Давлетова Х.

⇐ ПредыдущаяСтр 3 из 4Следующая ⇒

Давлетова Х.

- Ну и слава богу! - сказала дама.

Девочка захныкала.

- Отчего же ты плачешь, глупенькая? - удивилась дама. - Ты жалеешь

оружейника Просперо? Не надо его жалеть. Он хотел нам вреда... Посмотри,

какие красивые розы...

Большие розы, как лебеди, медленно плавали в мисках, полных горькова-

той воды и листьев.

- Вот тебе три розы. А плакать незачем. Они мятежники. Если их не са-

жать в железные клетки, то они заберут наши дома, платья и наши розы, а

нас перережут.

В это время пробежал мимо мальчишка. Он дернул сначала даму за ее

плащ, расшитый звездами, а после девочку за ее косичку.

- Ничего, графиня! - крикнул мальчишка. - Оружейник Просперо в клет-

ке, а гимнаст Тибул на свободе!

- Ах, нахал!

Дама топнула ногой и уронила сумочку. Цветочницы начали звонко сме-

яться. Толстый кучер воспользовался суматохой и предложил даме сесть в

экипаж и поехать.

Дама и девочка укатили.

- Подожди, прыгун! - крикнула цветочница мальчику. - Иди-ка сюда!

Расскажи, что ты знаешь...

Два кучера сошли с козел и, путаясь в своих капотах с пятью пелерин-

ками, подошли к цветочницам.

"Вот кнут так кнут! Кнутище!" - подумал мальчишка, глядя на длинный

бич, которым помахивал кучер. Мальчишке очень захотелось иметь такой

кнут, но это было невозможно по многим причинам.

- Так что ты говоришь? - спросил кучер басом. - Гимнаст Тибул на сво-

боде?

- Так говорят. Я был в порту...

- Разве его не убили гвардейцы? - спросил другой кучер тоже басом.

- Нет, папаша... Красотка, подари мне одну розу!

- Подожди, дурак! Ты лучше рассказывай...

- Да. Вот, значит, так... Сначала все думали, что он убит. Потом ис-

кали его среди мертвых и не нашли.

- Может быть, его сбросили в канал? - спросил кучер.

В разговор вмешался нищий.

- Кого в канал? - спросил он. - Гимнаст Тибул не котенок. Его не уто-

пишь! Гимнаст Тибул жив. Ему удалось бежать!

- Врешь, верблюд! - сказал кучер.

- Гимнаст Тибул жив! - закричали цветочницы в восторге.

Мальчишка стянул розу и бросился бежать. Капли с мокрого цветка посы-

пались на доктора. Доктор вытер с лица капли, горькие, как слезы, и по-

дошел ближе, чтобы послушать, что скажет нищий.

Тут разговору помешало некоторое обстоятельство. На улице появилась

необыкновенная процессия. Впереди ехали два всадника с факелами. Факелы

развевались, как огненные бороды. Затем медленно двигалась черная карета

с гербом.

А позади шли плотники. Их было сто.

Они шли с засученными рукавами, готовые к работе, - в фартуках, с пи-

лами, рубанками и ящиками под мышкой. По обе стороны процессии ехали

гвардейцы. Они сдерживали лошадей, которым хотелось скакать.

- Что это? Что это? - заволновались прохожие.

В черной карете с гербом сидел чиновник Совета Трех Толстяков. Цве-

точницы перепугались. Подняв ладони к щекам, они смотрели на его голову.

Она была видна через стеклянную дверцу. Улица была ярко освещена. Черная

голова в парике покачивалась, как мертвая. Казалось, что в карете сидит

птица.

- Сторонись! - кричали гвардейцы.

- Куда идут плотники? - спросила маленькая цветочница старшего гвар-

дейца.

И гвардеец прокричал ей в самое лицо так свирепо, что у нее раздулись

волосы, точно на сквозняке:

- Плотники идут строить плахи! Поняла? Плотники построят десять плах!

- А!

Цветочница уронила миску. Розы вылились, как компот.

- Они идут строить плахи! - повторил доктор Гаспар в ужасе.

- Плахи! - прокричал гвардеец, оборачиваясь и скаля зубы под усами,

похожими на сапоги. - Плахи всем мятежникам! Всем отрубят головы! Всем,

кто осмелится восстать против власти Трех Толстяков!

У доктора закружилась голова. Ему показалось, что он упадет в обмо-

рок.

"Я слишком много пережил за этот день, - сказал он про себя, - и,

кроме того, я очень голоден и очень устал. Нужно поторопиться домой".

В самом деле, доктору пора было отдохнуть. Он так был взволнован всем

происшедшим, увиденным и услышанным, что даже не придавал значения

собственному полету вместе с башней, отсутствию шляпы, плаща, трости и

каблуков. Хуже всего было, конечно, без очков. Он нанял экипаж и отпра-

вился домой.

Глава 3

ПЛОЩАДЬ ЗВЕЗДЫ

Доктор возвращался домой. Он ехал по широчайшим асфальтовым улицам,

которые были освещены ярче, чем залы, и цепь фонарей бежала над ним вы-

соко в небе. Фонари походили на шары, наполненные ослепительным кипящим

молоком. Вокруг фонарей сыпалась, пела и гибла мошкара. Он ехал по набе-

режным, вдоль каменных оград. Там бронзовые львы держали в лапах щиты и

высовывали длинные языки. Внизу медленно и густо шла вода, черная и

блестящая, как смола. Город опрокидывался в воду, тонул, уплывал и не

мог уплыть, только растворялся нежными золотистыми пятнами. Он ехал мостами, изогнутыми в виде арок. Снизу или с другого берега они казались

кошками, выгибающими перед прыжком железные спины. Здесь, у въезда, на

каждом мосту располагалась охрана. Солдаты сидели на барабанах, курили

трубки, играли в карты и зевали, глядя на звезды. Доктор ехал, смотрел и

слушал.

С улицы, из домов, из раскрытых окон кабачков, из-за оград увесели-

тельных садов неслись отдельные слова песенки:

Попал Просперо в меткий

Смирительный ошейник -

Сидит в железной клетке

Ретивый оружейник.

Подвыпивший франт подхватил этот куплет. У франта умерла тетка, имев-

шая очень много денег, еще больше веснушек и не имевшая ни одного

родственника. Франт получил в наследство все теткины деньги. Поэтому он

был, конечно, недоволен тем, что народ поднимается против власти бога-

чей.

В зверинце шло большое представление. На деревянной сцене три толстые

косматые обезьяны изображали Трех Толстяков. Фокстерьер играл на мандо-

лине. Клоун в малиновом костюме, с золотым солнцем на спине и с золотой

звездой на животе, в такт музыке декламировал стихи:

Как три пшеничные мешка,

Три развалились Толстяка!

У них важнее нет забот,

Как только вырастить живот!

Эй, берегитесь, Толстяки:

Пришли последние деньки!

- Пришли последние деньки! - закричали со всех сторон бородатые попу-

гаи.

Шум поднялся невероятный. Звери в разных клетках начали лаять, ры-

чать, щелкать, свистать.

Обезьяны заметались по сцене. Нельзя было понять, где у них руки, где

ноги. Они спрыгнули в публику и бросились удирать. В публике тоже прои-

зошел скандал. Особенно шумели те, кто был потолще. Толстяки с раскрас-

невшимися щеками, трясясь от злости, швыряли в клоуна шляпы и бинокли.

Толстая дама замахнулась зонтиком и, зацепив толстую соседку, сорвала с

нее шляпу.

- Ах, ах, ах! - закудахтала соседка и воздела руки, потому что вместе

со шляпой слетел и парик.

Обезьяна, удирая, хлопнула по лысой голове дамы ладонью. Соседка упа-

ла в обморок.

- Ха-ха-ха!

- Ха-ха-ха! - заливалась другая часть публики, потоньше на вид и по-

хуже одетая. - Браво! Браво! Ату их! Долой Трех Толстяков! Да здравству-

ет Просперо! Да здравствует Тибул! Да здравствует народ!

В это время раздался чей-то очень громкий крик:

- Пожар! Город горит...

Люди, давя друг друга и опрокидывая скамейки, побежали к выходам.

Сторожа ловили разбежавшихся обезьян.

Возница, который вез доктора, повернулся и сказал, указывая впереди

себя кнутом:

- Гвардейцы сжигают кварталы рабочих. Они хотят найти гимнаста Тибу-

ла...

Над городом, над черной кучей домов, дрожало розовое зарево.

Когда экипаж доктора очутился у главной городской площади, которая

называлась Площадью Звезды, проехать оказалось невозможным. При въезде

столпилась масса экипажей, карет, всадников, пешеходов.

- Что такое? - спросил доктор.

Никто ничего не ответил, потому что все были заняты тем, что происхо-

дило на площади. Возница поднялся во весь рост на козлах и стал тоже

глядеть туда.

Называли эту площадь Площадью Звезды по следующей причине. Она была

окружена огромными, одинаковой высоты и формы домами и покрыта стеклянным куполом, что делало ее похожей на колоссальный цирк. В середине купола, на страшной высоте, горел самый большой в мире фонарь. Это был

удивительной величины шар. Охваченный поперек железным кольцом, висящий

на мощных тросах, он напоминал планету Сатурн. Свет его был так прекра-

сен и так не похож на какой бы то ни было земной свет, что люди дали

этому фонарю чудесное имя - Звезда. Так стали называть и всю площадь.

Ни на площади, ни в домах, ни на улицах поблизости не требовалось

больше никакого света. Звезда освещала все закоулки, все уголки и чулан-

чики во всех домах, окружавших площадь каменным кольцом. Здесь люди обходились без ламп и свечей.

Возница смотрел поверх карет, экипажей и кучерских цилиндров, похожих

на головки аптекарских пузырьков.

- Что вы видите?.. Что там происходит? - волновался доктор, выгляды-

вая из-за спины кучера. Маленький доктор ничего не мог увидеть, тем бо-

лее что был близорук.

Возница передавал все, что видел. И вот что он видел.

На площади было большое волнение. По огромному круглому пространству

бегали люди. Казалось, что круг площади вращается, как карусель. Люди

перекатывались с одного места на другое, чтобы лучше увидеть то, что де-

лалось наверху.

Чудовищный фонарь, пылавший на высоте, ослеплял глаза, как солнце.

Люди задирали головы кверху и прикрывали глаза ладонями.

- Вот он! Вот он! - раздавались крики.

- Вот, смотрите! Там!

- Где? Где?

- Выше!

- Тибул! Тибул!

Сотни указательных пальцев вытянулись влево. Там стоял обыкновенный

дом. Но в шести этажах были растворены все окна. Из каждого окна торчали

головы. Они были разные по виду: некоторые в ночных колпаках с кисточка-

ми; другие в розовых чепцах, с буклями керосинного цвета; третьи в ко-

сынках; наверху, где жила бедная молодежь - поэты, художники, актрисы, -

выглядывали веселые безусые лица, в облаках табачного дыма, и головки

женщин, окруженные таким сиянием золотых волос, что казалось, будто на

плечах у них крылья. Этот дом с растворенными решетчатыми окошками, из

которых по-птичьему высовывались разноцветные головы, походил на большую клетку, наполненную щеглами. Обладатели голов старались увидеть нечто

очень значительное, что происходило на крыше. Это было так же невозмож-

но, как увидеть собственные уши без зеркала. Таким зеркалом для этих лю-

дей, хотевших увидеть собственную крышу из собственного дома, была тол-

па, бесновавшаяся на площади. Она видела все, кричала, размахивала рука-

ми: одни выражали восторг, другие - негодование.

Там по крыше двигалась маленькая фигурка. Она медленно, осторожно и

уверенно спускалась по наклону треугольной верхушки дома. Железо гремело

под ее ногами.

Она размахивала плащом, ловя равновесие, подобно тому как канатоходец

в цирке находит равновесие при помощи желтого китайского зонта.

Это был гимнаст Тибул.

Народ кричал:

- Браво, Тибул! Браво, Тибул!

- Держись! Вспомни, как ты ходил по канату на ярмарке...

- Он не упадет! Он лучший гимнаст в стране...

- Ему не впервые. Мы видели, как он искусен в ходьбе по канату.

- Браво, Тибул!

- Беги! Спасайся! Освободи Просперо!

Другие были возмущены. Они потрясали кулаками:

- Никуда не убежишь, жалкий фигляр!

- Плут!

- Мятежник! Тебя подстрелят, как зайца...

- Берегись! Мы с крыши стащим тебя на плаху. Завтра будет готово де-

сять плах!

Тибул продолжал свой страшный путь.

- Откуда он взялся? - спрашивали люди. - Как он появился на этой пло-

щади? Как он попал на крышу?

- Он вырвался из рук гвардейцев, - отвечали Другие. - Он бежал, ис-

чез, потом его видели в разных частях города - он перебирался по крышам.

Он ловок, как кошка. Его искусство ему пригодилось. Недаром слава о нем

прошла по всей стране.

На площади появились гвардейцы. Зеваки бежали к боковым улицам. Тибул перешагнул через барьер и стал на карнизе. Он вытянул руку, обмотанную плащом. Зеленый плащ развевался, как знамя.

С этим же плащом, в этом же трико, сшитом из желтых и черных треу-

гольников, народ привык его видеть во время представлений на ярмарках и

воскресных гуляньях. Теперь высоко, под стеклянным куполом, маленький,

тоненький и полосатый, он был похож на осу, ползающую по белой стене до-

ма. Когда плащ раздувался, казалось, что оса раскрывает зеленые блестя-

щие крылья.

- Сейчас ты свалишься, площадной плут! Сейчас тебя подстрелят! - зак-

ричал подвыпивший франт, получивший наследство от веснушчатой тетки.

Гвардейцы выбрали удобную позицию. Офицер бегал крайне озабоченный. В

руках он держал пистолет. Шпоры у него были длинные, как полозья.

Наступила полная тишина. Доктор схватился за сердце, которое прыгало,

как яйцо в кипятке.

Тибул задержался секунду на карнизе. Ему нужно было пробраться на

противоположную сторону площади - тогда он мог бы бежать с Площади Звез-

ды в сторону рабочих кварталов.

Офицер стал посередине площади на клумбу, пестревшую желтыми и синими

цветами. Здесь были бассейн и фонтан, бивший из круглой каменной чаши.

- Стойте! - сказал офицер солдатам. - Я его сам подстрелю. Я лучший

стрелок в полку. Учитесь, как нужно стрелять!

От девяти домов, со всех сторон, к середине купола, к Звезде, тяну-

лось девять стальных тросов (проволок, толстых, как морской канат).

⇐ Предыдущая 1 234 Следующая ⇒