Курпатов Андрей 16 страница

Нам бы следовало удивляться только нашей способности чему-нибудь удивляться. — Ф. Ларошфуко

В результате боль не только не ослабляется, но, напротив, значительно усиливается. А депрессии словно бы того и надо! Она начинает с этой болью играться и продолжает сие мероприятие даже после того, как в зоне непосредственного поражения (в случае остеохондроза — в месте сдавливания нерва) от последнего уже и след простыл. Это может показаться почти фантастикой, но с помощью антидепрессантов врачи умудряются справиться с болью, даже при раке (! ), у одной трети пациентов, а еще одна треть больных испытывает существенное облегчение.

Но и это еще не все! Оказывается, депрессия может скрываться за болью, только одной ею и проявляясь. То есть мы, сами того не осознавая, можем впасть в грусть-печаль, но вместо этой грусти-печали будем испытывать просто боль, например в позвоночнике. Будучи существами разумными, мы, конечно, решим, что вся проблема в позвоночнике, но на самом деле проблема не в нем, не в нервах и не спинном мозге, а мозге головном!

Глава 4. Головная боль.

Конечно, головная боль может возникать из-за тысячи самых разнообразных причин, но, как говорят старые и опытные врачи, «чаще бывает то, что бывает чаще». А чаще всего головная боль возникает у людей, которые не в ладах с собственным психическим аппаратом, т. е. проще говоря, страдают неврозами. Впрочем, невроз — это вовсе не «немой укор» и «клеймо» какое-нибудь. Все хорошие люди болеют неврозами, а те, что не болеют, у тех и голова не болит: «Она же — кость! ». Что ж, каждому свое... Теперь о головной боли: какая она бывает и что с ней делать.

Причины головной боли.

Если постараться быть максимально кратким, доходчивым и практичным, то следует резюмировать эту проблему следующим образом: существует три типа головных болей, возникающих по психологическим причинам.

Первый тип: головная боль, связанная с мышечным напряжением. Что это значит? У человека, испытывающего хронический стресс, мышцы шеи становятся своеобразной муфтой, которая время от времени пережимает сосуды, идущие в голову. К делу подключаются также мышцы лба, челюстей, затылка и проч. Вследствие этого печального события возникают головные боли, проявляющиеся ощущением внешнего давления, стягивания, натяжения. Человек в этом состоянии чувствует, что у него словно бы «каска» на голову надета. Эта боль, как правило, появляется в связи с эмоциональными перегрузками. В свою очередь, она и сама вызывает чувство тревоги или страха (например, сумасшествия или инсульта).

Боли в затылке объясняются перенапряжением мускулатуры. Человек напряжен так, словно бы желает защититься от угрозы нападения сзади. Головная боль, локализующаяся на лбу над бровями и ощущаемая как " обруч на голове", вызывается хроническим подниманием бровей, характерным для пугливого ожидания, которое " читается" по глазам. — Вильгельм Райх

Второй тип: головная боль, связанная с реакцией той части нервной системы, которая регулирует тонус сосудов. Что это значит? Часть наших нервов подходит к нашим же сосудам, чтобы в одних обстоятельствах их расширять, а в других — сужать. На фоне психологического стресса в нервной системе человека начинается полная неразбериха: в тот момент, когда следовало бы расширить сосуды, она их сжимает, и наоборот, когда надо сузить, она их расширяет. Само по себе это не составляет никакой проблемы, можно сказать, что сосуды мозга делают зарядку, тренируются. Но субъективное состояние человека, конечно, весьма неприятно: в голове что-то пульсирует, напрягается, мозг словно что-то пронзает. Может возникнуть также тошнота, головокружение и прочие неприятности.

Третий тип: головная боль, которая только кажется болью, а фактически болью не является, но, несмотря на все это, неприятна до жути! Что это значит? Это значит буквально следующее: когда человеку психологически плохо (а «плохо» каждому из нас бывает часто), его мозгу нужно найти «козла отпущения», который это «плохо» возьмет на себя, примет, так сказать, удар. Голова подворачивается под это дело часто. В результате с головой на самом деле все в порядке, а ощущение, что она отваливается, на плечах не держится, что вот-вот треснет, как арбуз переспелый, или испарится, словно туман утренний. Еще одна печальная особенность этой головной боли состоит в том, что никакие анальгетики на нее не действуют.

Товарищи, не проходите мимо!

Что делать с головной болью? — вопрос отнюдь не праздный, и многие решают его весьма экстравагантно. Например, каждому из нас хорошо известно, что мышечное напряжение можно снять, если, как говорится, «принять на грудь». Поэтому те, кто страдает головной болью «первого типа», рискуют стать закоренелыми алкоголиками, причем в кратчайшие сроки. В этом случае их голова начнет болеть уже по другим причинам...

Лучший врач тот, кто знает бесполезность большинства лекарств. — Бенджамин Франклин

С другой стороны, также не секрет, что никотин способствует изменениям сосудистого тонуса, а потому некоторые предпочитают справляться с головной болью «второго типа» соответствующим образом: три пачки сигарет в день — и будь здоров, только раком не болей! А ведь рискуют... Наконец, тем, кому ничто не помогает справиться с головной болью, т. е. имеющие головную боль «третьего типа», сначала лезут на стенку, а потом и в петлю. Нехорошо, дорогие мои, нехорошо! Так дела не делаются...

Что можно порекомендовать страдающим головной болью? Все, понятное дело, зависит от причины головной боли. Если она связана с мышечным напряжением, то следует его снять. Для этого можно использовать специальные техники для расслабления мышц: потяните голову вправо, затем влево, назад и вперед; поднимите брови вверх, как можно выше, а затем зажмурьтесь; стисните зубы, а потом откройте рот максимально широко; наконец, потяните вверх плечи и позвольте им опуститься как можно ниже. Наконец, просто сделайте себе массаж, самомассаж.

Если головная боль вызвана сосудистыми причинами, нужно нормализовать свое дыхание. Мы, как правило, дышим урывками, словно крадем чей-то воздух, хорошего в этом мало: возникает кислородное голодание, и наши сосуды начинают потихонечку сходить с ума. Положите одну свою руку на верхнюю часть грудной клетки, а другую — на пупок. Когда вы делаете вдох, ваша нижняя рука должна подниматься, а верхняя — почти не двигаться. После спокойного вдоха сделайте медленный выдох, намного дольше, чем вдох. Короткая пауза, и продолжайте — спокойно и равномерно.

Если же у вас головная боль «третьего типа», то затягивать с обращением к психотерапевту я бы вам не советовал. Впрочем, и в любом другом случае помните: головная боль — самый частый признак психологического неблагополучия.

Глава 5. Бессонница.

Сначала бессонница возникает как следствие стресса, а затем она и сама становится стрессом. То, что человек, находящийся в состоянии стресса, не может заснуть, — вполне естественно. Кто ж спит, когда нужно или нападать, или бегством спасаться?! Конечно, сна в этом случае быть не должно, а если и будет, то поверхностный, с частыми пробуждениями.

Сон тревожного человека не дает ему ощущения отдыха, человек просыпается еще более уставшим. Однако же после того как сон нарушился, возникает новое беспокойство поверх прежнего. Теперь донимают не только те стрессы, что лишили сна, но сам этот факт — отсутствие полноценного сна.

Если невротик нуждается в симптоме — из бессонницы можно сделать отменный симптом! Если же человек не нуждается в симптоме, но слишком впечатлительный или чересчур ответственный (т. е. боится, что, не выспавшись, он окажется плохим работником), то и этого может быть вполне достаточно, чтобы замкнуть порочный круг: стресс — бессонница — стресс — бессонница. И проблема нарушении сна отнюдь не уникальна: во всем мире от бессонницы страдает как минимум каждый третий, а то и каждый второй человек.

Бессонница — это насилие ночи над человеком. — Виктор Гюго

Нарушения сна могут быть самыми разными. Одному не заснуть, он ворочается в кровати, как барашек на вертеле. Другой заснет вроде бы хорошо, но посреди ночи проснется, словно от внутреннего толчка, и не знает, что теперь делать: сна ни в одном глазу, а вроде бы еще спать и спать! Третий мается с пяти утра, четвертый спит так чутко, что, кажется, и не спит вовсе! Беда, одним словом! Впрочем, тут несколько бед.

Человек, который испытывает трудности с засыпанием, как правило, находится в состоянии острого стресса, т. е. решает какие-то важные жизненные задачи и решить их не может, потому сон и не наступает.

Если же сон поверхностный, то, вероятнее всего, донимает человека не острый, а хронический стресс. То есть какого-то особенного стресса у него нет, а есть множество жизненных неприятностей, которые, наслаиваясь друг на друга, создают ощущение беспросветности — куда ни кинь, везде клин.

Тот, кто просыпается среди ночи, чаще всего страдает от невроза тревоги, который и будит его посреди ночи: «Вставай, вставай! Тревога! Опасность! Угроза! ».

Наконец, если у человека проблемы с ранним, без будильника пробуждением, которое сопровождается, кроме прочего, плохим психологическим состоянием в первой половине дня, доктор заподозрит у него серьезную депрессию.

Короче говоря, скажи мне, как человек спит, а я скажу, что у него не в порядке. А теперь спросите у меня, как заснуть тому, кто сон потерял. Отвечаю...

Принцесса на горошине.

День выдался непростым, казалось бы, теперь только в постель и спать, спать и спать. Но вот мы ложимся в постель и начинаем ворочаться — не улечься. То рука затекает, то на спине лежать некомфортно, на живот повернулся — и тяжело, словно бы гранитной плитой прежде срока придавило. В чем же дело? Дело в напряжении мышц. До тех пор пока мышцы человека не расслабились должным образом, заснуть невозможно.

Научный факт: сон и мышечное расслабление ходят рука об руку. Когда кто-то засыпает в метро, его клонит в сторону. Почему? Мышцы расслабились вот его и повело. Если же мышцы не расслабляются, то вероятность наступления полноценного сна снижается до нуля. Очень выраженное напряжение приведет к тому, что человек и вовсе не заснет; если напряжение «средней степени тяжести», то сон будет поверхностным, чутким, без ощущения отдыха после пробуждения.

Мы накапливаем мышечные напряжения в теле в течение дня в неимоверном количестве. Каждый стресс, каждая неприятность сопровождается мышечным напряжением, которое, не разряжаясь должным образом, только усиливается и в таком виде хранится в теле. Вспомним чудную сказку про «Принцессу на горошине».

Жизнь учит лишь тех, кто ее изучает. — В. О. Ключевский

Многие думают, что эта сказка про женскую чувствительность, однако же она про нашу, вне зависимости от пола, реакцию на стресс.

Для проверки на принадлежность девушки к голубым кровям ее укладывают на десятки перин, под которыми спрятана горошина. Наутро несчастную обнаруживают спящей в кресле. Оказывается, она полночи не могла заснуть, потому что лежала в постели, «словно бы на камнях». Скажете, она горошину почувствовала? Нет, конечно.

Принцесса наша находится в стрессе подумайте сами: из отчего дома, причем царственного, ее выгнали, она, бедная, мыкалась при непогоде по неизвестной местности, что дальше с ней будет — ей неведомо, а тут еще новое испытание — попадает в замок, где все на нее смотрят с нескрываемым подозрением «А не самозванка ли? ». Что ж, нормальная стрессовая ситуация, приводящая к выраженному мышечному напряжению.

Теперь прислушаемся к тому, как объясняет принцесса свое состояние: «Не могла заснуть, лежала, словно бы на камнях». О каких «камнях» идет речь? О горошинке?! Нет, дорогие мои, речь идет о мышцах, именно они, напряженные, мешали принцессе заснуть, именно они были теми камнями, которые не позволяли ей благополучно улечься и заснуть.

В состоянии этой принцессы находятся многие из нас, хроническое мышечное напряжение — настоящий бич цивилизованного человека, которому не дозволено проявлять свои эмоциональные реакции действиями. Вместо «борьбы» и «бегства», т. е. вместо естественных реакций, мы предлагаем организму панцирь мышечного напряжения, где все потуги стянуты дополнительными потугами. Заснуть в состоянии такого мышечного напряжения просто невозможно. Поэтому до тех пор, пока расслабление не будет достигнуто, думать о хорошем сне никак не приходится.

Так что первым делом, если вам не заснуть и вы работаете у себя в постели вентилятором, возьмите-ка лучше и потянитесь как следует. Хорошенько потянитесь — руку, ногу, одну, другую, мышцы спины, шеи (прогнитесь для этого в шейном отделе, потом — в шейно-грудном, потом в грудном и поясничном) и сон заявится, даже не предупредив о своем появлении!

Мои мысли, мои скакуны...

Впрочем, одними мышечными напряжениями дело, как правило, не ограничивается. Следующий пункт — это навязчивые мысли. Только человек ложится в постель и закрывает глаза, как в голове его начинается настоящий переполох. Мысли, цепляясь друг за друга, лезут в сознание и начинают сбивать человека с пути ко сну. В таком «шуме» не заснуть, даже будучи тугим на ухо! Что же это за мысли? О чем мы думаем, пытаясь заснуть?

Здесь все — наше прошлое с его бесчисленными незавершенными делами, ситуациями, где так и не удалось расставить точки над i. С кем-то мы разругались, кому-то чего-то не досказали, не так сказали, ляпнули что-то, допустили дипломатическую ошибку и просчет в боевом расчете. Делали какое-то дело, но оно нуждается в продолжении — а как, а что, а сколько, а почему, а зачем? Предприняли какой-то шаг, но результата еще не знаем. На виртуальную доработку и переработку этих незавершенных дел мы и тратим время, положенное блаженному сну.

Беда в том, что нам кажется возможным вернуться в прошлое и изменить его. Недовольные результатами того или иного дела, тех или иных действий, мы предпринимаем массу усилий, чтобы в мыслях своих вернуть прошлое и изменить обстоятельства, не понимая, что это невозможно, что все уже прошло.

Тревога — это напряжение между сейчас и потом. — Ф. Перлз

Но, не желая принять данность свершившегося факта, мы предпринимаем и предпринимаем в голове эти бессмысленные попытки. До тех пор пока мы не признаем, что дело сделано, а сделанного не воротишь, как бы нам того ни хотелось, ожидать благословенного сна не приходится.

Впрочем, еще хуже дела, которые нам предстоит сделать... О, вот уж поистине непочатый край для размышлений, думаний и передумываний. Как поступить? Какое решение принять? На чем сосредоточить главные силы? А не запустим ли мы здесь? А не пропустим ли мы там? А что скажут? А что подумают? А что сделают те — другие? А справимся ли, а сможем ли? Вот те вопросы, которые способны лишить сна всякого — здорового и больного.

Беда в том, что мы постоянно пытаемся забежать в будущее, и иногда нам даже кажется, что мы знаем, каким оно, это будущее, будет. А потому полагаем возможным продумать какие-то меры, которые мы предпримем тогда, когда то, что, как нам кажется, должно произойти, произойдет.

В старых добрых сказках говорят: «Утро вечера мудренее». Чистая правда! Чтобы справиться с мыслями относительно будущего дня, одолевающими вас на ночь глядя, сначала четко сформулируйте рассматриваемые темы и проблемы, а затем честно, положа руку на сердце, ответьте себе на один вопрос: могу ли я решить этот вопрос сейчас? Ответ, разумеется, будет отрицательным. Хорошо.

Теперь проверьте еще раз и убедитесь, правильно ли вы ответили на этот вопрос. Может быть, есть какая-то возможность сделать сейчас то, что можно будет сделать только завтра? Нет? Очень хорошо. Верите вы себе или нет? Не верите — сверьтесь с самим собой еще раз. Когда же вы убедитесь, что сейчас действительно ничего более не остается, как уснуть, а завтра будет, что будет, тогда только вы и сможете заснуть блаженным сном невинного ребенка.

Толкование сновидений.

Сновидения толковали всегда, но единства взглядов по этому вопросу нет до сих пор. Толкование сновидений — конек психоанализа. Дело это не простое, в двух словах не объяснишь, но принцип можно с легкостью продемонстрировать на одном весьма примечательном анекдоте.

«Сновидица лежит на кровати в большой овальной комнате. Полупрозрачные двери, расположенные по периметру комнаты, выходят в темный парк, где бушует ветер. Вдруг одна из дверей открывается, на пороге появляется незнакомый, красивый, обнаженный мужчина и направляется к кровати сновидицы. Та в ужасе вскрикивает: «Что вы собираетесь делать?! ». Мужчина недоуменно замирает: «Не знаю, мэм, это же ваш сон... ».

Психоанализ полагает, что в сновидении человек видит то, что хотел бы переживать в действительности. Однако сознательно он стесняется этих своих желаний, а потому считает подобные сны досадным недоразумением. Годы психоанализа уходят на то, чтобы сновидица поверила: она хочет, чтобы указанный мужчина появился в ее жизни со всеми «своими» нетактичными намерениями.

Поскольку сознание с бессознательным не дружит, последнее обретает в сновидении символические формы, за которыми и прячет свои истинные желания. Так, по крайней мере, считает психоанализ. Например, сновидица тонет в море, но чудом спасается, ухватившись за продолговатый выступ скалы. Психоаналитик интерпретирует сон следующим образом: вода — женская стихия, продолговатый выступ — мужской половой орган. Все понятно — драма сна заключается в «комплексе кастрации» (т. е. в желании женщины иметь половой член). Выглядит натянуто, но в целом впечатляет. Впрочем, следует предостеречь психоаналитиков-самоучек от скороспелых «анализов»: даже во сне не всякий продолговатый предмет — фаллос, и не всякое отверстие — его отсутствие.

По этому поводу между Фрейдом и его учеником Адлером (или Юнгом — история путаная) состоялась такая перепалка: «Господин Фрейд, вы слишком зациклились на сексе! — кричал раздосадованный ученик. — Что вы себе думаете?! А что мне думать о сигаре, которая постоянно находится у вас во рту?! ». Недвусмысленный намек на фаллический символ прозвучал достаточно угрожающе, однако Фрейд сдержался, сделал паузу, после которой произнес свое хрестоматийное: «Видите ли, любезнейший, иногда сигара — это просто сигара... ».

Так или иначе, но психоаналитический оптимизм относительно возможности подобного толкования сновидений разделяют далеко не все ученые. Наш легендарный соотечественник И. П. Павлов много занимался изучением сна. Сон, по его мнению, это торможение работы мозга, однако это торможение отнюдь не является покоем, это просто особенная форма работы. Сознание во сне не выключается полностью, но, подобно прожектору, спонтанно движется, высвечивая то одно, то другое содержание, которое и становится сновидением.

Сон — выручатель нервной системы. — И. П. Павлов

Что же делает наш мозг, когда он вроде бы отдыхает? Он пытается найти решение тех вопросов, которые не были решены бодрствующим сознанием. По сути дела, во сне мы решаем те же самые проблемы, которые занимают нас и в дневное время. Мозг настойчиво складывает головоломки, и иногда у него получается. Однако в этом ему лучше помочь, что и обеспечивает профессиональная психотерапия и чего не следует ожидать от разнообразных сонников и прочих прейскурантов подобного рода.

Ждет-пождет душа-девица...

Сон, конечно, явление важное, и не просто потому, что мы отдыхаем во сне, а еще и потому, что сон — это на самом деле активный процесс, когда вся информация, поступившая к нам в течение дня, переформировывается и занимает специально отведенное для нее место. Это своего рода «форматирование жесткого диска», как сказал бы компьютерщик. Однако это «форматирование» хорошо, если в нашей «машине» нет «вируса», т. е. невроза. Если же мы в стрессе, если у нас невроз, если же мы, наконец, живем, потакая собственным невротическим стилям поведения, то хорошего от этого «форматирования» ожидать не приходится.

Страх опасности в десять тысяч раз страшнее самой опасности. — Даниэль Дефо

Так или иначе, но с тем страхом, который замыкает порочный круг между нарушением сна, страхом отсутствия сна и отсутствием сна вследствие страха его отсутствия, необходимо справиться.

Хочется нам спать, ложимся мы в кроватку, вроде бы и готовимся, вроде бы и стараемся заснуть, хотим даже, а сон не идет! Но мы-то ждем, дожидаемся, вследствие чего и начинаем беспокоиться: вдруг не уснем?! Вот ужас, вот кошмар! Промаемся полночи и как будем утром себя чувствовать?! Разбитыми, невыспавшимися, неработоспособными! Катастрофа! Ну все, пиши — пропало, с такими мыслями сна не будет. Все эти переживания неизбежно приведут нас к возникновению чувства тревоги, а тревожный человек заснуть не может. Пограничники и сторожа (а мы теперь выполняем именно эту скромную миссию) спать не должны!

Иными словами, проблема в следующем: пытаясь заснуть, вы начинаете тревожиться, предполагая, что не заснете, и именно поэтому заснуть не можете. Возникает дурацкая ситуация: организм уже давно хочет спать, но вы постоянно его тормошите, спрашивая: «Эй, ты уже спишь или как? ». Тот взбудораживается и начинает сверяться — спит он или еще не спит? Сверяется — значит, не спит! Беда! Разумеется, подобная тактика засыпанию никак не способствует.

Как же выйти из этой игры? Ответ прост и парадоксален одновременно: перестаньте себя мучить, откажитесь от желания заснуть. Скажите себе: «Не буду спать — и баста! Незачем мне это дурное занятие, только время тратить! ». Скажите и продолжайте лежать с закрытыми глазами, убеждая себя в том, что если сон не придет, то это только к лучшему.

Многие скорее считают добродетелью раскаяние в ошибках, чем старание их избежать. — Г. Лихтенберг

Отказавшись от желания заснуть, вы выключаете из игры ваше сознание, оно уйдет в тень, и тревога послушно исчезнет. После этого организм, если ему уже действительно хочется спать, сам собою, быстро, естественным образом справится с этой задачей.

Впрочем, если ни один из представленных здесь нехитрых способов борьбы с нарушением сна не срабатывает, значит, проблема в другом — в недостатке серотонина. Серотонин — это специальное вещество, которое обеспечивает большое количество важных функций мозга. На фоне длительного стресса, после формирования тревоги и плавного перетекания ее в депрессию, запасы серотонина истощаются, а это неизбежно скажется на качестве сна. Дело в том, что без серотонина сна не будет ни при каких условиях, серотонин тут ответственный персонаж, а потому если вы хотите уснуть, то его количество вам придется поднимать до нужных пределов. Как? Есть один способ — отправляйтесь-ка к психотерапевту[10].

Вместо заключения «Я бы на вашем месте не пошел к психотерапевту! ».

Идти к психотерапевту — это не к подруге на кухню, не в гараж к товарищу по несчастью. Идти к психотерапевту — значит встретить незнакомого человека, которому поневоле приходится доверять. А кто он такой, чтобы ему доверять?! Так что я бы на вашем месте не пошел к психотерапевту, а ну его...

Жизнь — это то, что люди больше всего стремятся сохранить и меньше всего берегут. — Ж. Лабрюйер

Да и потом, идти к психотерапевту — вы что больные, право? Кому сейчас легко? Да всем нелегко — факт! Что какой-то психотерапевт может сделать? Улучшением жилищных условий он не занимается, зарплаты не повышает, начальника вашего с должности снять не может. У него у самого — «условия», «псевдо-зарплата» и «начальники», прости господи! Я бы на вашем месте не пошел к психотерапевту.

Да и кто они, эти психотерапевты? У нас среди психотерапевтов и инженеры есть, и экстрасенсы, даже сектанты встречаются. А врач разве пойдет в психотерапевты? Да ни за что! Чтобы врачу официальную сертификацию по психотерапии получить, нужно сначала институт закончить, причем медицинский, потом психиатром стать да три года в этом качестве оттрубить, и еще сверх того два года психотерапии учиться — только после всего этого заветную корочку наконец дадут: «врач-психотерапевт». Но зарплата — та же, что и у любого врача, — тысячи две-три. А за два упомянутых года из собственного кармана тысячи 2—3 зеленых рубликов — вынь да положь! Нет, в здравом уме и твердой памяти ни один врач не пойдет в психотерапевты, а я бы на вашем месте не пошел к психотерапевту, если он не врач.

Ну а если психотерапевт не врач, что тогда? Тогда вот что: если сосуды склерозированы или внематочная беременность — будет «лечить» он вас гипнозом и медитацией. Если же у вас психологические трудности в общении с противоположным полом (о чем вы и не догадываетесь, списывая возникающие проблемы на «самцовую черствость» и «бабскую тупость») — так все это он только усилит из половой солидарности или от бесполой глупости.

Если же у вас невроз, то совсем плохи ваши дела! Здесь нужны знания и опыт работы, причем в «полевых условиях», т. е. в медицинском учреждении, а эти знания и этот опыт имеют только врачи. Прочие же в деле лечения невроза — шарлатаны чистой воды! Усугубят дело до такого состояния, что потом и с семью пядями во лбу не разобраться. Я бы на вашем месте не пошел к психотерапевту, если он не врач!

А знаете, сколько практикующих врачей-психотерапевтов в славном городе Санкт-Петербурге? Во всех поликлиниках их 20, и еще 22 — в диспансерах, не скажу каких. Правда, должны быть в больницах, но это к вопросу об «исчезающих видах». Впрочем, в других городах российских дела не лучшим образом обстоят. Всего же в горемычной нашей стране их меньше двух тысяч — капля в море. Теперь о потенциальных пациентах врача-психотерапевта. Только не пугайтесь: считается (но это в научных кругах), что в той или иной профессиональной психотерапевтической помощи нуждаются 75% населения!

Теперь держитесь за стул. Из оставшихся 25% нужно вычесть тех, кому психотерапия не поможет, а именно: страдающих психическими заболеваниями (это до 7%), детей и стариков — одним еще не помочь, другим — уже (это 10%), остаются наркоманы и алкоголики (это свыше 45%), а также прочие группы (5%), итого: 67%. Вычитаем из 25 обещанные 67 и получаем минус 42% — это у нас избыток населения такой, перебор, так сказать. Теперь сопоставим: «исчезающий вид», с одной стороны, и 142% населения — с другой. Капля в море уже кажется при таком сравнении каплей в океане! И что могут эти психотерапевты сделать? Я бы на вашем месте не пошел к психотерапевту!

Впрочем, вернемся к означенным 75% — не завышают ли цифры друзья ученые? По большому счету, конечно, хватанули, нечего сказать. Впрочем, если учесть их выводы о психологическом, социальном, культурном, идеологическом и экономическом кризисах, то в целом, может быть, они и правы, а может быть, даже и поскромничали. И ведь что такое психотерапия? Психотерапия занимается повышением качества жизни, т. е., грубо говоря, должна сделать человека счастливым, несмотря ни на что.

В конечном счете, качество жизни определяется не «прожиточным минимумом» и даже не «прожиточным избытком», а тем, как человек эту жизнь ощущает. Если он «весь в шоколаде», а у него слезы в глазах да челюсть свело, то плевать хотелось на такой «шоколад»! А если у него, прошу прощения, одно место голое, но при этом в душе птички поют и жить хочется, так, в общем, можно и проветриться, вреда не будет.

Однако я бы на вашем месте все равно не пошел к психотерапевту. У нас ведь каждый сам себе психолог. Особенно хорошо мы можем другим помочь — посоветовать, растолковать, в положение войти, да вот только в своих проблемах ни черта не смыслим: «Мы и сами с усами! ». Только вот по усам течет, да в рот не попадает. Не зря европейцы гордятся тем, что ходят к психотерапевту: это у них признак высокой культуры, самосознания и финансового благополучия. А у нас признак другой — «шизик». Ну что ж, как там в Европе эти «шизики» живут — известно, да и как наши «насмерть здоровые» — тоже ясно.

Человек никогда не должен стыдиться своих заблуждений, то есть, иначе говоря, того, что сегодня он мудрее, чем был вчера. — Джонатан Свифт

«Разруха сидит не в клозетах, а в головах! » — говаривал Филипп Филиппыч. Головой нужно думать: куда идти, к кому и зачем. Без этого проку не будет. Судить же о предмете, имея о нем лишь весьма абстрактное представление, — это не признак большого ума. Психотерапия же пока для россиян — большая загадка. Вот, собственно, почему я и стал писать сейчас все эти книжки: «Счастлив по собственному желанию! (12 шагов к душевному здоровью)», «Как избавиться от тревоги, депрессии и раздражительности», «С неврозом по жизни (инстинкт самосохранения человека)», «Чтобы не было мучительно больно (психотерапевтические техники, необходимые каждому)», «Самые дорогие иллюзии», «Красавица и чудовище» (тайны мужской и женской психологии) и другие аналогичные пособия для желающих выйти из того дурацкого положения, в котором все мы оказались.