ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ
ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ
Румпель ворочался на соломе и никак не мог уснуть. Все прочие коты давно спали, но адмирала мучили тревожные мысли: «Что же будет с королевством? Неужели всё пропало и крысы возьмут верх? Что-то надо делать... Здесь, в подземелье, пятьсот боевых котов, вскоре прибудет помощь из провинций, потом ещё молодой король... Карамба! Если только его уже не взяли в плен. Но ведь есть ещё и собаки. Неужели Доберман Гафт бросит нас в беде? Не может быть! Надо срочно послать кого-нибудь в Мурр-Дог. Вот если бы здесь были наши ребята...» Старый кот приподнялся и вздохнул. Чьи-то шаги послышались в коридоре, и сквозь прутья решётки заглянула острая крысиная морда. Быстро оглядев подземелье, крыса остановила взгляд на адмирале и скрипуче рассмеялась: — Здорово, Румпель! Ты что же, не узнаёшь своих старых морских товарищей? — Не может быть? — вскочил адмирал, в его единственном глазу блеснула слеза. — Чтоб меня протянули под килем! Неужели это ты, Румб?! — Ха! Узнал всё-таки! Старая дружба не забывается... Немало миль исходили мы по морям и не один пуд океанской соли съели на борту. — А где Вант, Галс, Кривой Кортик и другие? — Почти все тут. Как только мы узнали, что ты встал здесь на прикол, то сразу сказали себе: «Эта бухта не подходит для адмирала». И решили помочь. За решёткой появились ещё две улыбающиеся крысиные физиономии. — Вант! Кривой Кортик! Братва! — радостно прошептал Румпель. Действительно, встретить друзей, где встречаются только враги, — просто чудо. Корабельные крысы и старый морской волк вновь нашли друг друга. Ни годы разлуки, ни войны — ничто на свете не могло поколебать этой дружбы. Бури, шторма, штиль, рифы, кораблекрушения, абордажи — всё это связало крыс и кота самыми нерасторжимыми узами. — Нас ждала виселица, — начал рассказывать Румб, когда адмирал немного успокоился. — Мы ведь плавали на кошачьем судне, а такое в крысином обществе не прощают. Но король обещал помилование всем, кто примет участие в новом походе. Вот так мы оказались здесь. Впрочем, нам не очень-то доверяют и за корабельными крысами ведётся постоянная слежка. — Да, ребята, мы все попали в скверную историю, — пробормотал Румпель. — Теперь о главном. Завтра будет казнён один слишком гордый кот... — Что?! Они назначили казнь? — Да, но ты не спросил имени этого кота. — Разве это так важно? Главное, что кто-то должен отдать свою жизнь на потеху этих серых тварей! Но мы не... — Не спеши, адмирал. Этого кота зовут — Румпель!
|