Свята ли Сибирь?

Свята ли Сибирь?

Всегда казался неоднозначным и довольно странным тот факт, что Томск, Сибирский город, наполенный высшими научными заведениями и их обитателями разных статусов, так и не представил российской андеграудной сцене свою легенду в стиле «сибирский панк».

Как же так, спросит читатель сего опуса, почему нет? А группа «Дети Обруба», вон, о ней написана почти половина книги «Рок-н-ролл на Южной»[1]?

Обо всем по порядку.

Французский историк Пьер Нора сформулировал концепцию «мест памяти» - ключевых точек, которые заставляют переживать людей «непрерывное настоящее». Функция мест памяти — сохранять память группы людей. Местами памяти могут стать люди, события, предметы, здания, книги, песни или географические точки, которые «окружены символической аурой»[2].

Города-центры направления стиля «сибирский панк» достаточно условны, также как и понятие «место памяти». По музыкальной активности и географической принадлежности выделяются Омск, Новосибирск и Тюмень. Критерием выделения именно этих городов, кроме их географической принадлежности к сибирскому региону, служат музыкальные коллективы, или одиночки-творцы, нашедшие и признанные аудиторией, занявшие определенную нишу в творчестве.

Возникает резонный вопрос, от чего именно Омск, Новосибирск и Тюмень являются авангардом стиля «сибирский панк», а такой город, полнящийся пассионарными студентами, как Томск, не в числе призеров даже деревянной медалью. Другими словами, так человек влиял на город или город на человека? Формировала ли окружающая действительность сознание, было ли творчество выходом из окружающей действительности или наоборот, это было вызовом окружающему миру.

В сибирском панке, как и в панке без приставки «сибирский», уровень высокого исполнительского мастерства компенсировался экстремальной честностью, искренностью и нон-конформизмом[3]. Было важно, если то, что ты поешь – хорошо, то не важно, как ты поешь[4].

Тюмень вначале 80-х очень молодой город. Студенты, свободное время, свободомыслие, даже в пределах советского режима. Взрывоопасная, можно сказать, ситуация. И вот в этом городе, где столько молодёжи, столько вузов, нет никакой контркультуры, даже не контркультуры, а просто молодёжной субкультуры[5]. Если ты оденешься как-то вычурно, то больше двухсот метров по улице не пройдешь[6]. Мирослав Немиров утверждал, что до него Тюмень была мёртвой ледяной пустыней, никакой там жизни не было[7]. «Само по себе понятие Тюмень в рок-пространстве возникло благодаря, так сказать, неуемной энергии товарища Мирослава Немирова. Личность легендарная для Тюмени, который своей деятельностью сумел всколыхнуть тюменскую молодежь»[8]: Олег «Манагер» Судаков.

В. Козлов: «В сибирском панк-роке восьмидесятых Тюмень больше претендовала на роль центра движения, чем другие города. В Омске, кроме Гражданской обороны и группы «Пик Клаксон» больше ничего не было, все вращалось исключительно вокруг студии «Гроб-рекордз», обустроенной в маленькой квартирке Летова. В Академгородке Новосибирска много всего происходило, но тоже отдельной сцены не было: просто туда, благодаря свободомыслию местных начальников, могли приезжать играть группы из разных городов. А Тюмень, действительно, была магнитом, местом, где было активное сообщество нескольких групп. Почему именно Тюмень? Это был студенческий город, куда приезжали люди, считавшие, что в Москве или Ленинграде они не поступят в ВУЗ из-за большой конкуренции и коррумпированности этой системы. Плюс в Тюмени из-за того, что рядом нефтяная индустрия, уровень жизни был достаточно неплохим по сравнению с другими городами и позволял жить нормально и даже доставать кое-какую западную музыку[9].

Город Омск, во всяком случае, его центр, был очень благоустроен, утопал в цветах и аккуратно подстриженных зеленых насаждениях, чего нельзя было сказать о новых районах, возведенных на окраине с неотличимыми друг от друга пятиэтажками и общей неблагоустроенностью [10]. Как таковой альтернативной музыкальной среды там не было[11].

В Новосибирске центром музыкального сообщества являлся Академгородок. Егор Летов в Новосибирскесоздавал мифическое панк-движение из пяти человек и выдумывал различные группы, создав впечатление, что тогда что в Новосибирске существует мощное панк-движение, куча групп, своя школа и так далее. Но ничего такого не было совершенно[12].

Роман Неумоев в своих мемуарах отмечал, что если бы не его встреча с М. Немировым, то и Тюмень так бы и осталась на карте как город нефтяников. Мотивацией создавать свою музыку было отсутствие в окружающем культурном и контркультурном слое такой составляющей, которая удовлетворяла бы как музыкальные вкусы, так и отражала экзистенциальные переживания[13]. Похожая мотивация встречается и в интервью Егора Летова, например «Я постепенно пришел к тому, что хотел услышать определенную музыку, определенные тексты, но так как в реальности их не нашлось, всё это пришлось создавать самому»[14] .

Так неужели в городе Томске культурная составляющая в полной мере отвечала запросам молодёжи? Само собой это не так. И в Томске были свои группы, были свои исполнители и соответствующие слушатели. Может быть отсутствовало сообщество авторов и их приближенных?

У Тюмени, Омска и Новосибирска, например, ситуация с творческим сообществом в схожа. Например, в Омске это было около 10-15 человек, преимущественно, музыкантов[15], в Тюмени число увлекающихся и творящих было, примерно, таким же[16] . В Новосибирске круг сообщества был примерно таким же, состоящим из друзей и знакомых[17] .

С учетом того, что в Томске проходили довольно известные музыкальные фестивали, и в Томске состояние творческого музыкального сообщества было, примерно, таким же по количеству.

Стоит обратить внимание, что в Омске формирование сообщества проходит без каких бы то ни было рок-клубов и иных форм самоорганизации. В Тюмени же слово «рок» из название клуба исключается намеренно, чтобы обезопасить существование новой формации и исключить на первом этапе лишний интерес спецслужб. Также клуб был создан благодаря, можно сказать, низовой инициативе, благодаря инициативе общественности в лице Мирослава Немирова[18]. Новосибирск выделяется, в городе был создан официальный рок-клуб, куда принимались группы после их официального прослушивания, кроме того, тексты песен нужно было литовать в райкоме ВЛКСМ[19]. Кроме того, одной характерной чертой новосибирской музыки являлось то, что в городе существовало множество различных групп, но групп, играющих в направлении сибирского панка, было меньшинство. В городе существовали разрозненные сообщества музыкантов и музыкальных групп, объединенных по принципу одного стиля музыки[20] . Как известно, в городе Томске рок-клуб не был создан.

Значит дело не в каком-то музыкальном формализованном сообществе.

Музыка в Томске воспринималась как увлечение, как хобби на время студенчества, а не как жизнь. Закончил свой студенческий этап и перешагнул его, уехал к себе домой, например. Музыкальные собратья из других городов, так как они уже были дома и уезжать было не нужно, поступали радикальнее, прощаясь не только с музыкой, но и с жизнью.

В Томске существовали свои концентрированные круги театрального сообщества, поэтов, писателей, музыкантов не только панк и рок направлений, которые также были интересны молодежи и увлекали какую-то ее часть. Как уже было упомянуто выше, в Новосибирске как такового движения сибирского панка не существовало, однако, бытовал миф о многочисленных группах благодаря деятельности Егора Летова. Этот же вывод можно сделать и про город Омск. Тюмень, на мой взгляд, как и её культурный вклад в сибирский панк-рок, слишком переоценили и мифологизировали музыканты московского формейшена.

Так почему же Томск не стал таким же музыкальным центром как, например, Тюмень? Казалось бы, центры нефтяных регионов, ВУЗЫ. Сказывается и отсутствие в городе транссибирской магистрали, позволявшей быть более мобильным и получать больше информации. На мой взгляд, в Томске не нашлось такого человека или творческой группы, старающейся мифологизировать музыкальную жизнь не только на городском уровне, но и на уровне страны.

В итоге так и хочется бросить в пустоту немой вопрос без ответа: А свята ли Сибирь или всё это – выдумка?

[1] См. Куртукова Н. В. Рок-н-ролл на Южной. Воспоминания и размышления о девяностых, о музыке и о нас. Томск: Из-во Томск. гос. ун-та систем упр. и радиоэлектроники, 2019. 152 с.

[2] См. Франция-память / П. Нора, М. Озуф, Ж. де Пюимеж, М. Винок / Пер. с фр.: Дина Хапаева. -СПб.: Изд-во С.-Петерб. ун-та, 1999, с. 17-50.

[3] Владимир Козлов, Иван Смех. Следы на снегу. Краткая история сибирского панка – М, «Common place», 2020. С. 36

[4] Янка. Сборник материалов. – Спб, ЛНПП «Облик», 2001. С. 357

[5] Владимир Козлов, Иван Смех. Указ. соч. С. 40.

[6] Феликс Сандалов. Формейшен. История одной сцены – М, «Common place», 2016. С. 58.

[7] Владимир Козлов, Иван Смех. Указ. соч. С.41.

[8] Аксютина О. Панк-вирус в России. – М, «Леан», 1999. С. 284.

[9] Владимир Козлов, Иван Смех. Указ. соч. С 57.

[10] Летов Сергей. Кандидат в Будды. – Спб, Амфора, 2014. С. 24-26.

[11] Владимир Козлов, Иван Смех. Указ. соч. С 54.

[12] См. Пастернак В. Последние слова Егора // Billboard. 2008. № 12. С. 78.

[13] См. Неумоев Роман. Рок в Сибири. Книга первая. Как я в это вляпался.Ridero, 130 с.

[14] Летов Егор. Я не верю в анархию / Сборник публикаций. – М, «Выргород», 2020. С.158.

[15] Панки в своём кругу (застольные беседы в трех частях) // // [Электронный ресурс]. – Сибирская Язва. 1988. № 1 — Режим доступа: http://www.gr-oborona.ru/pub/anarhi/1056978975.html (дата обращения: 17.06.2020).

[16] Неумоев Роман. Указ. соч. С. 50-53.

[17] Чиркин Александр. Зачатие сибирского панк-рока. Автобиографическое чтиво. – Новосибирск, 2019. С 14-15.

[18] Неумоев Роман. Указ. соч. С. 50.

[19] Чиркин Александр. Указ. соч. С. 17.

[20] Там же. С. 20.