Вася Бобер

Во времена моей службы в армии каптерка[1] считалась священным местом в казарме, даже более важным, чем ленинская комната. Каптер был чем-то вроде солдатской элиты, он освобождался от всех нарядов и дежурств. Каптер мог быть рядовым или ефрейтором, но при этом более авторитетным и влиятельным, чем сержанты. Если даже каптером назначали «молодого»[2], он находился под защитой «стариков» и начальства, т. е. был персоной неприкосновенной. В каптерке решались самые важные вопросы, происходили самые таинственные события, хранились сокровища, имеющие для солдат огромную ценность: дембельские альбомы и прочие, обязательные для дембеля, атрибуты, нередко и деньги, которые в казарме могли попросту украсть. Каптер находился в доверительных отношениях с начальством: старшиной-прапорщиком и замкомвзвода-сержантом[3]. В углу каптерки, как правило, стоял стол, стул и несколько табуреток, остальное место занимали шкафы и антресоли до самого потолка.

Днем в каптерку мог зайти кто угодно, но только по делу, а после отбоя там собирались избранные – авторитетные «старики» и тот солдатик, который получил днем посылку. Он сдавал ее в каптерку (в казарме хранить негде) и после отбоя устраивал «старикам» небольшой пир. Чай и сахар в каптерке водились всегда, остальную часть поляны накрывал получатель посылки. Были случаи, когда на дне посылки находили водку или чачу в резиновых грелках. Это был особый праздник.

Вася Б о бер был как раз таким неприкасаемым, он буквально упивался своим особым положением и привилегиями, многие «старики» и «черпаки» заискивали перед ним, желая присоединиться к клубу избранных. Вася был родом с западной Украины и всеми отличительными качествами, которые вмещает емкое слово «хохол», обладал в высшей степени. Кстати, это слово не относилось к большинству выходцев с западной Украины, каковых у нас было полроты. А Вася - «хохол» настоящий, классический!

Задумало как-то наше начальство устроить турнир по единоборствам на звание чемпиона части, номинации только две – самбо и бокс. Я занимался самбо с пятого класса по девятый, кое-чему научился, с боксом был знаком только по уличным турнирам, но решил потренироваться и в этом виде спорта. Тренировки проходили без тренера, кто как умел, тот так и дрался. Царила дружеская атмосфера, все участники и зрители шутили и смеялись, наперебой давали ценные советы бойцам.

И случилось мне выйти на ринг против Васи Б о бера. Начали без эмоций, как бы в шутку, однако Вася пару раз меня достал, во мне вспыхнула, как говорят комментаторы, «спортивная злость», и я тоже несколько раз приложился от души. Бой закончился мирно: пожали руки - разошлись. Я тут же и забыл о тренировке, но Вася был не такой, он все помнил.

В этот день я был дневальным, «стоял на тумбочке». Это выражение означает, что дневальный стоит рядом с тумбочкой напротив входа в казарму, отвечает на телефонные звонки, а также следит, чтобы посторонние не проникли в казарму. При появлении офицера дневальный должен крикнуть:

- Рота, смирно!

- Вольно, - отвечает офицер.

- Рота, вольно! – повторяет дневальный.

Дневальных двое, «на тумбочке» они стоят по очереди, по два часа. Пока один стоит, другой занимается уборкой в казарме: подметает, драит полы щеткой, зимой чистит снег при входе и прочее разное. В шесть часов вечера проводится развод караула, заступают новые дневальные. Они принимают дежурство, обычно формально: явной грязи нет, значит, пойдет.

Но сдача этого дежурства мне запомнилась на всю жизнь. Вася, используя свои связи с «замком», напросился дневальным на следующий день, явно для того, чтобы принять у меня дежурство. Приходит он с развода, я снимаю штык-нож с ремня и протягиваю Васе, мол, принимай смену. Но не тут-то было. Вася пошел в дальний угол казармы, заглянул под кровати (куда уже сто лет никто не заглядывал), обнаружил там пыль и отсутствие блеска на полу, который натирали мастикой, и отправил меня за «машкой». Это такая тяжеленная железная плита толщиной сантиметров пять, величиной с большую сковородку, к которой приварен металлический прут типа ручки, а снизу прикреплены несколько щеток. И вот эту «машку» надо было возить по полу до тех пор, пока он не заблестит. Обычно дневальные драили только центральный проход и слегка между коек, а под койками только во время ПХД – парко-хозяйственного дня, который случался в последнюю субботу месяца. Но мне пришлось драить полы и под кроватями. Надо заметить, что второй дневальный был отпущен с миром, а за моей работой кроме Б о бера наблюдали мои давние недоброжелатели из «стариков». Стоило мне взбрыкнуть, сказать что-нибудь против, это расценили бы как «борзость», и я бы из нарядов не вылезал, да еще и туалеты драил бы «за себя и за того парня».

Такая необычно суровая приемка вызвала интерес обитателей казармы, они повылезали из всех щелей и внимательно наблюдали за происходящим. Когда с полами было покончено (я был весь в мыле! ), Б о бер повел меня в умывальник, устроенный таким образом, чтобы могли умываться человек тридцать одновременно. Как мы обычно мыли полы в умывальнике? Брали тазик воды и с размаху выплескивали ее на кафельный пол в сторону слива. Затем отжимали тряпку, расстилали ее всей площадью в углу комнаты и, двигаясь задним ходом, гнали остатки воды на себя. Когда тряпка намокала, ее отжимали и повторяли то же действие на соседнем участке пола. Собрав таким образом воду, надо был еще минут пятнадцать стоять на страже, никого не пуская, чтобы полы подсохли. А это не просто, если учесть, что умывальник являлся еще и курилкой. Летом-то ладно, а зимой надо было держать героическую оборону, чтобы солдаты не наследили своими сапожищами.

Полы в умывальнике были чистыми, я обрадовался, но рано. Б о бер указал мне на латунные краны, которые уже позеленели от окислов. Пришлось мне брать пасту ГОИ[4] и драить тридцать кранов до зеркального блеска, как обычно мы драим пряжку ремня перед утренней поверкой.

Затем была бытовка с заляпанными зеркалами, сушилка, разные закоулки, где Б о бер неизменно находил пыль. Приближалась вечерняя поверка, а приемке и конца не видно. Наконец, Б о бер заставил меня поставить на стол табуретку и снимать паутину под потолком. На этом чуть все и не кончилось: я, уже плохо соображая, начал протирать мокрой тряпкой пыль на электросчетчике. Вдруг слышу:

- Что ты делаешь, с ума сошел!

И тут меня так тряхануло током, что я чуть не упал с табуретки на пол, но обошлось – удержался на столе. До Б о бера, видно, дошло: если бы я сейчас грохнулся на пол и что-нибудь себе сломал, то ему бы неприятностей не избежать. Он быстро закончил приемку, получив при этом неописуемое удовольствие, а я – урок смирения. Все-таки армия – полезная штука!

[1] Каптерка – отдельная комната в казарме, отведенная под склад.

[2] «Салага», «молодой», «черпак» и «старик» - армейская неофициальная иерархия при двухгодичном сроке службы. «Салага» - название солдата в первые полгода службы, далее каждые полгода происходило повышение статуса.

[3] Сокращенно его называли «замок».

[4] Твердая масса зеленого цвета, которая является химическим продуктом и специально разработана в Государственном Оптическом Институте.