Стеттиниус Эдвард 15 страница

Когда пришло время уходить, премьер сказал, что нам надо погулять в саду. Два часа мы проговорили исключительно о снабжении фронтов, когда же возвращались в его резиденцию, Черчилль заговорил о будущем.

- Мы сейчас связаны военным сотрудничеством, сказал он, и после войны должны установить прочный мир, оставаясь партнерами.

Через два дня после меня в Лондон под большим секретом прибыли генерал Маршалл, адмирал Кинг и Гарри Гопкинс, чтобы совместно с генералом Эйзенхауэром и высшими английскими офицерами принять решение по Североафриканской кампании. Мы остановились в одной гостинице, и в выходные у меня были продолжительные беседы с Маршаллом и Гопкинсом. Я узнал, что все военные считают само собой разумеющимся, что только с помощью тесного и полного сотрудничества и совместного с англичанами командования американцы в состоянии предпринять успешное наступление. И в этом сотрудничестве очень важную роль должна играть программа ленд-лиза и "обратного ленд-лиза".

В первые дни по прибытии в Англию я много общался с Гарриманом, который тогда успешно вел дела, связанные с ленд-лизом в Лондоне. Его всесторонняя осведомленность в делах английских военных ведомств показала, что именно благодаря его компетентности он смог превратить нашу миссию здесь в действенное орудие сотрудничества Объединенных Наций. В это же время прибыл Ф. Д. Рид, ставший способным помощником и партнером Гарримана и представлявший Дональда Нельсона в Совместном совете по производству и ресурсам, только что созданном премьер-министром.

Гарриман помог мне так спланировать свое время, чтобы в месячный срок наиболее подробно ознакомиться с операциями по ленд-лизу в Британии. Мне удалось переговорить со многими английскими государственными лицами: в кабинетах, на заседаниях и во время обедов. Иден министр иностранных дел, сэр Вуд канцлер казначейства, полковник Лиуэлин министр авиапромышленности, А. У. Александер лорд адмиралтейства, сэр Синклер статс-секретарь по авиации, лорд Черуэлл профессор физики и прекрасный советник премьера и многие другие рассказывали мне о том, какое значение имеет ленд-лиз для ведения войны Англией. Лорд Летерз министр военного транспорта уверял меня, что программа поставок судов по ленд-лизу спасла положение в худший период "войны подводных лодок" летом 1941 года. Министр труда Э. Бивен ознакомил меня с некоторыми цифрами относительно того, насколько поставляемая нами техника облегчила положение при серьезной нехватке рабочей силы в их стране. Он также сообщил мне, что организовал отправку 250 000 рабочих на строительство баз и лагерей для прибывающих американских войск.

На долю лорда Каттоу, старого друга моего отца и лорда Кейнса из Министерства финансов выпало ознакомить меня с данными о финансовом положении Англии. Первый из них был бизнесмен, второй ведущий английский экономист; оба работали в правительстве в прошлую войну и сейчас снова стали советниками по финансовым вопросам. Во время ряда встреч они дали мне полную картину ленд-лиза в их стране. Мы, американцы, часто думали, что главная проблема Англии связана лишь с нехваткой долларов. Оказалось, однако, что эти проблемы гораздо серьезнее. По сравнению с Америкой Англия располагает ограниченными природными ресурсами, поэтому ей в течение ряда десятилетий приходится, чтобы свести концы с концами, импортировать сырье для промышленности, продукцию которой англичане продают в другие страны. В отличие от них мы располагаем, и в значительной мере, собственным сырьем и гораздо больше товаров продаем на внутреннем рынке. В отличие от нас Англия ввозит и значительную часть необходимого ей продовольствия, а с началом войны англичанам вдобавок пришлось ввозить большие количества боеприпасов и сырья для их военного производства. Пришлось увеличить закупки за границей, но и продавать надо было как можно больше, чтобы иметь всегда нужный запас валюты. В 1940 году правительство поощряло промышленников вывозить как можно больше своих товаров при условии, если товары не непосредственно для военных нужд. Экспорт значительно возрос, а импорт продовольствия и обычных гражданских товаров был урезан. Англичанам было чрезвычайно трудно соблюдать баланс, и они оказались в очень невыгодном положении. Им ведь приходилось производить бомбы, а не товары мирного времени, которые можно продать в дружественные страны. Их валютные резервы быстро таяли, и это касалось не только долларов, но, например, песо для покупки мяса в Аргентине и любых других видов иностранной валюты. В 1941 году, когда ситуация с долларами стала критической, появился ленд-лиз а в 1942-м, когда британские резервы в Канаде почти истощились, канадское правительство выделило Англии первый грант в миллиард долларов. Самые тяжелые английские валютные проблемы были решены, и теперь англичане не так заинтересованы в экспорте продукции и могут подключить больше заводов к производству вооружений.

Но в других частях света финансовая напряженность империи сохраняется. Британское правительство несет основное бремя расходов по войне в Индии, на Ближнем Востоке и во всех своих колониях; оно финансирует семь армий в изгнании и поставляет много военных материалов России и Китаю. При этом с 1941 года английский коммерческий экспорт постоянно сокращался и, например, в страны за пределами Содружества сократился примерно наполовину по сравнению с предвоенным периодом. Даже внутри Содружества он сокращается, несмотря на большие потребности Индии и доминионов в военных товарах. Конечно же, увеличилась и задолженность Англии. В отличие от нашей страны в Великобритании она не носит характера национального, внутреннего долга. Армия должна большие суммы и другим странам. Около половины зарубежных активов ушло за четыре года на оплату войны, которую мы ведем вместе.

Сейчас продолжается борьба за кредитоспособность, и в долларах, и в любой другой иностранной валюте. Каттоу и Кейнс дали мне основные факты по этой проблеме и показали балансовые расчеты военной Британии, говорившие сами за себя. Они мне сказали, что если бы не программа ленд-лиза, дело это было бы безнадежным.

Такого рода обзорные беседы были довольно информативными, но мне хотелось знать данные, касающиеся производства, и больше всего самому увидеть, как англичане используют сырье и технику, получаемые по ленд-лизу. Чтобы составить об этом представление, следовало ознакомиться со всеми аспектами английского военного производства и работы там на войну в целом.

Для начала министр промышленности Оливер Литтлтон дал обед, на котором я имел возможность встретиться со многими английскими чиновниками, знакомыми с этой проблемой. Литтлтон и сэр Синклер, который должен был отбыть в Вашингтон как представитель министра промышленности в Совместном совете по производству и ресурсам, ввели меня в курс дела, а более подробные сведения я получил позднее, во время многочисленных встреч с чиновниками Министерства промышленности и Министерства поставок. Каждое министерство представляет в Комитет по распределению данные о своих потребностях. Затем эти потребности анализируются и приводятся в соответствие с возможностями. Что-то урезают, чему-то пытаются найти замену, могут и отказать в просьбе, которая в обычных условиях была бы удовлетворена. Мне сказали, что приоритеты четко установить невозможно, и я согласился: аналогичную точку зрения я сам отстаивал в Вашингтоне. Тогда можно было только жестко распределить ограниченные наличные ресурсы между всеми, кто в них нуждался.

Вместе с лордом Порталом и министром труда мы просмотрели списки военных материалов. Я знал, что запасы резины в Англии очень ограничены. Там собирали отходы резины, чтобы ее использовать. И этой резины собиралось больше, чем требовалось английским фабрикам, так что излишки отправлялись в США в обмен на резину, которую мы посылали по запросам англичан. Я с удивлением узнал, что запасы древесины в Британии уменьшились до критического уровня. Война вызвала прекращение импорта из Скандинавии, а осуществлять поставки древесины через Атлантику было очень трудно. Лорд Портал рассказывал, что вырубка лесов у них увеличилась в шесть раз по сравнению с довоенным уровнем, но и этого не хватало. Производство бомбардировщиков "Москит", самых быстрых в мире, зависело от импорта дерева бальса из Эквадора и североамериканских ели и березы. Это их лучший боевой самолет с деревянными частями, однако в Англии каждый самолет строится с использованием дерева как заменителя алюминия. Дерево нужно англичанам и для других целей, в том числе для строительства множества временных зданий, связанных с военными нуждами. Когда я был в Англии, импорт древесины занимал там третье место, после стали и продуктов.

Когда мы говорили о стратегических материалах: меди, цинке, алюминии, свинце и т. п., я решил остановиться на одном из них и подробно изучить вопрос о его использовании. Я выбрал сталь, потому что мы посылали ее англичанам в наибольшем количестве, да и знаю я о ней лучше всего. Чтобы изучить этот вопрос в Англии, следует отправиться в Эшорн Хилл, что в 90 милях от Лондона. Мы с Брауном и Норманом из миссии программы ленд-лиза отправились из Лондона рано утром, чтобы по пути посетить два завода. Первым был сборочный авиазавод, производивший "спитфайры" и "ланкастеры". Мы прошли его весь: от помещения, куда поступают части самолетов, до дверей, за которыми ожидают появления готовых самолетов летчики-испытатели. Здесь, как и на других английских авиазаводах, почти половина рабочих были женщины. Одни из готовых самолетов были покрашены в черный цвет для ночных рейдов, другие, предназначенные для Африки, в цвета камуфляжа пустыни: голубой снизу и песочный сверху.

Когда мы вышли из заводских дверей, погода на улице была пасмурной и дождливой, но глаза Хеншоу, известного летчика-испытателя, сияли.

- Наверное, вам хотелось бы посмотреть на полеты, сказал он.

Появился "Спитфайр", еще ни разу не поднимавшийся в воздух. Летчик сел в кабину, дал мотору немного разогреться, проехал по взлетной полосе, поднялся в воздух и сразу исчез за низкими тучами. Потом он вдруг вынырнул, появившись над заводской дверью, как мне показалось, не более чем в 30 футах от земли, и снова исчез за тучами.

С помощью американских станков и сырья был построен замечательный самолет.

Другой завод производил "геркулесы" с моторами мощностью в 1600 лошадиных сил. Этот завод мы также осмотрели весь. Американские машины фирм "Уорнер энд Свэйзи" и "Цинциннат" были загружены работой по производству моторов. Управляющий рассказал нам об опустошительных воздушных налетах, которым подвергся соседний городок, где жили большинство рабочих. На несколько дней, пока рабочие помогали расчищать улицы после бомбежки и искали новое жилье, производство моторов резко упало, а после этого снова начало подниматься и за несколько недель превысило прежний уровень.

- Они чувствуют себя как на фронте, сказал он, и вкладывают в работу всю душу.

Когда мы вечером приблизились к Эшорн Хилл, то увидели мирное сельское поместье и подивились тому, что здесь находятся люди, контролирующие снабжение всей страны сталью. Впрочем, это была лишь иллюзия. При ближайшем рассмотрении оказалось, что в саду и теплицах вокруг дома выращивают не цветы, а овощи, в большом доме день и ночь, без выходных, трудятся 500 человек, а в бывших помещениях конюшен сидят сотрудники службы Контроля стали и железа Великобритании.

Нас встретил руководитель контрольной службы сэр Чарльз Райт. Чуть ли не сразу я спросил его, почему служба размещена здесь, вдали от столицы.

- Нам пришлось переселиться сюда, потому что в Лондоне нас бомбили, ответил он. И это даже здорово. Теперь мы можем работать без перерыва на десятки заседаний, на которых все равно ничего не решишь.

Позднее, вернувшись в Вашингтон, я иногда с завистью вспоминал Эшорн Хилл.

В тот вечер и на другой день мы расспрашивали сэра Райта и его помощников о проблемах стали в Англии. Я узнал, что они увеличили выпуск стали, но и теперь получают лишь четыре пятых нужного ее количества. Остальное они хотели бы получить от нас по ленд-лизу. Мы также узнали, что примерно три четверти стали идет на военные нужды, в первую очередь на производство бомб и снарядов, во вторую на корабли для Королевского флота, оставшаяся часть на производство танков, пушек, торговых судов, военно-инженерную технику, оборудование для военных заводов и пр. Одна же четверть уходит, в основном, на поддержание в рабочем состоянии заводов, шахт, железных дорог, электролиний, без которых невозможно военное производство.

Я был удовлетворен тем, что сталь, поступающая в Англию из США, используется только для целей ускорения нашей победы. Здесь мне стало еще понятнее, насколько важны и для самих США подобные поставки промышленных материалов. Англичане способны производить в огромных количествах военные материалы, необходимые не только для них, но и для нас и наших союзников. Вооружения с английских заводов поступают почти на все фронты.

В Бристоле я видел все еще стоявшие металлические остовы многих разбомбленных зданий. В Лондоне у американского посольства я видел изо дня в день стальные балки каких-то больших разрушенных зданий, но больше всего мне был неприятен вид высокой железной ограды парка, которая бросалась мне в глаза каждый раз, когда я выходил из нашего посольства. Мне показалось, что англичане не делают всего, что нужно, для сбора металлолома, и я сказал об этом в Эшорн Хилл, заметив, что мы не сможем продолжать их снабжать таким же количеством стали по ленд-лизу, если они не примут всех мер по сбору стального и железного лома. Но когда меня ознакомили с общей картиной, я понял, что поспешил с выводами: лом собирали систематически в больших количествах, но не хватало рабочих рук и транспорта, чтобы убрать его весь сразу. Начинали с пострадавших районов у металлургических заводов, потом продвигались дальше. Ограды и решетки также разбирали по этому плану. Все же я попросил сотрудников нашего представительства по ленд-лизу держать меня в курсе этого вопроса. Их донесения показывали, что сбор продолжается регулярно, и я почувствовал облегчение, узнав через несколько месяцев, что "ограда парка на Гросвенор-сквер разобрана"...

В Лондоне у меня была продолжительная рабочая встреча с представителями службы Контроля цветных металлов. Вновь я почувствовал удовлетворение, узнав, что и цветные металлы целиком используются для военных целей, но на этот раз я очень внимательно относился к сбору металлолома, отмечая все неиспользованные резервы. При обсуждении этой ситуации с британскими государственными лицами я также отметил, что у нас в США не так велики запасы цветных металлов, чтобы мы могли поставлять их по ленд-лизу, если англичане не используют полностью собственные резервы. Несмотря на трудности с рабочими и грузовиками они, поняв меня, добились хороших результатов в этой работе.

Такого рода критика с моей стороны была, скорее, исключением: ведь я приехал ознакомиться с тем, как англичане ведут войну, а не давать советы, как ее выиграть. Но сама возможность таких замечаний признак взаимной откровенности, существовавшей тогда между нами и англичанами в Лондоне. Я вспоминал осень 1941 года, когда приостановил на несколько дней британский стальной заказ, так как англичане задержали предоставление нам необходимых сведений по стали. Сейчас такие затруднения уже в прошлом. Но откровенность дело обоюдное, и англичане сами, не колеблясь, говорили, когда мы, по их мнению, ошибаемся, и предлагали нам свои решения.

Глава 23. Второй визит в Великобританию военного времени

Перед отлетом в Лондон я спросил у друзей, бывавших в военной Англии, какой подарок лучше всего будет привезти туда, и их ответ был единодушным: "Еду".

Вот почему, перед тем как сесть в самолет, я ухитрился запихнуть в свой кейс кусок окорока с моей фермы, подобного тому, который доставил большое удовольствие Черчиллю, когда он в январе был у нас в стране. В первый день в Лондоне я вручил его тогда миссис Черчилль, которая меня тепло поблагодарила, но Баллит осмотрел его критически и сказал:

Он же ужасно маленький.

Я возразил, что пассажиру разрешается провозить только 40 фунтов багажа и что мне и так пришлось срезать все сало, чтобы запихнуть окорок в кейс. Но Баллит не успокоился.

- Эд, возразил он важно, ты в Англии пока недавно и не знаешь, что мясо здесь на вес золота. Лучше бы ты оставил дома ботинки, но только не сало.

Тут пришел мистер Черчилль. После того как он горячо поблагодарил меня за окорок, Баллит рассказал ему про сало. Премьер помолчал немного и важно заметил:

Мы простим его, но в последний раз. Он широко улыбнулся и поблагодарил меня снова.

Этот случай возник не на пустом месте. Чтобы составить себе представление о продовольственной ситуации в Англии, нужно представить, что, например, в Новой Англии живет третья (а не шестнадцатая) часть американского населения, что все эти люди загнаны в это ограниченное пространство, а ближайшие источники продовольствия за тысячи миль, за океаном, кишащим подводными лодками. Таково примерно положение Великобритании с тех пор, как Гитлер захватил Западную Европу. До войны на каждый фунт продовольствия, произведенного в Англии, два фунта ввозилось из-за рубежа. В 1940 году ближайшие источники продовольствия были перекрыты, а корабли понадобились, чтобы возить самолеты и пушки, причем подводные лодки наносили им огромный урон. Английский народ оказался на грани голода. Чтобы выйти из кризиса, англичане попытались увеличить производство собственного продовольствия.

Пролетая над Англией, я не раз обращал внимание на то, что здесь стараются использовать каждый акр: ухоженные леса вырубают не только из-за древесины, но и ради новых ферм; парки в поместьях распахиваются, болота осушаются и даже холмистые местности, считавшиеся почти бесполезными, пытаются приспособить под сельскохозяйственные нужды. Но и увеличение производства само по себе не может решить проблемы. Англичанам пришлось ввести нормы продуктов по карточкам и на уровне, который порой лишь поддерживает их способность вести войну. К лету 1942-го британцы затянули пояса и подняли производство продуктов, так что картина теперь стала иной: на каждые два фунта собственного продовольствия ввозится только один фунт. Заслуга в этих достижениях принадлежит в первую очередь министру сельского хозяйства Р. Надсону и министру продовольствия лорду Вултону.

В тот напряженный месяц я не мог основательно ознакомиться с работой английских ферм, но получил подробную информацию от помощника министра сельского хозяйства Пола Эпплби и других сотрудников этого министерства, которые провели в Англии много месяцев.

Долгие годы англичанам на своей островной земле ограниченной площади приходилось вести более интенсивное хозяйство, чем нам, американцам, с нашими просторами, и все же с началом войны им удалось увеличить наполовину площадь сельхозугодий. А это значило многое, учитывая то, что немало лучших земель ушло под большие английские и американские авиационные базы и авиационные заводы. Но даже такое увеличение сельхозплощадей не могло само по себе компенсировать потерю продовольственного импорта. Требовались большие изменения в структуре производства и потребления продовольствия. Например, мясо богато белками, но для выращивания скота на мясо нужно много зерна. Семь фунтов зерна, скормленные борову, дают только один фунт мяса, и 85% калорий зерна теряется по сравнению с тем, если бы оно прямо шло в пищу. Ко времени моего визита в Англии оставалось уже вдвое меньше свиней и три четверти цыплят по сравнению с довоенным уровнем. В неприкосновенности оставили только молочные стада, дающие молоко детям и матерям Англии.

Если поголовье скота сокращалось, то производство продовольствия для прямого потребления росло. Ко времени моего визита почти вдвое возросло выращивание картофеля и других овощей, а сбор пшеницы увеличился на две трети. Поэтому мясо для англичан стало чуть ли не излишеством, которое они могут позволить себе только изредка.

Это увеличение производства было достигнуто благодаря трудолюбию и изобретательности английских фермеров и энергии людей из Министерства сельского хозяйства. Но это не было бы достигнуто и без американских поставок: техники, семян и удобрений. Наши суперфосфаты позволяли получать хорошие урожаи на землях, которые иначе были бы бесполезными. Мы отправили в Англию не более 2% наших сельскохозяйственных машин, но они сыграли там важную роль.

Тракторы здесь в значительной мере в государственной собственности и распределяются от фермы к ферме по мере надобности. Еще до моего отъезда из Англии Министерство сельского хозяйства открыло кампанию за более интенсивное использование сельхозмашин. Но трактора в Англии и так работали от восхода до заката. До поступления новых, более мощных тракторов оставался только один способ: круглосуточная работа. Новые, неопытные работники могли пахать днем, а старые после заката. Но здесь возникали новые затруднения для страны, где люди были вынуждены прибегать к затемнению. Министерство сельского хозяйства совместно с Министерством безопасности разработали метод, как дать фермерам свет, не устраивая иллюминации, которая могла бы привлечь внимание вражеских летчиков, и в Министерстве сельского хозяйства был подготовлен большой доклад о том, как это можно организовать, а также подготовить поле к ночной работе. Это была трудная задача, но английские фермеры с ней справились. Сейчас многие из наших тракторов в Англии работают день и ночь, как, может быть, ни один трактор прежде не работал. Американские трактора в Англии такое же оружие, как пушки или бомбы. Они помогают кормить английских и американских солдат, дают еду английским рабочим, производящим "спитфайры", а кроме того, помогают экономить место на кораблях, потому что трактор за год производит продовольствия в семь раз больше его собственного веса и веса идущего на него горючего. Место на кораблях сберегается для оружия нам и нашим союзникам. Ну а рост продовольственной продукции в Англии соответственно сокращает необходимость продуктовых поставок из США.

Вернувшись на родину, я внимательно следил за продовольственным положением в Англии. Хотя мы располагали резервами более обширными, чем другие страны, но и у нас положение было труднее, чем прежде, и моей обязанностью руководителя программы ленд-лиза, было убедиться в том, что союзники достаточно используют свои ресурсы, прежде чем предоставлять им нашу помощь. С удивлением я узнал, что в 1943 году англичане сумели ввести в сельхозоборот еще около миллиона с четвертью акров, хотя мне казалось, что свободной земли там почти не осталось. Это была существенная прибавка к семи миллионам акров, освоенных в 1939-1942 год. Но наши советники в Великобритании предупреждали, что в 1943 году урожай там может не увеличиться по сравнению с прошлым годом, так как 1942-й и у нас, и у них был уникальным по урожайности годом и в новом году уровень может остаться прежним, а потому нам следует иметь в виду, что едва ли англичане решат проблему продовольственного обеспечения без нашей помощи.

И отечественное, и привозное продовольствие распределяется в Великобритании ведомством лорда Вултона. У него одна из самых трудных задач в правительстве: ведь при ограниченности продуктовых ресурсов никто не должен считать себя обделенным по сравнению с другими. Вултон справляется со своей задачей так, что, как я не раз слышал, его министерство одно из самых популярных в Англии. При нашей встрече в Министерстве продовольствия, лорд Вултон откровенно и искренне рассказывал о проблемах своего ведомства. Он гордился тем, что мог наладить продовольственное распределение так, что после тяжелых месяцев, последовавших за падением Франции, удавалось избежать осложнений со здоровьем населения. Это стало возможным только благодаря тому, что объединено было в "общий котел" все продовольствие: собственное, импортированное и 10%, полученные по ленд-лизу. Это продовольствие правительство продает оптовикам, часто по пониженной стоимости, а границы оптовых и розничных цен им жестко контролируются, чтобы продукты могли приобрести и люди с самым низким доходом, Вултон указывал на то обстоятельство, о котором говорили и наши эксперты: хотя питание англичан удовлетворяет их минимальные потребности, ресурсы их здоровья невелики. Всякое уменьшение норм питания означало бы опасное снижение их способности работать на войну и боеспособности. Питание англичан может показаться хорошим, но это обманчиво. Если судить по весу, едят они, пожалуй, не меньше, чем обычно. Но едят они очень мало мяса, яиц, сливочного масла питание среднего англичанина состоит на две трети из картофеля и овощей. В начале 1942-го в месячный рацион среднего англичанина входило три яйца, но уже в мой приезд, когда производство их упало, количество яиц в рационе сократилось до двух. Примерно за 3 недели до моего приезда в Англию по ленд-лизу поступили пакетики с яичным порошком. Хозяйки сначала отнеслись к этому желтому порошку настороженно, но потом узнали, как им пользоваться, и он стал очень популярным. Такая упаковка в пять унций эквивалент дюжины яиц. Уже до конца года все англичане получили по три такие упаковки, или все равно что 6 яиц в месяц, и это в дополнение к двум свежим. Они были нам за это очень признательны. К середине 1943 года в Англию поступило до 200 миллионов фунтов яичного порошка.

Поставки в Великобританию молока, сперва сгущенного, а потом сухого, начались весной 1941-го. Зимой без этого невозможно было бы кормить маленьких детей, матерей и такие категории населения, как инвалиды или раненые. Летом производство молока, конечно, растет. Во время моего визита оно возросло настолько, что можно было временно отменить его нормирование. Но осенью среднее потребление снизилось до трех пинт в неделю, а зимой до двух. Не будь сухого молока, поступающего по ленд-лизу, многие англичане не получали бы его вовсе. До середины 1943 года мы отправили его в Англию около 250 миллионов фунтов.

Основу питания англичан всегда составляло мясо, но теперь им приходится обходиться значительно меньшим его количеством. Средний рацион дает им возможность потреблять на 25 центов свежего мяса в неделю, плюс 4 унции ветчины или бекона и 2 унции консервированного мяса. К тому же англичане сегодня получают в пищу значительно меньше куриного мяса, сократилось и потребление свежей рыбы из-за войны на морях. Мы отправляем в Англию большое количество свинины и немного говядины, но всего этого недостаточно, даже вместе с поставками из Австралии, Канады и Аргентины. Продукты, поступающие по ленд-лизу, составляют всего около 10% пищевой калорийности продовольствия, необходимого англичанам. Зерна, мяса и других продуктов, получаемых из Канады, Австралии, Новой Зеландии, Аргентины и Южной Африки, во много раз больше, чем продовольствия, поступающего по ленд-лизу. Однако даже с учетом всего этого и сильно возросшего объема собственного продовольствия в Англии задача ведомства Вултона весьма трудна. На первом месте при распределении, конечно, нужды армии. Но так как запасы продуктов ограниченны, приходится думать обо всех, кому по их труду нужно энергии более, чем в среднем. Так, когда я был в Англии, Вултон поднял общую норму потребления сыра до 8 унций, а рабочие тяжелой промышленности получали его фунт. Моряки в отпуске тоже получали особые нормы продуктов. При военных заводах открыты магазины и буфеты, чтобы рабочие, трудящиеся по вахтенному способу, могли получать горячий обед.

Вултон организовал дело так, чтобы матери и дети были окружены предельно возможной заботой. Дети получают молоко по более высоким нормам, дошкольникам выдают больше яиц. Во время осмотра Лондона лорд Вултон первым делом показал мне Центр детского благосостояния, подчиненный Министерству здравоохранения. Главный врач с гордостью показал мне распределяемые здесь полученные по ленд-лизу апельсиновый сок и масло из печени трески: это предоставляется бесплатно тем, кто не может купить.

Осмотрев Центр детского благосостояния и несколько продовольственных складов, мы отправились обедать в "британский ресторан", один из тех, что правительство создало по всей Англии, чтобы все могли питаться по предельно низкой, насколько это было возможно, цене. Всего за один шиллинг (по-нашему 20 центов) мы получили простой, но очень хороший обед. После обеда мы зашли в бакалейный магазин, где я поговорил с бакалейщиком о карточной системе. Затем мы отправились в депо на Темзе, где продовольствие из товарных вагонов перегружали на баржи для отправки водным путем в глубь страны. На погрузочных работах было занято много женщин; некоторым из них было не менее 50 лет. Молодая женщина работала машинистом огромного электрического крана, перегружавшего контейнеры с продуктами из железнодорожных вагонов на баржи. Глядя на ящики с сыром и сухим молоком, я не мог не порадоваться тому, что в организации поставок продовольствия армии и народу Англии есть и мои скромные заслуги.

Я сам убедился в скудости питания англичан. В ресторанах я видел меню с указанием: "Еда не должна стоить более 5 шиллингов на человека". Еду стоимостью выше 5 шиллингов (одного доллара) не мог отпускать ни один ресторан или гостиница. Так лорд Вултон обеспечивал условие, чтобы люди, питающиеся в этих заведениях, получали не больше своей нормы из национальных запасов продуктов. Ел я и так называемый "национальный хлеб", темный, грубый хлеб, который теперь выпекают только в Англии. Я видел, как мало там едят мяса, и убедился в том, что англичане действительно получают минимальное питание.

Я подумал тогда о том, сколь незначительную часть всех продуктов, отправляемых в Англию, составляет продовольствие, поставляемое нами по ленд-лизу, но какой существенной добавкой к скудному британскому рациону они являются! Пусть их объем не так велик, но они несут в себе большую калорийность, занимая совсем небольшое место при перевозках, они, по энергии, получаемой солдатами и рабочими военной промышленности, тоже являются оружием победы...

⇐ Предыдущая 10 11 12 13 141516 17 18 19 Следующая ⇒