Сказание о Мамаевом побоище

«Сказание о Мамаевом побоище» отличается от летописных повестей значительно более подробным рассказом обо всех событиях, связанных с Куликовской битвой. В сферу внимания автора входит множество эпизодов, связывающих между собой основные события, но незначительных с точки зрения историка. Например, повествователь рассказывает о том, что Дмитрий Иванович, узнав о замысле Мамая идти на Русь, по совету митрополита Киприана отправил к врагу посольство во главе с Захарией Тютчевым, чтобы утолить жадность хана дарами и предотвратить его приход на Русь. Этот эпизод, отсутствующий в летописных повестях, выполняет двоякую художественную роль. Во-первых, он подчеркивает христианское смирение московского князя и его стремление избежать кровопролития, во-вторых, мотивирует дальнейший ход событий, поскольку именно посольству удалось узнать о предательстве Ольгерда Литовского и Олега Рязанского, решивших поддержать Мамая, и сообщить о нем Дмитрию, который, чтобы обезопасить свое войско, отправил вперед стражу. Таким образом, эпизоды, второстепенные по содержанию, становятся необходимыми для создания связного, мотивированного повествования и разносторонней характеристики героев. Фактически все повествование в «Сказании...» состоит из ряда отдельных эпизодов-микросюжетов, соединенных между собой сюжетно мотивированными или хронологическими связками. Такой порядок рассказа не был свойствен предшествующему воинскому повествованию, пользовавшемуся, главным образом, временным принципом построения. Композиция «Сказания...», следовательно, соответствует структурной схеме воинской повести, но каждая из частей складывается из цепочки микросюжетов.Вторая черта сюжетного своеобразия «Сказания...» связана с процессом, определенным уже пространной летописной повестью, — стремлением показать историческую личность и ее роль в происходящих событиях. И в этом плане автор произведения идет гораздо дальше автора летописного текста."Сказание о Мамаевом побоище" — произведение многофигурное, и в нем становится возможным выделить три группы персонажей: главных, второстепенных и эпизодических. К главным принадлежат Дмитрий Иванович и Владимир Андреевич, Мамай; к второстепенным — преподобный Сергий, Дмитрий Боброк, Ольгерд Литовский и Олег Рязанский, братья Ольгердовичи; к эпизодическим — Захария Тютчев, Михаил Бренк, митрополит Киприан, Фома Кацибей и другие. Вполне естественно, что черты персонажей, относящихся к разным группам, охарактеризованы в различной мере. В сюжетном отношении важно другое. Судьба ни одного героя не замыкается в отдельном микросюжете. Повествователь стремится последовательно показать роль каждого из них на всем протяжении событий, а если это представляется невозможным, то хотя бы упомянуть, какое значение имели действия персонажа в последующем развитии действия. Таким образом, судьба каждого героя приобретает форму самостоятельной сюжетной линии, оформленной более или менее последовательно, вплетенной в общий ход сюжета и поддерживающей его единство. Сюжетные линии персонажей неоднородны по их выражению в тексте: если главные представлены многообразно — в действиях, речах, молитвах, то второстепенные могут быть оформлены посланиями, внутренними монологами и диалогами (Ольгерд и Олег), эпизодические — авторскими сообщениями и упоминаниями (Михаил Бренк).Сюжет «Сказания о Мамаевом побоище» строится на основе переплетения сюжетных линий персонажей, состоящих из ряда микросюжетов, причем характер их соединения определяется авторской задачей изображения последовательного хода событий, приведших к Куликовской битве, происшедших в ее продолжение и после нее, в их связи и взаимообусловленности. В композиционном отношении «Сказание о Мамаевом побоище» воспринимает ряд особенностей, намеченных пространной летописной повестью. Это увеличение количества лирических фрагментов (восемь молитв Дмитрия Ивановича, плач княгини Евдокии, проводившей мужа в поход), природных описаний, часть из которых связана с влиянием "Слова о полку Игореве", другие же созданы автором самостоятельно, в число последних входят природные символы в сцене "испытания примет" Дмитрием Волынцем. Появляется новый яркий описательный элемент — изображение русского войска, выступившего в поход, как его увидели князья (и вместе с ними повествователь) с холма. Описание построено на основе сравнений воинских атрибутов с явлениями природы, которые создают впечатление света, исходящего от русского воинства, — этим образом подчеркивается праведность похода московского князя. В тексте повести появляется и видение, пророчествующее гибель многих воинов и победу. Все эти композиционные элементы, как встречавшиеся ранее в жанре воинской повести, так и новые, пришедшие из жанра житий и созданные автором, помогают раскрыть образы героев, передать отношение повествователя к событиям, создать образно насыщенное и эмоционально напряженное повествование.Вполне естественно, что усложнение структуры и системы образов в «Сказании о Мамаевом побоище» привело к усложнению и расширению системы художественных средств. Наряду с сохранением ряда воинских формул, часто усложненных автором, он использует значительное количество эпитетов, характеризующих качества и состояния героев, множество сравнений, причем увеличивается количество случаев ретроспективной исторической аналогии, которая ограниченно использовалась в предшествующих произведениях воинского жанра, заметной становится роль метафор, особенно подчеркивающих переживания героев. Например, рассказывая о чувствах воинов, увидевших знамения перед битвой, автор передает состояние ратников, принадлежащих к враждующим сторонам: «Мнози люди от обоих унывают, видяще убо пред очима смерть». По разнообразию отраженных событий и явлений действительности, по сложности структуры и многообразию изображенных персонажей, по характеру использования тропов "Сказание о Мамаевом побоище", подытоживая опыт воинских повестей, в то же время существенно отличается от них. Это одно из первых произведений, стоящих на пути к развитию новых монументальных форм исторического повествования в XVI в.

· лирическое и эпическое начала

Эпичecкaя ocнoва oщyщaeтcя в paccкaзe oб «иcпытaнии пpимeт» Дмитpиeм Boлынцeм — oпытный вoeвoдa Дмитpий Boлынeц c вeликим князeм в нoчь нaкaнyнe бoя выeзжaют в пoлe мeждy pyccкими и тaтapcкими вoйcкaми, и Boлынeц cлышит, кaк зeмля плaчeт «нaдвoe» — o тaтapcкиx и pyccкиx вoинax: бyдeт мнoгo yбитыx, нo вce жe pyccкиe oдoлeют. Уcтнoe пpeдaниe, вepoятнo, лeжит и в ocнoвe cooбщeния Cкaзaния o тoм, чтo Дмитpий пepeд cpaжeниeм нaдeл княжecкиe дocпexи нa любимoгo вoeвoдy Mиxaилa Бpeнкa, a caм в oдeждe пpocтoгo вoинa c жeлeзнoй пaлицeй пepвым pинyлcя в бoй. Bлияниe ycтнoй нapoднoй пoэзии нa Cкaзaниe oбнapyживaeтcя в иcпoльзoвaнии aвтopoм oтдeльныx изoбpaзитeльныx cpeдcтв, вocxoдящиx к пpиeмaм ycтнoгo нapoднoгo твopчecтвa. Pyccкиe вoины cpaвнивaютcя c coкoлaми и кpeчeтaми, pyccкиe пoбивaют вpaгoв «aки лec клoняxy, aки тpaвa oт кocы пocтилaeтcя». Kaк oтpaжeниe фoльклopнoгo влияния мoжeт pacцeнивaтьcя плaч вeликoй княгини Eвдoкиипocлe пpoщaния c князeм, yxoдящим из Mocквы нa бopьбy c тaтapaми. Xoтя aвтop дaeт этoт плaч в фopмe мoлитвы, вce жe в нeм мoжнo oтмeтить и oтpaжeниe элeмeнтoв нapoднoгo плaчa-пpичитaния. Пoэтичнocтью пpoникнyты oпиcaния pyccкoгo вoинcтвa («Дocпexы жe pyccкиx cынoв, aки вoдa в вcя вeтpы кoлыбaшecя. Шoлoмы злaчeныя нa глaвax иx, aки зapя yтpeнняa в вpeмя вeдpa cвeтящиcя, ялoвци жe шoлoмoв иx, aки плaмя oгньнoe пaшeтcя»), яpки кapтины пpиpoды, глyбoкo эмoциoнaльны и нe лишeны жизнeннoй пpaвдивocти oтдeльныe aвтopcкиe зaмeчaния. Paccкaзывaя, нaпpимep, o пpoщaнии yxoдящиx из Mocквы нa битвy вoинoв c жeнaми, aвтop пишeт, чтo жeны «в cлeзax и въcклицaнии cepдeчнeм нe мoгyщe ни cлoвa изpeщи», и дoбaвляeт, чтo «князь жe вeликий caм мaлo cя yдpъжa oт cлeз, нe дaв cя пpocлeзити нapoдa paди».

· характеристики персонажей и приемы их изображения

Центральный персонаж «Сказания о Мамаевом побоище» Дмитрий Иванович Дмитрий представлен в произведении, прежде всего, как объединитель сил русских князей для защиты от врагов, опытный и мудрый полководец, военная хитрость которого в Куликовской битве позволила выиграть сражение. Он отважный воин, сражавшийся наряду с простыми ратниками, поскольку в начале битвы отдал княжескую одежду воеводе Бренку. В то же время князь — смиренный христианин, советующийся с митрополитом прежде чем решить вопрос о походе, использующий все возможные средства для того, чтобы предотвратить кровопролитную битву, и лишь когда это становится невозможным, — верный защитник Руси и православия. Многочисленные молитвы подчеркивают эту стороны личности Дмитрия, а благословение преподобного Сергия и видение Фомы Кацибея подтверждают Божественное покровительство князю в его деяниях.

С главным героем-князем изображены его духовного наставника. В данном произведении таких персонажей два — митрополит Киприан , который, в нарушение исторической правды, изображен помощником князя в решении важнейших вопросов (на самом деле Киприана в это время не было в Москве), и преподобный Сергий Радонежский , к чьему духовному авторитету обращается Дмитрий, отправляясь перед походом в Троицкий монастырь. Ранее в воинском повествовании не раскрывалась роль духовных лиц в исторических событиях, могли быть лишь упоминания об их присутствии в момент того или иного сражения.

Более ярко и последовательно, чем в предшествующей традиции, нарисован образ предводителя врагов Руси Мамая . Его судьба прослежена повествователем от замысла повторить Батыево нашествие на Русь до поражения на Куликовом поле и бесславной гибели в Кафе. При этом характеристика его не ограничивается традиционными оценками с помощью эпитетов - "злый христианский укоритель", "свирепый зверь", "безбожный царь". На протяжении повествования показаны действия и замыслы татарского хана, в которых раскрываются его коварство и хитрость. Послания Мамая Олегу Рязанскому и Ольгерду Литовскому раскрывают его желание победить Дмитрия силами их войск, присвоив себе плоды победы. В то же время автор старался показать и душевные движения врага, противоположные побуждениям московского князя: Дмитрий полон христианской кротости и смирения, а Мамай «нача подвижен быти и диаволом палим непрестанно», «грядет на нас, неуклонным образом ярость нося». Создавая образ неукротимого и яростного врага, автор тем самым еще раз подчеркнул величие победы русского войска.

Отдельные черты психологической характеристики внесены в образы других героев. Так, в истории выступления засадного полка противопоставлены стремление скорее вступить в бой, молодой задор князя Владимира Андреевича Серпуховского мудрости и терпению воеводы Дмитрия Боброка, чьими полководческими качествами определена была в конечном счете победа русского войска. Однако такое противопоставление нисколько не умаляет роли серпуховского князя и никоим образом не делает его отрицательным персонажем — просто автор «Сказания о Мамаевом побоище» уже умеет видеть в исторических персонажах не только общие и традиционные, но и индивидуальные черты. И в этом плане его художественные подходы вполне укладываются в русло поисков новых граней в раскрытии человеческих образов, которые свойственны и другим жанрам в эпоху Куликовской битвы, например житиям.

· пейзаж, его функции

Это произведение содержит прекрасные картины и образы природы, свидетельствующие о богатом эстетическом чувстве, соответствующим, возможно, масштабу события. Превосходен, например, образ "кровавых зорь": "На том бо поле силнии плъци съступишася, из них же выступали кровавые зори а в них трепеталися силнии млънии от блистания мечнаго". Поражает тонкое поэтическое видение природы России, ее красок в ясные дни начала сентября.Все дано реально и естественно, но в то же время значительно.Только глаз художника мог увидеть туманноеутро битвы, от страха и ужаса расстилающуюся траву и преклоняющиеся великие деревья, вставшие от росы туманы.Прекрасно описание первых дней осени,кануна битвы: "Осени же тогда удолжившиеся и деньми светлыми еще сияющи, бысть же в ту нощь теплота велика и тихо велми, и мраци роснии явишася". "Сказание" содержит эпическое изображение природы с позиций свободного поэтического творчества; в нем впервые видится взгляд художника, отстраненный, созерцательный, но проникнутый глубоко пережитым субъективным настроением.