Глава первая

Глава первая

С облегчением Пия услышала пожарную сирену. Но тут же ужасно смутилась. Черт-черт-черт! И надо же было так начаться субботнему утру!

— Они уже почти приехали, Хло-Хло! — закричала она.

От жалобного поскуливания из гущи по-зимнему голых ветвей сердце Пии сжалось, но она строго покачала головой, глядя на собаку, не желая поддаваться на выходки Хлои.

— Ладно, послушай. Сколько раз я тебе это повторяла? Ты. Не. Какая-нибудь. Кошка.

Из-за верхней ветки высунулся черный нос. За носом Пия увидела блестящие умные глаза, уставившиеся на нее.

— Р-грр! — Хлоя издала странный низкий звук, означавший, что она в высшей мере раздражена.

— Ну, как бы то ни было. Ты можешь любить кошек. Но ты не можешь стать кошкой!

Хлоя только негодующе заворчала в ответ, а пожарная машина наконец мягко затормозила у тротуара. Пия вздохнула и направилась к мужчинам, выбиравшимся из красного сверкающего грузовика. Хлоя снова разразилась горестными воплями и визгом. Забыв о том, что ее недавно смущали выходки собаки, Пия бросилась назад к дереву.

— Хло-Хло! Все в порядке, малышка! Я здесь, рядом!

— Неси сюда лестницу, Стив, — раздался низкий мужской голос. — Вот к этому дереву.

— Поскорее! — вскрикнула Пия, не отводя взгляда от перепуганной собаки. — Она ужасно боится, а если упадет, наверняка что-нибудь себе сломает!

— Мэм, кошки редко ушибаются, прыгая с деревьев, — произнес голос за плечом Пии. — Этот миф, ну, знаете, что кошка всегда приземляется на лапы, он отчасти правдив.

Хлоя заскулила.

— Эй, это не кошка!

Пия повернулась к пожарному, раздраженно нахмурившись.

— Я ведь четко сказала вашему диспетчеру, что моя собака… — заговорила она, уперев руки в бока, но от одного лишь взгляда на пожарного ее гнев испарился, а язык прилип к нёбу.

Пия почувствовала, как щеки загорелись огнем. Черт побери в квадрате! Это былОН. Гриффин Ди Анжело. Самый потрясающий мужчина, каких ей только доводилось видеть. Вообще когда-либо. Даже по телевизору. Он был тем самым парнем, по которому она сохла весь последний год, после того как однажды выгуливала Хлою и проходила мимо его дома — а дом этот находился на ее улице, совсем недалеко — и увидела его, когда он подметал двор. Без рубашки. И вот он стоял перед ней. Стоял в ее собственном дворе, как будто выскочил из одной ее весьма выразительной фантазии.

Он, само собой, вообще сейчас не смотрел на нее и совершенно не заметил, что Пия внезапно лишилась дара речи. Он с насмешливой улыбкой глядел на Хлою.

— Но как, черт побери, он взобрался на это дерево?

— Это не «он», это «она», — ответила Пия. — Просто вскарабкалась.

— Ох, простите за грубость, мэм; я забыл, что вы тут рядом стоите. Меня зовут Гриффин Ди Анжело, я капитан городской пожарной станции.

Он приложил руку к шлему старомодным и восхитительным жестом джентльмена, приветствующего леди.

— Я знаю!

— Вы знаете? — Он вскинул брови, как бы подчеркивая свой вопрос.

— Да, вы живете вон там!

Пия махнула рукой вдоль квартала, в сторону его дома.

— Помните, мы с вами встречались на празднике Четвертого июля в нашем квартале, и еще летом, на празднике жареных сосисок, и еще перед Рождеством, когда все соседи собирались и обсуждали праздничное освещение, — забормотала Пия.

— Извините, мэм, — смутился он. — Я не помню.

Конечно, он не помнил. Никто не запоминал встречи с Пией.

— Это неважно, я... э-э...

Она замолчала, уставившись в его глаза, такие большие, голубые и прекрасные, с темными ресницами... и совершенно по-идиотски забыла собственное имя.

— Мэм?

— Дорис Чамберлейн! — брякнула она, тыча в него рукой, как вилкой. — А собака на дереве — Хлоя.

Он осторожно пожал ее руку, будто боялся, что она взорвется от его прикосновения. А почему бы ему и не подумать так? Она ведь только что сказала, что они уже трижды встречались, но он ни одного раза не помнит, и все равно она продолжает таращиться на него, как детсадовка на фабрике жевательной резинки. А ее волосы! Пия с трудом удержала стон и принялась лихорадочно приглаживать растрепанную шевелюру, скрепленную сзади любимой заколкой.

— Смотри-ка, это собака! — сказал молодой пожарный коллегам, несшим раздвижную лестницу. — Поосторожнее!

— Черт побери, как она туда попала? — со смехом воскликнул другой пожарный.

Гриффин откашлялся и развел руками.

— Извините, мэм, — пробормотал он.

Пия нервно рассмеялась и постаралась ответить как можно более беспечно:

— Она туда вскарабкалась!

Но, как обычно, ни один мужчина даже не посмотрел на нее.

— Вскарабкалась? Да она поднялась по этому дубу футов на двадцать!

— Она отлично это умеет, — сообщила Пия. — Вот только она плохой спускатель.

Ей захотелось провалиться сквозь землю от смущения. Спускатель? Боже, да она действительно ведет себя как идиотка!

— Ну так давайте ее спустим, — сказал Гриффин.

Мужчины начали раздвигать лестницу, и Хлоя тут же зарычала.

— А что это за собака, мэм? — спросил Гриффин.

— Она скотчтерьер, но считает себя кошкой. Видите ли, у меня есть кот по имени Макс, и Хлоя безумно влюблена в него, несмотря на то что она — собака Хлоя не желает этого признавать. И решила, что она — не шотландский терьер, а шотландская кошка. Не знаю, то ли познакомить ее с какой-нибудь собакой, то ли накормить успокоительным, а может, просто сводить к психиатру для животных.

Гриффин рассмеялся, и от его низкого заразительного смеха по коже Пии побежали приятные мурашки.

— А может, вам стоит просто научить ее технике безопасности.

Пия хихикнула и попыталась добиться «особого момента» с этим абсолютно, безумно великолепным Гриффином-Пожарным... того момента, когда глаза мужчины и женщины встречаются и замирают в долгом сексуальном взгляде.

Само собой, ничего не получилось.

Прежде всего потому, что ее кокетливое хихиканье — о ужас из ужасов! — перешло в нечто вроде шмыганья носом. Во-вторых, на сцене весьма некстати появилась прекрасная блондинка.

— Пия! Только не говори, что Хлоя снова забралась на дерево!

Гриффин мгновенно перенес внимание на свою соседку, поспешно направлявшуюся к ним, волоча за собой шестилетнюю дочку.

— Привет, Гриффин! — сказала она.

— Рад тебя видеть, Стаей, — улыбнулся он и снова прикоснулся к шлему.

Пия вздохнула. Конечно, он помнил Стаей — высокую, гибкую, всегда прекрасно выглядевшую Стаей, хотя Пия точно знала, что за весь прошлый год Стаей всего раз посещала собрания соседей по улице. А в присутствии Стаей у нее не оставалось ни единого шанса, что великолепный Гриффин еще хоть раз подумает о ней. Если он вообще хоть разок о ней думал. Несмотря на то что рядом со Стаей стоял ребенок, она все равно выглядела безумно привлекательной.

Но к удивлению Пии, взгляд пожарного вернулся к ней.

— Пия? — произнес он, приподняв брови.

— Да, — откликнулась она, пожимая плечами и приступая к краткому варианту объяснения, почему ее все так называют. — Как ни грустно, но Пия — это мое детское прозвище, почему-то оно ко мне прилипло навсегда.

— Ох, да будет тебе! — воскликнула Стаей. — Ничего дурного в твоем прозвище нет. Пия — это прелестно!

— Я за Пию! — сообщила дочь Стаей, Эмили — Мне нравится твое имя. Оно отличное! Но не такое крутое, как вот он.

Эмили ткнула пальцем в сторону Гриффина.

— А ты женат? Пия не замужем. Может, ты женишься на Пие? А то у нее даже приятеля нет, и моя мама говорит, что это просто стыд: она ведь куда умнее, чем люди думают, и она...

Пия судорожно втянула воздух, чувствуя, как загорается ее лицо, а Стаей быстро закрыла рот Эмили ладонью, изо всех сил стараясь сдержать смех.

Хвала младенцу Иисусу за то, что именно в это мгновение Хлоя решила как следует рыкнуть на молодого пожарного, устанавливавшего у дерева лестницу.

— Хлоя! Все в порядке!

Пия подбежала к дереву и посмотрела вверх, на черную морду и яркие выразительные глаза. Хлоя заскулила.

— Извините, она не очень любит мужчин, — пояснила Пия, обращаясь к пожарному. — Но я не думаю, ЧТО она вас укусит. Хотя и будет протестовать и жаловаться. Возможно, очень громко и энергично.

— Я сам ее сниму, — сказал Гриффин.

— Она твоя, капитан!

Гриффин начал подниматься по лестнице, и сердитый низкий рык Хлои стал громче.

— Хлоя! Как ты себя ведешь! — воззвала Пия к совести взволнованной собаки.

«Пожалуйста, боже, только не дай ей укусить его», — снова и снова мысленно повторяла Пия... пока Гриффин не сделал нечто такое, от чего и рычание Хлои, и мысли Пии разом оборвались.

Он позвал Хлою, но не так, как любой человек обратился бы к собаке. Невероятно, но он заговорил с ней как с кошкой.

— Иди сюда, Хлоя, кис-кис! Все хорошо, малышка. Иди ко мне, кис-кис-кис...

Ошеломленная Пия наблюдала, как ее собака насторожила уши и повернула голову к Гриффину.

— Хорошая девочка, — промурлыкал Гриффин. — Хорошая киска, киска...

Он медленно протянул руку, и Хлоя как следует обнюхалаее.

— Ну, чуешь, да? Все в порядке, киска, идем-ка вниз.

Пия застыла на месте и только таращилась на Гриффина, который осторожно потянул к себе Хлою, с любопытством обнюхивавшую его, взял ее на руки и начал спускаться по лестнице.

— Изумительно, — с глубоким вздохом произнесла Стаей. — Как ему это удалось? Хлоя же ненавидит мужчин!

— Он слишком симпатичный, чтобы его ненавидеть, мамуля, — сказала Эмили.

— Милая, давай оставим эту мысль при себе, хорошо? — предложила Стаей.

Потом она посмотрела на Пию и прошептала:

— Даже если это абсолютная правда.

Пия сделала вид, что не слышала ни ту ни другую, и это удалось ей без труда. Она целиком и полностью сосредоточилась на мужчине своей мечты, идущем к ней с ее собакой на руках, причем собака виляла хвостом!

— Вот она, мэм.

Гриффин протянул Хлою девушке.

— С-спасибо, — пробормотала Пия. — Но как вы?..

— Как что? — переспросил он.

— Ну, это... кис-кис. Как вы додумались до такого?

— Простая логика. Вы же сказали, что она считает себя кошкой, и кошка у вас есть, да?

Пия кивнула.

— И кошку вы подзываете именно так, верно?

Пия снова кивнула.

— Вот я и решил, что она должна откликнуться на такой зов.

Гриффин почесал Хлою за ухом, и Пия с изумлением увидела, как ее собака — ненавидящая мужчин собака! — закрыла глаза и счастливо вздохнула.

— Впрочем, это не все,— добавил Гриффин.— Я рассчитал, что Хлоя почует запах Кали.

Пия внезапно догадалась.

— Это ваша кошка?

— Да, моя кошка. — Гриффин еще раз почесал Хлою и повернулся к своей команде. —Ладно, грузите лестницу. Желаю хорошего дня, мэм.

Он вежливо кивнул Пие и Стаей. Потом подмигнул Эмили и ушел.

— Эмили, милая, иди в дом и подожди мамочку, — с канала Стаей дочери, — Я задержусь на секунду-другую.

— Вы с Пией будете говорить о том, какой этот пожарный хорошенький?

— Конечно нет, милая. Иди же!

— Ладно. Пока, Пия!

Эмили вприпрыжку убежала к дому, напевая песенку про лимон и единорога.

— Знаешь, — сказала Стаей, — я и забыла, какой он ошеломительный, этот мистер Высоченный Пожарный. Но я полностью понимаю, почему ты уже сто лет только о нем и думаешь.

Пия поставила Хлою на землю, и собака тут же подбежала к дереву и принялась обнюхивать ствол.

— Даже не думай снова туда забираться! — строго сказала Пия.

Хлоя оглянулась и фыркнула.

— Могу поклясться, эта собака понимает каждое слово, — пробормотала Пия.

— Эй! Я о сексуальном, невероятном парне! Мы говорим о нем, а не о твоем сумасшедшем скотчтерьере!

— Она вовсе не сумасшедшая. И — да, он потрясающ, и я, пожалуй, слегка им увлечена. — Стаей закатила глаза, но Пия предпочла этого не заметить. — Но он уже ушел. И я не вижу причин продолжать разговор о нем.

— Как будто ты не говорила о нем без конца до сих пор!

Пия мысленно выругала себя за то, что один или два раза... ладно, раз десять или двенадцать она упоминала при Стаей о том, как хорош их сосед.

— Как бы то ни было, — сказала она, пытаясь изобразить равнодушие, — он ушел, здесь его нет, и незачем рассуждать о том, какой он весь из себя.

— Но суть-то в том, мисс Полное Одиночество, что он вроде бы заинтересовался тобой.

— Будь реалисткой, Стаей! Он вовсе не был заинтересован; он просто был вежлив. А это совсем не одно и то же.

— Вот дерьмо!

— Стаей, он меня даже не вспомнил, а мы сегодня встретились уже в четвертый раз! Мужчины вроде него не интересуются такими женщинами, как я.

— Значит, у него паршивая память. У многих парней она никудышная. Но... такие женщины, как ты? Что ты имела в виду?

Пия вздохнула и решила не напоминать Стаей о том, что память не подвела Гриффина, когда соседка подошла к ним.

— Женщины вроде меня — маленького роста, простоватые, легко забывающиеся. Он из мира моделей или богов. Не из моего мира.

— Знаешь, это и есть твоя проблема! Ты сдаешься, еще не успев начать борьбу. Я уже говорила — все, что тебе нужно, это немножко уверенности в себе. А выглядишь ты чудесно!

Выглядит чудесно? Это звучит «как приговор. Сексуальная Стаей полагает, что это похвала, но ведь это все, на что Пия способна, — чудесно выглядеть. Стаей высокая, светловолосая, с потрясающими формами, весьма примечательной грудью, лицо словно высечено из мрамора. Разве она может понять, что это такое: быть настолько посредственной, что идешь по жизни как невидимка? Никогда не случалось такого, чтобы Пия вошла в комнату — и к ней повернулись головы всех присутствующих. Пия могла поспорить на что угодно, что великолепный Гриффин уже забыл о ней. Мужчины всегда о ней забывали, зато Пия могла точно так же поспорить, что пожарные долго обсуждали ее светловолосую соседку на обратном пути к пожарному депо. И кто-нибудь вполне мог сказать: «О, а ведь там была и еще одна девушка». Другая девушка — это Пия. Девушка, которую все забывают.

— Так ты это сделаешь?

— А? — вздрогнула Пия, вдруг осознав, что Стаей давно уже что-то говорит, а она не слышала ни слова.

Стаей разочарованно вздохнула.

— Я сказала, что до полудня далеко. У тебя есть масса времени для того, чтобы пойти на твою потрясающую кухню, испечь большую миску убийственного печенья с корицей и отнести великолепному Гриффину в пожарное депо в качестве благодарности.

— Ну, надо подумать. — Впрочем, думала Пия меньше секунды. — Нет.

— Но почему нет? — Стаси не дала ей продолжить. — Потому что у твоих дверей стоит очередь ухажеров, готовых пригласить тебя куда-нибудь сегодня вечером? Или потому что у тебя слишком уж особенное отношение к мужчине твоей мечты? А? В чем причина?

— Ты прекрасно знаешь, что я ни с кем не встречаюсь, и спасибо, что напомнила мне об этом, — сквозь зубы проговорила Пия, в миллионный раз подумав о том, как хорош Гриффин.

— Ладно, значит, это потому, что Гриффин не кажется тебе достаточно привлекательным?

— Тебе ведь известно, что это не тот случай.

— Тогда, наверное, потому, что ты девушка неприязненная и грубая, и ты не считаешь, что надо поблагодарить человека, который только что спас жизнь твоей сумасшедшей собаки-кошки?

— Хлоя не сумасшедшая, и она вовсе не собиралась погибать, — возразила Пия.

— Но она уж точно сломала бы себе что-нибудь, если бы свалилась с дерева.

— Стаей, это глупо и пошло — печь печенье ради того, чтобы увидеть человека, который совершенно мною не интересуется.

— Он улыбался тебе и расспрашивал о твоем прозвище, — напомнила Стаей.

— Он просто вежливый человек.

— Может быть. А может быть, и нет. И если ты не напечешь печенья, ты этого никогда не узнаешь.

Пия открыла рот, чтобы сказать «нет». Еще раз. Но Стаей перебила ее. Снова.

— Воспользуйся шансом, Пия! Просто воспользуйся этим маленьким шансом. В худшем случае компания перетрудившихся пожарных получит небольшое удовольствие, съев печенье. С другой стороны, может и так быть, что твоя стряпня произведет магическое действие и ты очутишься в одной из фантазий, которые постоянно сочиняешь, окунешься в мечту о...

Стаей повела бровями, глядя на Пию.

— Отлично! — Пия и сама удивилась, когда у нее это вырвалось. — Урок танцев у меня еще не скоро. Я испеку это чертово печенье и занесу пожарным по дороге на занятия.

— Ну наконец-то мне удалось одержать маленькую победу в головоломке «Пия и мужчины»! И вот еще что, обязательно оставь записку с выражением благодарности. На бланке твоей новой фирмы.

— Это еще зачем?

— Это послужит сразу двум целям. Во-первых, он узнает, что ты чертовски успешно делаешь карьеру, а вторых — будет знать, как с тобой связаться.

— Отлично. Ох. Ладно. Ну, будь что будет.

Пия позвала Хлою и направилась к крыльцу своего дома.

— Ты напишешь записку? — крикнула ей вслед Стаси.

— Я напишу записку.

⇐ Предыдущая 1 234 5 6 7 8 9 10 Следующая ⇒