Заседание 14.02.2020

Заседание 14.02.2020

Сухатская Юлия Викторовна: Всех присутствующих и в студии, и на видеосвязи, пожалуйста, представляетесь перед тем, как высказаться, потому что мы все, возможно, незнакомы друг с другом; нам важно понимать, откуда идет предложение и вопрос. Давайте посмотрим, что у нас есть. У нас есть 2 блока вопросов: первый – касается задержки компенсации, второй – это качество ТСР. Прежде чем перейти к вопросам, Михаил Владимирович, вы бы хотели что-нибудь нам рассказать, освятить какую-то информацию. Вам слово.

Рыбьяков Михаил Владимирович: Добрый день. Можно, конечно, цифры озвучить, сколько нам в прошлом году довели ассигнований. Для понимания общей картины могу сказать, что в прошлом году нам довели 288 миллионов рублей. Мы заключили на эти деньги 168 государственных контрактов, закупили больше 3-х миллионов технических средств реабилитации – это протезы, аппараты, кресло-коляски, абсорбирующее белье, спецсредства при нарушении функций выделения и многое другое. Значит, мы израсходовали 99,2% выделенных ассигнований, то есть практически все деньги мы освоили. Но освоили – это, конечно, 99,9. Освоили – не просто освоили, а постарались максимально обеспечить инвалидов этими средствами реабилитации и закрыть максимальное количество заявок. Поскольку у нас не стоит задача освоить эти деньги, а стоит задача максимально обеспечить людей, поэтому мы смотрели цена/качество товара. Весь товар, который поступал на территории Югры, мы принимали комиссионно. Это работали и наши сотрудники, принимали участие общественной организации инвалидов и представителей социальной защиты. Комиссии работали во всех муниципальных образованиях, поскольку для нас это принципиально важно – исключить какие-то недобросовестные действия со стороны подрядчиков, со стороны поставщиков, чтобы не получилось так, что на одну территорию они привезли качественный товар, а на другую поставили совершенно другое. И мы, таким образом, осуществляли полноценный контроль за тем товаром, который поставляют на территорию Югры. К 12-и поставщикам, которые нарушили сроки поставок – у нас и такое бывает – или нарушили качество товара, мы применили штрафные санкции на общую сумму более 600 тысяч рублей и заставили подрядчиков выполнить все условия госконтракта. Вот очень коротко, все.

Сухатская Юлия Викторовна: Смотрите, Михаил Владимирович, давайте тогда по первому вопросу: задержка компенсации. Штаб провел такой опрос: с какой проблемой вы сталкиваетесь чаще всего при обращении в Фонд социального страхования? Результаты были вот такие, было несколько вариантов ответов: плохая работа сотрудников, грубость, недостаточные ответы – 0%, здесь все хорошо; некорректная, неподходящая ТСР – 9% , и задержка компенсации и выдачи ТСР – 91%. То есть этот перевес просто глобальный, именно в задержке, задержки выдачи ТСР. Из-за чего это может случаться, то есть в чем может быть проблема?

Рыбьяков Михаил Владимирович: Задержка выдачи или выплата компенсации?

Сухатская Юлия Викторовна: Задержка компенсации и выдачи ТСР. Получается, люди покупают за свой счет, потом присылают чеки и ждут, когда вернутся деньги за это.

Рыбьяков Михаил Владимирович: Да. Значит, есть определенная проблема в этом, мы согласны. Дело в том, чтобы выплатить компенсацию, нам необходимо принять решение в течение 30 дней плюс 30 дней на перечисление средств. Но здесь одно «но»: при наличии средств на наших счетах. В тех случаях, когда у нас эти средства есть, мы без задержки перечисляем. Как только деньги заканчиваются, мы делаем заявку в Центральный аппарат фонда и при наличии там ассигнований нам перечисляют. Как я уже выше сказал, 99,9% мы ассигнования освоили, то есть эффективность освоения выделенных – очень высокая. К сожалению, да, не хватило тех средств, которые выделены на выплату компенсации, поэтому произошла определенная задержка.

Сухатская Юлия Викторовна: Но 91% – да, это то есть получается большая часть людей, которые присылают чеки за купленные товары, ТСР – они не получают их.

Ирина спрашивает вообще, что такое задержка компенсации?

Рыбьяков Михаил Владимирович: Задержка в выплате компенсации, то есть не за 60 дней, а несколько больше – 70, 80 дней.

Сухатская Юлия Викторовна: 60 дней – это вот стандарт, за который должны прийти деньги. Давайте тогда обратимся к нашим вопросам, которые пришли у нас в штаб прямо поголовно, давайте разберемся.

Рыбьяков Михаил Владимирович: Сейчас мы по компенсации буквально 2 слова.

Сухатская Юлия Викторовна: Вот как раз по ним у нас будут вопросы.

Рыбьяков Михаил Владимирович: Да, мы сейчас ждем финансирования, уже частично поступило финансирование 20-го года. Мы часть заявок уже закрыли и ждем очередного транша. Как только поступают ассигнования, так скажем, живые деньги – мы закрываем все заявки, поступившие у нас в 19-м году; и дальше будем закрывать. Наш округ является отчасти, может – лидером, может – нет, по количеству граждан, подающих заявления на выплату компенсации. Оставлять деньги только на выплату компенсации мы не можем, мы эти деньги частично и направляем; даже не частично на заключение государственных контрактов, дабы защитить права всех граждан, которые у нас стоят на учете. Поэтому мы и на контракты направляем и на компенсацию. Снять просто так деньги с госконтрактов мы не можем, поэтому частично…

Сухатская Юлия Викторовна: Больше заложить, но если у нас вот есть такая проблема, как задержка компенсации. То есть деньги в день выплачиваются, но вот тех средств, которые заложены на квартал – давайте посмотрим – допустим, не хватает, то есть задержка из-за того, что … Нельзя предугадать, да?

Рыбьяков Михаил Владимирович: Предугадать невозможно. Очень большую долю забирают у нас выделенных ассигнований на компенсацию, это протезные ортопедические предприятия. А протезы очень дорогие – 300, 500 тысяч, и поэтому здесь есть определенные сложности. При этом у всех граждан есть право получать средства реабилитации через обеспечение по госконтрактам. Вот всем говорим: как только человек подал нам заявление, мы учитываем эти заявки при заключении государственных контрактов, это и обувь, и коляски и так далее, и подгузники. И идет обеспечение по госконтрактам.

Сухатская Юлия Викторовна: Дорогие друзья, есть, что сказать по видеосвязи? Мы вас слышим.

Васильева Елена Николаевна: Добрый день, Васильева Елена Николаевна, заведующая центром сурдологии и слухопротезирования. У меня вопрос по Федеральному списку обеспечения. Скажите, пожалуйста, вот вы сказали, что в каждом субъекте существует почти комиссия, куда пользователи могут обратиться с вопросом, например, если не подошло техническое средство, правильно я поняла?

Рыбьяков Михаил Владимирович: Это вопрос по медико-технической экспертизе.

Сухатская Юлия Викторовна: Скажите, у нас будет во 2-м блоке вопросов качество ТСР? А, срочный ремонт. Так, хорошо, ответим сейчас на этот вопрос?

Рыбьяков Михаил Владимирович: Как хотите, давайте сейчас. У нас, в нашем субъекте при региональном отделении существует медико-техническая комиссия. Ее порядок регламентирован приказом 605н, приказ Минтруда от 30.08.19 года. А также есть приказ 521н от 23.02.19 года. Это перечень технических средств реабилитации и протезно-ортопедических изделий, в отношении которых проводится обязательная медико-техническая экспертиза, даже по окончании срока эксплуатации этих средств. Значит, эта комиссия у нас работает, в нее входят сотрудники регионального отделения и есть другие специалисты. Порядок ее работы такой: если человеку подходит какое-то средство реабилитации; ну, не то, что не подходит, а вышло из строя какое-то средство реабилитации: либо коляска, либо слуховой аппарат, либо что-то другое; либо просто вот если касается ребенка-инвалида, он вырос из коляски, поменялись антропометрические данные – человек имеет право написать заявление в Региональное отделение фонда социального страхования и передать либо электронным способом, либо принести в наши исполнительные органы муниципальных образований с подтверждающими документами. Мы принимаем это заявление в течение 15 дней. А как правило, у нас комиссия проходит каждый четверг. Мы рассматриваем, при необходимости выезжаем, в том числе к месту жительства домой к инвалиду, либо инвалид нам предоставляет это средство. И выносится несколько решений: либо о досрочной замене этого средства, если его эксплуатация дальше не подходит инвалиду, либо ремонте этого средства реабилитации. После того, как мы выносим решение – мы направляем вот это решение инвалиду, и на основании этого уведомления, решения человек пишет заявление либо на обеспечение, либо на ремонт данного средства реабилитации.

Васильева Елена Николаевна: А есть ли средства технического обеспечения, слуховой аппарат, изначально не подошел инвалиду. Например, у нас с последней партией идет, очень часто решало бы у пользователей, что, например, не была настройка произведена, аппарат не помогает. Куда нам рекомендовать, врачам, чтобы обратился с претензией пользователь?

Рыбьяков Михаил Владимирович: Если было по госконтракту, должны нам написать, то не была осуществлена настройка и так далее. Конечно, мы будем разбираться с поставщиком, почему такое произошло, поскольку у нас в госконтрактах по слуховым аппаратам обязательно настройка слуховых аппаратов. Так, Андрей Витальевич?

Васильева Елена Николаевна: Да, мы это знаем, и всегда так было.

Рыбьяков Михаил Владимирович: Да, поэтому в этом году, в конце года вышел поставщик с другой территории впервые, и отчасти они не выполнили свои обязательства. Мы им выставили штрафные санкции. Если же слуховой аппарат, и вы, как специалисты, видите, что человек не слышит в этом – значит, надо что-то, в том числе и вносить даже изменения в индивидуальную программу реабилитации. И тогда, значит, снова ИПР к нам или мы будем обеспечивать по новой ИПР, новым средством реабилитации.

Сухатская Юлия Викторовна: То есть 2 варианта. Если, допустим, был качественный слуховой аппарат, то есть, это вина поставщика, они не настроили, и поэтому он не подходит. Или у самого человека с инвалидностью изменились…

Рыбьяков Михаил Владимирович: Да, если были рекомендации какого-то слухового аппарата мощного, к примеру, или слабой мощности.

Сухатская Юлия Викторовна: Нужно, допустим, мощней.

Васильева Елена Николаевна: Вот как раз здесь модель аппарата не устраивает, именно модель. А определение степени мощности как раз соответствует, никаких претензий к которому не было.

Рыбьяков Михаил Владимирович: А чем модель не устраивает: цвет, вид?

Васильева Елена Николаевна: Она не обеспечивает ту комфортность слуха, к которой привык пациент, и не были выполнены тоже вкладыши, также не были сделаны. Это проблема, они нас беспокоят этим. Хотя мы – государственная структура медицинская, не отвечаем за данный этот вид. Но она у наших пациентов важнее. Куда нам их переправлять, что нам делать?

Рыбьяков Михаил Владимирович: Значит, я думаю, надо будет написать нам заявление, пусть они к нам обратятся. Мы будем уже точечно разбираться, в чем причина.

Васильева Елена Николаевна: Спасибо большое, ответили на мой вопрос.

Сухатская Юлия Викторовна: Хорошо. Пожалуйста, не забудьте отправить все данные нашим гостям.

Волков: Можно вам вопрос задать?

Сухатская Юлия Викторовна: Да, конечно. Представьтесь, пожалуйста.

Волков: У меня такой вопрос, примерно схожий с этим. Вот ту говорят: не подходит. У нас, допустим, не подходит, но срок гарантии кончился. Как вот в этом: палка сломалась у человека? Подскажите вот, допустим, я тоже как бы объяснил, палка пришла в негодность, стерлась она; или телефон по сроку гарантии…

Рыбьяков Михаил Владимирович: Все очень просто. Если обеспечиваем, к примеру, мы, по госкотрактам, у каждого изделия есть срок, гарантийный срок эксплуатации, за что отвечает поставщик. Если в период гарантийного срока случился гарантийный, в этот период инвалид в любом случае обращается к нам с поломкой. Мы смотрим, делаем запрос поставщику. Если они подтверждают, что гарантийный случай – они его меняют за свой счет.

Волков: Это все понятно. Вот, смотрите: у меня кончилась, сегодня 14 марта, 15 марта. У меня все, палка моя пришла в негодность или, скажем, речевой вот этот… В течение какого времени мне, вы скажете: «Вот туда-сюда, ждите месяц», а я с чем буду ходить в этот месяц или так далее? Когда поставка-то произойдет, ходить-то надо каждый день, скажем, если тем тотально слепым. И тот же телефон ему, тотальному, надо. Какое время-то: 2 месяца 1,5,3? Что вот, как он ходить будет?

Рыбьяков Михаил Владимирович: Тут есть вопрос, да.

Волков: Вот этот вопрос и надо проработать, потому что особенно тотально слепым, и вот он все слепой; куда ему, палку даже ту? Вот он, допустим, я ему, как бы, остатки, это я могу. А он все – сел и никуда ему.

Рыбьяков Михаил Владимирович:У нас есть в пункте проката, в субъекте…

Волков: Опять же за деньги за свои? У нас в Ханты-Мансийске есть такой?

Сухатская Юлия Викторовна: Конечно.

Волков: Есть пункт проката? Ну, не знаю, как-то.

Сухатская Юлия Викторовна: В Ханты-Мансийске он – РТЦ.

Рыбьяков Михаил Владимирович: И опять то время, тут вопросы по времени.

Волков: И опять же кто это будет компенсировать, пункты эти проката?

Сухатская Юлия Викторовна: Получается, прокат инвалидам бесплатно?

Волков: Может, какой-то резерв создать?

Сухатская Юлия Викторовна: Бесплатный.

Рыбьяков Михаил Владимирович: Да мы не можем это создавать, у нас складов нет, мы не можем это сделать.

Панасова Елена Анатольевна: Можно я отвечу? У нас при каждом учреждении социального обслуживания существуют пункты проката. Информация об этих пунктах проката у нас размещена везде, в том числе в каждом отделении в МС и фонда социального страхования, там у нас на сайте.

Сухатская Юлия Викторовна: Там есть все?

Панасова Елена Анатольевна: По поводу всего не скажу. Там есть перечень обязательных видов, которые должны содержаться, это есть в каждом пункте проката. По поводу всех остальных ТСР нужно индивидуально выяснять в ближайшем пункте проката. В Ханты-Мансийске у нас такой пункт проката не в учреждении, он в РТЦ, реабилитационно-технический центр.

Волков: Это где у нас в Ханты-Мансийске?

Панасова Елена Анатольевна: Ленина, 74, насколько я помню. Но информация об этом подробная и у нас есть, размещена она на сайте. Мы можем ее даже разместить после сегодняшнего заседания в раздел сегодняшнего заседания вместе с повесткой.

Сухатская Юлия Викторовна: И в социальных сетях, думаю, можно ВКонтакте кинуть.

Панасова Елена Анатольевна: Можно разместить ВКонтакте.

Волков: Хорошо, понял. Хотя, конечно, тут вам надо работать, и, может, совместно чтобы таких не было, чтобы заранее, или еще у вас в наличии было. Конечно, проще: у человека кончилось – пошел, взял.

Сухатская Юлия Викторовна: Но если бы мы могли постелить соломку везде, где…

Панасова Елена Анатольевна: То есть смотрите: конечно, возможно, решаем все в индивидуальном порядке.

Волков: Инвалидам надо помогать в таком случае.

Сухатская Юлия Викторовна: Есть прокаты, где можно бесплатно будет взять хотя бы на месяц-два, пока будет обрабатываться запрос. Слово, пожалуйста, Конаненко.

Конаненко Станилав Петрович: Центр бесплатной юридической помощи. Наверное, больше всего здесь вопрос касается того, что когда все-таки прошел гарантийный срок, и у человека него возникает вопрос о какой-то замене какой-то детали или его ремонта. Не все ТСР-ы подходят под ремонт в обычных мастерских. И здесь, конечно, возникают вот такие коллизии, когда человек не может обеспечить, не может купить эту запчасть. В Российской Федерации действует еще закон, который называется «Закон о защите прав потребителей» Там есть указанные сроки, независимо от того, насколько выставляет поставщик или тот же самый подрядчик, который идет. Там есть жесткие сроки, есть ответственность поставщиков и так далее. Вот надо осмотреть все законы. Тогда будет все нормально. По факту вот у вас все правильно сказано, потому что беря те же самые трости, те же самые наконечники, не везде они есть; те же самые электроколяски, обычные коляски, слуховые аппараты – замена того же самого вкладыша требуется. И вопрос по предыдущему: как человек получает направление на получение слухового аппарата? Он в любом случае проходит медкомиссию, его обследуют, выдают параметры того слухового аппарата, который должен быть ему предоставлен. И здесь тогда, или скажем, сам человек, может быть, допустил ошибку при освидетельствовании, или на самом деле было некачественно проведено медицинское обследование, когда ему начали вот именно этот аппарат. Здесь двоякое такое, но это надо разбираться и надо обращаться напрямую к поставщику или в Фонд социального страхования.

Сухатская Юлия Викторовна: Прямо в частном... Станислав Петрович, вот такой вопрос тоже возник: а вот как, в какие сроки делается, происходит ремонт? То есть, насколько человеку с инвалидностью нужно будет брать в прокат ту же самую трость, или коляску, или еще что-то?

Рыбьяков Михаил Владимирович: Ситуация в каждом случае индивидуальная. Бывают очень быстро сроки, бывают небольшие задержки. Все зависит от того, какое средство реабилитации. Вот в частности, мы в прошлом году впервые заключили, и будем продолжать практику с поставщиком на оказание услуги по ремонту кресло-коляскок. То есть уже есть контракт, уже есть договор, вот сейчас вот мы идем на стадии заключения очередного на 20-й год. И в случае, если ремонт этого средства реабилитации, как только будет заключение МТ – это 15 дней – в принципе, уже даем направление, и человек идет в эту, к этому подрядчику и уже осуществляет ремонт. И дальше уже зависит от подрядчика: есть ли у него в наличии эти запасные части, поскольку понимаете, что подрядчики тоже не все могут иметь склады здесь. Вы посмотрите:…

Сухатская Юлия Викторовна: В принципе, да, заказали из Москвы, приехало…

Рыбьяков Михаил Владимирович: … сейчас здесь магазины, и атомобильные, и прочие, они не держат…

Сухатская Юлия Викторовна: Это как в любом ремонте любого средства.

Рыбьяков Михаил Владимирович: … делают под заказ, а это такие же средства. А мы подзакупаем кресла-коляски различных фирм, и держать все абсолютно – никто не сможет этого. Мы это должны понимать с вами.

Сухатская Юлия Викторовна: Хорошо, Михаил Владимирович, большое спасибо. Я бы хотела завершить первый блок вопросов, который у нас был о задержке. Есть вопросы в видеоконференции?

Шерстянкина Маргарита Анатольевна: Здравствуйте! Нижневартовск беспокоит.

Сухатская Юлия Викторовна: Представьтесь, пожалуйста.

Шерстянкина Маргарита Анатольевна: Да, конечно. Маргарита Анатольевна Шерстянкина, мама «особика». А скажите, вот в пику тех вопросов, которые сейчас вот были, в Нижневартовске у нас одна мама столкнулась с проблемой: ребенок потерял слуховой аппарат. Никто ей не смог с этим помочь, потому что он выдается там, как выясняется, раз в 5 лет. А он стоит 800 тысяч. Это не подъемные деньги, у ребенка откат начался, пока мы всем миром это все дело собирали. Скажите, как можно решать такие проблемы?

Рыбьяков Михаил Владимирович: Аппарат не покупали за 800 тысяч, мы покупали слуховые аппараты за 420-450 тысяч.

Шерстянкина Маргарита Анатольевна: Я лично видела счет, потому что я помогала этому ребенку, мы искали здесь спонсорские средства для того, чтобы его купить. Стоил он 749 тысяч.

Рыбьяков Михаил Владимирович: И он потерял его.

Шерстянкина Маргарита Анатольевна: Да-да-да. И куда бы мы ни обращались, нам, к сожалению, здесь никто не помог. Это ведь тоже такая ситуация, понимаете? Это дети, у взрослых вот, мужчина говорил: и трости ломаются, и все. А это ведь, это то, без чего ребенок не может дальше развиваться. Как такие вопросы могут решаться?

Васильева Елена Николаевна: Разрешите ремарку. Это не слуховой аппарат, во-первых. Давайте называть вещи своими именами. Это речевой процессор с системой кохлеарной имплантации был, который у нас выдается один раз в 5 лет гарантированно государством, плюс если у нас на территории ломается такой сложный прибор, есть замены: речевые процессора на период... Некоторые фирмы нам предоставили, частникам, на период ремонта. Родители отсылают его на фирму…

Шерстянкина Маргарита Анатольевна: К сожалению, я извиняюсь, он не поломался, а потерялся.

Васильева Елена Николаевна: Послушайте меня. Давайте: вы задали вопрос, я поясняю ситуацию. Дело в том, что да, речевой процессор стоит 800 тысяч, и сейчас мы говорим об утере речевого процессора. Если этот пациент носит его больше 5 лет, то у таких есть второй процессор дома. Но, честно говоря, на моей памяти это первый случай утери такой дорогой технологии на нашей территории, а занимаюсь я этим 11 лет.

Сухатская Юлия Викторовна: Елена Николаевна, такое бывает, это ребенок, он потерял. Еще срок не подошел, то есть вот 5 лет еще не прошло, ни запасного, ничего, а он утерян.

Васильева Елена Николаевна: Благотворительные фонды, и вот таким образом. Это мы раз в 5 лет меняем речевой процессор. Мы сейчас будем говорить, сколько дополнительно мы запчастей даем к этим процессорам, мы еще батарейки и прочее. Понимаете? Обеспечение идет более чем на 50 тысяч в год. Поэтому господа, кто носит речевые процессора. Мы вас предупреждаем: аккуратно. Я говорю: 11 лет, 230 случаев на территории, у меня только носители систем кохлеарной имплантации. Первый случай потери за 11 лет.

Сухатская Юлия Викторовна: Друзья мои, скажем так, нет официального способа решения этого, только благотворительные фонды, сборы. Прокат возможен где-то, вот временная замена, пока собираются деньги? Такое возможно, куда обратиться Маргарите? Пожалуйста.

Васильева Елена Николаевна: Только на гарантийный период ремонта. Мы договорились с фирмами, 4 фирмы-производителя, мы с ним договорились и они быстро высылают самому пользователю речевой процессор, в это время производится ремонт за счет фирмы, если ты является гарантированной поломкой.

Сухатская Юлия Викторовна: А у нас это не гарантийный случай, это не ремонт.

Васильева Елена Николаевна: …список, он у вас очень широкий, хороший, лучше, чем на остальных территориях. Меняются проводки к этим процессорам, есть аккумуляторы, батарейки. Это достаточно, чтобы 5 лет прекрасно ребенок или взрослый…

Сухатская Юлия Викторовна: Значит, не предусмотрен вариант потери такого дорогого аппарата.

Васильева Елена Николаевна: За 11 лет, мне даже первые 2 месяца не могли предоставить справку из милиции, что вообще этот аппарат утерян. Мы давайте не будем говорить это вот сейчас, это тяжелый случай и первый на территории, мы его отрабатываем.

Сухатская Юлия Викторовна: Большое спасибо, Елена Николаевна.

Давайте вернемся к Михаилу Владимировичу. Давайте прямо закроем вопрос с задержками компенсации, потому что у нас уже назревает вопрос по качеству ТСР, в который мы уже плавно перешли. Вы говорили, что сейчас поступит в бюджет, в 2020-м году, и вы закроете все долги за 19-й, потому что мне сейчас, передо мной 5 вопросов по задержке компенсации. Из Сургута, из Когалыма, из Нижневартовска, и все пишут, что 3 месяца, 4 месяца задержки компенсации, все чеки высланы. Ничего нигде не приходит, это те люди, которые сейчас будут…

Рыбьяков Михаил Владимирович: Они будут закрывать…

Сухатская Юлия Викторовна: Обеспеченны, да. А прямо скажите какую-нибудь цифру, порадуйте наших гостей. Когда примерно это случится? До конца 2020-го года.

Рыбьяков Михаил Владимирович: Нет, да что вы. Я так думаю: либо в конце февраля деньги поступят, и мы сразу начнем. Первый транш у нас поступили деньги где-то в начале февраля, да? В конце января поступили, и мы сразу же первую часть сразу закрыли.

Сухатская Юлия Викторовна: В общем, если есть деньги – сразу же закрываются все эти у нас с компенсацией…

Рыбьяков Михаил Владимирович: У нас все будет, у нас деньги лежать – это 3 дня чисто для того, чтобы…

Сухатская Юлия Викторовна: Хорошо, но другого варианта, как бы, где-то побольше попросить, заложить больше в бюджет нет возможности, потому что это все будет индивидуально. То есть в этом, допустим, месяце вот такие у нас компенсации пришли, чеки, а вот в следующем меньше или больше.

Сухатская Юлия Викторовна: Максимальная дата, вот прямо скажите мне, пожалуйста, вот максимальная – 3 месяца 4 месяца, сколько могут ждать наши?

Рыбьяков Михаил Владимирович: Ну, за 19-й год?

Сухатская Юлия Викторовна: В принципе вот, допустим, выслала я сегодня чек. Но вот максимальное, сколько я могу ждать?

Рыбьяков Михаил Владимирович: По норме – 60 дней. Мы делаем все для того, чтобы…

Сухатская Юлия Викторовна: А финансирование поступает в течение там… вот как раз пока запросили, пока пришло.

Рыбьяков Михаил Владимирович: Но вот как оно придет, так сразу мы перечислим.

Сухатская Юлия Викторовна: Добро. Ну, друзья мои, тогда да, здесь не совсем зависит от…

Рыбьяков Михаил Владимирович: Тут немножко придется подождать, мы делаем все, чтобы эффективно управлять этим процессом. К сожалению, я не буду абсолютно на всех говорить, но мы проверяем чеки. Есть такие случаи, когда часть людей просто нам присылает поддельные чеки, фальшивые чеки.

Сухатская Юлия Викторовна: Серьезно?

Рыбьяков Михаил Владимирович: Да. И вот буквально мы на днях в течение 19-го года нашли часть людей, эти деньги тоже отвлекаются от выплаты пособий. Мы стараемся пересекать. Один человек нам предоставил фальшивые чеки на 300 тысяч, другой на 800 тысяч. Сейчас мы материалы передали в правоохранительные органы, по одному человеку на днях будет решение суда, по второму возбуждено уголовное дело. А это тоже отвлекает эти деньги от тех, кто действительно…

Сухатская Юлия Викторовна: Да, пока по суду их вернуть – я сразу говорю, что это пройдет не один месяц. Если они уже ушли, так что.

Рыбьяков Михаил Владимирович: Нет, деньги не ушли, мы успели предупредить, пресечь это все. Так что деньги мы потратили на выплату всех компенсаций. Я повторяю, 99,9 мы израсходовали.

Сухатская Юлия Викторовна: Дорогие друзья, поэтому, к сожалению, придется ждать. Здесь вот других вариантов не могут предложить наши гости, но деньги придут.

Рыбьяков Михаил Владимирович:У нас был случай, просто еще одну семью…

Людинский Александр Алексеевич: Вопрос.

Сухатская Юлия Викторовна: Да, пожалуйста, представьтесь.

Людинский Александр Алексеевич: Людинский Александр Алексеевич, опекун Семилетова Тамара, девочка, 10 лет, кохеларная имплантация. Ребенок. Через время не слышит, ремонт. Были в Сургуте и отправили на фирму, дали замену. Но вопрос в том: прислали договор, и в договоре сказано: если виноват ребенок – значит, за счет средств родителей. Вопрос: как я могу знать, насколько ребенок виноват и как это решается в данном случае?

Сухатская Юлия Викторовна: Интересно. Он просто так упал, сломал, или специально так?

Людинский Александр Алексеевич: Нет, не сломал, аппарат отказал. Поехали в Сургут, не могли определить. Вышли на какую-то там сопутствующую фирму, отправили в Питер, с Питера прислали договор. В договоре отражено, что вот если виноваты пользователи – значит, за ваш счет; если виновата фирма – за счет фирмы. Но ребенок есть ребенок. Она ходит на бассейн, ребенок девочка активная. Естественно, могло что-то поломаться. За чей счет, учитывая, что он 800 тысяч, если скажем так, даже 10% деньги-то немалые.

Сухатская Юлия Викторовна: Я думаю, что здесь вопрос опять же к Елене Николаевне, к нашим гостям, кто предоставляет это аппарат.

Васильева Елена Николаевна: … по конкретному случаю, вот здесь идет закон о защите прав потребителя. Значит, я пациента знаю, и если что, свяжитесь. Великолепно знаете мой телефон, свяжитесь со мной. Но это случай гарантийный/не гарантийный, да, решает фирма, по закону они смотрят: либо это поломка осуществлена, у нас и собаки грызли речевые процессора, и в различных травматических корпусах были и прочее. Если доказано, что это было нанесено эксплуатационно – это да, здесь, возможно, что будет выставлен счет. Но опять же я не могу сейчас полноценно ответить на этот вопрос. Если это гарантийный случай, например, какая-то поломка в частях проводящих или в самом процессоре, то делается бесплатно за счет фирмы. Мы даем вам документы, в данном случае тоже, гарантийный талон, мы ознакамливаем наших реципиентов и их представителей с тем, какие поломки являются гарантийными/ не гарантийными. С данной семьей мы работали.

Сухатская Юлия Викторовна: Хорошо, я предлагаю это решить прямо в частном порядке. Надеюсь, что Елена Николаевна свяжется, точнее, наши гости свяжтся с Еленой Николаевной и этот вопрос будет решен. Если я правильно поняла, будет просто разбор: это была неосторожность или это был несчастный случай, вот там какой-то проводок отошел. Я надеюсь, что все решится в пользу нашего гостя, потому что да, цифры просто чудесные.

Людинский Александр Алексеевич: Фамилия, просто телефон не вижу? Васильева. Спасибо.

ВОПРОС: Можно вопрос аппаратный?

Сухатская Юлия Викторовна: Елена Николаевна, пожалуйста, свяжитесь с ней.

Лаптева Нонна: Добрый вечер. Можно вопрос, аппаратов касающийся?

Сухатская Юлия Викторовна: Конечно! Давайте. Пожалуйста, представьтесь.

Лаптева Нонна: Лапкина Нонна, мама взрослого парня-инвалида по слуху, 20 лет. У меня вопрос такой: какова сумма компенсации за слуховые аппараты, потому что привлекательная цена – это единственный плюс бюджетных аппаратов. Те минусы их не будем перечислять. То есть мы приобретаем слуховые аппараты качественные, хорошие, которые дают полноценно слышать звуки, но они очень дорогие, и вот у меня вопрос такой: как компенсация? Какая сумма вообще, мы можем рассчитывать, и когда она вернется? Тоже ждем.

Рыбьяков Михаил Владимирович:Значит, компенсация у нас рассчитывается и берется по закрытым по исполненным государственным контрактам. В каждом случае индивидуально слуховые аппараты разные. Информацию о стоимости тех или иных средств реабилитации, в том числе слуховых аппаратов мы размещаем на нашем сайте Регионального отделения. Вы можете спокойно туда зайти перед тем, как…

Сухатская Юлия Викторовна: Напомните адрес сайта, чтобы просто прозвучал?

Рыбьяков Михаил Владимирович:Какой адрес-то?

Фугаев Андрей Витальевич:Fss.ru

Сухатская Юлия Викторовна: Хорошо, просто чтобы тут все записал…

Рыбьяков Михаил Владимирович:Можете зайти и посмотреть, можно предварительно перед тем, как принять решение купить, можете зайти на этот сайт. И при подаче заявления то же самое: можете позвонить нашим исполнительным органам, они вам помогут сориентироваться и сказать на дату звонка, сколько стоит. Но эта стоимость может измениться, потому что сегодня одна была стоимость, через 2 дня закрылся очередной контракт и стоимость изменится.

Лапкина Нонна:Дело в том, что в продолжении темы, вот звуковые аппараты приобретены и общаемся с родителями, которые в такой же ситуации находятся. Слуховые аппараты приобретаются очень дорогостоящие, и компенсация по прошлым аппаратам, которые мы приобретали, 30 % возврат. На данный момент в декабре сданы чеки , тоже до сих пор возврата. Аппараты приобретены очень дорогие.

Сухатская Юлия Викторовна: Возврат будет позже, а почему именно 30%, то есть это, как это?

Лапкина Нонна: Ну, вот я, около 30-и, я точно… К примеру, мы отдавали первый раз за слуховые аппараты 116 тысяч, нам было возвращено 42. Вот в этот раз мы не знаем, сколько мы получим. А давали 125 за аппарат.

Сухатская Юлия Викторовна: Получается, хочешь хороший, качественный аппарат, но…

Лапкина Нонна: Да, хороший качественный аппарат...

Сухатская Юлия Викторовна: Допустим, за 300 тысяч, да?

Лапкина Нонна: Ну не за 300, хотя бы, но средняя цена слуховых аппаратов. Вот те аппараты, которые мы приобретаем в центре «Радуга звуков», у них средняя цена 120-130 тысяч. Это средняя. Есть намного выше и дороже. Мы уже и исходим из цена/качество.

Сухатская Юлия Викторовна: То есть вы хотите узнать, как рассчитывается компенсация? Ну, то есть, 30-40%, откуда они берутся?

Лапкина Нонна: Да, потому что то, что нам предлагает ФСС в качестве по программе реабилитации – они совершенно не подходят людям с тяжелым нарушением слуха. Оно нам, простите за такой, может быть пример, ну как лысому бантик повязать.

Рыбьяков Михаил Владимирович: Аппараты, которые рекомендованы в индивидуальной программе и которые покупаем в соответствии – они должны подходить к инвалиду, если, это уже первый вопрос. Если они не подходят, тогда уже опять через врачебную комиссию там смотреть. Знаете, почему не подходят, потому что там прописано, мы именно с такими параметрами закупаем.

Сухатская Юлия Викторовна: Так может, стоит немного как бы подкорректировать?

Рыбьяков Михаил Владимирович:Если вы хотите там что-то лучшее, это никто не запрещает, вы можете совершенно другие аппараты, то, что вы хотите. Никто не запрещает, ради бога.

Лапкина Нонна:Немножко, наверно, не понимаем друг друга. Врачебная комиссия пишет: «Сверхмощные слуховые аппараты». Фонд социального страхования говорит: сверхмощные слуховые аппараты, которые нам предоставляются, но они при настройке, при примерке не подходят, человек в них не слышит. Взрослый человек может уже идентифицировать качество звука и говорит: «Посторонние шумы, мешает, звук нечистый, неясный». Меряешь другой аппарат – вот, да, отлично, хорошо. То есть идет функциональность аппарата, многоканальность аппарата – это большое количество для того человека, который не слышит.

Сухатская Юлия Викторовна: Так может стоить к поставщикам, поскольку и государство сейчас тратит деньги на слуховые аппараты, да.

Рыбьяков Михаил Владимирович:Давайте сделаем так. Давайте мы с вами индивидуально посмотрим и поговорим, то, что можно сейчас много обсуждать, но, не видя документов это очень сложно сделать.

Сухатская Юлия Викторовна: Пожалуйста, дорогой гость, отправьте в чате или нам в штаб свои данные, мы передадим их Михаилу Владимировичу обязательно.

Рыбьяков Михаил Владимирович:Мы просто с вами индивидуально поработаем, и с врачами, просто поймем, в чем там сложность, в чем причина.

Сухатская Юлия Викторовна: Значит, возможно, просто надо сменить поставщика, и тогда государство…

Рыбьяков Мих