Данная книга предназначена только для предварительного ознакомления!

Данная книга предназначена только для предварительного ознакомления!

Просим вас удалить этот файл с жесткого диска после прочтения.

Спасибо.

Селия Аарон

«Нэйт»

Серия: Защитники (книга 2)

Автор: Селия Аарон

Название на русском: Нэйт

Серия: Защитники_2

Перевод: Света Пересичанская
Бета-коррект: Ясмина

Редактор: Eva_Ber

Обложка: Александра Мандруева

Оформление:

Eva_Ber

Аннотация

Я спас Сабрину от кровавых мафиозных разборок, когда ей было тринадцать. Делать, как лучшедля неё, стало для меня первоочередной задачей, даже когда я занял место главы криминального синдиката Филадельфии. Я отослал её, устроив в лучшие школы-интернаты, и держал как можно дальше от преступной жизни и от меня самого. Это отлично получалось. Пока ей не исполнилось восемнадцать. Пока она не вернулась домой. Пока я не осознал, что робкой девчушки больше нет, а вместо неё появился острый ум и длинный язык, лицо ангела и тело, которое требует моего внимания. Но я пообещал себе, что буду сопротивляться ей ради ее же блага.

Глава 1

Нэйт

— Если ты потеряешь ещё один палец, кто порадует твою подружку? — спросил я, помахав ножом перед глазами у Виго, которые тут же начали вылезать из орбит. — Среднего пальца у тебя уже и так нет. Я отрежу и этот, — пригрозил я ему. Я шлёпнул рукой Виго по столу и прижал его указательный палец, пока Дэвид удерживал его.

— Просто скажи ему, — проговорил Питер, застывший у моего локтя, направив пистолет на потный лоб Виго.

— Клянусь, это был не я, — ответил Виго и помотал головой, насколько позволяла хватка Дэвида.

Я воткнул нож в стол, не достав всего полдюйма до пальца Виго. Он закричал, и запах мочи наполнил затхлый кабинет.

Питер застонал:

— Господи, Виго. Имей немного самоуважения.

— Это не я, — настаивал тот. Слёзы текли по бледному лицу Виго и стекали по небритым щекам. Он был никем — самый незаметный персонаж из низкопробных гангстерских фильмов, которые всегда бестолково гибли от случайной пули задолго до того, как начинались титры.

Я встал и кончиком лезвия почесал подбородок. Думал ли я, что он говорит правду? Возможно. Имеет ли это значение? Нет. Важно было то, что под его присмотром целая партия отборной травы, которую могла предложить Мексика, пропала и оказалась в руках грёбаных русских. Двое моих людей погибли, и этот кусок дерьма Виго был единственным выжившим. Мутно, как хрен знает что. Но даже если бы он не работал с русскими, мне все равно пришлось бы наказать его в назидание остальным.

За пять лет, прошедших с тех пор, как я стал главой нашей организации, я неустанно трудился над тем, чтобы усилить контроль за поставками травы, организовать и привести в порядок сбыт и создать легальное прикрытие для всех грязных дел, которые происходили в тени. Русские, а теперь еще и Виго, представляли угрозу тому, чего я добился.

Я провел кончиком пальца по едва заметному шраму на подбородке — следу от пули после последнего покушения на мою жизнь. Они пытались проникнуть на нашу территорию и забрать то, что принадлежало нам. С той минуты, как старый босс, Винс, захлебнулся собственной кровью, русские влезали, мешали и вынюхивали. Пытались и забирали. Но всё это закончится через месяц, когда я объединюсь с ирландской группировкой для контроля над всем городом. А потом я разберусь с русскими — если понадобится, буду ходить от крысы к крысе — и уничтожу каждого бандита, который хотя бы взглянет на меня неправильно.

На данный момент, однако, мне приходилось контролировать всё, держаться и не сходить с ума. Самым легким клеем, который я когда-либо находил, был страх. Он заделывал дыры и держал моих людей в узде.

— Держи его, — приказал я, указав клинком на Дэвида.

— Нет! — взвизгнул Виго.

— Мне это тоже не особо приятно, — ответил я, покручивая клинок в ладони. — Но скажи спасибо, что я забираю не твою жизнь, — я наклонился и встретился взглядом с глазами-бусинками Виго. — Если я хоть раз почувствую жопой какую-то возню, которая заставит меня поверить, что ты с русскими, я пошлю Дэвида прикончить тебя.

Дэвид рассмеялся низким горловым смехом. Если страх был моим клеем, то это была его форма искусства. Его прозвище «Мясник» было вполне заслуженным. Стрелять он тоже умел, но вот ножом владел виртуозно, он мог зарезать человека как свинью к празднику и при этом улыбаться.

— Отправь свою девушку ко мне, — сказал Питер, помахав свободной рукой перед Виго. — Я сделаю ей своими пальцами хоть что-нибудь, раз уж ты теперь не сможешь.

Виго снова заплакал, когда я прижал его указательный палец к столу. Я сделаю это быстро, а потом отправлю его в больницу.

— Больше так не косячь, — сказал я, не сводя с него глаз, при этом описывая ножом зловещую дугу в воздухе.

Я отпилил ему палец прямо по суставу, брызнула кровь и забрызгала мою светло-голубую рубашку с пуговицами в тон. Он закричал, когда я вытащил из кармана носовой платок и завернул обрубок. Он соответствовал отсутствующему среднему пальцу, хотя, учитывая шрамы, я резал куда более точно.

Давид отпустил Виго, прижавшего к груди искалеченную руку.

Питер схватил палец со словами:

— Нельзя же допустить, чтобы медики сотворили чудо и тебе пришили его обратно?

Виго всхлипнул, когда я вытер нож о рукав его рубашки и сунул себе в карман.

— Вызовите ему скорую, — приказал я, обращаясь к Питеру. — Скажите, что это был несчастный случай на производстве.

Он кивнул и достал из кармана мобильник. Мы втроем покинули кабинет в здании Тренхолмского пароходства, а Виго шмыгал носом и взвыл у нас за спиной. Трое наших парней стояли рядом с грузовиками, вытаращив глаза, когда мы проходили мимо.

— Вы тут, чёрт побери, о чём думаете? Перекур в это время? — воскликнул Дэвид, стукнув кулаком по стенке одного из трейлеров. — За работу, мать вашу!

Они зашевелились, загружая поддоны с бутылками безалкогольных напитков в грузовики. В видимых бутылках, что были на виду, была кока-кола. В закрытых упаковках тоже были бутылки с кока-колой, только без газа. Питер столкнулся с бригадиром и пошел к машине.

Я опустился на заднее сиденье мерседеса, а Питер сел за руль. Дэвид сел рядом с ним. Обычно так никто не делал — иметь двух помощников в команде, но братья Равен так хорошо дополняли друг друга, всегда вместе с тех пор, как выросли в приемных семьях и, в конечном счёте, на улице. Я несколько раз пересекался с ними, когда мы были детьми, попадал в переделки и получил достаточно хорошую взбучку от братьев Равен, чтобы уважать их. Мы все вместе работали на последнего босса, Винса. И когда я собрал то, что осталось от его империи, и принял власть, они присягнули мне на верность в первый же день.

— Что ты сделал с пальцем? — спросил Дэвид и повернул голову, всматриваясь сквозь бронированную поверхность лобового стекла, как будто высматривая угрозу — врагов, которые могли притаиться среди облаков в пасмурном майском небе и могли внезапно напасть, паля из пулемётов.

Питер фыркнул и ответил:

— Я положил его в карман бригадира.

Дэвид покачал головой.

— Он будет визжать как сучка, когда вытащит этот маленький жирный свёрток, когда полезет за сигаретой, — сказал Питер. Он был единственным из братьев Равен с чувством юмора. Когда он не был занят тем, что не язвил, он напоминал мне меня до того, как я возглавил синдикат. Тогда я тоже был шутником. Всё было чертовски смешно. Больше нет. Теперь всё было утомительно. Балансировать на острие во главе империи, пока придурки стреляют в тебя, не вдохновляет на юмор.

Я откинулся на спинку сиденья и, глубоко вздохнув, проговорил:

— Отвези меня домой.

— А как насчет столика у Паредо?

— Отмени. Передай Джимми мои извинения, — ответил я и указал на свою забрызганную кровью рубашку. — Не думаю, что он хочет, чтобы я появился в его ресторане в таком виде, будто только что вышел с улицы Вязов.

— Да наплевать ему, — сказал Питер, пожав плечами, но свернул на шоссе, ведущее за город. Я открыл магазин в большом поместье в Глэдвине. Богатые соседи не лезли не в свое дело из своих особняков, в то время как я со своими людьми укрепляли дом, выглядевший так, словно он стоял в английской сельской местности. Дом имел два крыла, большой бассейн и двухэтажный гараж на двенадцать машины; в этом доме было гораздо больше того, что я когда-либо мечтал иметь. Быть боссом — это привилегия. Дом принадлежал семье Генуя на протяжении ста лет, но когда завалили последнего босса из этой семьи, он опустел. Теперь он был моим.

Мы проехали через охраняемые ворота, кивнув привратнику в накрахмаленном костюме. Подъездная дорожка петляла среди деревьев и ландшафта, пока не появился дом, окруженный весенними цветами, притворяясь уютным семейным домом, а не логовом плохих людей с намерениями. Когда Питер подъехал к дому, солнце уже почти село. Я поднялся по ступенькам к входу.

Джордж открыл дверь и поздоровался со мной, из-под пиджака у него выглядывала рукоятка черного пистолета. У него ещё был полуавтоматический пистолет, спрятанный прямо за входной дверью. Мы были в полной боевой готовности после того, как русские влезли, и особенно после их последнего покушения всего два месяца назад. В тот раз я едва избежал выстрела из дробовика в грудь, и моему личному доктору потребовалось несколько часов, чтобы вытащить все пули из моей левой руки.

— Мистер Франко, — приветствовала меня улыбкой Опал, моя экономка. Она прекрасно умела притворяться, что всё в порядке, несмотря на вооруженных мужчин, которые часто бывали в доме. Она была экономкой здесь раньше, работала на последнего босса, а потом вернулась сюда, как только я занял его. — Я думала, Вы не будете ужинать дома, — проговорила она. Её взгляд сполз ниже, и она заметила алое пятно на моей рубашке. — А, понятно. Я сейчас Вам что-нибудь приготовлю.

— Хорошо, ничего не надо, — ответил я, чтобы отмахнутся от неё, и снял пиджак.

— Нет, я приготовлю и принесу наверх, — настаивала она, улыбаясь.

Спорить с ней было бесполезно. За последние пять лет я многому научился и это точно усвоил. Я поплелся мимо неё вверх по лестнице, усталость пронизывала меня до костей.

— Ещё одно, мистер Франко, — окликнула она меня сзади.

— Это может подождать до завтра? — спросил я. Мне хотелось побыть одному, посидеть, отдохнуть и попытаться найти выход из постоянно растущего хаоса моей империи.

Она поколебалась, потом ответила:

— Конечно. Да, я доложу об этом за завтраком.

— Спасибо тебе, — сказал я и направился в спальню, на ходу снимая рубашку и майку.

Бросив вещи на пол спальни, я закрыл за собой дверь и прислонился к прохладному, тяжелому дереву. Темно-синие тона стен и покрывала давали мне ощущение безопасности, знакомая комната успокаивала мои истрепанные нервы и заглушала эхо мучительного крика Виго, который звучал в моей голове.

В доме было тихо, хотя я знал, что мои люди бесшумно бродят вокруг, выискивая любую угрозу. Под моим контролем они увидели увеличение зарплат и переход к менее убогой работе. Мы перестали контролировать проституток и пытались отказаться от сбыта тяжелых наркотиков. В прошлом году мы отказались от торговли героином и работали над тем, чтобы покончить с зависимостью от кокаина. Мои люди были счастливы, и я позаботился о том, чтобы их счастье продолжалось и дальше. Это было единственное, что могло сохранить мне жизнь. Страх мог завести так далеко.

Тишина заполнила мои уши и попыталась преодолеть вихрь мыслей и тревог. Я закрыл глаза и просто прислонился к двери, на мгновение замерев. Впервые за долгое время.

Потом я услышал всплеск.

Я открыл глаза в темноте и подошёл к широким окнам, выходящим на задний двор. Солнце зашло, сумерки перешли в ночь, но бассейн был освещен, и под водой кто-то плавал.

Я вышел на узкий балкон и наклонился, вглядываясь в воду. Свет падал на длинные светлые волосы и восхитительное тело в крошечном желтом купальнике-бикини. Может, это подружка кого-то из моих парней пришла поплавать? Она врезалась в бортик подо мной, затем снова нырнула под воду, направляясь к лестнице в дальнем конце прямоугольного бассейна.

Наклонившись ещё ниже, я наблюдал, как девушка вынырнула из воды и начала подниматься по ступенькам, повернувшись ко мне спиной. Её загорелая кожа блестела в тусклом свете, а от вида её тела у меня потекли слюнки. Длинные ноги, круглая попка, тонкая талия и то, что я не видел, но мог предположить, что у неё были идеальные сиськи. Мой член шевельнулся впервые за долгое время.

Тот, кто привел её сюда, совершил ошибку. Я хотел её для себя, и не было на земле мужчины, который мог бы остановить меня. Прошло слишком много времени с тех пор, как я в последний раз ощущал мягкую кожу женщины. Та, что сейчас оказалась в моих владениях, была выше всяких похвал. А если бы у неё ещё оказался острый язычок к тому же? Тогда я пропал окончательно.

Я выпрямился и уже собирался спуститься к ней, когда она повернулась и посмотрела на меня своими голубыми глазами.

Сабрина помахала рукой и улыбнулась, её, как и предполагалось, идеальные сиськи подпрыгнули в такт движению.

— Чёрт! — выругался я себе под нос и попытался мысленно заставить свой член опуститься. Это не сработало.

Она подошла ближе к краю бассейна, её тело блестело от воды. А потом она сказала то, что должно было убить мою эрекцию, но не смогло:

— Как я рада тебя видеть, дядя Нэйт!

Глава 2

Сабрина

Нэйт кашлянул в ладонь, мышцы его обнаженного торса напряглись, когда он посмотрел на меня. Он выглядел даже лучше, чем я помнила. Темные волосы, ясные сияющие глаза и тренированное тело.

У меня сердце распирало от восторга, и мне едва удалось сдержать ликование внутри. Моя уловка сработала идеально. Я стояла под его балконом, а он отводил глаза, стараясь смотреть на что угодно, только не на меня. Не получалось — его взгляд постоянно возвращался к моему лицу и ниже. Сгущающаяся тьма отбрасывала на него тень, но я чувствовала, как его глаза блуждают по мне.

— Значит, ты... э-э... ты вернулась из школы? — спросил он и схватился за перила балкона.

— Да-а. Я поступила в Темпл с этой осени, помнишь?

Скорее всего, он вообще ничего не помнил. Зимой, когда меня приняли, я отправила ему электронное письмо, а он в ответ написал дежурное «поздравляю».

Мы не виделись пять лет. Он отослал меня в школу-интернат и отправлял на каникулы, и даже не навещал летом или на остальных каникулах. Я даже не думала про Филадельфию и выполняла его пожелания. Но больше не буду. Мне исполнилось восемнадцать, и я была готова вернуться домой. Я также была готова к Нэйту Франко, хотя и знала, что он не будет готов ко мне.

— И правда, Темпл, — проговорил он, потирая ладонью подбородок, а другой рукой так крепко вцепился в перила, что побелели костяшки пальцев.

— В городе. Так что, я могу остаться здесь... Если ты не против? — уточнила я, сцепив руки за спиной, прекрасно понимая, что это еще больше выпячивает мою грудь. Груди у меня были не очень большие, но они заполняли бикини. — Я знаю, что тебе больше не нужно быть моим опекуном, так как я совершеннолетняя, но я надеялась, что смогу остаться, даже если мы не родственники.

— Остаться? — спросил он. Его голос был грубым и хриплым. Я забыла эту крошечную деталь, но тут вдруг снова всё вспомнила. «Теперь ты в безопасности. Я клянусь». Первые слова, которые он мне сказал, рикошетом пронеслись у меня в голове. Момент, когда я влюбилась в него, запечатлелся в моей памяти, даже если тогда я этого не понимала. Я была слишком юна и слишком шокирована.

— Да. Здесь, в доме, — ответила я с улыбкой. — С тобой.

— Это же... — тут он откашлялся, но, казалось, не был настроен продолжать свою мысль.

— Ты голоден? — спросила я, разомкнула руки и поиграла с завязками бикини на шее.

Он наклонил голову, наблюдая за моими движениями. После долгой паузы он процедил сквозь зубы:

— Да.

— Спустишься поесть? — продолжала я, немного потянув за веревочку.

Он хлопнул ладонью по перилам.

— Я… нет, — начал он, но снова закашлялся и покачал головой, словно пытаясь рассеять туман мыслей. — У меня много дел, я занят.

«Неужели я переоценила свои силы?»

— Оо, — надулась я и опустила руки. — Я надеялась, мы сможем поговорить о колледже.

— Может быть, завтра. За завтраком, — сказал он и отступил, хотя я чувствовала его взгляд. — Я же говорю, у меня много дел, так что увидимся позже. За завтраком.

— Окей, — ответила я, пожав плечами, и пошла к лестнице, покачивая бедрами. Прыгнув на верхнюю ступеньку, я потянулась, напряглась, затем нырнула в бассейн и поплыла из конца в конец. Когда я снова вынырнула, его двери были закрыты и я не могла его видеть, но покалывание в затылке подсказало мне, что он все ещё смотрит. Я демонстративно положила полотенце на шезлонг у бассейна и легла, позволяя теплому ночному ветерку высушить мою кожу.

Согнув руку, я медленно потянула за шнурок на шее, развязала его и спустила вниз, к тонкому материалу треугольников на груди. Я уставилась на его окно, и мне захотелось откинуть верх, чтобы показать ему, что принадлежит ему. Но я не стала этого делать. Я позволила завязкам лечь на живот и сползла на шезлонг, ткань все еще прикрывала мои твердые соски.

Закрыв глаза, я представила, как он спускается к бассейну. Он встанет надо мной, а потом сдернет с меня бикини, чтобы увидеть, какие твердые у меня соски. Его зеленые глаза изучали бы меня, вбирали бы в себя всё, а затем он проводил бы кончиками пальцев вниз по моему влажному телу, пока не нашел бы самое сладкое местечко между моих ног.

Я закинула руки за голову и сжала бедра от жара, который пробудился во мне от моих мыслей. Мне нужно было хорошенько подумать. Фантазии о Нэйте стали моим любимым занятием в школе-интернате. Я проводила свободное время в одиночестве, думая о нём, планируя наш первый раз вместе, представляя его тело на моём. Другие девочки в школе теряли девственность и заводили парней, в то время как у меня были воображаемые, горячие отношения с моим опекуном. Не видя никаких признаков моего интереса к мальчикам, они решили, что я ханжа. Но они ошибались. Моя проблема была проста: я не хотела мальчика. Я хотела мужчину. А точнее, одного определенного мужчину.

Мои мысли продвигались дальше, к тому, что Нэйт сделает со мной, когда мы оба окажемся вместе и разденемся. Я раздвину для него ноги, показывая ему то, что никогда никому не предлагала. Что он скажет? Мне очень хотелось потянуться вниз и доставить себе удовольствие, но если маневр с бикини напугал его, то мастурбация под его балконом уж точно была бы ошибкой, которую совершать не следовало.

Я вздохнула, завернулась в полотенце и села. Обойдя вокруг бассейна, я бросила ещё один взгляд на его окно и решила, что продолжу фантазировать одна в своей комнате.

Глава 3

Нэйт

Я сидел за своим столом и слушал краткий отчет Дэвида об итогах всех наших операций за день. Мы ожидали ещё одну крупную партию травки попозже в ту ночь. На этот раз мы отправим своих людей, чтобы охранять товар вместе с Питером. Дэвид продолжит поиски стукача. Кто-то стучал, и его надо было обнаружить. Русские просто не могли знать наши ходы с такими подробностями, если кто-то не сливал им всё.

— Если найдете его, приведите его ко мне.

Питер кивнул, но у Дэвида глаза сверкнули, выдавая его жестокость, что рвалась на свободу.

Я указал пальцем на него и сказал:

— Дэвид, у тебя будет возможность разобраться с ним, но мне нужно сначала его увидеть. Понял меня?

— Я понял, — ответил Дэвид, хрустнув суставами пальцев. Это само по себе заставило бы взрослых мужчин с даже более крепкими яйцами, чем у меня, наложить в штаны. Мясник жаждал причинить кому-то боль. — Если только потом я смогу взяться за него и прикончить.

— Да, сможешь, — подтвердил я и потер свои виски, когда часы в зале пробили девять.

— Ну, нам пора. Пойдем работать, — сказал Питер, вставая, и они с Дэвидом ушли на целый день. Я собирался подключиться позже и вместе с ними контролировать доставку марихуаны. Нельзя допустить, чтобы что-то пошло не так в этот раз. Если бы мы потеряли эту партию, мы бы вышли из игры в этом бизнесе на неделю. Многое может случиться за неделю. Новые дилеры забрали бы на наш товар, и, в конце концов, мы были бы вынуждены снова воевать с русскими, а также с другими синдикатами, как это было в прежние времена. Такой поворот событий меня не устраивал.

Пора было идти на завтрак, но я замешкался у двери в холл. Сабрина будет там, и после прошлой ночи — ночи, половину которой я провел под холодным душем — мне нужно было действовать правильно. Она могла поступить в Темпл, но ей нужно было найти место в кампусе или в городе рядом со школой. Оставаться здесь было бы слишком опасно. Я не позволял ей приезжать в этот в дом довольно долго, главным образом из-за угрозы со стороны русских. Вытащить её отсюда было самой умным шагом. И не только из соображений безопасности. Мне нужно было стереть её из памяти, держать на расстоянии. Я покачал головой, вспомнив, что думал о ней до того, как узнал её. А потом и остальные мысли о ней, хотя я чертовски хорошо знал, кто она такая. Мой член начал подниматься в штанах, и я сжал руки в кулаки.

— Сосредоточься, извращенец. Она твоя подопечная. Не твоя игрушка, — пробормотала я себе под нос, хотя и не слишком убедительно. «Дядя Нэйт». Её слова эхом отдавались у меня в голове. Это была хорошая деталь, неплохое напоминание, которое кричало: «НЕ ДУМАЙ ОБ ЭТОМ, МАТЬ ТВОЮ». Но я думал об этом слишком много с того момента, как увидел её в бассейне.

Из робкой, красивой девочки Сабрина превратилась в женщину, способную вскружить голову и разбить сердце. Достаточно умная, чтобы получить полную стипендию в Темпле, и с телом, которое вызывало у меня желание… Я отвечал за её безопасность после того, как её приемные родители были убиты в одном ужасном деле, связанном со старым боссом. Это было пять лет назад, и Сабрина была почти забыта в преступном мире. Воспитанная в лучших школах-интернатах, какие только можно найти, она была чужой в этой жизни, и я хотел, чтобы так оставалось и дальше. Я сделал глубокий вдох и выдохнул, прежде чем поправить ширинку, как гребаный подросток.

Солнечный свет просачивался сквозь пуленепробиваемые окна широкого коридора в задней части дома. Деревянные полы блестели от свежей полировки, когда я свернул налево в главный коридор, стены которого всё ещё были украшены произведениями искусства, приобретенными семьей Генуя много лет назад. Я понятия не имел, сколько они стоят и хороши ли вообще. Видел одно, значит, видел их все — я так думал, по крайней мере, в области искусства.

По дому разносился запах яичницы с беконом, смешанный с горьковатым привкусом свежего кофе. Голоса отражались от панелей из красного дерева, один высокий и приятный, другой принадлежал Питеру.

У меня напряглась спина, когда я вошёл в столовую. Сабрина сидела за столом, её светлые волосы волнами ниспадали на обнаженные плечи. На ней было даже не платье, а какой-то пляжный сарафан с тонкими лямками, ткань была такой тонкой, что почти просвечивала. Она повернулась ко мне, и, заглянув мне в глаза своими ярко-васильковыми, улыбнулась.

— Нэйт, — произнесла она и встала, позволяя мне рассмотреть, насколько коротким было её светло-розовое платьице. До середины бедра и в обтяжку. Мне захотелось накинуть на неё свой пиджак. Питер усмехнулся.

— Разве у тебя нет работы? — огрызнулся я на него и подошёл к своему месту во главе стола.

— Да, босс, — ответил он и, повернувшись к Сабрине, слегка поклонился. — Приятно познакомиться.

— И мне тоже, — ответила она, занимая свое место, и положила салфетку себе на колени.

Когда Питер вышел из комнаты, мне удалось немного расслабиться. Но потом она повернулась и одарила меня ещё одной улыбкой. Такой яркой и полной жизни. Она хоть представляла, как сияет?

— Раз уж я останусь здесь, то думаю, мне можно сделать ремонт в моей старой комнате?

Я сравнил её с маленькой испуганной девочкой, которую спас от перестрелки пять лет назад. Глаза были те же — завораживающие, а волосы все ещё имели золотистый оттенок, но всё остальное было другим. Её лицо было уже не таким круглым и приобрело форму сердечка. Гладкая кожа, ровные белые зубы и пухлые губы. Смущает, если не сказать больше. Я отчетливо представлял её себе всякий раз, когда думал о ней в школе. Это всегда была одна и та же испуганная маленькая девочка, её большие голубые глаза умоляли меня спасти её. Но она уже не была ребёнком, теперь это была незнакомка. Горячая штучка.

Из кухни появилась Опал с моим кофе, яичницей с беконом и двумя пышными оладьями. Она улыбнулась Сабрине и сказала:

— Так приятно, впервые в доме появилась ещё одна женщина.

Я отхлебнул кофе и строго посмотрел на неё. Она поняла намек и поспешила обратно, а в это время Сабрина откусила кусочек вафли.

— Боже, как вкусно, — сказала она и сглотнула. — В школе нам не давали такой еды, — пожаловалась она, отрезая себе ещё кусочек, и посмотрела на меня. — Ты будешь есть?

Я понял, что молча разглядывал её, не произнося ни хрена, ни единого гребаного слова. Поставив кофе, я откинулся назад и, сосредоточив внимание на её ангелоподобном личике, проговорил:

— Не думаю, что тебе стоит оставаться в этом доме.

Ее лицо вытянулось, как от удара:

— Но я только что приехала.

— Я понимаю, — ответил я, положив салфетку на колени. — И мне очень жаль. Но… — «Как же это сказать ей?» — В последнее время начались проблемы с бизнесом, дела идут не очень хорошо, а я хочу, чтобы все было в порядке. Тебе лучше было бы пожить в кампусе или на квартире, а? Я могу это устроить.

Она положила вилку на тарелку.

— Дела? — переспросила, скрестив руки на груди, что привлекло мое внимание к твердым вершинам её сосков. — Господи… — сказала она. — Я знаю, каким таким бизнесом ты занимаешься, и я не боюсь.

Я покачал головой:

— Ты не знаешь, о чём говоришь.

— Ты глава криминального клана Генуя. Или, может быть, вы называете это как-то по-другому теперь, когда никого из той семьи больше нет. Мой отец был наркоторговцем из России. Ты спас меня после того, как старый босс похитил меня и убил моих приемных родителей.

Я сглотнул и попытался подобрать правильные слова. Мне это не удалось.

— Ты думаешь, я забыла обо всем этом? — спросила она и покачала головой. — Я знаю, какая у тебя жизнь. Мне всё равно.

— Ты думаешь, что знаешь. Но это не так. Сейчас всё опасно. На острие ножа. У меня на спине мишень. И если кто-то находится слишком близко ко мне, то тоже попадает под прицел.

— Я остаюсь, — произнесла она, сжав губы в тонкую линию. Маленькая петарда. Я хотел смотреть, как горит фитиль, пока не начнутся взрывы.

В моем голосе зазвучало разочарование, несмотря на все усилия сохранить ровный тон.

— Я рад, что ты считаешь, будто разбираешься во всех тонкостях преступного мира Филадельфии. Это не так. Ты отлично провела время в школе-интернате, и я рад этому, — проговорил я и глубоко вздохнул. Я был рад. Я хотел, чтобы она жила нормальной жизнью, насколько это возможно после её тяжелого детства. — И я горжусь, что ты получила стипендию в Темпле. Я хочу, чтобы ты продолжила учебу.

— Я могу учится и жить здесь в то же время.

— Почему?

— Что почему? — спросила она. Краска бросилась ей в лицо, залив щеки румянцем. Незабываемо. На долю секунды мне показалось, что в искусстве есть смысл — я бы заплатил за то, чтобы кто-нибудь написал её портрет, изобразив такой, какой она была в тот момент.

Я наклонился вперед и положил локти на стол.

— Я имею в виду, почему ты хочешь остаться здесь? Какое это имеет значение? Разве ты не хочешь быть свободной, чтобы делать то, что захочешь, где-нибудь в городе?

— Свободной, чтобы делать то, что хочу? Серьезно? — переспросила она, закатив глаза, чем на долю секунды выдала свой возраст. — Думаешь, я не знаю, что за мной пять лет наблюдал один и тот же чувак?

Я ухмыльнулся:

— Ты вычислила Харгута?

— Я сделала это в первую неделю в школе. Сначала я подумала, что он извращенец. А потом, когда поняла, что ему дали свободу действий на территории школы, я догадалась, что он был личной охраной.

Виновен по всем пунктам. Я договорился с её школой нанять одного из моих парней, Харгута, чтобы присматривать за ней. Я проговорил:

— Я должен был защитить тебя.

— Если ты хочешь, чтобы я была в безопасности, разве не самое безопасное место здесь, с тобой? — спросила она, а потом взяла вилку с тарелки и откусила еще кусочек вафли.

Она была права. Дом был хорошо укреплен. Чтобы пройти через парадную дверь, понадобится танк или ракетница. Но даже в этом случае я не хотел, чтобы она путалась под ногами. Или в бассейне. Или где-нибудь рядом со мной, особенно когда это заставляло мой член не подчинялся мне, как он делал прямо сейчас под столом.

— Я попрошу кого-нибудь подыскать тебе квартиру.

— Нет, — ответила она, допила апельсиновый сок, и встала. — Я остаюсь.

Солнце осветило её платье, открыв прямую линию между бёдер. На ней не было трусиков. Я вцепился в подлокотники кресла и заставил себя сидеть на месте. Что же мне теперь делать? У меня мелькнула мысль положить её к себе на колени и шлепать по попе, пока вся задница не покраснеет, а потом впиться ртом в её киску, пока она не кончит мне на лицо. Я подумал:«Чёрт, возьми себя в руки».

— Не ты решаешь, остаться тебе или уйти. Я решаю, — сказал я, вставая, и отбросил салфетку. Слава богу, мой пиджак прикрывал мои бёдра. — Ты уедешь. Я сделаю несколько звонков и посмотрю, что можно найти рядом с Темплом. До тех пор ты можешь остаться здесь.

Она шагнула ко мне и заглянула своими голубыми глазами в мои.

— Ты не можешь просто выгнать меня.

Я нахмурился и ответил:

— Я много чего могу.

У неё на шее запульсировала вена, она посмотрела на мои губы, а потом проговорила:

— Ты не такой, каким я тебя помню.

— Как это? — поинтересовался я у неё. Я начал понемногу приближаться к ней, пока не уловил её цветочный аромат. Ещё одно движение, и она окажется в моих объятиях.

— Ты был весёлым, всегда находил повод для шуток, — сказала она. Уголки её губ дрогнули, на них заиграла слабая улыбка.

— Ты хочешь, чтобы я рассмешил тебя, а потом вышвырнул вон? — спросил я и засунул руки в карманы, чтобы не прикасаться к ней. Испытывал ли когда-нибудь мужчина такое искушение? Это всё бред какой-то.

— Нет, — ответила она, нахмурившись. — Просто ты выглядишь гораздо более... загруженным, я думаю, — проговорила она, протянула руку и провела кончиками пальцев по шраму на моём подбородке. — Тебя ранили, — тут её рука поднялась выше, поглаживая мою щёку слишком личным прикосновением. На долю секунды я прильнул к её теплу, прежде чем отступить. Черт, мне нужно было думать головой на плечах, а не жирным отростком, висящим у меня между ног.

— Значит, мы оба изменились.

— Да, — подтвердила она и пробежала языком вдоль своей нижней губы. — Но некоторые вещи остаются неизменными.

Боже, что за девушка. Я должен был уйти от неё, прежде чем сделаю что-то, о чем мы оба пожалеем.

— Не устраивайся слишком удобно. Ты скоро уезжаешь, — сказал я, повернулся и направился к двери в холл.

— Могу я хотя бы переделать что-то в своей комнате? — снова спросила она. Её сладкий голосок обтекал меня со всех сторон, как теплый мед. — А то «Хелло Китти» больше не в моем вкусе.

Я пренебрежительно махнул рукой.

— Конечно. Делай, что хочешь. Выбирай сама. Опал может достать всё, что ты захочешь, — проговорил я на ходу. Уже у двери я заколебался. — Ты сегодня куда-то собираешься?

— Разве не ты только что мне сказал, что хочешь, чтобы я уходила?

Я взглянул на неё через плечо. Она выставила вперед одно бедро, руки скрестила под грудью. «Выпороть. Определенно выпороть за это».

— Я хочу, чтобы ты вышла. Но только не в этом платье.

Она опустила глаза, затем взглянула мне в глаза хитрым взглядом.

— Почему? Что с ним не так?

Когда я понял, что она играет со мной, мой член вступил в открытую войну с моей молнией. Дерзость была моей слабостью, а у неё её было предостаточно. Я ответил:

— Ты знаешь, что с ним не так.

— А мне нравится, — проговорила она, приподнимая подол, опасно близко к тому, что было под ним. — Не могу понять, почему тебе это не нравится, — тут она захлопала ресницами, дразня меня.

У меня не было времени на её игры, но, чёрт возьми, я хотел играть. Принуждая себя добавить строгости в голос, я сказал:

— Харгут будет сопровождать тебя, когда ты выходишь. Если ты хочешь, чтобы он увидел твои бесстыдно выставленные сиськи, это твое дело.

Я вошел в холл, вместо того чтобы перебросить её через плечо, как мне хотелось. Боже, что бы я сделал с её маленьким упругим телом и острым язычком. Заткнуть ей рот своим членом — это был пункт в самом начале моего списка, сразу после порки. И, чёрт возьми, я бы сделал её задницу краснее, чем щёки Санта-Клауса на Рождество.

Гнев закипел во мне при мысли, что Харгут увидит её в этом платье, но я подавил его. Мне нужно окунуться в работу с головой, а её маленький стриптиз выбил меня из колеи.

Одно можно было сказать наверняка. Чем скорее она уедет, тем лучше.

Глава 4

Сабрина

Я совсем не собиралась куда-то переезжать. Но мой план оказалось не так легко осуществить, как я себе представляла. Нэйт, которого я помнила, ухватился бы за шанс заполучить такую девушку, как я. Но он не клюнул. Вместо этого он отступил и попытался отослать меня. Конечно, это только заставило меня хотеть его ещё больше. За годы разлуки он стал таким джентльменом — по крайней мере, в том, что касалось меня. Проблема в том, что мне не нужен был джентльмен. Я хотела Нэйта. Сексуального и грязного. Именно такого, как я запомнила.

Осматривая себя, я поняла, что могу предложить. Грудь не очень большая, но упругая, и он это заметил. Достаточно тонкая талия и, надо признать, более округлая попа и широкие бёдра, которые переходили в длинные ноги. Мальчики в школе говорили мне, что я хорошенькая, — конечно, тогда, когда они пытались залезть мне под юбку.

Я занималась спортом, брала уроки самообороны, ходила на кикбоксинг. До роковой красотки мне далековато, но и простушкой я не была. И я просто уверена, что произвела впечатление на Нэйта. Его зрачки расширились, дыхание участилось. У меня не хватило смелости посмотреть вниз и попытаться обнаружить стояк, но я подозревала, что его влечет ко мне.

Так что же я делала не так?

— Ты что-то уронила? — поинтересовалась Опал, когда вошла в столовую и бросила на меня вопросительный взгляд.

— Нет, — ответила я, разглаживая складки на платье. У меня не было настоящего объяснения, почему я разглядывала себя, поэтому я сменила тему. — Нэйт сказал, что я могу сделать ремонт в своей комнате.

Опал стала собирать тарелки. Я потянулась за пустыми стаканами, но она отмахнулась.

— Это моя работа. Была еще до твоего рождения.

— Окей, — я отошла в сторону, чтобы не мешать, пока она убирала со стола. — Но как Вы думаете, потом мы могли бы пройтись по магазинам и что-нибудь купить?

— У меня есть кое-какие дела, но я уверена, что мистер Франко не будет возражать, если ты пройдешься по магазинам без меня, — прозвучало от неё в ответ.Она замолчала и встретилась со мной взглядом. — Но только не забудь взять с собой Харгута. Ты ведь понимаешь, о ком я говорю?

— Да, — подтвердила я, ведь я видела его каждый день в течение пяти лет. Я узнал бы его, даже есл