Шестью днями ранее 4 страница

Я остановилась на верхней ступеньке лестницы и огляделась. Мы оказались в длинном узком коридоре, который тянулся через весь дом. Я насчитала пять дверей, выходящих в коридор, – большинство были распахнуты. Хотя больше всего меня обеспокоило то, что дом был в основном деревянный, а в особенности тот факт, что над вторым этажом не было чердака. Старая древесина и перегородки, покрытые потрескавшейся штукатуркой, были буквально испещрены небольшими дырочками. Змеи могли свободно перемещаться по верхнему этажу, и поймать их будет непростой задачей.

– Кстати, меня зовут Мэт Хоар. Кажется, мы незнакомы. Я бы пожал вам руку, но у меня в пей змея. Вот черт! Похоже, я ее придавил.

Я взглянула вниз. Мэт Хоар поймал гигантскую, по местным меркам, змею: почти полтора метра длиной и довольно толстую. Она неподвижно, как‑ то неуклюже повисла в его руке, широко открыв пасть и высунув сине‑ серый язык.

– Я только взял ее в руки, – стал защищаться он с испуганным видом.

Я раскрыла наволочку.

– С ней все в порядке, – заверила я. – Змеи, особенно ужи, в случае опасности нередко притворяются мертвыми.

Он опустил глаза, глядя с недоверием на змею в своей руке.

– Вы хотите сказать, что эта тварь просто затаилась?

Я кивнула и слегка встряхнула наволочку. Мэт понял меня без слов и опустил туда застывшую змею, которая сразу же вновь стала двигаться.

– Что ж, я… – Он покачал головой, потом повернулся ко мне. – Вас зовут Клара, верно? Наши садовые участки граничат. Я иногда слышу, как вы поете. С чего начнем? Со спальни хозяев или с дальней комнаты?

Он вошел в первую дверь слева, я последовала за ним, про себя дивясь, откуда ему известно, где находится хозяйская спальня. И, ради всего святого, неужели эти люди считают меня местным менестрелем? Я обязательно закажу окна С двойными стеклами, не задумываясь, представляет ли мой дом историческую ценность.

– А вот и ты, Скользкий Сэм, я тебя поймал! – Он подскочил к кровати, схватил свернувшегося кольцом ужа и протянул мне.

– Ну же, Клара! Пока 3: 0 в мою пользу.

– Я внизу уже поймала четырех. Вам и правда не приходилось заниматься этим раньше?

Я никогда еще не видела, чтобы дилетант с такой легкостью ловил и без всякой опаски держал в руках змей. Змеи, если к ним не привыкнуть, внушают настоящий ужас.

– Никогда, но мой отец – рыбак. Я помогал ему, когда учился в школе. Если уж мне удавалось управляться со взрослыми угрями, то ужи по сравнению с ними – детская забава.

Я решила поверить ему на слово и сосредоточиться на том, чтобы увеличить счет. Мы обыскали серванты, осмотрели шкаф, выворачивая ящики, и перевернули постель – в результате были пойманы пять ужей. Возникло ощущение, что мы вторглись в личную жизнь семьи, но, с другой стороны, хозяева должны быть нам благодарны. Наконец у нас не осталось сомнений, что в спальне хозяев и прилегающей к ней ванной комнате змей нет. Мы закрыли двери и двинулись в другую комнату.

– Думаю, я достоин звания заслуженного ловца змей, – заявил Мэт, – и теперь имею право задать вопрос. Как получилось, что столько ужей – сколько у нас сейчас, восемь? А мы ведь осмотрели только лестницу и одну комнату! – что столько ужей оказалось в этом доме?

Хороший вопрос!

– Не знаю, – честно призналась я. – Ужи собираются в группы в период спаривания. Приблизительно в это время года. Они пробуждаются от спячки и…

Я запнулась. Мне было неловко обсуждать подробности личной жизни, пусть даже рептилий, с совершенно незнакомым человеком.

– Устраивают вечеринку? – подсказал Мэт.

Я потупила взор и стала разглядывать половицы, но по тону его голоса было понятно, что он улыбается.

– Вероятно, они направлялись к какому‑ нибудь ручью и просто сбились с пути, – высказала я предположение, заставив себя поднять глаза, – Один из них вполз в дом через открытое окно, а остальные просто последовали за вожаком.

Мэт остановился в дверном проеме следующей комнаты.

– Вы когда‑ нибудь слышали о чем‑ то подобном? Так случалось раньше?

– Никогда. – Я отрицательно покачала головой.

Он несколько секунд смотрел на меня, как будто не решаясь задать еще один вопрос, а потом вошел в комнату. Я последовала за ним. Мы оказались в спальне старшего сына: беспорядок, яркие краски, множество игрушек и постеры из комиксов «Марвел». Несколько ящиков выдвинуты, из них вывалились вещи. Нам пришлось обходить детали конструктора «Лего» и груды нарядной одежды.

Две молодые особи, не старше семи‑ восьми месяцев, переплелись друг с другом, расположившись на оконном карнизе. Я направилась к ним. Я изучала в университете рептилий, даже специализировалась на них, однако моими любимицами были ящерицы, а не змеи. Впрочем, эти две особи были необычайно изящными. Каждая сантиметров сорок пять в длину, тоненькие как карандаш. Кожа у них была цвета молодой березовой листвы. Сияющие черные глазки и крошечные проворные язычки.

– Ого, какая большая! – воскликнул за моей спиной Мэт. – Несите‑ ка свою наволочку, мой друг.

Я не могу сказать, что заставило меня обернуться именно в этот момент. Я уже решила, что нет необходимости присматривать за Мэтом. Но все‑ таки обернулась. И как раз вовремя, чтобы заметить змею, которую он уже собирался схватить. У меня перехватило дыхание, я не смогла произнести ни слова. Я попыталась выдавить из пересохшего горла хоть один звук.

– Не трогать! – наконец прохрипела я.

Мэт, озадаченный, но совершенно не напуганный, обернулся ко мне.

– Что… в чем дело?

Змея подняла верхнюю часть тела, лениво огляделась, потом сосредоточила взгляд на стоящем перед ней человеке. Мы с Мэтом молча наблюдали за ней, пока я отчаянно пыталась вспомнить, что мне известно о форме змеиных голов и узоре кожи. На змеиной спине были четко различимы оранжевые пятна. Но цвет может сбить с толку, на этот признак полагаться не стоит.

– Сделайте шаг назад, – велела я. – Один большой шаг, очень медленно.

Мэт послушно шагнул, как я сказала. Змея качнулась, подняилась выше, не сводя с него глаз.

– Еще один. Медленно.

Он вновь сделал шаг назад.

– Что, черт возьми, это такое? Что…

– Не нужно говорить. – Язык едва меня слушался. – Отступайте к двери.

Змея качнулась назад и замерла в классической позе нападения. Я затаила дыхание. Я была в двух шагах от двери, Мэт чуть дальше от нее. Он сделал еще один шаг назад, я положила руку ему на плечо и потянула на себя. Потом мы отступили к двери уже вдвоем, я толкнула его, прикрывая собой и ни на секунду не сводя глаз со змеи.

И змея не сводила глаз с нас. Когда мы отступили, она немного успокоилась, но продолжала следить за нами. Я прикинула ее длину – чуть больше метра. Змея может броситься мгновенно, а человеческий глаз не способен уловить начало движения, но дальность броска равна лишь половине длины тела змеи. Сейчас мы находились на безопасном расстоянии, ею змея начала двигаться, и мы почти мгновенно оказались по ту сторону дверного проема. Мэт стоял прямо у меня за спиной. Я чувствовала на затылке его дыхание.

– Я так понял, это не уж, – сказал он.

Мы со змеей не сводили друг с друга глаз, и я уже начала беспокоиться: неужели правы те, кто сочиняет сказки, что змеи могут гипнотизировать?

– Да, – подтвердила я. – Это не уж.

– Тогда кто? На гадюку вроде не похожа.

– Уведите всех из дома. Пусть ни к чему не притрагиваются. Если удастся закрыть окна и двери, – отлично, но больше не подходите к змеям. Мужчину, которого укусила змея, следует немедленно отправить в больницу. За ним необходимо постоянное наблюдение. Потом принесите мне пустой контейнер. И что‑ нибудь тяжелое – например, молоток или топор. Только побыстрее.

– Но что…

– Просто делай то, о чем я прошу!

Он ушел. Я слышала, как он прошел по коридору – звук шагов по дощатому полу, потом сбежал вниз, что‑ то крикнул остальным трем добровольцам. Я слышала, как они стали задавать вопросы, даже спорить, а потом все вышли из дома. Хлопнула входная дверь, и в доме повисла тишина.

Внезапная суета встревожила змею. Она стала двигаться в сторону открытого шкафа в поисках убежища. Если заползет внутрь – она попалась, я смогу дождаться, пока прибудет помощь и необходимые инструменты. Господи, пожалуйста, пусть она заползет внутрь!

Змея не стала заползать в шкаф, она легко заскользила вверх по створке резной дубовой двери старого шкафа и исчезла за краем.

Ладно, мне нужно сохранять спокойствие. Змею, спрятавшуюся на шкафу, надо обязательно поймать, а если не получится, – убить. И мне придется действовать, сознавая, что в доме – в этой комнате или где‑ либо еще – могут быть и другие змеи. Мне стало тошно, когда я поняла, какой опасности подвергла мужчин. Ни в коем случае нельзя было разрешать им оставаться в доме.

Давай, думай! Действительно ли я смогу справиться в одиночку? И насколько быстро прибудет помощь? Ближайший зоопарк в нескольких километрах, а сейчас глубокая ночь.

Услышав легкие быстрые шаги на лестнице, я испытала огромное облегчение. И это не самое худшее из происшедшего со мной той ночью. Я никогда за всю свою взрослую Жизнь не полагалась на мужчину, настолько я привыкла сама принимать решения, а сейчас чуть не расплакалась перед лицом реальной опасности!

Мэт молча пересек лестничную площадку, я рискнула на секунду оторвать взгляд от шкафа и посмотреть на него. Он, выпучив глаза, нес контейнер и большой топор. Довольно зловещее зрелище. Но уж если выбирать между обезумевшим человеком с, топором и тварью, затаившейся на шкафу, я бы скорее выбрала первое.

– Отступай сюда, – прошептал он, делая мне знак подойти к нему.

Я отрицательно помотала головой.

– Я с тобой не спорил, – заметил он так тихо, что я едва расслышала.

И сделала шаг назад.

– Что это? – спросил он, интуитивно продолжая говорить тихо.

– Я не совсем уверена, – ответила я правду. – Не на сто процентов.

Он ничего не сказал, просто выразительно смотрел на меня.

– Мне кажется, это тайпан, – сказала я.

– Кто? – Он выглядел обеспокоенным, вероятно, он ожидал, что я скажу «кобра» или «гремучая змея» – назову одну из известных ему ядовитых змей.

– Тайпан, – повторила я. – Они водятся в Австралии.

– И они опасны?

Я кивнула.

– Это самые опасные змеи в мире.

Он схватил меня за руку и вытащил из комнаты в коридор.

– Понятно. Убираемся отсюда. Полиция уже на подходе. Они и займутся змеей.

Я не поддалась. Я могу быть сильной, когда возникает такая необходимость.

– Вот уж нет. Если тебе удастся за полчаса привезти сюда знающего герпетолога, специалиста по ядовитым змеям, давай, вези. Можешь мне поверить, у меня нет ни малейшего желания возвращаться в эту комнату. Но просить «зеленых» полицейских, которые никогда в жизни не держали в руках змею, поймать ее – значит подвергнуть их смертельной опасности.

Он скорчил недоверчивую мину, очевидно, полагая, что я преувеличиваю, впадаю в истерику подобно любой женщине, увидевшей ядовитую змею. Я должна заставить его поверить мне.

– Тайпаны – очень агрессивные змеи. Они быстрые и сильные. У каждой достаточно яда, чтобы убить целый отряд полицейских. После укуса люди умирают в течение нескольких часов, и я очень сомневаюсь, что в местной больнице имеется противоядие в достаточном количестве.

– Значит, мы закроем дом и будем ждать специалистов. Дождемся твоих герп… Как ты там их назвала?

– Герпетологов. Но посмотри на этот дом. Ему уже лет четыреста. Здесь повсюду дыры и щели. Змея уползет. И вряд ли ты обрадуешься, узнав, что одна из этих тварей ползает по всему поселку.

Он задумался. Я наблюдала за ним, и во мне закипала злость: пришел и раскомандовался лишь на том основании, что он мужчина и (тогда я еще была в этом уверена) адвокат. В тоже время в какой‑ то части моего сознания жила надежда, что он настоит на своем и не позволит мне снова войти в спальню. Удивительно, насколько перспектива внезапной и мучительной смерти заставляет человека ценить то немногое, что есть у него в жизни.

– Ладно, и. что ты предлагаешь? Я не обещаю, что соглашусь безоговорочно. Просто хочу послушать.

– Нам необходимо ее поймать. Причем как можно быстрее, – с трудом выдавила я. – Возможно, придется ее убить, по, думаю, отловить ее не так опасно.

– Как именно мы это будем делать?

– Змея спряталась на шкафу, – сказала я. – Если ты согласен помочь, то первое, что необходимо сделать, – согнать ее оттуда. Потом мы используем топор вместо палки. Если сделаешь вид, что хочешь ударить ее обухом, змея укусит деревяшку. Тогда я смогу схватить ее за голову – и она обезврежена. Мы засунем ее в контейнер.

– Господи! – Он, оглядевшись, явно заметил вентиляционные отверстия под окнами, дыры в деревянных балках, открытое окошко под потолком. – Ты права, змея может уползти. А ты уверена, что сможешь ее поймать?

Когда дошло до дела, я уже не испытывала такой уверенности. Но кивнула.

– Пошли, – бросила я и повернулась к двери. Для начала необходимо убедиться, что змея все еще на шкафу.

– Подожди, – шепнул Мэт.

Я обернулась. Мэт снял свою коричневую кожаную куртку и протянул ее мне.

– Надень, – велел он.

На мне был лишь тонкий хлопчатобумажный свитер. От укуса тайпана он никак не защитит. И все равно я отрицательно покачала головой.

– Тебе она нужнее, змея ведь будет нападать на тебя.

– Я надену что‑ нибудь из вещей Ника. А ты пока надень куртку и перчатки и жди здесь.

Я просунула руки в рукава куртки Мэта и натянула ее. Мэта вряд ли можно было назвать крупным мужчиной, но все равно куртка была слишком велика для меня. Она была сшита из плотной кожи – неплохая защита. Куртка сохранила тепло его тела. Но не спрашивайте меня, почему я начала дрожать, когда надела ее. От перчаток, которые я обнаружила в карманах, толку было чуть, поэтому я отбросила их к стене. Нет времени бежать домой за своими. Я стояла в дверном проеме, пытаясь уловить малейшее движение в комнате. А правильно ли я поступаю? Неужели нет другого выхода? Подождать специалистов – единственное разумное решение, но существовала реальная угроза того, что тайпан ускользнет из дома. А полиция вот‑ вот прибудет. Они могут меня не послушать, попытаются поймать змею самостоятельно. Я, по крайней мере, хорошо понимаю, с чем имею дело. Я обернулась и увидела, что Мэт возвращается; на нем было зеленое стеганое пальто. Правая рука выглядела огромной – из‑ под обшлага рукава виднелся край намотанного на руку полотенца. Он, не колеблясь ни секунды, вошел в комнату и огляделся. Потом стянул с кровати пуховое одеяло и выбросил его в коридор.

– Проверь здесь, – велел он.

Я проверила кровать. Ничего.

Когда я отрицательно покачала головой, он залез на кровать и стал разглядывать верхний край шкафа. Я вошла в комнату и внимательно всю осмотрела, сначала слева направо, потом сверху вниз, стараясь не пропустить даже намека на движение.

– Змея все еще на шкафу, – сказал Мэт. – Лежит, свернувшись кольцом, но смотрит прямо на меня.

– Нужно согнать ее на пол, – заявила я, прекрасно понимая, что это будет не так уж легко сделать. – Я не смогу схватить ее на шкафу.

– Я сейчас столкну ее в угол. Ты готова?

Я проскользнула мимо него. Между стеной и шкафом было свободное пространство, сантиметров пятьдесят, не больше. К моему удивлению, учитывая состояние остальной части комнаты, здесь не валялись мальчишечьи вещи. Если Мэту удастся столкнуть змею сюда, у меня появится хорошая возможность ее поймать. С другой стороны, загнанная в угол змея становится еще опаснее.

– Готова, – заверила я, понимая, что никогда нельзя быть готовым к тому, что сейчас произойдет.

Мэт, держа обеими руками топор за лезвие, провел обухом по верху шкафа. Змея пришла в ярость и зашипела, защищаясь. Мэт оступился и закачался на мягком матрасе. Ткнув обухом змею, он упал, завалившись назад, но ему удалось столкнуть ее с места. Змея перелетела через верхний край шкафа, сделала в воздухе пируэт и упала на кровать, где, неуклюже развалившись, лежал Мэт.

– Сматывайся! – крикнула я ему.

Мэт перекатился через край кровати и вскочил. Змея ринулась на него. Мэт, пошатнувшись, отступил назад, ближе к окну. Топор он выронил.

Я наклонилась, мои руки нащупали какой‑ то предмет, и я швырнула его в змею. Это была детская маска персонажа «Звездных войн» Дарта Вейдера. Она угодила змее точно в голову. Тайпан качнулся и повернулся ко мне. Змея растерялась: угроза исходила с противоположных сторон. Потом она приняла решение и бросилась в мою сторону.

Я швырнула в змею еще что‑ то – похоже, футбольный ежегодник, но промахнулась, и измятый журнал упал на пол. Я поняла, что совершила чудовищную ошибку – ошибку, которая может стоить мне жизни. Я заметила, что Мэт подался вперед и наклонился, но не могла отвести глаз от серебристой блестящей чешуи и янтарных глаз устремившейся ко мне твари. Змея разозлилась. Я набрала в легкие побольше воздуха, собираясь закричать.

Но тут Мэт ударил ее обухом по голове. Тайпан обернулся, сделал выпад и вонзил клыки в обух. Я бросилась вперед, не дав себе времени подумать – я в подобных ситуациях всегда действовала очертя голову, – и схватила змею двумя руками за голову. Тайпан оставил деревяшку и попытался высвободиться, но я его крепко держала. Мэт бросил топор п потянулся за контейнером, ногой откинул крышку, схватил змею за кончик хвоста и поместил нижнюю часть змеи в контейнер. Я сунула в контейнер остальную часть тела змеи, прижала змеиную голову ко дну, а Мэт приготовился опустить крышку. Змея замерла.

Мы с Мэтом переглянулись.

– Где, черт возьми, перчатки? – спросил он.

Перчатки, которые он мне дал, были для меня чересчур велики. Вероятно, они бы могли послужить подобием защиты, но начисто лишили бы меня сноровки.

– Вот такой фокус‑ покус, – произнесла я. – Только я отпущу ее, она тут же меня укусит. А двигается она быстрее меня.

– Поэтому я второй раз спрашиваю: где эти чертовы перчатки?

Тело змеи в моих руках задрожало.

– Они слишком большие, – призналась я. – Я бы не смогла пошевелить в них и пальцем.

– Превосходно.

– Кажется, я поймала тайпана за хвост, – сказала я.

– Абсолютно не смешно! – Он зло посмотрел на меня.

– Подай мне вон ту футболку, – попросила я, а сама подумала: «Смешно? А разве я пошутила? »

Мэт, оглянувшись, обнаружил скомканную вещь из мягкого трикотажа, которую я имела в виду. Он протянул мне футболку, и я рискнула убрать одну руку. Я могла удерживать змею одной рукой, но недолго. Я взяла футболку, скомкала ее и придавила ею голову тайпана ко дну контейнера.

Я подняла глаза на Мэта. Слова были излишни. Он прекрасно понял, что я сейчас собираюсь сделать и что нужно делать ему. Я отдернула левую руку так проворно, как никогда в жизни. Мэт опустил крышку контейнера. Я заперла его на замок. Тайпан обезврежен, а с ним за компанию и футболка с изображением «человека‑ паука».

Мы с Мэтом разом опустились на пол и какое‑ то время сидели, глядя друг на друга поверх крышки контейнера. Казалось, ни у кого из нас не осталось сил даже пальцем пошевелить.

– Что теперь? – наконец нарушил молчание Мэт.

– Поищем остальных, – ответила я.

Он закрыл глаза и растянулся на ковре. И я сделала то, чего, как мне казалось, никогда не сделала бы в подобной ситуации. Я засмеялась.

Больше тайпанов в доме Паулсонов мы не обнаружили. Через пять минут после того, как мы отловили змею, прибыл наряд из четырех полицейских. Все они, как оказалось, отлично знали Мэта Хоара. Затем мы продолжили поиски. Мы нашли еще четырех ужей и одну дохлую гадюку. Ее увидел в спальне дедушки молодой констебль и тут же позвал меня – я дала им четкие инструкции, что никто, кроме меня, не должен прикасаться к змеям. Полицейские согласились, явно испытав облегчение.

Гадюка лежала на односпальной кровати, в ногах. Кто‑ то размозжил ей голову. Это была единственная змея, пострадавшая в ту ночь.

– Должно быть, ее ударил кто‑ то из Паулсонов, – предположила я, прекрасно понимая, что дохлая змея никакие могла сама забраться в дом. – Вероятно, она и укусила отца семейства.

– Но это спальня старого доктора Эмблина, – заметил молодой полицейский, который уже больше не смотрел на змею, а разглядывал мое лицо.

Я отвернулась, и мы без лишних слов обыскали остальную часть комнаты.

Это явно была комната пожилого человека. Простая мебель темного дерева, на комоде – зеркало, одежные щетки и расчески, в примыкающей крохотной ванной – бритвенные принадлежности. На подушке пятно – похоже, кровь. А под одеялом какой‑ то ком. Разозлившись на констебля из‑ за его пристального взгляда, я двинулась вперед. Уже хотела откинуть одеяло, но на секунду замерла. Неужели ком двигался? Показалось? Но…

– Давайте я зайду с противоположной стороны, – предложил полицейский, обходя кровать.

Чуть выждав, мы одновременно схватились за края одеяла.

– Раз, два, три, – отсчитал констебль, и мы отдернули одеяло.

Молодой полицейский засмеялся. Я – нет.

– Не слишком ли он стар для мягких игрушек, как вы считаете? – Полицейский улыбался.

– Вероятно, это принадлежит мальчику, – отозвалась я, глядя на маленькую плюшевую обезьянку.

– Кажется, здесь мы закончили, – заявил констебль.

Я вышла за ним из комнаты, гадая, почему из всех игрушек, которые я видела в доме, в кровати у дедушки была спрятана маленькая коричневая обезьянка? Змея и обезьяна. Почему эта мысль не давала мне покоя?

Еще один час, еще несколько ужей – и можно было не сомневаться, что дом чист. Я посоветовала старшему группы полицейских, сержанту, перед возвращением семьи проверить дом еще раз, но это можно было сделать и утром.

Потом я ехала через поселок в машине, полной змей.

Как только в доме Паулсонов не осталось ни одной змеи, мне больше всего захотелось вернуться к себе домой – пусть во всем разбирается полиция. День и без этого происшествия был насыщенным, а я еще не ложилась, правда, нe была уверена, что смогу заснуть. Но сержант заметил, что змей нужно куда‑ нибудь отвезти: неразумно выпускать их в поселке. Лучшим вариантом сочли ветклинику для диких животных. Я немного поартачилась, но лишь для порядка. Я прекрасно понимала, что другого выхода нет. Подогнала свою машину, и констебль, который обнаружил гадюку, помог мне загрузить тридцать девять змей – все были благополучно размещены в ведрах, наволочках и больших пластиковых контейнерах фирмы «Тапперуэр».

На какое‑ то время я потеряла из виду и тайпана, и человека, который помог мне его поймать. Решила, что первый находится под падежной охраной полиции, а второй ушел домой. Было уже половина пятого, светало. И тут я увидела Мэта, бредущего по переулку; он подошел к сержанту и пошептался с ним, держа в руках контейнер, где сидел тайпан. Они заметили меня и подошли.

– Ну, – Мэт поднял контейнер, – что мы будем делать с дьяволом из преисподней?

Когда опасность уже миновала, я не решалась без крайней необходимости поднимать на него глаза. Я сосредоточенно запихивала разнообразную тару со змеями в багажник своей машины.

– Я отвезу остальных змей в лечебницу Святого Франциска – это ветлечебница, где я работаю, – пояснила я. – Еще раз проверю, ужи ли это. Если они здоровы, их можно будет выпустить на волю.

Я устремила взгляд на контейнер с тайпаном: уж лучше смотреть на него, чем на Мэта.

– Боюсь, я не настолько хороший специалист, чтобы справиться с этим экземпляром, – продолжила я, на этот раз обращаясь к сержанту. Как ни странно, но уж лучше было смотреть на него. – Вероятно, необходимо получить подтверждение, что это именно тайпан. Если так оно и есть, можно попробовать отследить, откуда он взялся. Потом найти, куда его отвезти. Возможно, в один из зоопарков. Лучше всего в Лондонский. Или отдать частному коллекционеру.

– Частному коллекционеру? – изумился Мэт. – Ты шутишь? Неужели среди домашних любимцев есть и ядовитые змеи?

Я обогнула машину, подошла к двери и ответила через плечо, вновь обращаясь к сержанту:

– Да. В Австралии. Хотя я лично не советовала бы заводить таких домашних животных. Я раньше никогда не слышала о подобных случаях в Великобритании, но все возможно.

– Мы надеемся, что вы заберете его с собой, мисс, – наконец и сержанту удалось вставить слово. – Пока не найдется для него безопасное место.

Я отрицательно покачала головой.

– Наша клиника не приспособлена для того, чтобы содержать ядовитых змей. Я не могу рисковать персоналом.

Еще не договорив, я сообразила, что знаю место, где справится с опасными рептилиями. Знаю людей, которые могут определить, что это за змея, и найти для нее наилучшее место жительства. В любом случае я собиралась подъехать к ним сегодня днем. Оба собеседника пару секунд не сводили с меня глаз, потом Мэт кивнул.

– Ладно, – бросил Мэт. – Я подержу змею у себя. Чем ее кормить?

– Ставь контейнер в багажник. – Я вздохнула. – Я отвезу тайпана к своим знакомым.

Я открыла дверь со стороны водителя и заметила, что сержант отвернулся, пряча усмешку. Мэт обошел машину, подошел к двери со стороны пассажира, устроился на сиденье и поставил контейнер с тайпаном себе на колени.

– Что ты делаешь? – спросила я.

– Еду с тобой.

Нет! С меня довольно! Я хочу побыть одна.

– Зачем это?

– Уже почти пять утра, ты выглядишь усталой. Я не оставлю тебя в машине один на один с ядовитой змеей.

– Она абсолютно безопасна. Она же в контейнере. – Я оглянулась, ища поддержки у сержанта, но он уже скрылся в доме Паулсонов.

– Ты выглядишь утомленной, – настаивал Мэт. – Может быть, я сяду за руль?

Я повернула ключ зажигания, размышляя над тем, что – в пределах разумного – я должна сделать. Я работаю с дикими животными. Живу в конце тихой улочки в самом глухом поселке, какой только смогла найти. Намеренно не знакомлюсь с соседями. Товары мне доставляют. Что именно я должна сделать, чтобы меня оставили в покое?

– Кроме того, – продолжил он, когда мы выехали из поселка, – на тебе все еще моя куртка.

Я решила до самой клиники не проронить ни слова. Когда дело касается молчания, способного обдать холодом любого, – тут я мастерица, можете мне поверить. Я мысленно уношусь далеко, настолько отключаюсь от происходящего, что даже не слышу, когда обращаются непосредственно ко мне. Когда нужно, я могу просто исчезнуть.

Мы ехали по узкой крутой улочке, ведущей за пределы поселка. Она постоянно вихляла и делала резкие повороты, поэтому здесь даже днем необходимо было внимательно следить за дорогой. Над головой сплелись густыми кронами березы, дубы и платаны, создавая темный туннель. Машину били по бокам торчащие ветки, а летучие мыши, испуганные светом фар, проносясь мимо, чуть не задевали крыльями лобовое стекло.

– Самые ядовитые змеи на земле, да? – заговорил Мэт. Его голос прозвучал слишком резко, если учесть, что я «отключилась». – Почему я раньше о них не слышал?

Я мысленно велела себе сосредоточиться на дороге.

– Слышал, конечно, о питонах, анакондах, гадюках… гремучих змеях. Но о тайпанах – никогда. Если они настолько опасны, почему о них не говорят?

Это немыслимо! Этот человек не желает мириться с тем, что его игнорируют.

– Их относительно недавно открыли, – объяснила я. – Приблизительно в середине двадцатого века. К тому же этих змей нечасто встретишь. Что, уж поверьте мне, только к лучшему!

– Но почему они такие опасные? Мамба. Черная мамба – об этой я слышал. Мамба опасна?

Я вздохнула.

– Когда речь заходит о ядовитых змеях, вспоминаются три самые крупные: черная мамба, обитающая в Африке, кобра, которая встречается на большей части территории Азии, и тайпан. Герпетологи могут часами спорить о том, какая из этих змей самая смертоносная, но, честно говоря, все они будут правы. Каждая из этих змей большая, сильная и быстрая.

– Что‑ то наш тайпан показался мне не слишком большим, – перебил меня Мэт.

– Это очень молодая особь. Тайпаны вырастают до трех метров в длину, – сказала я.

– Да ну! Итак, большие, сильные и быстрые. Что еще?

Было всего пять часов утра, а я читала лекцию о рептилиях человеку, которого едва знала. Что стало с моей спокойной, размеренной жизнью? Но он не сводил с меня глаз, ожидая продолжения.

– Хорошо известно, что змеи этих трех видов в случае опасности становятся очень агрессивными, – продолжила я. – Они нападают снова и снова. Кусают, отпускают, потом опять кусают. Значит, жертва получает изрядную порцию яда. Змеи каждого вида обладают сложным по химическому составу и необычайно токсичным ядом. Если жертва не получает помощи, она погибает. Погибает в муках, «сгорает» всего за несколько часов. И по змеиным стандартам представители всех трех видов очень умны, что в сочетании с их смертоносными качествами заставит любого чувствовать себя неуютно в их компании.

– Если умен, значит, опасен?

– Совершенно верно.

– И на кого бы ты поставила?

– На тайпана. – Я даже не стала раздумывать. – При любых обстоятельствах.

– Ты видела их раньше?

Я кивнула.

– Я какое‑ то время работала в Австралии. Изучала ящериц, но встречалась и со змеями. Я видела людей, которым удалось выжить после укуса тайпана. Но слышать о тех, кто погиб, приходилось намного чаще.