская семинария.

Зачисление производилось по результатам вступительных экзаменов: сочинение, математика, Закон Божий.

15 абитуриентов зачислялись на казенное содержание: их одевали, кормили, предоставляли общежитие бесплатно. В их числе был и Кузебай Герд. Он оказался в своей группе выходцем из самой бедной семьи.

Принцип семинарии: «Из воспитанников семинария готовит таких учителей, которые бы «верой и правдой» служили «батюшке» царю и воспитывали из своих учащихся покорных слуг царского строя»

«Здесь я не перестал интересоваться литературой и особенно устной народной словесностью. В 1915 году стал издавать ученический журнал «Семинарское перо» и попробовал писать стихи и рассказы на русском языке. В этом же году сделал попытку впервые перевести на вотский язык стихотворение «Если б счастье мое было вольным орлом».

К. Герд был общительным, живым и подвижным мальчиком.

Участвовал во всех театральных постановках. Чаще всего играл женские роли.

Учился по всем предметам на «пятёрки», кроме математики и церковно-славянского языка.

Окончил семинарию 3 мая 1916 года.

В 1916 г. начал работать учителем (позже заведующим) земской школы в селе Большая Уча. В 1918-1920 гг. – заведующий удмуртским отделом Малмыжского УОНО, открыл удмуртские школы и Новомултанский педтехникум (1919). В 1920 г. заведовал издательским отделом Удмуртского комиссариата, в 1921 г. как зав. дошкольным подотделом Удмуртского ОБОНО в Ижевске организовал первые детские дома, первый детский журнал «Муш» («Пчела»).

В 1922-1925 гг. учился в Высшем литературно-художественном институте им. В. Я. Брюсова, в 1926-1929 – был аспирантом Научно-исследовательского института этнических и национальных культур народов Востока. В 1923 г. создал научное общество по изучению удмуртского края «Боляк», в 1926 – первую удмуртскую писательскую организацию ВУАРП (Всеудмуртская ассоциация революционных писателей). В годы учёбы в Москве принимал активное участие в литературной жизни столицы, встречался с А. Луначарским, Д. Фурмановым, С. Есениным, В. Маяковским, А. Барбюсом и другими организациями, был членом оргтройки национальной секции литературного объединения «Кузница». После аспирантуры в декабре 1929 года был принят в докторнатуру АН СССР, но в 1930 году был отозван в Ижевск.

Кузебай Герд начал писать стихи в 12 лет под воздействием удмуртского фольклора, в 1915 году в учительской семинарии создал рукописный журнал «Семинарское перо», включал в него свои стихи и рассказы под псевдонимами Такой-сякой, Не кто иной, Один из многих и другими. До Октябрьской революции написал поэму «Над Шошмой», «Ож» («Война»), «Керемет», «Бунтар Онтон».

После революции активно печатался, стихи вышли при жизни в сборниках «Крезьчи» («Гусляр», 1922), «Цветущая земля» (1927), «Ступени» (1931). Произведения подписывал псевдонимами К. Андан, Эмезь, Ида Сюмори, Кузебай Герд (последний с 1920 года стал его официальным именем). В стихах обращался к теме жизни и труда рабочего класса, писал об индустриализации сельского хозяйства, в стихотворении «Гуртын буран» («Буран в деревне») выступил против произвола и насилия при коллективизации.

Кузебай Герд написал поэмы «Голубой дым», «Завод», «Бригадиры», «Мотя», «Непутёвый Антон», в 1919 опубликовал пьесы «На светлый путь, «Свидетели», в 1920 – «Ворожея".

К. Герд опубликовал свыше 80 стихов и около 40 рассказов об общественной жизни, о природе, флоре и фауне Удмуртии. Создал учебники для начальных классов: «Тёплый дождь» (1924), «Новый путь» (1929), «Арифметика» (1925), «Начальная геометрия» (1926), «Окружающая нас природа» (1925). Автор свыше 100 статей и научных работ по вопросам фольклористики, литературоведения, лингвистики, этнографии, педагогики. В аспирантуре подготовил две диссертации: по фольклору («Удмуртская загадка») и по этнографии («Родильные обряды и восточнофинская колыбель»).

В мае 1932 года Кузебай Герд был арестован и обвинён в национализме и организации контрреволюционного повстанческо-террористической организации «Союз освобождения финских народностей» (СОФИН) и сослан на Соловецкие острова. Предположительно, был расстрелян в местечке Сандоморох (Карелия) 1 октября 1987 года. Посмертно реабилитирован 23 апреля 1958 года за отсутствием в его действиях состава преступления.

Поэтические и научные труды К. Герда получили высокую оценку как писателей и учёных России (М. Горький, К. Чуковский, С. Бородин, Д. Бубрих, В. Лыткин, Я. Худяков), так и за её пределами (Б. Мункачи, А. Гидаш, Я. Калима, Ж.-Л. Моро, П. Домокош, Д. Коутс и другие).

Герд и культура

Когда народ жаждал впитывать его творчество, Герд был запрещен, а когда Герд весь издан, его аудитория перестает знать свой язык и тянуться к своей культуре. Именно этого боялся Герд, и он не раз напоминал, что нам дан последний шанс сохранить свой язык и оставаться народом. При Герде еще не было слова глобализация, но ее грозное приближение поэт чувствовал и чутко на него реагировал. Не важно, как называл он эту силу. Глобализация не перестает быть глобализацией, будь она коммунистическая или капиталистическо-империалистическая. Поэт инстиктивно ощущал, что национальная культура погибнет, если ее не собирать, не поддерживать, не защищать, не развивать. Именно это, что мы называем сегодня национальным патриотизмом, подавалось чиновничье-охранительной бюрократией как национализм и сепаратизм.

Герд не был ни коммунистическим, ни антикоммунистическим поэтом. Поэт-"полукоммунист" (по определению Е.Ф.Шумилова) был за то, чтобы сохранить родной язык, сохранить этнос. В зависимости от решения этого вопроса он был и за советскую власть (за то, что она дала свободу творчеству, национальной печати), и испытывал симпатии к Финляндии (за то, что там сохранили свой язык и создали современную цивилизованную культуру). Партийная точка зрения к 1930-м годам постепенно эволюционировала в сторону концепции, согласно которой надо сначала решить социальные вопросы, а потом национальные. Герд считал, что следует решать национальные вопросы в связке с социальными вопросами. Герд был не только поэтом, ученым-этнографом и фольклористом, он был общественным деятелем, но в то же время он не был профессиональным политиком. Он был баззащитен на фоне того разлома, который образовывался между теоретическими предпосылками новой идеологии и складывающейся практикой в национальном строительстве, когда на словах говорилось о развитии национальной культуры, а на деле продвижение этой культуры всячески тормозилось: верх брала теория, согласно которой следовало строить без национального содержания, но в национальной форме, социалистическую культуру.

Особое место занимают в его творчестве стихи о родном языке (Выль кырзан - Новая песня). К.Герду как и его соратникам было трудно бороться за права родного языка, потому что они были только декларированы. Сегодня эти права закреплены законом, но и сегодня Герду, наверное, было бы непросто доказывать необходимость сохранения языка, придавать ему разнообразные функции, и нет уверенности в том, чтобы он и сегодня не оказывался бы в конфликтных ситуациях.

В 20-е годы нет-нет да и мелькали высказывания, согласно которым следует издавать литературу на удмуртском языке, изучать удмуртский язык потому, что удмурты еще плохо владеют русским языком, что на родном языке следует наладить общественно-политическое просвещение. В 50-60-е и последующие годы стали говорить, что удмурты уже хорошо знают русский язык, зачем ему еще нужен родной, удмуртский. Такова рода демагогия принесла немало бед. Как мы сегодня понимаем, денационализация под видом интернационализации приводит к духовному оскудению и к опустошающему космополитизму.

Наше время не так узко и утилитарно понимает место языка. Язык не только средство, он форма существования этноса, величайшая культурная ценность. Он пронесен через века, и было бы преступлением перед человечеством с олимпийским спокойствием смотреть на его исчезновение. И именно поэтому права нашего языка закреплены в нашей конституции как государственного языка.

Герд взял свой псевдоним, что означает "единство", в надежде объединить вокруг себя всех удмуртов. Кому-то это казалось подозрительным. Но Герд хотел объединить их для сохранения языка и культуры. Он мечтал, чтобы язык звучал везде. На улице, в государственных учреждениях, в больницах, в суде, - везде. Есть вопросы, где действительно необходимо национальное единство.