Когда я спас ее.

Когда я спас ее.

Каким-то образом, даже после открытия портала, возвращение домой в конечном счете, казалось дальше, чем это было когда-либо прежде. 148 дней, я делал то, что должен был делать. Я держался подальше от Джаннель и проводил каждую свободную минуту моей весны и лета с Эли и Ридом, пытаясь понять это. Но в конце этих 148 дней, у нас по-прежнему было больше вопросов, чем ответов.

Сколько вселенных было там?

Как мы могли открыть портал, который должен был доставить нас домой, а не куда-то еще?

Какие побочные эффекты будут на этот раз?

Могли бы мы даже сделать его живым?

Мы открыли десяток порталов.Это стало проще, но проблема была после того, как портал был открыт, мы не знали, что с ним делать.

Это было чувством беспомощности. Я даже не был уверен, что мы пытались сделать больше. Каждый раз, когда мы открывали портал, это было просто . . . здесь.

Это был наш последний шанс. Мы должны были сделать что-то другое. Мы не могли продолжать жить в двух мирах: физически в одном и мысленно в другом.

Мы не могли продолжать убивать людей.

- Чувак, - сказал Эли, глядя на меня со своего велосипеда. - Ты действительно думаешь, что это сработает?

Я не знаю. То,что мы были так близко, и все же дом был по-прежнему вне досягаемости не было потерей для любой из нас.

- Не знаю, - сказал Рид, когда мы свернули на пыльную обочину шоссе 101.

- Черт возьми, я не спрашиваю тебя, - сказал Эли. - Я разговаривал с Беном.

Мне не нужно отвечать ему. Я рассказал ему все, что думаю по крайней мере сто раз. Сказав это снова, я не собирался добавлять в свой голос больше надежды.

Я слез со своего велосипеда и толкнул его за какой-то случайный кустарник. Эли последовали моему примеру, пока Рид ставил велосипед напротив нас, по другую сторону кустов, так как ему хотелось бы быть индивидуальным.

Я выбрал это место. Мы попытались войти в воду один раз, но было лето, и люди были повсюду. Даже ночью, там были костры вечеринок и полуночные серферы. Мы все тайком приходили сюда в три часа ночи несколько недель назад, но ничего не получилось как надо. Это было слишком трудно сконцентрироваться и работать, чтобы оставаться на плаву на шельфе. Плюс еще везде были медузы, и как только Эли погорел, он отказался возвращаться. Так что мы были здесь, потому что это было ближе всего к тому месту, куда мы хотели добраться, чтобы быть незамеченным.

- Я просто говорю, - объяснил Рид. - Это даже не там, где мы прошли.

- А что, мудак, у тебя есть лодка, о которой мы не знаем? - спросил Эли.

Рид не ответил.

- Тогда как, черт возьми, мы можем сделать это в середине океана?

- Я просто говорю..

- Дерьмо не имеет значения. Пусть Бен думает. - Эли ударил Рида в плечо. Удар должен был быть легкой и дружественный, но я был по другую сторону от ударов Эли раньше, и это чувствовалось не хорошо.

Я посмотрел на Рида и повернул голову к Эли, делая “он ведет себя глупо” лицо, стараясь принести извинения. В конце концов, Рид был прав. Когда мы открыли портал в первый раз, мы провалились и оказался здесь: на Torrey Pines Beach, примерно в ста ярдах шельфе.

- У меня нет идеи получше, - сказал я.

Это не было жар, заставляющий пот побежать вниз по моей спине, и не только нервы заставляли мои руки трястись. Это был путь. Эли потер руки, с улыбкой на губах он сказал: “давайте сделаем это”. Это было давление, я знал, что всего через несколько минут мы будем дома, мертвыми, или без надежды.

Эли устал от открытия порталов и ничего не делания. Он устал от отсутствия прогресса и устал от того, что застрял в этой поддельной жизни. Он хотел открыть портал и идти до конца.

Я подумал, что это был риск, который мы не могли позволить. Там было слишком много факторов, слишком много вещей, которые мы не понимаем. Я не хочу оказаться в конечном итоге где-то хуже, или мертвым. Что, если портал откроется в пятистах футах от земли? Что, если он откроется замороженным или где-то в середине гражданской войны? Пройдя через портал, мы действительно могли бы оказаться в любом месте. Нам повезло оказаться здесь в первый раз. Есть места и хуже, гораздо хуже.

Но Рид встал на сторону Эли, и я был отвергнут. Мы собирались открыть портал, и один из нас должен был пройти, чтобы увидеть, что было на другой стороне. Мы по существу экспериментировали сами с собой. Испытание огнем.

Несмотря на риск, небольшая часть меня жаждала, чтобы разделаться с этим. Мы застряли в том же повторяющемся ритме слишком долго. Я искал ответы на свои вопросы, и если это был единственный способ их получить . . .

Поскольку мы шли на этот риск, я хотел, чтобы мы были так близко, как только могли, чтобы пройти. Может быть, это могло бы изменить ситуацию.

Рид покачал головой, несмотря на то, что я ничего не знал, я сказал, что это будет иметь значение. Он был расстроен из-за меня, правил и ограничений, которые я положил на нас, и той веры, что Эли вложил в меня. Я не виню его. Он застрял здесь из-за меня.

Я пропустил воздух через руки. Нет необходимости оттягивать неизбежное.

Я оглянулся в последний раз. Шоссе 101 начиналось прямо от берега. Оно была плоским, почти даже на уровне моря, примерно в трех милях, до государственного заповедника Torrey Pines, но потом он отлого спускался в гору под крутым углом, и скалы вырастали вдоль береговой линии. Мы были примерно в четверти мили от основания холма, две полосы от скал, с болотом за нашими спинами.

Если бы нам пришлось жить поддельные жизни где-то, это было не самое худшее место. Вероятно, было бесконечное число мест хуже, но прошло семь лет с тех пор, как я видел мою семью, и это место не было домом. Неважно, как долго мы были здесь, оно никогда не будет домом.

- Это произойдет сегодня, или как?

Я не ответил. Мне нужна минута. Чтобы успокоить мои нервы, чтобы сказать "прощай", чтобы отправить молитву Высшей силе, которая может быть в мультивселенной. Я хотел быть готовым ко всему, что произойдет дальше.

Рид мог и подождать.

Последние несколько недель, он был обозленный. На меня, на свою подругу, по его приемных родителей, на все. Поддельная жизнь наконец добралась до него. Обычно он был так хорош в этом. Были даже времена, когда я думал, что ему здесь нравилось. Он съедал ужин с родителями; он делал свое домашнее задание и получал хорошие оценки. Он был с одной девушкой в течение почти шести месяцев. Он даже записался в студенческий совет.

Это чувство, беспокойство, что приходит, зная, что ты принадлежишь другому месту, оно, казалось, никогда не влияло на Рида. Оно поглотило меня, превратило меня в себя. Я вырос спокойным и особенно сосредоточенным на нескольких важных для меня вещах. Оно съедало Эли, превращало в беглеца с вспыльчивым нравом и слабым предохранителем.

Только это был Рид со слабым предохранителем прямо сейчас. Я знаю его всю свою жизнь. Мы знали друг о друге больше, чем кто-либо когда-либо мог, но я не мог притворяться, что понимал его.

Пляж под нами было по-прежнему многолюден, хотя днем солнце уже затухало. Девушки в бикини, с их кулерами и пляжными зонтами, одеяла и полотенца, разложенные на песке. Серферы в мокрых костюмах были в воде. Может быть, даже несколько детей с досками и ластами, может быть, девушка в розовом купальнике, как и та, кто вытащила меня из воды семь лет назад.

- Ты не сможешь увидеть ее, - сказал Рид, читая мои мысли. Это не было трудно для него. Я был довольно открытой книгой, когда смотрел на эту девушку. - Прекрати глазеть. Ты даришь мне изжогу.

Я ничего не ответил. Я не собираюсь отрицать то, что они оба знали, было правдой.

Это место не было домом, но это не значит, что здесь не было чего-то хорошего. Что-то, что я пропустил.

Скорее кого-то.

Джаннель.

Она была спасателем на пляже; по крайней мере, она, наверное, была. Она была там большинство дней летом, когда я приходил на берег, чтобы смотреть на волны, хотя я еще не разговаривал с ней. До сих пор не добрался мужества сказать хоть что-нибудь, что угодно. Теперь, когда я мог бы попасть домой, мне нужно было больше времени.

Времени, чтобы сказать ей, что она сделала эту фальшивую жизнь терпимой.

Но я так и не получил шанса. Я сжал и разжал руки и направился к людям, которые меня знают.

Эли хлопнул меня по спине. - Не волнуйся, мой друг. Там, дома будет много горячих девочек в бикини.

"Если мы туда доберемся" висело между нами. Он думал, что мы доберемся. Я ничего не говорил, но я был готов попробовать в любом случае. Мне приходилось. Я в долгу перед моими родителями и моими друзьями, которые были здесь из-за меня.

- Готовы сделать это? - спросил я, надеясь, что по какой-то причине, находясь здесь, они изменят свое мнение.

Эли немного прыгал вокруг и сжимал руки. Он был на самом деле улыбающийся, это было то, что он не делал достаточно часто.

- Какой у нас план? - спросил Рид. - Ты собираешься только открыть портал?

- Нет. - Я покачал головой. - Мы все должны делать это. Как в первый раз.

- Второй раз, - исправил Рид.

- Ты знаешь, что я имею в виду.

- Кто волнует? - отрезал Эли. - Мы соединяем наши руки вместе, мы концентрируемся, и мы открываем чертов портал. Когда он открывается, мы проходим.

- Я пойду первым. - я не хочу, но просто это было бы справедливо. Я прошел первым в прошлый раз. - Не спеши. Мы можем не торопиться с этим.

Я сглотнул. По этому плану я почти полностью переходил на другую сторону. Я бы оставил только свою руку позади, чтобы держаться за Эли и Рида. Если бы я сделал это где-нибудь еще, я хотел бы дать им палец, и продолжать идти через портал. Если бы я умер . . . Я б не стал.

Я упустил что-то ранее, когда сказал, что мы не знаем ничего нового с тех пор как открыли портал 148 дней назад. Мы открыли несколько порталов, начиная с первого. Теперь мы не были уверены, как и почему мы прошли через портал в первый раз и действительно ли мы могли пройти через него сейчас.

Потому что последний портал, который мы открыли, имел цену. Сопутствующий ущерб, как обозвал это Эли.

Я назвал его человеком. Мы провели человека в этот мир. Мы открыли портал, и человеку пришлось пройти.

Человеку, который был мертв.

Я не знаю, если его убили мы или, если это было что-то другое, но это не имело значения. Я не собирался рисковать, подвергая больше людей опасности.

Это был последний портал, который я собирался открыть.

Нам бы добраться домой, или портал убьет нас, или мы застрянем здесь навсегда. Этот последний портала было все, что я оставил во мне.

Мы стояли друг напротив друга в полукруге, держа наши руки перед нами, словно это была какая-то частная кучка. Это бы выглядело странно для кого-то еще, это казалось странным и для нас, но это был самый логичный способ сделать это.

- Итак, черт, мы держимся за руки и думаем о доме, или что? - спросил Эли.

- Щелкай каблуками первый, - ответил Рид.

Я не знаю, если там была правильная формула. - Думать о доме наиболее логично, - сказал я, хотя я не совсем уверен, что это имеет смысл. Правда я не понимаю, что мы могли бы сделать лучше, чем это, но я предполагаю, что думать о доме не повредит.

- Хорошо, давайте сделаем это, - сказал Рид.

Все шесть наших рук оказались вместе.

Я собрал энергию в своем теле, в своей груди, и пытался вспомнить что-то о доме. Моих родителей и моего брата, по-настоящему, но по какой-то причине воспоминание не получилось сильным. Это было так давно, когда я был с ними, трудно было запомнить их лица, и иногда я беспокоился, что воспоминания не были реальны.

Я толкнул энергию через мои руки, и представил себе червоточину, открывающуюся перед нами. Я сделал это достаточное количество раз теперь, когда это уже чувствовалось почти естественно.

Он открылся медленно. Перед нашими руками, темнота, казалось, открылась из ниоткуда, и когда она расширилась, поднялся ветер, портал будто глотал все, что его окружало, и засасывал внутрь.

- Держите концентрацию на нем, - сказал я. Передо мной портал вырос в широкий круг, выше чем был я, пульсирующий и черный. Казалось, он был полон небытия, отсутствия пространства, как если бы вас засосало в него и вы бы перестали существовать, но я знал другое.

Я глубоко вздохнул, задержал дыхание и сунул руку прямо в портал.

- Что за.. - сказал Эли, но я не обратил на него внимания.

Моя рука была холодной и немного затекшей, и портал пульсировал вокруг моей кожи. Я почувствовал себя обязанным продолжать, как будто портал сам как-то убеждал меня в этом. Почти всасывая, он вцепился в меня тащил. Я не был уверен, что умру от портала, но хотелось верить, что это не так.

Я оглянулся, чтобы напомнить им обоим, ждать моего знака, перед тем как нырять в портал, но я не получил шанс. Вокруг меня портал, казалось, задрожал, а с другой стороны я услышал гул.

Я отдернул свою руку. - Что-то не в порядке.

- Я пройду, - сказал Эли, но я отрицательно покачал головой.

Портал по-прежнему рос, по-прежнему распространялся, расширялся, будто собирался проглотить так много от этого мира, как мог бы. Это не было похоже на портал, через который мы прошли, когда были детьми. Он не был спокойным или устойчивым. Казалось, он вибрировал, когда рос, и края не были чистыми. Они выглядели так, будто были на пределе, маленькие завитки портала кружились и растворялись в воздухе.

- Отпустите его, - сказал я, отступая назад. Я схватил Рида и Эли каждого за руку и потянул обратно.

Затем что-то прошло через портал.

Я увидел это первым. Оно шло быстро, полоска синего, и мой разум боролся за то, чтобы понять смысл. Я хотел почувствовать облегчение, потому что это не похоже на тело, но почему-то в глубине души я знал, что там были вещи хуже, чем тела, принесенные из других миров.

Тогда я понял, что слышал. Скольжение шин и визг изношенных тормозов.

Это был пикап, старый и выцветший голубой, и не из этого мира. И теперь он летел вниз по склону, вниз по шоссе 101, поворачивая, потому что никто не был в состоянии его контролировать.

Все происходило как в замедленной съемке.

Мы были только в двух полосах шоссе от скал и от пляжа, на холме, в четверти мили от места, где люди и семьи смеялись, отдыхали и наслаждались одним из своих последних беззаботных дней лета.

Когда грузовик пролетел через портал, я увидел ее.

Джаннель.

Красный цвет ее купальника и сочетающиеся шорты бросилось в глаза первыми. Она стояла внизу холма, на краю стоянки, на обочине дороги. Прямо на пути грузовика.

Загорелая кожа, коричневые волосы собраны сзади на голове, кроссовки на ногах, ее мобильный телефон возле уха.

Она с кем-то разговаривала. Это должно быть, кто-то важный. Она сжимала переносицу, как всегда делала, когда была напряжена и пыталась что-нибудь придумать, и, хотя я не мог видеть их, я знал, что ее глаза будут закрыты. Я видел это ее выражение лица множество раз.

Прежде, чем я смог даже подумать, что я делаю, я побежал к ней.

Мой разум получил пинок, тогда я понял то, что уже знал, о чем уже думал: я опаздывал.

Я заорал ее имя.

Она обернулась и увидела грузовик. Он почти догнал ее.

Она выбросила руку перед головой, словно могла сдержать удар.

Затем он сбил ее.

Когда я добрался до нее, она была неподвижна. Не дышала. Один ее глаз был открыт и красный от крови. Ее ключица выступала вверх через кожу, и ее нижняя часть спины была согнута под неправильным углом. Хуже того, ее голова была повернута слишком далеко, чтобы выглядеть естественной. Ее шея была сломана.

Она была мертва.

Холодная пустота охватила меня. Я каким-то образом почувствовал как онемел и будто бы разорван на две части. Я видел, как это произошло. Я мог видеть ее перед собой и знал, что это было реально, но часть меня по-прежнему отвергала это. Это не могло быть реальным. Я смотрел как ее сбил грузовик, но это было невозможно, потому что она была хороша, и я бы никогда не обидел ее.

Я упал рядом с ней, и руки мои дрожали, когда я потянулся к ее шее.

Я перестал думать. Я поддержал ее голову, игнорируя волну тошноты, покатившуюся через меня, она свободно болталась в моих руках. Я не позволю, чтобы это был конец, не случайность.

Я мог чувствовать разрыв в ее шее, разделение позвонков и спинного мозга. Я собрал все свои силы и направил через мои руки в нее, чувствуя, как плоть и кости движутся под моими пальцами. Когда они были снова целы, я переместил свои руки на ее грудь, не отпуская поток энергии, боясь, что он потеряется, если я отпущу. Я надавил сильнее, ориентируясь на ее сердце, желая чтобы оно снова забилось.

Оно не забилось.

Мне нужно больше энергии. Я вытащил все, что было у меня, пока не почувствовал головокружение и звон в ушах. Все, что я когда-либо испытывал к ней, все те сложные чувства, которые я не понимал и никогда не мог назвать. Я заставил это идти из моих рук, моих пальцев в нее.

- Джаннель, пожалуйста, - прошептала я. - Джаннель, останься со мной!

Я думал обо всем, что знал о ней, все хорошее, кем она была, те вещи, которые она сделала, то, как она улыбалась, звук ее смеха. И я направил все это в нее.

Я вспомнил первый раз, когда мы встретились.

Я упал через портал и потерял сознание. Следующее, что я знал, я замерз. Вода была везде, я был погружен, моя голова пульсировала, и мои руки и ноги были слишком тяжелыми и вялыми, чтобы двигаться. Я тонул. Я не знал, как выбраться на поверхность, или какой путь вел наверх. Соленая вода залила мои глаза, и мои внутренности горели, потому что мне хотелось дышать. Я пытался двигаться резче, но ничего не получалось, и мне нужен воздух. Я нуждался в нем так сильно, рот был открыт, хотя там была только вода.

Затем она спасла меня. Она обвела рукой мою грудь и подняла меня на поверхность. Я кашлянул, хватая воздух ртом, и одновременно меня вырвало. Я даже лупил что-то твердое, чтобы схватиться, но она не отпускала. Она вцепилась в меня, оперев меня напротив плавающей губчатой вещи, и затем я взял себя в руки.

Вскоре я мог смотреть на нее и видеть, что она была ангелом. Длинные темные волосы мокрые и прилипшие к ее лицу, длинные ресницы, шоколадные глаза. Это было самой прекрасной вещью, которую я когда-либо видел. Затем она повернула нас, солнце двигалось позади нее, и все, что я мог видеть это ее очертания светящихся на фоне голубого неба.

Я вспомнил момент, когда она спасла меня, и цеплялся за него.

Она спасла меня. И все мое фальшивое существование было возможно только благодаря ей. Меня бы просто не было в этом мире, если бы в нем не было ее.

Я вспомнил как увидел ее в школе впервые. Она играла в какую-то странную игру, которую я не понимал, с другой девочкой и двумя мальчиками на детской площадке. Она смеялась, и волны ее волос раскачивались позади нее. Смех, улыбка, это ослабило страх, завязанный внутри меня, страх одиночества, потому что если что то такое доброе и светлое и счастливое существует здесь, значит, есть надежда и для меня.

Я вспоминал каждое воспоминание о ней, которое мог вспомнить: когда она ходила в школу вместе с ее братом, взъерошивала его волосы и дразнила его; когда она плавала, в школьном бассейне и в океане, как она двигалась сквозь воду, как будто была частью ее; когда она ела обед в кампусе, с книгой на коленях; когда она сидела в библиотеке и обучала одноклассников; когда она была в зале для дебатов. Даже ночи, когда она лежала на пляже этим летом с другим парнем.

И когда я вспоминал эти вещи, когда пытался восстановить ее, я понял, что испытывал к ней. Это было не просто увлечение, как подумал Эли, и это не была даже странная одержимость, как подумал Рид.

Я любил ее.

Неважно, что она не знала меня или что я никогда не мог набраться смелости, чтобы поговорить с ней. Я не нуждаюсь в этом. То, что я чувствовал к ней, это было не обо мне. Речь шла именно о ней. Я хотел, чтобы она была счастлива. Я хотел видеть ее улыбку, была ли она маленькой и хитрой, тайной, улыбкой, которой она делилась с другом, или широкой и заразительной, вроде тех, что заставляют людей оборачиваться и улыбаться в ответ. Я нуждался в ее смехе, чем громче, тем лучше. Я хотел, чтобы она чувствовала себя легкой, счастливой, свободной. Я хотел, чтобы у нее было все хорошо и идеально в этом мире, и я хотел оградить ее от стресса и печали, как бы малы и ничтожны они ни были.

Больше всего я хотел, чтобы она жила. Мне это было буквально необходимо.

- Останься со мной. - мой голос прозвучал надломленно. Я просто не был уверен, что моей силы будет достаточно. - Джаннель, останься со мной!

Ее глаза приоткрылись, словно она услышала меня. Только взгляд еще был несознательным и блуждающим.

- Держись, Джаннель. Держись, - прошептал я. Я толкнул ее ключицу обратно через кожу и направил ее против другой половины. Я вздрогнул, чувствуя, как два сломанных конца соединяются вместе. В следующую секунду они сгладились, будто я сплавил кости. Она по-прежнему не дышала.

- Извини. ты будешь чувствовать это. - Дальше ее спинной мозг. Я чувствовал, как ее тело становятся неподвижными, когда связь восстанавливается.

Она закашлялась, и кровь попала на мою рубашку. Это означало, что ее легкие работали. Одна моя слеза упала на ее шею.

- Бен! - это Эли звал меня по имени, выше перед грузовиком, но я не мог узнать, что он хотел. Мне нужно было все мое внимание, чтобы исправить повреждение.

Я провел рукой вниз по ее руке, исцеляя порезы, и тогда я просунул руку под ее спину, нащупывая второй разрыв в позвоночнике. Когда я прикоснулся к нему, ее глаза закрылись, и тело расслабилось. Она потеряла сознание.

Паника сжала мою грудь. Есть шанс, что это было слишком. То, что я делал с ее телом, было слишком много травм, слишком много энергии. Я мог бы в конечном итоге навредить ей даже больше, или шокировать ее или еще что-нибудь. Я вспомнил, как она смотрела, прямо перед тем, как попала под грузовик. Ее красный купальник и шорты, загорелая кожа, ее коричневые волосы были собраны сзади на голове, кроссовки на ногах, ее мобильный телефон возле уха, стоя у подножия холма, на краю стоянки, на обочине дороги. Прямо на пути грузовика.

- Бен, мы должны идти, - сказал Эли.

Это я во всем виноват. - Я так сожалею, - сказал я, наклонившись, прижимаясь губами к ее лбу.

Она пошевелилась, двигая ногами со страдальческим вздохом. Я отстранился, чтобы увидеть, что ее глаза были снова открыты.

- С тобой все будет хорошо, - я перевел дух и сел. Ее карие глаза смотрели на меня, и я повторил это снова. - С тобой все будет хорошо. - На этот раз я не смог удержаться от улыбки. Истощение легло на мое тело, заставляя чувствовать слабость и головокружение, но это не имело значения. Она действительно была в порядке. Она снова выглядела здоровой, похожей на саму себя.

Я убрал прядь волос с ее лица.

Я собрал ее обратно. Я спас ей жизнь, как она спасла меня - в реальном времени. Она никогда не забудет об этом. Я отпечатался в ее памяти, точно так же, как она отпечаталась в моей. Даже когда я вернусь домой, мы все равно всегда будем частью жизни друг друга.

Кто-то схватил мою руку, и я понял, как мало сил у меня остались.

- Идем! - крикнул Рид, и Эли сдернул меня с дороги.

Рид уже сидел на своем велосипеде, а мой и велосипед Эли лежали на боку. Я не успел спросить, кто притащил мой велосипед или поблагодарить их за то, что пришли за мной, или извиниться за нарушение правил, которые у нас были и которые были нарушены.

- Ты в порядке, чтобы подняться в гору? - спросил Эли, беря мой велосипед.

Я кивнул. Я должен быть в порядке. Нам нужно выбраться отсюда. Я взял свой велосипед, перекинул ногу и последовал за Ридом, который уже начал подниматься на холм.

Эли последовал за мной, и мы догнали Рида. Я почувствовал искушение повернуться и посмотреть назад, проверить Джаннель в последний раз, но я заставил себя продолжать ехать. Она снова была жива; она была не сломана. Это было лучшее, что я мог сделать.

- Парень в грузовике? - мой голос был вымученным.

Ни один из них не отозвался, и я знал, что это значит, или должен знать. Я все равно посмотрел на Эли.

Он покачал головой.

- Очень мертв, - сказал Рид. - Так же, как и другие.

- И тот грузовик, - добавил Эли. - Ничего, что я когда-либо видел прежде. Определенно, не из дома.

Хотя в глубине души я уже знал, что услышать это подтверждение было хуже, чем получить удар свинцовым кулаком. Я слегка закачался на велосипеде, голова была все еще неясной и слабой от усилий.

Когда мы достигли вершины холма, дорога повернула вглубь острова, и я повернул налево вниз на первую попавшуюся улицу. Меня не волновало последовали Эли и Рид за мной или нет, хотя я знал, что они, вероятнее всего, последовали. Я проехал прямо к скале с видом на пляж, остановился и слез с велосипеда.

Я не знал, что делать. Я не был уверен, как все получилось так неправильно. Мы по-прежнему не имели правильных ответов. Мы не смогли сохранить что-либо, что проходит через портал. Сейчас у нас был мертвый водитель, который был наверняка не мертвым, когда находился за рулем, откуда бы он ни пришел, но мы убили Джаннель. То, что то я вернул ее обратно к жизни, было чудом, но это не отменяет того факта, что все, что мы сделали сегодня, было неправильно. Я пнул велосипед и послал его скользить на несколько футов влево.

- Да ладно, - сказал Эли. - Мы можем попробовать еще раз, мы можем...

- Нет, - сказал я, прерывая его.

Парень был не в порядке. Он слишком много выпил, попал слишком много боев, и не заботился ни о чем, кроме возвращения домой. Он был моим лучшим другом, и он знал меня лучше, чем кто-либо. Он услышал окончательность в моем голосе и кивнул. Признак того, что он знал, я сделаю что угодно для него. Что угодно, кроме этого.

Он не сказал ни слова. Ни вспышки, ни ругани, ничего. Разочарование тяжело повисло в воздухе между нами, и он посмотрел на океан.

- Мы вернемся к исследованиям, - сказал я. - Мы можем построить машину, что-то, что сможем контролировать. Я не говорю, что мы не попадем домой. Я просто говорю, что это не тот путь. Есть слишком много переменных, слишком много последствий.

- Подождите минуту, - сказал Рид, подходя к Эли. - Мы находимся так близко. Мы не можем вернуться назад к машине. У нас нет шанса сделать эту работу!

Я ничего не сказал. Я знал, к чему он клонит. Мы застрянем, если вернемся к машине. Мы ничего не понимали в некоторых записях его отца, мы не смогли найти некоторые материалы, что он использовал, и если бы мы исправили те проблемы, то до сих пор не знаем как предоставить машине достаточно силы, чтобы открыть портал. Мы также не знаем, как задать “направление”. Те же проблемы, которые мы имеем сейчас.

Эли посмотрел на меня, и я видел, как он сделал глубокий вдох. Он, возможно, хотел добраться до дома больше, чем любой из нас; он, возможно, даже хотел сказать "к черту все, мы не знаем этих людей, и это была цена, которую пришлось заплатить".

- Дерьмо, - сказал он.

- Эли, давай, - сказал Рид. - Мы должны вернуться домой.

Он покачал головой и посмотрел на Рида. - Мы также должны жить с самим собой, когда доберемся туда.

Рид отвернулся от нас обоих, стягивая пальцы поверх головы. Я знал, что он чувствует, не видя его лица. Я уже столкнулся с этим пониманием: находясь в безмерном расстоянии от дома в течение более шести лет, мы были всего в нескольких дюймах от возвращения обратно, только чтобы снова сделать этот рывок назад.

- Я сожалею, - сказал я. Не только потому что так получилось, а потому, что это была моя вина, что мы были здесь.

Эли ударил меня в плечо. Сильно. Я это заслужил и даже хуже. - Мы вернемся домой, - сказал он. - Просто другим путем.

Я кивнул, но больше не верил в это.

Я знал, я бы стараться. Я хотел бы посвятить всю свою жизнь этому, если бы мне пришлось, не обязательно для меня, но для них.

Я бы просто не сказал им, что потерял надежду.

⇐ Предыдущая 1 234 Следующая ⇒