Терри Пратчетт 5 страница

‑ Вы неплохо восприняли их поведение, сэр – сказала Ангва – вы же знали, что это намеренная грубость.

‑ Грубость не противозаконна, сержант – сказал Ваймс, стаскивая с головы шлем и усаживаясь поудобнее.

Маленькие дьяволы! В игрушки со мной играть вздумали? Думали позлить меня? Решили Страже ничего не говорить, э? В этом городе нет запретных территорий. Я уж прослежу, чтобы вы это поняли. О, да.

В последнее время в городе появлялось все больше глубинников, хотя их редко можно было встретить за пределами гномьих районов. И даже там увидеть их было непросто, все что открывалось взгляду – паланкины из черной пыльной кожи, которые тащили сквозь толпу четыре обычных гнома. Паланкины без окон – на поверхности не было ничего, что глубинник хотел бы увидеть. Городские гномы относились к ним с трепетом, уважением и, надо сказать, некоторым смущением, как к любимым, но слегка чокнутым родственникам. Потому что где‑ то в глубинах мозга каждого городского гнома тихий голос твердил: ты должен жить в шахте, ты должен быть в горах, ты не должен разгуливать под открытым небом, ты должен быть настоящим гномом. Другими словами, ты не должен работать на красильной фабрике твоего дядюшки, что на улице Сестричек Долли. По крайней мере, раз уж ты там все равно работаешь, ты должен хотя бы попытаться думать, как настоящий гном. А это значит – слушаться глубинников, гномов из гномов, которые живут в километрах под поверхностью и никогда не видят солнца. Где‑ то там, внизу, в темноте, обитает подлинная " гномость". Глубинники изучили ее, и могут направить тебя на путь истинный…

Это все Ваймса нисколько не беспокоило. Их вера была ничуть не хуже чем то, во что верили люди, и к тому же большинство гномов представляли собой просто образец[55] гражданина, хотя и в масштабе два к трем.

" Но воображать, будто убийство можно объявить междусобойчиком? – думал Ваймс – Не бывать этому, пока я командую Стражей! "

Через десять минут дверь открыли, и внутрь шагнул другой гном. Он был одет как " стандартный городской гном" в представлении Ваймса, что включало в себя шлем, кожу, кольчугу и боевой топор/кирку, но этот держал в руках шипастую дубинку. А еще на нем был черный пояс. Он выглядел обеспокоенным.

‑ Коммандер Ваймс! Ну что тут сказать? Я очень извиняюсь за то, как с вами обращались!

" Да уж, извиняешься" – подумал Ваймс, но вслух сказал:

‑ Кто вы?

‑ Еще раз извините! Я Мудрошлемер[56], и я… наверное правильно будет перевести " дневное лицо"? Я делаю все то, что нужно сделать на поверхности. Пожалуйста, пройдите в мой кабинет!

И он заторопился прочь, предоставив гостям следовать за ним самостоятельно. Его кабинет располагался этажом ниже, в подвале с каменными стенами, и выглядел вполне уютно. У одной из стен громоздились сундуки и мешки. В глубоких пещерах еды не сыщешь. Похоже, легкая жизнь глубинных гномов обеспечивалась за счет весьма нелегких усилий тех, кто работал на поверхности. Мудрошлемер был не очень‑ то похож на слугу, чья забота всего лишь обеспечивать хозяев едой. По крайней мере, он сам явно был уверен, что его работа важнее. Занавеска в углу вероятно скрывала кровать; гномы были не склонны к излишествам.

Стол покрывали бумаги. Рядом с ним, на отдельном маленьком столике стояла восьмиугольная доска с фигурками. Ваймс вздохнул. Он ненавидел игры. Они изображали мир слишком простым.

‑ О, вы играете, коммандер? – спросил Мудрошлемер с жадным интересом истинного энтузиаста.

Ваймс знал таких. Стоит тебе проявить вежливый интерес к игре, и ты застрянешь здесь на всю ночь.

‑ Лорд Ветинари играет. Меня же это никогда не интересовало. [57] Кстати, Мудрошлемер – довольно редкая гномья фамилия. Вы случайно не родственник Мудрошлемеров из Смазного[58] переулка?

Ваймс не имел в виду ничего обидного, просто хотел завязать непринужденную беседу, но эффект был такой, как будто он грязно выругался.

Мудрошлемер опустил взгляд и пробормотал:

‑ Э… да, но для грэга, даже недавно посвященного, все гномы – одна семья. Это не… действительно не… ‑ он запнулся, повисло неловкое молчание. Но тут управление взяла на себя какая‑ то другая часть его мозга. Он радостно поднял взгляд. – Может, кофе? Я могу принести.

Ваймс уже открыл было рот, чтобы отказаться, но передумал. Гномы готовили неплохой кофе, и запах его уже доносился из соседней комнаты. Кроме того, Мудрошлемер был не в себе и явно уже выпил немало бодрящего напитка. Вот и пусть выпьет еще немного, не повредит. Именно этому Ваймс учил своих офицеров: если стражник знает свое дело, люди в его присутствии всегда нервничают, а встревоженный человек начинает говорить много лишнего.

Пока гном ходил за кофе, он снова осмотрел комнату, и его внимание привлекли слова " Рукопись Долины Кум" на корешке книги, почти засыпанной прочими бумагами.

Опять эта чертова долина, только расписана еще более загадочно. Сибил купила эту книжку, как и большинство умеющих читать жителей Анк‑ Морпорка, и даже затащила Ваймса в Королевский Музей Искусств, посмотреть на жалкую картину этого несчастного художника. Картина с секретом? В самом деле? И как же, интересно, молодой сумасшедший художник, живший сотню лет назад, узнал секрет битвы, разразившейся за тысячи лет до его рождения? Сибил сказала, что книга объясняет это просто: он что‑ то нашел на поле битвы, но эта штука была заколдована, и призрачные голоса убедили его, что он цыпленок. Ну или что‑ то в этом роде.

Когда гном принес кофе, расплескав немного на свой стол, потому что его руки дрожали, Ваймс потребовал:

‑ Мне нужно видеть Грэга Бедролома, сэр.

‑ Извините, это невозможно.

Гном ответил ровно и спокойно, как будто заранее тренировался. Но в его глазах что‑ то блеснуло, и Ваймс бросил пристальный взгляд на большую решетку, вмонтированную в стену.

В этот момент Ангва тихо кашлянула.

" Ага – подумал Ваймс – кто‑ то подслушивает".

‑ Мистер Мудрошлемер – заявил он – У меня есть основания предполагать, что на земле Анк‑ Морпорка совершено серьезное преступление. Точнее, под землей, но все равно – Анк‑ Морпорка.

Его снова поразило странное спокойствие Мудрошлемера. Хотя взгляд гнома стал затравленным.

‑ Прискорбно слышать. Как мы можем помочь вам раскрыть преступление?

" Ну что ж, ‑ подумал Ваймс – я же предупреждал, что не играю в игры".

‑ Покажите мне труп, который находится этажом ниже.

Он со злорадством наблюдал, как Мудрошлемер, казалось, уменьшается в размерах. Самое время надавить еще немного… Он помахал своим значком у гнома перед лицом.

‑ Это мои полномочия, господин Мудрошлемер. Я проведу здесь обыск. Будет лучше, если я сделаю это с вашего разрешения.

Гном весь затрясся от страха или беспокойства, а скоре всего, и от того, и от другого.

‑ Вы вторгаетесь в нашу недвижимость? Вы не можете! Закон гномов…

‑ Это Анк‑ Морпорк – сказал Ваймс – От самого верха до самого дна. Так что о " вторжении" нечего и говорить. Вы что, серьезно собрались запретить мне обыскать подвал? Отведите меня к Грэгу Бедролому или другому вашему начальнику. Сейчас же!

‑ Я… Ваша просьба отвергнута!

‑ Это была не просьба!

" Ну вот и началась наша собственная маленькая долина Кум – подумал Ваймс, глядя в глаза Мудрошлемера. ‑ Никаких уступок. Мы оба уверены в своей правоте. Но он‑ то ‑ не прав! "

Слабое движение привлекло внимание Ваймса. Трясущийся палец Мудрошлемера нарисовал из пролитого на стол кофе круг. Пока Ваймс в изумлении смотрел на это, пальцы гнома провели через круг две линии. Ваймс снова поднял взгляд и увидел глаза Мудрошлемера, выпученные от злости, страха и чего‑ то еще…

‑ А, коммандер Ваймс, не так ли? – спросила фигура, возникшая в дверном проеме.

Так мог бы говорить лорд Ветинари. Такой же ровный тон, явно демонстрирующий, что хоть на вас и обратили внимание, но вы не более, чем мелкая рутинная работа. Слова исходили, вероятно, от гнома, хотя он и носил жесткий черный остроконечный капюшон, который делал его ростом с обычного человека. Все остальное тело гнома было буквально укутано, а как еще назвать черные кожаные пластины, покрывающие его, как чешуя, оставляя открытой только узкую щель для глаз? Если бы не ихий властный голос, его легко было принять за жутковатое украшение к страшдеству.

‑ Ваше имя? – поинтересовался Ваймс.

‑ Меня зовут Пылкий, коммандер. Мудрошлемер, возвращайтесь к вашим обязанностям!

Пока " дневное лицо" поспешно удалялось, Ваймс повернулся и как бы случайно стер со стола липкий кофейный символ.

‑ Вы тоже намерены нам помочь? – спросил он.

‑ По мере сил – ответил гном. – Пожалуйста, следуйте со мной. Будет лучше, если сержант останется здесь.

‑ Почему?

‑ Это же очевидно. – сказал Пылкий – она откровенно женственна.

‑ Что? И что с того? Она определенно не гном. – возразил Ваймс – Даже не думайте, что все вокруг будут подчиняться вашим правилам!

‑ Почему бы и нет? – сказал гном – вы же подчиняетесь. Но может быть нам лучше пройти в мой кабинет и там все обсудить?

‑ Со мной все будет в порядке, сэр – сказала Ангва – Возможно, так лучше.

Ваймс попытался немного расслабиться. Он знал что позволил себе слишком разозлиться. Просто его сильно раздражали эти молчаливые наблюдатели на улице, а взгляд, который броил на него Мудрошлемер, требовалось тщательно обдумать.

Но…

‑ Нет – сказал он.

‑ Вы не согласны даже на маленькую уступку? – удивился Пылкий.

Скрытые под остроконечным капюшоном глаза внимательно изучали Ваймса.

‑ Ну хорошо – сказал Пылкий наконец, ‑ следуйте за мной.

Гном повернулся, открыл дверь через которую вошел и шагнул в небольшую квадратную комнату. Он поманил их за собой, и когда они вошли, потянул рычаг. Комната слегка задрожала, и стены поползли вверх.

‑ Это… ‑ начал Пылкий.

‑ …лифт – продолжил Ваймс. Я знаю, видел такой у Подземного короля в Убервальде.

Это имя не произвело впечатления.

‑ Мы здесь не очень‑ то уважаем Подземного Короля – сказал Пылкий.

‑ Я думал, он правит всеми гномами?

‑ Распространенное заблуждение. А, мы прибыли.

Лифт слегка дернулся и остановился.

Ваймс огляделся.

Анк‑ Морпорк построен на самом же Анк‑ Морпорке. Это всем известно. Каменные постройки появились на этом месте уже десять тысяч лет назад. Когда ежегодные наводнения заносили их илом, здания надстраивались повыше, так что чердаки в конце концов превратились в подвалы. Поэтому и говорилось, что если человек с киркой и хорошим чувством направления спустится в подвал, то он может пересечь весь город, просто пробиваясь сквозь старые стены. Правда, для этого еще неплохо бы уметь дышать грязью.

Чем же был некогда этот подвал? Дворцом? Храмом древнего бога, чье имя ускользнуло из людской памяти? Помещение было огромным, и очень темным, хотя отблески под потолком освещали прекрасные своды того, что некогда было крышей. Странные отблески.

‑ Чебряки – пояснил Пылкий – из глубочайших пещер Льямедоса. Мы принесли их с собой, и они очень быстро расплодились. Ваш ил оказался для них очень питательным. Я уверен, они даже светятся ярче.

Свет двигался. Он освещал немного, но форму предметов разглядеть было можно. Отсветы явно направлялись к лифту, перетекая под потолком.

‑ Они стремятся к свету и теплу, даже сейчас. – сказал гном.

‑ Э… зачем?

Пылкий усмехнулся.

‑ На всякий случай: вдруг вы умрете, коммандер. Они думают, что вы крыса или маленький олень, свалившийся в их пещеру. В Глубинах еду найти непросто. Каждый ваш выдох – пища для них. И если вы в конце концов умрете, они спустятся. Они очень терпеливые. Не оставляют ничего, кроме костей.

‑ Я не намерен здесь умирать. – заявил Ваймс.

‑ Конечно, нет. Идите за мной, пожалуйста. – сказал Пылкий, направляясь к большой круглой двери.

На другой стороне комнаты было еще несколько таких, а также открытые входы в туннели.

‑ На какой мы глубине?

‑ Неглубоко. Метров двенадцать. Копать мы умеем.

‑ В этом городе? Почему же мы еще не дышим водой? И кстати назвать эту субстанцию водой было бы излишним оптимизмом.

‑ Отводить воду мы тоже умеем. А вот отвести Сэмюэла Ваймса нам, увы, не удалось. – гном провел их в меньшую комнату, чей потолок был густо покрыт сияющими чебряками, и указал на два гномьих кресла. – Присаживайтесь. Хотите чего‑ нибудь освежающего?

‑ Нет, спасибо – сказал Ваймс. Он осторожно присел в кресло и его колени задрались почти до подбородка. Пылкий тоже присел около небольшого стола, сделанного из каменных блоков, и, к немалому удивлению Ваймса, снял капюшон. Он выглядел весьма молодо, а борода его была аккуратно подстрижена.

‑ Как далеко тянутся все эти туннели? – спросил Ваймс.

‑ Я вам не скажу – без обиняков заявил Пылкий.

‑ Вы что, подкапываетесь под мой город?

‑ О, коммандер! Вы были в пещерах Убервальда. Вы видели, как гномы умеют строить. Мы мастера. Не думаю, что ваш дом упадет.

‑ Но вы ничего не строите! Вы просто копаете! – возмутился Ваймс.

‑ В некотором смысле, да. Мы копаем ходы. Пространство, коммандер, вот что нам нужно. Да, мы копаем подземные ходы. Хотя в наших скважинах обнаружилась глубоко залегающая патока, вам будет интересно узнать что…

‑ Вы не можете делать этого!

‑ Не можем? Но мы делаем, тем не менее – холодно сказал Пылкий.

‑ Вы роете под чужой собственностью!

‑ Кролики роют, коммандер. Мы копаем. Да, под чужой собственностью. В конце концов, как глубоко распространяется частная собственность? И как высоко?

Ваймс посмотрел на гнома. " Остынь – сказал он себе – Это не твое дело. Слишком сложно все. Пусть Ветинари с этим разбирается. Держись того, что знаешь. Занимайся своим делом".

‑ Я расследую заявление о смерти – сказал он.

‑ Да. Грэг Бедролом. Ужасная неудача – сказал Пылкий со спокойствием, которое просто бесило.

‑ Я слышал, это было жестокое убийство.

‑ Точнее не скажешь.

‑ Вы признаете это?

‑ Я полагаю, вы имели в виду следующее: признаю ли я что это было убийство? Да. Это оно. И мы уже занимаемся этим.

‑ Каким образом?

‑ Мы обсуждаем, кого назначить задкрдга – сказал Пылкий, сложив руки – это значит " тот, кто плавит". Тот, кто найдет чистое золото правды среди шлака лжи.

‑ Обсуждаете? Вы хотя бы опечатали место преступления?

‑ Плавильщик может потребовать этого. Но мы уже знаем, что преступление совершил тролль. ‑ Теперь Пылкий изобразил самодовольное презрение, которое Ваймсу очень захотелось стереть с его лица.

‑ Откуда вы знаете? Есть свидетели?

‑ Ну, не совсем. Но около трупа нашли тролльскую дубинку – пояснил гном.

‑ И это все что у вас есть? – Ваймс встал – С меня хватит. Сержант Ангва!

‑ Сэр?

‑ Идемете. Нам нужно найти место преступления, пока там остаются хоть какие‑ то улики.

‑ Вам нечего делать на нижних уровнях! – резко возразил Пылкий, тоже поднимаясь на ноги.

‑ И как же вы меня остановите?

‑ И как же вы пройдете сквозь запертые двери?

‑ И как же вы собираетесь узнать, кто убил Бедролома?

‑ Я же сказал: мы нашли тролльскую дубинку.

‑ И это ваши доказательства? " Мы нашли дубинку, значит, это сделал тролль? " Да кто в это поверит? Из‑ за такой чепухи вы собрались начать войну в моем городе? Потому что война непременно начнется, стоит просочиться такой информации, поверьте мне. Только попробуйте, и я вас арестую!

‑ И начнете войну в вашем городе? – спросил Пылкий.

Человек и гном уставились друг на друга, переводя дыхание. На потолке над ними собирались чебряки, чтобы попировать брызгами слюны и яростью.

‑ Да зачем кому‑ нибудь кроме тролля убивать грэга? – спросил наконец Пылкий.

‑ Хорошо! Вы уже задаете вопросы! – Ваймс перегнулся через стол – Если вы действительно хотите узнать ответы, откройте двери!

‑ Нет! Вы не пойдете вниз, Дежурный по Классу Ваймс!

Больше яда трудно было вложить даже в слово " детоубийца".

Ваймс уставился на гнома.

Дежурный по классу. Да, когда‑ то он был дежурным, в маленькой школе сорок пять лет назад. Мама настояла на этом. Бог знает, где она брала пенни в день, чтобы платить за его учебу, хотя мадам Слегка охотно принимала в уплату старую одежду, дрова или, лучше всего, джин. Числа, буквы, меры длины и веса – не очень‑ то богатая учебная программа. Ваймс ходил в школу всего девять месяцев, пока закон улиц не заставил его заняться изучением более трудных и острых вопросов. Но пока он был школьником, ему доверяли подавать мелки и протирать доску. О, как это пьянит и какую вызывает гордость, когда тебе всего шесть лет!

‑ Вы будете отрицать это? – спросил Пылкий – Что вы уничтожали написанные слова? Вы сами признались в этом Подземному Королю в Убервальде!

‑ Это была шутка! – воскликнул Ваймс.

‑ О? Так вы отрицаете?

‑ Что? Нет! На него произвели впечатление мои титулы, вот я и добавил этот, просто ради шутки.

‑ Значит, вы отрицаете, что совершили преступление? – настаивал Пылкий.

‑ Преступление? Я просто протирал доску, чтобы на ней можно было написать что‑ то новое. Какое же это преступление?

‑ И вас не волновало, куда деваются стертые слова?

‑ Волновало? Да эти слова ‑ просто меловая пыль!

Пылкий вздохнул и потер глаза.

‑ Нелегкая была ночка? – спросил Ваймс.

‑ Коммандер, я понимаю, что вы были молоды и не ведали, что творите, но и вы должны понять, для нас это выглядит так: вы гордитесь, что были соучастником одного из самых отвратительных преступлений – уничтожения слов.

‑ Извините? Стереть с доски " А – это Арбуз" является тяжелейшим преступлением?

‑ Истинный гном не может и помыслить о таком.

‑ В самом деле? Но мне доверяет сам Подземный Король.

‑ Так я и понял. Однако там, внизу, находятся шесть почтенных грэгов, коммандер, и они считают, что Подземный Король и ему подобные сбились с пласта истинного. Он ‑ Пылкий одним духом выпалил отрывистую тираду на гномьем, а потом перевел – слабак. Опасный либерал. Неверный. Он видел свет.

Пылкий внимательно смотрел на Ваймса. " Думай как следует" – сказал себе Ваймс. Насколько он мог припомнить, Подземный Король и его приближенные были весьма крутыми ребятами. Но эти гномы считают их хлюпиками‑ либералами.

‑ Слабак? – повторил он.

‑ Конечно. И я предлагаю вам сделать из этого кое‑ какие выводы о природе тех, кому я служу.

" А – подумал Ваймс – Это уже кое‑ что. Просто намек. Наш друг Пылкий – мыслитель".

‑ Когда вы сказали " он видел свет" это прозвучало как " порочный".

‑ Что‑ то вроде этого, да. Но слова другие, коммандер. Здесь, в подземельях, неразумно полагаться на ваши метафоры. Увидеть свет значит ослепнуть. Вы разве не знаете, что в темноте глаза открываются шире?

‑ Отведи меня к тем гномам внизу – сказал Ваймс.

‑ Они не станут слушать вас. Они даже не посмотрят на вас. Им нет дела до Верхнего Мира. Они верят, что он всего лишь дурной сон. Я даже не смею сказать им о ваших " газетах", словах которые печатают каждый день а потом выбрасывают прочь, как мусор. Такой шок может их убить.

" Но ведь именно гномы изобрели печатный станок – подумал Ваймс – Очевидно, это были неправильные гномы. А еще я видел, как Живчик бросала газеты в мусорную корзину. Похоже, почти все гномы " неправильные", э? "

‑ В чем именно состоит ваша работа, мистер Пылкий? – спросил Ваймс.

‑ Я их главный уполномоченный по делам Верхнего Мира. Распорядитель, по‑ людски говоря.

‑ Я думал, этим занимается Мудрошлемер?

‑ Мудрошлемер? Он заказывает бакалейные товары, передает мои приказы, платит шахтерам и тому подобное. Рутина, в общем. – презрительно сказал Пылкий – Он новичок, и его работа – делать то, что я говорю. С грэгами общаюсь я.

‑ Вы говорите с дурными снами от имени грэгов?

‑ Можете и так сказать. Но они не позволят словоубийце стать плавильщиком. Сама мысль об этом отвратительна.

Гном и человек взглянули друг на друга.

" Опять мы оказались в долине Кум – сказал себе Ваймс – Они не могут…"

‑ Разрешите внести предложение, сэр? – тихо сказал Ангва.

Две головы повернулись. Два рта одновременно сказали " Ну? "

‑ Плавильщик. Искатель правды. Он должен быть гномом?

‑ Конечно! – воскликнул Пылкий.

‑ Тогда как насчет капитана Моркоу? Он гном.

‑ Мы знаем его. Он ‑ аномалия. Его претензии на гномость весьма спорны.

‑ Но большинство городских гномов признают его за своего – возразила Ангва – и кроме того, он стражник.

Пылкий рухнул обратно в кресло.

‑ Для здешних гномов он гном, да. Но для грэгов это неприемлемо.

‑ Нет гномьего закона, где написано, что гном не может быть метр восемьдесят ростом, сэр.

‑ Грэги – закон, женщина. – резко ответил Пылкий – они толкуют законы, которым уже многие десятки тысяч лет.

‑ Ну, наши помладше. Однако убийство ‑ везде убийство. Новости уже просочились. гномы и тролли разогреваются уже давно, того гляди все это вскипит. Вы хотите войны?

‑ С троллями? Это…

‑ Нет, с городом. Место, где не действуют городские законы? Его светлость этого не потерпит.

‑ Вы не посмеете!

‑ Посмотрите в мои глаза – ответил Ваймс.

‑ Гномов гораздо больше, чем стражников – заметил Пылкий, но самодовольное выражение исчезло с его лица.

‑ Вы хотите сказать, что закон зависит от чисел? Кого больше, те и правы? – спросил Ваймс – А я‑ то думал, вы, гномы, практически молитесь на закон. Разве количество – это главное? Ну, тогда я просто приведу к присяге больше людей. И троллей тоже. Они такие же граждане, как и я. А вы уверены, что все гномы на вашей стороне? Я подниму полкИ. Я должен, и я сделаю это. Я знаю, как делаются дела в Льямедосе и Убервальде, но здесь все иначе. Закон только один, мистер Пылкий. Это все что у нас есть. Если я позволю людям захлопывать дверь перед законом, это будет то же самое, что распустить Стражу.

Ваймс направился к двери.

‑ Я все сказал. Теперь я отправлюсь в Ярд и…

‑ Постойте!

Пылкий задумчиво изучал стол, постукивая по нему пальцами.

‑ Я здесь не главный – сказал он, наконец.

‑ Дайте мне поговорить с грэгами. Обещаю больше не стирать ни слова.

‑ Нет. Они не станут говорить с вами. Они не говорят с людьми. Они ждут, там, внизу. Они слышали о вашем прибытии. Они испуганы. Они не доверяют людям.

‑ Почему?

‑ Потому что вы не гномы – пояснил Пылкий – Потому что вы всего лишь сон.

Ваймс положил руки гному на плечи.

‑ Тогда пойдем вниз вместе, и ты поговоришь с ними о ночных кошмарах. – сказал он – И ты объяснишь им, какой кошмар – я.

Наступило долгое молчания, и наконец гном сказал:

‑ Очень хорошо. Но я уступаю давлению, как вы понимаете.

‑ Я буду счастлив отметить это – пообещал Ваймс ‑ Спасибо за сотрудничество.

Пылкий встал и выудил из‑ под полы плаща кольцо с ключами сложной формы.

Ваймс пытался запомнить дорогу, но это было непросто. Темные туннули изгибались и поворачивали, и все были похожи друг на друга.

Следов воды вокруг небыло. Как далеко простираются эти коридоры? Как глубоко? Гномы могли пробиться даже сквозь гранит. Возможно, им удалось прорыть и речную грязь.

Собственно, в большинстве случаев они не столько копали, сколько расчищали старые дома и убирали ил, пробираясь из одного сырого помещения в другое. И как‑ то отводили воду.

В сводчатых проходах иногда были видны какие‑ то мерцающие предметы, возможно, магические. Странные песнопения. Он знал гномий язык, в основном фразы типа " Топор моего дядюшки в твоей башке", но тут было что‑ то другое. Пени звучали как скороговорки из коротких слов.

И с каждым поворотом он чувствовал, как возвращается гнев. Похоже, его водят кругами. Просто чтобы позлить. Пылкий спешил вперед, оставляя Ваймса спотыкаться в темноте и иногда стукаться головой.

Его терпение было на исходе. Да это просто дурацкий бег по кругу! Гномов не волновал закон, не волновал Ваймс и вообще не волновал мир там, наверху. Они подкапываются под наш город и плюют на наши законы! Это было чертово убийство. Пылкий сам признал это! Почему я участвую в этом дурацком спектакле!

Он миновал еще один туннель, на этот раз заколоченный досками. Ваймс выхватил меч, и с криком " Интересно, что там, внизу? " снес доски бросился вниз по проходу, Ангва за ним.

‑ Вы уверены, что это было мудрое решение, сэр? – прошептала она, пока они спускались вниз.

‑ Нет. Но мистер Пылкий у меня вот где уже. – прорычал Ваймс – Еще один кривой коридор, и я вернусь сюда с тяжеловооруженной армией, и плевать на политику!

‑ Успокойтесь, сэр!

‑ Все что он говорит и делает – преднамеренное оскорбление! Я просто вне себя! – сказал Ваймс, пробираясь вперед и не обращая внимания на крики Пылкого позади.

‑ Впереди дверь, сэр!

‑ Вижу, не слепой! Просто полуслепой! – буркнул Ваймс.

Он подошел ближе. Большая круглая дверь была снабжена большим колесом посередине, и вся покрыта гномьими рунами.

‑ Вы можете прочесть это, сержант?

‑ Э… " Смертельно опасно! Затопление! Не входить! " – прочла Ангва – что‑ то вроде этого, сэр. Это герметичная дверь, я видела такие в шахтах.

‑ Еще и цепями укреплена. – сказал Ваймс, протягивая руку. – Похоже, сплошной металл… Ой!

‑ Сэр?

‑ Руку поранил об гвоздь. Ваймс сунул руку в карман, куда, как он знал, ежедневно клали чистый носовой платок, Сибил внимательно следила за этим.

‑ Гвоздь в железной двери? – удивилась Ангва, присматриваясь повнимательнее.

‑ Ну значит заклепка. Ни черта не вижу в этой тьме. Почему они…

‑ Вы должны идти за мной. Это шахта! Здесь может быть опасно! – воскликнул догнавший их наконец Пылкий.

‑ Вас все еще затапливает?

‑ А вы чего ожидали? Но мы знаем, как справляться с этим. А теперь, не отходите от меня далеко!

‑ Я бы с большей охотой делал это, если бы мы придерживались прямого маршрута! – сказал Ваймс – Иначе мне придется поискать короткую дорогу!

‑ Мы почти пришли, коммандер. – сказал пылкий, направляясь прочь – Почти пришли!

Тролль блуждал без цели и без надежды.

Его звали Кирпич, хотя сейчас он даже этого не помнил. Его голова болела. Сильно болела. Это все из‑ за Сцарапки. Как это говорят? Если ты опустился до того, что готовишь Сцарапку, даже таракану приходится нагнуться, чтобы плюнуть на тебя.

Что это было, прошлой ночью? Что он видел, что он сделал, что было на самом деле, а что он придумал в кипящем горшке своего мозга? Вот это самое, с гигантскими волосатыми слонами, это, похоже, было выдумкой. Он точно знал, что гигантских волосатых слонов в городе нет. Потому что если бы они были – он видел бы их раньше, не говоря уже об огромных дымящихся кучах помета на улицах, такое не заметить нельзя.

Его звали Кирпич, потому что он родился в городе, а тролли часто перенимали свойства окружающих камней. Он был грязно‑ оранжевого цвета, в вертикальных и горизонтальных полосках, так что если он стоял у кирпичной стены, заметить его было непросто. Но в большинстве случаев на него и так никто не обращал внимания. Он был как раз той породы, само существование которой оскорбляло добропорядочных горожан. По их мнению, по крайней мере.

Эт' шахта и эт' гномы – они на самом деле были, или как? Ты просто ищешь место, чтобы полежать тихонько и посмотреть прикольные картинки, а вместо этого попадаешь в гномью дыру? Эт' точно не может быть на самом 'еле! Потому что стоит пронестись слушку, что какой‑ то тролль шлялся по гномьим шахтам, и всем захочется узнать, кто был эт'тролль, и никто не подаст ему руки. Он слыхал, что Брекчия[59] ищет эт' тролля, и эт' прозвучало так, будто они не очень‑ то счастливы, что он существует. Не очень‑ то счастливы, что гном, ругавший тролльские кланы, получил по башке? Они с ума сошли? На самом 'еле не важно, сошли или нет, 'тому что они умеют задавать вопросы, и еще долго не успокоятся, а значит ему надо 'ержаться подальше от всего этого. С 'ругой стороны, гномы ведь не различают троллей, так? А никто 'ругой его не видел. Так что надо просто вести себя, как ни в чем не бывало, так? И с ним все будет зашибись. И вообще, не он эт' был.