ИСТОРИЯ ЧЕЛЛЫ

ИСТОРИЯ ЧЕЛЛЫ

По мере приближения Челлы и ее колонны к Вьене, городки и деревушки по берегам Дануба попадались все чаще. Вскоре череда построек должна была превратиться в непрерывный поток, подступающий к стенам имперского города.

— Стой!

Раздражало, что приказания приходится выкрикивать, но некромантия, все еще отравляющая ее, отступила слишком далеко, чтобы мертвые могли немедленно выполнять ее желания.

Кавалерия остановилась — не слишком аккуратно. Лошади плохо слушаются мертвых, даже если это те же седоки, которых они везли на себе в течение долгого времени. Иные пронзительно ржали и брыкались, когда мертвые хозяева пытались править ими. Челла хотела перерезать им глотки, но Кай убедил ее отпустить животных и отправить их хозяев присоединиться к отряду Мертвого Короля.

— Почему мы остановились? — Кай наклонился к ней, правя лошадью с помощью коленей.

— Мне надо кое-что спросить у Тантоса.

Спускаясь вниз по дороге к злу, можно не замечать, куда идешь, и только оглянувшись назад, видя далекие высоты, где ты некогда жил, понимаешь свой путь. Челла внезапно посмотрела ввысь и прозрела. Такие моменты перемежали ее жизнь, ее полужизнь, тянущуюся уже более ста лет. Не раз они давали ей передышку. Не раз она отступала.

— Идем, — сказала она ему с ноткой нежности. Должно было хватить, чтобы он не пустился наутек.

Они пошли вместе. Кай не хотел, но давил в себе страх.

Челла коснулась дверцы кареты. От прикосновения к металлу ее рука стала сухой и старой. Она открыла дверцу.

— Сейчас? — спросила она, обращаясь к ужасающей пустоте кареты.

И словно в ответ вылетело серое вещество. Кай вскрикнул, когда оно охватило его. На миг Челла увидела нежить, чьи тонкие кости погружались в плоть Кая, минуя одежду и доспехи. Это заняло какое-то время. Слишком долго. Целую вечность. Слабые вскрики Кая заглушили все прочие звуки, плоть извивалась, приспосабливаясь к новому хозяину, пока наконец челюсть не захлопнулась и не зазвенело в ушах.

Тантос повернул голову Кая и посмотрел на Челлу, кости заскрипели. Он молчал. Нежить обходится без слов. Ничто интересующее их не могло уместиться в столь ничтожную оболочку.

— Он выдержит. Он сильный, — сказала Челла.

Тантос забрался обратно в карету. Даже утолив жажду, кони, тянувшие экипаж, продолжали упираться. Двое сдохли, и их заменили. Не было шансов, что лошади довезут его до дворца, — даже теперь, когда он облачился в плоть.

— Ты меня там слышишь, Кай? — Что-то в его глазах говорило о том, что он слышал, хотя крики стали беззвучными. — Тебе не казалось странным, что у нас пять голосов, но только два делегата? Думаешь, Мертвый Король не мог выделить еще троих некромантов или более непорочных людей, преданных ему? Мы ехали вдвоем. Один — главный, а другой — страж, способный восстать, предвидя гибель.

Секреты лучше хранить за одной парой губ.

Тантос протянул руку и закрыл дверцу неловким движением краденой плоти.

— Но ты не предвидел. — Челла сказала это закрытой двери и покачала головой. — Надо было тебе научиться летать.

Она сплюнула. Обвинения помогали смириться.

Над окраинными домами Вьены, опрятными, с заготовленными к зиме поленницами, потянуло паленым. Во многих местах от каменных труб поднимался белый дым, но в других он был черным и сердито клубился. Ужас бродил по улицам, выходил из родовых могил, крался со стороны полей и лесов. Армия Мертвого Короля тянулась с запада, с Затонувших Островов, через Анкрат и Геллет, через Аттар, Чарланд и Рейх, это правда, но она же поднялась из земли, словно под почвой ждал темный океан, безмерно глубокий, и вот он выплеснулся наружу по зову Мертвого Короля, поднимая усопших из могил.

У ворот Вьены гвардейцы, сверкающие золотом, неслись кто куда. Вести приходили с востока. Подкрепления, регулярные войска шли с востока на запад. Ворота охраняло больше гвардейцев, чем требовалось даже во время Конфессии. Дополнительные силы были сосредоточены на стенах, людей снабдили луками и арбалетами. По неопытности думали, что стрелы остановят мертвых.

— Торопитесь, мадам, вы последняя, нам надо закрывать ворота.

Капитан стражи махнул, пропуская колонну, не озаботившись выслушать рапорты капитанов сопровождения, не потребовав, чтобы они объяснили, почему у них явно не хватает людей и такие нестройные ряды. Даже отсутствие обоза не вызвало у него подозрений: возможно, он решил, что обозные нашли укрытие по дороге или поторопились и обогнали Гвардию.

Карета Тантоса катилась дальше незамеченной, хотя те, кто оказывался рядом с ней, бледнели, отчаяние просачивалось в них сквозь кожу.

Вперед, по широким улицам Вьены, на обширную Западную улицу через Западные ворота. Величие, окружающее со всех сторон, магически действовало на Челлу. За свою долгую жизнь она ничего не видела вблизи. Ей принадлежали кладбища и болота, кости забытых людей и надгробья, возведенные в память о них. Перед лицом таких творений рук человеческих она чувствовала себя маленькой и грязной, собирательницей костей, ночным кошмаром.

— Мертвый Король создаст здесь город мертвых.

Говоря это, она чувствовала себя лучше. Не то чтобы ей хотелось вечно жить среди выходцев с того света — жизнь пульсировала в ней, и от такой мысли желудок сводило — но чудеса Вьены неизъяснимо оскорбляли ее существование, и она предпочла бы увидеть их обращенными в прах, чем пережить суд пустых окон города.

Мимо них проследовал другой отряд Гвардии, как раз когда они приближались к месту, где Западная улица вливалась в огромную площадь. Несколько сот человек, может, тысяча, они скакали во весь опор во главе с лордом-главнокомандующим. Мертвый Король упоминал лорда Хеммета, говорил о плаще и жезле — знаках его отличия. Человек, которого должно остерегаться.

На подступах к дворцу казалось, что купол никогда не станет ближе, что его размер по мере их продвижения меняется от невероятного к невозможному. В какой-то момент примерно на полпути между далекими особняками и громадой дворца на мостовой показалась кровь. Здесь явно пытались убрать, но запах резни не спрячешь. Карета запульсировала темной радостью, это быстро прекратилось, но хватило, чтобы лошади начали спотыкаться и испуганно подпрыгивать. Потенциальный враг стерт с лица земли. Ветер все еще нес удачу с запада.

Войско Челлы остановилось у казармы слева от Ворот Империи, последней незаполненной. Солдаты свернули с пути лишь в последний момент и проехали в большой проход перед воротами. Тонкая золотая линия дежурных гвардейцев пришла в смятение — их товарищи спешивались у главного входа. Прежде чем они успели что-то сказать, нежить вышла из кареты, и все внимание переключилось на нее. Гвардейцы смотрели так, как обычно смотрят на кровавый обрубок, на месте которого был палец.

— Все пройдет быстро.

— Да уже сто двадцать восемь лет как тянется, король Йорг, — сказал Тэпрут. — А мы и близко не подошли к тому, чтобы выбрать императора. Что бы там ни выдала эта Конгрессия, быстро точно не закончится.

— У нас нет времени. Разве не чувствуешь?

Словно барабанный бой, во мне стучало: «опасность, опасность, ближе, ближе».

Тэпрут вытаращил глаза, явно не понимая меня.

— Нас охраняет Гвардия…

— Надо быстро. — Я пробежал взглядом по толпе, богатой и могущественной. — Кто возглавляет самую большую группировку?

— Я бы сказал, что это ты. Гляди! — воскликнул он, замешкавшись.

— Ну хорошо. А следующую?

— Царь Молион, Красная Королева и Костос из Королевств Порты. Твой отец также пользовался немалой поддержкой.

Я заметил в толпе своего деда и Миану рядом с ним.

— Молион сломлен, его союзники будут искать новые связи. Королева не в счет… Тогда Костос. Найди его.

Я отчего-то ожидал, что он будет похож на павлина, но Костос был выше меня ростом, сложен как воин, с ног до головы закован в начищенную стальную кольчугу с тонкой работы эмалевым изображением на кирасе — черный корабль на фоне пылающего солнца.

— Существуют ли законы касательно приближения к трону? — спросил я.

— Что? Нет, не думаю. Любой дурак знает, что приближаться не стоит. — Неловкость, испытываемая доктором, исходила даже от кончиков его пальцев, теребящих волосы, пуговицы, завязки.

Я подошел к помосту, достаточно медленно, Тэпрут суетливо поспешил вслед. Два шага по ступенькам — и я у трона.

— Надеюсь, ты слышишь меня, Фекслер. Хочу знать, сможешь ли ты ради меня раскрыть двери и зажечь свет. Если не можешь, тогда — ну, не знаю, в чем тогда была цель моего последнего визита.

Я говорил тихо, чтобы это можно было принять за молитву.

На миг вокруг меня вспыхнула иллюминация — совсем немного и буквально на мгновение, словно сверху, над головой, прямо над троном, потолок засиял чуть ярче. Я вспомнил, как в подвалах дедовского замка Фекслер вел меня своим путем с помощью гаснущих ламп. Уверен, четыре года назад у Фекслера были более весомые причины явиться сюда, физически, а не плыть по своему тайному океану. Может, я провел его через стены, которые сам не видел. И, может статься, тем, что Вьена еще не обратилась в ядовитую пыль, мы были обязаны его присутствию — но что бы ни двигало Фекслером, на данный момент меня более всего волновали свет и двери.

— А ты услышишь меня, когда бы я ни заговорил?

Снова вспышка.

— Ты, мальчишка!

Костос перегородил мне дорогу, ощерившийся, негодующий.

— Мальчишка? — Я-то надеялся, это он.

Теперь настала очередь Костоса упрекать меня. Среди королевских особ порядок взаимных клевков так же строг, как среди цыплят.

— За этим мальчишкой двадцать шесть голосов, Костос Портико. Возможно, тебе лучше называть меня королем Йоргом, а потом увидишь, что может убедить меня сделать тебя императором.

Костос снова посмотрел, очень строго. Возмущение тем, как я попираю приличия, боролось в нем с желанием заполучить эти двадцать шесть голосов. Он подошел к подножью помоста. Я знал, как это видит Сотня. Костос у моих ног. Подданный.

— Нам надо поговорить, король Йорг. — Он понизил голос до глухого шепота. — Но там, где нас не услышат лишние уши. Римская комната подойдет, надеюсь. Возьмите своих знаменосцев — кто вызовется.

Я кивнул в знак согласия и подождал, пока он отойдет, прежде чем спуститься.

— Ушлый этот Костос, гляди-ка! — Опять Тэпрут у меня за плечом. — Буйный, в юности три раза подряд выиграл турнир Королевств Порты. Третий сын, в котором не видели наследника. Смотри, кто там у них средненький — король Перен из Угала, хитрый переговорщик, холодный, как лед. Вон тот низенький, со шрамом. Видишь?

Костос пошел по залу, касаясь то одного человека, то другого, — собирал свиту. Слишком медленно, на мой вкус. За ним над толпой возвышался Горгот, игнорируя всех, подняв голову, словно прислушивался.

— Где эта Римская комната?

Тэпрут кивнул на одну из дверей, пряча улыбку. Это была комната, которую когда-то мне показала Элин. Она вполне могла оказаться там опять и показывать ее своему мужу. Есть ли хоть что-то, насчет чего добрый доктор не в курсе?

В Римской комнате я насчитал пятнадцать человек, Костос вошел последним.

— Я должен собрать твоих сторонников, — подсказал Тэпрут.

Нужно было нечто большее, чем его слово, чтобы созвать перед Костосом эту пеструю компанию дворян.

— Я пойду один.

И я оставил доктора снаружи.

Сотня смотрела мне вслед, кто-то озадаченно, кто-то с любопытством, кто-то с именем «Пий» на устах.

Я остановился в дверном проеме. Сторонники Костоса стояли передо мной неровным полукругом, уверенные, точно знающие, как делаются дела.

— Ты пришел один?

Костос явно и громко выразил свое неудовольствие.

— Я решил, так лучше. Закройте дверь.

На расстоянии вытянутой руки за спиной у меня стальная дверь беззвучно скользнула вниз.

Только через несколько секунд они вновь обрели дар речи.

— Что все это значит?

Король Перен из Угала опомнился первым, остальные еще пребывали в шоке.

— Хотели поговорить без свидетелей? Разве нет?

Я подошел к ним. Некоторые попятились, сами не зная почему, — инстинкт, заставляющий овец сторониться волчьей тропы.

— Но сейчас…

Костос замахнулся могучей лапищей на стальную пластину за моей спиной.

Жезл Орланта выскользнул из рукава, я поймал его на лету и замахнулся на Костоса. Сказать, что его голова взорвалась, не будет преувеличением. Я видел, как медленно, словно время остановилось, жезл разбивает человеческий череп. В яркой дуге крови блестели осколки. Я убил короля Перена, прежде чем первая капля крови Костоса коснулась пола.

Еще два человека лишились голов, прежде чем остальные разбежались подальше. Оба старики, медлительные. Я начал с Костоса как с самого опасного, но остальные одиннадцать были вполне крепкими, и многие в Сотне получили то, что имели, силой.

— Это безумие!

— Он сошел с ума!

— Соберитесь. Здесь, с нами, он заперт в ловушке.

Это уже сказал Оннал, один из советников Костоса и прирожденный воин.

Многое в жизни — вопрос перспективы.

— Я бы сказал, это вы заперты в ловушке со мной.

Наставник Лундист научил меня сражаться с помощью палки. У него было несколько причин. Раз — часто случается, что меча нет, а хорошую палку найти нетрудно. Два — у него это просто на удивление здорово получалось. Я обычно не приписываю старику низменных мотивов, но всем нравится покрасоваться, а многие ли из тех, что давно меня знают, отказались бы от возможности хорошенько отделать меня палкой?

— Последняя и главная причина, — сказал он, — это необходимость привить дисциплину. Уроки боя на мечах тоже могут со временем помочь, но пока что я не вижу результата. Чтобы стать бойцом на палках, нужна гармония ума и тела.

Я лежал в глубине двора Лектерн, переводя дыхание и нянча ушибы.

— Кто учил вас, наставник? Как это у вас так получается?

— Еще раз!

И он налетел на меня, ясеневая палка мелькала, сливаясь в единое пятно.

Я перекатился туда-сюда — но не избежал ударов.

— Ой! — Пытался блокировать — и в итоге мне разбили пальцы. — Ох!

Пытался встать — и тупой конец палки ткнулся мне под кадык.

— Я учился у мастеров в Линге, при дворе, где мой отец был царским наставником. Мы с моим братом Лунтаром тренировались вместе много лет. Это учение Ли, сохранившееся с тех времен, когда Тысяча Солнц еще не поднялась над городом Пекин.

Я принял стойку, сунул жезл из железного дерева под мышку и подозвал Оннала жестом — просто согнув пальцы, как меня столько раз подзывал Лундист.

⇐ Предыдущая 24 25 26 27 28 29 303132 33 Следующая ⇒