Олкотт Луиза Мэй 14 страница

Кофе был редким угощением в их доме, и Ханна проявила немалую чуткость, сварив его в это утро. Никто не мог противиться ни ее убедительным кивкам, ни ароматному приглашению, исходившему из носика кофейника. Они подошли к столу, сменили носовые платки на салфетки, и через десять минут все опять было в порядке.

- "Надеяться и трудиться" - вот наш девиз, и давайте посмотрим, кто будет помнить о нем лучше всех. Я иду к тете Марч, как обычно. Ох и будет же она сегодня читать нотации! - сказала Джо, делая маленькие глотки и вновь обретая присутствие духа.

- Я пойду к моим Кингам, хотя гораздо охотнее осталась бы дома и занялась хозяйством,- сказала Мег, с сожалением думая о том, какие у нее, должно быть, красные глаза.

- Это ни к чему. Мы с Бесс отлично справимся с домашней работой,- вставила Эми с важным видом.

- Ханна скажет нам, что нужно сделать, и, когда вы придете домой, все уже будет готово,- добавила Бесс, без промедления вынимая мочалку и тазик для мытья посуды.

- Я думаю, что волнения - это очень интересно,- заметила Эми, задумчиво поедая сахар.

Девочки не сумели удержаться от смеха, и он принес им облегчение, хотя Мег все же покачала головой, глядя на юную особу, которая могла найти утешение в сахарнице.

Привычный вид полукруглых пирожков снова настроил Джо на серьезный лад, и когда они вдвоем с Мег вышли из дома, обе с грустью оглянулись на окно, за которым так привыкли видеть лицо матери. Его там не было, но Бесс не забыла об этой маленькой домашней традиции и стояла у окна, с улыбкой кивая им, словно розовощекий китайский мандарин.

- Как это похоже на мою Бесс! - сказала с благодарностью на лице Джо, взмахнув шляпой.- До свидания, Мег, надеюсь, Кинги не будут тебе сегодня досаждать. Не тревожься о папе, дорогая,- добавила она, расставаясь с сестрой.

- А я надеюсь, что тетя Марч не будет брюзжать. Твоя новая прическа тебе к лицу; вид совсем как у мальчика, и очень привлекательно,- ответила Мег, глядя на кудрявую голову, которая казалась до смешного маленькой на плечах высокой сестры, и стараясь не улыбаться.

- Это мое единственное утешение.- И, притронувшись к шляпе а 1а Лори, Джо зашагала дальше, чувствуя себя как стриженая овечка в ветреный день.

Пришедшие известия об отце очень утешили девочек, ибо, хотя он и был опасно болен, само присутствие лучшей и нежнейшей из сиделок принесло ему ощутимую пользу. Мистер Брук присылал свои донесения ежедневно, и, в качестве главы семьи, Мег настояла на том, чтобы самой читать вслух сообщения, которые, по мере того как проходила неделя, становились все более и более оптимистичными. Сначала все горели желанием написать, и та или иная из сестер, преисполненная сознанием собственной важности из-за переписки с Вашингтоном, аккуратно всовывала пухлый конверт в почтовый ящик. Один из таких конвертов содержал типичные письма всей компании, и потому вообразим, что мы обокрали почту, и прочтем их.

Дражайшая мама!

Невозможно описать, как осчастливило нас твое последнее письмо; новости такие радостные, что мы и смеялись и плакали над ними. Как добр мистер Брук и как это удачно сложилось, что дела мистера Лоренса так долго удерживают его возле тебя, ведь он так полезен и тебе и нам. Все девочки - чистое золото. Джо помогает мне шить и настаивает на том, чтобы одной делать всю тяжелую работу. Я, вероятно, боялась бы, что она переутомится, если бы не была уверена, что этот "приступ добродетельности" долго не продлится. Бесс исполняет свои обязанности пунктуально и никогда не забывает того, что ей говорят. Она печалится об отце и выглядит задумчивой, оживляясь только за своим пианино. Эми прекрасно меня слушается, и я уделяю ей много внимания. Она сама расчесывает волосы, и я учу ее обметывать петли и штопать чулки. Она очень старается, и я думаю, что ты будешь довольна ее успехами, когда вернешься. Мистер Лоренс заботится о нас как старая наседка, по выражению Джо. Лори тоже очень добр и приветлив. Он и Джо стараются не давать нам унывать, но иногда мы очень грустим и чувствуем себя сиротами от того, что ты так далеко. Ханна просто святая; она совсем не ворчит и всегда называет меня "мисс Маргарет", как, разумеется, и должно быть, и относится ко мне с уважением. Мы все здоровы и заняты делом, но очень хотим, днем и ночью, чтобы ты вернулась. Передай мой сердечный привет папе.

Вечно твоя Мег.

Эта записка, написанная красивым почерком на надушенной бумаге, представляла собой полную противоположность следующей, небрежно и наспех нацарапанной на большом листе тонкой заграничной бумаги, украшенном кляксами и всевозможными росчерками и завитушками:

Драгоценная моя мама!

Троекратное ура в честь дорогого папы! Брук - славный малый, сразу телеграфировал и дал нам знать, как только папе стало лучше. А когда пришло письмо, я бросилась на чердак и попыталась возблагодарить Господа за его доброту к нам, но только плакала и повторяла: "Как я рада! Как я рада!" Может быть, это сойдет за настоящую молитву? Ведь у меня в сердце было так много чувства. У нас часто бывает весело; и теперь я могу радоваться, потому что все такие отчаянно хорошие,- живешь как в голубином гнездышке. Вот бы ты посмеялась, если бы видела, как Мег сидит во главе стола и пытается изображать из себя мать семейства! Она становится все красивее с каждым днем, и я иногда в нее прямо-таки влюблена. Бесс и Эми - сущие ангелы, а я - ну, я - Джо и никогда никем иным не буду. О, я должна сказать тебе, что чуть не поссорилась с Лори. Я откровенно высказалась по поводу какой-то ерунды, а он обиделся. Я была совершенно права, но говорила не так, как следовало бы, и он ушел домой, сказав, что не придет больше, если я не попрошу прощения. А я заявила, что не попрошу, и разозлилась. Это тянулось целый день, мне было так тяжело и так хотелось, чтобы ты была рядом. Мы с Лори оба такие гордые, и трудно попросить прощения, но я думала, что в конце концов он это сделает, потому что я и в самом деле была права. Но он не приходил, и уже вечером я вспомнила, что ты сказала мне накануне того дня, когда Эми провалилась в реку. Я почитала мою книжку, почувствовала себя лучше и решила не держать долго обиды. Я побежала к Лори, чтобы сказать ему, что жалею о случившемся. Мы встретились у калитки, он шел ко мне с таким же намерением. Мы оба засмеялись, попросили друг у друга прошения, и нам опять стало хорошо и спокойно.

Вчера, помогая Ханне стирать, я сочинила стих, и, так как папа любит мои безделки, я вкладываю эту мою "песнь", чтобы развлечь его. Обними его с огромнейшей любовью и поцелуй двенадцать раз за твою

безалаберную Джо.

ПЕСНЬ ИЗ МЫЛЬНОЙ ПЕНЫ

Корыта королева я

И весело пою!

Я стирку - славное из дел

Люблю, как песнь мою.

Работу солнцу и ветрам

Я часто задаю.

Вот если б так же мы могли

Смыть с наших душ всю лень,

А с лиц унылых удалить

Любой печали тень,

Тогда настал бы на земле

Великий стирки день.

Коль труд полезный - наша цель,

В душе цветет покой.

Чей занят ум, тот незнаком

Ни с грустью, ни с тоской.

И нужно с сором выметать

Тревожных мыслей рой.

Пусть в Сердце много чувств живет,

Дум Голова полна,

Но с радостью скажу Руке:

Трудиться ты должна.

Я знаю, что работа мне

Полезна и нужна.

Дорогая мама!

Мне хватит места в этом письме только для того, чтобы послать привет и несколько засушенных маргариток от того корешка, который я взяла в саду и посадила дома для папы. Я читаю мою книжку каждое утро, стараюсь быть очень хорошей весь день, а на ночь пою папины любимые песни. Только "Райскую страну" я теперь петь не могу, я от нее плачу. Все очень добры, и мы счастливы, насколько это возможно без тебя. Эми хочет, чтобы я оставила ей остальную часть страницы, поэтому кончаю. Я не забыла закрыть шкафы и сундуки и завожу часы и проветриваю комнаты каждый день.Поцелуй дорогого папу в ту щеку, которую он зовет моей. О, приезжайте скорее к вашей любящей

маленькой Бесс.

Ma chere mamma[28]

Мы все здоровы я делаю все уроки и конфликтно веду себя с девочками - Мег говорит, что я имею в виду корректно так что я привожу оба слова чтобы ты могла выбрать которое из них точнее. Я нахожу большое утешение в Мег она позволяет мне есть варенье каждый вечер за чаем Джо говорит что это мне очень полезно потому что от этого у меня улучшается характер. Лори не такой галантный как должен бы быть теперь когда я почти взрослая, он зовет меня "цыпка" и очень задевает мои чувства тем что говорит со мной по-французски очень быстро когда я скажу mersi или ban jour[29] как это всегда делает Хэтти Кинг. Рукава моего голубого платья совсем протерлись и Мег пришила новые но спереди выглядит плохо и они голубее чем само платье. Мне тяжело но я не раздражаюсь мужественно переношу мои страдания но я хочу чтобы Ханна клала побольше крахмала когда стирает мои передники и варила гречневую кашу каждый день. Неужели она не может? Красивый у меня вышел вопросительный знак? Мег говорит что у меня ужасная пунктуация и правописание и я так уизвлена но Боже мой у меня так много дел мне некогда думать. Adieu, шлю огромный привет papa.

Ваша преданная дочь Эми Кертис Марч.

Дорогая миссис Марч!

Черкну вам только пару строк, чтобы сказать, что дела у нас идут первый сорт. Девочки - умницы и крутятся по хозяйству как заводные. Из мисс Мег выйдет хорошая хозяйка, у ней к етому дар, схватывает все на диво быстро. Джо любому очко вперед даст, так все проворно делает, да вот только никогда не остановится, чтоб подумать сперва, и никогда не знаешь, где у ней что выйдет. В понедельник она целое корыто настирала, только крахмал положила прежде, чем от мыла отполоскать, и розовое платье ситцевое подсинила, так я думала, помру от смеха. Лучше Бесс в мире не сыскать, и отличная из нее мне помощница, такая она предусмотрительная и надежная. Она всему старается научиться, ходит на рынок, даром что мала; счета ведет с моей помощью прямо чудо; я даю девочкам кофе только раз в неделю, как вы и велели, и держу их на простой здоровой пище. Эми не дуется, так как носит свои лучшие платья и ест сладкое. Мистер Лори на шалости горазд как всегда, и часто в доме все вверх дном; но он подбадривает девочек, и потому я даю ему полную волю. Старый мистер Лоренс каждый день шлет нам кучу всего; пожалуй, надоедает даже, но я знаю, что он добра нам желает, да и не мое это дело чтой-то ему говорить. Хлеб мой поднялся, так что пока кончаю. Мое почтение мистеру Марчу. Надеюсь, это в последний раз у него воспаление лехких.

С уважением Ханна Мюллет.

Главной сиделке палаты No 2.

Все спокойно на Раппаханоке, войска в отличном состоянии, интендантская служба действует превосходно, Домашний Караул под командованием полковника Тедди всегда на посту, главнокомандующий генерал Лоренс ежедневно проводит смотр войск, квартирмейстер Мюллет поддерживает порядок в лагере, а майор Лев выходит в пикет по ночам. По получении добрых вестей из Вашингтона был произведен салют из двадцати четырех орудий и парад в полной форме. Главнокомандующий шлет наилучшие пожелания, в чем к нему от всей души присоединяется

полковник Тедди.

Дорогая миссис Марч!

Девочки все здоровы, Бесс и мой мальчик ежедневно докладывают мне, как идут дела. Ханна - образцовая служанка и сторожит прекрасную Мег как грозный дракон. Рад, что погода стоит хорошая; молю Бога, чтобы Брук был полезен, и обращайтесь ко мне за помощью, если издержки окажутся больше, чем вы предполагали. Пусть ваш муж ни в чем не нуждается. Слава Богу, что он поправляется.

Ваш верный друг и покорный слуга Джеймс Лоренс.

Глава 17. "Маленькая Добросовестность".

В первую неделю того количества добродетели, что можно было найти в старом доме Марчей, с избытком хватило бы на всю округу. Это было поистине удивительным, ибо каждая, казалось, пребывала в неземном умонастроении и самопожертвование было в моде. Но когда первая тревога за отца улеглась, девочки незаметно для себя несколько ослабили свои похвальные усилия и начали возвращаться к прежним привычкам. Хотя они не забыли свой девиз, но "надеяться и трудиться" стали с меньшим жаром, а после огромного напряжения возникло чувство, что отдых - вполне заслуженная награда, и они предоставляли его себе в изрядном количестве.

Джо сильно простудилась из-за того, что плохо покрывала стриженую голову, и получила распоряжение оставаться дома, пока не поправится, так как тетя Марч не любила, чтобы ей читали вслух насморочным голосом. Джо обрадовалась и после энергичных поисков всего необходимого по всему дому, от чердака до подвала, успокоилась на диване, чтобы лечить свою простуду мышьяком[30] и книжками. Эми нашла, что домашние обязанности и искусство плохо совместимы, и вернулась к своим "куличикам". Мег продолжала ежедневно ходить к своим питомцам, а дома шила или думала, что шьет, но больше времени проводила за длинными письмами к матери и вновь и вновь перечитывала сообщения из Вашингтона. Одна лишь Бесс продолжала трудиться по-прежнему, лишь изредка предаваясь праздности или унынию. Каждый день она добросовестно исполняла свои маленькие обязанности, а также и многие из обязанностей сестер, ибо те были забывчивы и хозяйство напоминало часы, маятник которых раскачивается по инерции. Когда ей становилось тяжело на сердце из-за тоски по матери и страха за отца, она убегала в гардеробную и прятала лицо в складках милого старого платья матери, чтобы немножко постонать и помолиться в одиночестве. Никто не знал, что возвращало ей бодрость после приступа печали, но все чувствовали, как добра и всем полезна Бесс, и стало обычным обращаться к ней за утешением или советом.

Они не сознавали, что выпавшее на их долю испытание является проверкой характера, и стоило первому возбуждению пройти, как у них возникло чувство, что они показали себя с хорошей стороны и заслуживают похвал. Так оно, конечно, и было, но ошибка заключалась в том, что они перестали показывать себя с хорошей стороны, но узнали они об этой ошибке, только испытав немало тревог и горьких сожалений.

- Мег, может быть, ты сходишь к Хаммелям; ты же знаешь, мама велела нам не забывать о них,- сказала Бесс десять дней спустя после отъезда миссис Марч.

- Я слишком устала сегодня,- ответила Мег, с удо-вольствием покачиваясь в кресле с шитьем в руках.

- А ты, Джо, не могла бы сходить? - спросила Бесс.

- Слишком ненастная погода, а у меня ведь насморк.

- Я думала, он почти прошел.

- Он прошел настолько, чтобы я могла побегать в саду с Лори, но не настолько, чтобы пойти к Хаммелям,- сказала Джо со смехом, но несколько стыдясь своей непоследовательности.

- Почему ты не пойдешь сама? - спросила Мег.

- Я хожу к ним каждый день, но младенец болен, и я не знаю, что делать. Миссис Хаммель уходит на работу, а его нянчит Лотхен, но ему все хуже и хуже, и я думаю, что вам или Ханне следовало бы зайти к ним.

Бесс говорила очень горячо, и Мег пообещала, что сходит завтра.

- Попроси у Ханны что-нибудь вкусненькое и отнеси им, Бесс; тебе полезно прогуляться,- сказала Джо, добавив извиняющимся тоном: - Я пошла бы, но хочу дописать рассказ.

- У меня болит голова, и я устала. Я надеялась, что, может быть, кто-нибудь из вас сходит,- сказала Бесс.

- Эми сейчас вернется; она сбегает вместо нас,- предположила Мег.

- Хорошо, я немного отдохну и подожду ее.

Бесс прилегла на диван, остальные вернулись к своим занятиям, и Хаммели были забыты. Прошел час; Эми не появилась, Мег ушла к себе, чтобы примерить новое платье, Джо с головой погрузилась в свой рассказ, а Ханна сладко спала в кухне перед очагом. Бесс тихонько надела капор, наполнила корзинку кое-какой едой для бедных детей и вышла на промозглый воздух с тяжелой головой и печалью в кротких глазах. Было уже поздно, когда она вернулась, и никто не заметил, как она пробралась наверх и закрылась в комнате матери. Полчаса спустя Джо отправилась поискать что-то в "мамином шкафу" и там нашла Бесс, которая сидела на деревянной аптечке с очень печальным лицом, красными глазами и бутылочкой камфары в руке.

- Христофор Колумб! В чем дело? - воскликнула Джо, когда Бесс протянула руку, как бы предостерегая ее, и спросила торопливо:

- У тебя была скарлатина, да?

- Сто лет назад, тогда же, когда и у Мег. А что?

- Тогда я скажу тебе. О, Джо, ребеночек умер!

- Какой ребеночек?

- Ребеночек миссис Хаммель; он умер у меня на коленях, прежде чем она вернулась! - воскликнула Бесс с рыданием.

- Бедняжка моя, какой ужас! Я должна была пойти вместо тебя,- сказала Джо с раскаянием, хватая сестру в объятия и усаживаясь в большое кресло матери.

- Нет, не ужас, Джо, я не испугалась, только это так печально! Я сразу увидела, что ему хуже, но Лотхен сказала, что ее мать пошла за доктором, и я взяла ребеночка на руки, чтобы дать Лотти отдохнуть. Он, казалось, спал, но вдруг вскрикнул, вздрогнул, а потом остался лежать очень спокойно. Я пыталась согреть ему ножки, а Лотти дать молока, но он не шевелился, и я поняла, что он умер.

- Не плачь, дорогая! И что ты сделала?

- Я просто сидела и держала его осторожно, пока не пришла миссис Хаммель с доктором. Он сказал, что ребенок умер, и осмотрел Хейнриха и Минну, у которых болит горло. "Скарлатина, мэм. Следовало позвать меня раньше",- сказал он сердито. Миссис Хаммель ответила ему, что бедна и пыталась лечить ребенка сама, но теперь слишком поздно, и она может лишь просить его помочь остальным и надеется на его милосердие. Тогда он улыбнулся и подобрел, но все это было очень печально, и я плакала с ними, пока доктор вдруг не обернулся в мою сторону и не сказал мне, чтобы я шла домой и немедленно приняла белладонну, а иначе у меня будет скарлатина.

- Нет, не будет! - воскликнула Джо, в испуге прижимая ее к себе.- О, Бесс, если ты заболеешь, я этого себе никогда не прощу! Что же делать?

- Не бойся, я думаю, что перенесу ее легко. Я посмотрела в маминой книжке и нашла, что скарлатина начинается с головной боли, боли в горле и такого чувства недомогания, как у меня, так что я приняла белладонну, и мне стало лучше,- сказала Бесс, прикладывая холодные руки к пылающему лбу и пытаясь казаться здоровой.

- Если бы мама была дома! - воскликнула Джо, хватая "мамину книжку" и чувствуя, что Вашингтон безмерно далеко. Она прочла страницу, взглянула на Бесс, пощупала ее лоб, заглянула в горло и затем сказала серьезно: - Ты была с ребенком каждый день более недели; так что, боюсь, ты заболеешь, Бесс. Я позову Ханну, она знает все о болезнях.

- Не позволяй Эми заходить ко мне; она не болела скарлатиной, и я очень боюсь заразить ее. А вы с Мег не заболеете снова? - спросила Бесс встревоженно.

- Думаю, что нет. Да пусть бы я и заболела, поделом бы мне было, себялюбивой свинье! Позволила тебе пойти, а сама осталась писать свою чушь! пробормотала Джо и отправилась советоваться с Ханной.

Добрая душа мгновенно очнулась от сна и сразу взяла дело в свои руки, заверив Джо, что беспокоиться нечего, что у всех бывает скарлатина и что, если правильно лечить, никто от нее не умирает,- всему этому Джо поверила и с чувством облегчения последовала за Ханной в комнату Мег. Втроем они вернулись к больной.

- Теперь я вам скажу, как мы поступим,- заявила Ханна, осмотрев и расспросив Бесс.- Мы позовем доктора Бэнгса, просто осмотреть тебя, милочка, и убедиться, что мы не ошиблись. Эми на время отправим к тете Марч, чтобы ей ничего не грозило, а одна из вас, девочки, не пойдет на работу и останется дома с Бесс на денек-другой, чтобы ей не скучать.

- Разумеется, останусь я; я старшая,- начала Мег; было видно, что ее мучает тревога и угрызения совести.

- Нет, останусь я. Это моя вина, что она заболела; я обещала маме, что буду ходить по всяким поручениям, и не сдержала слова,- сказала Джо с решимостью в голосе.

- Кого ты хочешь, Бесс? Ведь достаточно одной,- сказала Ханна.

- Джо, пожалуйста.- И Бесс с довольным видом склонила голову к сестре на грудь, окончательно решив вопрос.

- Я пойду и скажу Эми, что она поедет к тете,- уходя, проронила Мег, немного обиженная, однако в целом, пожа

луй, даже с облегчением, так как она, в отличие от Джо, не любила ухаживать за больными.

Эми открыто взбунтовалась и со страстью заявила, что лучше заболеет скарлатиной, чем пойдет к тете Марч. Мег уговаривала, просила, приказывала все напрасно. Эми торжественно поклялась, что не пойдет, и Мег в отчаянии отступилась от нее и пошла к Ханне, чтобы спросить, что делать. Прежде чем она вернулась, в гостиную зашел Лори и обнаружил там рыдающую Эми, уткнувшуюся головой в диванные подушки. Она рассказала обо всем, ожидая утешения, но Лори только сунул руки в карманы и заходил по комнате, негромко насвистывая и сдвинув брови в глубокой задумчивости.

Потом он сел рядом с ней и сказал самым вкрадчивым тоном:

- Слушай, будь разумной маленькой женщиной и сделай, как они говорят. Ну-ну, не плачь, послушай, что я придумал. Ты пойдешь к тете Марч, а я буду приезжать и брать тебя покататься или прогуляться пешком; мы отлично проведем время. Разве это не лучше, чем хныкать тут?

- Я не хочу, чтобы меня отсылали, как будто я мешаю,- начала Эми обиженным тоном.

- Помилуй, детка, ведь это делается, чтобы ты осталась здорова. Ты же не хочешь заболеть, правда?

- Конечно нет, но я думаю, что все равно заболею, потому что я была с Бесс все это время.

- Именно поэтому тебе надо немедленно уходить, так чтобы ты могла избежать болезни. Я думаю, что перемена воздуха и обстановки поможет тебе остаться здоровой или, если ты все же заболеешь, перенести болезнь легче. Я советую тебе отправляться как можно скорее. Скарлатина, мисс, это вам не шутки.

- Но у тети Марч ужасная скука, и она такая сердитая,- сказала Эми довольно испуганно.

- Скучно не будет, если я буду заскакивать каждый день, рассказывать, как себя чувствует Бесс, брать тебя на прогулку. Старой леди я нравлюсь, и я постараюсь быть с ней как можно милее, так что она не станет пилить нас, что бы мы ни делали.

- Ты покатаешь меня в маленькой колясочке на Шалуне?

- Клянусь честью.

- И приходить будешь каждый день?

- Вот увидишь.

- И возьмешь меня назад, как только Бесс поправится?

- В ту же минуту.

- И сводишь в театр, честно?

- В десяток театров, если удастся.

- Ну... я думаю... я пойду,- сказала Эми медленно.

- Молодец! Позови Мег и скажи, что ты уступила,- ответил Лори, одобрительно похлопав ее по спине, что рассердило Эми даже больше, чем слово "уступила".

Мег и Джо, сбежавшие вниз, увидели свершившееся чудо, и Эми, чувствуя себя всеми любимой и очень самоотверженной, обещала уйти к тете Марч, если доктор скажет, что Бесс больна.

- Как там она, бедняжка? - спросил Лори, так как Бесс была его любимицей и он тревожился о ней больше, чем желал показать.

- Лежит на маминой кровати. Ей лучше. Смерть ребенка произвела на нее тяжелое впечатление, но я надеюсь, что ее болезнь - всего лишь простуда. Ханна говорит, что тоже так думает, но выглядит обеспокоенной, и от этого мне тревожно,- ответила Мег.

- Какой это ужасный мир! - сказала Джо, в волнении взъерошивая волосы.- Не успеешь выбраться из одной беды, как сваливается другая. Похоже, не за что уцепиться теперь, когда мама уехала, и я в полной растерянности.

- Ну, не делай из себя дикобраза, тебе это не идет. Пригладь свою шевелюру, Джо, и скажи лучше, должен ли я отправить телеграмму вашей маме или сделать что-то еще? - спросил Лори, который так и не смог примириться с тем, что его друг утратил свою единственную красу.

- Это-то меня и волнует,- сказала Мег.- Мне кажется, что нам следует известить маму, если Бесс действительно больна, но Ханна говорит, что этого делать нельзя, потому что мама не может оставить папу и известие только встревожит их. Бесс скоро поправится, и Ханна точно знает, что делать, а мама говорила, что мы должны слушаться ее, так что мы, вероятно, должны подчиниться, но мне кажется, что это не совсем правильно.

- Хм, не знаю. Может быть, вы поговорите с дедушкой, после того как у вас побывает доктор.

- Обязательно поговорим. Джо, сходи и немедленно пригласи доктора Бэнгса,распорядилась Мег.- Мы не можем ничего решать, пока он не придет.

- Оставайся на месте, Джо. Я посыльный в этом заведении,- сказал Лори, взявшись за шляпу.

- Боюсь, что ты занят,- начала Мег.

- Нет, я сделал все уроки на сегодня.

- Ты учишься и в каникулы? - спросила Джо.

- Беру пример с соседок,- прозвучал ответ Лори, когда он повернулся на каблуках и выскочил из комнаты.

- Я возлагаю большие надежды на моего мальчика,- заметила Джо, с одобрительной улыбкой глядя, как он перескакивает через изгородь.

- Он очень хорошо проявил себя... для мальчика его возраста,- таков был довольно неблагодарный ответ Мег; эта тема ее не занимала.

Пришел доктор Бэнгс, сказал, что у Бесс все признаки скарлатины, и выразил надежду, что она перенесет ее легко, хотя заметно помрачнел, услышав о Хаммелях. Эми было приказано немедленно уходить, и, снабженная лекарствами, чтобы предотвратить угрозу здоровью, она отбыла в большом волнении в сопровождении Джо и Лори.

Тетя Марч приняла их со своим обычным гостеприимством.

- А теперь что вам нужно? - спросила она, внимательно взглянув сквозь очки, в то время как попугай, сидевший на спинке ее стула, выкрикнул:

- Убирайся! Мальчишкам тут не место!

Лори отступил к окну, а Джо изложила суть дела.

- Так я и знала. Чего же еще ждать, если вам позволяют болтаться среди бедняков? Эми может остаться и помогать мне, если она не больна, но вид у нее такой, что я не сомневаюсь - она заболеет. Не плачь, детка, терпеть не могу, когда хлюпают носом.

Эми была готова заплакать, но в это время Лори украдкой дернул попугая за хвост, отчего у изумленного попки вырвался хриплый крик и возглас: "Боже, благослови мои ботинки!" Это было так забавно, что Эми засмеялась, вместо того чтобы заплакать.

- А что пишет ваша мать? - спросила старая леди неприветливо.

- Папе гораздо лучше,- отвечала Джо, силясь сохранить серьезный вид.

- О, вот как? Ну, это ненадолго, я полагаю. Марч никогда не был вынослив,таков оказался ободряющий ответ.

- Ха-ха! Не падай духом! Возьми понюшку, прощай, прощай! - пронзительно завизжал попугай, пританцовывая на своей жердочке, и вцепился когтями в чепец старой дамы, когда Лори ущипнул его сзади.

- Замолчи ты, дерзкая старая птица! А тебе, Джо, лучше прямо сейчас отправляться домой; неприлично болтаться в такой поздний час с этим пустоголовым мальчишкой...

- Замолчи ты, дерзкая птица! - закричал попка, соскакивая со стула и бросаясь вперед, чтобы клюнуть "пустоголового мальчишку", который трясся от смеха, вызванного этой последней репликой.

"Боюсь, что мне этого не вынести, но я попытаюсь",- подумала Эми, оставшись наедине с тетей Марч.

- Проваливай, ты, чучело! - завизжал попка, и при этом грубом заявлении Эми не смогла удержать всхлипывания.

Глава 18. Мрачные дни.

Бесс действительно заболела скарлатиной, и состояние ее было хуже, чем все, кроме Ханны и доктора, подозревали. Девочки почти ничего не знали о болезнях, а мистеру Лоренсу не позволили посетить больную, так что Ханна делала все, как считала нужным, а занятый доктор Бэнгс старался как мог, но во многом полагался на Ханну, как отличную сиделку. Мег оставалась дома, чтобы не занести болезнь в дом Кингов, и занималась хозяйством. Она испытывала немалую тревогу и даже чувство вины, когда отправляла матери письма, в которых не было никаких упоминаний о болезни Бесс. Мег не считала правильным обманывать мать, но ей было приказано подчиняться Ханне, а та и слышать не хотела о том, чтобы "писать миссис Марч и волновать их из-за этого-то пустяка". Джо целиком посвятила себя Бесс, проводя с ней дни и ночи, - не слишком тяжелый труд, ибо Бесс была очень терпеливой и безропотно переносила все страдания, до тех пор пока оставалась в сознании. Но бывали периоды, когда во время приступа лихорадки она начинала бормотать хриплым, прерывающимся голосом, играть на покрывале, словно это было ее любимое маленькое пианино, и пыталась петь, но горло ее было таким опухшим, что там не оставалось места для мелодии; периоды, когда она не узнавала знакомые лица у своей постели, называла их другими именами и умоляюще звала маму. Тогда Джо пугалась, Мег просила, чтобы ей было позволено написать правду, и даже Ханна говорила, что "подумает об этом, хотя пока опасности нет". Письмо из Вашингтона прибавило волнений: у мистера Марча наступил рецидив и о возвращении домой нельзя было и думать еще долгое время.

Какими мрачными казались теперь дни, каким печальным и унылым все вокруг, как тяжело было на сердце у сестер, когда они трудились и ждали, а тень смерти витала над некогда счастливым домом! И тогда-то Маргарет, сидя в одиночестве, со слезами, часто капающими на шитье, осознала, как богата была она прежде тем, что более драгоценно, чем любая роскошь, какую можно купить за деньги,любовью, благополучием, покоем и здоровьем, настоящими сокровищами жизни. И тогда-то Джо, живя в затененной комнате, где перед ее глазами постоянно была страдающая маленькая сестра, а в ушах звучал ее жалобный голос, научилась видеть красоту и прелесть натуры Бесс, чувствовать, как глубока нежная привязанность к ней в каждом из сердец, и признавать ценность бескорыстного стремления Бесс жить для других и поддерживать благополучие в доме с помощью тех простых добродетелей, которыми все могут обладать и которые все должны любить и ценить больше, чем талант, богатство или красоту. А Эми, в своей ссылке, горела желанием вернуться домой, чтобы трудиться ради Бесс, чувствуя, что теперь никакая работа не будет для нее тяжелой или скучной, и вспоминая с горечью и раскаянием о том, сколько раз выполняли за нее забытую работу старательные руки сестры. Лори то и дело являлся в дом, словно беспокойный дух, а мистер Лоренс запер рояль, не в силах вынести этого напоминания о юной соседке, которая так часто в сумерки услаждала его слух своей игрой. Всем не хватало Бесс. Молочник, булочник, бакалейщик и мясник осведомлялись о ее здоровье, бедная миссис Хаммель приходила, чтобы попросить прощения за свою неосмотрительность и получить ткань на саван для Минны, соседи присылали всевозможные лакомства и добрые пожелания, так что даже самые близкие ей люди были удивлены, обнаружив, как много друзей имела застенчивая Бесс.

⇐ Предыдущая 9 10 11 12 131415 16 17 18 Следующая ⇒