Хелпикс

Главная

Контакты

Случайная статья





39. Изидора-5. Тьма 1 страница



Посидев молча ещё какое-то время в «моих» покоях, Караффа поднялся, и, уже собравшись уходить, совершенно спокойно произнёс:

— Я сообщу Вам, когда Ваша дочь появится здесь, мадонна. Думаю, это будет очень скоро. — И светски поклонившись, удалился.

А я, из последних сил стараясь не поддаваться нахлынувшей безысходности, дрожащей рукой скинула шаль и опустилась на ближайший диван. Что же оставалось мне — измученной и одинокой?.. Каким таким чудом я могла уберечь свою храбрую девочку, не побоявшуюся войны с Караффой?.. Что за ложь они сказали ей, чтобы заставить покинуть Мэтэору и вернуться в это проклятое Богом и людьми земное Пекло?.. Я не в силах была даже подумать, что приготовил для Анны Караффа... Она являлась его последней надеждой, последним оружием, которое — я знала — он постарается использовать как можно успешнее, чтобы заставить меня сдаться. Что означало — Анне придётся жестоко страдать. Не в силах более оставаться в одиночестве со своей бедой, я попыталась вызвать отца. Он появился тут же, будто только и ждал, что я его позову.

— Отец, мне так страшно!.. Он забирает Анну! И я не знаю, смогу ли её уберечь... Помоги мне, отец! Помоги хотя бы советом...

Не было на свете ничего, что я бы не согласилась отдать Караффе за Анну. Я была согласна на всё... кроме лишь одного — подарить ему бессмертие. А это, к сожалению, было именно то единственное, чего святейший Папа желал.

— Я так боюсь за неё, отец!.. Я видела здесь девочку — она умирала. Я помогла ей уйти... Неужели подобное испытание достанется и Анне?! Неужели у нас не хватит сил, чтобы её спасти?..

Не допускай страх в своё сердце, доченька, как бы тебе не было больно. Разве ты не помнишь, чему учил свою дочь Джироламо?.. Страх создаёт возможность воплощения в реальность того, чего ты боишься. Он открывает двери.Не позволяй страху ослабить тебя ещё до того, как начнёшь бороться, родная. Не позволяй Караффе выиграть, даже не начав сопротивляться.

— Что же мне делать, отец? Я не нашла его слабость. Не нашла, чего он боится... И у меня уже не осталось времени. Что же мне делать, скажи?..

Я понимала, что наши с Анной короткие жизни приближались к своему печальному завершению... А Караффа всё так же жил, и я всё так же не знала, с чего начать, чтобы его уничтожить...

— Пойди в Мэтэору, доченька. Только они могут помочь тебе. Пойди туда, сердце моё.

Голос отца звучал очень печально, видимо, он так же, как и я, не верил, что Мэтэора поможет нам.

— Но они отказали мне, отец, ты ведь знаешь. Они слишком сильно верят в свою старую «правду», которую сами себе когда-то внушили. Они не помогут нам.

— Слушай меня, доченька... Вернись туда. Знаю, ты не веришь... Но они — единственные, кто ещё может помочь тебе. Больше тебе не к кому обратиться. Сейчас я должен уйти... Прости, родная. Но я очень скоро вернусь к тебе. Я не оставлю тебя, Изидора.

Сущность отца начала привычно «колыхаться» и таять, и через мгновение совсем исчезла. А я, всё ещё растерянно смотря туда, где только что сияло его прозрачное тело, понимала, что не знаю, с чего начать... Караффа слишком уверенно заявил, что Анна очень скоро будет в его преступных руках, поэтому времени на борьбу у меня почти не оставалось. Встав и встряхнувшись от своих тяжких дум, я решила всё же последовать совету отца и ещё раз пойти в Мэтэору. Хуже всё равно уже не могло было быть. Поэтому, настроившись на Севера, я пошла...

На этот раз не было ни гор, ни прекрасных цветов... Меня встретил лишь просторный, очень длинный каменный зал, в дальнем конце которого зелёным светом сверкало что-то невероятно яркое и притягивающее, как ослепительная изумрудная звезда. Воздух вокруг неё сиял и пульсировал, выплёскивая длинные языки горящего зелёного «пламени», которое, вспыхивая, освещало огромный зал до самого потолка. Рядом с этой невиданной красотой, задумавшись о чём-то печальном, стоял Север.

— Здравия тебе, Изидора. Я рад, что ты пришла, — обернувшись, ласково произнёс он.

— И ты здравствуй, Север. Я пришла ненадолго, — изо всех сил стараясь не расслабляться и не поддаваться обаянию Мэтэоры, ответила я. — Скажи мне, Север, как вы могли отпустить отсюда Анну? Вы ведь знали, на что она шла! Как же вы могли отпустить её?! Я надеялась, Мэтэора будет её защитой, а она с такой легкостью её предала... Объясни, пожалуйста, если можешь...

Он смотрел на меня своими грустными, мудрыми глазами, не говоря ни слова. Будто всё уже было сказано, и ничего нельзя было изменить... Потом, отрицательно покачав головой, мягко произнёс:

— Мэтэора не предавала Анну, Изидора. Анна сама решила уйти. Она уже не ребёнок более, она мыслит и решает по-своему, и мы не вправе держать её здесь насильно. Даже если и не согласны с её решением. Ей сообщили, что Караффа будет мучить тебя, если она не согласится туда вернуться. Поэтому Анна и решила уйти. Наши правила очень жёстки и неизменны, Изидора. Стоит нам преступить их однажды, и в следующий раз найдётся причина, по который жизнь здесь быстро начнёт меняться. Это непозволимо, мы не вольны свернуть со своего пути.

— Знаешь, Север, я думаю, именно ЭТО и есть самая главная ваша ошибка...Вы слепо замкнулись в своих непогрешимых законах, которые, если внимательно к ним присмотреться, окажутся совершенно пустыми и, в какой-то степени, даже наивными. Вы имеете здесь дело с удивительными людьми, каждый из которых сам по себе уже является богатством. И их, таких необычайно ярких и сильных, невозможно скроить под один закон! Они ему просто не подчинятся. Вы должны быть более гибкими и понимающими, Север. Иногда жизнь становится слишком непредсказуемой, так же, как непредсказуемы бывают и обстоятельства. И вы не можете судить одинаково то, что ПРИВЫЧНО, и то, что уже не вмещается более в ваши давно установленные, устаревшие «рамки». Неужели ты сам веришь в то, что ваши законы правильны? Скажи мне честно, Север!..

Он смотрел изучающе в моё лицо, становясь всё растеряннее, будто никак не мог определиться, говорить ли мне правду или оставить всё так, как есть, не беспокоя сожалениями свою мудрую душу...

— То, что являет собою наши законы, Изидора, создавалось не в один день... Проходили столетия, а волхвы всё также платили за свои ошибки. Поэтому, даже если что-то и кажется нам иногда не совсем правильным, мы предпочитаем смотреть на жизнь в её всеобъемлющей картине, не отключаясь на отдельные личности. Как бы это ни было больно...

Я отдал бы многое, если бы ты согласилась остаться с нами! В один прекрасный день ты, возможно, изменила бы Землю, Изидора... У тебя очень редкий Дар, и ты умеешь по-настоящему МЫСЛИТЬ... Но я знаю, что не останешься. Не предашь себя. И я ничем не могу помочь тебе. Знаю, ты никогда не простишь нам, пока будешь жива... Как никогда не простила нас Магдалина за смерть своего любимого мужа — Иисуса Радомира... А ведь мы просили её вернуться, предлагая защиту её детям, но она никогда более не вернулась к нам... Мы живём с этой ношей долгие годы, Изидора, и поверь мне — нет на свете ноши тяжелей! Но такова наша судьба, к сожалению, и изменить её невозможно, пока не наступит на Земле настоящий день «пробуждения»... Когда нам не нужно будет скрываться более, когда Земля, наконец, станет по-настоящему чистой и мудрой, станет светлей... Вот тогда мы и сможем думать раздельно, думать о каждом одарённом, не боясь, что Земля уничтожит нас. Не боясь, что после нас не останется Веры и Знания, не останется ВЕДАЮЩИХ людей...

Север поник, будто внутри не соглашаясь с тем, что сам только что мне говорил... Я чувствовала всем своим сердцем, всей душой, что он верил намного более в то, во что так убеждённо верила я. Но я также знала — он не откроется мне, не предавая этим Мэтэору и своих любимых великих Учителей. Поэтому я решила оставить его в покое, не мучить его более...

— Скажи мне, Север, что стало с Марией Магдалиной? Живут ли ещё где-то на Земле её потомки?

— Конечно же, Изидора!.. — тут же ответил Север, и мне показалось, что его искренне обрадовала перемена темы...

— После смерти Христа Магдалина покинула ту жестокую, злую землю, отнявшую у неё самого дорогого на свете человека. Она ушла, уводя с собой вместе малышку-дочь, которой было в то время всего-навсего четыре года. А её восьмилетнего сына тайно увезли в Испанию рыцари Храма, чтобы он во что бы то ни стало остался в живых и смог продолжить великий Род своего отца. Если желаешь, я расскажу тебе истинную историю их жизни, ибо то, что преподносится людям сегодня, является просто историей для несведущих и слепцов...

Я согласно кивнула Северу.

— Расскажи, пожалуйста, правду... Расскажи мне о них, Север...

Его мысли унеслись далеко-далеко, окунаясь в давние, покрытые пеплом веков, сокровенные воспоминания. И началась удивительная история...

— Как я тебе уже рассказывал ранее, Изидора, после смерти Иисуса и Магдалины всю их светлую и печальную жизнь оплели бессовестной ложью, перенося эту ложь также и на потомков этой удивительной, мужественной семьи... На них «одели» ЧУЖУЮ ВЕРУ. Их чистые образыокружили жизнями ЧУЖИХ ЛЮДЕЙ,которые тогда уже давно не жили...В их уставложили СЛОВА,которых ониНИКОГДА НЕ ПРОИЗНОСИЛИ...Их сделали ОТВЕТСТВЕННЫМИ ЗА ПРЕСТУПЛЕНИЯ,которые СОВЕРШАЛА И СОВЕРШАЕТ ЧУЖАЯ ВЕРА,самая лживая и преступная, существовавшая когда-либо на Земле...[2]

Я чувствовала, что весь этот рассказ давался Северу очень непросто. Видимо, его широкая душа всё ещё не соглашалась принять такую потерю и всё ещё сильно по ней болела. Но он честно продолжал рассказывать дальше, видимо понимая, что позже, возможно, я уже не смогу ни о чём более его спросить.

— Помнишь ли, Изидора, я говорил тебе, что Иисус Радомир никогда не имел ничего общего с тем лживым учением, о котором кричит христианская церковь? Оно было полностью противоположно тому, чему учил сам Иисус, а после — и Магдалина. Они учили людейнастоящему ЗНАНИЮ, учили тому, чему мы училиихздесь, в Мэтэоре... А Мария знала даже больше, так как могла свободно черпать своё знание из широких просторов Космоса, после того, как от нас ушла. Они жили, тесно окружённые Ведунами и одарёнными, которых люди позже переименовали в «апостолов»... в пресловутой «библии» оказавшихся старыми, недоверчивыми иудеями... которые, думаю,если бы могли, по-настоящему тысячу раз предали бы Иисуса.

«Апостолами» же его в реальностибыли Рыцари Храма, только не построенного человеческими руками, а созданного высокой мыслью самого Радомира — Духовного Храма Истины и Знания.Этих рыцарей вначале было всего лишь девять, и собрались они вместе для того, чтобы в силу своих возможностей оберегать Радомира и Магдалину в той чужой и опасной для них стране, в которую так безжалостно швырнула их судьба. А ещё задача Рыцарей Храма состояла также и в том, чтобы(случись что-то непоправимое!)сберечь ИСТИНУ, которую несли «душой пропавшим» иудеям эти двое чудесных, светлых людей, отдававших свой Дар и свои чистые Жизни за покой на их любимой, но всё ещё очень жестокой планете...

— Значит и «апостолы» тоже были совершенно другими?! Какими же они были? Можешь ли ты рассказать мне о них, Север?

Мне было настолько интересно, что на какой-то короткий миг даже удалось «усыпить» свои мучения и страхи, удалось на мгновение забыть грядущую боль!.. Я обрушила на Севера настоящий шквал вопросов, даже точно не зная, существуют ли на них ответы. Так сильно мне хотелось узнать настоящую историю этих мужественных людей, не опошлённую ложью долгих пяти сотен лет!!!

— О, они были истинно чудесными людьми — рыцари Храма — Изидора!.. Вместе с Радомиром и Магдалиной они создали великолепный костяк МУЖЕСТВА, ЧЕСТИ и ВЕРЫ, на котором строилось светлое УЧЕНИЕ, оставленное когда-то нашими предками для спасения нашей родной Земли. Двоеиз рыцарей Храма были нашими учениками, а также потомственными воинами из старейших европейских аристократических семей. Они стали у нас смелыми и одарёнными Ведунами, готовыми на всё, чтобы сохранить Иисуса и Магдалину. Четверо — были потомками Русов-Меровингов, также имевших большой Дар, как и все их далёкие предки — короли Фракии... Как и сама Магдалина, также рождённая от этой необыкновенной династии, и с гордостью нёсшая свой семейный Дар. Двое же были нашими Волхвами, добровольно покинувшими Мэтэору, чтобы защитить идущего на собственную погибель их любимого Ученика, Иисуса Радомира. Они не смогли в своих душах предать Радомира, и даже зная, что его ждёт, без сожалений последовали за ним. Ну, а последним, девятым из рыцарей-защитников, о котором до сих пор не знает и не пишет никто, был родной брат самого Христа, сын Белого Волхва — Радан(Ра — дан, данный Ра)... Он-то и сумел сохранить сына Радомира, после гибели оного. Но, защищая его, к сожалению, погиб сам...

— Скажи, Север, не имеет ли это чего-либо общего с легендой о близнецах, где говорится, что у Христа был брат-близнец? Я об этом читала в нашей библиотеке и всегда хотела знать, было ли это правдой, или всего лишь очередной ложью «святых отцов»?

— Нет, Изидора, Радан не был близнецом Радомира. Это явилось бы нежелательной дополнительной опасностью к и так уже достаточно сложной жизни Христа и Магдалины. Тебе ведь известно, что близнецы связаны слишком тесно нитью своего рождения, и опасность для жизни одного может стать опасностью для другого? — Я кивнула. — Поэтому волхвы никак не могли допустить такой ошибки.

— Значит, всё же не все в Мэтэоре предали Иисуса?! — обрадовано воскликнула я. — Не все спокойно смотрели, как он шёл на смерть?..

— Ну, конечно же, нет, Изидора!.. Мы бы все ушли, чтобы защитить его. Да не все сумели перешагнуть через свой Долг... Знаю, что ты не веришь мне, но мы все до единого очень любили его... и, конечно же, Магдалину. Просто не все могли забыть свои обязанности и бросить всё из-за одного человека, каким бы особенным он ни был.Ты ведь отдаёшь свою жизнь, чтобы спасти многих? Вот и наши волхвы остались в Мэтэоре, чтобы охранять Священные Знания и учить других одарённых. Такова жизнь, Изидора... И каждый делает её лучше, по мере своих возможностей.

— Скажи, Север, а почему ты называешь Франкских королей — Русами? Разве эти народы имели между собой что-либо общее? Насколько я помню, они всегда звались — Франками?.. А позже красавица Франкия стала Францией. Разве не так?

— Нет, Изидора. Знаешь ли ты, что означает слово «франки»? — Я отрицательно мотнула головой. — «Франки», просто означает — свободные.А Меровинги были северными Русами, пришедшими учить свободных Франков военному искусству, правлению страной, политике и науке (как они шли во все остальные страны, будучи рождёнными для учения и блага остальных живущих людей). И назывались они правильно — Меравингли (мы-Ра-в-Инглии; мы, дети Ра, несущие Свет в родной Первозданной Инглии). Но, конечно же, потом это слово, как и многое другое, «упростили»... и оно стало звучать, как «Меровинги». Так создалась новая «история», в которой говорилось, что имя Меровинги произошло от имени короля Франков — Меровия. Хотя к королю Меровию это название ни малейшего отношения не имело. Тем более, что король Меровий был уже тринадцатым из королей Меровингов. И логичнее, естественно, было бы назвать всю династию именем первого из правящих королей, не так ли? Так же, как и к другой глупой легенде о «морском чудовище», якобы породившем на свет династию Меровингов, это название, естественно, отношения не имело.

Видимо, Думающим Тёмным очень хотелось, чтобы люди не знали настоящего значения ИМЕНИ правящей династии Франков. Поэтому они постарались быстренько их переименовать и превратить в «слабых, невезучих и жалких» королей, изолгав в очередной раз настоящую мировую историю. Меравингли же были яркой, умной и одарённой династией северных Русов, добровольно покинувших свою великую родину и смешавших свою кровь с высшими династиями тогдашней Европы, дабы родился из этого новый могущественный Род магов и воинов, который смог бы мудро править странами и народами, населявшими в то время полудикую Европу. Они были чудесными магами и воинами, могли лечить страдающих и учить достойных.

Все без исключения Меравингли носили очень длинные волосы, которых ни при каких обстоятельствах не соглашались стричь, так как черпали через них Живую Силу. Но, к сожалению, это было также известно и Думающим Тёмным. Именно поэтому самым страшным наказанием стал насильный «постриг» последней Меравингльской королевской семьи. После предательства королевского казначея-еврея, ложью и хитростью натравившего в этой семье брата на брата, сына на отца, ну, а потом уже с лёгкостью сыгравшего на человеческой гордости и чести... Так впервые в королевской семье Меравинглей пошатнулась былая твердыня. И непоколебимая вера в единство Рода дала первую глубокую трещину... Многовековая война Меравинглей с противоборствующим родом стала подходить к своему печальному завершению... Последний настоящий король этой чудесной династии — Дагобер II, оказался, опять же, по-предательски убитым — он погиб на охоте от руки подкупленного убийцы, ударившего его в спину отравленным копьём. На этом и закончилась (вернее — была истреблена) самая одарённая династия в Европе, нёсшая свет и силу непросвещённому европейскому народу.

Как видишь, Изидора, трусы и предатели во все времена не осмеливались бороться открыто, зная наверняка, что выиграть честно у них никогда не было и не будет никаких, даже малейших шансов. Но зато ложью и низостью они побеждали даже самых сильнейших, используя их честь и совесть в свою пользу... совершенно не беспокоясь о своей же «погибающей во лжи» душе. Таким образом, уничтожив «мешающих просветлённых», Думающие Тёмные после придумывали угодную им «историю». А люди, для которых такая «история» создавалась, тут же с лёгкостью принимали её, даже не попытавшись задуматься... Это, опять же, наша Земля, Изидора. И мне искренне грустно и больно, что не удаётся заставить её «проснуться»...

Моё сердце вдруг горько и болезненно заныло... Значит, всё же, во все времена были светлые и сильные люди, мужественно, но безнадёжно боровшиеся за счастье и будущее человечества! И они все, как правило, погибали... В чём же была причина столь жестокой несправедливости?.. С чем же всё-таки был связан такой повторяющийся смертельный исход?

— Скажи мне, Север, почему всегда погибают самые чистые и самые сильные?.. Знаю, что уже задавала тебе этот вопрос... Но я всё ещё не могу понять, неужели же люди и вправду не видят, сколь прекрасна и радостна была бы жизнь, послушай бы они хоть одного из тех, кто так яро за них сражался?! Неужели ты всё же прав, и Земля настолько слепа, что за неё пока ещё рано болеть?!. Пока ещё рано бороться?..

Грустно покачав головой, Север ласково улыбнулся.

— Ты сама знаешь ответ на этот вопрос, Изидора... Но ты ведь не сдашься, даже если тебя и пугает столь жестокая правда? Ты — Воин, и ты таковой останешься. Иначе предала бы себя, и смысл жизни навсегда был бы для тебя потерян. Мы есть то, что мы ЕСТЬ. И как бы мы не старались меняться, наш стержень (или наша основа) всё равно останется таким, каковой по-настоящему является наша СУТЬ.Ведь если человек пока ещё «слеп» — у него всё же есть надежда когда-то прозреть, не так ли? Или если мозг его всё ещё спит — он всё же может когда-нибудь проснуться. Но если человек по сути своей «гнил»— то, каким бы хорошим он быть ни старался, его гнилая душа всё равно в один прекрасный день выползает наружу... и убивает любую его попытку выглядеть лучше. А вот если Человек истинно честен и смел — его не сломает боязнь боли, ни самые злые угрозы, так как его душа, его СУТЬ навсегда останется такой же смелой и такой же чистой, как бы безжалостно и жестоко он ни страдал. Но вся беда и слабость его в том, что так как Человек этот поистине Чист, он не может узреть предательство и подлость ещё до того, как оно становится явным, и когда ещё не слишком поздно что-либо предпринять... Он не может такое предусмотреть, так как эти низкие чувства в нём полностью отсутствуют. Поэтому на Земле всегда будут гибнуть самые светлые и самые смелые люди, Изидора. И продолжаться будет это до тех пор, пока КАЖДЫЙ земной человек не прозреет и не поймёт, что жизнь не даётся даром, что за прекрасное надо бороться, и что Земля не станет лучше, пока он не наполнит её своим добром и не украсит своим трудом,каким бы малым или незначительным он ни был. Но как я уже говорил тебе, Изидора, этого придётся ещё очень долго ждать, ибо пока что человек думает только о своём личном благополучии,даже не задумываясь, для чего он пришёл на Землю, для чего был на ней рождён... Ибо каждая ЖИЗНЬ, какой бы незначительной она ни казалась, приходит на Землю с какой-то определённой целью. В большинстве своём — чтобы сделать лучше и радостнее, могущественнее и мудрее наш общий ДОМ.

— Ты думаешь, обычного человека когда-нибудь заинтересует общееблаго? Ведь у многих людей это понятие совершенно отсутствует. Как же их научить, Север?..

— Этому нельзя научить, Изидора. У людей должна появиться потребность к Свету, потребность к Добру. Они должны сами желать изменения. Ибо то, что даётся насильно, человек инстинктивно старается побыстрее отвергнуть, даже не пытаясь что-либо понять. Но мы отвлеклись, Изидора. Желаешь ли, чтобы я продолжил историю Радомира и Магдалины?

Я утвердительно кивнула, в душе сильно сожалея, что не могу вот так просто и спокойно вести с ним беседу, не волнуясь об отпущенных мне судьбой последних минутах моей искалеченной жизни и не думая с ужасом о нависшей над Анной беде...

— В библии очень много пишется об Иоанне Крестителе. Был ли он по-настоящему с Радомиром и рыцарями Храма? Его образ так удивительно хорош, что иногда заставлял сомневаться, являлся ли Иоанн настоящей фигурой? Можешь ли ты ответить, Север?

Север тепло улыбнулся, видимо вспоминая что-то, очень для него приятное и дорогое...

— Иоанн был мудрым и добрым, как большое тёплое солнце... Он был отцом для всех идущих с ним, их учителем и другом... Его ценили, слушались и любили. Но он никогда не был тем молодым и удивительно красивым юношей, каким его обычно рисовали художники. Иоанн в то время был уже пожилым волхвом, но всё ещё очень сильным и стойким. Седой и высокий, он был скорее похож на могучего былинного воина, чем на удивительно красивого и нежного юношу. Он носил очень длинные волосы, как впрочем, и все остальные, находящиеся с Радомиром. Это был Радан, он был и правда необычайно красивым. Он, как и Радомир, с малых лет жил в Мэтэоре, рядом со своей матерью, Ведуньей Марией. Вспомни, Изидора, как много картин существует, в которых Мария написана с двумя, почти одного возраста, младенцами. Их почему-то рисовали все знаменитые художники, возможно, даже не понимая, КОГО по-настоящему изображала их кисть... И что самое интересное — это то, что именно на Радана Мария смотрит на всех этих картинах. Видимо уже тогда, будучи ещё младенцем, Радан уже был таким же весёлым и притягивающим, каким он оставался всю свою короткую жизнь...

И ещё... если бы и рисовали художники именно Иоанна на этих картинах, то как же тогда тот же самый Иоанн сумел бы так чудовищно постареть ко времени своей казни, свершённой по желанию капризницы Саломе?.. Ведь по Библии это случилось ещё до распятия Христа, значит, Иоанну должно было быть в то время никак не более тридцати четырёх лет! Каким же образом из по-девичьи красивого, златокудрого юноши он превратился в старого и совсем уж несимпатичного еврея?!

— Значит Волхв Иоанн не погиб, Север? — обрадовано спросила я. — Или он погиб по-другому?..

— К сожалению,настоящему Иоанну и правда отрубили голову, Изидора, но это не произошло по злой воле капризной избалованной женщины. Причиной его гибели было предательство иудейского «друга», которому он доверял, и у которого в доме жил несколько лет...

— Но как же он не почувствовал? Как не увидел, чтоэто за «друг»?! — возмутилась я.

— Наверное, невозможно подозревать каждого человека, Изидора... Думаю, им и так было достаточно сложно кому-то довериться, ведь им всем приходилось как-то приспосабливаться и жить в той чужой, незнакомой стране, не забывай этого. Потому, из большого и меньшего зла они, видимо, старались выбрать меньшее. Но предугадать всё невозможно, ты ведь сама прекрасно знаешь это, Изидора... Смерть Волхва Иоанна произошла уже после распятия Радомира. Его отравил иудей, в доме у которого Иоанн в то время жил вместе с семьёй погибшего Иисуса. В один из вечеров, когда весь дом уже почивал, хозяин, беседуя с Иоанном, преподнёс ему его любимый чай с примесью сильнейшего травяного яда... На следующее утро никто даже не сумел понять, что же такое случилось. По словам хозяина, Иоанн просто мгновенно уснул, и уже никогда не проснулся более... Его тело нашли утром в его окровавленном ложе с... отрубленной головой... По словам того же хозяина, иудеи очень боялись Иоанна, так как считали его непревзойдённым магом. И чтобы быть уверенными, что он никогда уже не воскреснет — они обезглавили его. Голову же Иоанна позже выкупили (!!!) у них и забрали с собою рыцари Храма, сумев сохранить её и привезти в Долину Магов, чтобы таким образом дать Иоанну хотя бы такое малое, но достойное и заслуженное почтение, не разрешая иудеям просто глумиться над ним, выполняя какие-нибудь свои магические ритуалы. С тех пор голова Иоанна была с ними всегда, где бы они ни находились. И за эту же голову через две сотни лет рыцарей Храма обвинили в преступном поклонении Дьяволу... Ты ведь помнишь последнее «дело Тамплиеров» (Рыцарей Храма), не так ли, Изидора? Именно там их обвинили в поклонении «говорящей голове», которая бесила всё церковное духовенство.

— Прости меня, Север, но почему Рыцари Храма не привезли голову Иоанна сюда, в Мэтэору? Ведь, насколько я понимаю, вы все очень любили его! И откуда тебе известны все эти подробности? Тебя ведь не было вместе с ними? Кто рассказал тебе всё это?

— Рассказала нам всю эту печальную историю Ведунья Мария, мать Радана и Радомира...

— А разве Мария вернулась к вам после казни Иисуса?!.. Ведь, насколько известно мне, она была с её сыном во время распятия. Когда же она вернулась к вам? Возможно ли, что она всё ещё жива?.. — затаив дыхание, спросила я.

Мне так хотелось увидеть хотя бы кого-то из тех достойных, мужественных людей!.. Так хотелось «зарядиться» их выдержкой и силой в моей предстоящей последней борьбе!..

— Нет, Изидора. К сожалению, Мария умерла столетия назад. Она не пожелала жить долго, хотя могла. Думаю, её боль была слишком глубокой... Ушедшая к своим сыновьям в незнакомую, далёкую страну (ещё за много лет до их смерти), но так и не сумевшая уберечь ни одного из них, Мария не вернулась в Мэтэору, уйдя вместе с Магдалиной. Уйдя, как мы тогда думали, навсегда... Устав от горечи и потерь, уже после гибели любимой внучки и Магдалины, Мария решила оставить свою жестокую и немилосердную жизнь... Но перед тем, как «уйти» навсегда, она всё же пришла в Мэтэору, чтобы проститься. Чтобы поведать нам истинную историю гибели тех, кого мы все сильно любили... А ещё, она вернулась для того, чтобы в последний раз увидеть Белого Волхва... Своего супруга и вернейшего друга, которого так и не смогла никогда забыть. В своём сердце она простила его. Но, к его великому сожалению, не смогла принести ему прощение Магдалины...

Так что, как видишь, Изидора, великая христианская басня о «всепрощении» это просто детская ложь для наивных верующих, чтобы разрешить им творить любое Зло, зная, что, чего бы они ни сделали, в конечном итоге их простят. Но прощать можно лишь то, что по-настоящему достойно прощения. Человек должен понимать, что за любое свершённое Зло ему приходится отвечать... И не перед каким-то таинственным Богом, а перед собой, заставляя себя же жестоко страдать. Магдалина не простила Владыко, хотя глубоко уважала и искренне любила его. Так же, как она не сумела простить и всех нас за страшную смерть Радомира. Ведь именно ОНА лучше всех понимала — мы моглипомочь ему, моглиспасти его от жестокой смерти... Но не захотели. Считая вину Белого Волхва слишком жестокой, она оставила его жить с этой виной, ни на минуту не забывая её... Она не захотела даровать ему лёгкого прощения. Мы так больше никогда и не увидели её. Как никогда не увидели и их малышей. Через одного из рыцарей своего Храма — нашего волхва — Магдалина передала ответ Владыке на его просьбу вернуться к нам: «Солнце не восходит в один день дважды... Радость вашего мира (Радомир) уже никогда не вернётся к вам, как не вернусь к вам и я... Я нашла свою ВЕРУ и свою ПРАВДУ, они ЖИВЫЕ, ваша же — МЕРТВА... Оплакивайте своих сыновей — они вас любили. Я же никогда не прощу вам их смерти, пока жива. И пусть вина ваша остаётся с вами. Возможно, когда-нибудь она принесёт вам Свет и Прощение... Но не от меня». Голову же Волхва Иоанна не привезли в Мэтэору по той же самой причине — никто из рыцарей Храма не захотел возвращаться к нам... Мы потеряли их, как теряли не раз многих других, кто не хотел понять и принять наших жертв... Кто так же, как ты — ушли, осуждая нас.



  

© helpiks.su При использовании или копировании материалов прямая ссылка на сайт обязательна.