Сравнительные жизнеописания партий и профсоюзов

Сравнительные жизнеописания партий и профсоюзов

(на примере правового регулирования их деятельности)

В Конституции Российской Федерации предусмотрены разнообразные права ее граждан на общественную деятельность. А как же иначе, если народ, состоящий из граждан, признан ею «единственным источником власти», которая, в свою очередь, может осуществляться им не только через «свободные выборы», но и «непосредственно» (ст.3). А поскольку Россия провозглашена «социальным государством», то естественным следствием такой констатации должна быть политика, «обеспечивающая достойную жизнь и свободное развитие человека» (ст. 6). Государственная политика формируется, провозглашается, воплощается в законы и затем в практику не сама по себе, а благодаря целенаправленной гражданской и административной деятельности.

Какие социальные институты обеспечивают права граждан на участие во власти и в политической жизни? Опыт большинства стран дал несколько видов таких институтов, разумеется различных по формам, в зависимости от времени и места, но общих по сути – это политически партии и профессиональные союзы. Первые дают гражданам возможность объединяться на основании общей идеологии, вторые – на основании общей профессии. Ведь экономика и политика – сферы, в которых развитие обусловлено единственной благоприятной формой ее осуществления – борьбой. И борьба партий за овладение институтами власти или борьба различных профсоюзов за условия, в которых должны протекать хозяйственная деятельность и распределяться средства производства и национальный доход так же необходимы, как обмен веществ в природе. Без разнообразных партий жизненные процессы в современном обществе прекращаются, без профсоюзов вообще невозможен экономический прогресс.

Конституция РФ признает в государстве «политическое многообразие» и «многопартийность» (ст. 13) и право «каждого» на создание «профессиональных союзов для защиты своих интересов» (ст. 30). При этом многопартийность включена в главу основного закона, определяющего «основы конституционного строя», а статья о профсоюзах включена в свод норм, определяющий «основы правового статуса личности», и хотя это право можно ограничивать при известных обстоятельствах, но такое ограничение допустимо лишь «в порядке, установленном Конституцией» (ст. ст. 16, 56 и 64). Впрочем, надо отметить, что признав многопартийность в качестве одной из основ политического строя, Конституция не сочла нужным ни предусмотреть в статусе гражданина права на создание партий, ни определить, для чего, собственного говоря, необходимы партии в жизни общества и государства. Да и сведение функции профсоюзов к одной лишь «защите интересов» его членов, как записано в законе, представляется скорее не правом, а правовым ограничением.

Конечно, партии и профсоюзы не могут возникать сами по себе, словно грибы после дождя. В благоустроенных государствах регулирование политической и экономической деятельности гражданских ассоциаций публичного права предполагает все-таки не только обычаи, но и наличие правовых актов. В РФ закон о профсоюзах появился 12 января 1996 года, закон о партиях – 11 июля 2001 года. Принятие закона о профсоюзах, насколько помниться, никого не взволновали. Такие акты существовали и прежде, в том числе и в «советский период»; к тому право, регулирующее профсоюзную деятельность, получившей широкое распространение в Европе и в Новом Свете, обеспечено общемировой традицией и актами МОТ. Зато закон о партиях после обретения «новой Россией» независимости рождался в многолетних законотворческих муках, в проволочках, продолжавшихся больше десяти лет, а его в конце концов принятая редакция вызвала в прессе большую и острую полемику. Опыт применения этого закона, процесс партийного строительства показывает, что его критика была справедлива, а его апологетика – слащава.

В отличие от профсоюзного закона, предоставившего самые широкие возможности для создания подобных организаций, закон о партиях до краев переполнен всякого рода ограничениями, стеснениями и препятствиями. Складывается впечатление, что его авторы стремились не столько обеспечить многопартийность, сколько создать условия для того, чтобы она приобрела в России карикатурные формы, чтобы партийная жизнь казалась не серьезным и полезным делом, а шутовством, не удовольствием, а обузой.

С общегражданской, теоретической точки зрения между партией и профсоюзом нет каких-то принципиальных отличий. То и другое – общественное объединение, добровольно создаваемое гражданами для выражения коллективной воли, для представительства, для защиты интересов, для участия в тех или иных публичных акциях. Разница конечно есть, но она состоит не столько в принципах и методах самоорганизации или в характере внутренней жизни, сколько в предметах деятельности. Партии и профсоюзы в широком смысле слова в одинаковой мере политические организации; только профсоюзы занимаются преимущественно экономическими отношениями, а партии – государственной властью. Но эта разница оказалась настолько существенной и принципиальной, настолько несопоставимой, что породила совершенно различные, даже противоположные меры правового регулирования.

Закон о профсоюзах устанавливает, что «все профсоюзы пользуются равными правами»; закон о партиях хранит по этому поводу гробовое молчание. Закон о профсоюзах не содержит никаких количественных требований к профорганизациям; закон о партиях подписывает, сколько должны иметь партии региональных отделений, какой численности они должны быть и ниже какой отметки не должна падать численность самой партии. Между тем совершенно неважно, есть ли постоянно-действующие партийные организации в половине субъектов федерации, а если есть – достигают ли они предписанной численности. Разве имеет значение, состоит ли в партии десять, сто тысяч, миллион членов или всего лишь одна тысяча. Триста спартанцев в свое время остановили в Фермопилах многотысячную армию персов, тысяча «краснорубашечников», возглавляемая Гарибальди, объединила Италию, однако 18 миллионов членов КПСС оказались не в состоянии предотвратить разложения и распада СССР. Дело не в количестве, а в качестве.

Пойдем дальше. Деятельность профсоюзов не зависит от органов исполнительной власти, органов местного самоуправления, работодателей, их объединений, партий и других общественных объединений, они им не подотчетны и не подконтрольны. Так установил Закон. В отношении партий действуют прямо противоположные правила. Их деятельность поставлена под непосредственный контроль и под отчет органам исполнительной власти. Каждому региональному отделению, словно какому-то ООО или ЗАО, занимающемуся спекуляцией, предписано вести скрупулезный, копеечный учет, выправлять бухгалтерские балансы и финансовые отчеты, регулярно сдавая их в налоговые и финансовые ведомства по месту нахождения и в центральный аппарат партии, а ему, в свою очередь, предписано составлять сводные балансы и отчеты, представляя их столичным министерствам. А если в этой горе не нужных самим партиям бумаг, заполненных цифрами, обнаружатся некие неточности или ошибки, сделанные не политиками, а бухгалтерами? Тогда под вопрос может быть поставлено само существование партии. Допускается даже ее принудительная ликвидация, словно проштрафившееся акционерное общество.

Не доверяя партиям решать самостоятельно вопросы, для которых они, собственно говоря, и создаются, закон доходит до того, что предписывает им «создавать мужчинам и женщинам, гражданам разных национальностей, являющимся членами партии, равные возможности для представительства в руководящих органах, в списках кандидатов в депутаты и на иные выборные должности в органах государственной власти и органах местного самоуправления». Декларируя «свободу» политических партий в «определении своей внутренней структуры, целей, форм и методов деятельности», закон одновременно накладывает на них такие унизительные требования, которые сводят их на нет, превращают в ничто. Сначала: «человек, это звучит гордо». И тут же: «по газонам не ходить», «к дверям не прислоняться», «стой, убьет!» (последнее на мачтах электропередач).

III

Закон о профсоюзах содержит многочисленные права и гарантии; закон о партиях предусматривает преимущественно ограничения и ловушки.

К примеру, закон о партиях содержит пространную норму об их «основных целях». Партии обязаны «формировать общественное мнение» и «политически образовывать и воспитывать граждан». Затем они должны «выражать мнения граждан по любым вопросам общественной жизни», «доводить эти мнения до сведения широкой общественности и органов государственной власти», наконец – «выдвигать кандидатов на выборах в представительные органы государственной власти и представительные органы местного самоуправления», стало быть – «участвовать в выборах в указанные органы и в их работе». И это вместо того, чтобы откровенно записать – партии создаются для того, чтобы влиять на политику государства, чтобы их лидеры и функционеры имели возможность становится государственными деятелями. То, что записано в виде «целей» – на самом деле средства. Но у закона другая задача. Фактически он предписывает партии быть не политической, а просветительской организацией, заниматься не главной своей деятельностью – борьбой за власть над органами государства, а пустяками – воскресными школами или «лекциями по распространению». Иначе звучит закон о профсоюзах, где их цели сформулированы кратко и совершенно правильно: «представительство и защита социально-трудовых прав и интересов» граждан, объединенных профсоюзом. Профсоюзы вправе представительствовать в силу одного только факта своего существования. Партиям, чтобы представительствовать, надо «участвовать в выборах».

Закон о профсоюзах дает полную свободу называть их как заблагорассудится. Хоть горшком, только не в печь. Но название партий – зона особого внимания. В нем нельзя использовать название иных организаций, имена или фамилии конкретных лиц, нельзя отражать цель деятельности, если она связана с «защитой профессиональных, расовых, национальных или религиозных интересов». Вообще создание партий по признакам профессиональной, расовой, национальной или религиозной принадлежности закон запрещает. Такое ограничение все-таки из области медицинской патологии. Потому что на рациональном уровне его не объяснить. В самом деле, если партия – объединение граждан, выражающее их мнение и волю, то что остается от этих свойств, от мнения и воли, если каждому гражданину предписывается задушить в себе все социально значимое, по настоящему важное – принадлежность к расе, нации, вере и профессии. И что остается от гражданина, лишенного права на их реализацию в политике, кроме издевательского права на политическую импотенцию. Политика – это искусство решения проблем, стоящих перед обществом. Закон, стало быть, предполагает в России бесцветное, серое общество, свободное от самобытных, уникальных, неповторимых качеств, из которого должны вырастать такие же точно серые, бесцветные, анемичные партии.

Профсоюзы могут создаваться где угодно и как угодно. На предприятиях, в вузах, в военизированных и военных формированиях. Закон не содержит на этот счет для граждан никаких запретов. А все, что гражданину не запрещено, то разрешено. Партии окружены запретами, словно лепрозории. Им предписано создавать структурные подразделения лишь «по территориальному признаку», не допуская их возникновения (а также партийной деятельности) в органах государственной власти и местного самоуправления, в Вооруженных Силах, в правоохранительных и иных государственных органах, в государственных и негосударственных организациях, в аппаратах законодательных и представительных органов государственной власти. Запрещено вмешательство политических партий в учебный процесс образовательных учреждений. Иначе говоря, магическая тень КПСС витает над законом о партиях, словно библейское мене, текел, упарсин над участниками Валтасарова пира.

Финансовый контроль за средствами профсоюзов органы власти не осуществляют, за исключением контроля за средствами от предпринимательской деятельности. Партии окружены финансовым государственным контролем, словно колония закоренелых преступников частями внутренних войск. Ограничение независимой финансовой деятельности профсоюзов не допускается. Финансовая деятельность партий – это одни лишь ограничения. Источники, порядок формирования имущества и использования средств профсоюзов определяются их уставами и положениями о первичных профорганизациях. Партиям таких прав не предоставлено – за них это решает законодатель. Гарантии освобожденным профсоюзным работникам, избранным в профсоюзные органы, закон устанавливает определенные гарантии. О штатных работниках партий в законе не сказано ни слова. Законом гарантируется судебная защита прав профсоюзов и предусмотрена ответственность за их нарушение. Ничего подобного нет в законе о партиях.

Запрещено вмешательство органов государственной власти, местного самоуправления и их должностных лиц в деятельность профсоюзов, которое может повлечь за собой ограничение их прав или воспрепятствовать законному осуществлению их уставной деятельности. В деятельность партий может вмешать кто угодно, никаких запретов на этот счет закон не содержит. Для профсоюза установлена уведомительная регистрация в Министерстве юстиции Российской Федерации, для партии государственная регистрация – своеобразное многоборье, борьба без правил. При этом Минюст не вправе контролировать деятельность профсоюзов, их объединений, первичных профсоюзных организаций, а также отказывать им в регистрации. Партии, наоборот, находятся под пристальным контролем с первого шага и отказы в регистрации как в центре, так и в регионах – обычная практика.

Запрет за деятельность профсоюза может быть наложен Верховным судом по заявлению Генерального прокурора. Ликвидация партии осуществляется тоже по решению Верховного суда, но по заявлению «уполномоченного органа», каковым является Минюст, рабочий орган правительства. Разница более чем существенная: прокурор обязан руководствоваться только законом, чиновник – начальственным усмотрением.

Профсоюзы, их ассоциации и первичные профорганизации освобождаются от уплаты каких-либо регистрационных сборов. На партии сборы сыплются, словно из рога изобилия. Чтобы создать партию, закон предписывает создать оргкомитет, затем образовать инициативные группы не менее чем в половине регионов страны, обязательно провести учредительный съезд со специально установленной законом нормой представительства и обязательно не позже заранее установленного срока. После съезда партия должна создать в течение шести месяцев региональные отделения опять таки не менее чем в половине регионов страны, причем численность ее членов должна быть не менее десяти тысяч, что должно быть подтверждено регистрационными документами. Но и это еще не все. Партия и ее региональные отделения должны пройти регистрацию точно так же, как это происходит с юридическими лицами. То есть в Министерстве по налогам и сборам, в Пенсионном фонде, в Фонде обязательного медицинского страхования и т.д.

И везде, в каждом органе, при каждом акте регистрации надо платить. Сумма расходов на создание партии конечно же разнится и зависит от классовой принадлежности. Съезд, к примеру, можно провести в Кремлевском дворце съездов, а можно в подмосковном колхозе, делегатов можно поселять в Президент-отеле, а можно в «Колосе» или «Туристе», работу съезда можно завершить пятизвездочным банкетом, а можно – скромным товарищеским ужином. И все равно, при самой непритязательной смете, никак не обойтись без 50 - 100 -200 тысяч долларов, то есть без полутора – шести миллионов рублей. Надо ли пояснять, что ничего подобного в отношении профсоюзов закон не требует.

Подведем неутешительный итог. Правовое регулирование партий совершенно неудовлетворительно. Вместо того, чтобы регулировать формы, виды и характер взаимоотношений между партиями, закон занимается не своим делом – он определяет внутрипартийную деятельность. Кто должен доминировать в партии, быть ее хозяином? По здравому смыслу – ее члены, актив. Согласно смыслу закона – партийные чиновники, финансовые мешки. Закон относится к партиям так, чтобы они не могли превращать политику в искусство, чтобы искусство политики оборачивалось рутиной и казенщиной. Более того, для закона политика – это коммерция. Законодательное крохоборство предопределяет такую деятельность политиков, которая в общественном мнении может вызвать какое угодно чувство, кроме чувства уважения. Какие партии имел в виду закон? Партии, объединяющие борцов за идеи, за достижение политических целей, или партии, объединяющие карьеристов и корыстолюбцев? Это не институт общества, организующий в нем политическую жизнь, а корпорация по извлечению доходов. Вместо того чтобы помогать нации осознать себя политически, разрабатывая национальную политику и намечая национальные цели, партии обречены законом на организационную бездеятельность. Вместо того чтобы мобилизовывать массы, партии будут постоянно находится в состоянии собственной демобилизации. Вместо того чтобы пронизывать своих членов военной дисциплиной, наличие которой дает ей возможность чего-то добиваться, закон превращает партии в «новгородскую вольницу» без руля и ветрил. Иногда удивляются, отчего старые профсоюзы, которые, строго говоря, должны были бы распасться, продолжают существовать как ни в чем не бывало, когда как политическая свобода, наоборот, так и не реализовала провозглашенную многопартийность. В стране нет ни настоящих профсоюзов, ни настоящих партий. Первым противопоказаны абсолютные свободы, вторым – абсолютные запрещения. Но разве может быть иной результат, если поведение в обществе определяется существующими в нем законами?