|
|||
Вид лечения с применением пиявок. 7 страница— Костя Фекете, — сказал синий виверн по имени Бастиан. — Ты созвал этот sárkány от имени черных драконов. Изложи свое дело. Я подняла глаза, прекратив тем самым смотреть на свои руки невидящим взором. Костя встал у подножия стола и посмотрел на всех вивернов по очереди. — Я здесь, чтобы требовать возмещения. Пара Балтика показала себя, и черные драконы требуют, чтобы она понесла ответственность за преступления, совершенные им против вейр. — Что? – спросила я, вставая, так ошеломленная требованием Кости, что забыла, что Май предупредила меня не говорить, прежде чем я выкрикнула. — Это смешно! — Ты еще не была признана вейром. — Бастиан нахмурился на меня. — Сохраняй, пожалуйста… — Я не буду молчать! — Я устремилась к столу, внезапно разозлившись. — Не тогда, когда вы, люди, обвиняете меня в том, чего я не делала. — Ты пара Балтика, — зарычал Костя. – По законам, которые регулируют вейры, ты так же ответственна за его действия, как и он. — Я не его пара. Я даже не дракон! Я человек! Вы все должны быть в состоянии понять это! Виверны переглянулись. — Вот видите? Никто из вас этого не отрицает, потому что это правда. Я человек. — Ты кажешься человеком, да, — сказал Дрейк голосом, в котором проскальзывал Восточно-Европейский акцент. — Но мать Габриэля уверяет нас, что твой дракон живет внутри тебя, просто ждет, когда его разбудят. — Даже если это правда, то это не дает вам люди право судить меня за преступление, которого я не совершала! Вы не смотрели сериал CSI? Это совершенно незаконно! — Ты пара, его пара. — Хмурый взгляд Кости потемнел. — И если ты не хочешь привезти его к нам, то тогда ты заплатить цену за его преступления. — Какие точно преступления? Война с серебряными драконами, про которую рассказал Габриэль почти уничтожила твой клан? — Я изобразила звук отвращения. — Если мои сны на самом деле отголоски прошлого, то ты был частью этого клана, а это значит, что ты был частью войны. Сколько серебряных драконов ты убил, Костя? Он прорычал что-то чрезвычайно грубое себе под нос. — Мы не обсуждаем мои действия. Я заключил мир с вейрами. — О, действительно? — В ярости я сделала то, что я никогда не делала… я устроила сцену. Я вскочила на стол и прошлась по всей его длине, чтобы встать перед Костей. — Ты поддержал Балтика во всем, что он делал! Во всем! Он не мог и шага ступить без тебя, говорящему ему, какой он невероятный! Костя зарычал и зарычал, когда он вскочил на ноги, его стул отлетел назад на несколько футов. — Это неправда! — Твои друзья знают, какой ты ай да человек на самом деле? Знают ли они, как ты следовал за ним повсюду, как щенок, делая все, что бы он не потребовал? — Мое прошлое не имеет ничего общего… — Знают ли они, как ты позволял Балтику держать меч у моего горла и угрожать убить меня только потому, что я родилась серебряным драконом? — Мой голос звучал громко. Весь зал молчал. — Э... — я прочистила горло, когда поняла, что только что заявила. — Это при условии, что я та, кем, как все говорят мне, являюсь, что для меня по-прежнему очень маловероятно. — Я не виноват за действия Балтика! — Костя сгорая от ярости, орал на меня. — Я держал его в узде, пока он не спас тебя. Он был неуравновешенным, но он стал неуправляемым после того, как ты встала на сторону Константина Норка против него. — Я что? — спросила я, чувствуя себя разбитой. — Я, возможно, смог бы его образумить, если бы не ты! — обвинил меня Костя. — Он хотел тебя. Он был готов принять тебя, несмотря на то, что ты была серебряным драконом. — Мы должны обижаться на комментарии Кости? – спросила Май Габриэля. — У меня есть кинжал. Я могла бы ткнуть его несколько раз. Кирена выстрелила в своего близнеца возмущенным взглядом. — Возможно, позже, — сказал Габриэль Май. — Но ты отвергла его и связала себя вместо него с Константином Норком! — Лицо Кости потемнело от гнева. — Балтик был в ярости! Его безумие не знало границ после этого. — Я действительно не знаю, о чем ты говоришь, — сказала я, мой гнев начинал остывать. Я оглянулась на драконов, собравшихся за столом, смущенная моей демонстрацией характера. — Извините, я просто... спасибо, — сказала я, когда Бастиан встал и протянул руку, чтобы помочь мне сойти со стола. — Нельзя отрицать то, что произошло в прошлом, — сказал Костя, его голос и лицо было угрюмым. — Я не могла бы и мечтать об этом. Но я не думаю, что я добралась до этого предательства в моих снах. Я предполагаю, что это придет в какой-то момент, но я должна сказать, что мне трудно поверить в то, что ты говоришь. — Костя, это старая история, — сказал Дрейк, приподняв одну бровь на черного дракона. – На ком лежит вина за Бесконечную войну было давно уже решено. Ты не можешь попробовать обвинить Ясолд за это преступление. — Не было бы бесконечной войны без нее! — объявил Костя. — Я думала, что Чуань Жэнь начала эту войну? — Эшлинг наклонилась и спросила своего мужа. Чуань Жэнь прищурилась на Эшлинг, ее губы беззвучно шевелились, как будто она говорила проклятие. Эйслин быстро выставила защиту за себя и Дрейка. — Каава сказала, что Ясолд пыталась остановить войну, собрав воедино осколки дракона, чтобы преобразовать сердце дракона, — сказала Мая. — Она вряд ли стала делать это, если отвечает за все беды. — Это было позже, после того, как она поняла, что начала, — сказал упрямо Костя. — Ты знаешь, даже я не думаю, что это имеет какой-то смысл, — сказала Кирена, глядя на него. — Серьезно, панки, я думаю, нам придется пойти на какие-нибудь курсы управления гневом. Тебе нужно научиться отпускать и двигаться дальше. — Черные драконы… — начал говорить он. — Не по этой причине Ясолд вызвана на sárkány, — прервал сильный голос Дрейка. — Точно, какое преступление совершил Балтик, что вы все так жаждете наказать меня? – спросила я, вдруг почувствовав себя уставшей и эмоционально истощенной. Дрейк посмотрел на меня глазами, в которых отражалась бесконечная грусть. — Гибель шестидесяти восьми синих драконов, убитыми Балтиком почти два месяца назад. Глава 7 Тишина заполнила зал, каждый человек… каждый дракон… смотрел на меня. Я поежилась, потирая руки от внезапного холодка. — Повезло мне. Я была без сознания в течение пяти недель, потеряла работу, поняла, что мой муж крыса, победитель всех крыс, а теперь я узнаю, что, видимо, я подруга маньяка-убийцы. Что еще? Это все, чем вы парни должны поразить меня? Потому что я еще не совсем по краю. — Еще вопрос, кто держал Костю в заключение в его гнезде в течение семи лет, — сказала задумчиво Кирена. — Похоже, никто не знает наверняка, кто захватил его, но я думаю, что это была твоя пара, поэтому по закону ты должна заплатить и за это. — Спасибо, — сказала я ей. – Этого достаточно. Прежде чем кто-либо успел среагировать, я резко развернулась и направилась к ближайшему выходу. У меня, естественно, не получиться уйти, но я знала, что не могу оставаться там. — Тебе не избежать правосудия снова, Ясолд де Бушер. — Костя уже стоял возле двери. Я дала ему пощечину. И почувствовала себя лучше, я ударила его снова, потом шагнула назад, закрыв рот ладонью, потому что я никогда не ударяла ни одного человека в моей жизни. Насколько я помнила… Ну, был удар Балтика в пах, но это был лишь сон. — Я сожалею, — я запнулась в ужасе. — Я не знаю, что на меня нашло. Не то чтобы ты не заслуживаешь этого, потому что если кто-то и заслуживает пощечины, так это ты, но все равно я в шоке, что я на самом деле тебя ударила. Я сделала тебе больно? Кирена завизжала и бросилась к нам, явно собираясь накинуться на меня, но Костя поймал ее прежде, чем она смогла напасть. Я просто смотрела на них, пока она боролась с ним, чтобы освободиться, проклиная меня, мои глаза наполнились слезами. Я никогда не чувствовала себя такой чужой, такой одинокой, такой полностью выкинутой из своей среды. Я просто хотела кануть в лету. — Успокойся, — сказал Костя Кирене, когда она стала произносить самое худшее ругательство. — Она ударила тебя! Дважды! Никто не бьет моего дракона и выживает, чтобы потом рассказать об этом! — Сядь, — приказал он. — Нет! — Ки, это был удар открытой ладонью, — сказала Май, взяв руку своей близняшки, и насильно повела ее к столу. — Я уверена, что Костя выживет. — Я очень сожалею, — повторила я. К моему удивлению, он не выглядел более рассерженным на меня, он потер пострадавшую щеку и призадумался. — Ясолд? — Габриэль указал на стол. — Я считаю, что раз тема смерти синих драконов была начата, то, пожалуйста, присядь за стол. Возможно, мы смогли бы более спокойно обсудить вопрос. — Я вовсе не жестокий человек, — сказала я ему, позволяя ему сопроводить меня к креслу, рядом с его. — Я не могу даже отшлепать своего сына. Он ничего не сказал, просто вытянул для меня стул. — Ты должна понимать, что вейры не стремятся наказать невиновного, — сказал Бастиан, вновь начав встречу. — Но есть законы, которые управляют нами, и, как сказал Костя, один из этих законов гласит, что пара виверна несет ответственность за действия самого виверна. — А как насчет других драконов? — спросила я слишком усталая, чтобы быть злой. — Каких еще драконов? — Бастиан выглядел смущенным. — Что насчет пары нормального дракона, не виверна. Они тоже привлекаются к ответственности? — Нет, — сказал он, нахмурившись. — Почему нет? Тишина накрыла стол. Дрейк откашлялся и ответил: — Пары Вивернов уникальны для драконов. Они имеют собственную власть и занимают почетное место в клане, вторые после вивернов. Пары всегда поддерживают решения вивернов, и таким образом законным образом подтверждают свое место, признавая, как положение, так и власть. — Позвольте мне уточнить, что я правильно поняла. Вы все думаете, что потому что я жила два месяца назад не зная о вас, не зная Балтика, ничего не зная, спокойно делая свою работу в качестве ученика у Доктора Костич, была женой и мамой, вы серьезно думаете, что я поверю, что я виновна в гибели шестидесяти… — Шестидесяти восьми, — прервал Бастиан. — Мои извинения. Я не хотела относиться несерьезно к этой трагедии. На чем я остановилась? Ах, да, вы хотите возложить на меня ответственность за гибель драконов, о существовании, которых я даже не подозревала? Это то, о чем вы говорите? Взгляд Дрейка опустился. Габриэль и Май обменялись неудобными взглядами. Костя негромко кашлянул и хмуро посмотрел на стол. Бастиан посмотрел вдаль. Чуань Жэнь улыбнулась мне, показывая гораздо больше зубов, чем требовалось. — Я хочу знать, какое наказание за убийство шестьдесят восемь синих драконов? – спросила я. Никто не смотрел на меня. — Наказание за преступление такого отвратительного характера за пределами объявленной войны – это смерть, — сказал Бастиан наконец. — Прекрасно. Вы хотите убить меня за чужое преступление. Что, конечно, звучит для меня, как правосудие. Никто ничего не сказал о моем сарказме. Я думала о борьбе, думала о побеге, подумала проклясть все и просто позволить им сделать из меня козла отпущения, но что-то внутри меня, наконец, дошло до критической точки. — Что-то происходит со мной, — сказала я медленно, снова глядя на мои растопыренные пальцы на столе. — Как бы мне не хотелось это отрицать, я готова признать, что у меня есть какая-то связь с этим человеком по имени Балтик. Несмотря на это, никто не может отрицать, что я человек, и именно по этой причине, что я не согласна. Я не признаю, что я дракон по имени Ясолд. Однако, если кто-нибудь из вас сможет доказать мне, что я – это она, если вы сможете показать мне то, что я испытываю это из-за дракона, скрывающегося внутри меня, тогда я признаю законы вейров и приму наказание за гибель этих драконов. Это привлекло их внимание. Хотя они не выглядели счастливыми. — Это кажется разумным для меня, — сказала Эшлинг, толкнув мужа локтем. — Конечно, тебе нужны доказательства, что ты действительно Ясолд. Мы просто должны доказать тебе, что это так. Я не знаю, как мы собираемся это сделать, дадим ли тебе время, чтобы найти себя, так сказать. Это единственно правильное и справедливое решение, тем более, что вейры просят тебя отдать свою жизнь. Не кажется ли тебе это справедливым, Дрейк? Его хмурый взгляд прояснился. — Казалось бы, что такое требование весьма разумно с учетом обстоятельств. Что скажут другие виверны? — Я полностью согласен, — быстро сказал Габриэль. — Ясолд должна иметь доказательства. Она должна быть сама с собой со своим разумом, что она та, кем мы ее считаем. Было бы грубо неверное истолкование законов вейр, чтобы осудить ее без признания ее самой, что она дракон. — Согласен, — сказал Бастиан, к моему удивлению, так как он был членом клана, драконы которого были убиты. Я думала, что если кто и хотел видеть меня осужденной, то это будет он. Но на самом деле он выглядел выдохнувшим с облегчением и повернулся к Косте. — Что скажут черные драконы? Костя поджал губы, посмотрев на меня. — Я думаю, что ей нужно дать подзатыльник за ее поведение, — пробормотала Кирена. Костя стрельнул в нее яростным взглядом, потом сказал: — Я нахожусь под влиянием воспоминаний о том, что Балтик сделал с черными драконами из-за Ясолд. Долго я искал ее, чтобы она заплатила за боль и страдания, которые причинила нам, за ее вероломство с Константином Норком… — Она была серебряным драконом, — вдруг сказал Габриэль. — Она согласилась быть его парой. Что говорит о вероломстве! — Костя вскочил на ноги, его лицо было красное от гнева. — Балтик хотел ее, как свою пару! — Тогда ему никогда не надо было отдавать ее Константину, это говорило громче слов, что он не хотел ее! – резко сказал Габриэль, также вскочив. — О, это заставляет меня чувствовать себя лучше, — сказала я тихо. — Это обсуждение не уместно в данное время, — сказал Бастиан, стукнув по столу кулаком, пока два дракона не сели на свои места. — Костя, что скажешь? Он гневно сел, скрестив руки и с мрачным выражением на лице. — Я согласен на временную отсрочку, но на разумные сроки. Я опешила от его согласия. Остался один виверн. — Чуань Жэнь? – спросил ее Бастиан. — Красных драконов не волнует женщина, — ответила она. — Убейте ее или не убивайте ее, это нас не касается. Нас интересует только местонахождение Балтика. — Почему тебя волнует, где он? – спросила Май. Чуань Жэнь снова просто улыбнулась. И это не была приятная улыбка. — Мы договорились, Ясолд нужно время... для чего? — спросил Бастиан, недоуменно оглядываясь. — Найти себя? — Моя мать говорит, что дракон внутри нее ждет для пробуждения, — сказал Габриэль. — Это то, для чего нужно время. — Но как сделать это? — Бастиан покачал головой. — Я никогда не встречал дракона, который не знал бы, что он дракон, который не может быть драконом. — Мне кажется, я знаю способ сделать это, — задумчиво сказала Май. Она села чуть прямее, когда поняла, что все смотрели на нее. — Дом в этой стране, который принадлежит Балтику. — Он теперь мой, — перебил Костя. — Я говорю это от имени черных драконов. — Это верно, он наш, — сказала Кирена. — Он несколько слишком большой и нужно много переделать, но там хороший пруд. Костя говорит, что мы можем посадить сад и сделать из пруда маленькое озеро. Костя посмотрел на свою вторую половинку рассерженным взглядом, который она проигнорировала. — Когда я носила осколок дракона, это заставляло меня реагировать достаточно сильно на дом. — Взгляд Май повернулся ко мне. — Он действительно заставлял меня чувствовать вещи, которые я верю, ты чувствовала, когда ты носила осколок. — Я носила осколок? – спросила я, отказываясь справиться с еще одной странной вещью. — Осколок чего? — Осколок дракона, один из пяти кусков сердца дракона. Я закрыла глаза на минуту. — Сердце дракона это то, что заставит меня полностью потерять крошечную толику здравомыслия, за которое я держусь? Потому что я должна сказать вам, если это так, я думаю, мне лучше просто не знать об этом. — Это не так уж плохо, честно. — Май рассмеялась. — Сердце дракона состоит из пяти сколков. Каждый виверн здесь имеет осколов, — сказал Габриэль. — Некоторое время Май носила тот же осколок, который носила ты. Только она его носила, ты успешно преобразоваласердце дракона… наделенное властью первого Дракона… и позволила ему повторно распасться на пять частей. — Это звучит очень интересно для Май и меня, и я была бы в восторге услышать эту историю, несмотря на то, что я не имею ни малейшего представления о значимости чего-либо из этого, но пока у меня нет точного представления есть или нет дракон внутри меня, я готова двигаться дальше. — Браво, — сказала Эшлинг, аплодируя, пока ее муж хмуро не посмотрел на нее. — Я полагаю, вы думаете, что если я поеду в дом Балтика… — Мой дом! Теперь он принадлежит мне! — сказал Костя. — Простите меня, в бывший дом Балтика, это как-то докажет, что я дракон? Я начну поджигать вещи? Воровать в форме чешуйчатой ящерицы? Вдруг стану очарованной золотом? — спросила я слишком уставшая, чтобы следить за своими манерами. — Судя по тому, что я чувствовала, когда была там, да, я думаю, ты что-нибудь почувствуешь, — сказала Май. — Но Ясолд больше не носит Филактерию Авиньон, — сказал Костя. Май посмотрела с нечитаемой улыбкой в ее сторону виверна. — Нет, но я могу подтвердить тот факт, что после того, как ты поносишь осколок, это изменит тебя. Я уверена, что он также изменил Ясолд. — По мне так это хорошая идея, — сказала Эшлинг. — С разрешения Кости, мы завтра возьмем ее в обсуждаемый дом, — сказал Габриэль. — Ты надеюсь, не будешь возражать, если Май и я будем сопровождать тебя? — Я тоже буду там, — сказал Костя. — О-о-ох. Это звучит интересно. Мы можем тоже пойти? — спросила Эшлинг Дрейка. Он поднял брови и посмотрел на Габриэля. — У нас нет причин для этого, но если Габриэль… и Ясолд… не будут возражать, я признаю, что мне любопытно увидеть, какое влияние дом будет иметь на нее. Габриэль назначил время, и все договорились встретиться в доме. Я откинулась на спинку стула, истощенная эмоциями, которые я пережила в последние несколько дней, желая только одного... я вздохнула про себя. Я ничего не хотела больше, кроме покоя. Я ожидала сна в ту ночь, и он пришел. Я закрыла дверь в комнату Брома, в ту, где он спал, пожелала Май приятного вечера, и вошла в свою комнату и прямо в омут тестостерона.
*** — Ты опоздал, Балтик, — съязвил мужчина, который стоял передо мной. — Ясолд говорила слова. Она клянется в верности мне. Теперь она моя пара. Я шагнула в сторону, чтобы посмотреть кто был за Константином. Балтик и около десяти мужчин, появились из-за деревьев, которые образовывали небольшой полукруг вокруг вершины скалы, где мы стояли, Костя и Павел были сзади него. В мгновения серебряные драконы вытащили свои мечи, окружив Константина и меня. — Это правда? — спросил меня Балтик, его выражение лица было столь же яростное, как море, которое бушевало позади нас. Я сделала шаг вперед, но Константин протянул руку, чтобы остановить меня. — Ты будешь обращаться ко мне, а не к моей паре. Ясолд моя. У тебя никогда не будет ее. — Почему ты здесь? – спросила я Балтика, сбросив руку Константина и пробившись через его охранников. Они сделали движение, чтобы остановить меня, но отступили, когда я посмотрела на них. — Почему, ты думаешь, я здесь? Я пришел потребовать свою пару, — ответил Балтик, его глаза яростно блестели. — Твою пару? Ты сказал, что не хочешь меня. Ты сказал, что ты никогда не будешь иметь ничего общего с серебряным драконом, — закричала я. — Я сказал, что никогда не буду спать с серебряным драконом, — исправил он. — С тех пор я передумал. Ты моя пара. Я послал гонца, который должен был сказать тебе, что я приду к тебе потребовать тебя. — Я не видела ни одного посланника! – сказала я, растерянно и удивленно. Выражение его лица потемнело. — Я должен был знать, что Константин заберет тебя себе, и не позволит тебе быть моей. — Ясолд, голубушка, позволь мне разобраться с этим, — сказал Константин, его голос был мягким, урчащим и успокаивающим, таким же, как и все эти три месяца, пока я была с ним на юге Франции. Я развернулась к нему лицом, вдруг начав понимать, что к чему, и понимания этого наполнило меня яростью. — Ты знал, что он придет за мной, не так ли? Ты знал, что мое сердце разбито, и все равно продолжал скрывать от меня его сообщение. Вот вам крест! Вот почему ты заставил меня дать тебе клятву! Ты обманул меня! — Ты – моя ответственность, — сказал Константин, беря мои руки в свои. Балтик зарычал. Костя, не отрывая взгляд от охранников серебряных драконов, удержал его. — Я обещал заботиться о тебе в тот первый день, когда ты оказалась на моем попечении, — продолжил Константин. — Я не могу не любить тебя, моя драгоценная голубка. Ты можешь винить меня за желание видеть тебя в качестве своей супруге? Какой глупой я была. Какой глупой и наивной, попалась на лестные слова и обещания всю жизнь быть любимым, когда в действительности, я была использована, как инструмент в войне, которая бушевала в течение двухсот лет. Я вытащила свои руки из его и попятилась от отвращения к тому, как он обманул меня. Охранники посмотрели на Константина, но он поднял руку, чтобы остановить их. — Ты сказал мне, что я предназначена быть твоей парой, но все это время ты знал, что Балтик придет за мной. Ты смотрел, как я тосковала по нему, тосковала по любви, ради которой я бы отдала свою душу, тем не менее, ты связал меня с тобой? Почему? — Я люблю тебя, — сказал он, сверкая глазами со странным золотым светом. — Как я мог позволить тому, кого я люблю больше, чем саму жизнь, соединиться с безумцем, монстром, который уничтожил наш клан вместо того, чтобы позволить нам жить в мире? Я не могла смотреть на него больше. — Ты говоришь, что любишь меня и готов провести остаток своих дней в тени того, кого я люблю. Константин протянул руку ко мне, но опустил ее, прежде чем смог прикоснуться ко мне. — Ты просто запуталась, Ясолд, ты не по-настоящему влюблена. — Откуда ты знаешь? — я подняла голову, глядя на него. — Откуда ты знаешь, что в моем сердце? Ты даже не слушаешь меня! Я сказала тебе, что я люблю его, Константин, а ты просто сказал мне, что он предпочел бы видеть меня мертвой, чем живой. — Ты… — он начал говорить. — Нет, — сказала я, прервав его резким жестом. — Я знаю свой собственный ум и сердце. Я люблю Балтика. Если бы он попросил меня быть его парой, я бы без раздумий согласилась бы. Балтик улыбнулся медленной самодовольной улыбкой. — Это не значит, что я не разъярена твоим прошлым поведением, — сказала я ему через плечо. Его улыбка сползла на ступеньку. — Даже зная, кто он, зная, что он сделал с нашим народом, с твоей семьей, ты бы связала себя с ним? — спросил Константин, его голос, отражал гнев в его глазах. — Ты бы позволила ему использовать свое тело, осквернить свою душу? Я встретила его взгляд своим собственным устойчивым. — Я сделаю все, что смогу, чтобы принести спокойствие в это смутное время. — Ты присягнула мне, — ответил он. — Какой у меня был выбор? – парировала я. — Ты обманул меня! Он промолчал, боли мелькнула на его лице. — Если бы только ты сказал мне правду, — сказала я тихо, кладя руку на его плечо. — Я с большим уважением и любовью отношусь к тебе, Константин. Ты замечательный виверн и щедрый, любящий человек. Но насколько я уважаю тебя как такового, я бы никогда не соединилась бы с тобой, если бы я знала правду. Ты вынудил меня стать твоей парой просто назло человеку, который держит мое сердце. Как я могу найти счастье с тобой, зная об этом? Балтик шагнул вперед. — Константин Норк, согласно законам, управляющими вейрами, я вызываю тебя на Lusus naturae за твою пару, Ясолд де Бушер. Константин и я, мы оба уставились на него. — Lusus что?— спросила я. — Naturalae. У него есть множество значений, но для драконов, у него только одно значение… возможность украсть пару, — ответил Константин, наблюдая за Балтиком с ощутимой враждебностью. — Это не воровство, если я выиграю вызов, — сказал Балтик, шагая вперед. На этот жест все его мужчины, кроме Кости остались стоять там, где они были. Аналогично Константин кивнул своему охраннику, который жестом показал что-то остальным. Драконы рассредоточились, пока они не образовали свободный круг, в центре которого мы стояли. — Ты принимаешь вызов? — Принимаю, — сказал Константин, становясь в агрессивную позицию. — Ясолд молода и смущена. Она еще не успела приспособиться к нашему образу жизни. Я убежден, что со временем, она поймет, какая трагическая будет у нее жизнь, если она проведет ее с тобой. — Мне не нравится, когда обо мне говорят, как будто я не стою на расстоянии вытянутой руки, — сказала я ему несколько язвительно. — Я не невидимка и я не глупая. Это моя жизнь, о которой ты говоришь, и я требую право голоса. — Ты женщина, — резко сказал Константин. — Ты молода и неопытна в делах драконов. Ты позволишь мне решать, что лучше для тебя. — Я нашел ее, — сказал надменно Балтик, выходя вперед, пока он не встал в футе от нас. — Я буду решать, что лучше для нее, и она станет моей парой. — Никто из вас не думает, что хорошая идея того, что лучше для меня, это спросить у меня? — спросила я. — Нет! — одновременно сказали виверны. Я скрестила руки на груди и свирепо посмотрела на них обоих. — Я думаю, что вы оба мне неприятны. Я передумала. Я не хочу никого из вас. Я хочу Костю. Глаза Кости расширились от удивления и чего-то, очень похожего на тревогу. — Эээ... — Ты пытаешься заставить меня ревновать? — раздраженно спросил Балтик. — Нет. Если бы я пыталась, я бы сделала это, — я направилась к Косте, но он явно прочитал намерение в моих глазах, потому что попятился от меня. Я остановилась, топнула ногой в раздражение и потребовала: — Прекрати бегать от меня и позволь мне поцеловать тебя! — Я бы предпочел, чтобы ты не делала этого, — сказал он с опаской, покосившись на своего виверна. — Ясолд, — сказал Балтик даже почти незаинтересованным тоном. Я двинулась к нему, сужая свой сердитый взгляд, пока он не выставил меч перед собой. — Что? — Ты не должна нападать на Костю, чтобы заставить меня ревновать, chеrie, — сказал он, раздражение на его лице заменилось на развлечение. Он махнул рукой в сторону Константина. — Я готов драться с ним до смерти за твою дерзкую выходку. Я не думаю, что когда-нибудь так сильно ревновал, как сейчас. — О. — я задумалась об этом на мгновение, затем сделала шаг ближе к нему, не прикасаясь к нему, но достаточно близко, чтобы я могла почувствовать тепло его тела. Я посмотрела в его глубокие глаза, ища там ответы, которые так отчаянно искала. — Ты действительно хочешь, чтобы я была твоей второй половинкой, хотя я серебряный дракон? — Да. — Ни один мускул на его шее не дрогнул. — Почему? В его глазах появился такой же осторожный взгляд, которым только что смотрел Костя. — Почему? — Да, почему? — Я ткнула в него рукой. — Почему ты хочешь меня, как свою пару? — Эх... — он перевел взгляд с меня на Константина, который стоял, наблюдая за нами с черным угрюмым видом. Балтик расправил плечи и ровнялся, посмотрев на меня надменным взглядом. — Это не имеет значения. Только то, что я требую тебя как свою пару, должно иметь значение. — Это важно для меня, — сказала я и положила руку на его грудь, над сердцем. Позади меня Константин сделал шаг к нам. — Ты – женщина. Ты не ведаешь, что говоришь. — Вот тебе крест, если я не ведаю. Скажи, Балтик. Почему я? — Потому что, — сказал он, его глаза мрачно блеснули. — Просто... потому что. — Ты меня любишь? – спросила я. — Это не твое дело. — Его челюсти сжались. Я засмеялась; я не могла не посмеяться над ним. Любовь в браке была всегда лишь сном, как моя мама когда-то сказала мне, но я знала, что она любила моего отца. Она также сказала, что некоторые мужчины с трудом признаются в таких нежных эмоциях, и явно Балтик был одним из них. — Я думаю, что это мое дело. Это важно для меня, Балтик. Я хотела бы знать… любишь ли ты меня? Он шагнул ближе, пока его грудь не прижалась к моей руке. — Это не место, чтобы обсуждать такие вещи. — Я думаю, что это идеальное место, — сказала я, указывая на всех драконов, которые мялись на месте и, как я заметила, у каждого из них на лице было выражение боли, идентичное выражению Балтика. — Я должна знать. Я не буду связывать себя с человеком, если он не любит меня. — Это глупость, — усмехнулся Балтик, и драконы усмехнулись с ним, ропот соглашения прошел вокруг нас. — Тем не менее, я должна знать. Поэтому я спрошу тебя в третий раз… ты меня любишь? Он затравленно огляделся, прежде чем нагнуться ко мне.
|
|||
|