Возвращение

Возвращение

Действующие лица

Миша – худощавый молодой человек лет двадцати, черноволосый, голубоглазый. Лицо его восково-бледное. Одевается неряшливо, но со вкусом.
Коля – молодой человек восемнадцати лет, светловолосый. Одевается просто, в одежде преобладают голубые тона. Студент. Прихожанин местной протестантской церкви.
Артём – начинающий бизнесмен, одет модно, носит ухоженную бороду. Девятнадцать лет. Телосложение плотное. Прихожанин местной протестантской церкви.
Вася – поэт, написавший стихотворение, ставшее известным. Прихожанин местной протестантской церкви. Высокий, худой, некрасивый. Волосы светлые, длинные, до плеч, и сухие.
Виктор – молодой пастор, одевается просто, находится в хорошей физической форме.
Галя – фотограф.
Аня – девушка, ровесница Миши, Коли и Артёма.
Официант,
Алкоголик 1,
Алкоголик 2,
Муха – постаревшая, опустившаяся рок-звезда; длинные чёрные волосы, огромные солнцезащитные очки, которые он носит даже ночью.

АКТ I

Сцена I

Комната Артёма. Стены покрыты скучными, сероватыми старыми обоями в цветочек. Посредине стоит диван, напротив – журнальный столик. За диваном большое окно. Слева от окна книжный шкаф, забитый чем угодно, но не книгами, справа – кровать. Перед кроватью стоит компьютерный стол и стул. На столе – компьютер. Дверь комнаты находится рядом с книжным шкафом. За окном сумерки, небо тёмное, вдалеке видны горящие окна других многоэтажек. Комната тускло освещена.
В комнате находятся трое: Миша, Коля и Артём. Миша сидит на подоконнике, поджав ноги, выбросив вперёд руки, пристально глядя вдаль – в позе врубелевского «Демона». На нём наушники. Коля лежит на диване, играет во что-то на планшете. Из планшета негромко доносятся писки, звяканье, синтетические звуки. Артём что-то делает в компьютере. Он сидит неспокойно.
Первую минуту никто не произносит ни слова.

Артём. Ах! Отлично.
Коля. Что случилось?
Артём. Оксанка согласилась в кино сходить.
Коля. Здорово!
Артём. Несколько дней мозг мне компостировала. «Не знаю» да «не знаю».
Коля. Но сейчас-то согласилась, так?
Артём. Точно.
Коля. Рад за тебя.
Артём. Жаль, конечно, что с Женей не вышло... (встаёт, подходит к дивану)
Коля. А ты бы добивался её, дарил бы цветы ей... возможно, тогда что-нибудь и вышло бы у вас.
Артём. А я, что, не добивался, что ли?
Коля. Хм... не похоже. Хотя, если «добиваться» значит подкатывать в интернете... Тогда да, ты добивался.
Артём. Да ну, напрягаться ещё.
Коля. Если любишь...
Артём. Опять началось!
Коля. Если ты любишь девушку, ты должен её добиваться.
Артём. Ага, и опостылеть ей. Я парня одного знал, который влюбился в одну девчонку. И он, короче, бегал-бегал за ней, и вконец её достал. Последней каплей было то, что он ей в квартире свет вырубил, чтобы она вышла и с ним поговорила. Девушка не выдержала и в суд подала. Теперь ему к ней вообще подходить нельзя.
Коля. Ну, не нужно настолько настойчивым быть.
Артём. Да мне просто запариваться неохота. Женя, конечно, симпатичнее Оксаны, но она меня всё время морозила. На сообщения мои отвечала коротко, а иногда и вообще не отвечала. Я и понял, что ей не нравлюсь. А Оксанка нормально так отвечала. Вот и позвал. В мире полным полно хорошеньких девушек, не стоит на одной зацикливаться.
Коля. А любовь как же?
Артём. Ну... будет и любовь. Со временем. У Оксаны какой ещё плюс? Она меня младше года на три. Я, считай, её воспитать под себя смогу.
Коля. Фу, это как-то... Я не знаю, корыстно.
Артём. А что такого? А ещё вот что круто: мне когда будет тридцать, ей – только двадцать семь. Молодая жена, считай.
Коля. Как-то ты быстро решил, что на ней женишься.
Артём. Да не, я это чисто как предположение. Реально, даже круто, что меня Женя отшила.
Коля. Это ужасно.
Артём. Что ужасно?
Коля. Такое отношение к... отношениям.
Артём. А чо такого? Норм всё.
Коля. Это как-то... низменно.
Артём. Нормально всё. Я зато завтра иду с Оксаной, а ты... играть будешь, наверное. Кстати, об играх, во что ты сейчас играешь? Не помню этих звуков. Скачал что-то что ли?
Коля. Да нет, игра была уже у тебя на планшете установлена.
Артём. Сестра, наверное, скачала... Я ей недавно давал планшет. А что, классная игра? Ты уже часа полтора в неё рубишься.
Коля. Да как сказать... Она не то чтобы классная... Понимаешь, просто давно, три года назад, мы с Алиной вместе в эту игру играли. Ну, по очереди. Мы сидели у неё, окна были открыты... Весна была, и очень сирень пахла. И я сейчас играю, и мне кажется, что я в то время возвращаюсь.
Артём. Э-эм... Понятно. Ну... лето в этом году поздно наступило, наверное, июнь и правда похож на май.
Коля. Да не в том дело.
Артём. Нуок. Тебе бы переключится, так-то. Алина всё равно в Риме. Нашёл ты лучше бы себе девчоночку...
Коля. Я так не могу.
Артём. Ой, да ладно, можешь. Я тебе даже могу помочь познакомиться. Я недавно на работу взял симпатичную продавщицу. У неё, вроде, парня нет.
Коля. Правда? Она верующая?
Артём. Да. И, по-моему, в твоём вкусе.
Коля. Блин, я не знаю. Просто, понимаешь, Артём, Алина настолько прекрасна! Это задаёт планку, что ли. Думаешь, я смогу найти такую же невероятную девушку, как она?
Артём. Да обычная она была. Чо ты тоже...
Коля. Она такая красивая, такая умная...
Артём. Да обычная же. Ну, симпатичная, конечно, но не идеал.
Коля. Нет, именно идеал. Поэтому... Ну как мне с твоей продавщицей знакомиться, если она не идеал? А потом быть с ней и понимать, что она – не идеал?
Артём. Да бли-и-ин. А если она тоже идеал? Ты ж её не видел даже.
Коля. Сомневаюсь...
Артём. Ой, короче... Мы фильм-то смотреть сегодня будем, или нет?
Коля. Давай. Ты говорил, что нашёл хороший.
Артём. Ваще зачётный, сейчас поставлю на закачку.
Коля. Я поиграю ещё?
Артём. Да, играй, только зарядку всю не посади.
Коля. Ок.
Артём идёт обратно к компьютеру. За окном раздаётся протяжный, заунывно-медный колокольный звон. Миша снимает наушники и слезает с подоконника. Звон затихает.
Миша. Колокола?
Артём. Ты услышал их сквозь наушники? У тебя хороший слух, мужик.
Миша. Да нет, обычный. Просто колокола звенели громко.
Коля. Да не скажи. Не очень громко, Миш.
Миша. Странно. Какой звон зловещий...
Артём. Обычный. Это храм, там колокола каждый день звенят. Дон-дон-дон. Вот тоже угораздило с православным храмом рядом комнату снять...
Миша. По-моему, в православных храмах колокола в другое время звонят...
Артём. Да? Ну, я не...
У Артёма пищит телефон.
Артём. Оп! Это по работе, поставщик. Погодите, я сейчас...
Артём выходит.
Коля. Ну как так можно?
Миша (открывая окно). Что можно?
Коля. Ну, так к любви относиться. Как Артём то есть.
Миша (высовывается в окно). Да? А как он относится? Слушай, не знаешь, где этот храм?
Коля. Нет. Как к какой-то скучной бытовухе. Ведь это ужасно.
Миша (всё ещё высовываясь в окно). Ага, точно. Да где же храм этот? Отсюда точно не видно. Артём говорит – близко...
Коля. Любовь – это нечто возвышенное! А так низводить это чувство...
Миша (закрывая окно). Ага, возвышенное, возвышенное. У Артёма спросить нужно будет...
Коля. Вот, ты тоже не понимаешь. Блин, Артём относится к поиску любви всей жизни, как к походу в супермаркет...
Миша. Коля, ты – дитя цветов, флоры и первой любви! Я не устаю тебе поражаться.
Коля. Почему?
Миша. Потому что нельзя таким быть. Вы, значит, с Артёмом опять поспорили?
Коля. Да.
Миша. И он тебе опять про Фому, а ты ему про Ерёму?
Коля. Ну... Он сказал, что пора забыть об Алине и предложил мне познакомиться с продавщицей, которую нанял в свой отдел. А я ему...
Миша. Всё, дальше всё понятно. Классика.
Коля. Да ну тебя...
Миша. В чём-то он прав. Тебе пора бы уже забить на Алину. Главное, нашёл в кого влюбляться...
Коля. Миша!
Миша. Всё, молчу-молчу, прости. Знаешь же, я её не очень люблю.
Коля. Раньше вы дружили.
Миша. То было раньше. Ты лучше послушай, что тебе умные люди говорят: сходи да познакомься с этой продавщицей. Или ты вознамерился во славу Алины принять целибат?
Коля. Но... Слушай, она же, наверное, не такая. Не как Алина. Я не хочу быть как Артём. Так воспринимать любовь... скучно!
Миша. А жизнь вообще скучная. И дальше будет только скучнее. Тебе, собственно, и не обязательно быть, как Артём. Но почему бы не попробовать?
Коля. Это будет предательство...
Миша. А кого ты предашь?
Коля. Алину.
Миша. Да ё-моё! Ты неисправим. Делай, как знаешь. Ты, кстати, стихи писать не пробовал? Нет? Зря. У тебя получится писать прекрасные девочковые стихи. И за эти прекрасные плохие стихи тебя полюбят девы, и, может быть, даже Алина, хотя это не точно, но кто-нибудь точно полюбит. Или нет. Мне кажется, девушку не впечатлить искусством.
Коля. А чем впечатлить?
Миша. А тебе для чего это знать? Тебе же никто, кроме Алины не нужен. Не знаю я, чем. Знал бы – не бродил бы один. Или, наоборот, навсегда бы забыл о девушках, разочаровавшись... окончательно.
Коля. Окончательно?
Миша. Я это для красного словца добавил.
Коля. Понятно... Знаешь, возможно, в чём-то вы с Артёмом правы. Попробовать-то можно, так? Думаю, я всё же познакомлюсь с этой продавщицей.
Миша. Вот! Так держать. Хотя... я разочарован немного. Нужно хранить свои идеалы.
Коля. Так чего ты от меня тогда хочешь?
Миша. Ничего. Разве что... У тебя нет трёхсот рублей в долг?
Коля. Нет.
Миша. Прискорбно.
В комнату возвращается Артём.
Артём. Бизнес вести непросто, знаете ли. Сейчас опять с поставщиком тёрки, капец просто.
Миша. Тяжёлая доля стартапера. Слушай, Артём, скажи мне, а где тот храм, о котором ты говорил? Его из окна не видно.
Артём. А ты его не видел на улице что ли ни разу?
Миша. Кажется, нет.
Артём. Знаешь, парк рядом?
Миша. Знаю.
Артём. Вот, выходишь на главную аллею, идёшь прямо, проходишь его насквозь, да, подходишь к большой дороге. Переходишь дорогу, ещё немного вверх, и ты на месте. Но ты у дороги храм уж увидишь. Понял, да, где?
Миша. Примерно. Спасибо.
Артём. Пожалуйста. А, точно, чо сказать-то хотел: позвонил Васюта, сказал, что минут через пять зайдёт. Ну, теперь уже не через пять.
Миша. Вот не было заботы, так подай!
Артём. Говорит, что с какого-то поэтического вечера идёт.
Миша. Он подчеркнул слово «поэтического»?
Артём. Да.
Миша. Не люблю его. Написал одно хорошее стихотворение – и всё, поэт!
Коля. Стихотворение хорошее, на самом деле, Миш.
Артём. А мне не понравилось. Хотя я его и не помню толком. Что-то там про Канаду или Аляску... Хотя я стихи не люблю. Но этот его стих сейчас во всех пабликах постят. Да и в группе у Васи две тысячи подписчиков.
Миша. Но это не повод так жеманиться. Нет, не люблю я Васю.
Коля. Ты вообще кого-нибудь любишь?
Миша. Себя.
Коля. Я серьёзно.
Миша. Себя и ту актрису из фильма «Она».
Коля. С тобой разговаривать бесполезно.
Миша. А ты не ради пользы говори, а ради удовольствия.
Трезвонит домофон
Артём. Вот и Васюта.
Уходит.
Коля. Согласись всё же, с тех пор, как уехала Алина что-то изменилось.
Миша. Ты считаешь?
Коля. Да. Стало как-то скучно, серо. Как будто что-то... что-то... как это сказать?
Миша. Подкосилось?
Коля. Да, точно, подкосилось. Вот бы она вернулась. Помнишь, как мы все вместе гуляли, как пахли цветы, какие ночи были тёплые? Как мы все вместе смеялись? Помнишь?
Миша. Да.
Коля. Понимаешь теперь, о чём я?
Миша. Да. Но по мне так, пусть она остаётся там, где она сейчас. Нужна она больно...
Коля. Ты всегда становишься злым или язвительным, когда говоришь об Алине? Такое чувство, что она тебе не безразлично.
Миша. Она меня раздражает, вот и всё.
Из коридора слышится громкий голос, спустя несколько мгновений заходят Вася и Артём.
Вася. Приветствую вас! Фу, как тут темно.
Миша. Здоров.
Коля. Привет.
Артём. Лампочка какая-то дурацкая. Давно поменять хочу, а руки всё не доходят.
Вася. Понимаю... у меня тоже со стихом одним то же почти... Чувствую внутри себя его, но никак написать не могу. То ли вдохновения нет, то ли ещё что... Хожу, маюсь...
Миша (чувственным голосом). Понимаю... Тоже чувствую в себе нечто... нечто такое... Как это сказать лучше... Хожу, маюсь... Никак в туалет сходить не могу...
Вася. Тьфу ты, чорт!
Миша громко, с вызовом, смеётся. Артём хихикает. Коля молчит.
Коля. Вы достали ржать. Шутка несмешная, пошлая.
Миша. В этом вся прелесть.
Артём. По-моему, забавно.
Вася. Дебилы.
Миша. Всё-всё, прости-прости. Мы же простые смертные, не поэты. Как говориться, что позволено быку...
Вася. Что?
Миша. Да ничего, ничего.
Вася. Ты просто грубиян, Миш, вот и всё. Высокие материи тебе недоступны.
Миша. Увы мне!
Вася. А есть что-нибудь пожевать?
Артём. Да, мы фильм смотреть собирались, еду заготовили. Но ты тогда скидываешься.
Вася. Хорошо.
Артём. Отлично, сейчас притараню. Мы кучу жрачки закупили.
Артём собирается уходить, но возвращается.
Артём. Никто мне помочь не хочет?
Миша. Мы очень хотим, но ведь это ты ходишь в качалку. Смотри, какие банки накачал. Нет, друже, таскать вещи – твоя привилегия. Как можем мы посягнуть на то, что по праву принадлежит тебе?
Артём. А что принадлежит мне?
Миша. Таскать тяжести.
Артём. Ой да. Дрищи.
Уходит.
Коля (смеясь). Ловко ты.
Вася. Ага, неплохо. Коль, слушай, я тут подумал, почему бы тебе стихи не писать? У тебя хорошо получится.
Коля. Правда? Миша то же самое сказал... Или не совсем...
Миша. Пиши, пиши. Ты ещё и хорошенький. Думаю, успех тебе обеспечен.
Вася. При чём тут внешность?
Миша. Совершенно ни при чём. Разве внешность может повлиять на успех? Да ни в жизнь!
Вася. Точно не в поэзии.
Миша. Да-да, вот и я говорю.
Вася. Ты словно сочишься ядом.
Миша. Я им блюю.
Вася. Смотри, не захлебнись. (Коле) Подумай над моими словами.
Коля. Я иногда пишу стихи... Только никому их не показываю.
Миша. Дитя любви!
Вася. Вот, есть с чего начать. Я вот собираюсь к возвращению Алины стих написать. Вы, кстати, что-нибудь ей готовите?
Коля. Что?
Миша случайно роняет стул, но тут же его поднимает.
Миша. Простите, я случайно.
Коля. Как, неужели она возвращается? (вскакивает, начинает ходить по комнате) Теперь всё вернётся на круги своя! Теперь всё будет хорошо... Миша, как ты думаешь, у меня есть шансы? Ведь мне теперь восемнадцать... О, как я взволнован!
Вася. Шансы? Парни, вы вообще электронную почту проверяете?
Миша. Ни разу с тех пор, как институт закончил.
Коля. Не часто...
Вася. Она с женихом едет!
Коля. Женихом?
Вася. Да. Представьте себе, её жених – пастор!
Миша. Пастор? Вот это поворот! (нервно смеётся) Отлично, просто великолепно, ха-ха-ха, я просто не могу! Пастор!
Коля падает на диван и закрывает лицо ладонями.
Коля. Как же так...
Возвращается Артём.Недоумённо смотрит на заходящегося смехом Мишу, на Колю, лежащего на диване и закрывшего лицо руками, и на Васю, трясущего Колю за плечо.
Артём. Я что-то пропустил?

Сцена II

День. Кафе. Вдоль ряда широких окон стоят столы с диванчиками. Стены покрыты серой декоративной штукатуркой. На подоконниках стоят деревянные украшения, - деревянные фигуры и хэштег надписи – обвитые гирляндами. Гирлянды не горят. Около столов суетится бородатый официант. Под потолком висит голая лампа.
Артём и Миша сидят за столиком едят бургеры, пьют.

Артём. Вы с Колей в девчонках ничего не понимаете.
Миша. Правда? Тогда, будь другом, просвети.
Артём. Вот вы говорите, романтика всякая, цветы...
Миша. Я ничего не говорю, я покорно молчу.
Артём (продолжает) А я говорю – деньги!
Миша. Так просто?
Артём. Очень.
Миша. И что, по твоему мнению, все такие?
Артём. Да.
Миша (ехидно). А девушки из церкви?
Артём. Э-э-э... Ну... Они как бы... Так же, но немного по-другому.
Миша. В смысле?
Артём. Ну, вот я знаю у нас в церкви одну девушку, она встречалась с одним парнем. Долго встречались, дело чуть ли не до помолвки дошло, но вдруг встречает она другого парня. Богатого, между прочим. Но неверующего. А ты сам знаешь, встречаться с неверующими... ну, это не одобряется.
Миша (ещё ехиднее). Да, да, понимаю, да. Не одобряется.
Артём (не замечает). И вот эта девушка бросает того парня, и уходит к богатенькому. Через год они женятся. А теперь её почти не видно в церкви.
Миша. Погоди, о чём история-то? О том, что девушки предпочитают богатых, или о том, что с неверующими водить шашни – неразумно?
Артём (мудро). И о том, и об этом.
Миша. Понятно. Я, кажется, знаю, о ком ты говорил. Ты же о Варе Касаткиной, так?
Артём. Так. А как ты узнал?
Миша. Я тогда ещё не ушёл. Это при мне было. Ты забыл, должно быть. Ну так Артём, ты забыл добавить, что Варин бывший был ужасно занудным, ревнивым и скучным парнем! И встречалась она с ним из страха остаться старой девой. А тут подкатывает этот... блин, забыл, как его зовут... Красивый, весёлый, ухоженный. Она ему понравилась, он – ей. Он, кажется, какое-то время даже в церковь ходил ради неё... При чём тут вообще деньги?
Артём. Ну... она просто такая вся правильная была... Библию всё время читала...
Миша. И ты решил, что её соблазнили деньги, а не надежда на большую любовь? Поразительно, какого ты о людях мнения, Артём? Это ужасно.
Артём. Обычного мнения. Думаешь, если бы он не был богат, она бы выбрала его?
Миша. Думаю, да.
Артём. Ты такой же, как и Коля. Он же ей жизнь красивую предложил, понимаешь, платья всякие, на море поездки, подарки дорогие... Э-эх...
Миша. Ты поэтому так разбогатеть хочешь?
Артём. Деньги – это свобода.
Миша. Это пошло. Но верно. Всем правит серебро. Хотя... ты всё равно заточён на маленьком голубом шарике. Притом на определённый срок. Не продлишь этот срок ни за какие деньги. Так что относительная это свобода.
Артём. А медицина? Всякая европейская медицина?
Миша. Ну... Да, но это всё же относительно. Всё равно умрёшь. И с собой ничего не возьмёшь. Почему мне приходится говорить об этом тебе, христианину?
Артём (смущённо). Да я же не спорю... Просто деньги делают пребывание на этой земле комфортабельным.
Миша. Возможны варианты... Но мне скучно спорить. Скажи лучше, ты Алину пойдёшь встречать?
Артём. Да. А ты?
Миша. Нет. Не знаю. Наверное, нет.
Артём. А у тебя-то какие проблемы?
Миша. Да никаких. Всё отлично. Просто интересно.
Артём. Что интересно?
Миша. Ну, кто пойдёт её встречать.
Артём. А, понятно. Да, вроде, вся наша бывшая компания.
Миша. Хм... понятно. (молчит) Слушай, а как ты думаешь, Алина тоже?
Артём. Что тоже?
Миша. Ну, Алина, думаешь, повелась бы на деньги? Или, не знаю, на благосостояние?
Артём. Ну...
Миша. Её жених – пастор. Пасторы небогатые люди.
Артём. Разные бывают.
Миша. В большинстве своём – небогатые.
Артём. Ну да... Ну, я не знаю. Я Алину плохо знал.
Миша. Нет, я думаю, на деньги она бы не повелась. Кто угодно, но не она.
Артём. Я думал, ты её терпеть не можешь.
Миша. Я и Васюту терпеть не могу, но признаю же, что один стих у него удался, так?
Артём. Наверное... Ты ни разу не хвалил этот стих.
Миша. Кстати, о Васюте. Где они с Колей? Коля сказал, что они с нашим поэтом выбирают подарок Алине.
Артём. Скоро подойдут.
Миша. Ладно, вернёмся к лёгкой и приятной теме, Артём. Я ведь за это тебя и люблю – ты мне голову не паришь! Мне с тобой легко. Ты такой неидеальный, что мне с тобой куда проще, чем с кем бы то ни было из нашей... вашей христианской компании.
Артём. Спасибо... наверное. А чо, с Колей тебе тоже тяжело?
Миша. Он наивен, как дитя. Оттого хрупко-праведен. Мне тревожно, я боюсь, что повлияю на него... Знаешь, иногда я думаю, что с ним будет, если подуют ветры, если затрясётся земля?
Артём. Чего?
Миша. Ничего. (молчит) Расскажи мне лучше, как знакомиться с девушками. У меня ничего не выходит. А лучше покажи. Ты же можешь?
Артём. Показать?
Миша. Ну, да.
Артём. Могу, кажется. На ком?
Миша. Видел ту худенькую блондинку за барной стойкой? Можешь меня с ней познакомить?
Артём. Та, которая спиной стоит?
Миша. Да, она.
Артём. Без проблем. Хотя она не в моём вкусе. Я предпочитаю девушек в теле. А эта... кожа кости. Да отсюда даже не понятно, кожа ли!
Миша. Ну, о вкусах не спорят. Познакомь, а? Такая симпатичная...
Артём. Смотри и учись.
Артём встаёт и самоуверенно уходит. Миша сдерживает себя, чтобы не рассмеяться. Через минуту Артём, красный от смущения, возвращается быстрым шагом. Миша смеётся.
Артём. Миша, блин!
Миша. Прости, ой, прости, это так смешно было, а ты такой самоуверенный... Ой, не могу... (смеётся)
Артём. Это парень! Просто с волосами длинными!
Миша. Правда? Кто бы мог подумать?
Артём. Миша!
Миша. Это мой одногруппник бывший. Его ещё в университете сзади постоянно с девушкой путали... Ох, как это смешно!
Артём. Вот можешь злиться, Алина так же по-дурацки шутила.
Миша. Чего?
Артём. Ну, шутки у Алины похожие были. Помню, выезжали мы как-то на дачу. Помнишь, да, к Вадику Родионову? Вы там с ней и с Колей засели в доме, а мы шашлыки готовили. А я телефон дома оставил, помнишь?
Миша. Да...Да! Коля протестовал, но Алина залезла в твой контакт и начала от твоего имени переписываться с девушкой, по которой ты тогда сох... В итоге ты отправился на свиданку. Как я смеялся тогда...
Артём. Вот. Почерк похож. Только благодаря её шутке я сходил на свидание с девушкой, которая мне нравилась, а благодаря твоей...
Миша снова начинает смеяться, но как-то неуверенно, нарочито.
Миша (отсмеявшись). Нет, нет ты не прав, ни капли не похоже... У меня смешнее... Ха-ха-ха.
Артём. Не знаю, по-моему, что-то есть.
Миша. Ох, смотри, (показывает в окно) Вася и Коля!
Артём. И правда.
Миша. А что это за ужас? Хотя я, кажется, знаю.
К столику Артёма и Миши подходят Вася и Коля. У Коли в руках огромный розовый заяц. Друзья здороваются друг с другом, поочерёдно пожимая руки.
Все. Привет-привет-здорова-привет.
Вася и Коля садятся.
Миша. Коль?
Коля. Да?
Миша. Скажи, а что это за ужас розовый.
Коля (смущённо). Это подарок.
Миша. Да? Кому? Тебе Вася, наверное, помогал выбирать его?
Вася. Да.
Миша. Ясно.
Подходит официант.
Официант. Будете что-нибудь?
Вася. А что не так? Нет, спасибо.
Миша. Да всё в порядке, за исключением подарка в виде чудовищного зайца.
Коля. Хороший заяц. (официанту) Подойдите минут через пять, пожалуйста.
Официант. Хорошо.
Уходит.
Миша. Ужасный заяц.
Вася. Да что тебя слушать!
Миша. И правда. Это ведь ты Алине, да, подарить собираешься?
Коля (помолчав). Да.
Вася. Я думаю, Алине понравится. Помните, она же была в восторге от кроликов. У неё даже дома жил один. Она говорила, что ей нравится их бестолковость и беззащитность, потому что из-за этого она может заботиться о них.
Коля. Именно.
Миша (недовольно). Хватит воспоминаний...
Артём. Она ужасно огорчалась, когда один из её кроликов умер. Несколько дней с красными глазами ходила.
Вася. Вот, кстати, странно, что когда брат у неё умер, она вела себя, как обычно.
Миша. Она всё в себе держала. Ты глаза её тогда видел? Пустые. Чёрт, не хочу об этом.
Молчат.
Коля. В общем, подарок отличный, Миша.
Миша. Хорошо. Хорошо. Я только надеюсь, что её жениху подарок тоже понравится, а то ещё произнесёт на тебя анафему...
Коля. Ты не понимаешь. А я её как друга люблю. Как сестру, знаешь. Это подарок сестре.
Миша. Да-а?
Артём. Парни с девушками дружить не могут.
Коля. Могут. Мы будем дружить. Я подружусь с её мужем, буду другом семьи. Буду помогать им. Во всём помогать буду... (молчит) Скорее бы она вернулась. Я просто представляю, как всё хорошо будет...
Вася. Коля, ты – рыцарь. Это настоящая... как её... куртизанская любовь.
Миша (сквозь смех). Куртуазная!
Вася. Ну, куртуазная.
Миша. Определение «платоническая» подходит больше.
Вася. Не умничай.
Миша. Всё-всё, прости.
Артём. Вы вообще о чём?
Коля (радостно). Да, да, платоническая! Как же это будет здорово!
Миша. Цирк уехал, клоуны остались.
Артём. Нет, так не бывает. Мужчины с женщинами не дружат.
Миша. Я, кажется, согласен.
Вася. Я верю в высокие отношения. Вы просто ничего не понимаете, вы – грубые души.
Миша (зло). Да, что поделать, мы – грубые души. Не чета тебе! Ты – особенный, возвышенный, да? Высокие отношения, говоришь? Конечно, а какие ещё могут быть у тебя отношения?Ты же поэт, высокая душа! Уверяю тебя, ты станешь интересным для девушек только после своей смерти. Притом трагической. Девушек, понимаешь, не интересует искусство, их не интересуют твои вирши. Вот Артём говорит, что их интересуют деньги. Я с ним не согласен, я вот подумал и понял, что для девушки важен образ, который создаёт молодой человек. Ну, или который создаётся вокруг него. А у тебя, высокая душа, какой образ? Чванливого поэта? Задавшегося писаки? Ты узкий, Вася. Во всём, не только в стихах. Ты узкий. Вот твой образ.
Вася резко встаёт и быстрым шагом уходит.
Коля. Ты совсем с ума сошёл что ли? Зачем ты его обидел?
Миша. Я его обидел? Пусть. Будет знать, как задаваться.
Коля. Нужно догнать его.
Встаёт и бежит за Васей.
Артём. Чувак, ты перегнул палку.
Миша. Ты считаешь?
Артём. Да. Вася же постоянно сыплет всякими глупостями. Ему просто популярность голову вскружила. А ты его серьёзно оскорбил. Узкий. Блин, он ж реально ваще дрищ. Тонкий, как жердь. И девчонки его динамят всё время.
Миша. Чёрт. Кажется, я реально переборщил. Он просто дурак. Он же свою личину поэта, как маску носит. Нет, маска не то. Это сравнение грубо и затаскано. Грань характера, вот. Это грань его характера. Это то, чем он хочет быть...
Артём. Миш...
Миша. Да-да, ты прав, нужно извиниться. Он дурак, его не нужно было обижать.
Возвращается Коля.
Коля. Он ушёл. Чуть не плачет. Миш, вот зачем быть таким коз... (осекается) неприятным типом?
Миша. Я попрошу прощения. Я был не прав.
Коля. Да?
Миша. Да. Он просто дурак.
Коля. Какой же ты высокомерный.
Миша. Да?
Коля. Да.
Миша. Понятно.
Молчат.
Коля. Алина уже послезавтра приезжает. Мы же все вместе пойдём её встречать?
Артём. Я пойду.
Миша. Я не уверен.
Коля. Почему?
Миша. Не хочу.
Коля. Миша, а когда ты в больнице лежал, кто нас чуть ли не каждый день собирал, чтобы тебя навестить? Алина. Думаешь, ей всегда хотелось нас собирать, а потом идти туда, на край города? Не уверен. Возможно, у неё дела были свои. Но она тебя не забывала, собирала нас, заставляла скидываться на гостинцы. Сама больше всех скидывалась...
Миша. Всё, хватит!
Подходит официант.
Официант. Что-нибудь выбрали?
Коля. Э-э...
Миша (мрачно). Схожу до туалета.
Уходит
Коля. Принесите, пожалуйста, двойной чизбургер.
Официант. Хорошо. Пить что будете?
Коля. Чай, пожалуйста.
Официант. Хорошо.
Уходит.
Артём. Миша чот на нервах в последнее время.
Коля. Он и обычно не слишком спокойный.
Артём. Да не, я серьёзно говорю, он какой-то мрачный.
Коля. Думаешь, из-за того, что Алина приезжает?
Артём. Думаю, да. Он же раньше с ней не меньше твоего зависал.
Коля. Думаешь, он (оговаривается) тоже...
Артём. Не знаю. Возможно.
Возвращается Миша.
Миша. О чём шепчетесь?
Артём. Ни о чём.
Коля. Ну, так что ты решил?
Миша. Мне позвонили только что. То есть папа позвонил. Сказал, что нужно на огороде помочь послезавтра. Так что я точно не смогу.
Коля. Ты серьёзно?
Миша. Серьёзнее некуда. Ох уж эти огороды.
Коля. Удивительно, как всё удачно совпало.
Миша. И не говори. Скажете ей, что я на огороде, отцу помогаю, окей?
Коля молчит.
Артём. Окей.
Коля. Поступай как знаешь.
Молчат.
Миша. Ты подаришь ей этого зайца?
Коля. Наверное, цветы подарю.
Миша. Да, это лучше.
Коля. Я бы хотел написать ей стихи, как Вася, но я, мне кажется, не умею. Но я скажу ей красивые слова.
Миша. Коля, ты просто прелесть.
Друзья сидят в молчании минуту до конца сцены. На улице темнее, зажигаются и начинают перемигиваться гирлянды. Свет гаснет.

Сцена III

Солнечный день. Вокзал. Пешеходный мост над железнодорожными путями. Внизу пыхтят поезда, периодически раздаётся поездной грохот или скрежет, в отдалении слышен гул толпы.
Коля стоит с букетом роз и смотрит вниз, на перрон. Он стоит неспокойно, всё время поглядывает на часы.

Коля. Поезд должен уже приехать. Задерживается?
Появляется Вася. Он весело улыбается и быстро идёт к Коле. Однако, заметив розы, замедляет шаг и перестаёт улыбаться.
Вася. Привет.
Коля. Привет.
Молчат.
Вася. А... Розы? Отличный выбор.
Коля (спохватившись, пытается спрятать их, но безрезультатно). Ах! Вася, слушай... Просто... Блин.
Вася. Да нет, всё в порядке. Пожалуй, розы лучше подойдут для того, чтобы встретить девушку.
Коля. Она мне как сестра.
Вася. Да, я понимаю. А заяц на самом деле дурацкий. Миша прав.
Коля. Хороший заяц! Я подарю его ей. Просто попозже. Что она будет делать с ним на вокзале? У неё же день рождения скоро, помнишь? Если она останется в городе, подарю его на день рождения.
Вася (слабо улыбается). Правда? Спасибо.
Коля. Конечно. Ты не слушай Мишу. Он в последнее время сам не свой. Я думаю, это из-за приезда Алины.
Вася. Даже если и так, он прав...
Коля. Скажи, он извинился?
Вася. Да, он вчера позвонил, попросил прощения, сказал, что наговорил всё это сдуру...
Коля. Вот видишь?
Вася. Но это не значит, что он ошибается. На самом деле, что я такое?
Коля. Ты – Вася, мой друг. Поэт.
Вася. Нет, не так. Понимаешь, вот Фёдор Достоевский, Лев Толстой, Наполеон Бонапарт – всё это имена, но не простые имена. Пусть был до Льва Толстого другой человек с его именем и фамилией, пусть будет после, но когда мы говорим «Лев Толстой» мы думаем именно о яснополянском писателе. То же и с Достоевским, то же и с Бонапартом. А о чём мы думаем, когда говорим Вася Иволгин? Кто это? Ты можешь встретить алкоголика у ларька – Васю Иволгина, можешь – продавца в магазине, можешь – пустую поп-звезду. Понимаешь? Все эти писатели, герои, политики, они имеют собственное имя, а я – нет. Я просто хочу быть кем-то. Кем-то большим, чем Вася Иволгин. Нет, я хочу быть настоящим Васей Иволгиным. А сейчас я что такое? Узкий поэт... Узкий.
Коля. У меня никогда не возникало таких вопросов. Но знаешь, я что вспомнил? Алина, помню, увлекалась очень писателем одним... Как же его... Подожди... Нет, не помню. Но в чём суть? Алина мне рассказывала об одном из рассказов этого писателя. В нём он о себе писал. И, как я понимаю, в нём писатель спрашивал себя, кто же этот рассказ пишет: он сам, или его... образ, вот. Это пишет он или его образ. То есть суть в том, что мир знает его образ, а не его самого. И сам он уже не может отличить, где он, а где – его писательская личина. Получается, даже если ты что-то сделаешь большое, то имя получит твой образ, а не ты сам. Вася Иволгин – великий поэт. Непогрешимый, как учат на уроках литературы. Но никто не будет знать, что настоящий Вася Иволгин любит малиновое варенье, боится собственную маму, любит котят... А если и будут знать, то всё это – всё твоё – станет частью образа поэта. Нет, так ты имя не получишь, Вась. Ты – это только ты. Ты самоценен без всей этой мишуры.
Вася. Знаешь, в этом что-то есть. Это тебе Алина сказала?
Коля. Да, она мне рассказала про рассказ и немного мысль развила тогда. Я сейчас тебе пересказал её размышления. Видишь, как сошлось.
Вася. Алина всегда умела утешить. Она, как и Миша, могла разглядеть что-то, что в тебе не видно, что-то, что ты скрываешь... Но Миша как будто разрушает, а Алина, наоборот... исцеляет.
Коля. Это сейчас. Вспомни, Миша не всегда такой был. Когда Алина потеряла брата, он больше всех нас крутился около неё, пытался помочь ей. Не знаю, насколько это было уместно, но он очень старался.
Вася. Это было давно.
Коля. Да. Давно... Я уверен, Алина вернётся, и всё будет, как раньше. Мы все будем счастливы.
Вася. Надеюсь...(молчит) Знаешь, что я вспомнил? У меня подруга из другой церкви – хороший фотограф. На днях у неё будет выставка. Почему бы всей нашей бывшей компании не посетить её? Выставка будет называться «Шёпот».
Коля. А что, я за. Надеюсь, Алина тоже будет не против... Вот насчёт Артёма не знаю... А Мишу ты позовёшь?.. Стой, это же её поезд?
Вася. Да!
Оба пристально смотрят вниз, на поезд. К Васе и Коле подбегает Артём.
Артём. Она приехала! Вот, выходит!
Коля. Побежали, встретим её.
Артём. Подожди, там народу очень много. Её целая толпа встречает. Смотри, даже та чёрная собака сидит, будто ждёт кого-то. Я к тому, что мы сольёмся с толпой. Лучше встретим её у выхода...
Вася. Да, там такая давка...
Коля. Это кажется разумным... Вот она, вот она выходит! Господи, она не изменилась! Совсем! Какая же она красивая... Я и не думал, что настолько соскучился. Может быть, спустимся сейчас?
Артём. Розы помнёшь. А вот и её жених, кажется. Здоровый.
Вася. Да, немаленький.
Коля. Что с этой собакой? Она рычит.
Артём. На Алину рычит...
Коля. Я пойду разберусь!
Вася. Да нет, её прогнали. Чья это собака? Такая огромная.
Артём. Не знаю. Я когда на перроне стоял, она под скамейкой лежала, потом вылезла, когда поезд приехал.
Коля. Да ладно, какая разница? Нет, я не выдержу! Бежим, бежим к выходу! Я хочу наконец её увидеть.
Друзья убегают. Раздаётся скорбно-протяжный паровозный гудок.

АКТ II

Сцена I

Фотовыставка, большой белый зал. На стенах, в чёрных рамах, висят чёрно-белые фотографии разного размера. Лампы на потолке бьют холодным белым светом.
Миша и Коля стоят у одной из фотографий, рассматривают её. Коля бледнее обычного, под глазами тёмные круги, но одет он хорошо. В одежде теперь превалируют серые цвета.
Миша. Какая красивая фотография. Она притягивает. Эти глаза... Как глаза Горгоны.
Коля (рассеянно). Фотограф, должно быть, очень талантлив.
Миша. Точно. Уверен, что в реальной жизни дева с фотографии – банальная девчушка-хохотушка.
Коля. Вася обещал познакомить меня и Алину с ней.
Миша. С девушкой с фотографии или фотографом?
Коля. Да.
Миша. Что да?
Коля. Вася обещал нас с фотографом познакомить.
Миша. Интересно.
Коля. Я думал, что ты и сюда не придёшь. Ну, раз Алина тоже должна здесь появиться. (смотрит на часы) С минуты на минуту.
Миша. Я же не боюсь встретиться с ней.
Коля. Почему тогда на вокзал не пришёл?
Миша. Не бояться и не хотеть... (запинается) Я же на огороде был. А выставка... это интересно, вот. Я люблю искусство.
Коля (задумчиво). А. Точно. (вдруг решительно) Вася – хороший парень, он пригласил тебя на эту выставку даже после того, что ты ему наговорил.
Миша. Васе просто нужно одобрение.
Коля. Чего?
Миша. Он, наверняка, хочет, чтобы я согласился с ним, что это хорошие фотографии. Ему важно моё мнение. Думаю, в идеале, он жаждет, чтобы я похвалил его стихи.
Коля (снова рассеянно). Ничего себе самооценка.
Миша. Чёрт. (кривит лицо) Это дурно, ужасно дурно.
Коля. Что дурно?
Миша (мельком смотрит на Колю). Осознавать, что имеешь на кого-то влияние.
Коля (не замечая, углубившись в себя). Да? Понятно.
Молчит.
Миша. Ты нервничаешь?
Коля. Я? Да. Немного. Да, немного.
Миша. Случилось что?
Коля. Я... просто... Забавно, да, что Артём не пошёл на выставку? Сказал, что работает... Знаю я, как он работает.
Миша. Он просто не любитель искусства. Что с тобой, Коль? Ты на удивление... мутный.
Коля. Да? (нервно смеётся) Должна же быть хоть какая-то загадка в человеке. Не всё время же ясным быть...
Миша. Коля?
Коля. Я просто подумал... Понимаешь... Я просто подумал, что... Нет, глупости.
Миша. Хорош ломаться. Что случилось-то?
Коля. Ладно, думаю, ты меня поймёшь.
Миша. Надеюсь.
Коля. Просто, когда я увидел Алину на вокзале... Она... Мы с ней толком поговорить даже и не успели, но... Слушай, помолвка же это не свадьба, да?
Миша. Ну, да.
Коля. Вот я и думаю... Может быть, у меня есть шанс, а?
Миша. Ты шутишь?
Коля. Нет. Я спал ночь плохо, всё думаю. Понимаешь, не могу я быть ей просто братом.
Миша. Капец.
Коля. Ты ведь понимаешь меня, да?
Миша. Я...
Коля. Слушай, она не замужем, то есть формально, если я её...
Миша. Уведу.
Коля. Нет, не уведу, не уведу, не уведу! Если я её... отвоюю, я греха же не совершу, да?
Миша. А чего ты у меня спрашиваешь? Меня-то это как касается?
Коля. Нет, ты скажи, Миш. Скажи, а? Формально всё будет по закону.
Миша. Формально.
Коля. Ну да. Формально. Но Небесный Суд не сможет придраться к этому! Я скажу: я не разрушал брака!
Миша (зло). Я бы не льстил себя надеждой, что Небесный Суд не найдёт за тобой вины.
Коля. Нет, я не сделаю греха. Помолвка – не брак. Брак я не разрушу же.
Миша. Да понял я, понял. Ты бы хоть сходил умылся. Успокоительного выпил.
Коля. Но ведь верно?
Миша (раздражённо). Почему ты спрашиваешь у меня? Почему не у пасторов своих? Думаешь, я одобрю, что ты хочешь невесту у пастора увести? С себя ответственность снять пытаешься? Иди нафиг! Я давно отошёл от церкви, давно образ жизни неправедный веду, но нафиг тебя! А если она его любит? Ты об этом думал? Думал о том, что ты можешь обоим больно сделать. «Формально, я буду невиновен», «Не нарушу закона» - смотреть противно! Ты о других подумал?