Николь Жаклин. Приёмная семья #2

Данная книга предназначена только для предварительного ознакомления! Просим вас удалить этот файл с жесткого диска после прочтения. Спасибо.

«Когда решает сердце»,

Николь Жаклин

Приёмная семья #2

Название: Николь Жаклин, «Когда решает сердце»

Серия: Приёмная семья #2

Переводчик: Катя И. (с 14), Matreshka (с 1-13 гл.)

Редактор: Таисия С. (с 14), Нютка (с 1-13 гл.)

Вычитка: Чеширский Кот

Переведено для группы: https://vk.com/bellaurora_pepperwinters и https://vk.com/stagedive

18+
(в книге присутствует нецензурная лексика и сцены сексуального характера)

Любое копирование без ссылки

на переводчика и группу ЗАПРЕЩЕНО!

Пожалуйста, уважайте чужой труд!

Всю свою жизнь они друг друга отталкивали, но что произойдет, когда они будут больше всего нуждаться друг в друге?

Анита Мартин не ждет много от жизни. Она выросла на улице, кочуя из одной приемной семьи в другую, и привыкла полагаться только на себя. Даже после того, как нашла любящую семью, которая приняла ее, она все еще остается посторонней. И Абрахам, один из старших сыновей, не дает ей этого забыть.

Абрахам Эванс не понимает, как с подросткового возраста Ани всегда удается задеть его за живое. Она всегда была безупречно красивой. Но он никогда не встречал человека, который был бы так же обозлен на весь мир, как Ани. За пятнадцать лет Ани и Брам нашли согласие в одном — они терпеть не могут друг друга, пока одна ночь, когда злость уступила страсти, все не изменила. Но даже когда Ани и Брам начинают тайно искать утешение в объятиях друг друга, они стараются не привязываться эмоционально.

Когда жизнь Аниты резко меняется, и она осознает, что нуждается в большем, чем Брам может ей дать, их хрупкие, бессрочные отношения рушатся. Во что бы то ни стало Ани настроена выжить. Но когда Брам, наконец, признает свои истинные чувства, он понимает, что Анита продолжает жить дальше без него...

Содержание:

Пролог. 4

1 глава. 6

2 глава. 9

3 глава. 16

4 глава. 23

5 глава. 32

6 глава. 39

7 глава. 49

8 глава. 55

9 глава. 63

10 глава. 68

11 глава. 75

12 глава. 85

13 глава. 93

14 глава. 101

15 глава. 111

16 глава. 120

17 глава. 129

18 глава. 137

Эпилог. 143

Пролог

Анита

Шестнадцать лет

Люди всегда прятали ценные вещи в своих спальнях.

Казалось, они считали, будто какая-то невидимая сила удержала бы других от обнаружения огромного фаллоимитатора или небольшого запаса травки в верхнем ящике комода. Ошибка. Меня от разнюхивания могли удержать только навесные замки и доберманы, но даже это я могла обойти.

Я никогда не искала ценных вещей. У большей части приемных семей, в которых жила, не было дорогих вещей, а если и были, то я не могла взять их. Как бы смогла заложить украденные украшения? Я не была тупой.

Также не планировала жить на улицах. У меня уже был подобный опыт.

У четырнадцатилетней девочки, которая была чуть выше ста пятидесяти сантиметров и меньше сорока пяти килограмм не было шанса находиться там и не получать тумаков от других бездомных, которые были больше, сильнее и проживали на улицах дольше нее. Я также не хотела помнить и других — тех, кто был немного любезнее со мной.

Нет, я останусь под опекой приемной семьи. По большей части семьи, в которых я жила, не были такими уж плохими. Конечно, основная часть охотилась за деньгами, которые выделяло государство на мое содержание, и, возможно, иногда были проблемы с алкоголем и зависимостью от порно, но из семи домов, в которых жила, только один я покинула целенаправленно. Я не чувствовала вины из-за звонка в полицию, когда обнаружила у часто распускающего руки отца тайник с героином. И бам! У меня новая приемная семья.

Есть догадки, где я нашла эту возможность для побега? Да, спальня.

Я усмехнулась про себя, когда вытащила верхний ящик тумбочки, которая находилась у огромной кровати моих новых приемных родителей. Две пары очков, упаковка презервативов, порванная цепочка, несколько пуговиц, любовный роман и смазка попались мне на глаза. Я вздрогнула и захлопнула ящик. Отвратительно, но ничего необычного.

Я уже порылась в комоде и еще в одной тумбочке, но ничего не нашла. Где они прятали пикантные вещички? Мне нужны были рычаги давления, черт побери.

— Какого хера ты здесь делаешь? — глубокий голос раздался позади, когда я направилась к шкафу.

Дерьмо.

— Ищу ванную, — ответила самым невинным тоном.

Я медленно развернулась и встретилась взглядом с парнем, который стоял в дверном проеме. Боже, это был Брам. На мою беду, именно этот придурок, один из усыновленных близнецов моих приемных родителей, поймал меня. Другой близнец, Алекс, рассмеялся бы, обхватил меня за шею и вывел из комнаты.

А этот братец станет проблемой. Они были настолько разными, что удивляло, как могли быть братьями, не говоря о том, чтобы быть однояйцевыми близнецами. И не то чтобы кто-нибудь мог перепутать их. Алекс был веселый, улыбчивый и счастливый. Брам настоящим придурком. И это еще мягко сказано.

Он злился и хмурился все время. Как будто его разочаровал весь мир, и он не мог больше даже притворяться, что чем-то наслаждался. Да, добро пожаловать в клуб, чувак.

Я пялилась на его лицо пару секунд, задаваясь вопросом, смогу ли придумать оправдание, когда Брам сделал резкий и быстрый шаг вперед и, схватив меня за запястье, выволок из спальни.

Нет, не смогу.

— Что ты взяла? — прошипел парень, сердито смотря, когда толкнул меня дальше по коридору.

— Ничего, — сказала, потерев запястье.

После жизни на улице я считала себя довольно смекалистой и не думала, что Брам мог навредить мне, но он на самом деле выглядел пугающим. Он был почти на тридцать сантиметров выше меня, с широкими плечами и щетиной на щеках, которая подчеркивала тот факт, что он вырос. В девятнадцать лет никто из парней не жил с нами в доме, они делили квартиру в отдельно стоящем гараже, что означало, я видела их часто.

Слишком часто.

— Что ты здесь делаешь? — спросила, отворачиваясь от Брама, чтобы пройти в гостиную. Нервозность была бы похожа на чувство вины, а поскольку я не была виновата, что просто осмотрелась в спальне его родителей, то не собиралась давать ему понять, что он запугал меня. — Ты не должен быть на работе или где-то еще?

Я знала, что он должен быть на работе. Знала расписание всех: вот почему посчитала безопасным свой поиск. Я находилась в доме семьи Эванс чуть больше двух недель, и все казалось слишком хорошо, чтобы быть правдой. Поэтому, когда моя приемная мать Лиз уехала со своей родной дочерью Кэти в город на рождественский шопинг, а парни были на работе, то подумала, что все чисто.

Я едва достигла входа в гостиную, прежде чем он снова схватил меня, останавливая.

— Что, черт побери, ты взяла? — снова спросил Брам, когда я пыталась вырваться.

Он слегка потряс меня и развернул лицом к себе, и вся моя напускная бравада испарилась.

— Я ничего не взяла, — прошептала хрипло, вздернув подбородок, когда ударила его по рукам.

— Ты думаешь, ты первый ребенок, который проворачивает подобное? — спросил он хрипло сквозь стиснутые зубы. — Мои родители приютили тебя, покупают тебе вещи, кормят тебя, а ты крадешь у них?

— Я, бл*дь, ничего не взяла! — повторила, сглотнув.

Я замерла на месте, когда Брам опустил одну из своих рук с моего плеча и скользнул ею по моему животу, по краю бедра и на спину. Я не шелохнулась, когда он встал на колени и поднял каждую мою ногу, облаченную в штаны, чтобы проверить содержимое моих носков, и я едва дышала, когда он просунул пальцы в передние и задние карманы моих джинсов.

Когда он поднял руки выше, мое зрение затуманилось из-за недостатка кислорода, и как только его ладонь скользнула между мои грудей, я втянула долгий выдох и выпустила его с рыданием.

— Анита? — спросил Брам в замешательстве, опустив руки, когда резко отпрянул, затем резко подбросив руки в воздухе.

— Я сказала тебе, что ничего не взяла, — пробурчала, смотря на него сквозь слезы в глазах. — Я сказала тебе.

— Извини. Ты... ты была в спальне моих родителей, — бормотал он, его выражение лица смягчилось, никогда не видела его таким прежде.

Я вытерла лицо рукавами своей кофты и попятилась, пристально наблюдая за ним для любого намека, если он вдруг попытается меня остановить. Когда, наконец, успокоила свое дыхание, то проговорила:

— Если ты снова прикоснешься ко мне, я тебя убью.

Развернулась и побежала к себе в спальню, не замедляясь, хоть и не слышала его шагов позади.

Позже мы притворились, что ничего не произошло. Брам не настучал на меня, а я не рассказала его родителям, что он грубо хватал меня. Однако наше молчание не было перемирием — это была четко прочерченная линия битвы.

1 глава

Абрахам

Четырнадцать лет спустя

— У тебя пять внуков, мам. Притворись, что парочка из них — мои дети, — сказал я, целуя маму в висок.

— Так дело не пойдет, — сказала она с раздражением, слегка пихнув меня в бок, когда проходила мимо на кухню.

Один и тот же разговор на протяжении последних пяти лет, и мой ответ никогда не менялся. Я не хотел детей. Не то чтобы я не любил своих племянников и племянниц — любил. Просто не хотел нести ответственность за своего собственного ребенка. Я был счастлив быть дядей, который дарил на Рождество крутые подарки и брал детей на рыбалку, когда мне хотелось, чтобы затем отправить их домой с родителями.

— Почему ты продолжаешь спрашивать? — раздался голос со стороны задней двери дома, отчего я стиснул челюсти. — Ты же знаешь, Брам никогда не полюбит никого так, как себя.

— Анита, — строго сказала мама с угрюмым взглядом.

— Забавно слышать это от тебя, — пробормотал я, ожесточаясь, когда взглянул на стройную женщину, которая вошла в комнату.

— О чем ты? — спросила Анита, опуская на стол мешок с продуктами.

— Не вижу, чтобы дети держались за твою юбку, — огрызнулся я.

На мгновение глаза Аниты расширились от боли.

— Я не ношу юбок, — зашипела она, развернулась и выбежала из кухни.

Я наблюдал за ее уходом, затем посмотрел на маму в замешательстве. Какого хрена?

— Боже, Абрахам, — сказала мама, качая головой, и прошла мимо меня. — Не понимаю, почему вы двое просто не можете друг друга игнорировать.

Я стоял на месте как идиот целую минуту, затем последовал за ними в гостиную, остановившись на входе, когда услышал мамин голос:

— Ты в порядке?

Раздался невеселый смешок.

— Ты знаешь, он просто...

— Я не ожидала ничего другого, мама. Все хорошо, — выдохнула Анита. Я прислонился к стене и закрыл глаза. Дерьмо. Не понимал, что сделал не так, но она плакала. Обычно ее голос был хриплым, я не раз упоминал, что она бы стала хорошим оператором секса по телефону, но хрипотца была увеличена в тысячу раз, когда она отмахнулась от мамы.

— Если ты... — начала мама, но Ани перебила ее.

— Я в порядке. Правда.

Прежде чем я мог сдвинуться со своего места, Анита вышла из гостиной, как раз в тот момент, когда открылась входная дверь, и мой кузен Тревор зашел в дом.

— Трев! — закричала Анита, рванув к нему.

— Привет, — сказал он, когда Ани запрыгнула на него и обернула руки вокруг его шеи, а ноги — талии.

Мой желудок скрутило.

— Что не так? Ты плакала? — спросил он нежно, обнимая ее.

Ани отвечала ему приглушенно, поэтому я не мог расслышать, но как только он начал успокаивающе гладить ее по спине, понял, что с меня хватит. Ради всего святого, мы были в доме родителей, и казалось, будто он хотел трахнуть ее у стены.

Я фыркнул, отчего привлек внимание Тревора. Проигнорировал грозный взгляд, который он послал мне через плечо Ани, когда развернулся и вышел из комнаты.

***

— Как продвигается новый сайт? — спросила мама, хоть как-то пытаясь разорвать тишину за ужином.

Пятничные семейные ужины стали традицией в доме моих родителей, когда мы были еще детьми. В то время как все наши друзья должны были быть дома в воскресенье вечером и тащили свои задницы с похмелья к столу, наши родители решили усадить нас семьей за стол до того, как выходные снесут нам головы, чтобы держать нас в узде. Они не ошиблись. Сидеть за столом со всей семьей в самом начале выходных было хорошим напоминанием не облажаться во время них.

Долгое время, прежде чем мы выросли и разъехались, за столом моих родителей сидело одиннадцать человек. Мама и папа, я, мой брат-близнец Алекс, моя младшая сестренка Кейт и с соседнего дома: мои дядя Майкл и тетя Элли, их сыновья: Тревор, Генри и приемный сын Шейн. Анита переехала к нам, когда я уже съехал, но до того как мой брат Алекс отправился служить в армию.

Я не был уверен, почему мы собирались именно в доме моих родителей, но так было, сколько себя помню. Тетя Элли обычно приходила помочь маме, иногда брала на себя всю готовку, но, тем не менее, мы редко ели в доме тети с дядей. Может потому, что когда дома были все, мы не вмещались за столом тети Элли, хотя сейчас мы редко собираемся все вместе.

Сейчас мы разбросаны по стране. Моя младшая сестра Кэти переехала в Сан-Диего и, в конце концов, вышла замуж за Шейна, который служил в морской пехоте. Генри тоже был там, но в другом отряде. Мой брат Алекс ушел в армию, когда нам исполнилось по двадцать, остался там по контракту, и сейчас дислоцируется в Миссури. Только Тревор, Ани и я остались в Орегоне с родителями.

Мы также были единственными, кто проявил интерес к бизнесу нашей семьи по лесозаготовке.

— С новым сайтом все прекрасно, — ответил отец, запихивая еще больше еды в рот.

— Укладываемся в график.

— Это чудесно, — ответила мама оживленно. — Может, возьмете отгулы, когда приедет Кэти.

Я резко поднял голову, заметив, что тоже самое сделала Ани.

— Когда приезжает Кейт?

— Она сказала, что собирается найти билеты на следующий месяц. Полагаю, у одной из авиакомпаний будет распродажа или что-то подобное, — ответила мама с улыбкой.

— Со всеми карапузами у нее нет другого выхода, — сказал Тревор со смешком.

— Как вы думаете, почему мы не ездили никуда, когда вы были детьми? — спросил отец Тревора, наклонившись вперед за закусками. — Мы с твоим отцом рано осознали, что если хотели отвезти детей на каникулы, нам стоило арендовать трейлер. Летать было слишком дорого.

— Помнишь тот раз, когда мы отправились на гору Рашмор? — спросил я Тревора, усмехаясь.

— Веселая поездочка, — ответил Тревор с кивком. — Было бы лучше, если бы Генри не пердел на меня каждые двести миль пути.

Анита фыркнула, и я не смог сдержать смех. Всю дорогу нам пришлось ехать с опущенными стеклами, настолько сильно воняло.

— Бедняжка Генри, — сказала мама с ухмылкой. — Парень никогда не мог переносить езду в транспорте.

— И мне всегда приходилось сидеть рядом с ним! — скулил Тревор.

— Ну, я бы не сел с пердуном. Он твой брат, — сказал я серьезно, оторвав взгляд от своей тарелки и встретившись взглядом с Ани.

Она улыбалась, но улыбка была еле заметной. Тот тип улыбки, когда человек не является частью шутки, но улыбается, чтобы не показаться не в теме.

Я резко закрыл рот.

— По крайнее мере, никого из детей Шейна и Кейт не укачивает в транспорте, — сказала мама, откинувшись на своем стуле.

— Кэти ни за что больше не поедет сюда на машине, — наконец, Ани вступила в разговор, улыбнувшись маме. — Она сказала, что когда они ехали в последний раз домой отсюда, то поездка длилась в два раза дольше, из-за того что приходилось останавливаться тысячу раз.

— Мелкие писуны, — сказал отец, из-за чего мы все захихикали.

Я посмотрел на часы и отодвинул тарелку.

— Спасибо за ужин, мам.

— Ты уже уходишь? — спросила она, вздёрнув бровь.

— У меня есть планы на вечер. Не могу их изменить, — ответил я, вставая из-за стола и взяв свои тарелку и стакан. — Уберу за собой до ухода.

Мама проворчала себе под нос, но позволила нам с Тревором убрать стол вокруг моего отца, который все еще ел. Я всегда старался помогать маме с уборкой стола, по крайней мере, когда из детей нас было всего несколько человек. Когда Кэти и Алекс были дома, я притворялся, что понятия не имею, как убираться, чтобы им приходилось мыть посуду. Они заслужили это за то количество ужинов, что пропустили.

— Мужик, тебе нужно сбавить обороты с Ани, — пробурчал Тревор, когда мы стояли вместе у раковины. — В последнее время ей тяжело.

— Ты издеваешься? — я посмотрел на него удивлённо. — Она начала это дерьмо.

— Просто будь помягче.

— Ты говоришь это ни тому человеку, Трев, — ответил я, вытирая руки о полотенце. — Она может провоцировать, но не может принять последствий? Не морочь мне голову.

— Я просто попросил сбавить обороты. Доходит до того, что в последнее время ты меня раздражаешь.

— Теперь ты ее защитник? Что-то есть между вами с Ани? — спросил я, повернувшись к нему. Вопрос был глупым, и я сразу же пожалел о нем.

— Это была бы проблема для тебя?

— Нет, — прошипел я сквозь зубы. — Делайте, что хотите.

— Иногда ты такой придурок, Абрахам, — Трев вздохнул и покачал головой. — У нас с Ани ничего нет, дебил. Но я наваляю тебе, если ты не отстанешь от нее.

Я вышел из кухни, прежде чем он мог сказать хоть слово. Я был раздражен. Я никогда не начинал первым скандалы с Ани. Это она не могла держать рот на замке. Черт побери, женщина не способна вытерпеть и пяти минут, чтобы не съязвить мне, и так было с тех пор, как мы были детьми. Заботился ли я о ней? Конечно. Сложно не заботиться, когда кто-то был в твоей жизни лучшую часть последних пятнадцати лет. Но я не собирался позволять ей вытирать об меня ноги.

Я не хотел думать о том, почему меня так бесили мысли о них с Тревором.

— Я уезжаю, — сказал тихо маме, быстро ее обняв.

— Быстрая уборка, — ответила она, похлопав меня по спине.

— Я говорил тебе, что у меня планы. Увидимся через несколько дней.

Кивнул Ани, моим тете с дядей, затем похлопал отца по плечу, когда пошел на выход из дома. Мне нужно было шевелить задницей, если я хотел добраться вовремя.

2 глава

Анита

Я сбивала саму себя с толку. Это было глупо. Не стоило следовать за Брамом по улицам центра Портленда, но мне было интересно, почему он в такой спешке покинул дом.

Ладно, мне не терпелось узнать, куда он направился.

Брам относился к интровертам по большей части. Я могла пересчитать его друзей на пальцах одной руки, и он никогда не приводил женщину домой. Конечно же, я видела, как он выходил из местных баров с цыпочками, но он не представил нам ни одну. Так куда же он собирался в восемь вечера в пятницу?

Я снова и снова задавала себе этот вопрос, чтобы не зацикливаться на том, о чем на самом деле стоило волноваться, когда Брам припарковался у дешевого кабака. Какого хрена? На этой улице не было других заведений, поэтому я точно знала, куда он направлялся, но зачем?

Выехав из-за угла, я остановилась на небольшой парковке и помчалась к входу в бар. Брам уже исчез внутри, и когда я взглянула на посетителей, курящий снаружи, то мысленно застонала. Джинсы и фланелевая рубашка были идеальными для ужина в доме Эвансов, но я буду бросаться в глаза, если попытаюсь зайти внутрь.

Я быстро зашла за угол, расстегнув рубашку и получив свист одобрения от какого-то бездомного. Боже. Краем глаза, поглядывая на человека, сидящего на тротуаре, я стянула рубашку по рукам и завязала на талии, оставшись в черной майке. Так лучше.

Порывшись в сумке, нашла темно-розовую помаду и, посмотревшись в боковое зеркало, подкрасила губы и слегка пригладила волосы. Направившись к зданию и входу в бар, надела свой пирсинг для языка и подкрутила колечко, чтобы закрепить его.

Хипстеры у двери проигнорировали меня, когда я проходила мимо, ведя себя так, будто гребаные ароматизированные сигареты содержали в себе все ответы на вопросы Вселенной, отчего я не смогла сдержать смешок. Когда ты делаешь вид, что тебе плевать, то не выглядишь от этого круто, наоборот, кажется, что ты слишком сильно стараешься. Я практически ощущала их взгляды в очках на мою, облаченную во фланель, задницу. Приятного просмотра, ребята.

— Добро пожаловать на вечер открытого микрофона, — объявил парень, когда я уселась у барной стойки. — Для новеньких правила просты. Нам не интересны ваши песни о тающих ледниках на Аляске или времени, когда вы вели свой трейлер до Гранд-каньона. Только каверы, народ. Поете оригинальную песню — вылетаете со сцены.

В толпе раздались смешки, и я улыбнулась, взглянув на парня на небольшой сцене. Высокий и долговязый, с короткой бородкой и в футболке с надписью «НАПОИ МЕНЯ». Приятный на внешность, если предпочитаете тощих парней.

— У нас есть друг, который порадует нас сегодня, пока вы, трусливые людишки, набираетесь смелости. Абрахам? — крикнул парень, смотря в затемненную часть сцены.

Моя челюсть отвисла, когда Брам вышел на сцену с потрепаной гитарой в руках.

Что за хрень?

— «Хефевайцен», — крикнула я, взглянув на симпатичную татуированную барменшу, которая наклонилась на данную стойку рядом со мной. — Шот текилы, пожалуйста.

Она кивнула и отвела взгляд от Брама, чтобы меня обслужить.

— Привет, Портленд, — сказал Брам с улыбкой, из-за чего мой желудок сделал странное сальто. — Давненько не выходил на сцену, поэтому вам придется потерпеть.

— Да, потому что ты придурок, — выкрикнул Высокий Тощий парень.

— Да, да, Сейчас я здесь, — сказал Брам, и в толпе раздался хохот. — Могу я спеть или ты собираешься дальше болтать?

— Непременно, — ответил Высокий Тощий парень, вскинув руки в воздухе.

— Первую песню вы, возможно, не знаете...

— Никаких оригиналов! — выкрикнул Высокий Тощий парень, когда барменша придвинула ко мне заказ.

Брам оставался спокойным и медленно повернул голову в сторону, пока толпа хихикала.

— Хорошо-хорошо. Продолжай, — Высокий Тощий парень перекричал смех людей в толпе.

— Охренеть, — Брам покачал головой. — Я переживал, что опоздаю.

Я не могла сдержать улыбку от того, как люди высоко ценили Брама. Он управлял ими. Брам, который едва общался с людьми и ходил с оскалом на лице, держал толпу как на ладони.

— Как я и сказал, возможно, вы ее не узнаете, но она не моя, поэтому Джей может заткнуться и дать мне продолжить, — сказал Брам, наклонившись к микрофону с улыбкой, пока более комфортно усаживался на барном стуле. — Это песня Thief and a Liar, Джеффри Мартина.

По шуму толпы я догадалась, что они знают, о ком он, но я никогда не слышала.

Как только Брам начал играть, мое сердце с неистовой силой забилось в груди, и мне было не понятно, нервозность это или восторг. Когда он начал петь, я забыла, как дышать.

Его голос был слегка с хрипотцой, но очень приятный. Я отвернулась, выпила шот и запила пивом. Руки дрожали, когда снимала кусочек апельсина с края рюмки и бросала его в пиво. Мне очень сильно хотелось снова развернуться и посмотреть на Брама, но впервые с момента, как вошла в бар, мне показалось неправильным то, что я следила за ним.

Странное ощущение. Я наблюдала, как Брам делал что-то, что, очевидно, хотел скрыть от нас, но именно я чувствовала себя «обнаженной».

Через пару мгновений, я развернулась с пивом в руках, чтобы хоть как-то их занять... и встретилась взглядом с Брамом через все помещение.

О, боже. Думала, что тусклый цвет скроет, но свет от барной стойки освещал меня.

— Я самый худший вор и лжец. Я граблю вслепую и все продаю. Я построю тебе дом своими руками, а затем спалю его дотла, так быстро, как только смогу, — голос Брама не дрогнул, даже когда он приподнял бровь, как будто говоря: я поймал тебя.

Я тяжело сглотнула и отвела взгляд, отпивая пиво, будто ничего не произошло, мысленно задаваясь вопросом, смогу ли уйти, не попавшись ему на глаза. Часть меня думала, что он проигнорирует мой побег и продолжит заниматься своими делами, но другая часть знала, что если я сделаю хоть шаг от барного стула, он окликнет меня в чертов микрофон.

Когда Брам доиграл последний аккорд, толпа разразилась аплодисментами, и он широко улыбнулся, оглядывая людей перед ним.

— Черт, у вас столько энергии, ребята. Я на ногах с четырех утра, думаю, мне уже пора спать, — пошутил он, почесывая подбородок. — Хотите еще?

Свист и одобрительные крики раздались в помещение, и мне стало интересно, как часто Браму приходить в бар петь. Казалось, что люди знали его, или, по крайней мере, узнавали.

— Хорошо, еще одну, — он поерзал на стуле. — Уверен, песня вам понравится. First в исполнении Cold War Kids.

Брам вернул взгляд ко мне, а я теребила пустой пивной бокал, поставив его на барную стойку позади себя.

Брам напевал припев в микрофон, замедляя привычную версию песни. Черт побери.

Он собирался меня убить.

Я не двигалась всю песню, в то время как взгляд парня не покидал меня. Когда он допел, встал со своего стула, то я уже вычисляла расстояние до входной двери, пока бросала на барную стойку двадцать баксов.

Глядя на Брама, сделала шаг к свободе, когда он медленно покачал головой, предупреждая не двигаться.

— Ваш черед развлекать меня, — сказал Брам, склонившись к микрофону. Толпа заверещала, но слова были обращены ко мне.

— Мы развлечем тебя, — крикнула девушка, которая обнимала подружку пониже. Вся толпа разразилась смехом, когда лицо девушки поникло, а глаза расширились. Она была пьяна, но очевидно недостаточно, чтобы игнорировать тот факт, что только что сделала из себя дурочку.

Взгляд Брама смягчился, когда он наклонился к микрофону снова и кивнул в моем направлении.

— Прости, красавица, но моя девушка ждет меня у барной стойки.

Моя челюсть отвисла, а желудок сделал сальто, когда мужчина направился ко мне, но прежде чем он добрался до меня, я собралась, скрестив руки на груди. Если он думал, что пошатнет мою уверенность своим глупым объявлением, то глубоко заблуждался.

— Ты... — слова не успели покинуть мой рот, когда Брам слабым движением руки обхватил меня за горло, расположив пальца пол моим подбородком.

— Привет, детка, — пробормотал он, наклонившись, и без предупреждения нежно поцеловал меня.

Я ожидала чего-то другого. Наказания. Жесткого поцелуя. Может, с укусом. И размышляла об этом, когда Брам прекратил поцелуй, но мои губы были с ним не согласны.

Это был инстинкт. Ничего больше. Но нежного касания губ не хватало.

Брам издал удивленный шум в недрах своего горла, когда я обняла его. Наши взгляды встретились на краткое мгновение, прежде чем он застонал и толкнул меня к барной стойке.

Затем его губы снова оказались на моих, и в этом не было ничего нежного. Он потянул мою нижнюю губу зубами, и я отрыла рот, мое дыхание перехватило, когда язык Брама скользнул внутрь. Черт побери, Брам умел целоваться.

Я забыла, где мы находились. Я забыла, кто он. Черт, я забыла, кто я.

Ничего не имело значения, кроме нашего тактильного контакта. Бедра Брама зажимали мою талию, мои ладони лежали на его широкой спине, одна из его рук была на моем горле, а другой он клал гитару на барную стойку позади меня, чтобы скользнуть рукой по моим коротким волосам и к затылку.

— Я отнесу ее в подсобку, — раздался насмешливый голос высокого паренька позади нас, и я предположила, что речь шла о гитаре.

Брам кивнул, все еще целуя меня, и затем руками спустился к моей заднице, приподняв меня, чтобы я подпрыгнула и обвила его ногами за талию.

О, боже, так гораздо лучше. Я простонала ему в рот, когда Брам отошел от барной стойки и разорвал поцелуй. Обхватив рукой мой затылок, он притянул мое лицо к своей шее, когда проходил через посещение бара.

Дерьмо. Какого хрена мы творили? Я крепко держалась за него, мое лицо горело от смущения, хоть и было спрятано, а моя промежность потиралась о член Брама с каждым шагом.

Мы оба тяжело дышали, оказавшись на холодном воздухе, а я дрожала, когда Брам спросил меня, где я припарковалась.

— За углом, — прохрипела в ответ, потеревшись губами о кожу Брама, отчего он задрожал.

Он шагал по тротуару, не отпуская меня, пока мы не повернули за угол и оказались в тени высокого здания.

— Какого хрена ты здесь делаешь? — спросил он, опустив меня на ноги.

— Какого хрена это было? — огрызнулась я в ответ, немного пошатываясь, когда потеряла равновесие.

— Если бы я хотел твоего присутствия, я бы, бл*дь, тебя позвал, — он проигнорировал мой вопрос, нахмурившись, когда схватил меня за руку, чтобы я не упала.

— Не знала, что ты умеешь так петь.

— Как думаешь, кто научил Кэти? — моя сводная сестра Кейт прекрасно владела гитарой, и у нее был сногсшибательный голос столько, сколько я ее знала. Я никогда не задавалась вопросом, где она училась, это всегда было просто фактом.

— Ох, — ответила, обходя его.

— Ты следила за мной? — спросил Брам недоверчиво, вставая передо мной. — Какого хрена с тобой не так?

— Со мной? Да, это же я вела себя по-скотски сегодня. Верно, — ответила я саркастично. — Ты только что поцеловал меня!

— Вот как ты хочешь это разыграть? — пробормотал Брам, покачав головой и почесывая подбородок. — Конечно. Я пытался отделаться от завсегдатая бара и использовал для этого тебя, но в остальном твоя вина.

— Моя? — завизжала я, отчего бездомный парень на тротуаре заорал, что его разбудили.

— Закрой свой рот, — закричал Брам на парня, и тот заткнулся.

— Я ничего не сделала! — зашипела я, сжав ладони в кулаки.

— Это не ты заманила меня своим «трахни меня» взглядом?

— «Трахни меня» взгляд? — снова заверещала я.

— Ты все еще, бл*дь, это делаешь! — закричал Брам и нагнулся.

Мы оба сохраняли тишину мгновение, сердито пялясь друг на друга.

Я не уверена, кто сделал первый шаг, но внезапно губы Брама снова оказались на моих, а он сам прижимал меня к кирпичной стене здания.

— Когда, черт побери, ты проколола язык? — ахнул он мне в рот, когда протиснул бедра между моих, приподняв меня.

— Несколько лет назад, — застонала я и потерлась об него.

— Никогда не замечал, — он переместил руки мне на талию, затем выше, чтобы обхватить мою грудь через майку.

— Знаю, — я засунула руки под его футболку и провела ногтями по теплой коже боков.

Знакомый свист, раздавшийся на улице, остановил нас.

— Ключи, — прошептал Брам, прежде чем прижался губами к моим. — Ключи. Сейчас же.

Я порылась в сумке, которая висела на моем плече, и вытащила ключи от джипа.

В секунду, когда Брам услышал их звон, он выхватил их из моей хватки, затем без слов взял меня за руку и повел к машине. Возле нее остановился и повернулся ко мне лицом.

Я задержала дыхание, пока он нажимал на пульт, чтобы отпереть водительскую дверь.

Затем снова нажал, чтобы разблокировать остальные, и открыл дверь заднего сиденья. Брам стоял, не двигаясь, давая мне принять решение. Я могла забрать у него ключи, обойти машину и сесть на водительское место. Это было бы умным решением.

Вместо этого проскользнула мимо него и забралась на сиденье.

Я приняла очень плохое решение, и сама это понимала. Думаю, мы оба понимали. Ничего хорошего не выйдет из интрижки с Брамом. В лучшем случае, все между нами станет более неловким. В худшем — мы на самом деле возненавидим друг друга, вместо тех обычных пререканий.

Но мне было плевать.

Это не было реальной жизнью. Я знала, что как только Брам исчезнет из моей «Тойоты», все будет кончено. Но в течение трех дней сталкивалась с тем, чего не желала, поэтому отмахнулась от всех сомнений.

Заднее сиденье моей машины было опущено, потому что на этой неделе я перевозила вещи для дома. Поэтому, оказавшись внутри, у нас было пространство для передвижений. Хотя от этого было не легче. Брам ударился головой и выругался, пока забирался позади меня, закрыв дверь с громким треском. Я оцарапала локоть об машинный коврик.

Затем мы, наконец, устроились удобно.

Я лежала на спине, раздвинув колени, между которыми пристроился Брам и опустился на меня, опираясь на локти.

— Я ни черта не вижу, — пожаловался он, когда наши взгляды приспосабливались к темноте.

— Ты знаешь, как я выгляжу, — прошептала слегка нервно, из-за чего мой голос дрожал.

— Я не знаю, как выглядят они, — спорил он, опустив одну руку, чтобы скользнуть ею по моей груди, его кончики пальцев нашли мой сосок через ткань майки.

Ну, казалось, что отсутствие видимости никак не мешало ему.

Брам коснулся губами моих, и я простонала в его рот, когда его язык дотронулся до моего пирсинга, играя с ним мгновение, прежде чем Брам зажал между зубами мою нижнюю губу.

— Ты пила «Хефевайцен», — прокомментировал он, проводя губами по моему подбородку.

Я не смогла сдержать смешок.

— Что? Мое любимое, — Брам проложил дорожку из поцелуев к моей шее, и я изогнула спину, когда он всосал мою кожу там, затем переходя к плечу, одновременно с этим хватая пальцами лямку майки и сдергивая с руки.

— Черт, — застонала я, когда губы Брама оказались на моей груди, и он втянул в рот сосок.

— Ты такая маленькая, — пробормотал он, отчего я замерла.

Я не стеснялась, и не комплексовала по поводу своего тела. Я была маленькой. Маленькие бедра, грудь, задница, короткие ноги, но я была довольна. Но ни у одного мужчины не было смелости сказать мне такого прежде, особенно лаская меня ртом в этот момент.

— Не будь идиоткой, — нахмурился Брам, кусая сосок, когда почувствовал мою неподвижность. — Посмотри на этот красивый маленький сосок. Идеальный размер для моего рта.

— Брам, — застонала я, покраснев всем телом. Я вытянула руку и схватилась за заднюю часть его футболки, стягивая ее через голову. Футболка достигла уровня глаз, застряв между нами, и на краткое мгновение я полностью исчезла, когда она накрыла мои глаза.

— В этот раз без завязывания глаз, — пробормотал Брам, приподнявшись на одну руку и затем полностью стянув футболку. В этот раз?

Как только передо мной показалась его голая грудь, я стала ласкала его кожу, облизывая соски и покусывая местечки рядом с его ключицей. Он был так хорош на вкус. Чистый, со слабым намеком на соль.

— Тебе нравится, когда я кусаю тебя? — снова спросил Брам.

Я не была уверена в правильности ответа, но не могла остановить звук из глубин своего горла, когда мужчина снова укусил мой сосок.

— Да, нравится, — он нежно провел языком по покрасневшей плоти и снова наклонился, чтобы снять с меня обувь.

— Ты все еще со мной? — спросил тихо Брам, когда наклонился, лаская рукой мой живот.

— Я... — я неловко рассмеялась и сцепила руки. — Могу я прикоснуться к тебе или...

— Ты издеваешься? — огрызнулся Брам, дернув головой.

— Ты уже сказал мне прекратить, поэтому я... — мой голос был резким, в то время как я пыталась скрыть смущение.

Брам замер надо мной, нахмурившись, затем потянулся к своей футболке.

— Что ты делаешь? — спросила я, зажимая футболку в кулаке до того, как он мог ее схватить.

— Это была ошибка.

— Нет, — я покачала головой. — Что?

Я не была готова вернуться к реальной жизни. Я лежала в одной майке, которая висела у меня на талии, ради всего святого. Мне нужно было сменить тон. Мне нужно было вернуть его к себе.

— Могу я взять футболку? — спросил Брам решительно, все еще нависая над моим телом.

— Нет, — выдохнула я, отчего он дернулся в удивлении.

Без задней мысли, я приподняла выше колени, и Брам резко вздохнул, когда кожа моих бедер потерлась о его ребра.

— Черт, ты влажная, — пробормотал Брам. Он прижал остальные части своего тела к м