{7} «Летучая мышь» К десятилетию ее жизнедеятельности

Эфрос Н. Е. Театр «Летучая мышь» Н. Ф. Балиева: 1908 – 1918: Обзор десятилетней художественной работы первого русского театра-кабаре. М., 1918. 48 с.

Вместо предисловия.............................................................................................. 7 Читать

Первые шаги........................................................................................................ 10 Читать

Н. Л. Тарасов........................................................................................................ 16 Читать

Периоды «Летучей мыши»................................................................................. 20 Читать

На пути к открытому театру............................................................................... 33 Читать

Итоги..................................................................................................................... 45 Читать

{7} «Летучая мышь» К десятилетию ее жизнедеятельности

Вместо предисловия

Десять лет назад, в день «високосного» преподобного Кассиана, затворника и столпника печерского, под низкими подвальными сводами большого хмурого дома, где-то по близости Москвы-реки, начала жить «Летучая Мышь». Весело затрепыхала грациозными крылышками. А в их «мягких складках притаился, — писал один петроградский театральный критик, — милый, добрый, крохотный эльф и улыбается, дразнит нас языком, шаловливо грозит пальцем и, лукаво прищурив глазки, приглашает увлечься его игрою».

Кассиан оказался хорошим патроном. Москва, а за нею многие другие русские города не замкнули своего слуха, охотно отозвались на веселое эльфово приглашение и легко увлеклись этой игрою. Немного прошло времени, и храм десятой музы, — незнаемой Элладою и потому оставшейся безымянною, музы «маленьких» искусств, Klein Kü nste, как называют немцы, — завоевал адептов, верных друзей и горячих поклонников, окружился признанием и большими симпатиями, оделся популярностью. Стала «Летучая Мышь» одною из наших художественно-театральных достопримечательностей. Ими издавна горда Москва. Когда-то она, отстаивая свое театральное первородство, победоносно называла Малый театр, обвеянный благородным щепкинским духом, пропитанный животворными щепкинскими традициями. Позднее стала называть рядом с домом Щепкина прекрасный дом Станиславского. Теперь склонна еще прибавить, хотя и оставляя на некотором почтительном расстоянии, маленький «дом Балиева», на котором лежит тонкий отблеск {8} белых крыл Чайки. «Он мог построиться таким только в Москве», — не раз говорили выразители ее театрального патриотизма.

Юбилейный срок вызвал мысль об «юбилейном» издании. Правда, десять лет — не исторический период времени, даже и не настоящий юбилейный срок. Но у «маленьких искусств» — и маленькая история, укороченные сроки. Тут ведь все миниатюрно, и минуты — вместо часов. И потом, за немногие годы творение Балиева, — этого счастливого правнука Табурэна и внука Рудольфа Салиса, «жантильома-кабаретье» из Chat Noir, — успело проделать довольно сложную эволюцию, почти совершенно переменило свои внешние формы, хотя и сохранило в неприкосновенности свою первоначальную стихию красивого смеха и нежной иронии. Заря «Летучей Мыши», первая игра ее крыльев уже кажутся таким далеким прошлым, стали выветривающимся воспоминанием. Предлагаемые страницы хотят оживить и закрепить эти воспоминания, в которых столько милого, рассказать в немногих главных чертах биографию «Летучей Мыши».

Есть ли у нее будущее? Что ждет ее даже в ближайшие дни? Выживет ли она среди бушующих теперь бурь, или они сметут с нее всю золотую пыль художественного аристократизма и сделают ее дальнейшую жизнь унылою, ненужною и невозможною? Русскому театру вообще предстоят, по-видимому, очень крупные и существенные изменения. Вряд ли ему жить впредь по-старому. Он ведь уже давно был в «кризисе», и не раз было верно отмечено, что этот театральный кризис в значительной мере — только отражение и следствие кризиса более общего, кризиса всего того, что можно обозначить, как дореволюционную, запутавшуюся в трагических, непримиримых противоречиях культуру. Каким выйдет русский театр из великих революционных бурь, от которых зашатались, точно сорвались с основания, весь уклад жизни и вся психика, — в конец ли истощенным, распадающимся или, напротив, напоенным новыми соками, обогащенным новыми пленительными возможностями, — не здесь, конечно, разбирать. Во всяком случае, какие-то новые загораются горизонты. Театру не сохраниться в старой неизменности, если он не желает быть анахронизмом и ненужностью. Кто знает, может быть, одною из жертв общетеатрального переустройства, которое выразится отнюдь не только в большом расширении кадров {9} зрителей, в изменении физиономии театральных зал, — падет или переродится и приют десятой музы. «Летучая Мышь» во всяком случае заслужила от тех, для которых жила, чтобы не исчезнуть совсем без следов, в полном забвении. Она стоит того, чтобы эти красивые следы получили хотя некоторое закрепление.

Сделать это — задача очерка, который лежит теперь перед читателем.