Три возраста

Три возраста

— Ты еще не знаешь? Синтия, наша чудесная Синтия свалила самых-самых опасных сабинянок, агешек Тамару и Наташу, родных сестер! Нет, по очереди. Синтия тоже выступала обнаженная и босая, и убила их одну за другой! Ты представляешь — обеих в живот! Да, маленьким мечом в живот! Заставила их по полной помучиться перед смертью… Мне даже не по себе от всего этого, подруга… Хорошо, по порядку так по порядку, хотя я вся на эмоциях, вся горю и дрожу. Ты пойми — такое увидеть!!!

На самом-то деле Синтия сначала вызвала Наташку, которая унизила молодую Койду. Да, страшно погибла наша малышка: Натка ухитрилась всадить ей копье под кольчужку, пониже пупа — и так вырвала наконечник, гадина, что с ним у нашей девочки выползли кишки! Койда с жутким воем подхватила их руками и убежала в кусты от людских глаз. Я долго слышала оттуда стоны и шум веток: кудрявая наша девочка никак не могла отмучиться… Понятно, что Синтия не могла такого спустить Наташке. Но тут нарисовалась Тамара и выпросила у сестры этот бой: мол, она давно ненавидит Синтию и мечтает убить ее при первой встрече. «Всажу в самые внутренности этой смазливой сучке! », — такие мне слова запомнились. Наташка покудахтала, но уступила. Она явно волновалась за сестру, это было видно по лицу и голосу.

Поединок был долгим и страшным, подруга! Тамара на самом деле опасная сильная сука, она очень-очень хотела убить нашу красавицу! В один момент так ударила, что расколола щит Синтии и даже уколола в грудь! Но неглубоко. А Синтия сразу перерубила ей мечом древко! И они разбежались: Тамара повисла на руках психующей за нее сестры. Вся мокрая от пота, она охала, что бой выпал неожиданно тяжелый. А то! Сама со звездой амазонок повязалась. Натка просила ее особенно беречь пуп: мол, раз ты выступила агешкой, тебе будут метиться именно туда. А Синтия к нам подскочила, подмигнула: «Девчонки, не волнуйтесь за меня! Сейчас я свалю эту голенастую зазнайку, красиво свалю! »

Так оно и случилось, мое солнышко! Они снова сошлись: Тамара с щитом и ножом, а красавица наша Синтия — вообще без никакого прикрытия, но с мечом побольше — совсем ненамного в длину. И она обхитрила сабинянку! Правда я не поняла как: шаг вперед, удар мечом, шаг назад, еще шаг — и сабинянка задирает свой щит на самые сиськи! Ты бы видела это чудо из чудес: опытная агешка атакует в упор с полностью раскрытым животом!!! Синтия ее и наказала — припала на колено и всадила меч прямо в пуп. Тамара завыла как ошпаренная, бросила оружие на траву, стала сестре орать, что страшно ранена. У меня эти вопли так в ушах и стоят: «Оааааааа!!! Больно!!! Как мне больно! Синтия, сука, попала в живот! Прямо в пуп! Ната, милая, я ранена в самый пуп!!! Сестричка, я проиграла бой, проиграла живот амазонке! Я всё, мне конец, я уже подыхаю — от меча в пуп! Это смертельный удар!!! »

Наташка утирала слезы и как могла утешала Тамару: «Держись, сестрица! Сейчас я отомщу за тебя, положу рядом эту жестокую тварь, эту Синтию! » Наша красавица вышла на второй поединок со щитом и ножом, но Натка напомнила, что на правах вызванной выбирает бой — и заявила, что хочет сойтись обнаженными в ножи без никакой защиты, по-скифски. Девчонки мне говорили, что Наташка будто бы училась у кочевниц такому бою. Только плохо училась скуластая! Синтия сразу вбила ей ступню в промежность, а когда агешка скрючилась, добавила кулаком в дыхло. Пока Ната рот разевала, наша героиня блокировала ее нож своим и накидала по вислым сиськам и в печень, потом выбила оружие агешки и ухватила левой рукой за глотку: «Ну что, корова, отомстила за сестричку? ». И каа-аак саданет ножом в низ брюха! По рукоятку в кишки голой Наташке!!!

Милая, ты бы видела, как кончалась эта скуластая сука! Даже с ножа соскочить не сумела: схватилась за него и забегала зайцем туда-сюда, не прекращая вопить: «Сабинянки, девочки мои! Я ранена, я страшно ранена! В низ живота, в самое болевое! ». Потом Наташка упала в траву, стала кататься и сучить ногами. Вся потная, ревела навзрыд и не могла закрыть пасть. Прооравшись и продрыгавшись, заколотая подползла к сестре и стала просить прощения за то, что не сумела за нее поквитаться. Натка жалобилась, что Синтия оказалась лучше, чем обе сестры о ней думали: «Тамарочка, она и меня в живот, мечом в живот! В нижнюю часть, в самое мое болевое! Оооооо, сестрица, это так ужасно! Синтия знает смертельные приемы против агешки! »

А Синтия что? Она девушка благородная, предложила Наташке добой в сердце. Но агешка проявила характер: сказала, что либо вместе с сестрой, либо никак. Синтия пожала плечами — я твою Тамару за язык не тянула, пускай теперь подыхает по-боевому, от меча в пупочное сплетение и кишки. Натка вся искривилась, поняла, что будет долго мучиться — а куда деваться? Так они и валялись на траве обе-две, очень-очень долго! Тамара быстрее выдохлась, но живот всё равно держала — рот нараспашку, язык наружу и землю ноготочками поскребывает… А Наташка всё возилась и возилась, стонала и стонала, ногами босыми траву месила. Синтия не дождалась, пока сестры затихнут, и заживо сняла с них все украшения, вот. Она ведь была в своем праве! Так чудесно победила двух самых-самых знаменитых вражеских агешек! И обеих в живот, на глазах у всех!!!

— Да, подруга, это просто замечательно! Мы победили сабинянок и на поляне, и на речном берегу, где сражалась и я. Но сначала плохие новости, крепись. Погибли две твои молодые приятельницы, Дашутка и Янка. Да, та самая, которая любила пушистых щеночков больше сладостей и мальчиков… Судьба не пощадила обеих. Дашутка отдала живот обидно, но легко: издали в нее бросили дротик и попали под левый сосок. Бедная малышка только охнула, руками взмахнула, как птица крыльями — и всё, упала бездыханной. Обобрать мы ее не дали, отогнали ту девчонку, которая так подло сражалась — может, ты слышала, Алисией зовут. Я позже ее отыскала среди камышей, там она с последним дротиком пряталась — получила от меня меч в почку и сдохла там же. Без единого словечка, только таращилась и извивалась в слякоти…

…А вот Яночка-беляночка — да, тяжко и постыдно была убита. Есть такая сабинянка, чернявая мерзавка Анюша, ее даже свои не жалуют и называют «охотницей на девочек». Так вот, эта сука оценила разницу в возрасте и опыте, резко напала на Яну — причем наша малышка была только в плавочках и с маленьким щитом, а Анюша носила и кольчужку, и крепкий пояс на бедрах. Отчаянно дралась Янка, громко звала на помощь… Но мы не успели, подруга! Сабинянка полоснула ее мечом поперек живота, на уровне бедренных косточек — и янины кишки полезли наружу! Это было невыносимо видеть даже мне, опытной двадцатилетней амазонке… Но знай, что и в позоре Яночка повела себя достойно. Она бросила меч и двумя руками подставила под ползущие внутренности свой щит, как блюдо. Шатаясь и плача, Яночка смогла подойти с этой жуткой ношей к обрыву и бросилась в воду: почти никто не успел увидеть ее сокровенное!

За унижение Яночки было заплачено сполна, дорогая моя. Если у вас на поляне две лучших вражеских агешки убиты в живот одна за другой, то здесь, над стремниной, три, сразу три сабинянки подряд опрокинули кишки себе на позор! Причем самые злобные и бесстыжие. Да, ты правильно догадалась: первой показала утробу мерзкая Анюшка. Причем сама нарвалась! — бросила вызов нашей Рамоне, приняв ее за такую же юную девочку, как Яна, причем не закрытую даже плавками и щитом… Смотрела бы получше, гадина, так заметила бы на обнаженном рамонином теле трофейные украшения. Но Анюшка уже повязалась с подвижной Рамоной и быстро проиграла. Первым же ударом меча наша девушка всадила его в рыхлое брюхо «охотницы», между пупом и пряжкой пояса на лобке. А потом сделала движение «поппок», снизу вверх — и всё, губительница девчонок вывалила на песок всю утробу!

Ты бы видела, подруга, глаза Анюши, ее побледневшее лицо… Она даже не орала — выдавила из себя какой-то хриплый визг и упала на кучу собственных внутренностей. Сабинянка как-то подгребала их под себя, но ее тело дергалось и быстро ослабело. Так Анюшка и осталась валяться опозоренной среди открытых на всеобщее обозрение кишок! А над ней закипела новая схватка. За унижение подружки полезла драться ее полюбовница, маленькая злючка Луца. Она тоже была хорошо прикрыта сверху и снизу, а вокруг пупа нагло нарисовала алое кольцо: мол, не трушу за узел жизни! Луца прямо сочилась яростью: шипела сквозь зубы, что за анюшкино унижение «выпотрошит, как свинью» нашу героиню! И остальные ее подначивали: давай, Луциния, ты у нас мастерица меча, покажи нам, что внутри у голой амазонки!

А Рамоночка-то хоть бы что, даже улыбается кончиками губ, молодчинка! Луца на нее ринулась тараном, да только кувырком полетела от подножки. С грязной руганью поднялась и стала тереть лицо: песок попал в глаза. Меч она не выпускала, но Рамона обезоружила сабинянку красивым приемом — пнула в черноволосый пах растопыренными пальчиками ноги, тут же выбила ее клинок своим мечом, снова добавила между ног и схватила за горло левой рукой: «Ну что, прыщавая сволочь, кто из нас теперь свинья? » Рамона медленно запустила ей клинок под короткую кольчужку. Сабинянка замерла, машинально привстала на цыпочки… И тут же выдала зверский рев! Такой, что у меня уши заложило!!! Рамоночка вернула сочащийся кровью меч и в грациозном пируэте отскочила в сторону. Луца же воровато засунула руки под кольчугу. Ее лицо посерело, на лбу выступил пот. Рёв тут же перешел в жалобный стон: «Девочки, девочки… Помогите мне…Кишки…Мои кишки…Из меня…»

Молодые сабинянки подскочили к ней, не зная что делать — честно, я бы и сама не знала. А Луца опустилась среди них на колени и старалась удержать ползущие из тела внутренности в кольчужке, как в мешке. Но куда там, подруга, куда там! Все ее позорные внутренности вывалились прямо на бедра! Сабинянка снова взревела — видать, уже больше от стыда, чем от боли, мне так показалось. Она стала извиваться, широко разинув рот, а затем осела задницей на пятки и завалилась на спину. И оцепенела, странно так изогнувшись… А весь позор так и остался лежать у коротышки между разведенных ног, всем на обозрение!

Рамона подбоченилась и воскликнула: «Смотрите, смотрите все на кишки сабинянки Луцы! Она унижена утробой напоказ! ». Чтобы усилить наш перевес, мы стали вторить: «Вторая, вторая утроба напоказ! Сабинянки не держат дыль! Мы лучше! » Тут же началась общая схватка, все против всех. Я не смогу подробно рассказать, что происходило — только со мной и рядом. Дрались на равных, честно скажу — сабинянки просто остервенели от унизительных потерь и хотели расплаты. Рядом со мной погибла молоденькая Вика, ты ее кажется знаешь: она надежно прикрывала кожаными латами и ремнями свои верхние уязвимости… Да, девочка гордилась грудью, точно… Но внизу-то носила лишь плавочки! И получила меч чуть выше их края, в нежную выпуклость. Ох, подруга, как же она застонала! Но не про боль, а про то, что помочь нам не сможет, вот какая у нее душа…

…А одолела ее матерая самка Шукса — стриженая сабинянка аж 35 лет от роду. Она носила такой же нагрудник, как Вика (хотя груди у нее, можно сказать, нет) — и больше ничего. Говорили, что Шукса очень гордится своим идеально круглым твердым задом… Вот и догордилась! Подвело ее, подруга, самолюбование: эта плоскодонка так обрадовалась победе над Викой, что поставила ей, еще живой, босую ногу на лицо и стала позировать… И не заметила, как сзади налетела наша Катя с копьем — и всадила его Шуксе в ягодицу! Удар был настолько мощным, что наконечник пробил сабинянку насквозь и вышел наружу из самого низа живота… А вместе с ним показались и кишки сабинянки, хотя и немного — но этого хватило для полного унижения! Шукса поняла это и дико завизжала! Ее овечьи глазки полезли на лоб. Пальцами она схватила падающие петли и стала звать на помощь своих девчонок. Катя без копья не стала рисковать и отступила, а сабинянки с оханьем и плачем положили подругу на бок. Они накрыли ее плащом, но Шукса корчилась и судорожно била ногами — тряпка слетела, и кишки сабинянки всё же открылись к нашей большой радости!

Ну и я успела отличиться, подруга! На меня налезла смазливая Эвелина — знатная и развратная девчонка, говорят, она в свои 18 со всеми без разбора. Богато выставилась на бой: белоснежные шелковые плавочки, много бирюзовых бус и браслетиков (мне они сразу поглянулись). Но зашла честь по чести: не накинулась, а вызвала оспорить живот. Я согласилась и заявила в ножи: давно мечтала о таком. Эвелинка проворно выскочила из трусиков и фыркнула: «Тогда тебе не жить! Меня учили тагарским приемам! » Но честно скажу, все они свелись к попыткам с проворотом заскочить мне за спину. Пара пинков по бедрам — и Эвелинка перестает крутиться и дерется грудь в грудь. Нелохо дерется для своего возраста, всё время норовит резко садануть меня в пах… Да только сама получает от меня коленом под бритый лобок!

Не буду слишком уж хвастаться, дорогая, но мне хватило той секунды, пока Эвелина зажалась и не двигалась. Я схватила ее руку, заломила за спину и отняла оружие. А потом встала грудь в грудь и приставила нож к животу сабинянки: низко, почти в лобок уткнула острие. Тут-то она и разнюнилась! Слезы из глаз, губенки дрожат: «Амазонка, амазонка, ты победила Эвелину! Я не спасла живот! Делай со мной что хочешь, только не раскрывай мне кишки!!! » Мне не больно-то и хотелось. Я уничтожила эту красотку двойным в брюхо: сначала саданула там, куда приставила нож, и тут же повторила точно в пуп! Эвелинка с жуткими воплями сразу свалилась в песок и начала по нему кататься, захватив живот и поджав ноги. Но потом проревелась-продергалась, как-то собралась и честь по чести признала свой проигрыш якобы после пяти побед. Неплохая соперница, не то что подлая Алисия! Я прикончила ее и забрала плавки со всеми украшениями, это мой лучший трофей дня!

— Девочки, милые, вы такие молодчинки! Я по-настоящему горжусь вами! Хотя, уж не обижайтесь, окончательную победу принесли мы — ваши старшие сестры и матери. Вы же помните: когда сабинянки трижды показали внутренности и потеряли любимицу Эвелину, они пошли на риск и выставили троих оставшихся агешек — Кристину, Милу и Беренику, рожавших замужних матерей. И бросили правило: если все три уступят живот, остальные сложат оружие и снимут с себя трусики и драгоценности, но если хотя бы одна агешка победит — смертельная битва продолжается. Мы взяли их правило и бросили своё: не три на три сразу, а поединками по очереди. Сабинянки тоже согласились и совершили обряд: сняли с себя плавки и поочередно расцеловали друг дружку в губы, соски, пуп и лобок. Первой на песок вышла загорелая здоровячка Кристина — самая младшая из тройки, 30 лет, зато мощная как буйволица и на голову выше всех. Черные волосы она заплела в косу и собрала ее в шишку на макушке, чтобы не мешали. От нас против нее выступила Катя, единственная копьеносица — на голую агешку она пошла тоже полностью открытой, только со щитом.

И вы же видели, как Катенька справилась с этой каланчой? Взяла быстротой и ловкостью — пропустила через себя и на разворотах сбоку воткнула Кристине в правую сиську! Та завыла от боли, но продолжила драться раненой — силы в ней было еще много. Но теперь сабинянка начала отчаянно трусить за свои большущие груди… А Катя стала показывать повторку, теперь уже в левую дыньку! Этим она заставила агешку высоко подымать щит. Осталось только сократить дистанцию, что наша умничка и сделала! Неуклюжая Кристинка не успела ни отступить, ни опустить защиту — и получила копье в живот. О, это был блестящий прием, девочки, учитесь! Катечка в низком приседе беспрепятственно поразила открытое брюхо соперницы! Ниже щита, классический выпад под самый пуп!

Нет, девочки, я не жестокая, у меня самой две дочери и племянница. Но утробный рев Кристины был для меня райской музыкой, а зрелище ее агонии — прекрасней цветущего луга. Ведь нам так важна была первая победа, несущая надежду и угнетающая сабинянок! И Катя принесла ее — победила красиво, смертоносно, сама целехонькая! Не кого-нибудь победила — сильнейшую из их агешек, причем в ее же стиле! Эта Кристина была сразу сокрушена пикой под пуп: грохнулась на спину и задергала пятками по песку, словно хотела прорыть канал к реке. Природная силища затянула ее отход надолго: Мила, Береника и остальные сабинянки в оцепенении смотрели, как агонизирует их смуглая подруга — с вытаращенными глазами и открытым ртом. Только в последние минуты Кристине вернулась речь. Она простонала подругам извинения за проигранный поединок, а Катю признала лучшей. «Ты сильней меня на копьях, амазонка! Ранила в грудь и убила в живот! Ох, Катя, Катя! Все, все кишки мне пробила! » — такими я запомнила ее слова, а вы? Верно, девочки, Кристина еще успела пролепетать, что умирает как настоящая агешка и желает победы подругам…

Катина победа на самом деле очень смутила Беренику и Милу. Они тревожно шептались в обнимку. Потом поцеловались влажно, взасос — и на поединок вышла 36-летняя Мила. Хороша, честно говоря! Мне такие нравятся. Статная, женственная, с махонькой грудью (хотя кормила двоих) и большой красивой задницей. Низок пострижен как у девушки, тонёхонькой струночкой. Только лицо какое-то напряженное и злючее, даже когда целовалась… Мы без споров выставили на нее Хелену. Наша атлетичная брюнеточка в свои 25 уже свалила пятерых агешек, причем четверо были старше и опытней!

И снова, девочки, согласитесь, это был правильный выбор! Нет, Мила сражалась хорошо. Вы сами видели как: постоянно перехватывала древко то сверху, то снизу и чередовала атаки — то в грудь-дыхло, то в пах. От одного удара Хеленочка едва ушла — щитом прикрыть низ не успела, но сделала «ныряльщицу», отдернув таз от острия. Потом, кстати, она призналась, что все-таки почувствовала укол в левом подвздошье: «Этой суке чуть-чуть не хватило, чтобы достать мой придаток! »

Но Милу подвел ее активный стиль боя, девочки. Постоянно атакуя, она первая утомилась. Все-таки на десять лет старше! Вы, наверно, сами это подметили — как Милка вспотела, как начала шумно дышать… Но она была на азарте и не понимала, что устает! И продолжала наносить удары копьем… А расстояние до Хелены становилось все меньше и меньше… Наша умничка сокращала его минута за минутой! Финал был неизбежен, дорогие мои, я понимала это. Когда Мила очередной раз перехватила древко и замахнулась сверху, Хелена поймала это ее движение и поднырнула под занесенное копье. Сабинянка поняла, что происходит, сдавленно завизжала, но поздно, поздно, поздно! Хеленочка ловко сдвинула ее щит своим — и в упор, со всего размаха, всадила меч в раскрытое милкино брюхо! В нижнюю часть, в самое болевое у таких женщин!

Агешка жалобно застонала на мече, а Хелена закрепила победу приемом «смущения кишок» — сильно встряхнула клинком в утробе Милы. Ох, как же она заревела, прямо как раненая медведица! Бросила копье и щит, ухватилась за руки Хелены… И тут же осела на коленки. Наша девушка оставила оружие в ее теле, и Мила вцепилась в рукоять меча как в самое ценное. Ох, девочки, как же она корчилась, как каталась клубком, только пятки в воздухе мелькали! А потом опять съежилась на коленях, лицом и сиськами в песок, большой задницей в небо.

Почему так? Объясняю: это называется «болевой улиткой» и случается, когда тебе резко и глубоко попадают в кишечник и одновременно — в шоковый узел. Тело сначала реагирует, затем цепенеет, дыхание тоже обрывается и пропадает голос. Поэтому Мила не могла ни с подругами проститься, ни признать поражение — только разевала рот и сдавленно сипела. Беренике пришлось взять себя в руки, утереть слезы и попросить о добое. И Хелена снова проявила себя во всем блеске, соединив благородство с предельным унижением! Вы поняли, о чем я? С одной стороны, согласилась кончить Милу, хотя уговора об этом не было. Но как, как она это сделала, девочки! Взяла из-за щита агешки ее собственный стилет — и через задний проход всадила прямо в матку!!! Точно туда — иначе бы Милка не взревела бы по-мужски и не отдала живот почти сразу. Не зря матку называют вторым сердцем женщины…

Последней надеждой сабинянок оставалась сорокалетняя Береника — я бы, честно говоря, не хотела оказаться в ее шкуре! Опытная, сильная, неплохо сложенная смугловатая брюнетка… Но более чем возрастная, а главное — ошеломленная жуткими поражениями подруг! К тому же ходили слухи, что они с Милой в отношениях… А молодые сабинянки на нервах кричали: «Береника, отважная Ника! Ты наша героиня, наша надежда! Верим в тебя! » Мы тоже понимали, что схватка с ней должна решить исход всего сражения, и думали, кого на нее выставить. И Синтия уговорила дать ей такую возможность. По одной простой причине: она убила Тамару, с которой Береника соседствовала и дружила. И уже одно это должно было вывести агешку из равновесия.

Кроме того, девочки, Синтия лучше многих владела искусством психомахии — давления на боевой дух соперницы. Выйдя к Беренике, она стала демонстрировать свое упругое, гармонично сложенное тело и проходиться язычком по возрасту соперницы, ее сложению, напомнила об унизительном поражении подруги и ее сестры. Смакуя каждое слово и каждый звук, Синтия сказала: «Старая крыса, у тебя нет шансов! Перед тобой сильная молодая женщина! Амазонка побеждает агешку ударом в живот, и ты не исключение. Учти, Береника, тебя я убью как Тамару — мечом прямо в пуп! » Брюнетка внешне хранила самообладание и ответила, если услышали, про «пику в пах», но на самом деле Синтия угадала ее самое опасное место и заставила покрыться крупными мурашками.

Но нашей красавице хватила ума не повторять тактику боя с Тамарой. Синтия предпочла сделать то же, что Хелена с Милой — измотать. И вы видели, что ей это блестяще удалось! Береника лезла и лезла ей копьем в пах, но Синтия не столько отбивалась щитом, сколько маневрировала, до времени не контратакуя. «Ты будешь драться или нет, вертлявая сучка?! » — распалилась сабинянка. Но Синтия только хитро щурилась. Береника вся блестела от пота, а напряжение заставляло ее натужно постанывать. «Ника! Ника! Не тяни! Бей Синтию! », — вопили подруге сабинянки. Агешка снова сделала низкий выпад копьем под живот нашей девушки… но слишком предсказуемый. Синтия отбила его и тут же ответила ударом меча под береникин щит.

Агешка отчаянно застонала и изогнулась всем телом — Синтия попала ей в лишенную прикрытия паховую область. Я видела, куда именно, девочки — в широкую полоску кудрей на лобке. Береника скорчилась за щитом и мелко семеня, отступила. Она морщилась, охала и как могла, отпугивала Синтию копьем. А та и не приближалась: с милой улыбочкой предложила сдать бой и уступить живот: «Тебе конец, Береничка, ты тяжело ранена в пах! Ты не девочка — знаешь, что меч в пах всегда убивает! » Но агешка меня удивила, скажу честно, своей стойкостью. Она ответила, что продолжает драться до конца. И на самом деле пыталась драться! — со стонами отпугивала Синтию беспорядочными тычками копья. Наша умничка не больно-то и приставала: видела, что агешка быстро слабеет. Скоро Береника опустилась на одно колено и отчаянно завопила своим девчонкам, что больше не может биться — Синтия всё же пробила ей пузырь! «Простите, простите меня!!! — орала агешка, — Меня ноги не держат! Больно, внизу так больно!!! »

Береника встала на второе колено, положила на песок щит и копье. Зажавшуюся женщину Синтия пыталась поднять за волосы, но прическа была слишком короткой. Тогда она взяла Беренику за глотку, под подбородок — и заставила ее кое-как встать и распрямиться. И вот он, вот он — победный удар амазонки! С широкого размаха Синтия всадила меч Беренике точно в пуп! Агешка завыла как ошпаренная, задергалась и как-то ухитрилась соскочить с острия. Но всё равно тут же рухнула на песок и начала корчиться, девочки, прямо как раздавленный червяк! Последняя надежда сабинянок, последняя их агешка, самая старая и опытная, легла страшно издыхать на глазах подруг и радовать нас своей агонией!

Вы ведь тоже видели, милый, последний позор Береники и ее девчонок? Агешка извивалась и дергалась, как ужаленная, зажав пузо и лобок ладошками. Признать свое поражение честь по чести она так и не сумела. Только выдавливала из себя три слова: «Больно!!! », «Умираю!!! » и «В самый пуп!!! » Пыталась скрещивать ноги, чтобы не сучили, но и это не вышло — колотила пятками по песку, пока не стала затихать. А угасла Береника в смешной позе — выгнувшись дугой на спине, широко раскинув ноги, с разинутым ртом и вытаращенными глазами. Ну и язык лопатой, при ударе в пуп без этого никак!

Оставшиеся сабинянки расплакались, стали рвать на себе волосы, складывать оружие и снимать украшения. Танюшка, прежняя береникина любовь, решила заколоться собственным ножом. И под сиську его себе приставляла, и в пах — а духа нет своей рукой в тело вонзить. Я ей посоветовала встать на четвереньки, упереть рукоятку в землю, а острие — себе в пуп. Одно резкое движение — и Танюшка повторяет судьбу своей любимой Береники.

А самовлюбленную Кэтти, мать Алисии, я заставила вылизать мне ступни, живот и кое-что еще. И не спрашивайте почему!