Второй шанс 33 страница

⇐ ПредыдущаяСтр 33 из 49Следующая ⇒

Он снова подмигнул Рему, а я снова сделала вид, что ничего не заметила.

– А ты? Не хочешь пригласить своего опекуна? У тебя ведь дядя, да?

– Да. – Инстинктивно ответила я, пытаясь вспомнить – уточняла ли когда-нибудь пол своего «опекуна».

– Ну, давай напишем ему.

– Нет, Сириус. Я не буду его звать.

– Почему? Кстати, я так ни разу и не видел, чтобы ты отправляла письма.

– Угомонись, Бродяга. – Вступился Рем.

– Нет, правда. И про семью свою ты не рассказывала…

– Извините меня. – Я встала и, пытаясь никого не задеть, направилась к выходу, когда услышала за спиной голос Доркас:

– Отстань от нее, Блэк.

Сириус догнал меня почти у входа в Астрономическую Башню.

– Слушай, малышка, прости меня. Я лезу не в свое дело, но ты правда никогда ничего не говорила, вот я и подумал… черт меня знает, что я подумал… извини, ладно?

– Ладно.

– Он ведь тебя не обижал? Твой дядя?

– Ох, Сириус… – Я увела его наверх, к часовым механизмам. – Выслушай меня, и не перебивай. Я не должна рассказывать это кому-либо, но, с некоторых пор, считаю тебя своим другом, а потому обманывать тебя все сложнее, да, мне и не хочется.

– Слушаю. – Блэк вдруг стал таким серьезным, каким я его никогда не видела.

– Только прошу тебя, не говори никому. Об этом знает только Римус.

– Говори уже в чем дело!

– Дело в том… – я закрыла глаза, набираясь храбрости, – что я ничего не помню о своей жизни до Хогвартса. Первым моим воспоминанием были мадам Помфри и Римус, которые нашли меня где-то на территории. Затем Дамблдор пытался вернуть мне память, но все безуспешно, а потом предложил остаться в Хогвартсе, придумав эту историю с опекуном. Но я думаю, что я – сирота, так как за все это время никто не искал меня. Ни в магическом, ни в маггловском мире…

– О, малышка… – Сириус притянул меня к себе.

В его объятьях я почувствовала покой, и довольно скоро отстранилась от него.

– Ну и козлом же я был по началу с тобой… Прости, если бы я знал…

– Ничего. Зато сейчас… – Я улыбнулась, и он улыбнулся в ответ.

– Пойдем-ка обратно, тут холодно. – Он увел меня вниз, к башне Гриффиндора. – Слушай, я тоже должен тебе кое-что рассказать. Правда за правду, так сказать. Помнишь, ты застала нас с ребятами, когда мы выходили?.. Мы шли к Рему.

– Постой, но ведь… это было в полнолуние!

– Да… Римус сказал, что ты догадалась… Так вот, мы с ребятами стали анимагами, чтобы проводить несколько ночей в месяц с нашим другом.

– Анимагами? И в кого вы превращаетесь?

– Джеймс – олень, я – пес, а Питер – крыса.

– Да ладно? Покажешь?

– Никогда анимага не видела? А… точно…

Мы оба рассмеялись, и Сириус завел меня в ближайший класс. Там он снял куртку, разулся и в одно мгновение стал большим черным псом. Я почувствовала, как по телу бегут мурашки, а перед глазами все плывет. Ухватившись за парту, я спустилась по ней на пол и села – из носа стекала струйка крови. Сириус уже успел вернуть себе человеческий вид и бросился ко мне.

– Кажется, все же видела.

Оставляйте отзывы, ценно каждое мнение.

Здесь вы найдете иллюстрации к главе:

http://samantastory.tumblr.com/post/182608907574/глава-10-новости-сплетни-и-последствия

Глава 11. Другая любовь.

– Мэри, Мэри! Ты в порядке?

– Да, все хорошо… кажется… – Я медленно поднялась и попыталась сфокусировать взгляд на черной точке, мельтешащей передо мной.

– Римус меня убьет! Пойдем, я отведу тебя в больничное крыло… – Сириус подставил плечо, и я с готовностью оперлась о его руку.

– Нет, не стоит. Это последствия… – Я все еще старалась прийти в себя, когда мы вышли из класса. – Так бывает.

– Значит, в гостиную?

– Да. – На большее сил у меня не хватило – голова раскалывалась, в ногах появилась слабость, тошнило.

Оказавшись у камина с чашкой чая в руках я пришла в себя и смогла поведать Сириусу свою историю – к счастью, в гостиной кроме нас больше никого не осталось. Блэк внимательно слушал, изредка задавая вопросы.

– И что думает делать Дамблдор? – Наконец, спросил он.

– Хочет вернуть мне память. Не знаю, как долго он еще будет пытаться и позволят ли мне остаться в Хогвартсе после того, как он потеряет надежду.

– Почему так депрессивно, малышка? – Попытался приободрить меня Блэк. – Может завтра ты увидишь второкурсника с Пуффендуя, который пытается превратить сопли тролля в тыквенный сок, и все вспомнишь!

Я рассмеялась:

– Думаешь, я жила в подземелье троллей?

– Все может быть! На самом деле это даже здорово – ты можешь придумать любую жизнь.

– Нет, Сириус, – вздохнула я, – это нездорово. Знать, что я никому не нужна, что никто не ищет меня. Возможно, мои близкие думают, что я умерла, а, может, они сами погибли. Я не знаю этого, и, боюсь, никогда не узнаю.

– Постой, но ты ведь вспоминаешь что-то…

– Если это можно так назвать…

– Помнишь, когда это случилось в первый раз? Может, стоит начать оттуда?

– Это бесполезно, я пробовала.

– Тогда у тебя не было такого гениального помощника, как я. Ну, когда этот приступ случился впервые?

– Когда я встретила тебя.

– Что?

– Да. Я же говорю – бесполезно. Если ты, конечно, не хочешь рассказать мне о моем прошлом.

Сириус снова посерьезнел и задумался:

– Нет, я определенно уверен, что не встречал тебя раньше.

– Расследование окончено, всем спасибо.

– И ты так быстро сдашься?

– Дамблдор перепробовал уже практически все, а толку нет. Я не живу пустыми надеждами. К тому же, не знаю, что было раньше, но нынешняя жизнь меня устраивает. Здесь я ощущаю себя…

– …дома. – Закончил за меня Сириус.

– Да, верно. И все вы… как одна большая семья.

Мы улыбнулись друг другу и замолчали – Сириус обдумывал возможные способы возвращения моей памяти, а я задумалась над теми отрывками, что мне уже удалось «вспомнить» – они казались несвязанными, бесконечно далекими и… чужими. Вывел из задумчивости меня голос Блэка:

– Мы стали анимагами на третьем курсе…

Он рассказал их историю целиком, без утаек, чем отвлек от грустных мыслей. Тем временем самочувствие мое улучшилось, и я даже задавала вопросы и просила снова показать превращение – почему анимагическая форма Сириуса казалась мне такой знакомой понять я не могла, но одно знала точно – обязательно тоже этому научусь.

– Есть еще кое-что. – Сказала я, когда мы уже решили разойтись по постелям. – Мне снится странный сон. Я вижу девушку и парня, он забирается по запасной лестнице дома и дарит ей цветы, она вдыхает их запах и бросает вниз. Парня зовут Крис, а имя девушки мне неизвестно, как и ее лицо. Сон повторяется раз в несколько ночей.

– А это уже зацепка! Я подумаю, что из этого можно выжать…

– Спасибо, Сириус, но не трать свое время.

– Не грусти, малышка. У меня скоро день рождения, и ты отвечаешь за музыку! А с таким кислым выражением лица только на похоронах выступать.

На том разошлись по кроватям – меня немного задело то, что Римус не дождался моего возвращения, но эта очередная вспышка «воспоминаний» отняла все силы, а потому я без сил упала в кровать.

***

На следующее утро за завтраком я набросилась на Питера:

– Ты обещал подойти к Вилсону! Я и так отбыла лишнее наказание!

– Но, я сейчас никак не могу, Мэри, прости… – залепетал он.

– То есть как не можешь? Чем ты таким занят?

В этот момент к нам присоединились Сириус и Римус:

– Опять ты не в духе, а, малышка?

– Не смешно, Сириус! Я не буду переписывать сочинения за Питера!

– Я признаюсь ему, но потом… правда.

– Думаешь, у меня полно свободного времени? – Кипятилась я.

– Хочешь, я помогу тебе с сочинениями? – Вступился за друга Рем.

– Нет!

– Слушай, Питер и правда не может, – в разговор вклинился Сириус, – он помогает мне. И никак не может тратить вечера на переписывания сочинений. Хочешь, я потом напишу их все за тебя?

– Так напиши их за Питера!

– Э-э-э, нет! Если он признается, то несколько вечеров подряд наш Хвост будет вынужден провести в обществе Вилсона. Правда, Мэри, это сейчас ни к чему!

– Да вы все издеваетесь надо мной! – Я огляделась в поисках поддержки, но на меня смотрел только Рем:

– Так мы сможем провести больше времени вместе…

– Верно! – Поддакнул Сириус, но в эту же секунду Люпин взмахнул палочкой, и язык Блэка завернулся в обратную сторону.

– Мы и так проводили бы время вместе. – Я понимала, что уступлю, но сдаваться слишком быстро не хотела.

– Поделим сочинения пополам, и я напишу часть из них.

– Это ведь нечестно!..

– Да, но считай это просьбой друзей.

– Ладно… Когда начнем?

– Сегодня же, после занятий. И Мэри… – он наклонился к моему уху, – ты пойдешь со мной на бал?

– О! – Я покраснела. – Да… пойду.

Остаток утра не могло испортить даже незаслуженное наказание от Вилсона. Мы с Ремом провели его вдвоем, и на занятиях тоже сидели рядом. Вечером я отправилась к Дамблдору, который больше не решался применять магию и теперь изучал вместе со мной новостные сводки за последние несколько месяцев.

– Я запросил у Министерства информацию о пропавших без вести. Возможно, если среди них есть ваши родные, то кого-то вы узнаете, и память вернется.

– Профессор, но даже если магия не помогла…

– Это не повод сдаваться, мисс Стюарт.

– Да, но… что, если ничего так и не поможет?

– Не скрою – это одна из последних идей, которые у меня остались. Если и она не сработает, я вынужден буду оставить в покое вашу несчастную память.

– Могу я спросить еще кое-о-чем?

– Да, разумеется.

– Почему вы решили, что мне семнадцать?

– Сделал предположение лишь по вашему внешнему виду. Определить как-то иначе ваш возраст нельзя. Вас это беспокоит?

– Нет, но я задумалась – когда мой день рождения?

– Полагаю, вы можете поступить также, как и со своим именем – выбрать его самостоятельно.

Я кивнула, и мы принялись разбирать газетные вырезки и личные дела пропавших без вести. Я рассматривала колдографии, читала статьи и изучала семейные древа пропавших, но никого не узнавала. Взяв в руки очередную колдографию, я повернулась к свету и сосредоточилась на лицах изображенных там волшебников – мужчина и женщина держали на руках маленького мальчика и улыбались – длинные черные волосы женщины были собраны в витиеватую прическу, обрамляя лицо кудрями, она смотрела на мальчика, затем на мужа, а потом поднимала взгляд в камеру, и этот взгляд казался мне таким знакомым! Малыш держался одной рукой за мамино плечо, а другой хватал рукав отца и весело смеялся, глядя прямо в камеру. Затем я посмотрела на мужчину – его лицо показалось мне еще более знакомым – красивые, темные глаза с любовью смотрели на жену и сына, острые скулы и красивый, точеный подбородок приковывали взгляд, и я не видела еще человека, которому бы так шли усы! По их позам, осанке и одежде я поняла, что это семья аристократов, а потому поспешила найти о них заметку, чтобы, наконец, понять – откуда мне знакомы их лица.

– Нашли что-то? – Дамблдор отвлекся от своих дел.

– Да, мне кажется, я их знаю.

Он взял у меня из рук карточку, вздохнул и отложил ее в сторону.

– Не думаю, что вы были с ними знакомы.

– Отчего? Их лица…

– Да, они напоминают вам другого человека. Это родители мисс Медоуз.

– Что? Родители Доркас… пропали?

– По официальной версии они считаются пропавшими без вести. Что же касается фактов… семья мисс Медоуз была уничтожена Волан-де-Мортом. Он пытался завербовать их, но мистер Медоуз отклонил его предложение, они собирались уехать на родину миссис Медоуз – в Грецию, но не успели. По пути их схватили, пытали, а позже убили. Я лично присутствовал на опознании их тел. Мисс Медоуз пожелала оставить в тайне то, что с ними сделали, а потому они официально считаются пропавшими без вести.

– Какой ужас! – Я приложила ладонь к губам. – А что с мальчиком? Это ведь брат Доркас, верно?

– Да. Малыш Дорос* скончался от нанесенных ему ран… Жуткое зрелище. Доркас теперь живет с родней ее матери.

Я снова взглянула на счастливую семью – в глазах защипало, и я поспешила скрыть непрошенные слезы, погрузившись в изучение других колдографий. В гостиную тем вечером я вернулась разбитая, и никак не могла сосредоточиться, когда села переписывать сочинение.

– Тут шумно, я, наверное, займусь ими завтра. В библиотеке. – Захлопнув книгу, повернулась к Римусу.

– Ты можешь заниматься у меня. – Люпин опустил взгляд. – У старост отдельные комнаты… если хочешь…

– Да, давай.

Мы поднялись по лестнице, и Рем отворил дверь – я оказалась в просторной комнате с большой кроватью, столом у окна и полками с книгами, учебными принадлежностями, котлами и свитками.

– Проходи, располагайся. – Парень убрал какие-то свои вещи, взмахнул палочкой и разбросанные по столу свитки собрались в дальний угол на подоконнике. – За столом хорошее освещение, но здесь, – он указал на кровать и подставку для письма, – уютнее.

– Спасибо. – Я села за стол и достала свои свитки и книги.

– Погоди. – Римус снова взмахнул палочкой, и вся пыль со стола и подоконника исчезла. – Извини, я живу с ребятами, а здесь бываю нечасто. Последний раз, кажется…

– Был с Анной. – Закончила за него я.

– Да, но это… послушай, она…

– Ты уже говорил. Я поняла.

– Что ж. – Он почесал макушку – совсем как Джеймс и Сириус. – Чем я могу помочь?

– Раз за мной право выбора – то тебе писать о водных тварях.

– Идет. Могу еще и про оборотней взять, если хочешь. – Он улыбнулся.

– Нет, его я писала одна и… – Я перебирала свитки в сумке. – Что? И его не засчитали? Ну, это уже…

– Давай, я возьму.

– Я хотела написать об оборотнях и вейлах. Но ничего не нашла кроме фразы, что «магия вейл на оборотней не распространяется».

– Никогда об этом не слышал. Ну, я поищу.

– Бесполезно, в библиотеке ничего о них нет.

– Но не в запретной секции…

– У тебя есть туда допуск?

– Нет, но есть кое-что получше. – Он улыбнулся. – Покажу как-нибудь.

Мы принялись за работу и уже через час закончили два сочинения. Рем исправил свой почерк на мой, высушил свитки и вручил мне. Затем он поцеловал меня в лоб и пожелал спокойной ночи.

– Где ты была, Мэри? – Алиса сидела на кровати Марлин и играла с ней в карты. Лили читала книгу, а Доркас полулежала, наблюдая за поединком Стоун и МакКиннон.

– Римус помогал с заданием от Вилсона.

– В своей комнате? – Марлин хмыкнула.

– Да, а что? – Я скрестила руки на груди, и, не дождавшись ответа вышла в ванную.

МакКиннон захихикала, но я не обратила на это внимание – мои мысли все еще занимала трагедия Доркас.

***

На следующий день на занятии у Вилсона я решила не терять время, а заняться сочинением. Переписывая одно и тоже другими словами, не заметила, как отвлеклась на лекцию профессора.

– …таким образом вы можете отследить волшебника по его личным вещам. Стоит обзавестись предметом его гардероба, и вуа-ля! С помощью памяти этой вещицы выйти на след владельца…

Я уронила перо и вскочила:

– Простите, профессор… мне нужно… – Не закончив фразу, покинула кабинет и опрометью бросилась в больничное крыло.

В коридоре меня остановила Макгонагалл:

– Мисс Стюарт! Кабинет профессора Вилсона в другой стороне!

– Да, я знаю, профессор. Я… мне просто… – пытаясь отдышаться и объяснить свое поведение закашлялась, – это по поводу моей памяти. Правда! Не может ждать!

Воспользовавшись замешательством декана, я продолжила свой путь. Ворвавшись в больничное крыло, застала мадам Помфри над второкурсником с Пуффендуя, который откашливался чем-то темно-синим.

– Что случилось, дорогая? – Она оставила мальчика с тазом в руках. – Снова приступ?

– Нет. Простите, у вас не остались мои вещи? Те, что были на мне в тот день?

– Конечно. – Женщина прошла в комнату. – Они вот здесь.

Она подала мне аккуратно сложенную стопку одежды.

– Спасибо! Большое спасибо!

– Так что случилось?

– Я позже все вам объясню! – Снова не замечая ничего на своем пути, бросилась к кабинету Дамблдора.

Директор оказался на месте, и, впустив меня, был удивлен моим встревоженным состоянием. Я рассказала ему о лекции профессора Вилсона и протянула стопку своей одежды.

– Мы можем узнать последнее место, где я была! Вещевая память, профессор!

– Хмм… стоит попробовать. Это интересное предположение.

– Я не стала ничего предпринимать самостоятельно.

– Это верно. – Он провел рукой по бороде. – Что ж, давайте проверим вашу теорию.

Мне не терпелось скорее разгадать тайну своего появления в Хогвартсе, найти хоть какую-то зацепку, узнать, откуда я. Заклинание вертелось на языке, но я уступила Дамблдору возможность провести расследование, боясь испортить что-то. Он взмахнул палочкой, и золотая дымка появилась над одеждой. Она поднялась в воздух и рассеялась под потолком.

– Ничего не понимаю… – Выдохнул директор.

– Что? Что не так? – Я почувствовала, как внутри меня снова что-то оборвалось.

– Боюсь, здесь такая же ситуация, что и с памятью вашей палочки. Вещи совершенно новые.

Я без сил опустилась на пол и буквально зарычала от безысходности.

– Подождите отчаиваться, мисс Стюарт.

– А память замка? – Вдруг вспомнились слова Римуса о том, что Хогвартс хранит информацию обо всех своих студентах. – Что, если через нее выйти на портал, через который я попала сюда?

– Да… интересная теория, но, для этого вам необходимо изучить легилименцию на высшем уровне – таком, чтобы вступать в связь с памятью древних домов, а, принимая во внимание тот факт, что на вашей памяти стоит сильнейший блок… боюсь, это вряд ли осуществимо. Но мы придумаем что-нибудь! А пока, – он помог мне подняться и подал вещи, – вы сможете обновить свою мантию.

– Спасибо, профессор.

Возвращаться к Вилсону мне не хотелось, а потому я поплелась в музыкальную гостиную – там меня уже ждала верная спутница – серая кошка.

– Привет. – Я наклонилась, чтобы погладить ее, но та снова увернулась. – Все еще нельзя? Что ж, присаживайся. – Позвав ее, я похлопала по подушке рядом с собой.

Затем взяла в руки гитару и наиграв несколько аккордов, заплакала. Кошка громко мяукнула, чем привлекла мое внимание.

– Ты, как я смотрю, без ошейника. Вот и я… ничья. Ничего… совершенно ничего… память никогда ко мне не вернется! – Со злости я скинула вещи на пол и встала, чтобы поставить гитару на место, но тут взгляд мой остановился на мантии – отложив гитару, я наклонилась и взяла ее в руки, ощупала и осмотрела – это был дорогой материал, теплый и ноский. В потайном кармане я нашарила несколько галлеонов, что меня несказанно удивило – кошка тоже подошла ближе и изучала мантию вместе со мной. Остальные вещи тоже оказались хорошими и дорогими – я рассмотрела их все.

– Значит, я не бедна, как думаешь?

– Мяу.

– Согласна. Стоит оставить их прозапас.

Вечером я рассказала обо всем Римусу и Сириусу, но и они не смогли придумать ничего нового, а потому мы решили на время отложить мысли о моей памяти.

Lea Michele – Auld Lang Syne

Теперь вечера я проводила в комнате Рема, читая, играя на гитаре, выполняя домашнюю работу – мы становились все ближе. Накануне выходного я задержалась дольше обычного – читая книгу, уснула, соблазненная мягкостью его подушек. Проснулась оттого, что несколько холодных капель воды упали мне на лицо, а затем теплые губы Рема коснулись моих. Я открыла глаза и снова закрыла их, растворяясь в поцелуе – мои руки по привычке обвили его шею, а пальцы я запустила в мокрые волосы – Люпин только что вышел из душа. Он притянул меня к себе, провел рукой по спине и запустил ее под свитер, впервые коснувшись моей голой спины. От такого я сама опустила руки ему на спину и поняла, что он обнажен. Отстранившись, скользнула взглядом вниз – на Римусе были лишь пижамные штаны – и тут же залилась румянцем.

– Ты так сладко спала, что я не мог не любоваться тобой, а когда понял, что смахиваю на маньяка, решил разбудить. – Отшутился Люпин.

– А сколько времени прошло?

– Думаю, уже полночь.

– Мне пора идти. – Я быстро встала, надеясь, что он не заметит моего волнения.

– Я закончил твое сочинение. – Он и сам смутился. – Оказывается, вейлы и оборотни – лучшие союзники. Магия вейл не действует на оборотней, а оборотни не причиняют вреда вейлам даже в волчьем обличье.

– Почему?

– Не знаю. Там какая-то сложная древняя магия. Я нашел лишь старый миф о том, что, когда первого человека прокляли таким образом, лишь вейла встала на его защиту. Кажется, была его женой… Она пыталась снять с него это проклятье, но, в конце, он убил ее, а, испуская дух, она завещала, что станет первой и последней вейлой, погибшей от волка.

– Какая трагичная история.

– Да, есть мнение, что именно за эту выходку весь род вейл прокляли, лишив их права быть счастливыми в любви и даже выходить замуж.

– Да уж… большая цена.

– Но это все больше похоже на сказки. Хотя, думаю, Вилсон останется доволен.

– Спасибо, Рем. – Я потупила взгляд.

Он встал и по обычаю проводил меня до двери, поцеловав на прощанье в лоб. В этот момент я опустила голову и заметила на его теле следы от когтей.

– Римус?.. – Я подняла руку, не смея коснуться жутких шрамов на теле.

– А… это… Сириус перестарался.

– Что? Когда это случилось? – Шрамы выглядели свежими.

– В прошлое полнолуние. Не бери в голову.

– Нет! Расскажи мне! – Я снова села на кровать и приготовилась слушать.

– Обычно я довольно спокоен… по словам ребят даже в волчьем обличье. Но в этот раз что-то было не так. Они втроем не могли меня остановить, и Сириусу пришлось сцепиться со мной не на шутку. Ерунда, все быстро зажило.

Пока Рем рассказывал о прошлом полнолунии я рассмотрела его тело еще внимательнее – тут и там виднелись шрамы от укусов, порезы, царапины, следы когтей и ссадины.

– Извини, что тебе пришлось на все это смотреть. – Он потянулся за рубашкой, но я остановила его, поцеловала и, упершись в плечи, повалила на спину, а затем начала гладить плечи, грудь и живот, стараясь вложить в прикосновения всю возможную нежность, будто бы она могла излечить эти раны, а, когда этого показалось недостаточно, стала покрывать тело поцелуями, уделяя внимание каждой царапинке.

– Мэри, что ты… – Он приподнялся на локтях.

– Тсс… – Я провела указательным пальцем по его губам.

Рем послушно откинулся назад, а я продолжила исследовать израненное тело, силясь не расплакаться от ужасного, несправедливого зрелища. Когда я добралась до живота, Римус вдруг резко сел и отстранил меня.

– Мэри… – выдохнул он, стараясь совладать с участившимся дыханием.

Я и сама разгорячилась – к щекам прилила кровь, а сердце билось часто-часто.

– Тебе пора спать. – Он снова проводил меня до двери. – Если, конечно, не хочешь остаться.

Я почувствовала, как внизу живота завязался узел и снова вспорхнули бабочки, в горле пересохло, а руки дрожали. Еще раз обняв Люпина, я прошептала:

– Спокойной ночи. – И выбежала из его комнаты до того, как поменяла решение.

Девочки уже спали, когда я, силясь скрыть улыбку, кралась к своей постели.

– Что-то ты сегодня поздно. – У кровати меня настиг шепот Алисы.

– Да, я случайно уснула за книгой.

Она встала и нырнула ко мне в постель – но теперь я была рада этой близости. Мне не терпелось поделиться с кем-то своими чувствами, а так как о наших отношениях знала только Стоун, пришлось очень кстати, что она не спала.

– Уснула в комнате старосты? И? – Она и сама жаждала подробностей.

– Римус разбудил меня, когда вышел из душа…

– О!

– И мы разговаривали. А потом…

– Да ладно! Мэри! Вы с Ремом…

– Нет! Нет… – Я улыбалась. – Мы только целовались. Но, думаю, он не был против продолжения.

– Пфф… естественно! Какой парень будет против?

– Но я ушла.

– Почему?

– Ал! Мы всего неделю вместе, и я не знаю… – Я прикусила язык, чтобы не сболтнуть лишнего.

– Что за бред? Вы с ним светитесь от счастья, когда рядом. Не знаю, как еще весь Хогвартс не заметил, что вы вместе. Кстати, он уже пригласил тебя на бал?

– Да, но… я, наверное, не пойду.

– Ты что! Почему?

– У меня нет подходящего наряда.

– Это легко исправить. У Марлин миллион платьев, для тебя одно найдется. Кстати… – она вскочила и начала рыться в нижнем ящике своего шкафа, а, когда нашла что-то, поманила меня в ванную, – идем.

Я вышла следом за Стоун.

– Вот, держи. Тебе нужнее.

– Что это? – Приняв из рук девушки сверток, начала разворачивать его.

– Мне его подарила одна дальняя родственница, но прогадала с размером. Я все надеялась, что грудь станет больше, но… что-то не задалось. – Она рассмеялась. – А на тебе должно смотреться великолепно.

Я достала из подарочной упаковки невероятно красивый черный комплект –шелковую ночную сорочку, отделанную кружевом, и длинный кружевной пеньюар.

– О! Я не могу это взять, Ал.

– Почему?

– Это слишком… у меня нет ничего взамен.

– Я прошу только примерить его. Давай же.

Ткань струилась между пальцев, переливаясь, и я не устояла.

– Великолепно! Ты только посмотри! Даже мне стало жарко рядом с тобой, а уж Рем-то точно с ума сойдет! Ты обязана взять его!

Под восторженные возгласы Алисы я рассматривала себя в зеркале – волосы нужно будет накрутить, а на ресницы наложить те чары, что тогда использовала Доркас, но в остальном я действительно смотрелась очень притягательно. Мной овладело такое невероятное чувство ожидания чего-то прекрасного, что впервые за последние дни я забыла обо всех тревогах и наслаждалась жизнью Мэри Стюарт – девушки-сироты из Флиттона, чей опекун отправил ее в Хогвартс в семнадцать лет, и которая всего за полтора месяца нашла себе друзей и человека, ради которого хотелось становиться лучше.

***

На следующий день мы отправились на тренировку по квиддичу и в перерыве Сириус даже дал мне прокатиться на метле. В этот раз Джеймс уже не так контролировал своих игроков, предоставив им возможность тренироваться самостоятельно, а сам завис вверх головой на метле рядом с Эванс, выпрашивая поцелуй, чем веселил не только ее, но и своих игроков, и тех, кто пришел посмотреть на тренировку. Мы с Ремом расположились дальше остальных, достали горячий чай и бутерброды и делали ставки – сколько Джеймс еще сможет так продержаться, пока Люпин не наклонился совсем близко ко мне и не зашептал на ухо – это заставило меня отвлечься от происходящего на поле:

– Послушай… Мэри, по поводу вчерашнего… я не хотел тебя обидеть и ничего такого не имел ввиду. Просто…

– Тсс… – Я коснулась его губ пальцем. – Все прекрасно.

– Просто я хочу, чтобы ты знала… может, ты и не вейла, но я никогда тебя не обижу.

Мы оба рассмеялись, но тут с поля послышался дикий вопль.

– Я НЕ СОБИРАЮСЬ МОРОЗИТЬ СВОЮ ЗАДНИЦУ ПРОСТО ТАК, ПОТТЕР! ЛИБО МЫ ИГРАЕМ, ЛИБО ТЫ МИЛУЕШЬСЯ С ЛИЛИ! – Доркас запустила бладжер в Джеймса.

Он легко увернулся и подлетел к загонщице. Они о чем-то поговорили, и Медоуз покинула поле, а Джеймс сосредоточился на тренировке, которая, впрочем, быстро закончилась. У выхода из раздевалки я столкнулась с Алисой – она ждала Марлин, а я – Сириуса.

– Ты не видела Доркас?

– Нет, я была наверху. А что случилось?

– Не знаю, где она. – Стоун нервничала.

– Если увижу, передам, что ты ее искала.

– Мэри, малышка, ты идешь? – Сириус уже вышел, и теперь они с Римусом ждали меня у дороги к Хагриду – мы собирались заглянуть к нему на чай.

Когда поле для квиддича почти скрылось из виду, Блэк вспомнил, что забыл в раздевалке гитару, и я вызвалась принести ее. Вернувшись, решила, что никого уже не застану, но, внезапно, услышала плач – в дальнем углу раздевалки, поджав ноги и упершись лбом в колени, сидела Доркас и плакала навзрыд.

– Кхм-кхм. – Я дала о себе знать, и она тут же вскинула голову:

– Чего тебе? Раздевалка только для игроков команды.

– Я пришла за гитарой Сириуса. Он оставил ее где-то здесь…

– Его шкафчик вон там, – она указала на дверцу справа от меня, – бери и уходи.

Я молча открыла дверцу, достала гитару и собралась уже выйти, но неожиданно для себя остановилась и повернулась к Доркас.

– Может я могу чем-то помочь?

– Ты? Это вряд ли…

– Расскажи, в чем дело, и мы вместе...

– Стюарт, иди своей дорогой.

– Это из-за твоих родителей? – Я опустилась на корточки рядом с девушкой. – Я понимаю, что ты чувствуешь.

– О, я тебя умоляю! – Доркас вытерла слезы и повернула ко мне голову.

– Правда понимаю. Я тоже осталась одна…

⇐ Предыдущая 28 29 30 31 323334 35 36 37 Следующая ⇒