ХОЛОДНАЯ ОСЕНЬ 2009-го

ХОЛОДНАЯ ОСЕНЬ 2009-го

Осень 2009-го вначале вполне неплохо начиналась для Шурика – он наконец поступил в столичный ВУЗ (как он и мечтал). Однако постепенно краски вокруг Шурика начали сгущаться. Все возрастающая зубная боль начинала Шурику напоминать о предстоящих неприятностях его столичной жизни. Зубная боль дополнялась нехваткой денег (с каждым днем их становилось все меньше и меньше), а также сообщением начальника Вуза о том, что нет мест в общежитии. Все эти обстоятельства словно магнитом тянули Шурика обратно домой – где тепло и уютно, где можно бесплатно вылечить зубы, где не надо тратить деньги на метро и искать где переночевать. Но Шурик был упрямым и волевым по натуре человеком, и поэтому даже если бы весь мир рушился под его ногами, началась бы третья мировая война, Шурик бы все равно не покинул бы столицу. Да это просто немыслимо было для Шурика – как можно изменять то, что было спланировано Шуриком задолго до его поступления в ВУЗ?! К тому же Шурик не сразу туда поступил, а приезжал второй раз поступать. Поэтому Шурик продолжал сохранять самообладание, и вел себя так, как-будто у него в кармане лежала штука баксов, в столице его ждал роскошный особняк, и с зубами у него было все в порядке. Шурик знал что все будет ништяк, ведь им успешная жизнь была уже давно спланирована во всех подробностях до конца его жизни, и он знал, что все будет идти по его плану, иначе быть не должно!

Но тем не менее, несмотря на энтузиазм Шурика, удача все не хотела поворачиваться к нему передом. Шурик доживал последние дни в общежитии первого ВУЗа, куда он параллельно тоже поступал, но не поступил (в этом ВУЗе ему на период поступления предоставили общежитие, но поскольку он туда не поступил, то его уже оттуда выселяли). И вот перед Шуриком встала нелегкая делема: уехать спокойно домой или биться до последнего, цепляться за Москву руками, ногами и зубами. Шурик выбрал второй вариант.

И вот Шурик начал экономить уже каждую копейку, считать сколько он потратил на метро, сколько у него в день уйдет на еду. Шурик находясь в полной жопе, при этом еще каким-то образом думал о свидании с девушкой, с которой он познакомился еще в прошлом году, приезжая в Москву поступать в первый ВУЗ первый раз. С ней он в течение года, уехав тогда обратно в провинцию, так и не поступив с первой попытки в столичный ВУЗ, переписывался на сайте знакомств. И вот, приехав в Москву для очередной попытки поступления в столичный ВУЗ, Шурик назначил с девушкой свидание. Шурик несмотря на материальные и жилищные трудности, которые перед ним в тот момент стояли ребром, был преисполнен радости, во-первых от того, что поступил в столичный ВУЗ, во-вторых, его ожидало свидание с девушкой, с которой он переписывался год. Шурик уже думал где они будут гулять. Больше всего ему приглянулись Воробьевы горы. Здесь была прекрасная заповедная зона, где можно было непринужденно гулять с девушкой. Однако ликование Шурика было недолгим, девушка ему сообщила по телефону, что ей сегодня некогда, и свидание с ней очередной раз пришлось отложить. В дополнение к уже существующим неприятностям у Шурика от туфля оторвался каблук, который он у себя в провинции покупал по дешевке, а другой обуви у Шурика не было. Шурик из этого положения выкрутился: он попросил у одного из проживающих в общежитии первого ВУЗА молоток с гвоздями и прибил каблук обратно к подошве гвоздями (однако долго каблук, прибитый к тонкой подошве гвоздями с небольшими шляпками не продержался, но все это было потом).

Зубная боль, словно добивая Шурика, начинала напоминать ему о себе все больше и больше. Эта боль началась у него еще когда он сдавал вступительные экзамены в первый ВУЗ. Тогда он ее заглушал, полоская рот холодной водой с зубной пастой почти каждые 20 минут. Но холодной водой Шурик застудил зубы еще больше, и зубная боль уже отдавала на целый ряд правой части нижней челюсти. Боль была на столько невыносимой, что Шурик уже не мог спать последние ночи своего проживания в общежитии первого ВУЗА. Днем Шурик купил в гипермаркете «Ашан» водки, и чтобы хоть как-то заглушить зубную боль принял на грудь пару стопариков. Но он понимал, что это временное прослабление, и что надо что-то делать с зубами. Поэтому он ломал голову как в Москве без московского страхового полиса можно бесплатно вылечить зубы. В провинции он всегда зубы лечил бесплатно по местному страховому полису. Шурик догадался обратиться в клинику при первом ВУЗе. Там ему в порядке экстренной помощи бесплатно заложили мышьяк и боль на время ушла. Также он записался на повторный прием для лечения зубов, но уже на платное лечение. Стоимость лечения составляла около 2500 рублей. Для Шурика это была довольно существенная сумма, тем более учитывая, что у него примерно такая сумма денег в кармане и оставалась. Домой в провинцию он звонить с просьбой выдать деньги не мог, потому что, во-первых, он в том году, когда поступал в первый ВУЗ, взял у мамы около 30000 рублей. Во-вторых, у мамы особо денег и не было. Поэтому Шурик ломал голову как выкрутиться из сложившейся ситуации. На повторный прием к стоматологу Шурик так и не пришел.

Тут и комендант общежития первого Вуза начинала бить по мозгам Шурика по поводу его выселения все настойчивее и настойчивее. Иммунитет неприкосновенности, обеспеченный Шурику еще на неделю, благодаря волшебной баночке меда, которой он задобрил коменданта, уже не распространялся на Шурика. И комендант жестко сказала Шурику, что в пятницу ты проживаешь в комнате последний день. При этом саму комнату она закрыла и сказала, что этот день ты будешь спать в прихожей своей комнаты на матрасах, расстеленных на полу. Сама комендант на выходные покинула общежитие. И в выходные в общежитии на этаже Шурика рулила вахтерша, подчинявшаяся коменданше. Комендантша оказалась более снисходительной и, мало того, что открыла Шурику комнату обратно, она еще разрешила задержаться в комнате до понедельника. Таким образом, жизнь Шурика (или его существование) в Москве было продлено до понедельника.

И вот, Шурик начал обхаживать пороги второго ВУЗа, куда он поступил и где ему упорно отказывались предоставлять общежитие. Начальник упиралась и говорила, что мест нет. Единственное, что она предложила – это снимать койко-место в общежитии подмосковного города Мутасранск за 3000 рублей в месяц. Это было общежитие учебного заведения, и с ним у второго ВУЗа была договоренность. Пришлось согласиться на такой вариант за отсутствием других вариантов. Но у Шурика была небольшая проблемка - у него не было этих 3000 рублей. У него оставалось в кармане около 2500 рублей. К тому же надо было оставить деньги на еду, не будет же Шурик питаться солнечной энергией. И вот Шурик взял направление у своего ВУЗа и поехал в Мутасранск разведать, что это за место.

И вот приехав в общежитие Мутасранского учебного заведения, Шурик поинтересовался у вышедшей вахтерши, с кем договариваться по поводу койко-места. Вахтерша попросила обождать, поскольку менеджер по заключению договоров на найм койко-мест в общаге еще не подтянулась. Шурик стал ждать, сидя на стуле в прихожей. Через некоторое время в общагу вошел высокий парень с обильной растительностью на голове как у рокмузыкантов. Он был в черном пальто, которое довольно неплохо смотрелось на нем, его волосы были влажные с застрявшими тающими снежинками – на улице шел снег с дождем. Парень прошмыгнул мимо Шурика. Как в последующем узнал Шурик, это был один из его проживающих соседей – Антон.

В общежитие периодически кто-то входил, каждый раз распахивая дверь и впуская в холл прохладу, от которой веяло промозглой осенью с ее нудными дождями и мокрым снегом. И вот в холл зашли мелкий паренек и мужик плотного телосложения. У паренька был хорошо поставлен голос, от которого отдавало уверенностью и даже некоторой нагловатостью. Шурик почему-то подумал, что его зовут Антон. Все Антоны, с которыми Шурику приходилось общаться были наглые по натуре и небольшого роста. Но как в последующем выяснилось, вопреки выявленным Шуриком закономерностям, его звали Женей. Мужик, с которым он пришел – был его батя.

Ну, так вот, паренек с мужиком тоже поинтересовались по поводу вселения в общежитие. И стали потихоньку вносить вещи, которые они привезли с собой на машине. Паренек, обхватив руками во весь хват телевизор, стал поднимать его наверх. Телевизор был довольно большой и, по всей видимости, тяжелым поскольку он был отечественного производства, скорее всего, произведенного в девяностых годах. Именно такие телевизоры обычно не жалко увозить из дома куда-нибудь на дачу или, как в этом случае, в общагу. За пареньком шел его батя, неся с собой остальные вещи. Как потом выяснилось, Женя был вторым соседом Шурика по койко-месту.

И вот, через несколько часов ожидания Шурик дождался когда прийдет этот долбанный менеджер по заключению договоров. Шурик поинтересовался можно ли вселиться сейчас, а деньги заплатить потом. Прошаренный менеджер ответила: «Вначале деньги, потом стулья!». В итоге Шурик с менеджером договорились, что он пока заплатит предоплату в 1000 рублей, затем на днях внесет остальные деньги.

И вот Шурик поднялся в ту самую заветную комнату, где ему предстояло коротать эти холодные и дождливые дни осени. В комнате не было отопления, от окон веяло небольшим ветерком, стекло в окне треснуло, и поэтому было заклеено липкой лентой. Соседи Шурика в тот день задержались в комнате недолго: побыли некоторое время и потом уехали обратно. Шурик поужинав тем, что у него было: заваренная кипятком в пластиковом контейнере гречка с двумя купленными по-дешевке сосисками (где-то за 15 рублей две штучки) лег спать. Поскольку в комнате было ужасно холодно, Шурик лег спать в джинсах и куртке. Через некоторое время его сон потревожил стук в дверь. Распахнув дверь, Шурик увидел смазливую девчонку в коротенькой юбочке, настолько коротенькой, что казалось вот-вот, и из-под нее будут выглядывать ее трусики.

- А где Антон? - спросила девушка.

- Теперь я за него, - хотел пошутить Шурик, но вслух сказал, что его нет.

- Сорри, - ответила девушка и испарилась (как потом выяснилось, ее звали Леной).

Шурик опять лег спать, предварительно позавидовав тому Антону, к которому приходила девушка. Под утро опять пошел дождь, и поскольку крыша этого общежития была прохудившейся, и комната была на самом верхнем этаже, то с потолка капала вода прямо на кровать Шурика, и под утро Шурик немного подмок.

На следующий день Шурик позвонил вначале маме по поводу займа 2000 или 3000 рублей, затем двоюродному брату, тоже заняв у него около 3000 рублей. Таким образом, существование Шурика в Москве было продлено примерно на один месяц.

Затем Шурик занялся перевозкой своих вещей из общежития первого ВУЗа. Поскольку у него их было очень много и преимущественно это были учебники (общая масса багажа, примерно 60 кг.), он перевозил их двумя заездами. Вечером Шурик последнюю ночь остался ночевать в общежитии первого ВУЗа – куда он так и не поступил, и куда он мечтал поступить еще с юношества, учась в школе.

На следующий день Шурик познакомился с некоторыми обитателями своего нового общежития. Своих соседей по койко-месту (Жени и Антона) пока не было. И Шурик зарулил, предварительно купив баллончик пивка, в одну из комнат. Там проживали три чела с его ВУЗа: один - с института банковского права (поэтому погоняло у него было «банкир»), один с института правоведения, а другой с института прокуратуры, вроде бы (институты входили в состав ВУЗа и напоминали в некотором роде факультеты). Их условия проживания были более приближены к цивилизации: у них можно было посмотреть телек, у них было тепло и уютно в комнате, и у них был холодильник. За пивом парни просветили Шурика о том, как нереально попасть в общежитие того ВУЗа, где они учатся, и что тоже вынуждены прозябать в Мутасранске и каждый день отсюда ездить в Москву на учебу.

Также в тот день Шурик познакомился с еще одним обитателем их этажа – с Алексеем. Это был студент первого курса с института правоведения. Это был паренек небольшого роста со светлыми волосами, который производил впечатление ответственного, серьезного человека.

Проночевав еще одну ночь в своей холодной комнате общежития мутасранского учебного заведения, Шурик застудил себе еще один зуб. В Мутасранске Шурик, слава Богу, нашел стоматологическую клинику, где ему согласились оказать бесплатную медицинскую помощь по башкирскому страховому полису. В клинику Шурика подвезла на машине менеджер по заключению договоров (Шурик сумел найти к ней расположение, или она пыталась найти к нему расположение, - в общем, история умалчивает).

В качестве стоматолога ему попался молодой паренек - видимо практикант. Уже один вид - как он неуверенно все делает, наводило на Шурика ужас. Итак, Шурик, сидя в кресле, пока еще не подозревал какие мучения ему предстоит пережить. Сделав снимки зубов, стоматолог вынес свой страшный вердикт: «У вас пульпит нижнего зуба, поэтому в его каналах придется ампутировать нервы, а другой зуб необходимо полностью удалить». Сделав Шурику анестезию, стоматолог приступил к ампутации нервов. Но анестезия была настолько дрянной, что всю боль при ампутации нервов Шурик полностью со всеми спецэффектами ощутил на себе. Нервы удаляли частями, участок за участком. Стоматолог введя в зубной канал специальный штырь, медленно и мучительно наматывал нерв на штырь, а затем рывком вырывал часть нерва. Затем процедура повторялась по новой. Таким макаром юный стоматолог прочистил Шурику три зубных канала. Еще стоматолог периодически гонял Шурика делать снимки, чтобы посмотреть результат ампутации нервов. За раз Шурик сделал около пяти таких ренген-снимков. Неизвестно – допустимо ли человеку за раз принимать такую дозу облучения. Расправившись с нервами, стоматолог дал Шурику направление на ампутацию другого зуба.

На следующий день Шурику вначале запломбировали зубные каналы и зуб в целом, а затем Шурик пошел к хирургу вырывать другой зуб. Операция с вырыванием зуба была практически безболезненной по сравнению с ампутацией нервов, поскольку при ампутации зуба Шурику вкололи большую дозу анестезии - настолько большую, что у него заплетался язык. Процедура с вырыванием зуба почему-то даже показалась Шурику приятной, и он ощутил даже какое-то непонятное удовольствие, особенно когда его зуб начал хрустеть, ломаясь в сильно зажатых плоскогубцах. Это ему напомнило, что как-будто он ел карамельку, похрустывая ею. Зуб приятно вытягивался из десны Шурика, и возникало какое-то ощущение пустоты, ощущение освобождения от зубной боли. Но зуб сразу хирургу не дался. При вырывании он сломался, и часть зуба осталась сидеть в десне. Тогда Шурик поинтересовался у хирурга: «А что с оставшейся частью зуба делать?». «На рассаду оставим!» - пошутила хирург. Затем хирург, вонзив плоскогубцы в десну и крепко зафиксировав их на осколке зуба, с легкостью выдрала осколок. Так Шурик избавился окончательно от зубной боли, мучавшей его довольно долгое время.

После таких адских мучений ему почему-то стало хорошо, и Шурик возвращался с еще незапекшейся кровью на губах со стоматологической клиники с чувством какого-то облегчения, и Шурик шел в общежитие в состоянии эйфории. Он шел в общежитие с осознанием, что прошел одно из испытаний жизни, с осознанием того, что он смог его пережить, с осознанием, что все эти мучения с ампутацией нервов и зуба позади. Но впереди Шурика ждали другие неприятности.

После двух холодных ночей, проведенных Шуриком в той комнате общаги, его и двух его соседей по койко-месту переселили в другую комнату – теплую и уютную. Шурику удалось выхлопотать у менеджера по заключению договоров нормальную комнату. А еще он с позволения менеджера надыбил дополнительной мебели (письменный стол, стулья) в соседней пустующей комнате.

К этому времени к Шурику подтянулись его соседи – Женя и Антон. Женя с Антоном учились в институте прокуратуры на первом курсе. Через некоторое время приехали и аспиранты, которые тоже не попали в число тех счастливчиков, заселившихся в общагу: Антон с кафедры административного права, Михаил с кафедры Уголовного процесса и Максим вроде бы, с кафедры международного права. Все они тоже в этом году поступили в аспирантуру.

В общежитии того ВУЗа, где Шурик учился, ему так и не предоставляли место, мотивируя это тем, что якобы нет мест. Хотя туда заселяли и коммерческих. По закону вначале должны заселять бюджетников, а потом уже оставшиеся места должны были распределять между коммерческими. Но в этом ВУЗе, видимо были свои порядки, и в нем был прав не тот, за кем Закон, а тот, за кем деньги!

Жизнь в Москве полностью была пронизана коммерческими отношениями. В Москве абсолютно все решалось не при помощи закона, а при помощи денег. Абсолютно все взаимоотношения между людьми или успех этих взаимоотношений решался деньгами, и все взаимоотношения имели юридическую подоплеку. Есть деньги – добро пожаловать в Москву, нет денег – свободен! Как говорил один искусный мошенник: «Даже свидание с девушкой имеет юридическую подоплеку – идя на первое свидание, по его окончании девушка либо разрывает с тобой дальнейшие взаимоотношения (можно провести параллель с расторжением контракта) либо подписывается под остальные свидания с тобой. А сделку она скрепляет поцелуем, поцелуй – это своего рода залог того, что она прийдет на последующее свидание». Пока у тебя есть деньги, у тебя есть и образование, есть и симпатичная девушка, есть любимая тачка, квартира и по возрастающей в зависимости от количества денег. Но Шурик приехав в Москву, решил разрушить эти стереотипы. Он всегда всего добивался без денег и получал образование всегда за счет средств федерального бюджета, а не за свой счет. В первом ВУЗе таких как Шурик называли «халявщик», и далеко не все к ним относились снисходительно. Кто-то даже высказывал мнение о том, что почему это бюджетникам должны предоставлять общежитие. Мол, коммерческие отваливают немеренное количество бабла за получение образования, а их обламывают с общежитием в столице. В общем, и в том ВУЗе, куда Шурик поступил, к людям нежелающим или немогущим платить, отношение было не лучше. Хоть ты будешь подыхать на казанском вокзале без жилья или лежать возле порога своего ВУЗа, подыхая, тебя начальство просто перешагнет и пойдет дальше.

И с той девушкой, с которой Шурик все пытался встретиться, что-то не клеилось у него. Она постоянно откладывала свидания или обстоятельства складывались не в их пользу. У Шурика даже особо нечего было одеть на свидание. Все вещи были в провинции. А ботинок к тому времени у Шурика опять сломался – у него отвалился прибитый гвоздями каблук, и подошва на пятке поэтому прохудилась. В такой обуви Шурику приходилось обходить лужи, чтобы не замочить ноги.

Чтобы пойти с девушкой на свидание, Шурик дожидался, когда ему пришлют из провинции посылку с одеждой и осенней обувью. В тот момент он ходил в летней прохудившейся обуви, а на улице уже было далеко не лето – шли дожди, иногда со снегом.

И вот Шурик дождался посылки из провинции. К этому времени в Мутасранске да и в Москве лег снег. На этот раз белоснежный покров задержался подольше. На улице стояла морозная свежесть. Вся эта обстановка навевала приятные ощущения, мрачные серые краски промозглой осени временно сменились светлыми тонами белоснежной пелены, которая напоминала о приходящей зиме. Правда в последние годы зимы в Росси уже мало чем стали отличаться от осени, в декабре можно было встретить зеленый покров газонов (по крайней мере, в Москве) или новый год можно было встретить с зонтиком в руках. Но тем не менее, выпавший снег напоминал о зиме – о той самой зиме с большими снежными сугробами и крещенскими морозами, о зиме, которая была характерна для советских времен.

Итак, Шурик, преисполненный позитивными эмоциями, навеянными присланной посылкой и выпавшим снегом, попытался очередной раз договориться с девушкой о свидании. На этот раз девушка уже не отвечала на звонки. Тогда он написал гневное письмо на сайте той девушке – это было последнее письмо, которое он ей написал и которое так и осталось без ответа. Больше Шурик ей не звонил.

Несмотря на все эти неудачи, Шурику не следовало забывать и об учебе. Он все-таки поступил в ВУЗ, и поэтому необходимо было следовать учебной программе: посещение два-три раза в неделю лекций и практических занятий.

Ездя два-три раза в неделю на учебу, Шурику приходилось считаться с расписанием пригородных поездов, следующих в Москву. Это не метро и пригородный поезд каждые пять минут не ездил в Москву. Опоздав под свое расписание на поезд, можно было уже не ехать в Москву на учебу, поскольку очередной поезд мог поехать только, например, через пару часов. Но Шурику в плане поездок на учебу было гораздо проще по сравнению со студентами. Во-первых, потому что студентам надо было ездить на учебу каждый день, а не два три-раза в неделю как аспирантам. Во-вторых, на учебу им надо было попасть с раннего утра, в отличие от Шурика, у которого занятия были либо в обед, либо вечером. Поэтому, проживающие с ним соседи по койко-месту, Женя и Антон, вставали каждый день примерно в 6:00 утра. Каждый раз Шурику приходилось с раннего утра слушать душераздирающий шум фена, которым Евгений сушил волосы.

Деньги у Шурика иссякали. Месяц тоже заканчивался – скоро надо было платить за следующий. Также нужны были деньги на проезд на пригородном поезде из Мутасранска в Москву, а также деньги на московское метро. Шурик стал ломать голову как эту статью расходов в его скромном бюджете уменьшить до минимума или полностью исключить. Вначале Шурик пытался выдать аспирантское удостоверение за студенческое и таким образом потратить на проезд в два раза меньше. Корочки почти были похожи и у него с легкостью стал этот номер проходить. В метро Шурик сигал через турникеты зайцем или пристраивался сзади кого-нибудь из проходивших мимо турникетов. Таким образом, расходы на транспорт были значительно сокращены. А это существенные расходы – поскольку в Москве и Подмосковье проезд стоит в разы дороже, чем в провинции. Однако и этих мер экономии было недостаточно. Деньги все равно таяли быстро. Поэтому Шурик стал ломать голову - как еще можно сократить расходы на транспорт. Затем Шурику пришла гениальная идея. Ведь конечная остановка у пригородного поезда была далеко не на окраине Москвы, а уходила вглубь Москвы на несколько станций. Таким образом, если сходить с поезда не на конечной остановке, а не доезжая до Москвы, то можно еще значительно сэкономить расходы на проезд. Не доезжая примерно 2 км до ближайшего Московского метро была станция «Лианозово» (Шурик все это просчитал по своей волшебной карте). Оттуда можно было добраться до метро, пройдя пешком два километра. До станции «Лианозово» либо со станции «Лианозово» (если из Москвы возвращался в Мутасранск) билет на пригородный поезд стоил значительно дешевле. А потом Шурик еще прикинул головой. Ведь на станции «Лианозово» нет турникетов! То есть на Лианозово можно спокойно садиться в поезд не оплачивая проезда. В Мутасранске, где сходил Шурик, тоже не было турникетов. Таким образом, Шурик обеспечил себе безбилетный проезд на пригородном поезде по маршруту Мутасранск-Москва и обратно. В метро Шурик тоже старался ездить зайцем. Итого Шурик свел статью «Транспортные расходы» к нулю.

Однако езда зайцем была несколько экстремальной для Шурика, поскольку пригородный поезд каждый день шмонали контролеры. Поэтому и тут Шурику приходилось проявлять изобретательность. Толпа стремительно передвигающихся из в вагона в вагон людей предвещала о шмоне вагона поезда контролерами. Эта толпа была толпой зайцев, и они двигались по направлению от идущих из вагона в вагон контролеров. Перемещаясь таким образом, можно было проехать несколько станций. А в последнем вагоне просто перебежать через улицу, когда поезд остановиться на станции, в вагон, который был позади контролеров. Контролеры обычно назад не возвращались. Однако изредка контролеры устраивали облавы, идя с обеих концов вагона навстречу друг другу, таким образом зажимая зайцев в клещи. Но и там можно было при желании выкрутится. Иногда, правда, контролеры Шурика палили. Например, когда они начинали ходку с того же вагона, куда садился и Шурик. В таких случаях Шурику приходилось высаживаться с поезда. И ждать очередного, который мог не сразу появиться. В результате чего Шурик опаздывал на занятия. Либо он платил за проезд.

На еду Шурик тоже старался тратить где-то 30-40 рублей в день. Он и здесь все грамотно просчитал. Он покупал самую дешевую крупу: либо гречку (в то время она стоила 20 рублей 1 кг) либо пшенку (за 10 рублей). Крупы на один обед хватало восемь столовых ложек (он их заваривал в пластиковом контейнере), таким образом, одной килограммовой упаковки крупы хватало где-то на девять дней. А значит обеденные расходы, например, на гречку составляли, примерно, 3 рубля. Самые большие были расходы на мясо или его подобие (в рационе питания обязательно должно было быть мясо). Поэтому Шурик обычно покупал куриные сосиски по цене 80 рублей за килограмм или жареные окорочка в супермаркете по цене 30 рублей за кусочек. Еще Шурик покупал что-нибудь к чаю. Обычно он любил покупать вафли в шоколаде. Итого дневные расходы на питание составляли обычно 30-40 рублей. Следующая статья расходов - расходы на сотовую связь. У Шурика эти расходы тоже были по минимуму. Примерно 100-200 рублей в месяц.

Так же вполне существенными расходами были канцелярские расходы по учебе (плата за распечатку, ксерокопирование и т.п.). Эти расходы Шурик пытался свести к нулю – документы он старался распечатывать бесплатно на своей кафедре у лаборантки Кати – симпатичной студентки третьего курса, подрабатывавшей на кафедре лаборанткой. Также Шурику предстояли существенные расходы на приобретение монографии на английском языке для занятий в аспирантуре. В общем, Шурик находился в режиме строжайшей экономии денег.

Поскольку деньги сами по себе не появляются, а те сбережения, которые у него оставались от последнего займа иссякали, Шурик пытался найти работу в Москве.

Вначале он попытался найти работу юристом в какой-нибудь фирме. Но попытки оказывались тщетными. Либо Шурика вообще не приглашали на собеседование либо он не совсем удачно проходил собеседование. Затем он попытался устроиться на склад новогодних игрушек в фирму «Веста-альфа», где он работал в свое время, приезжая поступать в Москву первый раз и задержавшись на некоторое время в Москве после неудачного поступления.

При встрече с менеджером по подбору персонала менеджер позвонила на тот склад, где он работал до этого. После чего она сообщила Шурику, что все в порядке, начальник склада очень хорошо отзывается о Шурике, и что он может заступать на работу. И невзначай спросила, а где тот брат, с которым он работал на складе. И вот тогда Шурик начал понимать, что речь идет не про него, а про его однофамильца, с которым он работал вместе. И Шурик тогда на свою голову попросил перезвонить начальнику и уточнить, не путает ли начальник Шурика с его однофамильцем, который работал на складе не один год. В результате Шурик по своей глупости опять остался без работы.

Далее Шурик попытался устроиться у себя в ВУЗе лаборантом. Но и здесь попытки оказались тщетными. Вначале вроде Шурику начальник отдела кадров сообщил, что на одной кафедре есть свободное место, и что если что ему позвонят. Однако впоследствии выяснилось, что свободного места уже и нет. Научный руководитель Шурика, прознав о его финансовых проблемах, предложила поработать у ее дочки курьером по доставке новогодних игрушек. Деньги были небольшие: от 150 до 250 рублей за одну доставку. Если оттуда вычесть расходы на метро, то оставалось еще меньше. В день были поначалу 1-2 доставки. Поэтому Шурик зарабатывал немного. Но этих денег хватало ему, чтобы прожить день и даже остаться в плюсе, что немаловажно было для Шурика.

И вот аспирант почти самого престижного ВУЗа в столице, имея в багаже два диплома о высшем и среднем специальном образовании, бороздил просторы Москвы с игрушками в зубах. Иногда их было так много, что оставалось только брать их в зубы и идти вперед. Естественно через турникет зайцем уже и не пройдешь с игрушками, так что Шурику пришлось взять проездной на несколько поездок. Шурик старался совмещать выезд в Москву на учебу и доставку игрушек по Москве. Вначале Шурик ездил в свой ВУЗ по учебным делам, а вечером развозил игрушки по Москве. После чего возвращался обратно в Мутасранск.

Одним таким снежным вечером Шурик также как обычно после доставки игрушек возвращался в общагу. На улице уже смеркалось, в глаза били крупные хлопья снега, Шурик стоял на платформе станции «Лианозово» в ожидании пригородного поезда. Дождавшись своего поезда, Шурик прошел в центральный вагон и, ища место, по случайному стечению обстоятельств, увидел на одном из сидячих мест девушку - ту самую, которая стучалась к нему в дверь в день заселения в общагу (до этого он с ней тоже пересекался в общаге, но так особо и не общался). Девушку звали Леной, она училась на заочке на первом курсе какого-то института при том же ВУЗе, в котором учился и Шурик. Это была симпатичная брюнетка юного возраста. Ее небольшой рост, хрупкое телосложение и смазливая мордашка напоминали Шурику дюймовочку. Шурик разместился напротив.

В ходе общения Шурик узнал, что девушка тоже подыскивает работу, и поинтересовалась, не нужен ли еще один курьер для доставки игрушек. Однако Шурик, к превеликому сожалению, сообщил, что у него у самого заказов не фонтан, и поэтому дополнительный курьер не требуется. Сожаление было и для Шурика, поскольку девушка ему понравилась, и он был непрочь с ней познакомиться поближе, работая с ней бок о бок. Но Шурик не мог поделиться с ней своими заказами в силу их незначительного количества и больших материальных трудностей.

За оживленным разговором молодые люди не заметили, как пролетело время их пребывания в поезде. На своей станции они сошли с поезда и продолжили свой путь по направлению к своему общежитию. В ходе беседы у них зашел разговор и про общежитие своего ВУЗа, где они учились, но куда до сих пор не могут вселиться. В том числе обсуждали и то, каким образом и за сколько туда вселяются. Шурик сообщил, что он собирается писать им официальную предъяву, и что по закону они обязаны его вселить в общагу. Однако девушка к этому отнеслась скептически, и не поверила, что таким образом можно добиться вселения в общагу.

Дни шли. Шурик помимо решения своих материальных проблем занимался и учебными вопросами. В общаге он переводил монографию с английского языка на русский. Всего он должен был перевести 240 страниц монографии до сдачи кандидатского экзамена по английскому. Также Шурик посещал лекции по истории и философии науки и кафедру Уголовного права для практических занятий.

В один из таких дней, когда Шурик занимался за письменным столом, раздался стук в дверь.

- Входите, - ответил Шурик.

Снова раздался стук в дверь.

- Ну, входите же, - повторил Шурик.

- А может вы все-таки сами откроете, - раздался женский голос.

Тогда Шурик встал из-за письменного стола и открыл дверь. Перед ним предстало само начальство ВУЗа, где он учился – проректор по воспитательной работе и директор института прокуратуры. Они поинтересовались, как тут нам живется в общежитии мутасранского учебного заведения. Центральной темой их беседы оказался мой сосед по койко-месту, Евгений. Его портрет, где он красовался в форменной одежде курсанта, стоял на столе. И поэтому проректор поинтересовалась, кто это на фотографии и попросила посмотреть. Тем самым, проректор проявила чуткую внимательность к жизни студентов или продемонстрировала свою внимательность, поскольку это обязывало ее должностное положение. Директор института, словно не желая отставать от своего проректора, поинтересовался, а где сейчас Евгений. Шурик ответил, что он на перевязке гипса. Последующие пару минут они обсуждали его загипсованную руку и что с ней случилось. По окончании их увлекательной беседы они пригласили Шурика на собрание жильцов этажа, которое должно было состояться в этот же день.

На собрании обсуждали проблемы поведения студентов, преимущественно студенток (об этом речь пойдет ниже). А также обсуждались бытовые проблемы проживания в общаге. Среди прочих вопросов Шурик поинтересовался у руководства по поводу отсутствия холодной воды в водопроводе. По вечерам на этаже течет только кипяток. На что директор института дал оригинальный ответ: «Ну, ребят, надо как-то приспосабливаться». Жильцов естественно заинтересовало, как надо приспосабливаться к кипятку. Но этот вопрос остался открытым как, впрочем, и многие другие. Руководство нашего ВУЗа свою миссию выполнило, продемонстрировало свою чуткость и заботу в отношении учащихся ВУЗа, и даже для проформы провела собрание, где прозвучали высокопарные речи. Затем они откланялись и уехали.

А общажная жизнь в Мутасранске учащихся их ВУЗа продолжала идти своим чередом. В общаге были даже свои домашние питомцы: тараканы и клопы. Рыжие усатые существа постоянно напоминали о своем присутствии на кухне, периодически выглядывая из-под щелей электроплиты, для того, чтобы поживиться чем-нибудь вкусненьким – остатками пищи, оброненными жильцами на плиту. Клопы же любили посещать женское крыло этажа, с которыми у девушек была война «не на жизнь, а на смерть». Для борьбы с непрошенными женскими кавалерами вызывали даже службу санэпидемстанции для санитарной обработки женских комнат.

Вечером в общаге обычно было весело, особенно в женской части крыла. Периодически это веселье прерывалось вахтершей по общежитию – блюстительницей порядка и спокойствия в общаге. Особо прозорливых студенток приходилось успокаивать не только силами вахтерши, но и силами коменданта и менеджера по заключению договоров. Но и они в свое время оказались бессильны, поэтому пришлось вызывать тяжелую артиллерию – руководство их ВУЗа. Собственно поэтому проректор по воспитательной работе и директор института прокуратуры удостоили своим визитом общежитие мутасранского учебного заведения. Это как надо было достать руководство общежития, чтобы сюда приехали из Москвы представители из ректората их ВУЗа?! После таких разборок с руководством общежития и ректоратом ВУЗа одну из студенток общежития выселили. Правда вначале собирались выселить весь этаж, но потом этот конфликт руководство ВУЗа, где учились эти студенты, и руководство мутасранского учебного заведения замяли, и остальные жильцы остались жить в мутасранском общежитии.

Изредка Шурик и сам любил культурно провести время. Но его время- препровождение было гораздо культурнее времяпрепровождения студенток. Одним из таких томных вечеров выходного дня Шурик и его сосед по койко-месту Евгений решили немного поддать. В целях экономии они купили самую дешевую водку в местном мутасранском ларьке за 60 рублей за поллитра. Ну, и из закуски взяли шпроты, ну и еще чего-то. Шурик с Евгением выпили за удачные выходные стопарик, другой еще за что-то, тут подтянулся и третий сосед по койко-месту Антон, которому они предложили присоединиться. Он выпил стопарик и удалился. Дальше Шурик с Евгением продолжили без него культурное времяпрепровождение. Одной бутылки им показалось мало. Они решили купить еще. Но в общаге был комендантский час и после 23:00 нельзя было покидать порог общежития. Однако им удалось войти в расположение вахтерши, во-первых, потому что они отличались примерным поведением, и у вахтерши к ним не было претензий, во-вторых, они по ее спецпоручению согласились поменять перегоревшую лампочку в туалете. Так что они с легкостью смогли покинуть порог общежития и вернуться обратно. После того как они выпили еще «по чуть-чуть», как это обычно бывает, их потянуло на девушек с женского крыла.

Инициатором этой затеи был Евгений, и вспыхнувшая в нем страсть требовала незамедлительно взять на абордаж подобно пиратам Карибского моря каких-нибудь студенточек с женского крыла. Однако Шурик был не настолько преисполнен решимости как Евгений, вернее он был скрупулезный человек,