![]()
|
|||||||
This file was created 11 страница- То есть Стиви Рей спрячется за мной, и мы прикинемся, словно Землю вызываю я, хотя фактически это сделает она? - Не совсем. Думаю, Стиви Рей просто займет свое место в круге. - Прямо перед всей школой? - Ага. - Ты ведь шутишь, правда? - Нет. - И Стиви Рей согласилась? - Да, - ответила я с куда большей уверенностью, чем чувствовала на самом деле. С минуту Афродита молча жевала, потом медленно кивнула. - Поняла. Ты рассчитываешь, что Шекина прикроет твою задницу, - Наши задницы, Афродита. То есть мою, твою, Стиви Рей, красных недолеток и Старка, если он, конечно, оживет. Думаю, если новые недолетки перестанут прятаться, Неферет будет сложнее использовать их в своих целях. - По-моему, план не фонтан! - Может, он и убогий, но где взять лучше? Лично я настроена серьезно. И вам бы следовало. Неферет - чудовище. Она пыталась развязать войну с людьми и вряд ли отказалась от своих планов даже теперь. А еще, - нерешительно добавила я, - у меня дурное предчувствие. - Черт, вот это плохо. Что за предчувствие? - Я честно пыталась не обращать на него внимания, но после появления Никс мне все время кажется, что с Неферет что-то не так. - Зои, перестань себя накручивать! Такое предчувствие у тебя было задолго до явления Никс. Я покачала головой. - Это совсем другое. Теперь стало гораздо хуже. И Стиви Рей это тоже чувствует. - Я замялась, а потом неуверенно добавила: - А после того, как вчера на меня что-то напало, я теперь даже ночи боюсь! - Ночи? - Ну да, ночи, - повторила я. - Зои, мы - дети ночи, как она может тебя пугать? - Не знаю, но у меня такое ощущение, будто в ночи прячется что-то темное и все время следит за мной! А что чувствуешь ты? - В смысле? - вздохнув, спросила Афродита. - В смысле Неферет и всего остального! Скажи, ты не чувствуешь никаких негативных волн? - Ну, не знаю. Я ни о каких таких твоих волнах и не думала. Мне своих проблем хватает… Я судорожно вцепилась в курицу и жареную картошку, чтобы не придушить Афродиту от отчаяния. - Так почему бы не подумать для разнообразия? То есть хочу сказать, это очень-очень важно. - Я понизила голос, хотя посетители ресторана жадно набивали себя холестерином и не обращали на нас никакого внимания. - Между прочим, у тебя было два видения о том, как меня убили, и как минимум в одном участвовала Неферет. - Я рада, что ты, наконец, поняла, чем объясняются твои «дурные предчувствия» относительно Неферет, - ответила Афродита, выделяя голосом слова «дурные предчувствия». - Пересказав тебе видения о твоих смертях, я лишь еще больше усилила твою и без того зашкаливающую тревожность. - Думаю, дело не только в этом. Видишь ли, за последние два месяца со мной то и дело что-то происходит, но до сих пор я так не боялась. Это со мной вообще впервые. Ну прямо такой страх, от которого визжать хочется и… Знакомый смех заставил меня осечься на полуслове и повернуться к входной двери. И тут мне показалось, будто меня ударили под дых, выдавив из груди весь воздух. Он держал в руках поднос со своим любимым комплексным набором (№ 3, с самой большой порцией жареной картошки) и крохотным детским обедом. Ну, знаете, таким, какой обычно заказывают девчонки во время свидания. Типа я много не ем, так, поклюю немножечко. Ага, а потом приходят домой и сметают в холодильнике все подчистую. У его девушки руки были свободны, поэтому ничто не мешало ей засовывать пальцы в передний (передний!) карман его джинсов, пытаясь запихнуть туда деньги. Он всегда жутко боялся щекотки, вот и сейчас, несмотря на нездоровую бледность и черные круги под глазами, хохотал как полный имбецил, а его спутница кокетливо улыбалась. - В чем дело? - спросила Афродита. Когда я не ответила, уставившись в одну точку, она развернулась на стуле, чтобы взглянуть, куда это я уставилась. - О, да это же… как его? Твой бывший парень? - Хит, - еле слышно выдохнула я. Это было просто невероятно. Мы сидели в противоположном конце зала, и слышать меня Хит не мог, но, едва его имя слетело с моих губ, как он обернулся и посмотрел на меня. Смех оборвался. Его всего передернуло, честно, передернуло, словно при взгляде на меня Хита обожгла боль. Девушка оставила в покое его карман, повернулась в ту сторону, куда он смотрел, и тоже меня заметила. Глаза у нее стали огромные, как блюдца. Хит перевел взгляд с меня на нее, и я скорее увидела, чем услышала, как он произнес: «Мне надо с ней поговорить». Девушка грустно кивнула, взяла поднос и пошла к самому дальнему от нас с Афродитой столику. Хит медленно подошел ко мне. - Привет, Зои! - голос был напряжен почти до неузнаваемости. - Привет, - сорвалось с моих вдруг онемевши к губ. Мое лицо то бледнело, то краснело. - С тобой все в порядке? Не ранена, ничего такого? - тихо поинтересовался Хит, глядя на меня с таким пристальным взрослым вниманием, будто ему было не восемнадцать, а гораздо больше. - Я в порядке, - пробормотала я. Хит с шумом выдохнул, точно не мог сделать этого как минимум несколько дней, отвел глаза и уставился в сторону, словно был не в силах на меня смотреть. Но быстро взял себя в руки и снова встретился со мной взглядом. - Позапрошлой ночью что-то случилось… - начал он, но, многозначительно покосившись на Афродиту, замолчал. - Хит, это Афродита, моя э-э-э… подруга из… Дома Ночи, - выдавила я, с трудом обретя голос. Хит вопросительно взглянул на меня, но я больше не смогла произнести ни слова. Тогда Афродита вздохнула и своим привычным высокомерным тоном заметила: - Зои хочет сказать, что при мне можно говорить о Запечатлении и тому подобном, - она замолчала и подняла брови. Когда я опять ничего не сказала, Афродита уточнила, глядя на меня: - Он ведь может говорить при мне, да, Зои? Но я по- прежнему молчала, словно оцепенела. Тогда Афродита пожала плечами и предложила: - Если вы хотите поговорить вдвоем, я не против. Я могу подождать в машине… - Нет! Останься, пожалуйста! Хит, ты можешь говорить при Афродите! - выпалила я, с усилием прорвав плотину, которую боль воздвигла в моем горле. Хит кивнул и быстро отвернулся, но в его милых карих глазах мелькнули обида и разочарование. Я понимала, что он хотел бы поговорить со мной наедине. Но я не могла. Не могла остаться один на один с его чувствами. Не сейчас. Не так скоро после потери Лорена, Эрика и Старка. Я не вынесу, если он скажет, что ненавидит меня и жалеет, что между нами когда-то что-то было. При Афродите Хит ничего такого не скажет. Я же его знаю. Он порвет со мной, но не станет опускаться до оскорблений и кошмарных сцен (как Эрик). Его правильно воспитали: Хит был, есть и всегда будет настоящим джентльменом. Когда Хит собрался с силами и взглянул на меня, на его лице было только притворное безразличие. - Как скажешь. Я так понял, позавчера что-то случилось, и Запечатление между нами разорвалось. Я с усилием кивнула. - Значит, разорвалось? По-настоящему? - Да, по-настоящему. - Как? - Оно разорвалось, когда я Запечатлелась с другим, - набрав в легкие побольше воздуха, ответила я. Разговаривая, Хит смотрел на меня сверху вниз и, когда я произнесла эти слова, резко дернулся, точно я его ударила. - Ты была с другим человеком? - Нет! Хит судорожно скрипнул зубами. - Значит, с тем недолеткой, о котором ты говорила? С Эриком? - Нет, - тихо повторила я. На этот раз Хит не отвел глаз и даже не попытался скрыть боль, сочившуюся из его взгляда и голоса. - У тебя есть кто-то еще? Кроме того парня, о котором ты мне рассказывала? Я уже открыла рот, чтобы объяснить: да, у меня был парень номер три, но это было огромной ошибкой и теперь все в прошлом… К сожалению, Хит не дал мне такой возможности. - И ты сделала это с ним. Он не спрашивал, а утверждал, но я все равно кивнула. Конечно, он уже все знал - как же иначе! Наше Запечатление было очень прочным, даже если он не почувствовал, что именно произошло между мной и Лореном, Хит должен был ощутить силу, разорвавшую нашу с ним связь. - Как ты могла, Зо? Как могла поступить так со мной? С нами? - Прости, Хит, я не хотела причинить тебее боль. Я просто… - Хватит! - оборвал Хит, подняв руку, словно защищаясь от моих слов. - «Не хотела делать больно» - это просто чушь собачья. Я любил тебя с начальной школы. Мне всегда было больно, когда ты была с другим. Как же иначе? - Сегодня ты сам с другой, - невозмутимый голос Афродиты словно взорвал воздух между нами тремя. Когда Хит к ней обернулся, его глаза сверкнули. - Впервые за эти дни я позволил другу вытащить меня из дома. Другу ! - Он повернулся ко мне, и я снова заметила, как Хит побледнел и осунулся. - Это Кейси Янг, помнишь ее? Когда то вы с ней тоже дружили. Я повернулась к столику, за которым в полном одиночестве сидела расстроенная Кейси. Когда они с Хитом вошли, я ее даже не разглядела. Зато сейчас узнала и густые рыжеватые волосы, и красивые глаза цвета темного меда, и милые веснушки. Хит не ошибся: я действительно с ней дружила, пусть не так крепко, как с Кайлой, но мы много общались. Хит всегда обращался с Кейси, как с младшей сестренкой, а она, хоть и сохла по нему украдкой, никогда не делала никаких поползновений увести моего парня, как коварная Кайла. Заметив, что я смотрю на нее, Кейси подняла голову и с грустным видом помахала мне рукой. Я махнула ей в ответ. - Знаешь, что чувствуют люди, когда рвется Запечатление? - Голос Хита заставил меня вновь переключить внимание на него. В его голосе больше не было ни грусти, ни напряжения. Он звучал резко, словно Хит вырезал каждое слово из своей души. - Они чувствуют боль, - с трудом пролепетала я. - Боль?! Слабо сказано, Зои. Сначала я подумал, будто ты умерла. И хотел умереть тоже. Наверно, в тот миг умерла какая-то часть моей души. - Хит, - прошептала я, потрясенная муками, которые ему причинила, - Мне так… Мне так… Только он еще не закончил. - Но я не умер, потому что частично чувствовал, что с тобой происходит. - Хит мучительно поморщился, - то есть то, что он заставляет тебя чувствовать. А потом в том месте моей души, где всегда жила ты, образовалась дыра. Я до сих пор не стал сам собой. Часть меня умерла. Большая часть, Зои. И это все время болит. Каждый день, - Он зажмурился, выдохнул и покачал тоновой. - А ты… Ты мне даже не позвонила! - Я хотела, - жалобно пролепетала я. Хит хмыкнул. - Ах, да, как я мог забыть! Ты же мне эсэмэску сегодня утром сбросила! Спасибо огромное! - Хит, я хотела с тобой поговорить! Но просто не могла. Это так… - Я запнулась, пытаясь придумать, как в присутствии Афродиты несколькими фразами рассказать ему о Лорене. Нет, ничего тут не придумаешь. Не здесь. Не сейчас. - Прости, я была неправа. Мне очень жаль. - Вот и все, что я смогла сказать. Хит покачал головой. - «Мне жаль» не прокатит, Зо. Только не сейчас. Я не об этом. Помнишь, ты говорила, что я схожу по тебе с ума и хочу тебя только из-за этого нашего Запечатления? - Да. Я приготовилась услышать, что он на самом деле никогда меня не любил, ни капельки не хотел и просто счастлив, наконец, избавиться от меня и нашего идиотского Запечатления. - Я всегда говорил тебе, что ты ошибаешься. Так вот, ты опять ошиблась. Я влюбился в тебя в третьем классе. А потом полюбил. Я люблю и хочу тебя сейчас, и, наверное, так будет до самой моей смерти, - в глазах Хита блеснули непролитые слезы. - Пусть так, но я больше не хочу тебя видеть. Любовь к тебе причиняет слишком много боли, Зо! Хит развернулся и медленно направился к Кейси. Когда он сел за столик, та что-то ему шепнула. Не взглянув на меня, Хит кивнул. Кейси подсунула ему под локоть руку и, оставив нетронутую еду на столе, Хит с другом вышел из моей жизни.
ГЛАВА 19
Я не произнесла ни слова, когда Афродита схватила меня за руку, подняла на ноги, словно безвольную куклу, и выволокла из «Цыпленка Чарли». Взглянув на нас, Дарий в наносекунду выскочил из «лексуса». - Кто угрожал вам? - проревел он. - Никто, - покачала головой Афродита. - Никаких угроз, одни любовные драмы. Обычные разборки с бывшим парнем. Поехали отсюда скорее! Дарий фыркнул себе под нос и вернулся в машину. Афродита толкнула меня на заднее сиденье. Я даже не заметила, что плачу, пока она, ловко перехватив заворчавшую Малефусю, не протянула мне пачку бумажных платков. - У тебя сопли и тушь потекла, - сообщила она. - Спасибо, - пробормотала я, сморкаясь. - Зои в порядке? - спросил Дарий, с тревогой глядя на меня в зеркало заднего вида. - Сейчас будет в порядке. Даже обычные разборки с бывшим парнем всегда такое дерьмо! А у нее все необычно, поэтому дерьмо в квадрате. Как ты думаешь, такое бывает? - Эй, не надо говорить обо мне, как об отсутствующей! - Я громко высморкалась и вытерла глаза. - Значит, ты будешь в порядке? - на этот раз Дарий обращался уже непосредственно ко мне. - А что будет, если она скажет «нет»? - поинтересовалась Афродита. - Вернешься и убьешь этого глупого мальчишку? Еле заметный смешок сорвался с моих онемевших губ. - Не надо его убивать! И я точно буду в порядке. - Дело твое, но, по-моему, убить его все-таки стоило! - Афродита потянула Дария за рукав и указала на приближающийся молл. - Милый, заедем в «Радио-шэк», ладно? Мой дурацкий айпод совсем разболелся, хочу купить новый. - Не возражаешь, о жрица? - спросил меня Дарий. - Нет, - покачала головой я. - Мне все равно нужно привести себя в порядок перед школой. Только э-э… побудь со мной в машине? Пожалуйста! - Как пожелаешь, о жрица! - Дарий ласково улыбнулся мне в зеркало, и мне стало немного стыдно. - Я на секунду. Покараульте Малефусю, - Афродита вручила белую зверюгу воителю и галопом помчалась в «Радио-шэк». Устроив поудобнее шипящее Афродитино сокровище, Дарий повернулся ко мне. - Хочешь, я встречусь и поговорю с твоим парнем? - Спасибо, не нужно, - я высморкалась и вытерла лицо. - Он правильно злится. Это я во всем виновата. - Люди, с вампиром вступившие в связь, могут быть очень ранимы, - тщательно подбирая слова, заметил воитель. - Труден удел человека, решившего стать спутником верным вампира. Но тяжелей во сто крат доля спутника жрицы Верховной. - Но я же не вампир и не Верховная жрица, - растерянно возразила я. - Я обычная недолетка… Дарий замялся, явно теряясь, как много может мне сказать, и заговорил, лишь когда в салон нырнула Афродита с мнимым айподом в руках. - Зои, но жрицей Верховной никто не рождается сразу. Медленно сила растет, и могущество спеет, как колос. Вот и в тебе зреет сила, Верховная жрица, так что себя обмануть и уйти от судьбы не пытайся напрасно. Ты необычна, а значит, поступки твои вызывают лавину последствий, и очень сильно влияют на жизни всех, кто тебя окружает. - Ох, Дарий, ты умеешь утешить! - вздохнула я. - Пока у меня очень плохо получается справляться со своей «необычностью», а лавина последствий вот-вот накроет меня с головой! Афродита усадила Малефисент себе на колени, потом повернулась ко мне и заглянула мои глаза. - Быть особенной совсем не так здорово, как тебе вначале казалось, да? Я ожидала, что она подкрепит эти слова своей обычной стервозной улыбочкой, типа «я ж тебе говорила!», но в голубых глазах Афродиты светилось понимание и сочувствие. - Ты такая славная! - Это все твое дурное влияние! - заявила она. - Впрочем, я, как ты знаешь, привыкла во всем видеть положительную сторону. - Какую еще положительную? - Ну, например, что все вокруг по-прежнему считают меня адской ведьмой, - заявила Афродита, счастливо улыбаясь и тиская свою кошку. - Все ли, моя госпожа? - улыбнулся Дарий. - По секрету скажу, я считаю тебя бесподобной, - он погладил Малефисент, и та милостиво заурчала. - И ты абсолютно прав! - Афродита повернулась и, придавив взвывшую кошку, звонко чмокнула его в щеку. Я изобразила, что меня тошнит прямо в платок, но, когда Афродита заговорщицки подмигнула мне и улыбнулась до ушей, я сразу почувствовала себя лучше. «По крайней мере, все кончено, - думала я. - Эрик меня ненавидит, Старк умер, но даже если оживет, я просто помогу ему освоиться в новой жизни, и все. Точка. После ужасного разговора с Хитом назад пути нет. Завязываю с парнями навсегда, окончательно и бесповоротно!» Естественно, на занятия по драматическому искусству я опоздала. Из-за нового расписания я оказалась на курсе для продолжающих, чему была только рада. В средней школе в Брокен Эрроу, до того как меня Пометили, я занималась в драматической студии. Я вообще люблю драмы, но на сцене, а не в жизни. Пусть особых талантов мне Никс не отсыпала, но я старалась. Итак, перемена расписания свела меня в аудитории с совершенно незнакомыми ребятами, и я, застыв на пороге, лихорадочно соображала, куда бы сесть и как бы не потревожить Эрика (он же «профессор Найт») в середине лекции о шекспировских пьесах. - Зои, садись, где хочешь, - даже не взглянув в мою сторону, бросил Эрик. Его голос прозвучал сухо и занудно. Другими словами, настоящий педагог. Интересно, как он узнал, что я стою в дверях? Я влетела в аудиторию и плюхнулась на первое попавшееся свободное место. Разумеется, оно оказалось самым неудачным, в первом ряду. Я кивнула Бекке Адамс, которая сидела прямо за мной. Она рассеянно кивнула в ответ: кажется, я помешала ей глазеть на Эрика. Бекку я едва знала. Белокурая, очаровательная, как большинство девчонок-недолеток Дома Ночи, она недавно стала одной из Дочерей Тьмы. Надо сказать, в нашем Доме Ночи и на каждую «нормальную» недолетку приходится по пять сногсшибательных блондинок. Кажется, я видела Бекку с бывшими подружками Афродиты, но тогда никакого мнения о ней не составила. А уж теперь, увидев, как она, вытянув шею, во все глаза вылупилась на Эрика, капая слюной на парту, точно не почувствовала к ней никакого расположения. «А с какой, собственно, стати? Эрик больше не мой парень, и я не имею права злиться, когда на него пялится другая! Не стану обращать на это внимания. Может, я даже подружусь с этой глупой овцой и докажу всем, что Эрик мне безразличен. Да-да, я обязательно…» - Привет, Зет! Очень высокий, очень милый и очень блондинистый Коул Клифтон, который встречается с Шони (что само по себе говорит о его бесшабашной храбрости), прервал мой внутренний монолог. - Привет! - ответила я, широко улыбнувшись в ответ. - Отлично, замечательно. Спасибо, что вызвалась, Зои! - К-куда вызвалась? - захлопала я глазами, глядя на Эрика. Мой бывший парень и теперешний препод холодно улыбнулся, сверкнув льдисто-синим взглядом. - Ты что-то сказала, и я решил, что ты согласна составить мне пару в импровизации по пьесе Шекспира. Я с шумом сглотнула. - Вообще-то… Для начала я собиралась у него выяснить, что это за долбаная импровизация такая, но когда холодный взгляд Эрика стал насмешливым, словно он принимал меня за альтернативно одаренную, резко передумала. Фиг два я позвоню Эрику Найту унижать и третировать меня целый семестр! И прочистила горло и выпрямилась, откинувшись на спинку стула. - Да, с удовольствием сымпровизирую! Мелькнувшее в его потрясающих синих глазах изумление придало мне уверенности в себе, которая, впрочем, мгновенно испарилась, едва Эрик произнес: - Замечательно, тогда бери листок с текстом и выходи к доске. Дерьмо, дерьмо, дерьмо! - Хорошо. Через секунду мы с Эриком стояли лицом к классу. - Как я объяснял до того, как нас перебила опоздавшая Зои, импровизация шекспировских пьес - отличный метод развития актерских способностей. Надо сказать, импровизации на темы пьес Шекспира большая редкость: актеры робеют перед величием драматурга и не решаются отступать от текста. Тем интереснее будет наша задача. - Эрик кивнул на скомканный листочек бумаги, зажатый в моем потном кулаке. - Это начало сцены между Отелло и Дездемоной. - Так мы играем «Отелло»? - пискнула я, чувствуя, как от шока мой желудок превратился в камень. Монолог из «Отелло» влюбленный Эрик когда-то читал мне перед всей школой. - Ну да,- Эрик впился в меня взглядом. - Есть возражения? «Да!» - Нет, - солгала я. - Просто спросила, вот и все… Господи, он что, собирается сымпровизировать со мной любовную сцену из «Отелло»? Если честно, я совершенно не понимала, отчего меня так сильно тошнит - от того, что я этого хотела или наоборот? - Хорошо. Ты ведь знакома с фабулой пьесы? Я кивнула. Разумеется, знакома! Мавр Отелло (крутой чернокожий чувак) женился на Дездемоне (обалденно белокожей блондинке). Они души друг в друге не чаяли, пока Яго (козел вонючий), по приколу не решил выставить Дездемону изменницей. Отелло реально съехал с катушек и задушил Дездемону. До смерти. Вот дерьмо! - Хорошо, - повторил Эрик. - Для импровизации я выбрал самую драматичную сцену пятого действия, когда Отелло изобличает Дездемону. Сначала мы прочтем текст пьесы, а когда я скажу: «ты перед сном молилась», начинай импровизировать. Постарайся говорить, следуя фабуле, но современным языком. Поняла? «К сожалению, даже очень хорошо». - Да, поняла! - вслух сказала я. - Прекрасно, тогда приступим! Тут, как уже много раз до этого, я увидела чудо. Эрик Найт вошел в образ своего персонажа - и полностью преобразился. Отвернувшись меня, он начал читать монолог Отелло. Я заметила, что он опустил листок с текстом и проносит наизусть: Таков мой долг. Таков мой долг. Стыжусь Назвать пред вами, девственные звезды, Ее вину. Стереть ее с земли. Я крови проливать не стану Икожи не коснусь, белей, чем снег… Клянусь, Эрик даже внешне изменился! Не смотря на гнев и обиду, подступавшие к моему горлу при мысли о том, что эта чертова импровизация вот-вот превратится в мою публичную порку перед всем классом, я не могла не восхититься его потрясающим талантом. Потом Эрик повернулся ко мне, и сердце мое пустилось вскачь, потому что он с силой стиснул мне плечи. На свете не найдется Прометея. Чтоб вновь тебя зажечь, как ты была. Должна увянуть сорванная роза. Как ты свежа, пока ты на кусте! [5] И тут Эрик вдруг отколол такое, от чего у меня чуть крыша не поехала. Он наклонился и поцеловал меня в губы. Поцелуй был одновременно грубым и нежным, пылающим от горечи измены, но самое главное, Эрик вовсе не спешил его прерывать! От этого поцелуя у меня перехватило дыхание. Свело живот. Закружилась голова. «Я так хочу снова стать его девушкой!» Я поспешно взяла себя в руки, услышав, как Эрик произнес: Я плачу и казню, совсем как небо, Которое карает, возлюбив. Она проснулась. - Это ты, Отелло? - я подняла глаза от листка на Эрика и захлопала глазами, делая вид, будто его поцелуй меня разбудил. - Да, Дездемона. Отпад! Неужели мне придется произнести вслух то, что там дальше? Я судорожно сглотнула, и прохрипела: - Ты не ляжешь спать? - Ты перед сном молилась, Дездемона? Красивое лицо Эрика перекосилось, разом став суровым и страшным, поэтому мне ничего не стоило изобразить смертельный ужас. - Да, дорогой мой, - быстро прочла я последние слова на листке. Дальше надо было импровизировать. - Очень хорошо, что ты очистила душу перед тем, что сейчас свершится, - совсем по-современному сказал Эрик, не выходя из образа обезумевшего от ревности Отелло. - В чем дело? Не понимаю, о чем ты! Импровизировать оказалось несложно. Я совершенно забыла о классе, жадно ловившем каждое наше слово. Сейчас я видела перед собой лишь Эрика-Отелло и всей душой чувствовала ужас и отчаяние Дездемоны, боявшейся навсегда потерять его. - Подумай хорошенько! - процедил Эрик сквозь стиснутые зубы. - Если есть, в чем покаяться, проси прощения сейчас. После того, что вот-вот свершится, такой возможности у тебя не будет! Его пальцы впились в мое плечо с такой силой, что на нем точно останутся синяки, но я даже бровью не повела. Глядя в синие, когда-то такие знакомые глаза, я искала в них Эрика, которому, надеюсь, я все еще была дорога. Ненужный листок с текстом выпал из моих онемевших пальцев. - Но я не знаю, что ты хочешь слышать! - вскрикнула я, стараясь не слишком растворяться в образе Дездемоны. В отличие от меня, ей раскаиваться было не в чем. - Правду! - заорал Эрик, бешено сверкая белками. - Жду, чтобы ты призналась откровенно, что предала меня! - Но я не предавала! - всхлипнула я, чувствуя в глазах настоящие слезы. - Ты в сердце загляни мое, любимый! Оно тебе вовек не изменяло! Отелло- Эрик затмил собой целый мир, вытеснив из него и Хита, и Старка, и Лорена. Сейчас для меня во всем мире остался только он -и необходимость объяснить, что я не хотела его предавать. И по-прежнему не хочу. - Нет, это ложь! Душа твоя черна, и ты свое предательство не скроешь! Рука безумного ревнивца поползла от моего плеча к шее. Клянусь, он не мог не чувствовать, что мой пульс бьется, как сердце пойманной птицы. - Нет. Что было, было лишь ошибкой. Но верь, ведь сердце и свое я на куски разбила, и не один раз, целых три, мой милый. - Так ты мое разбила за компанию? - Нет, дорогой! - взвизгнула я, лихорадочно вспоминая монолог Дездемоны. - Молю я о прощении и хочу… - О прощении? - взревел Эрик, перебивай меня. - Как я могу простить? Я так любил тебя, а ты мне изменила. С другим. Я покачала головой. - Это был обман. - Говоришь, что мне не изменяла, а лгала лишь? - Стальные пальцы сомкнулись вокруг моей шеи. - Нет! - судорожно глотнула воздух я. - Ты меня не понял! Все, что меж нами было - был обман. Он был обманом! Ты прав о нем был с самого начала. - Слишком поздно, - глухо произнес Эрик. - Ты поняла все это слишком поздно! - Не может быть, что поздно! Прости меня и дай мне шанс второй. Пусть злая ревность наше чувство не погубит! Череда эмоций пробежала по лицу Эрика - гнев, ненависть, а потом грусть и нечто похожее, только похожее! - на надежду, блеснувшую в теплой летней синеве его глаз. Но грусть и надежда исчезли так же быстро, как и появилась. - Нет! - снова взревел Эрик. - Ты повела себя как потаскуха, так получи ее награду! Почти с настоящим безумием в глазах, словно став выше ростом, Эрик завис надо мной. Он оторвал левую руку от моей шеи и притянул меня к себе. Его правая рука сомкнулась на моем горле, а когда его пальцы сжались, и наши тела прильнули друг к другу, я ощутила безумный жар желания. Я понимала: это неправильно. Нельзя! Но мое сердце билось не только от волнения и страха. Глядя в синие глаза Эрика, я разрывалась между ужасом Дездемоны и своим желанием, и напрягшееся тело моего бывшего парня без слов говорило о том, что он чувствует то же самое. Да, так оно и было. Передо мной был Отелло - обезумевший от гнева и ревности, и одновременно Эрик - чудесный парень, который полюбил меня, а потом застал в объятиях другого. Лицо Эрика было так близко, что я чувствовала его дыхание и знакомый запах его тела. Этот запах все и решил. Вместо того чтобы оттолкнуть Эрика или, продолжив импровизацию, «умереть» в объятиях «мавра», я обвила его руками за шею, притянула к себе и решительно сократила и без того короткое расстояние между нашими губами. Я вложила в поцелуй всю себя - мою боль и сожаление, страсть и любовь. И Эрик откликнулся. Губы его открылись, отвечая страстью на страсть, болью на боль и любовью на любовь. А потом зазвенел дурацкий звонок.
ГЛАВА 20
О моя Богиня. Долбанный звонок надрывался как пожарная сирена. Эрик отстранился от меня. Класс взорвался аплодисментами и громкими криками «браво!», «здорово!» и «круто!». Думаю, я точно сползла бы на пол, если бы Эрик не держал меня за руку. - Поклонись! - прошипел он, пытаясь восстановить дыхание. - Улыбайся! Я сделала, как он сказал, кланяясь и натянуто улыбаясь, будто мой мир только что не разлетелся на куски. Когда все потянулись к двери, Эрик, наконец, обрел свой противный преподавательский голос: - Не забудьте освежить в памяти «Юлия Цезаря»! Завтра будем импровизировать на тему этой пьесы. Сегодня все славно поработали, спасибо! Когда последний ученик покинул аудиторию, я сказала: - Эрик, нам нужно поговорить! Он отпустил мою руку, словно она его жгла. - Тебе лучше поторопиться, а то опоздаешь и на следующий урок! Эрик развернулся, вошел в костюмерную и громким «бум!» закрыл за собой дверь. Чтобы не разреветься, я до боли закусили губу и с пылающим от унижения лицом выбежала из аудитории. Что это было, черт побери? Одно я знала наверняка: я по-прежнему нравлюсь Эрику Найту. Так нравлюсь, что он еле сдерживается, чтобы меня не придушить. Ну и пускай! Все лучше, чем маска взрослого, и бесчувственного вампира, которой он старался прикрыться. Губы мои до сих пор горели от наших страстных поцелуев. Я подняла руку и осторожно провела пальцем по нижней губе.
|
|||||||
|