Дорожная история

Дорожная история

Высокий, как небо, потолок, расписанный великолепными картинами, внушительная позолоченная люстра, огромные окна, распахивающие взору весь окружающий мир, который отгораживают монументальные стены – это заставляло любого приходящего остановиться и, позабыв о спешке, посмотреть вверх и залюбоваться этим великолепием. Но впечатление от увиденных красок, роскоши и масштабов, оставив приятный след, незаметно улетучивается и созерцавший возвращается к своим делам.

В Лере, вошедшей в главный зал здания харьковской Южной железной дороги, это впечатление усилило чувство жизни, вселяющее незыблемую веру в себя. Оглянувшись вокруг, девушка нашла подходящее место, возле подземного перехода, где она стала дожидаться своего поезда.

Рядом с ней, опершись о перила, остановился приличного вида молодой человек, который, под ее взглядом решил улыбнуться девушке. Лера прекрасно понимала, что значит эта улыбка, но знакомиться со случайными прохожими у нее не было ни малейшего желания.

Она отвернулась; Лера была красивой, но серьезной девушкой, не спешившей хвататься за все, что ей предложит случай. Она была из тех людей, кто любит делать выбор и судила об окружающих с молниеносной, не подвергающейся сомнению категоричностью.

Взглянув на часы, она направилась к поезду. Пройдя сквозь лабиринт тоннелей к нужной платформе, девушка поднялась на поверхность к ожидающим пассажиров поездам. В купе она увидела своего попутчика, пожилого, но крепкого мужчину, от скуки глядевшего в окно.

Он повернул голову, с едва заметным любопытством осмотрел девушку и отвел взгляд обратно к окну. Лера, расположив все свои вещи, села напротив и продолжила читать книгу.

«Скорый пассажирский поезд Донецк - Санкт – Петербург отправляется из Харькова . . .» - послышалось объявление, оборванное скрежетом колес. Покачнувшись, поезд начал отправляться и, набирая скорость, стремился увезти своих пассажиров вдаль. Вздохнув, сосед снял пиджак, коротко взглянул на читающую девушку и принялся готовить себе бутерброд.

- Вы впервые едете в Петербург? – с интересом спросил он.

- Да, - ответила Лера, не отрываясь от книги.

- А я вот, не в первый, - продолжил он, ингредиенты на столик. «Стоик» Драйзера? Очень интересный выбор.

Девушка уже решила, что перед ней заурядный пенсионер, доживающий свой век, беспрестанно вспоминающий трудовое прошлое и сетующий на беспросветное будущее.

- Согласна, – лаконично оборвала она.

- Не игнорируйте старика, - лукаво взглянув, ответил он, - нам еще долго ехать.

Эта колкая и неожиданная прямолинейность привлекла внимание девушки, и она решила по внимательнее рассмотреть попутчика. Седые волосы, спокойный мыслящий взгляд, рубашка простого покроя, серые выглаженные брюки, черные тупоносые ботинки – ничего примечательного, словом.

Поев, он убрал со стола и дружески посмотрел на Леру.

- Будем знакомы. Меня зовут Александр Андреевич, - предложил он.

- А меня Лера, - приветливо улыбнулась она.

- Вы знаете, молодые люди сами редко предлагают мне свое знакомство, - продолжил он, - даже не знаю от чего так. Так почему же Драйзер?

- Писатель изображает все как есть, без крайностей. Описывает жизнь, не привязывая читателя к своим мыслям, - она внезапно почувствовала потребность выразить свое впечатление, - читая эту книгу, я убеждаюсь в абсолютном преимуществе труда и созидания над потребительством и разрушением.

- Видимо, вам нужно почаще задавать вопросы, - усмехнулся Александр Андреевич, - кажется, вы хотите, чтобы вас слушали.

Он перевел взгляд к окну. Девушку заинтересовал попутчик. Кем он был? Кем работал? Вероятно, ему было много о чем рассказать. Снова осмотрев пожилого мужчину, его кладь, она решила продолжить беседу.

- Для чего же вы едете в Питер?

- Хочу повидаться со старым другом. Мы учились вместе, работали, и у нас была общая, болезненная склонность к философствованию, - с грустным смешком ответил он и, угадав следующий вопрос, сказал, - а работали мы обыкновенными преподавателями в школе.

Старый учитель начал повествовать про свою жизнь, рассказав множество интересных историй. Большинство из них было забавными - рассказчик решил не утомлять скучной беседой свою слушательницу.

- Вот, однажды, возвращаюсь я с работы и вижу такую картину: стоит маленькая девочка одна и плачет. Подойдя ближе, я не увидел никого из взрослых рядом.

-Что случилось, почему ты плачешь? – поборов растерянность, спросил я.

Она, не переставая плакать, указала пальцем на маленького воробья, бездыханно лежавшего подле ее ног.

Тогда был только первый год моего преподавания, и я еще не знал как вести себя в такой ситуации. Присев, я заглянул в заплаканное личико девочки и, словно по наитию, заговорил:

- Так бывает. Все рождаются и умирают, как эта птичка. Жизнь и смерть неразрывно связаны и, если кто – то умирает, то он непременно рождается в другом месте.

Она, к моему удивлению, перестала плакать, и на ее лице отразился какой – то мыслительный процесс. Она внезапно спросила:

- И я умру?

- Да, и ты, - я решил не кривить душой.

- Мама! – вновь залившись слезами, закричала девочка, - этот дядя сказал, что я умру! Я не хочу быть как эта птичка!

Тут я понял, что пора уходить по - добру по - здорову, дабы не встретиться с разъяренной мамой этого прелестного создания. Оставшийся отрезок пути домой я преодолел с мыслями о смерти, о ее роли в жизни человека, и в моей жизни тоже.

Леру поразила та одухотворенность, которая появилась в чертах и взгляде этого человека; он выглядел так, словно сумел открыть нечто глубокое и недосягаемое простому взору. Такие чувства, вероятно, посещают тех, кто в порыве духовного подъема, родившегося как следствие восхищения совершенностью своих идей, решает основать собственную религию, отчаянно желая поделиться духовным светом, озарившим его мысли.

Проповедовать этот человек не стал, но продолжил:

- Есть у меня еще одна поучительная история, но ее я расскажу вам завтра. Вы любите шахматы? Лично я очень хорошо играю.

Он достал старую, исцарапанную коробку с фигурами.

- Мне доводилось мало играть, - ответила девушка, - боюсь, вам будет неинтересно.

- Я попробую научить вас. Видит бог, я еще не настолько выжил из ума от старости, чтоб лишить вас шанса выиграть, – с усмешкой воскликнул он, - шахматы – они, ведь, как жизнь – тот, кто умеет жить, всегда побеждает.

Расставив фигуры, они принялись играть. Всячески подбадривая свою ученицу, он показывал ей выгодные ходы, учил думать как шахматист, просчитывать ходы наперед, убеждал учитывать не только свои предположения, но и предположения противника. Это сильно увлекло и Леру и ее седого учителя.

Так, за игрой, наступил вечер. Утомившись, старый учитель лег спать, а Лера, вся в размышлениях, сев к окну, решила следить за закатом. Нельзя было не залюбоваться игрой закатывающегося огненного солнца. Казалось, свет этой звезды из последних сил борется с окутывающим его мраком, пламенно озаряя собой поля, усеянные подсолнухами, безмятежно летящих птиц, деревья, аккуратно посаженные где – то вдалеке, и сам поезд, упрямо рассекающий этот простор.

Проснувшись утром, девушка застала своего попутчика за завтраком. Оторвавшись от газеты он поприветствовал Леру и пригласил завтракать. Во время еды мысли девушки были заняты мечтами об ее будущем; будучи молодой писательницей, она, накопив денег, решила съездить в этот город творцов в поисках примера и вдохновения.

- Вы так и не сказали почему вы едете в Санкт – Петербург, - попутчик прервал ее размышления.

- Я писательница, - робко начала она, - и надеюсь, что это небольшое путешествие освежит мне голову и добавит вдохновения. Она тут же поймала себя на мысли, что знакомство с этим человеком уже принесло ей богатый урожай.

- Тогда эта история будет вдвойне интересна для вас, - ответил он, улыбнувшись.

Лера приготовилась слушать, в ожидании новой мудрости.

- Когда я был еще мальчишкой, - начал вспоминать он, - я жил в маленькой деревеньке. Живописное место, сплошь окруженное пшеничными полями, было населено добродушными, пропитанными трудом людьми. Находилось оно близ глубокого и чистого озера. Однажды, пустившись в одно из своих детских приключений, я решил исследовать ранее неизвестный мне островок, находившийся точно посередине водоема. Когда я добрался туда и поднялся по крутому землистому берегу, я увидел поистине волшебной красоты цветок. Он переливался всеми оттенками красного, затмевая своим видом все, что окружало его. Будучи жадным, как и все дети, я решил сорвать растение, чтобы любоваться им, ни с кем не делясь. Спрятал я его в углу нашего маленького сарайчика, предварительно поставив его в воду.

Следующий день начался из рук вон плохо. Я получил нагоняй от мамы за пакость своей младшей сестры, моя любимая игрушка оказалась безвозвратно сломанной, а сторожевой пес, всегда ласковый ко мне, злобно залаял и едва не искусал меня. После целого дня подобных, будто нарочных, происшествий я, будучи удрученным, решил взглянуть на свое карманное чудо природы, спрятанное в сарае. Войдя туда, я обнаружил, что цветок погиб; лишенный света он быстро осыпался, оставив напоминание из истлевших лепестков.

Закончив повествовать, рассказчик снова взглянул в окно, затем, улыбнувшись, посмотрел на девушку. За окном уже виднелась часовая башня Московского вокзала, венчавшая прекрасную архитектуру основного крыла, которое скрывал от взора слегка рассеявшийся утренний туман. Послышались торопливые шаркающие шаги людей, направлявшихся к выходу из вагона.

- Так в чем же поучительная сторона? – спросила девушка, напряженная звуками толчеи.

- Нужно ставить цветы в светлое место, - ответил он, одеваясь, - что же касается всего остального, думаю, тут за меня справится ваше воображение.

Он встал, вежливо попрощался и был таков.