Источники и литература. Sources and literature

Ю.А. Шелепо

ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ ЗАВОДА ИМЕНИ ВОЙКОВА В ГОДЫ ПЕРВЫХ ПЯТИЛЕТОК

Voykova’s plant activity during first “five-year plan”.

Аннотация:В статье рассматривается история Керченского металлургического завода (КМЗ) имени Войкова в годы первых довоенных пятилеток. Анализируются наиболее важные события за указанный период, годовое выполнение планов, роль отдельных личностей, достижения предприятия в целом.

Ключевые слова: Керчь, металлургия, металлургический завод имени Войкова, тяжёлая промышленность, первые пятилетки.

Annotation: Article is about history of Kerch metallurgical plant of Voykov during first pre-war five-year plans. It analyzes important events during this period, the annual implementation of plan, personal contribution of individuals and achievements of the enterprise as a whole.

Keywords: Kerch, metallurgy, Voykov Metallurgical plant, industry, first five-year plans.

К 1928 году сталинский вариант индустриализации был принят в качестве основы развития страны, сменив НЭП.

Основными целями и задачами первой советской пятилетки 1928-1933 годов были создание мощного топливно-энергетического комплекса, постройка и запуск предприятий добычи и переработки ресурсов, а также предприятий тяжёлого машиностроения. Были построены металлургические заводы-гиганты в Магнитогорске, Липецке, Челябинске, Новокузнецке и Норильске. Одним из пунктов пятилетнего плана была реконструкция, строительство и запуск Керченского Металлургического завода (КМЗ) имени Войкова.

Строительство металлургического завода в Керчи было обусловлено наличием богатейшего железорудного месторождения. Объём сырьевой базы оценивается в три-четыре миллиарда тонн руды, она залегает неглубоко, добывать её несложно, но в то же время, руда содержит всего от 20 до 40 процентов железа, что существенно усложняет её переработку.

Возникновение металлургического предприятия в Керчи имеет свою предысторию. В 1846 году у посёлка Катерлез (сейчас Войково) была построена первая домна, чистый чугун удалось получить не сразу, но уже спустя десять лет во время Крымской войны английские оккупанты оборудование вывезли, а завод разрушили.

В 1900 году Брянское общество запустило 2 домны, была построена фабрика для спекания и брикетирования руды. Чтобы получать качественный металл, пришлось мешать местную руду с криворожской. Спустя два года себестоимость такого чугуна вдвое превысила его продажную цену, и предприятие пришлось закрыть как убыточное [6, л.1].

В декабре 1912 года законсервированное предприятие было продано Таганрогскому металлургическому обществу. Уже на следующий год завод возобновил работу, столкнулся с теми же проблемами, что и предшественник, начал нести убытки. Какое-то время ему удавалось держаться на плаву за счёт военных госзаказов, но в 1917 году производство остановилось. На следующий год немецкие оккупанты вывезли с завода ценное электрооборудование. В конце 1920 года Керчь была освобождена Красной армией, а завод перешёл в государственную собственность.

С 1922 года практически неработающий КМЗ оказался в составе треста «Югосталь» в довольно плачевном состоянии. Часть имущества была расхищена местным населением, часть вывезена на действующие предприятия Донбасса.

В 1925 году на XIV съезде ВКП(б) было принято решение возобновить добычу и обработку керченских руд и провести реконструкцию устаревшего металлургического завода [6, л.2]. Несмотря на то, что речь шла о реконструкции завода, его необходимо было фактически строить заново.

Первую домну планировали запустить уже в апреле 1927 года, но целый год ушёл только на подготовку фронта работ, которую проектировщики почему-то не включили в план строительства, и первая домна была заложена только в феврале 1927 года. В ноябре заложили фундаменты коксовых печей для коксохимического завода. В это же время КМЗ было присвоено имя керчанина Петра Лазаревича Войкова, погибшего от руки террориста посла СССР в Польше.

Необходимо было решать не только производственные вопросы. Создавался не только завод, но и его социальная сфера: ремонтировались и строились дома для работников, была восстановлена железная дорога в сторону города.

Несмотря на усилия строителей, отставание от запланированных сроков пуска основных цехов было катастрофическим. Несколько раз эти сроки переносились, и, наконец, был назван «окончательный» - апрель 1929 года. Отставание от графика строительства привело к созданию специальной комиссии по выяснению причин. По результатам расследования специальной комиссии наркомата Рабоче-крестьянской инспекции такими причинами стало вредительство со стороны администрации завода, которую незамедлительно поменяли. Новым директором был назначен молодой и перспективный инженер-экономист Борис Савельевич Трахтер из правления «Югостали».

Для ускорения стройки новый руководитель применил экономические рычаги: внедрил сдельную оплату труда, заработок строителей существенно возрос, а производительность труда увеличилась втрое. Летом 1927 года заложили фундаменты второй и третьей домны, а 1 декабря стала издаваться первая в Крыму заводская многотиражка «Домна». Авторитет нового директора был непререкаем, прекратилась текучесть кадров, подтянулась дисциплина.

В январе 1929 года Б.С. Трахтер пришёл к выводу, что без сооружения агломерационной фабрики керченскую руду всё-таки придётся смешивать с криворожской, и дешевизна её добычи будет сведена на нет. Оборудование для аглофабрики было заказано за границей, а сама фабрика построена в рекордные сроки. Стройка КМЗ шла ускоренным темпом, к апрелю 1929 года объявили себя ударными двадцать заводских цехов, широко применялось рационализаторство, простые рабочие находили способы, как ускорить строительство и повысить производительность труда.

КМЗ был первенцем советской металлургии, и за ходом его строительства следила вся страна, но из-за затяжных морозов пуск первой домны был назначен на 20 апреля 1929 года, приурочив дату к открытию XVI Всесоюзной конференции ВКП(б). Именно на этом съезде был представлен первый пятилетний план развития советской промышленности. При большом скоплении народа первая домна была запущена, во все инстанции полетели рапорты, принимались поздравления, на следующий день центральные газеты разнесли радостную весть по всей стране: в Керчи задута первая домна, получен первый чугун. Справедливости ради стоит отметить, что первая плавка керченской руды оказалась неудачной, и чтобы получить анонсируемый чугун, всё-таки пришлось использовать криворожскую руду [2, л. 3-4]. Широкая общественность, конечно, осталась в счастливом неведении, чтобы не испортить торжественность момента.

Следующий год стал переломным в строительстве завода. 15 мая 1930 года была пущена вторая домна и аглофабрика. Но из-за особенностей керченской руды американское оборудование (кстати, поставленное не в срок и не в комплекте) почти сразу начало барахлить, аглофабрика простаивала в ремонтах большую часть времени. Из-за этого вторая домна так же, как и первая, работала на дорогой криворожской руде. Летом были открыты и заработали электростанция, томасовский и прокатный цехи, строились жилые объекты, фабрика-кухня, больница, поликлиника и многое другое. 30 сентября был запущен коксохимический цех, почти сразу переименованный в завод (250 печей, 4000 рабочих). Задувку построенной за рекордные семь месяцев третьей домны приурочили к 7 ноября.

Вскоре после её торжественного запуска директор КМЗ Б.С. Трахтер был переведён на Новотагильский металлургический завод. Вклад этого специалиста в строительство и запуск КМЗ невозможно переоценить, его твёрдая рука, непререкаемый авторитет, высочайший профессионализм вдохновляли коллектив завода на трудовые подвиги, заряжали энтузиазмом не только местных рабочих, но и приглашённых иностранных специалистов [2, л.5]. Один из них, французский инженер Эдмон Лефер, даже принял решение не возвращаться во Францию, а остаться работать на КМЗ.

Несмотря на достигнутые успехи в строительстве, оставались нерешёнными технические проблемы несбалансированности производственного цикла, реконструкции аглофабрики, низкого качества керченской руды. Новый директор КМЗ Василий Васильевич Глинка, в отличие от предшественника, не имел специального инженерного образования, и сразу, не просчитав и не разобравшись, взял на себя и КМЗ повышенные обязательства дать стране 406 тыс. тонн чугуна, 330 тыс. тонн стали, 238 тыс. тонн проката. В первые же месяцы 1931 года стало ясно, что план выполняется всего на 50-60 процентов, несмотря на героические усилия рабочих, работавших сверхурочно с повышенной производительностью труда. Свои промахи новый директор пытался оправдать на страницах газеты «Керченский рабочий», обвиняя первую администрацию во вредительстве. Завод достраивался, оборудование барахлило, аглофабрика выполнила план только на 32%, а сам КМЗ в 1931 году выполнил производственные обязательства только на две трети [10, с. 86].

В 1932 году КМЗ продолжил наращивать объёмы производства, был запущен ванадиевый цех, реконструирована электростанция, а рабочий Павел Ишков был признан лучшим доменным мастером СССР. Действительно, получать качественный чугун из керченской руды могли только профессионалы-рационализаторы высочайшего уровня. Спущенные сверху планы были явно завышены, рассчитаны на нормальную работу аглофабрики, и выполнить их не удалось. Тем не менее, к концу первой пятилетки завод превратился в крупного производителя металлопродукции, в 1932 году дал двадцатую часть выплавленного в СССР чугуна, тридцатую — стали, производил железнодорожные и трамвайные рельсы, балки и швеллера разных размеров, тракторную шпору, различные профили для гидросооружений страны. Был выполнен колоссальный объём строительных работ, объекты сдавались в срок, но настоящей «головной болью» керченских металлургов оставалось низкое качество местной руды. Из-за него закупленное и установленное современное оборудование часто ломалось и выходило из строя, что приводило к незапланированным простоям. Негативную роль также сыграл острый дефицит квалифицированных кадров.

Вторую пятилетку (1933 год) керченские металлурги начали не очень удачно. Из-за несбалансированности производства, текучки кадров и сбоев в работе аглофабрики фактический выпуск продукции снизился по сравнению с прошлым годом, план остался невыполненным. Похожая ситуация сложилась и в 1934 году: технологические проблемы, простой оборудования, в итоге – невыполнение плана буквально на несколько процентов. Всё это время не прекращалось строительство, был запущен газовоздуходувный цех, построены школы, техникум, клуб имени Энгельса.

Прорывом для КМЗ стал 1935 год: увеличив на четверть объём производства, войковцы впервые за всю историю завода выполнили план, «отличился» и директор В.В. Глинка. Видимо, вспомнив опыт кавалерийских наскоков, бывший комиссар полка Красной Армии без спроса экспроприировал на заводских грузовиках из Джанкоя огромное количество уложенных там штабелями рельсов, в Керчи положил их на шпалы и связал железнодорожной артерией цехи завода. Рельсы потом пришлось вернуть, директор отделался выговором, зато КМЗ впервые в истории преодолел 400-тысячетонный рубеж по производству чугуна. Командир комсомольско-молодёжного батальона завода Митрофан Бугай стал лучшим доменным мастером СССР 1935 года [10, с.104].

Следующий 1936 год стал для КМЗ «чёрной полосой»: неподъёмный план (500 тыс. тонн чугуна), поломки оборудования (360 за год), в результате аварий погибли пятеро рабочих, в том числе гордость КМЗ – Митрофан Бугай. Против главного инженера завода А.В. Гилева было возбуждено уголовное дело, директор В.В. Глинка как мог защищал подчинённых, но остановить начавшиеся аресты уже не мог. Летом 1937 года уже был арестован сам В.В. Глинка. В течение года были репрессированы около 170 человек руководящего состава КМЗ, от директора до помощников начальников цехов и отделов. КМЗ был обезглавлен полностью. Вторая пятилетка закончилась для завода на минорной ноте.

О работе завода в предвоенные годы третьей пятилетки сохранилось мало сведений, центральные газеты про него не писали, подшивки городской газеты не сохранились, в пламени войны погибли заводские архивы. Известно, что В.В. Глинку на посту директора сменил Илья Леонтьевич Малкин, а в 1939 году к рулю КМЗ встала единственная женщина-директор в истории предприятия Ольга Борисовна Гофман, прошедшая путь от рядового инженера до руководителя завода [10, с.116].

Существенных успехов КМЗ удалось добиться только в 1940 году под руководством Василия Дмитриевича Бакста, кадрового «войковца», пришедшего на завод в начале тридцатых годов. План выполнить не удалось, но КМЗ установил рекорд, дав стране 492 тыс. тонн чугуна, 317 тыс. тонн стали, 268 тыс. тонн проката [6, л.8]. Увеличение объёмов производства в первую очередь было связано с пуском в 1939 году Камыш-Бурунского железорудного комбината, чей дешёвый агломерат наконец-то позволил полностью обеспечить сырьём доменные печи КМЗ. Также были устранены «узкие места» на производстве, воспитаны собственные квалифицированные кадры.

В последние предвоенные месяцы 1941 года КМЗ шёл на новый рекорд, к июню даже занял первое место во всесоюзном социалистическом соревновании с выполнением плана по чугуну на 107%, по стали на 110%, прокату-120%. Казалось, что все основные проблемы завода наконец-то решены и впереди его ждёт безоблачное будущее. Но дальнейшему развитию завода помешала война.

Таким образом, за две предвоенные пятилетки войковцы совершили трудовой подвиг, заново построив гигантский металлургический завод в рекордные сроки. Несмотря на отсутствие опыта, низкое качество местной руды, несовершенство оборудования, необязательность заграничных поставщиков, был налажен выпуск так необходимых для индустриализации страны чугуна, стали, проката. К началу Великой Отечественной войны производственный цикл был полностью сбалансирован и предприятие вышло на рекордный уровень производства.

Источники и литература

1. Агапов А.П., Власов В.С., Гусятник А.И. Агломерат Камыш-Буруна. Таврия. Симферополь. 1978.

2. Архив ВКИКМЗ. Опись 1. Ед.хр. 98. 37л

3. Архив ВКИКМЗ. Опись 1. Ед.хр. 286. 6л

4. Архив ВКИКМЗ. Опись 1. Ед.хр. 606. 25л

5. Архив ВКИКМЗ. Опись 1. Ед.хр. 678. 1л

6. Архив ВКИКМЗ. Опись 1. Ед.хр. 688. 14л.

7. Башарин С.В. Керченская руда. Крымиздат. Симферополь. 1960.

8. Гусаров Ф.Т., Чуистова Л.И. Керчь. Крымиздат. Симферополь. 1955.

9. Максименко М.М. Местные советы Крыма в послевоенный период, 1945-1958. Киев, 1972.

10. Черемовский Ю.Ю. Русская рулетка. Таврида. Симферополь. 2000.

Sources and literature

1. Agapov A.P., Vlasov V.S., Gusyatnik A.I. Agglomerate Kamysh-Burun. Tavria. Simferopol. 1978.

2. Archive VKIKMZ. Inventory 1. Ed. 98. 37l

3. Archive VKIKMZ. Inventory 1. Ed. 286. 6 l

4. Archive VKIKMZ. Inventory 1. Ed. 606. 25 l

5. Archive VKIKMZ. Inventory 1. Ed. 678. 1L

6. Archive VKIKMZ. Inventory 1. Ed. 688. 14l.

7. Basharin S.V. Kerch ore. Krymizdat. Simferopol. 1960.

8. Gusarov F.T., Chuistova L.I. Kerch Krymizdat. Simferopol. 1955.

9. Maximenko M.M. Local Councils of Crimea in the postwar period, 1945-1958. Kiev, 1972.

10. Cheremovsky Yu.Yu. Russian roulette. Tavrida. Simferopol. 2000.

Шелепо Юрий Алексеевич
младший научный сотрудник историко-археологического отдела
«ГБУ РК Восточно-Крымского историко-культурного музея-заповедника»
(г.Керчь)
Shelepo Yuri Alekseevich
junior researcher of the historical and archaeological department
GBU RK «the Eastern Crimean historical and cultural Museum-reserve»
(Kerch)