Новый тип героя в Повести о Фроле Скобсеве

Новый тип героя в "Повести о Фроле Скобсеве"

По традиции в ряду произведений о Савве Грудцыне, Молодце и Горе- Злочастии принято рассматривать и "Повесть о Фроле Скобееве" – анонимный литературный памятник новеллистического типа, который ученые или датируют концом XVII в., или связывают с литературным процессом уже следующего столетия. Первая точка зрения на датировку произведения не выдерживает критики, поскольку основана на указании в некоторых списках времени действия – похождения Фрола Скобеева отнесены к 1680 г. Эту дату мог не содержать оригинал, хотя, по мысли исследователей "Повести", она важна для понимания авторского замысла. Два года спустя Петром I была уничтожена система местничества

закрепленная в "разрядных книгах", что сделало преодолимыми социальные барьеры и открыло путь к власти и богатству людям типа Фрола Скобеева.

Герой "Повести" живет по принципу "Буду полковник или покойник!" и готов добиваться жизненного успеха любой ценой. Переодевшись в женское платье, он проникает в дом стольника; подкупив мамку Аннушки, добивается тайного свидания с девушкой, которую потом похищает. Фрол

Скобеев – мастер шантажа и интриги, он ведет себя как талантливый актер, меняя костюмы и роли, и как опытный режиссер, мастерски разыграв сцену смертельной болезни Анны, чтобы вымолить прощение родителей девушки. Если герои произведений о Савве Грудцыне и Горе-Злочастии терпят поражение в стремлении "жить собственным умом" и искать счастье за пределами семейно-бытового уклада, то приказная "ябеда", бедный дворянин Фрол Скобеев, беззастенчиво попирая этические нормы поведения, осуществляет свою мечту. Он достигает материального благополучия и высокого общественного положения благодаря выгодной женитьбе на дочери стольника. Боярин Нардин-Нащокин вынужден признать "вора и плута" Фролку своим зятем и "наследником во всем своем движимомъ и недвижимом имении".

Отражая процесс возвышения новой знати, когда на смену "стародавним, честным" родам приходят "захудалые", автор произведения далек от обличения тех, кто, как Фролка Скобеев, живет, полагаясь не на помощь Бога или дьявола, а на собственные силы и таланты. В характере и судьбе героя "Повести" находят художественное преломление реальные черты многих "птенцов гнезда Петрова" (например, Александра Меншикова, в детстве торговавшего пирогами с лотка и всю жизнь остававшегося неграмотным, что не помешало ему стать "правой рукой" российского императора). Ярким свидетельством эмансипации женщины является поведение избранницы Фрола – Аннушки. Она легко соглашается на обман родителей и побег из дома, сама выбирает, кого ей любить, и проявляет активность в осуществлении планов своего мужа.

Предположения ученых о том, что "Повесть" могла быть написана в начале XVIII в., подтвердило исследование Н. А. Баклановой, доказавшее принадлежность произведения к литературе Петровской эпохи. Во-первых, автор памятника ведет рассказ как повествование о минувшем. Во-вторых, стиль произведения обнаруживает сходство с сочинениями, созданными писателями Петровского времени. Он сугубо деловит и лишен литературного "плетения словес"; в нем преобладают канцеляризмы ("иметь место жительства", "ходить но приказным делам"), много лексики, заимствованной из западноевропейских языков ("персона", "реестр", "квартира", "банкет"). Произведение написано рублеными фразами, не очищенными от повторов: "В Новгородском уезде имелся дворенинъ Фролъ Скобеевъ. В том же Ноѵгородском уезде имелисъ вотчины столника Нардина- Нащокина, имелась дочь Аннушка, которая жила в тех новгородских вотчинахъ". Слог особенно тяжел, когда автор вторгается в сферу чувств и помыслов героев: Фрол Скобеев "взял себе намерение возыметь любовъ с тою Аннушкой".

Исходя из анализа текста, можно с полным основанием видеть в авторе "Повести" москвича, хорошо знакомого с топографией города и бытом его жителей; бойкий канцелярский стиль произведения указывает на возможную принадлежность писателя к среде подьячих. Похождения Фрола Скобеева не вызывают у него осуждения и не сопровождаются религиозно-нравственными сентенциями. Он понимает и принимает героя таким, каков он есть, отказываясь от односложной трактовки образа.

В жанровом отношении "Повесть" близка к плутовской новелле. Оригинально композиционное решение произведения, которое строится из двух контрастных частей: в первой части главное – интрига, поступки героев; во второй – изображение характеров, психологической подоплеки действия. Любовный сюжет "Повести" погружен в русский быт, и завязка действия не случайно отнесена ко времени святочных гуляний с характерными для них переодеваниями, любовными гаданиями и играми. Во второй части развитие сюжета замедляется путем включения в повествование диалогов и жанровых сцен, при этом впервые в русской литературе язык персонажей индивидуализирован, передает их душевное состояние. В речи Нардина-Нащокина главенствуют повелительные интонации. В общении с "худородным" зятем он часто использует крепкое словцо: "А ты, плут, что стоитъ? Садись тут же. Тебе ли, плуту, владеть моею дочерью?" Если в "Повести о Савве Грудцыне" речь героев книжная и бесцветная, то в "Повести о Фроле Скобееве" она, отделившись от авторской, обретает живые интонации, зависит от характера персонажа и ситуации. Нардин- Нащокин, общаясь с "ябедником" Фролкой, "кричит" и "приказывает" ("Встань, скажи, что твоя вина!"); с женой – "разсуждает и сожалеет о дочери своей": "Какъ, другъ, быть? Конечно плут заморитъ Аннушку: чем ея кормить, и сам, какъ собака, голоденъ. Надобно послать какова запасу на б лошедях".

Жизненную достоверность придает "Повести" тонкий психологизм в изображении героев, как главных, так и второстепенных. Двулична и жестока мамка Аннушки, которая готова в случае обнаружения обмана скрыть Фрола "в смертное место". Мягка, но безвольна сестра главного героя. Проделки брата заставляют ее пребывать в "великой печали", опасаясь "большой беды", однако она не решается его ослушаться. Глубоко горе родителей Аннушки, после долгих слез и беспамятства проклявших дочь. Но, любя и жалея в душе единственное "чадо", они стараются узнать, "жива ли она, имеет ли пропитание какое".

* * *

Повести XVII в., возникшие в атмосфере культуры барокко,оказались под влиянием этого стиля. Отсюда рыхлость их композиции, нагромождение сюжетов и неожиданность развязок, стилевые диссонансы, столкновение старого и нового, высокого и низкого, реального и фантастического, что напоминает вычурность архитектурных форм и богатство декора барочных "нарышкинских" церквей. В бытовых повестях XVII в. видят истоки русского новеллистического и романного повествования. Они богаты сюжетами, образами и проблемами, над которыми задумается не одно поколение писателей Нового времени.

"Повесть о Фроле Скобееве", представляющая третий этап в процессе эволюции бытовой повести в русской литературе XVII в., обычно характеризуется исследователями как оригинальная русская новелла. Посвященная все той же теме самоопределения молодого поколения, она, в отличие от всех предшествующих повестей, решает ее принципиально антитрадиционно. Это – русский вариант европейского плутовского романа. В "Повести о Фроле Скобееве" отсутствует древнерусская книжная и фольклорная традиция, столь сильная в более ранних повестях. Фрол Скобеев – представитель нового поколения, добивающийся успеха именно благодаря отказу от традиционной морали: обманом, плутовством, хитростью. Сюжет повести составляет рассказ о его ловкой женитьбе на дочери стольника Нардина-Нащокина Аннушке. И раскрытие любовной темы здесь в корне отличается от "Повести о Савве Грудцыне": автор рассказывает не об опасном дьявольском искушении, а о ловко задуманной и осуществленной интриге, в результате которой каждый из героев получает свое. Если в "Повести о Савве Грудцыне" жена Бажена Второго предстает в традиционном для древнерусской литературы образе искусительницы и клеветницы (линия эта богата примерами от "Слова" и "Моления" Даниила Заточника в XIII в. до "Повести о семи мудрецах" в XVII в.), то Аннушка оказывается своеобразной женской параллелью к образу Фрола – ловкого плута. Отметим, что именно ей приходит в голову, как можно, не вызывая подозрений, оставить родительский дом: "И Аннушка просила мамки своеи, как можно, пошла Фролу Скобееву и сказала ему, чтоб он, как можно, выпросил карету и с возниками, и приехал сам к ней, и сказался бутто от сестры столника Нардина Нащекина приехал по Аннушку из Девичьева монастыря". Единственной традиционной чертой "Повести о Фроле Скобеве" можно считать, пожалуй, авторскую позицию. У читателя могли возникнуть серьезные подозрения, что автор не очень сочувствует драме, совершившейся в семье стольника, и не без восхищения смотрит на проделки своего героя. Но поймать автора на слове, обвинить его в сочувствии пороку было невозможно.

Новая и весьма примечательная черта повести – это отказ от традиционных литературных способов повествования, полное изменение повествовательного стиля. Стиль авторского повествования близок к стилю деловой прозы, приказного делопроизводства. Автор дает показания на суде в большей мере, чем пишет художественное произведение. Он нигде не стремится к литературной возвышенности. Перед нами непритязательный рассказ о знаменательных событиях.

⇐ Предыдущая 12