У вечности слишком ясные границы. Она скоротечна.

Глава 42

Дамон поглаживал дрожащую ладонь кончиками пальцев, избегая встречаться взглядом с заплаканными красными глазами. Впервые в жизни он почувствовал острый укол совести и никак не мог отделаться от ощущения, будто никогда не сумеет добиться прощения. Почему не сказал ей о заветных тридцати минутах, на которые привык «отлучаться»? Наверное, честный ответ о желании поиграть в очень забавную игру, озвучивать вслух не стоит, иначе Кэролайн точно задастся идеей лишить его жизни, а способ она знает.

- Ты бы хоть что-нибудь сказал, – немного не своим голосом пробормотала она, в деталях рассматривая смятую в кулаке салфетку, которой смахивала горькие слезы. Ей-то действительно показалось, что он умер! И лучше не браться описывать то состояние, в котором она пребывала вплоть до веселого возгласа: «А вот и я, моя сладкая!». Бездушный кровосос!

- Нечего, - безрадостно признался вампир, уделяя большинство внимания дороге. – Но сейчас мне и правда жаль, что так получилось. Я не думал…

Договаривать он не стал, да и не знал, как на самом деле должна звучать фраза, способная разом перечеркнуть тот пугающий горький осадок, что поселился в сердце Кэр. Сейчас важнее всего было увезти ее как можно дальше от того скорбного места и постараться сделать все от него зависящее, дабы помочь ей забыться. Хотя бы на некоторое время. Удивительно, конечно, но парню этого очень хотелось. Разговорить ее, расшевелить, заставить улыбнуться, а не наблюдать за бесцветными попытками держать лицо. Не получалось. Пока что.

- Привет, Ликвид, - неожиданно бодро заговорил Сальваторе, плечом прижимая к уху мобильник. Беглый взгляд в сторону девушки и разочарованный выдох – злюка. – У меня есть одно дельце для тебя. Нужна квартира в центре, желательно в тихом, благополучном районе. Этаж? Восьмой, мое любимое число. Да, комнат лучше всего пять-шесть, не больше. С мебелью, но новой и качественной. Ты же знаешь мой вкус, если не понравится, могу очень разозлиться. Времени тебе часа четыре, не больше. А-а, нет. На этот раз я хочу купить ее. Да-да, подумываю о постоянном проживании. Место для парковки? Бери сразу два. Ага, одну машину жду у здания аэропорта. Можно и с водителем, я сегодня удивительно добрый. Нет, налички у меня с собой нет, а разве ты не выручишь старого друга? Ха, ну тогда передавай привет жене и детям. В гости ближайшие лет десять заглядывать не собираюсь. Да что ты, старина! У меня просто день рождения сегодня, - на этом немного странный разговор прервался, и в салоне автомобиля вновь повисло неловкое молчание.

- Друг? – с некоторым недоверием в голосе поинтересовалась Кэролайн.

- Просто отчаянно любящий свою семью дядька, - почти что нежно пропел Дамон.

- Хотела бы я расстроиться из-за того, что ты не меняешься, - хмуро припечатала девушка, осторожно выдергивая свою руку из хватки его пальцев, затем пересела поудобнее и прижалась щекой к мужскому плечу. – Никогда тебе этот день не забуду. Больно?

Она не без страха глянула на пропитанную запекшейся кровью футболку и содрогнулась всем телом от ужасных картин, все еще скачущих перед глазами.

- Что тела боль, когда душа рыдает и смерти ждет, - мрачно пробормотал вампир в ответ, будто нарочно растягивая слова.

- Господи, давай сюда свое сердце, ты мне отчаянно надоел! – с нескрываемым гневом воскликнула Форбс, вытягивая вперед ладонь. – Сколько можно-то, а?

- Детка, у тебя на удивление не захламленная голова, - умилился с нее парень. – Это классика, Шекспир, правда, вот не помню откуда.

Кэр лишь слабо простонала, понимая, что и разозлиться как следует уже не способна. Да и был ли от этого толк? Даже не смотря на всю внутреннюю пустоту и безысходность, на сердце с каждым мгновением становилось все спокойнее и легче. С ним все хорошо, а это главное. То, о чем она молила все полчаса, проведенных на полу у бездыханного тела. То, во что так истово и безоглядно верила. То, ради чего принялась сейчас улыбаться.

Фрэнки заняла любезно отодвинутый стул, походя отвесив Стефану совершенно неискреннюю улыбку, и принялась внимательно изучать меню, в надежде потянуть немного время перед предстоящим отнюдь не легким разговором.

- Выходит, он остался жив, - с нескрываемым облегчением в голосе пробормотал парень.

- Угу, - хмуро согласилась девушка. – Но это ненадолго. Найду тварь и пущу на кожаные ремни. Нет, каков наглец! Еще и записочку эту чертову мне оставил!

- Какую? – настороженно спросил вампир.

- «Не хотелось бы огорчать тебя, детка, но нам все же придется встретиться. Притом очень скоро. Обещаю, что ты не разочаруешься, тем более у меня есть один очень приятный сюрприз! Чмок! Твой гадкий вампирчик», - сквозь плотно сцепленные зубы процитировала итальянка. – Я ему дам вампирчика! Дьявол! Аж колотит от ненависти к гаденышу! У них с матерью прямо любовь к идиотским посланиям.

- Приятный сюрприз? – все так же немногословно удивлялся Сальваторе, вертя между пальцами вилку для рыбы. – О чем это он?

- Оу, ну я прямо не знаю, - театрально вздохнула Франческа. – Да какая разница! Найду, прибью и точка! Только Дамон мог поверить, что от него так легко можно избавиться! Я же подойду к процессу творчески и буду пытать с пристрастием, пока самолично не отдаст черту душу со всеми потрохами!

- Фрэн, не делай этого, - отрицательно покачал головой Стефан, будто в знак порицания. – Ты же понимаешь, что все произошло отнюдь не случайно. Мой брат не хотел лишать его жизни и только поэтому уехал сразу же, не дожидаясь, так сказать, финальных аккордов.

- Я ничего не собираюсь понимать, - зло рыкнула вампирша. – У меня личные счеты, и к вам обоим они не имеют никакого отношения. Малыш сам просил меня навещать его, и именно этим я собираюсь заняться в ближайшее время. Что будем заказывать? – она резко перевела разговор в более мирное русло, не желая больше отчитываться перед кем бы то ни было.

- На твой вкус, - обреченно произнес Сальваторе. – И все же не стоит…Да-да, я понял. Тема закрыта. Тогда можно еще один уточняющий вопрос?

- Валяй, - милостиво разрешила девушка и принялась диктовать подоспевшей официантке простенький заказ. Аппетит отсутствовал напрочь.

- Почему Мисао назвала вас с Дамоном любовниками? – единым духом выпалил парень и замер в ожидании скорой грозы, а, быть может, и целого цунами возмущения. Вроде как не его дело, но все же…

- Тоже мне злостная тайна с грифом секретно, - фыркнула итальянка, откидываясь на спинку стула. – Нас почти все считали парой, и ничего удивительного. Лет сто назад мы ТАК вели себя на публике, что у многих вампиров другого мнения и быть не могло. Потом глупая забава нам надоела, но у бессмертных слухов удивительно живучие корни, отсюда и неизгладимый след в истории.

Она так легко говорила об этом, уверенно смотря Стефану прямо в глаза, что сомнений в ее честности возникать не должно было. Однако у вампира имелось собственное мнение насчет искренности – он слишком хорошо знал своего брата.

- И что же между вами ТАКОГО происходило? – как бы между прочим полюбопытствовал он, нервно выстукивая носком ботинка об пол абсолютно неритмичную мелодию.

- Странная получается беседа, - ушла от прямого ответа Фрэнки. – Ты приглашаешь меня сюда, внимательно слушаешь, но совершенно не воспринимаешь. По-твоему, я лгу? Тогда зачем вообще звал? Чего ожидал услышать? Будто я прониклась нежнейшими чувствами к дорогому сынуле? Или самозабвенно занималась любовью с Дамоном, когда представлялась такая возможность? Хорошо, будь по-твоему. Да, я спала с ним. Вплоть до появления в его жизни Елены. Ты водички-то глотни, а то аж покраснел, бедненький. Спасибо за чудесный вечер. И можешь не беспокоиться насчет новости об отъезде, я уже давно об этом знаю. Поверь, в моей жизни случались дни и похуже. Ты ничем меня не обидел, так и передай своему брату. Я просто сегодня слегка не в себе. Не опоздай на самолет, Стефан, - договорив, она поднялась на ноги, чмокнула растерянного юношу в щеку и с нечеловеческой скоростью вылетела из ресторана, оставляя в воздухе после себя приятный шлейф дорогих французских духов и целый букет горького на вкус разочарования. Оставалось только недоумевать над тем, что он сказал не так.

Елена тоскливым взглядом обвела палату, чуть дольше секунды задерживаясь глазами на пустующем кресле у кровати, и от безделья принялась изучать входящие сообщения, в надежде прогнать из головы мысли о немедленном побеге. Дамону ведь это очень не понравится!

«Привет, любимый! – Привет, моя принцесса!

Я соскучилась. – Знаю, я тоже. Но надо потерпеть. Тебя выпишут через пару дней, обещаю.

Почему так долго? Я здесь уже целую неделю! – Елена Гилберт, имей совесть! Я и без того чуть разума не лишился, когда выяснилось, что у тебя кроме сотрясения еще и воспаление легких. Хочешь моей смерти?

Ну ты же можешь меня забрать! И твоя кровь гораздо действеннее дурацких лекарств. Дамон! – Эгоистка! И капризуля!

Пожалуйста! – Пока не могу. Два дня потерпеть осталось, трудно?

Ага! Я к тебе хочу… - На жалость давишь?

Пытаюсь! – Ничего не выйдет. Будешь настаивать, вечером станут давать снотворное. И никаких ночных встреч с наглым вампиром-форточником.

Ты злой…- Какой есть.

Все равно люблю! – Очень логично. И я люблю тебя, моя девочка».

Тяжелый вздох. Сколько осталось до полуночи? Целых полчаса! Да что же за день-то такой! В палату проник тоненький лучик слепящего света из коридора. Девушка оглянулась, ожидая увидеть самого красивого, самого любимого, самого дорогого ей вампира во всей вселенной, но наткнулась глазами на смоляные кудри и погрустнела, правда, всего на секунду, потому что и дальше киснуть Фрэнки ей не позволила. Резво подбежав к постели больной, вампирша заключила хрупкие плечики в чудовищно крепких объятиях, чмокнула хворую в щеку и принялась заваливать ее вопросами о самочувствии.

- Фрэнкс, я умоляю тебя, поговори с Дамоном! – заговорщическим шепотом взмолилась Елена сразу после детального описания своего состояния здоровья. – Я больше не могу здесь находится. Мне скучно, плохо, одиноко и хочется застрелиться.

- Разве тебя никто не навещает? – вскинула итальянка вверх идеальную черную бровь, оглядывая цепким взором заставленный вазами с цветами подоконник. Из-за великого множества самых разнообразных букетов невозможно было рассмотреть, что находится за окном. Кроваво-красные розы (а ее друг только их считал за цветы) были в большинстве, но не обошлось и без белых, розовых, желтых, кремовых и даже черных.

- Мэтт и Бонни приходили недавно, - с неохотой призналась девушка, мысленно сетуя на некоторую нелогичность своих восклицаний. – Пробыли со мной весь день, а потом уехали вместе с Дамоном. Но это было всего один раз!

- Подожди, - внезапно остановила ее стенания Франческа. – Дамон, не поморщившись, повез Бонни куда бы то ни было?

- Да, - с некоторым удивлением в голосе произнесла Гилберт. – А что случилось? По-моему, они всегда отлично ладили, да и в этот раз так мило болтали, ходили вместе за кофе и вернулись очень веселые.

- А-а, нет, не обращай внимания, - махнула рукой итальянка. – Глупости всякие в голову лезут. Я просто не знала, что он с ней в хороших отношениях. Вообще-то мистер Сальваторе очень неодобрительно к ведьмам относится. Стефан у тебя разве не был?

- Дамон говорит, что он сейчас не в самом лучшем расположении духа, - немного безразлично пожала плечами блондинка, осторожно проводя пальцами правой руки вокруг нестерпимо чешущихся следов от уколов. – Вроде, никак не может отойти от той новости насчет миссис Флауэрс. Жаль, конечно, ее, она была хорошим человеком, но ведь тогда он собой не управлял, и сейчас глупо искать виноватых…

- Да, тут ты права, - якобы согласно закивала головой вампирша, чувствуя острый укол жалости к Стефану. И почему она никак не может простить его от чистого сердца? Ведь Елена права, он себя не контролировал еще и тогда, когда увел кольцо у ее друга. Но, вспоминания все, что пришлось пережить приятелю по вине младшего брата, злость застила душу с такой интенсивностью, что способность мыслить логически отказывала ей на очень продолжительное время. Без толку было пытаться оправдать Стефана, сердце отказывалось принимать факты, оно подчинялось чувствам – злобе, ненависти, гневу, ярости – скорее по привычке. – Так ничего и не вспомнила о сынуле? Куда он тебя возил? О чем говорил? Почему заставлял себя защищать?

- Нет, Фрэнки, только то, что уже рассказала, - печально вздохнула девушка, вновь натыкаясь на эту странную черную дыру в воспоминаниях. Ей до сих пор было неприятно от одной мысли о том, что он остался жив, хотя это и вызывало в душе некоторое облегчение. В ней сидела какая-то непоколебимая уверенность в том, что он на самом деле очень хороший, просто немного…Нет, дело было даже не в его очевидной схожести с отцом. Она знала, какой он внутри, будто умудрилась побывать в его душе, но не могла выразить свои ощущения словами. Казалось странным считать его белым и пушистым, когда все своими глазами видели, на что способен полувампир, однако Елена продолжала настаивать на своем, пользуясь довольно глупым объяснением: «Мне так кажется» или «Я так чувствую». Других аргументов у нее все равно не было.

А еще пугала последняя услышанная ей фраза: «…помни, что осталась мне должна». В его голосе слышалось столько уверенности, твердости и властности, что она невольно покрывалась липким потом при одном упоминании о каком-то долге.

- Ладно, не забивай свою чудную головку всякой ерундой, - итальянка тепло улыбнулась ей и еще раз чмокнула в щеку. – Я пришла пожелать тебе скорейшего выздоровления и попрощаться. Правда, ненадолго. Хочу съездить домой, повидать друзей, сходить к Остину, а потом вернусь, если ты не против. Мне хочется посмотреть на тот сюрприз, что готовит тебе Дамон…Упс! Черт! Черт! Дьявол! – Фрэнки на третьей космической скорости забегала по палате, сшибая по пути многочисленные вазы с цветами, которые тут же ловила и водружала на место. – Ты ведь не выдашь меня? Я прошу тебя, пожалуйста! Никаких намеков о готовящемся сюрпризе – иначе он меня четвертует. Окей? Зачем тебе еще три лишних болтливых меня, а?

- Да успокойся, Фрэн! – от души расхохоталась над ней Гилберт. – Все в порядке, я буду молчать, как рыба. Только обещай, что обязательно скоро приедешь. Я так к тебе привыкла!

- О-о, - растрогано протянула вампирша, чуть склоняя голову на бок. – Я тоже люблю тебя, дорогая! Но мне пора, так что давай прощаться. Быстренько чмокнемся, и я побежала.

Через пару мгновений в комнате не осталось даже запаха ее парфюма – нежного, цветочного и удивительного родного. Зато в душе поселились райские птички, а заунывно-серая картинка перед глазами неожиданно налилась красками. Всего какие-то двадцать минут и приедет Дамон!

Елена быстро глянула на прикроватную тумбочку, проверяя, съела ли все необходимые таблетки, а затем закрыла глаза и пустилась в мечтания. Что за сюрприз мог затеять ее любимый? Какой-нибудь грандиозный праздник по случаю ее выписки из больницы? А быть может долгожданный поход в дворец бракосочетаний, обставленный с удивительным размахом? Или какая-нибудь умопомрачительная поездка в жаркие страны, ведь врачи настоятельно советовали девушке побольше времени проводить на солнце, чтобы окончательно избавиться от множественных осложнений воспаления…

- Можно? – после короткого стука донеслось из-за закрытой двери.

- Да, - осторожно произнесла девушка, избегая глагола «Войдите!». Дамон строго-настрого запретил им пользоваться, хотя и говорил что-то о круглосуточной охране здания.

- Не пугайся, пожалуйста, это я, - с порога начал распинаться в реверансах младший Сальваторе, хотя гораздо раньше него в дверном проеме замаячила огромная корзина с фруктами.

- Эм…Стефан, - ошалело протянула Гилберт, с опаской поглядывая на чуть приоткрытое окно. Первый вопрос, пришедший ей в голову, звучал очень предсказуемо: а знает ли Дамон о визите брата?

- Вот проходил мимо, - продолжал мямлить юноша, переминаясь с ноги на ногу у порога, - решил зайти. Ты не против?

- Конечно, нет! – притворно радостно восхитилась девушка, жестом предлагая вампиру усаживаться на свободный стул. Она зря понадеялась, будто он отодвинет его подальше от кровати. – Как ты? Спасибо за фрукты.

- Нормально, - нарочито бодрым тоном воскликнул он. – И всегда пожалуйста. Мне вовсе несложно было. Тебе лучше? Хорошо выглядишь. Румяная.

- Говорят, через пару дней можно топать домой на своих двоих, - с легкостью поддержала она неловкий разговор. – Если не затруднит, помой мне, пожалуйста, вон ту грушу.

Да уж, лучший способ избавиться от тягостного молчания – это занять чем-нибудь рот. К сожалению, фрукт оказался слишком вкусным, чтобы растянуть процесс поедания на болезненно долгий срок. Через пять минут комнату наполняли звуки их частого дыхания и неровное биение двух сердец.

- Погода на улице прекрасная, - завел вторую часть светской болтовни вампир. – Хотя тебя наверное не пускают гулять…

- Как видишь, - девушка чуть приподняла над постелью утыканную иглами от капельницы руку и натянуто улыбнулась. – Дамону кажется…

Ох, не следовало ей этого говорить. Лицо Стефана окаменело и превратилось в маску, стоило прозвучать «кодовому» имени.

- Я пришел сказать тебе, Елена, - слишком официально начал он заранее заготовленный монолог, неосознанно накрывая ее вспотевшую ладонь своей. Девушка еще раз покосилась на окно и постаралась мягко выдернуть кисть из объятий его пальцев, когда вампир стал чуть более настойчивее положенного.

Ее слабое: «Стефан, не надо, прошу», потонуло в шуме взмахов крыльев влетевшей в окно птицы. Гигантский лоснящийся черный ворон издал какой-то зловещий звук «ка-ар» и уселся на кровать, не сводя взгляда внимательных и поразительно умных угольных глаз с руки юноши. В следующую секунду на том же самом месте появился ухмыляющийся Дамон.

- Братец, клешня не болит? – очень заботливо поинтересовался он.

- Нет, - возмущенно выдохнул младший Сальваторе, вмиг оказываясь на значительном удалении от постели больной.

- А будет болеть! – трагедийным тоном возвестил вампир, грациозной походкой вышедшего на охоту хищника приближаясь к брату.

- Дамон, - попыталась Гилберт купировать набирающую обороты ссору, лихорадочно придумывая место, за которое будет хвататься в приступе ужасающей боли.

- Вот вечно ты все портишь, Елена, - тут же расстроился парень, оборачиваясь на звук ее голоса. – Ну рассказывай, родственничек, зачем приперся посреди ночи? Какие такие пошлые мыслишки бродили в твоей голове?

Стефан демонстративно отвернулся в другую сторону, отказываясь разговаривать в подобном тоне. Дамон фыркнул, но продолжать расспросы не стал и обратил все свое внимание на взволнованную девушку.

- Как день прошел? – с видимым любопытством спросил он, вновь возвращаясь на кровать, но не для того чтобы сесть. – Двигайся давай, симулянтка!

Она слегка растерялась от излюбленного в прошлом сарказма в его голосе, но послушно перелегла на самый краешек постели, осторожно придерживая на весу больную руку. Кажется, девушка начинала догадываться о причине столь резких перемен…Присутствие Стефана.

- Нормально, - с трудом заставила она себя вернуться к ответу на заданный вопрос. – Таблетки, уколы, полезная и очень невкусная еда, дневной сон и полная скукота. Почему мне даже читать не разрешают?

- Да уж, прямо концлагерь, - картинно ужаснулся мужчина, занимая освободившуюся половину просторного двуспального ложа. Не зря же он настоял на замене обычной больничной койки на кровать по спецзаказу. – А вот у меня все получилось куда страшнее. Навещал своих доноров и вымотался по полной программе. Всех покусай, всем внуши удовольствие, всех порадуй кучей комплиментов, сотри чертову тучу дурацких мыслей и впечатлений…Тяжела жизнь настоящего вампира, милая, ох как тяжела! Да еще одна из постоянных «подруг» начиталась всякой дряни о нас, к слову, она давно что-то подозревала насчет меня, так вот, развесила везде чеснок, окропила все стены в доме святой водой и «Отче наш» зазубрила. Не поверите, никогда так не хохотал! Это ж надо! Я ей: «Иди ко мне, детка!», а она мне: «Иже еси на небесех!» и крестом православным во все стороны машет, представляете?

Елена чуть ли не во все горло захохотала над его выражением лица, и только через пять минут, глядя в расширившиеся от удивления глаза младшего Сальваторе, пробормотала виноватое:

- Простите.

Ну не станет же она объяснять Стефану, что ничего этого на самом деле не случалось! Что Дамон просто зеленеет от ревности, поэтому старается слегка зацепить ее самолюбие, а точнее ту часть, которая любит ЕГО до потери пульса.

Юноша же тем временем молча таращился на дорогущие ботинки старшего брата из кожи питона, покоящиеся на белоснежных простынях, и тихо закипал от ярости.

- Дамон, - очень строго и явно осуждающе начал он, делая мощные глотки воздуха, в надежде отыскать в кислороде немного спокойствия. – Я просто не понимаю…

- Да уж, братец, - сочувственно закивал головой парень. – Ты вечно чего-то не понимаешь, я уже с этим смирился. Позволь дать тебе дельный совет? Так сказать, исходя из родственных чувств и благих побуждений. Проваливай отсюда по-хорошему, иначе займешь соседнюю палату. И в следующий раз, когда надумаешь являться к моей девушке без приглашения, заранее натяни на себя бронежилет и прихвати слюнявчик. Надоело любоваться на то, как ты размазываешь сопли кулаком.

Теперь настал черед Елены злиться. Смерив своего любимого взглядом, переполненным неодобрения, она крепко сжала покоящуюся рядом с ее рукой теплую ладонь и, подбирая каждое слово, заговорила:

- Дамон, пожалуйста, не надо. Ты ведь знаешь, что ничего не было и быть не может. Мы все прекрасно понимаем, что никаких остроугольных треугольников больше нет. Стефан пришел просто поговорить. Наверное, ему действительно следовало поставить тебя в известность, но ведь все совершают ошибки, так? Просто прекратите издеваться друг над другом. Неужели так трудно хоть иногда создавать видимость нормальных отношений? Вы ведь вовсе не ненавидите друг друга, верно, Стефан?

- Ох, я бы так не сказал, - еще шире улыбнулся старший Сальваторе. – Но давай разберемся по порядку. Зачем пришел мой дорогой братец, а? Правильно, поломать перед тобой комедию. Всплакнуть малость и выдавить из себя таким печальным голоском, что, мол, чемоданы собраны, я сегодня улетаю. На что рассчитывал? Конечно, что ты станешь его уговаривать остаться, и в итоге признаешь, будто он тебе нужен. Зачем? Непонятно. Отвратительный способ потешить свое самолюбие. Какого черта он хватал тебя за руку, если вроде ни на что не надеется? Стеф, поделишься мыслями? Опишешь в деталях, как пялился на ее губы?

- Ты уезжаешь? – опечаленно переспросила Елена, укоризненно поглядывая на разошедшегося вампира. И почему он такой прямолинейный?

- Да, - нехотя признался он. Тот факт, что он не стал отрицать ни один из сделанных старшим братом выводов, наводил девушку на некоторые размышления, от которых она предпочла отмахнуться. – Пожалуй, мне уже пора. Думаю, как-нибудь еще вернусь в этот город, но не слишком скоро.

Он быстро поднялся на ноги, непостижимым образом оказываясь в непосредственной близости к Гилберт, резко наклонился, чтобы чмокнуть ее в щеку и столкнулся с угрожающе сжатым кулаком.

- Неа, - с ухмылкой протянул старший Сальваторе. – Дверь совсем в другой стороне. Не заставляй меня выходить из себя, ведь не досчитаешься потом большинства зубов. Приятной тебе поездки! И помни, что мое хорошее отношение к тебе претерпело кардинальные изменения из-за…Какой невежливый! – огорчился он, вслушиваясь в удаляющиеся по коридору ритмичные шаги. – Даже не дослушал ведь!

- Из-за чего? – мгновенно ухватилась девушка за появившуюся возможность разобраться во всем самой. – Что такого опять произошло между вами?

- Во-первых, привет, моя принцесса, - разом изменился тон вампира, теряя свои ироничные составляющие. – Я так по тебе соскучился!

Елена и моргнуть не успела, как нежные губы заскользили по шее, подбородку, добрались до рта и тут же заключили в объятия кончик аккуратненького носика.

- Во-вторых, я совершенно невинен перед тобой, - заискивающе улыбнулся Сальваторе, подтверждая часть ее догадок относительно рассказа о тяжкой бессмертной доле. – Хотелось просто позлить братишку. Терпеть не могу, когда он начинает умиляться тем, как я сильно изменился за последнее время. Так трогательно о тебе забочусь…Раздражает. В-третьих, не делай так больше, ладно? Меня тянет кого-нибудь убить, когда я вижу, как он на тебя смотрит. Просто не позволяй, хорошо?

Она обреченно кивнула, не решаясь спорить с настойчивым взглядом пьянящих черных глаз. Вся злость, возмущение и обида на него прошла почти так же быстро, как появилось. Видимо, ей все-таки придется смириться с мыслью о том, что эти двое никогда не смогут общаться в нормальном ключе. Только бесконечные унижения, подтрунивания друг над другом и полнейшее нежелание понять ближнего.

- И теперь ответ на твой вопрос, - спокойно продолжил парень, заботливо поправляя краешек одеяла. – Я предупреждал Фрэнки, что оторву братцу голову, если он посмеет обидеть ее. И что в итоге? Десять минут назад я оставил эту вздорную девчонку у здания аэропорта и впервые в жизни осознал, что она нагло врет, глядя мне прямо в глаза.

- Ты думаешь, они…расстались? – девушка сама не поняла, почему эта новость твердой рукой сжала сердце. Изначально было понятно, что из их романа вряд ли выйдет что-либо путное, но она все же надеялась. Верила, будто через пару лет сумеет полюбоваться самой искренней и счастливой улыбкой Стефана, увидит, каким огнем загораются зеленые глаза при появлении итальянки, услышит еще более громкий и заразительный хохот вампирши.

- Не знаю, - вынужден был признать Дамон, - но чувствую, что она неспроста так заторопилась домой. И дело даже не в ее глупом желании поскорее отыскать… - он резко замолчал, зарываясь носом в пушистые светлые волосы, а потом скороговоркой произнес, - Я хотел с тобой кое о чем поговорить. Точнее о ком. И лучше сделать это сейчас.

- Очень внимательно тебя слушаю, любимый, - со всей серьезностью и должной долей участия прошептала Елена. Она ждала этого разговора, и давно подумывала завести его первой, вот только смелости никогда не хватало.

- То, что случилось в ангаре, - очень неуверенно забормотал мужчина, - в общем, на самом деле все было совсем не так. Да, мы подрались, но убивать его я не хотел. Он сам меня об этом попросил.

- Попросил? – обескуражено переспросила Гилберт, задирая голову вверх, чтобы встретиться с парнем взглядом.

- Можно сказать и так, - не внес никаких пояснений немного напряженный голос. – Я слышал многое из того, что он говорил тебе. Эта связь, существующая между нами, она как два кусочка одного зеркала. В ней все отражается с поразительной точностью. Я вижу, чувствую, слышу и ощущаю все так же, как ты. Раньше мне с трудом удавалось объяснить эту особенность, теперь я нашел ответ, точнее его дала Мисао.

- Дамон, пожалуйста, чуть больше подробностей, - взмолилась Елена. – Мне очень сложно тебя понять, когда ты говоришь загадками. Что именно ты слышал?

«Только не про поцелуй!» - мысленно взвыла она, понимая, что совершенно зря скрыла эту выходку полувампира от всех, в том числе и от своего мужчины.

- Как он будил тебя, как просил успокоить Кайлеба, ну и меня, конечно же, - хмуро перечислил парень, прижимая к своей щеке ее ладонь. – А еще он спас тебе жизнь, я это очень хорошо помню. Тогда мне впервые показалось, будто он действительно пытается помочь.

- Что он сделал? – недоуменно изогнула бровь девушка. Почему в ее голове все так смутно? Почти никаких воспоминаний, одни куцые обрывки фраз и размытые очертания множества лиц.

- После того, как Мисао отшвырнула тебя от Кайлеба, ты упала, ударилась головой и потеряла сознание. Я плохо понимал все, что происходило, но тот момент запомнил в мельчайших подробностях. Он раньше меня заметил, что с тобой творится что-то неладное, но виду не подавал, дожидался, пока лиса сама обратит внимание. И вот тогда мне и довелось столкнуться нос к носу с собственным отражением. Честное слово, всегда считал выражение «мурашки по коже» не более чем пустым звуком, но именно это происходило со мной в ту секунду. То же лицо, та же манера ухмыляться и взгляд…цепкий, колючий, как у волка. А уж когда ты произнесла: «Спасибо, Дамон», я чуть было не ляпнул то же самое, - он весело расхохотался, чем поразил и без того удивленную Елену до глубины души. – Затем ты сняла с меня кольцо и помогла ему справиться с наглой гадиной. Не сказать, чтобы я очень уж обрадовался, когда и второго китсуна прикончили почти без моего участия, но ее смерть сыграла свою роль – ко мне вернулась Сила. В скверных количествах, однако, она все же была. Не уверен, что полез в драку первым, хотя не исключаю такой возможности. Единственное, что нам обоим мешало разнести ангар в щепки, так это твое присутствие. Я чувствовал, как он пытается удержать тебя от глупостей, не позволяет подходить слишком близко, и сам делал то же самое. Знаешь, мы оказались похожи во многом. В частности, оба не желали обнаружения правды. Он предпочел сохранить за собой облик мерзавца, я же поступил так, как он того заслуживал. Один только Стефан отказывается верить моим заверениям…Может, я зря всегда считал его форменным глупцом?

«Что за игру ты ведешь? Чего добиваешься?».

«Просто пытаюсь все исправить…отец».

«И ты думаешь, будто я так легко поверю? После всего, что ты и Мисао сделали?».

«Нет, не думаю. Окажись я на твоем месте, вообще вряд ли стал бы слушать».

«Сначала окажись на моем месте! Ты чуть было не убил моего брата, посмел прикоснуться к Фрэнки, и на это я теоретически мог бы закрыть глаза, но Елена…Очень глупо, Дамон, очень».

«Я ничего ей не сделал. Да, собирался, как и ты в свое время…»

«Не смей! Тебя это не касается!».

«Хорошо. Тогда поступай так, как считаешь нужным. Я полукровка, так что эта деревяшка у тебя в руках – штука бесполезная. Хочешь узнать настоящий способ?».

«Я хочу, чтобы ты исчез из моей жизни. Раз и навсегда».

«Нужен совет или как?».

«Сначала дай слово, что больше никогда не приблизишься к моей семье!».

«Дьявол, да зачем? Неужто нет желания избавиться от меня насовсем?».

«Слово! Пообещай и дело с концом».

«Черт, как с самим собой побеседовал. Ладно, я клянусь, что и близко не подойду к Елене. Доволен?».

«Вполне. Я уеду сразу же, как только…».

«Оу, все-таки решил меня проучить? Так и быть, валяй. Мне не впервой умирать на публике. Только уж извини, сестренке я все-таки почищу память. Репутация…».

«…это наше все. Я знаю».

- Вот такой диалог при помощи Силы, - с тоской закончил Дамон. – Я не думал, что Фрэнки останется, дабы лично удостоверится в его смерти. Можно сказать, она испортила блестящий план. Мне никогда не пришлось бы рассказывать это тебе, если бы не звериное чутье этой трехсотлетней дамочки. Хотя и от нее есть польза. Благодаря охране Кайлеба, я могу оставлять тебя здесь одну.

- Но почему? Почему ты сразу мне все не объяснил? – с легкой обидой в голосе допытывалась Елена. – И вообще! Это несправедливо! Кто давал ему право распоряжаться моей памятью? Какая еще к черту репутация?

- Успокойся, моя девочка, - быстро пресек он любые старания по части яркого выражения гнева. – Я и сейчас не уверен в том, что тебе стоит об этом знать.

- Как это не стоит знать? – возмутилась девушка. – Я два дня места себе не находила, представляя, что ты чувствуешь и как переживаешь. Он ведь твой сын! Какой бы ни был, все равно родной! И своими руками…Да еще ты вдруг заимел привычку прятать от меня глаза, приходил всего на пару часов и старался избегать разговоров. Хорошо, что Фрэнки не умеет держать эмоции при себе, и мне удалось вытянуть из нее признание. С каким облегчением я вздохнула, когда поняла, что он жив. Пусть и мерзавец, но он все же помог нам выбраться оттуда живыми.

- Тебя разве не задевает то, что он еще и сын Катрины? – нахмурился мужчина.

- Это объясняет, почему при наличии такой внешности у него на редкость подлая душонка, - со смехом выдала Гилберт. – А в остальном ничуть не задевает. Сомневаюсь, что тебе можно поставить в вину измену пятисотлетней давности! Меня тогда и в проекте не было, как и моих пра-прапращуров.

- Кстати, о твоих пращурах, - после минутного наслаждения ее звонким хохотом, сказал вампир. – Я узнал кое-что о твоем отце. Только сразу предупреждаю, история очень печальная, и если ты не готова, то лучше отложим ее на потом.

- Давай уж разберемся со всеми тайнами сейчас, - горестно вздохнула Елена. – Что толку прятаться от правды? Рано или поздно она сама тебя найдет.

- Согласен. Твой отец и впрямь был полувампиром, - неохотно начал Сальваторе. – Мне удалось отыскать вампиршу, давшую ему жизнь. Не спрашивай как, очень долго объяснять. Это довольно молодая по нашим меркам бессмертная и, судя по всему, непроходимо глупая. Она и понятия не имела, что подобные эксперименты не приветствуются, просто развлекалась с людьми без всякой задней мысли, а когда поняла, что беременна, как-то исправлять ситуацию было слишком поздно. Пришлось рожать, а затем избавляться от младенца. Недолго думая, она оставила его на крыльце ближайшего приюта и постаралась забыть о нем, как о страшном сне. Сейчас она говорит, будто боялась не удержаться, хотела оградить ребенка от самой себя, ведь он по сути был обычным человеком, но мне кажется, это всего лишь красиво звучащие слова. Остальное ты знаешь. Через шесть месяцев его усыновили Гилберты и никому не сказали, что на самом деле это не их ребенок. В двадцать первый день рождения он понимает свою природу, по началу пугается, но потом знакомится с твоей матерью и все вроде идет нормально. Оказывается, полувампирам кровь нужна довольно редко, двух-трех раз в месяц вполне достаточно для нормального поддержания жизни. Разумеется, при таком питании и речи быть не может о Силе, да и зачем она нужна? Все вокруг считают Грейсона обычным мужчиной. Скажи, пожалуйста, где учился твой отец?

- В Беркли, - с улыбкой ответила Елена. – Окончил факультет журналистики, а на третьем курсе очень увлекся актерским мастерством. Мама рассказывала, что все их свидания происходили одинаково, отец вел ее в театр, торжественно усаживал в центре зала, вручал программку и бежал за кулисы, где уже вовсю шла подготовка к началу очередного спектакля. Только не подумай, что он был актером, нет. Первоклассный гример! В детстве мы с Маргарет как-то залезли в его чемоданчик и от души намазались всем, что только смогли открутить и выдавить. Папа потом долго пытался нас отмыть, да еще мне, как самой старшей, хорошенько влетело за испорченный туалетный столик в ванной комнате.

- Это и помогло, - сделал вывод Дамон, когда поток приятных воспоминаний иссяк. – Он гримировался, и никто не замечал слишком юного для почти сорокалетнего мужчины лица. Твоя мама, конечно, была в курсе всего. Думаю, тебе очень скоро предстояло узнать обо всем из ее уст, если бы не глупая авария. Мисао говорила, будто во всем виноваты ассасины и Александр, но Кайлеб уверяет меня в обратном. О полукровках в клане не слышали больше семи столетий, за ними давно никто не охотится, а в год трагедии Корвинус, по словам сына, был на Ближнем Востоке и никак не мог явиться в Феллс-Черч с какими-то расспросами. Твоя тетя подтверждает эту версию.

- Ты видел тетю Джудит? – живо отреагировала девушка. – Разговаривал с ней?

- Да, принцесса, только давай не будем торопить события, - парень мягко уложил ее голову на свою грудь и продолжил рассказ. – Я читал и тот полицейский отчет, о котором упомянула Мисао, а заодно поболтал с местным шерифом на предмет некоторых странностей в рапорте. Например, довольно приличная разница во времени смерти…Ты в порядке, Елена? – неожиданно забеспокоился он, когда ее ладошка со всей силы стиснула край привычной черной рубашки. – Может, мне не стоит продолжать?

- В порядке, милый, - из последних сил держалась она. – Только сра

⇐ Предыдущая 56 57 58 59 60 61 62 63 6465