Схиигумен Иоанн (Алексеев)

Схиигумен Иоанн (Алексеев)

Наставлял также о покаянии: «Господь по Своему милосердию дал нам, немощным, покаяние, ибо наша порченая природа очень и очень склонна ко греху».

Повторял часто: «Господь знает нашу человеческую немощь, дал нам в помощь покаяние, и нет такого греха,чтобы победил Божие милосердие,и все наши грехи, какие бы они не были, в сравнении с Божиим милосердием — что горсть песку брошено в великий океан».

Объяснял духовному чаду: «Ты не хочешь грешить и грешишь тяжело.
Что делать? Человецы есмы, плоть носящие, да диаволами искушаемые.
Не трепещи и не унывай сице, когда и пошатнешься в какой добродетели, встань, выпрямись и опять иди вперед; знай, что устоять в добродетели зависит не от нас, а от благодати Божией».

Замечал: «...Пишут святые отцы, что природные недостатки остаются и у святых — для их смирения».

Духовному чаду, претерпевшему гонение, старец писал: «Однако знай, что без смирительных случаев нам не смириться».

Говорил: «Имей смирение и не верь себе, пока не ляжешь в гроб; да других не осуждай ни в чем».

Советовал: «Не осуждай никого ни в чем, всего чего не любишь сама, того не делай другим. Не любишь, чтобы тебе говорили неприятное или укоряли, или досаждали, или грубо обращались, или злоречили и ты ничего такого не делай никому. Вот твоего жития чин, и старайся так жить, а в чем совесть обличает, кайся Господу».

Говорил также: «Еще замечу, если будешь осуждать, то не придут к тебе слезы и умиление».

Наставлял: «Полезнее всего видеть всех хорошими, а себя хуже всех; будешь только следить за собой, тогда именно увидишь себя хуже всех».

Наставлял еще: «Так и должно быть, когда человек следит за собой, тогда другие кажутся ему хорошими, ибо прямое око на всех глядит прямо, а кривое око на всех глядит криво». Очень справедливо сказано, и это видно почти на каждом шагу».

Приводил такой пример: «Осуждающий всегда ошибается и неправиль-
но судит, ибо мы не знаем причину согрешающего, а судим по своему усмотрению... Очень хорошо сказал преподобный Дорофей: “Вот, если стоит человек у угла какого-либо здания, пройдут мимо него трое, и каждый подумает по своему устроению.
Религиозный подумает о нем: вероятно ждет, когда ударят в колокол, и пойдет в церковь. А вор подумает: "Когда будет потемнее, пойдет воровать”. А блудник подумает: "Наверно, поджидает женщину для греха"”.

Еще приводил пример: «А насколько тяжкий грех — осуждение, приведу один пример. В некоем монастыре инок впал в блуд. Великий старец сказал: “О, худо он сделал”. Умер тот инок, и ангел по повелению Божию принес душу старцу и сказал: “Куда повелишь определить этого инока: в царство или в муку?” Ужаснулся старец, понял насколько тяжелый грех осуждение, горько заплакал. Через несколько времени ангел сказал: “Бог простил твой грех”. Однако, старец до самой смерти не оставлял своего плача».

Предостерегал: «Когда работаешь вместе с сестрами, можно поговорить с ними: только чтобы не было осуждения и клеветы, впрочем, святые отцы сказали “духовный разговор — серебро, а молчание — золото”, а о празднословии — сама уразумей».

Еще предостерегал: «Особо дружбы не заводи ни с кем, иначе наживаешь много бесполезных скорбей, и жизнь твоя будет многовоздыхательная».

Советовал: «Важнее всего старайся быть мирным; а чтобы быть мирным не касайся никаких чужих дел, уклоняйся от разной нелепой болтовни, чтения газет и узнаваний новостей. Святые отцы сказали: “Каким монах вышел из кельи, то таким уже не
вернется”».

О совместной жизни с другим человеком старец говорил: «Вместе жить и ладить, очень трудно, ибо устроение и характеры разные, а чтобы мир — требуется с обеих сторон стремление к миру. Читал я в “Отечнике”: два старца жили вместе. Вначале один говорит другому: “Как ты смотришь на меня?" Другой отвечал: “Как на ангела”. Поживши довольно времени, спрашивает опять: “А теперь как смотришь?”, тот ответил: “А теперь как на диавола, и каждое твое слово, точно гвоздем, колет меня”. Это я привел пример не в поблажку, а чтобы не унывать, когда что стрясется по нашей немощи».

О назначении на руководящую должность говорил так: «Все же, если человек куда сам не стремится и выбирают его на какую-либо должность, значит, на это есть воля Божия и Господь поможет; а от неприятностей никуда не уйдешь. Куда бы человек не ушел — они с ним пойдут».

Предостерегал: «Если будешь копаться в своем сердце, тогда увидишь там змия стоглавого; однако не пугайся и не робей, с Божией помощью будешь сокрушать его головы; от внимательной к себе жизни, увидишь себя очень худой и немощной, других не будешь осуждать и увидишь всех хорошими, и на чужие немощи даже не обратишь никакого внимания, и в сердце почувствуешь тишину и мир; по временам будут появляться утешающие слезы».

Духовное чадо, стремящееся к ревностным подвигам, старец мудро наставлял: «А куда ты стремишься, — это достояние иноческого отшельнического жития, и оно требует совершенного безпопечения, а главнее всего глубокого смирения: без смирения суетны все подвиги. Ты ведь занята целый день заботами да хлопотами.
Как возможешь сосредоточиться в молитве? Если найдется свободная
минутка, прочти в Евангелии несколько, и апостольского послания, и еще загляни в святоотеческие книги. Умудри тебя Господи».

Утешал: «На твои тревоги и претыкания скажу так: пока наш душевный кораблик плавает в житейском море, всегда будет подвергаться как при переменных погодах; то дождь, то ведро;
а иногда сильная буря подымается, того и гляди, что выбросит на подводный камень или на берег; иначе и быть не может в сей юдоли плачевной; только в будущей жизни будет без перемен».

Утешал еще: «Вы пишите, что духовная жизнь у вас не клеится, молитва пресекается, нападает уныние, леность, сухость и легкое отчаяние. В этой временной жизни иначе и быть не может: приходится переживать всякие невзгоды, как кораблику в море — то ветры, то дождь, то буря, да такая, что мачты трещат; то и жди,
что на подводный камень выкинет. В такие тяжелые минуты полезно прогуляться в лес и посмотреть, как белки прыгают с елки на елку и птички хвалят Господа. Только бедный человек унывает и скорбит. Еще полезно с кем-нибудь поговорить. А врачуют это тяжелое состояние — терпение, молитва и время».

Утешал также: «...В одном устроении не может быть человека, подобно погоде бывают изменения. Хорошо быть на Фаворе, а иногда приходится быть и на Голгофе, внимательный и рассудительный находит много случаев понять это».

Старец объяснял: «По духовному ведению и наказания разные: кто
стремится к добродетели и падет, такому надо делать снисхождение, ибо он не стремился ко греху, искусился нечаянно. А кто не стремится к добродетели, такому требуется строгое наказание, чтобы вразумился и стремился к добродетели. Так и твоя единичная немощь заслуживает снисхождения; просто пустяк, скорей же смущает тебя гордынька. “Как я это допустила?”»

Объяснял еще: «Пишешь, что двадцать пять лет читаешь и слушаешь
и питаешься словом Божиим, а толку нет. Какой же ты хочешь иметь толк? Или хочешь увидеть себя во всем исправной и святой? Но так в духовной жизни не бывает. Будь довольна тем, что видишь свои недостатки, ибо от этого, незаметно, постепенно приходит, хотя и в малой степени, смирение. А уклонения и увлечения очень смиряют нашу самость».

Предостерегал: «Больше всего бойся гордости, ибо за гордость первая денница стал сатаной, и для него Господь уготовил вечную муку. Когда враг вносит помыслы самохваления — тогда только надо припоминать прежние грехи, чтобы смирить себя. Как сказано в “Отечнике”: один подвижник, когда враг станет бороть его помыслами самохваления, тогда говорит себе: “Старик! Посмотри на свой блуд”».

Приводил пример: «Некий мудрый старец увещевал гордящегося брата, но сей ответил ему: “Прости меня, отче, я не горд”. Мудрый старец возразил ему: “Чем же ты яснее можешь доказать, что ты горд, как не тем, что говоришь: я не горд?”»

Говорил о свойствах гордости: «Гордости свойственно настаивать на своем в разговоре, чтобы его всегда был верх; другому подчиниться не может, упорно отстаивает свои мнения».

Говорил также: «Свойство гордости — видеть в себе только хорошее, а в других только худое, а свойство смирения видеть свои грехи, а в других добрые качества».

Объяснял: «Гордость — слепа, сама себя не видит. Гордость — изобретение диавольское. Вот исчадия ее: гнев, клевета, раздражительность, лицемерие, ненависть, прекословие, непокорность. Крепко настаивает на своем мнении, трудно подчиняется другим, замечаний не терпит, а сама любит делать замечание другим, слова выбрасывает неосмысленно. Она не имеет терпения, чужда любви, дерзка даже до нанесения оскорблений, стремится к власти. Гордые очень страдают хульными помыслами и склонны к самообожанию».

Наставлял: «Особенно важно оставить свою волюшку позади себя, да
и нелегко это сделать, но зато это могущественное врачевство против диавольской гордости».

Об опасности тщеславия старец рассказывал так: «В одном монастыре жили два брата, одному двенадцать лет, другому пятнадцать лет. Игумен послал их снести пищу отшельнику.
Отнесли и на обратном пути встретили змею ядовитую. Младший брат
взял змею, завернул в мантию, принес в монастырь, конечно, не без тщеславия. Иноки окружили отроков, удивились и восхвалили их за святость. Игумен был духовной жизни и рассудительный; отроков наказал розгами и сказал: “Вы Божие чудо приписали себе, лучше немощная совесть, чем добродетель со тщеславием”».

Старец приводил еще такой пример опасности тщеславия: «На земле совершенства и постоянства нет. Были такие случаи, что некоторые подвижники были восхищены и видели славу святых, потом падали и вели позорную жизнь на посмешище людям. С преподобным Макарием Великим жил такой подвижник и так насыщен был благодатию, что возложением своих рук исцелял больных, но, возмечтав о своей святости, погиб, вел позорную жизнь, и так скончался. Святой пророк Иезекииль говорит: если праведник совратился с пути, Господь не помянет его праведность, а грешник, если исправится, то Господь не помянет его грехов» (см. Иез. 33, 14-19).

Предостерегал отец Иоанн также от смущения: «Не смущайся, что нападают иногда помыслы плотские, это естественно; одна благодать Господня только может освободить от них, однако знаю — они будут напоминать о себе даже до гроба, и старость не свободна от них».

Объяснял, как проверить, стяжал ли подвизающийся хоть немного смирения: «Ты себя называешь худой и никуда не годной, наверно, такая и есть; но последи за собой, когда кто повторит твои слова, что тогда почувствуешь?»

Старец учил: «Когда мы подвержены страстям — говорю о душевных —
самомнения, тщеславия, гнева, лукавства и бесовской гордости — то под
влиянием этих страстей, думается нам, что все люди виноваты и не хороши».

Учил еще: «Мы не имеем такой заповеди, чтобы требовать от других
любовь и справедливость, а сами обязаны исполнять заповедь о любви
и быть справедливыми».

О прощении обид и молитве за обидчиков старец писал духовному чаду:
«Господь в Святом Евангелии много раз говорит о прощении обид. А ты
по своей немощи, а может быть и по гордости, не хочешь поминать своих обидчиков. Знай, что суд будет во Второе Пришествие по Евангелию,
ибо прейдет небо и земля, но ни йота едина, или едина черта не прейдет
от закона (Мф. 5, 18). Страшно не исполнять евангельских заповедей!
Молись, чтобы Господь смягчил твое сердце не помнить обид, и ты могла молиться за родителей твоего мужа».

Отец Иоанн учил, как правильно относиться к неверующим родственникам.
На вопрос духовного чада, как вести себя с неверующим мужем, старец
отвечал: «На религиозные темы беседовать не надо, а если сам заговорит,
отвечай, что знаешь, но сперва мысленно помолись Богу. Учи его не словом, а добродетельною христианскою жизнью. Не принуждай его ходить
в церковь, если сам пожелает — это другое дело, будь довольна и благодарна, что тебе не препятствует ходить. Молись о нем просто, по-детски: “Спаси, Господи, и помилуй моего мужа X., сохрани и вразуми его». И прочее все предоставь Божию милосердию и будь спокойна”».

Еще советовал: «О своем муже молись, но не докучай и не говори ему быть
православным. Своими советами можешь оскорбить и оттолкнуть его от
православия, молись и расположись на волю Божию и все прочес предо-
ставь Божию милосердию».

Супругам, не имеющим детей, старец советовал положиться на волю Божию: «У вас детей нет, и вы желаете иметь их, ваше желание естественно, в порядке вещей. Однако всякое бывает; не на радость родителям дети бывают, а на великие скорби. Расположимся на волю Божию, ибо Он знает наши нужды раньше нашего прошения; если на пользу, будут и дети без операции докторской. Будем молиться так: Господи, Ты знаешь наши нужды раньше нашего прошения, благослови по Своей благости, что будет нам на пользу. Аминь!»

Отец Иоанн запрещал принимать решения и продолжать разговор в гневе: «В гневе никакое дело не решай и разговор прекращай. Под влиянием гнева всегда грешишь, и скажешь неправильно, и после будешь сожалеть».

Утешал: «...Не унывай, во время неприятностей углубись в Святое Писание и святых отцов, и в молитву, тогда опытом почувствуешь мир и тишину
в душе своей; своим рассудком, как ни рассуждай, без Божьей помощи не можем умиротвориться сами и других умиротворить».

О скорбях старец говорил: «Не было бы скорбей, не было бы и спасения, сказали святые отцы; от скорбей две пользы: первая — усердие к Богу
и благодарность от всей души. Вторая — избавляют от суетных попечений и забот».

Объяснял: «Хоть и тяжеловато терпеть скорби, но очень полезно. И мы должны готовиться, с Божией помощью терпеть поношение, укорение, пре-
зрение и насмешки. Если так подготовимся — когда они придут, легче будет
переносить их. Люди непостоянны: сегодня хвалят, а завтра свалят».

Утешал духовное чадо: «Во время скорби жди мирного устроения, а во время мирного устроения жди скорбного. В этой временной жизни мирное и скорбное переживания чередуются».

Утешал еще: «И святые Божии люди не были свободны от этих переживаний.
А ты хочешь найти какую-то новую стезю, чтобы миновать тяжелые переживания, так не бывает. Ведь тебя площадною бранью не ругали и по ще
кам не ударяли? Вспомни-ка терпение Богочеловека: биение но щекам, тростью по голове, плевание в лицо и разные насмешки, и это все терпел ради нашего спасения. А мы, ради своего спасения, не хотим потерпеть и малых человеческих неприятностей».

Старец говорил также: «Конечно, Господь попускает быть скорбям соразмерно нашим силам, кто какие может понести. Они (скорби) нас смиряют У нас есть какая-то самонадеянность, ЧТО мы своими силами хотим преуспевать в духовной жизни, а в скорбях-то и научаемся смирению, что наши усилия без Божией помощи не достигают цели».

Еще говорил: «Судьбы Господни непостижимы нам, грешным, и никакой
ум решить не может: почему Господь посылает разные скорби, одним - очень тяжелые, а другим - легкие. Против скорбей одно средство: терпение и молитва, сказал преподобный Марк Подвижник».

Повторял также: «Судьбы Господни непостижимы нам, грешным, и никакой ум понять не может, и не будем допытываться, кому какой крест Господь дает».

Старец наставлял о необходимости непрестанной молитвы: «Замечай, какая наша временная жизнь: непостоянная, изменчивая и скоропроходящая, невнимательных увлекает к рассеянности; а чтобы приобрести внутренний свой мир одно средство непрестанная молитва».

Наставлял еще: «Без молитвы жизнь будет многовоздыхательна, а от молитвы, когда получишь навык, сердце возвеселится и умиротворится — блаженное состояние. Временами еще здесь, на земле, молитвенники предвкушают будущее блаженство».

Объяснял: «Молитва — самый трудный подвиг, и она до последнего издыхания сопряжена с трудом тяжкой борьбы. Все же Господь, по Своему
милосердию, временами дает и утешение молитвеннику, чтобы он не
ослабевал».

О молитвенном правиле старец советовал духовному чаду: «Молитвенное
свое домашнее правило определи сама, сообразуйся со временем; в этом
самочиния не будет, только много набирать не советую, чтобы не быть
рабом правилу и во избежания торопливости».

Советовал также: «Относительно молитвенного твоего правила умудряйся
сама, только чтобы было не на ветер, как бы только выполнить. Старайся
внимательно. Не лучше ли сократить, чем со смущением выполнять и быть
рабом у правила?»

Старец еще наставлял: «Когда не придется исполнить все свое правило,
не смущайся, не будь рабом правилу. Держи правило мытарево: “Боже,
милостив буди мне, грешной”, и имей память Божию, это заменит все правила».

Объяснял чаду, живущему в миру: «Молитву Иисусову или память Божию
одинаково Бог приемлет. При твоей жизни для тебя удобнее иметь память
Божию. Молитву умную надо проходить под руководством опытного человека, который сам знает это дело опытом».

Говорил: «Святые отцы молитву назвали царицей добродетелей, ибо она
привлечет и прочие добродетели. Но насколько она высока, настолько и труда большого требует. Преподобный Агафон говорит: “Молитва до последнего издыхания сопряжена с трудом тяжкой борьбы”».

Советовал духовному чаду: «Ты исполняешь по сто (Иисусовых молитв)
и утром, и вечером, довольно с тебя такого количества, только старайся исполнять со вниманием; но не смущайся, что у тебя при этом на сердце
сухость, однако понуждай себя; только внимание держи, как я тебе говорил в верхней части груди. На работе и при людях старайся умно предстоять перед Богом, то есть иметь память Божью, что Он тут».

Предостерегал: «О непрестанной и умно-сердечной молитве, к которой ты
стремишься, не дерзаем просить у Господа — такое состояние у очень немногих, едва ли обретешь из тысячи одного человека, сказал святой Исаак
Сирский, и в такую духовную меру приходят по благодати Божией за глубокое смирение. К теплоте сердечной не стремись — она приходит без нашего искания и ожидания; в молитве должен быть наш труд, а успех уже зависит от благодати, большего не ищи и не горячись».

Объяснял еще: «Молитва имеет три степени:

· первая — устная,

· вторая — умная,

· третья — умно-сердечная.

Первая, устная, произносится устами, а ум гуляет, вторая, умная молитва, ум надо заключить в слова молитвы. На сердце нажимать вниманием не надо; если будет внимание в груди, тогда и сердце будет сочувствовать. Третья,
умно-сердечная молитва — достояние очень редких и дается за глубочайшее смирение. Страстный не должен дерзать к такой молитве, как говорит святой Григорий Синаит».

Старец учил молиться, когда надо что-то сказать: «Тоже хорошо держать себя подальше от приходских дел, а когда что коснется и надо говорить — не
забудь, прежде помолись: на опыте увидишь пользу».

Советовал: «Если больше тебя умиляют псалмы и акафисты — их читай,
если время есть».

Делился собственным духовным опытом: «Утешительно читать Евангелие.
Иногда встану ночью, прочту главку и лежа повторяю, даже слезы прошибают от Божьего милосердия. Дивное Божие милосердие: для нас, грешных, принял нашу плоть и стал истинным человеком (кроме греха), не скрою от тебя, пишу эти строки и плачу».

Еще делился: «Вот что еще скажу на всякий случай: хоть у редких и редко
бывает, слезы польются просто струей, люди все покажутся просто святыми, врагов нет, теплота пойдет по всему телу, но не кровяная, а особенная, благодатная, так, что на ногах не устоишь, надо садиться или ложиться. Это посетил небесный гость, тот только и знает, кто сам это испытал, посторонним непонятно».

Старец восклицал: «Слава, Господи, святому снисхождению Твоему к роду
человеческому, ибо Ты так изобильно даешь нам, грешным, благодатные дары Свои во всех церковных таинствах, а особенно на Божественной литургии в причащении Святых Христовых Таин, ибо при этом мы соединяемся со Христом!»

Учил: «Приступать ко святому причащению должны благоговейно, просто,
без натяжки, с сознанием своей великой греховности и не смущаться…