Ибо начальник есть Божий слуга, тебе на добро.

Ибо начальник есть Божий слуга, тебе на добро.

Он, говорит, содействует воле Божией. Например: Бог советует тебе быть целомудренным: и начальник предписывает тоже законами. Бог увещевает тебя не быть любостяжательным и вором: и начальник поставлен судьей над тем же. Следовательно, он нам поспешник в добрых делах, если предаемся ему.

Если же делаешь зло, бойся, ибо он не напрасно носит меч.

Значит, не начальник производит в нас страх, но пороки наши, по причине которых и меч начальника, то есть власть наказывать. Начальник, говорит, не напрасно опоясывается мечом, но для того, чтобы наказывать порочных.

Он Божий слуга, отмститель в наказание делающему злое.

Когда начальник хвалит добродетель, исполняет волю Божию; и когда употребляет в дело меч, есть слуга Божий, защищающий добродетель и прогоняющий порок. Многие делают добро не столько из-за страха Божия, сколько по боязни начальников. Посему, когда начальник защищает добродетель и наказывает порок, то он - Божий слуга.

И потому надобно повиноваться не только из страха наказания, но и по совести.

Тебе необходимо, говорит, повиноваться не потому только, чтобы не испытать гнева и Божия, и начальнического, как непокорному, и не подвергнуться несносному наказанию, но и потому, чтобы не оказаться бессовестным и неблагодарным к благодетелю. Великие благодеяния доставляют начальства государствам. Ими поддерживается благосостояние наше, а если бы не было их, давно уже все ниспроверглось бы от того, что сильнейшие поглотили бы слабейших. Итак, собственная совесть твоя, говорит, пусть убедит тебя почитать тех, которые доставляют тебе столько благ.»

(Бл. Феофилакт. Толкование на Римл.)

«Всякая душа, говорит, которая, если подчинена будет властям, да повинуется им, - ибо нет власти (если) не от Бога. Несправедлив ли, или жесток будет кто (из начальников), для укрощения несправедливых и для одобрения праведных дается он (начальник). Если же ласков и правдив будет, то по милосердию он дан. «
«2. Каковы бы и где бы они ни были, они однако существуют по повелению Божию. Итак, кто сопротивляется начальнику, который есть отмститель зла, тот Божией воле противится. А противящиеся, за это сами себе осуждение получают.»
(Св. Ефрем Сирин Толкование на Римл.)

«Впрочем, из других мест Писания видно, что и начальники, такие или другие, бывают по Божескому промыслительному устроению; только добрых и благодетельных поставляет Бог, а худых попускает быть начальниками в наказание за грехи людские. Так пишет блаженный Феодорит: «если благоволит Бог, то дает начальников, почитающих справедливость. Ибо сказано: дам вам пастыри по сердцу Моему и упасут вас разумом (ср.: Иер. 3, 15); и еще: приставлю судии твоя, якоже прежде, и советники твоя, яко от начала (ср.: Ис. 1, 26). Но чтобы вразумить погрешающих, попускает Бог начальствовать и злым начальникам. Ибо сказано: поставлю юноши князи их, и ругатели господствовать будут ими» (ср.: Ис. 3, 4).»(Св. Феофан Затворник Толкование на Римл.)

«1. (Апостол) много рассуждает об этом предмете и в других посланиях, когда говорит о покорности слуг господам и подначальных начальникам. А это он делает с целью показать, что Христос ввел Свои законы не для ниспровержения общего гражданского устройства, но для лучшего его исправления, и вместе хочет научить, чтобы мы не предпринимали лишних и бесполезных войн. С нас достаточно тех козней, какие строятся против нас за истину, а лишних и бесполезных испытаний присоединять не следует. Заметь же, как благовременно завел (апостол) речь об этом предмете. После того, как предложил слушателям различные требования любомудрия, расположил их жить в мире с друзьями и врагами, научил быть полезными для счастливых, для несчастных, для нуждающихся и, кратко сказать, для всех, после того, как насадил житие, приличное ангелам, истощил гнев, смирил высокомерие и совершенно умягчил их сердце, — после всего этого предлагает наставление о повиновении властям. В самом деле, если обижающим должно воздавать противоположным, то тем более надлежит повиноваться делающим добро. Но это побуждение (апостол) отлагает к концу своего увещания, а пока не представляет таких доказательств, о которых я упомянул, а призывает нас делать это по сознанию долга. И, желая внушить, что это всем повелевается, не одним только мирянам, но и священникам, и монахам, он объявляет об этом в начале, говоря так: всяка душа властем предержащим да повинуется; хотя бы ты был апостол или евангелист, хотя бы ты был пророк и кто-либо другой, но подчинение власти не подрывает благочестия. И (апостол) не просто сказал — да будет послушна, но — да повинуется. Первое основание такого законоположения, удовлетворяющее и правильным рассудочным доводам, состоит в том, что власти учреждены от Бога. Несть бо власть, аще не от Бога, — говорит (апостол). Как это? Неужели всякий начальник поставлен от Бога? Не то говорю я, отвечает (апостол). У меня теперь идет речь не о каждом начальнике в отдельности, но о самой власти. Существование властей, при чем одни начальствуют, а другие подчиняются, и то обстоятельство, что все происходит не случайно и произвольно, так чтобы народы носились туда и сюда, подобно волнам, — все это я называю делом Божьей Премудрости. Потому (апостол) и не сказал, что нет начальника, который не был бы поставлен от Бога, но рассуждает вообще о существе власти и говорит: несть власть, аще не от Бога, сущия же власти от Бога учинены суть. Так и Премудрый, когда говорит, что от Господа сочетавается жена мужеви (Прит. 19, 14), разумеет здесь, что брак установлен Богом, а не то, что Бог сочетает каждого вступающего в брак, так как мы видим, что многие вступают в брак с дурным намерением и не по закону брака, и этого мы, конечно, не можем вменить Богу. Но что сказал Христос: сотворивый искони, мужеский пол и женский сотворил я есть; и рече: сего ради оставит человек отца своего и матерь, и прилепится к жене своей (Mф. 19, 4–5), то же самое разумел и Премудрый. Так как равенство часто доводит до ссор, то Бог установил многие виды власти и подчинения, как-то: между мужем и женою, между сыном и отцом, между старцем и юношею, рабом и свободным, между начальником и подчиненным, между учителем и учеником? И почему ты удивляешься этому в отношении к людям, когда то же самое Бог устроил и в теле? И здесь Он не все члены устроил равночестными, но сделал один меньше, другой важнее, одни для управления, другие для подчинения. То же самое можно заметить и у бессловесных: у пчел, у журавлей, в стадах диких овец. Даже и море не лишено такого благоустройства, и там многие породы рыб управляются одной, которая и предводительствует прочими и под начальством которой они отправляются в отдаленные путешествия. А безначалие везде есть зло и бывает причиной беспорядка. Апостол, сказав, откуда возникают власти, присовокупил: темже противляйся власти, Божию повелению противляется (Рим. 13, 2). Смотри, куда он ведет дело, чем устрашает и как доказывает, что повиноваться — наша обязанность. Чтобы верующие не сказали: ты нас унижаешь и делаешь презренными, подчиняя начальникам тех, которые должны получить Небесное Царство, (апостол) доказывает, что и в настоящем случае он подчиняет их не начальникам, но опять Богу, так как подчиняющийся властям повинуется Богу. Впрочем, (апостол) не говорит это в таких, например, словах: кто слушается начальников, тот повинуется Богу, но устрашает противоположным и тоже самое подтверждает с большей силой, сказав: кто не повинуется начальнику, тот противится Богу, узаконившему это. И он везде старается внушать это, т.е. что мы не дарим властям повиновение, но исполняем долг. Такими наставлениями (апостол) и верующих побуждал к повиновению, и неверующих начальников располагал в пользу (христианского) благочестия. Ведь тогда повсюду носилась молва, обвинявшая апостолов в восстании и нововведениях, а также в том, будто они и словом и делом стараются подорвать все общественные законы. А, доказав, что общий наш Владыка повелевает всем соблюдать эти законы, можно и заградить уста клеветников, обвиняющих в нововведениях, и с большею смелостью защищать истинное учение.

2. Итак, не стыдись такого повиновения, говорит (апостол). Этот закон дал Бог, Который грозно и отмщает тем, которые нарушают его. Если ты ослушаешься Его, то Он накажет тебя не случайным наказанием, а самым строгим, и никакие отговорки не спасут тебя, да и от людей ты понесешь жесточайшее наказание, потому что никто за тебя не вступится, а Бога ты сильно прогневаешь. Это самое и внушает (апостол), говоря: противляющиися же себе грех приимут. Затем, после страха, (апостол) доказывает пользу повиновения и убеждает на основании рассудочных доводов, говоря так: князи бо не суть боязнь добрым делом, но злым (Рим. 13, 3). Прежде он нанес сильный удар и привел слушателей в страх, а теперь опять делает послабление и, как мудрый врач, дает успокаивающее лекарство, утешает и говорит: чего боишься, чего ужасаешься? Разве начальник наказывает делающего добро? Разве он страшен для заботящегося о добродетели? Потому (апостол) и присовокупляет: хощеши же ли не боятися власти, благое твори, и имети будеши похвалу от него. Видишь ли, как он делающего добро примирил с начальником, показав, что начальник поставлен хвалить его? Видишь ли, как он устранил всякий гнев? Божий бо есть слуга тебе во благое (Рим. 13, 4). Начальник не только не страшен для тебя, но еще и хвалит тебя, не только не препятствует тебе, но еще и содействует. Если же ты имеешь в его лицее помощника и хвалителя, то почему не подчиняешься? Он и вообще делает для тебя добродетель более достижимой, так как наказывает злых, а добрым оказывает благодеяния и почести и этим содействует воле Божией, потому (апостол) и назвал его слугою. Смотри: я даю тебе советы относительно целомудрия, и он того же требует по законам; я увещеваю тебя, что не должно быть любостяжательным и похищать, и он над тем же поставлен судиею. Таким образом, он наш сотрудник и помощник, на это он и послан Богом. Значит, он в двояком отношении достоин уважения — и потому, что он послан Богом, и потому, что приставлен к одинаковому с нами делу. Аще ли злое твориши, бойся. Таким образом, не начальник создает страх, но наша порочность. Не бо без ума меч носит. Замечаешь ли, как (апостол) представляет его вооруженным, подобно какому-нибудь воину, чтобы сделать страшным для грешников? Божий бо слуга есть, отмститель в гнев злое творящему. А чтобы ты, услышав о наказании, мщении и мече, не побежал прочь, (апостол) снова подтверждает, что начальник исполняет Божий закон. Что из того, если он и сам того не знает? Но Бог так устроил. Итак, если начальник, наказывает ли он или награждает, Божий есть слуга, потому что защищает добродетель и изгоняет порок, чего и Сам Бог хочет, то зачем ты противишься тому, кто производит столько добра и споспешествует успеху твоих дел? Ведь многие сначала навыкли добродетели ради начальников, а впоследствии прилепились к ней из-за страха Божия. На людей более грубых не столько действует будущее, сколько настоящее. Потому тот, кто и страхом, и почестями предрасполагает души людей, чтобы они были способны воспринять слово учения, по справедливости назван Божиим слугой. Там же потреба повиноватися не токмо за гнев, но и за совесть (Рим. 13, 5). Что значит: не токмо за гнев? Ты должен повиноваться, говорит (апостол), не потому только, что, не подчиняясь, противишься Богу и от Бога и людей навлекаешь на себя великие бедствия, но и потому, что начальник, как охранитель мира и гражданского благоустройства, есть величайший твой благодетель. Ведь от властей для государств бывают бесчисленные блага; если упразднить их, все погибнет, и не устоят ни города, ни села, ни дома, ни торжище и ничто другое, но все ниспровергнется, так как более сильные поглотят более слабых. Таким образом, если бы за неповиновением и не следовал гнев, то и тогда тебе надлежало бы подчиняться, чтобы тебе не оказаться бессовестным, а также и неблагодарным по отношению к благодетелю. Сего бо ради и дани даете, — продолжает (апостол): служители бо Божии суть во истое cиe пребывающе (Рим. 13, 6). Не перечисляя в частности всех благодеяний, какими государства обязаны своим правительствам, как то: благочиние, мир и другие услуги, происходящие от военных властей и от заведующих общественными делами, (апостол) на все это приводит одно следующее доказательство. Платя дань правительству, говорит он, этим самым ты свидетельствуешь, что оно благодетельствует тебе. Заметь мудрость и благоразумие блаженного Павла. То, что признавалось тягостным и обременительным, то есть налоги, он обращает в доказательство попечительности властей. За что, спрашивает он, мы даем царю дани? Не за то ли, что он заботится о нас, и не даем ли мы эту награду правителю за его попечение? Конечно, мы не стали бы платить даней, если бы заранее не знали, что покровительство начальства будет для нас полезно; потому издревле с общего согласия всеми принято, чтобы правители содержались на наш счет, потому что они, оставив собственные дела, заботятся о делах общественных и все свое время тратят на то чтобы наша собственность была неприкосновенна.

8. Но, сказавши о внешних побуждениях (к признанию властей), апостол опять возвращается к прежнему своему доказательству, потому что таким образом он удобнее мог привлечь на свою сторону верующих, и снова показывает, что так угодно Богу, чем и заключает свое увещание, говоря: служители бо Божии суть. Потом, изображая заботы и труды начальников, он присовокупляет: во истое cиe пребывающе, т.е. на то посвящена вся жизнь их, к тому направляются и все их заботы, чтобы ты наслаждался миром. Потому и в другом послании (Павел) повелевает не только подчиняться начальникам, но и молиться за них, причем, показывая общую от этого пользу, присовокупил: да тихое и безмолвное житие поживем (1 Тим. 2, 2). Ведь начальники нимало содействуют нам в устройстве настоящей жизни тем, что действуют оружием, отражают неприятелей, усмиряют крамольников в городах, разрешают всякие ссоры. Не говори мне, что иной употребляет власть во зло, но обрати внимание не благочинность строя, и увидишь великую мудрость у того, кто в начале узаконил это. Воздадите убо всем должная: емуже убо урок, уроку, а емуже дань, дань; а емуже страх, страх; и емуже честь, честь. Ни единому же ничимже должни бывайте, точию еже любити друг друга (Рим. 13, 7–8). Апостол продолжает речь о том же самом и повелевает приносить начальникам не только деньги, но и честь и страх. Как же он выше сказал: хощеши ли не боятися власти, благое твори, а теперь говорит: воздадите страх? Здесь под страхом он разумеет высшую степень почтения, а не страх, происходящий от худой совести, какой разумел выше. И не сказал: дайте, но: воздадите, притом присовокупил: должная, так как исполнение этого не есть дар, но долг, и если не исполнишь, то будешь наказан, как неблагодарный. Не думай, что достоинство твоего любомудрия унижается и терпит ущерб, если в присутствии начальника ты встанешь или откроешь голову. Если (апостол) узаконил это, когда начальниками были язычники, то тем более должно это быть ныне, когда мы имеем начальниками верующих. Если же скажешь, что самому тебе вверено больше, то знай, что еще не пришло твое время, ведь ты еще странник и пришлец, а будет время, когда окажешься светлее всех. Ныне живот ваш сокровен есть со Христом в Бозе. Егда же Христос явится, тогда и вы с Ним явитеся в славе (Кол. 3, 3–4). Итак, не ищи себе воздаяния во временной жизни, но если бы и со страхом надлежало тебе предстать пред начальником, не думай, что это недостойно твоего благородства. Так угодно Богу, чтобы начальник, принявший от Него власть, имел свою силу. Если и не сознающий за собою ничего худого предстает пред судьей со страхом, то тем более должен страшиться делающий дурное. А ты от этого будешь еще в большей чести, потому что унижение создается не тем, что ты оказываешь другому почтение, а тем, что не оказываешь его. И начальник тебе же больше станет удивляться, и хотя бы был даже неверный, прославит твоего Господа. ». (Св. Иоанн Златоуст Беседы на послание к Римлянам)

«Писал ты: что значит несть бо власть, аще не от Бога? - и спрашивал: неужели каждый начальник поставляется Богом? Скажу на сие (и не прогневайся на меня, ибо скажу не нечто пустое): мне кажется, что ты или не читал Павловых изречений, или же не понял их. Апостол Павел не сказал: несть начальник, аще не от Бога, но рассуждал о самом начальствовании, говоря: несть власть, аще не от Бога.

То самое, что у людей есть начальства, и одни начальствуют, другие живут под начальством, происходит не просто и не случайно, чтобы народы, подобно волнам, увлекались туда и сюда, но, по словам св. Павла, это есть дело Божией премудрости. Поскольку равноправие обыкновенно возжигает войну, то Бог не попустил быть народоправлению, но установил царскую власть, а потом за нею и многие начальства. Какие же, спросишь? Начальника и подначального, мужа и жену, отца и сына, старца и юношу, господина и раба, учителя и ученика.

Даже и у бессловесных животных можно видеть подобное. Поручители в этом - пчелы, которые подчинены царской власти, журавли и стада диких овец. Если же посмотришь и на море, то и оно окажется не лишенным сего благочиния. И там многие породы рыб имеют одного правителя и вождя, посему осуществляют дальние переселения. Ибо безначалие везде всего ужаснее и бывает причиною замешательства и беспорядка. Посему, и в теле, хотя оно есть нечто единое, не все имеет равное достоинство, но одни члены начальствуют, а другие подначальны. Потому мы вправе сказать, что самое дело, разумею власть, то есть начальство и власть царская, установлены Богом, чтобы общество не пришло в неустройство.

Но если какой злодей захватил сию власть беззаконно, то не утверждаем, что он поставлен Богом, но говорим, что попущено ему или изблевать все свое лукавство, как Фараону, и в таком случае понести крайнее наказание, или уцеломудрить тех, для кого нужна и жестокость, как царь вавилонский уцеломудрил Иудеев.» (Св. Исидор Пелусиот)

«(1) Всяка душа властем предержащым да повинуется. Иерей ли кто, или архиерей, или давший обет иноческой жизни, да покоряется тем, кому вверено начальство, если только, как очевидно, согласно сие с благочестием. Ибо противление заповедям Божиим не позволяет покоряться начальствующим.

Несть бо власть, аще не от Бога: сущыя же власти от Бога учинены суть. И сие зависит от Божия Промысла, ибо Сам Бог, промышляя об общем благочинии, устроил, чтобы одни начальствовали, другие были подначальными, страх начальствующих, как некую узду, возложив на поступающих несправедливо. Должно же знать, что божественный Апостол поставил в зависимость от Божия Промысла то, чтобы были начальствующие и подначальные, а не то, чтобы начальствовал именно тот или другой. Ибо по Божию постановлению не власть притеснителей, но самое Домостроительство властвования. Если благоволит Бог, то дает начальников, почитающих справедливость. Ибо сказано: Дам вам пастыри, по сердцу Моему, и упасут вас разумом (Иер. 3:15); и еще: Приставлю судии твоя якоже прежде, и советники твоя, яко от начала (Ис. 1:26). Но, чтобы вразумить погрешающих, попускает Бог начальствовать и злым начальникам. Ибо сказано: Поставлю юношы князи их, и ругателие господствовати будут ими (Ис. 3:4).

Противляющиися же себе суд приемлют, то есть делаются подлежащими наказаниям. Потом учит и о потребности начальства.

Если кто священник, или архиерей, или давший монашеский обет, то пусть уступает тем, кому вверено начальство. Ясно, что они должны делать это с благочестием, ибо не следует подчиняться начальникам, если это ведет к противлению заповедям Божиим. Следует, однако, знать, что божественный апостол ставит начальство и подчинение ему в зависимость от провидения Божия, а не говорит, что тот или иной человек поставлен Богом для управления. Ведь не власть неправедных от поставления Бога, но устроение самой этой власти... поскольку, желая воспитать согрешающих, Он попускает и то, чтобы ими правили дурные властители.

Рим 13:5 И потому надобно повиноваться не только из {страха} наказания, но и по совести.

Павел называет «гневом» наказание. Подчиняться же он велит по обеим причинам: и из-за страха наказания, и ради исполнения долга, - ибо это он именует совестью. (Феодорит Кирский, Толкования на послания святого Павла)

«Когда Павел уже вменил в необходимость исполнение закона праведности небесной, он теперь предписывает ту же необходимость и закону земному, дабы не показалось, что он пренебрегает им. Несомненно, что, если не будет исполняться закон земной, не будет исполнен и закон небесный. Земной закон подобен педагогу, помогающему малым детям встать на путь возрастания в праведности. Ведь никому не может быть навязана милость, если он не ищет праведности. Дабы утвердить власть и страх естественного закона, Павел свидетельствует, что Бог - его установитель и что его исполнители назначение имеют от Бога. Потому он добавляет: Существующие же власти от Бога установлены, чтобы никто не думал, что ими можно пренебречь как людским устроением. Павел полагает, что божественная власть делегирована человеческим властям и что тот, кто в страхе Господнем воздерживается от запрещаемого властями, считается подчиненным власти.

Посему противящийся власти противится Божию установлению. Это против тех сказано, которые полагают, будто из-за их силы они не могут быть пойманы, а потому позволяют себе подсмеиваться под законом. Павел показывает им, что этот закон - от Бога и что не сможет избежать суда Божия тот, кто на время каким-то образом ухитряется избежать закона.

Начальствующими здесь он называет царей, которых избирают для исправления жизни и предупреждения зла. В них - образ Божий, ибо им подчинены все остальные.

Поскольку Бог предрешил, что предстоит суд, и поскольку Он не хочет, чтобы кто-то погиб, Он установил правителей в веке сем, которые, побуждая людей бояться их, как всеобщие педагоги наставляют людей в том, что делать, дабы избежать наказания на будущем суде.

Павел правильно говорит, что должно покоряться не только из страха наказания, то есть отмщения теперь, ибо гнев вызывает отмщение. Но и из- за будущего суда: если кто-то здесь и сумеет избежать наказания, то там оно поджидает его. Сама совесть его будет ему наказанием.

Рим 13:7 Итак отдавайте всякому должное: кому подать, подать; кому оброк, оброк; кому страх, страх; кому честь, честь.

Такая честь может относиться и к тем, кто кажется величественным в мире сем, дабы видящие приниженность рабов Христовых скорее стали восхвалять, а не порицать евангельское учение.» (Амвросиаст, Комментарий на Послание к Римлянам).

«Когда Павел говорит: Всякая душа да будет, покорна высшим властям, ибо нет власти не от Бога, то совершенно правильно он предупреждает тех, кто кичится тем, что призван Господом к свободе и стал христианином, и потому полагает, что в этой жизни он не обязан служить в принадлежащем ему статусе и подчиняться вышестоящим властям, которым вверено на время управление вещами временными. Но поскольку мы состоим из души и тела, и покуда живем этой временной жизнью и пользуемся временными вещами для потребностей этой жизни, то нам следует покоряться властям в той части, которая к этой жизни относится. А власти - это люди, которые с определенным авторитетом управляют делами человеческими. В той же части, что относится к нашей вере в Бога и призванию в Царство Его, мы не должны подчиняться никому, кто желает преодолеть в нас то, что Бог удостоил нас обрести к жизни вечной. А если кто считает, что если он христианин, то не должен платить налоги или подати или оказывать должное почтение властям, заботящимся об этих предметах, то он находится в великом заблуждении. Подобным же образом, если кто думает, что должен подчиняться до такой степени, что начальствующий над ним в делах людских имеет авторитет и в вопросах веры, то впадает в еще большую ошибку. Следует соблюдать меру, которую Сам Господь установил: отдавать кесарю кесарево, а Богу - Богово10. И хотя мы призваны в такое Царство, где не будет власти мира сего, на пути к нему, пока еще не достигнуто состояние, когда всякое начальство и всякая власть отменены будут, давайте справляться с нашими условиями ради порядка в людских делах, ничего не делая притворно и покоряясь в этом не людям, а Богу, Который повелевает нам так поступать.

Делай добро, и получишь похвалу от нее [власти]. Эти слова могут задеть некоторых людей, когда они станут думать о том, что христиане часто подвергались гонениям от этих властей. Они скажут: разве не добро делали они [христиане], если не только не получили похвалы от властей, но еще и наказаны и убиваемы были ими? Слова апостола нужно обдумать. Ведь он не говорит: делай добро, и власть похвалит тебя; но: получишь похвалу от нее. Одобрит она твое доброе дело или станет гнать тебя - ты получишь похвалу от нее: либо от победы твоей послушанием Богу, либо увенчавшись короной гонимого. Делай добро, и получишь похвалу от нее [власти]. Эти слова могут задеть некоторых людей, когда они станут думать о том, что христиане часто подвергались гонениям от этих властей. Они скажут: разве не добро делали они [христиане], если не только не получили похвалы от властей, но еще и наказаны и убиваемы были ими? Слова апостола нужно обдумать. Ведь он не говорит: делай добро, и власть похвалит тебя; но: получишь похвалу от нее. Одобрит она твое доброе дело или станет гнать тебя - ты получишь похвалу от нее: либо от победы твоей послушанием Богу, либо увенчавшись короной гонимого.

Павел хочет, чтобы мы понимали, что в условиях этой жизни мы должны повиноваться и не сопротивляться, когда кто-то желает что-нибудь у нас отнять, если это в его власти, ибо власть дана ему над временными вещами, которые прейдут. Нам не нужно повиноваться тому доброму, что пребудет всегда, но лишь потребностям века сего. Когда же он говорит: и потому надобно повиноваться, дабы кто не подчинялся властям не от чистого сердца и без любви, он добавляет: не только из страха наказания, но и по совести, то есть не для того только, чтобы избавиться от страха, который может возникнуть, но чтобы и совесть твоя была уверена в том, что ты это делаешь из любви к Богу, ибо повинуешься ты повелению Господа твоего, Который хочет, чтобы все спаслись и пришли к познанию истины.»

(Августин Иппонский, Некоторые темы из Послания к Римлянам").

«Подлинное и совершенное повиновение подданных вышестоящим проявляется в том, чтобы не только воздерживаться от несообразного с советом вышестоящего, но даже похвальных дел не совершать без его согласия. Св.Василий Великий, Слово

аскетическое)»

«Властям предержащим должно повиноваться, если только этому не препятствует заповедь Божия». (Св. Василий Великий, Нравственные правила)

«…Памятуйте же, отцы и братья, и канонические правила, и завет святого Апостола: "Блюдите себя от творящих распри и раздоры", уклоняйтесь от участия в политических партиях и выступлениях, "Повинуйтесь всякому человеческому начальству" в делах мирских (I Петра XI,13), не подавайте никаких поводов, оправдывающих подозрительность советской власти, подчиняйтесь и ее велениям, поскольку они не противоречат вере и благочестию, "ибо Богу", по апостольскому же наставлению, "должно повиноваться более, чем людям" (Деяния, IV,19; Галат. 1,10).» (Тихон, Патриарх Московский и всея России. Воззвание от 25 сент. (8 октяб.)1919 г.)

«Должно повиноваться больше Богу,

нежели человекам.»

(Деян. 5, 29)

«Это — душа, это — сердце Православной Церкви; это — ее главное благовестие, заключающее в себе все другие благовестия, т. е. все-благовестие. Она живет этим и ради этого. В этом — ее безсмертие и вечность; в этом ее непреходящая всеценность и всезначимость. Повиноваться больше Богу, нежели человекам, — это принцип всех ее принципов, святыня всех ее святынь, мерило всех ее мерил.

Это все-благовестие является сущностью всех святых догматов и всех святых канонов Православной Церкви. Здесь абсолютно недопустимо, ценой чего бы то ни было, делать со стороны Церкви какие-либо уступки каким бы то ни было политическим режимам или же идти на компромиссы с людьми или с демонами, а также, еще в большей степени — с неприкрытыми гонителями Церкви, церквоборцами, стремящимися во что бы то ни стало ее уничтожить.

Повиноваться больше Богу, нежели человекам, — это устав Православной Церкви, Устав вечный и неизменный, Устав всех уставов, а также вечная и неизменная ее позиция, в соответствии с которой должны вырабатываться все другие ее позиции (в сербском языке слова «устав» и «позиция» (сербск. — «став»), являются однокоренными. — Примеч. пер.). В этом содержится и первый ответ Церкви первым ее гонителям (см.: Деян. 5, 29); но это — ответ и всем последующим ее гонителям во все последующие века, вплоть до Страшного Суда. Для Церкви Бог всегда на первом месте, а человек — всегда на втором. Поэтому людям можно и должно повиноваться до тех пор, пока они не ополчаются против Бога и Божиих законов. Но как только они начинают противиться Богу и Его законам, Церковь должна против них выступить и им воспротивиться. Если же она этого не делает, то остается ли она Церковью? И представители Церкви, если они так не поступают, остаются ли они апостольскими представителями Церкви? И оправдываться при этом так называемой церковной икономией — не есть ли это не что иное, как прикровенно предавать Бога и Церковь? Такая «икономия» — это просто-напросто предательство Церкви Христовой.

Церковь — это вечность во времени, в этом временном миpe. Миp претерпевает изменения, но не изменяется Церковь; не изменяется ее вечная Божественная Истина, ее вечная Божественная правда, ее вечное Божественное Евангелие, ее вечные Божественные средства ко спасению верующих. Они не изменяются, потому что не изменяется Господь Иисус Христос, Который и делает ее таковой. Во всю вечность действует и не стареет евангельская Истина: Иисус Христос вчера и сегодня и во веки Тот же (Евр. 13, 8).

Церковью вечность присутствует во времени, чтобы время ею освящалось, обновлялось, срастворялось с вечностью и равнялось на нее. Не она должна ориентироваться на время или потворствовать духу времени, а, напротив, время должно руководствоваться ею как Вечной, и дух времени должен ей покоряться как носителю Духа вечности, Духа Богочеловечности. Ибо она — всегда Божественная, всегда Святая, всегда Апостольская, всегда Соборная, и поэтому никогда нельзя жертвовать Вечным ради временного, Божиим ради человеческого, Небесным ради земного. Нельзя и приноравливаться к духу времени. Напротив, в задачу Церкви входит: вводить время в Вечность, преобразовывать временное, дабы оно стало способным воспринять в себя Вечное, возрождать все человеческое Богочеловеческим. Ее вечный путь в этом мире — это сначала Бог, а затем человек; впереди Бог, а за ним человек, дабы Господу Иисусу Христу иметь во всем первенство (Кол. 1, 18).

Власть в принципе — от Бога (см.: Рим. 13, 1-6): и иерархия ценностей, и иерархия порядка имеют бытие от Бога. Поэтому в принципе должно повиноваться власти как своего рода регулятору и как хранителю этого переданного Богом Божественного порядка в миpe. В противном случае все низвергается в безвластие, в анархию.

Властям надлежит покоряться, пока они поддерживают Божественный порядок в миpe, пока они — слуги Божии и пока они и в самой жизни поступают как слуги Божии. Покоряться властям подобает, потому что они как слуги Божии носят меч, наказывающий зло и защищающий добро. Покоряться властям подобает, потому что они слуги Божии — отмстители в наказание делающему злое, а не доброе. Но если власти нагнетают страх и мстят делающим доброе, если власти преследуют Божие добро, если гонят они самое величайшее Благо, Bсe-Благо мира сего — Господа Иисуса Христа, а тем самым — и Его Церковь, то таким властям повиноваться не следует, нельзя даже слушать их. С такими властями христианин должен бороться: бороться святыми, евангельскими средствами. Никогда не должен христианин повиноваться больше людям, нежели Богу, а особенно тем людям, которые против Истинного Бога и против Его Евангелия.

Власть в своем начале, в принципе — от Бога. Однако если власть отрекается от Бога и начинает выступать против Бога, то она превращается в сплошное олицетворенное насилие и тем самым перестает быть от Бога, становясь властью от дьявола. Таким образом, мы, христиане, знаем и тайну власти, и тайну насилия: власть благословлена Богом, насилие же Богом проклято. Все, что от Бога — добро, но стоит этим злоупотребить, как оно тут же становится от дьявола. Злоупотребление Божиим — в этом весь дьявол, в этом весь дьяволизм всех миpoв, включая и человеческий. Власть — от Бога; и пока она действует в Боге и ходит под Богом и с Богом — она благословенна. Но как только она оставит Бога, то становится тиранией, свирепым насилием — и тем самым переносит себя под власть антибога, противобога, дьявола.

Таково евангельское, апостольское, святомученическое, святоотеческое, православное учение о природе и значимости власти. Таково об этом святое и непогрешимое учение Православной Христовой Церкви, таково оно от начала до сего дня, таким пребудет оно и от сего дня во все последующие века. Свидетели сему? — Все святые апостолы, все святые отцы, все святые мученики. Особенно — святые мученики, начиная от святого первомученика Стефана и вплоть до нашего святого дьякона Аввакума и всех прочих святых мучеников, пострадавших уже в наши дни. Все они пострадали за Господа Иисуса Христа, по большей части — от царей, королей и тиранов, одним словом — от богоборческих властей миpa сего.

И количество этих святых мучеников и исповедников исчисляется даже не тысячами, а миллионами. Все они — святые и безсмертные свидетели Богочеловеческой Истины, заключающейся в следующем: христиане должны противиться безбожным и богопротивным указам и постановлениям царей, начальств и властителей миpa сего, кем бы они ни являлись и где бы ни находились. Каждый святой мученик, каждый святой исповедник — это живое и безсмертное воплощение пресвятого все-благовестия Православной Церкви. Должно повиноваться больше Богу, нежели человекам. Каждый из них всей душой, всем сердцем, всей своей силой, всем умом исполнял это Божественное все-благовестие. И потому все они были мучимы, подвергаемы пыткам и издевательствам и приняли смерть от богоборческих правителей в те или иные века истории.

1) Святой мученик Гликерий, пресвитер (303 г.), говорил царю Максимиану в никомидийском храме, переполненном христианами, которых царь собирался сжечь вместе с храмом — что и сделал — если они не отрекутся от Христа:

«Царь, мы не хотим обещанных тобою нам даров и не боимся твоих угроз, потому что всё, что в мире, — для нас как бы сон, и считаем мы наказанием и ущербом — не претерпевать лютейших мук за Христа… Нисколько не страшимся мы и твоего гонения, ибо имеем оружие, врученное нам Небесным Царем; Его оружием мы вооружаемся и Его оруженосцами мы ограждены, как ты теперь огражден своими воинами. И твердо надеемся мы на то, что ведя с тобою брань, одержим мы чудесную победу: ибо мы, будучи поражаемы — превозмогаем, и, падая — побеждаем».

⇐ Предыдущая 1 23