– Тогда пусть это случится сегодня вечером. 5 страница

– Спасибо, сэр Кристофер, и всем вам. Это было замечательно. – Она вздохнула. – Первое мая всегда было особым временем года для меня. Оно напоминает о Богоматери и моей дочери, названной в ее честь. – Она выглянула из окна в сад, где приготовления к празднованиям первого мая шли полным ходом. – Позволим себе прогуляться и посмотрим, есть ли на Майском дереве ленты?

Большая часть двора встала на ноги, их взволнованная болтовня почти заглушала тихий голос королевы. Когда Розалинда попыталась подняться, Кристофер коснулся рукава ее платья, и она остановилась.

– У меня есть еще одна песня, моя леди. Может, останетесь и послушаете ее?

Прикусив пухлую нижнюю губу, она медленно села.

Он повторно настроил свою лютню и, проведя пальцами по струнам, посмотрел в глаза Розалинды.

–В ее лице сияют небеса –

Изящество блистает и краса.

Прекрасной Розы лунный свет,

Что льется над водой.

Ему сравненья нет

Со снега белизной.

Сияет нимфа красотой,

Как свет моих очей.

Цвет щек, какой разлит –

Дамасских роз нежней –

На бархате ланит,

Где красоты ручей.

На небосводе нет

Звезды, чей свет ярчей.

Когда из кромки волн

Феб поутру встает,

Все краски утра он

Лишь ей одной дает,

Лицу средь многих лиц –

Царице всех цариц....

Прекрасные последние ноты повисли в воздухе. Кристофер понял, что не смог отвести глаз от Розалинды. Он откашлялся.

– Вам понравилось?

Она медленно кивала, ее карие глаза были, как два больших блюдечка.

– Это прекрасно.

Мужчина пожал плечами.

– Нужна намного более талантливая рука, чем моя, чтобы сделать песню прекрасной.

– Вы ее написали? – Наклонив голову, он был занят, пытаясь ровно поставить лютню у стены. Он почти не вздрогнул от удивления, когда девушка сжала его руку. – Она прекрасна, как бы то ни было.

Он так привык к пренебрежительным замечаниям его дяди о его интересе к музыке, что ее застенчивые комплименты воспринимал крайне тяжело. Кристофер встал и поклонился.

– Я рад, что мои жалкие усилия, нашли ваше одобрение, моя леди.

Розалинда села на место, наклонила голову в сторону, будто оценивала его.

– Вы написали это для меня?

– Частично. Я уверен, что вы можете угадать какую именно часть.

Она надулась.

– А остальная часть была написана для другого покоренного сердца?

– Да, оригинальная, намного более короткая версия была написана для светловолосой леди по имени Синтия.

– Синтия. – Розалинда встала, и он рефлекторно сделал тоже самое. Она присела в реверансе и ослепительно улыбнулась. – Все равно песня очень красивая, Кристофер. Спасибо за то, что поделился ею со мной.

Развернувшись на пятках, она пошла к открытой двери. Он крикнул ей вслед,

– Вы – единственный человек, который когда-либо слышал ее.

Она развернулась и посмотрела на него.

– Вы не играли ее для милой Синтии?

– Нет, она была мимолетной прихотью — в отличие от вас.

Она окинула Кристофера долгим взглядом и затем медленно подошла. Став на цыпочки, девушка взяла руками его лицо и поцеловала в губы. Прежде, чем он что-либо ответил, она ушла, юбки платья развивались при ходьбе вместе с длинными лентами, прикрепленные сзади к волосам. Он поднес пальцы к губам и просто стоял там, как дурак, пока Розалинда не исчезла из вида.

Розалинда чуть не задыхалась из-за запаха жира, плывущего от жаровен, где готовились свинья и ягненок. Королевские повара вовсю старались удовлетворить ненасытные аппетиты двора и селян, живущих неподалеку. Небо было спокойного синего цвета, похожего на глаза Кристофера. На горизонте не было ни облачка.

Девушка пробиралась через толпу, наблюдающую за танцорами Морриса, сторонясь тех, кто, причмокивая, пил эль. Солнечный свет отражался от золотой короны на верхушке Майского дерева, покрашенного в красно-белые полосы. Яркие цветные ленты покачивались от легкого ветерка, поскольку они были еще распутаны и подготовлены для использования.

На высоком помосте, установленном напротив защитных стен дворца, сидели король и королева. Они были одеты в зеленое и золотое. Хотя их стулья стояли очень близко, монарх игнорировал супругу и вместо этого болтал с придворным и несколькими выбранными леди. Розалинда чувствовала, как внутри нее закипает гнев, но не могла сделать ничего, чтобы помочь королеве.

– Леди Розалинда, вы прекрасны в этом серебристо-зеленом платье.

Розалинда сделала реверанс Элиасу Уорнеру, который был одет в роскошный бледно-синий бархат и атлас. Тяжелая серебряная цепь висела на его шеи. Шляпа, украшенная пером павлина, и обувь были синего оттенка индиго.

– Спасибо, мастер Уорнер. Вы наслаждаетесь праздником?

– Я наслаждался бы им намного сильнее, если бы мы могли быть избавлены от нашей небольшой проблемы. – Он нелепо задрожал и поглядел на небо. – Хотя я сомневаюсь, что она привлечет внимание к себе в таком открытом месте.

– Рис, сэр Кристофер и я следим за всем необычным. Уверена, что и вы тоже.

– Конечно. – Элиас низко поклонился. – Вы видели сегодня сэра Кристофера?

– Не раз. – Розалинда продолжала улыбаться, хотя Элиас подошел вплотную.

– Он очарован вами.

– Думаете?

– И, несмотря на ваши попытки проявить безразличие, вы сами заинтересованы им.

– Это не должно вас беспокоить.

Его глаза стали холодными и тусклыми.

– Действительно. Вам сказали помочь сэру Кристоферу убить этого вампира.

– И я помогаю.

Он поднес ее ладонь к губам, и она вздрогнула, поскольку кончики его клыков пронзили нежную кожу запястья. Боль пронзила руку, девушка покачнулась.

– Отпустите меня.

– Когда вы на вкус такая… живая? – Он перестал улыбаться. – Вы не достаточно стараетесь.

– Чтобы что сделать? – Розалинда изо всех сил пыталась казаться спокойной, хотя ее запястье пульсировало в безумном ритме сердца. Она вдохнула аромат собственной крови, а голос Элиаса был таким обольстительным – он манил и обманывал ее чувства.

– Вы знаете то, что от вас требуется.

– Возлечь с сэром Кристофером? Это не ваше дело.

Он лишь сильнее сжал ладонь.

– Неправда. Пророчество упоминает троих. Если сэр Кристофер не приходится вам по ‘вкусу’, я был бы счастлив, предложить свои услуги.

Розалинда освободила кисть.

– Я никогда не лягу с вампиром.

Он дразняще улыбнулся и специально облизнул клыки.

– Мы должны будем заняться этим, не так ли? – Он поклонился и ушел. Розалинда разжала ладонь, из которой текла кровь. Она приложила платок к двум булавочным уколам, но кровь не останавливалась.

– Вы в порядке, моя леди?

Она увидела, как Рис и Кристофер идут к ней, и неудачно попыталась скрыть травмированное запястье.

– Все хорошо, спасибо.

Рис хмурился и нежно взял ее руку.

– Ты истекаешь кровью.

– Просто Элиас Уорнер играл в свои игры. – Она позволила Рису приложить платок к коже, а затем отдернула руку. – В конечном счете, рана прекратит кровоточить. Есть что-то в слюне вампира, что заставляет кровь течь дольше обычного.

– Как я слышал, – серьезно сказал сэр Кристофер. – Я найду Элиаса и напомню ему о манерах.

– Нам может понадобиться его помощь. Нет никакого смысла восстанавливать его против нас. – Розалинда всматривалась в крошечные отметины укуса. – Кажется, теперь они заживают. Все в порядке.

По лицам Риса и Кристофера она поняла, что они не вполне согласны с нею. Девушка свернула испорченный платок, и положила назад в висящий мешочек.

– Пожалуйста, давайте не позволим такой незначительной вещи мешать нам наслаждаться днем и охранять короля и королеву.

Кристофер немного успокоился, хотя Рис все еще выглядел серьезным.

– Вы конечно, правы, моя леди. – Кристофер протянул ей руку. – Вы хотели бы прогуляться со мной и насладиться ярмаркой?

Рис выпучил глаза.

– Тогда я ухожу. Буду первым охранять короля и королеву. Увидимся сегодня вечером.

Кристофер ждал, его брови поднялись в удивлении, как только Рис исчез.

– Вы планируете потратить ночные часы с Рисом вместо того, чтобы охранять короля со мной?

Розалинда сделала глубокий вдох. В день такого важного праздника совершенно естественно напомнить Кристоферу кем она была.

– Это торжество Белтейна.

– Белтейн? – Кристофер замер, а затем потащил ее вниз, в затемненный проход между двумя палатками. Он отпустил ее руку и повернулся увидеть ее лицо. – И, что вы будете делать?

– Что хочу.

– С Рисом?

– С теми, кто практикует мою веру.

Его глаза превратились в две крошечные щелочки.

– Я слышал, как вы практикуете свою ‘веру’.

– Правда?

– Прелюбодействуя в полях и лугах.

Ее глаза распахнулись от негодования.

– Это – фестиваль изобилия, сэр Кристофер.

Он фыркнул.

– Вы отказываете мне в месте в своей постели, но все же под удобным предлогом вашей веры, удовлетворяете свою похоть с таким количеством мужчин, с каким пожелаете.

Розалинда изо всех сил пыталась заставить его подумать, что дрожь в ее голосе вызвана огорчением, а не оправданной злостью.

– Я попросила бы вас не говорить о вещах, о которых вы плохо знаете и нисколечко не уважаете.

– Черт возьми! – Он посмотрел на нее, на его щеке дернулся мускул. Кристофер медленно выдохнул. – Я не верил, что ревнив.

Розалинда с удивлением посмотрела на него.

– Что вы сказали?

– Я ревную к любому другому мужчине, который собирается дотронуться до вас. – Его смех был недолгим, но неприятным. – Но, взяв на рассмотрение, кто вы, это выглядит нелепо, не так ли?

Розалинда выпрямилась во весь рост, руки сжаты в кулаки.

– Я не обязана вам разъяснять или извиняться за то, как я живу. Ваши оскорбления основаны лишь на искаженной ненависти к моим людям.

– Как и ваши.

– Нет, я сама видела работу вампиров. Как убийца, я поклялась избавить этот мир от тех, кто охотится на слабых, в заговоре уничтожить человечество. Я никогда не понимала, зачем семья Эллиса должна быть вмешана во все это. Разве вы не достаточно убили моих людей? – Она покачала головой. – Во имя всего святого, я не должна была напоминать вам, что сегодня Белтейн.

– Почему нет? – Кристофер бросил на нее сердитый взгляд. – Вы думаете, что теперь я достану меч и оближу губы от какого-то сборища друидов?

– Ваши предки так делали!

– Ну, я весьма счастлив, оставить вас в вашем нелепейшем положении, пока нет человеческих жертв.

– И кто дал вам право судить мой народ?

Он пожал плечами.

– Те, кто был до меня.

Розалинда покачала головой.

– Из-за ваших предков нас осталось столь мало, что большинство людей понятия не имеет, что мы существуем. – Она подняла голову и посмотрела ему в глаза. – Думаю, вы гордитесь этим.

Кристофер вздохнул.

– Розалинда, я не могу говорить за своих предков. Все, что я знаю, – это то, что в течение последних сотен лет мы убивали друидов, когда вампирам угрожали — они столь же невинны, как вы или я, и просто пытаются выжить.

– И вы думаете, что я почувствую жалость к ним?

Он уставился на нее.

– Если вы ждете, что я изменю свое мнение о вашем народе, почему вы не должны изменить свое мнение о моем?

– Потому что вы не вампир! Вы просто выполняете их приказы.

– Это не так просто, как вы заявляете! Я поклялся. Я столь же связан обстоятельствами, как и вы!

Теперь он разозлился, как и она, и девушка была этому рада. По крайней мере, если они подерутся, то она смогла бы забыть о боли, вызванной его заявлением, что она была шлюхой…

Он сделал глубокий вдох и повторил.

– Моя леди, я буду вам очень благодарен, если вы не будете праздновать Белтейн.

– Потому что, в конце концов, вы передумали и намереваетесь пойти на убийственный кутеж?

Было слышно, как он клацнул зубами от злости. Кристофер вплотную подошел к ней, пальцами поднял ее подбородок.

– Молчите, или я испытаю сильное желание перекинуть вас через колено и отшлепать, пока вы не закричите, прося прощения.

– Я никогда не буду кричать для вас.

Его брови поползли вверх.

– Никогда – это слишком долгий промежуток времени, Розалинда, так что будьте осторожны со словами.

– Я собираюсь праздновать Белтейн, нравится вам это или нет.

– Мне это не нравится. И думаю, что ясно дал это понять. – Он провел большим пальцем по ее подбородку, затем по мочке уха.

Она резко отдернула голову от его слишком соблазнительного прикосновения.

– Вы ничего не можете требовать от меня.

– Я знаю, но все же прошу вас остаться охранять королеву со мной сегодня вечером.

– Почему это настолько важно?

– Если вампир узнает, что вас с Рисом нет, она может решить нанести удар сегодня вечером.

Розалинда отступила от Кристофера и чуть не врезалась в тонкую ткань тента. В любом случае она не хотела принадлежать ему, итак, почему же она разочарована, что Кристофер попросил для королевы, а не для себя?

Розалинда подарила ему сладчайшую улыбку.

– Уверена, что вы блестяще справитесь и без меня. – Она слегка присела в реверансе, а затем выбежала из узкого прохода. Девушка слышала, как мужчина ругался за ее спиной, но он позволил ей уйти. Она продолжала бежать, пока не скрылась в толпе, а затем нырнула в палатку, где продавались ленты и шнурки.

Она обещала королеве потанцевать у Майского дерева. Возможно ли, что и Кристофер дал подобное обещание? Скорее всего. У нее не было никакого желания провести день с разъяренным убийцей друидов и быть пойманной в ловушку из петель лент.

– Эти за фартинг, милая.

Посмотрев на узел зеленых и серебряных лент в руках торговки, Розалинда полезла в кошель достать монету.

– Спасибо. Они отлично сочетаются с моим платьем.

Пожилая женщина, одетая в старомодный киртл и головной убор из мягкой ткани, забрала ленты из рук Розалинды.

– Постой, сокровище, я прикреплю ее на ваш лиф.

Она ужасно повела себя с Кристофером. От факта, что он был прав, подвергнув сомнению выбор времени и их с Рисом одновременное исчезновение, ей лучше не становилось.

– Вот так, милая.

Розалинда улыбнулась женщине.

– Очень красиво. Спасибо.

– А теперь идите и наслаждайтесь праздником, моя леди. – Женщина толкнула Розалинду под локоть. – Я уверена, что у вас есть дюжина поклонников, которые только и ждут потанцевать с вами сегодня.

Она помахала рукой и вышла на улицу, столкнувшись с Маргарет и ее мужем, которые с энтузиазмом потянули ее к Майскому дереву и настояли на том, чтобы Розалинда заняла свое место в танце. Напротив нее стоял Кристофер: его лицо перекошено от ярости, а взгляд сверлил девушку. Она быстро отвела глаза и улыбнулась мужчине, стоящему рядом. Возможно, если бы она сознательно забыла свои шаги, то смогла бы привязать Кристофера к Майскому дереву. Нет ничего лучше, чем оставить его здесь до конца дня, связанного, как цыпленка.

Глава 13

К ристофер окинул взглядом Розалинду, как она весело болтает с соседом, сжимающим ленту Майского дерева. Неудивительно, что молодой человек улыбался ей все шире и шире, а огонек в глазах разгорался все ярче и ярче. Розалинда была прекрасна. Серебристо-зеленое платье подчеркивало фигуру девушки. Кристофер представил сезон пышного роста, расцвета почек, весенних спариваний.

Юноша нахмурился, его член среагировал на мысль о весне и попытался расцвести в его штанах. Кристофер схватил длинную ленту Майского дерева и сжал в кулаке. Он танцует для королевы и попытается проигнорировать искушение, стоящее напротив него. Розалинда сердится, потому что он напомнил ей о ее обязанностях — и все. Он имел полное право выразить свое недовольство.

Но, как только Кристофер вспомнил ее разъяренное лицо, когда он оскорбил ее нравы – совесть тревожно зашевелилась в груди. Поистине, он ведет себя как дурак. Совершил ошибку, а теперь еще и притворяется, что выше того, чтобы пренебречь долгом ради удовольствия.

Вспышка рыжих волос в толпе на королевском помосте привлекла его внимание, и мужчина понял, что это Рис помогает им и бдительно следит за королевской парой. Он был удивлен, что Рис был готов забыть о долге ради любовных игр Белтейна. Но, с другой стороны, если бы у Кристофера была бы Розалинда для подобных игр, то он был бы более чем готов проигнорировать свои обязанности.

И это делало его лицемером…

Зазвучала музыка. Кристофер вздохнул, поклонился леди стоящей слева от него, и сжал ленту в правой руке. Первые шаги танца были достаточно просты. Мужчины шли в одном направлении, а леди - противоположном. У него едва была возможность бросить взгляд на Розалинду прежде, чем она пройдет мимо него. Музыка изменила темп – он выполнял серию скользящих шагов, очутившись спина к спине с партнершей по танцу. Ленты сильнее переплелись вокруг столба. Он забывал улыбаться, уже не говоря о том, чтобы веселиться с каждым новым партнером, как ожидалось. Кристофер с нетерпением ждал, когда Розалинда подойдет поближе.

В конечном счете, он столкнулся с нею. Девушка смотрела не на него, а на ленту в руке и то, как ткань ложилась на бело-красные полосы Майского дерева.

– Я сожалею. – Розалинда подняла голову. Она сделала несколько шагов в сторону, и они стали плечом к плечу, ее шелковистые юбки цеплялись за его штаны. – Я не имею права критиковать вашу религию или ваш выбор.

Они повернулись лицом к лицу, и она обожгла его взглядом. Танцоры повторили те же самые па в левую сторону. Его лента задела ее щеку; ему было жаль, что он не может все бросить и просто прикоснуться к Розалинде.

– Вы предположили, что я – шлюха, а теперь ждете, что я прощу вас только потому, что вы мне улыбнулись?

Она обошла вокруг него, и возможность ответить была потеряна – он уже оказался перед сияющим лицом следующего партнера. Кристофер сжал зубы и снова вынес целый круг муки, пока не оказался напротив Розалинды.

– Я не улыбаюсь и не думаю, что вы – шлюха, даже, если бы поимел вас.

Она наклонилась влево и оглянулась через плечо. Ее темные волосы наполовину закрывали лицо.

– Будто я бы вам позволила.

Он бросил недовольный взгляд на музыкантов. Почему они не могут играть помедленнее? Еще два такта, и ему придется снова пройти мимо.

– Меня не волнуют остальные.

Она выглядела удивленной, но было уже слишком поздно, и девушка вновь ускользнула, оставляя Кристофера гадать об ответе, желая избавиться от требований танца.

И затем они вновь оказались вместе, танцуя среди переплетения связанных лент и смеха остальных пар. Он посмотрел ей в глаза.

– Мне все равно, Розалинда. Я все еще хочу вас.

Музыканты дошли до торжественной кульминационной части, и тут Розалинда остановилась и посмотрела на него. Мужчина бросил ленту и схватил ее.

– Бог в помощь, – прошептал он, – Неважно, что вы сделали. Я хочу вас.

Увидев их объятие, толпа завопила. Розалинда не отвечала.

– Что теперь? – спросил он.

В ее карих глазах появились слезы, и она заморгала, пытаясь избавиться от них.

– Я не хочу, чтобы вы хотели меня, и одновременно презирали.

– Как ради бога, это понимать?

– Вы все еще судите меня.

– Я пытаюсь сказать вам, что мне все равно. Несмотря ни на что, вы – все еще единственная женщина, которую я хочу. Поэтому вы плачете?

Она смахнула одинокую слезу, катящуюся по щеке.

– Я не плачу.

Кристофер вздохнул и позволил ей уйти, забыв о криках и свисте толпы. Необычное ощущение тупой боли пронзило его живот, и он с трудом сглотнул. Что же с ним такое, что заставляет окружающих отталкивать его от себя? На его лице видно печать материнского греха? Он поднял руки в мольбе.

– Что еще ты хочешь, чтобы я сказал?

Розалинда покачала головой и повернулась, убегая от него. Тонкие серебряные ленты в головном уборе покачивались на ветру. Он хотел пойти за ней, потребовать ответа, но понял, что все бесполезно. Она не доверяла ему, и по правде, Кристофер не был уверен, что был достоин ее доверия. Возможно, девушка ощутила ложь за его словами, что, если бы она была его, то он никогда не позволил бы ей прикоснуться к другому мужчине вновь.

Его взгляд упал на дубовые скамьи, выстроенные в ряд за столами с едой. Если ему предназначено провести остаток дня в одиночестве, то он мог бы забыться в эле, готовясь к долгой ночи охоты на вампира.

– Сэр Кристофер?

Кристофер оторвал взгляд от пустой чашки пива и увидел Риса Уильямса, уставившегося на него. На место пирушки в честь первого мая опустился мрак, но огни вовсю горели, и люди собрались вместе, чтобы петь и пить. Воздух теперь был каким-то другим, он мог почувствовать витавшие в нем возбуждение и опасность.

– Что я могу сделать для вас, господин Уильямс?

Рис нахмурился.

– Для начала вытащите голову из этого эля. Как вы собираетесь охранять кого-либо, когда вы одурманены выпивкой?

– Я не пьян. – Кристофер попытался подавить отрыжку. – Я просто навеселе.

– Если вы настаиваете, сэр. – Рис совсем не разделял его уверенность. – Вы хоть в состоянии охранять короля и королеву сегодня вечером?

Кристофер посмотрел по сторонам, но за его столом никто не сидел. Он налил себе еще больше эля из нового кувшина, который кто-то заботливо поставил рядом.

– Я не нуждаюсь ни в чьей помощи. Я могу ощутить вампира в своей голове.

– Это очень важно, сэр. Я не подумал об этом. Это облегчит вашу работу. – Рис кивнул и сделал вид, что уходит.

Кристофер посмотрел на эль.

– Теперь вы идете к ней?

Рис медлил, положив руку на меч.

– Я не уверен, что вы имеете в виду.

– Розалинду.

Рис долго на него смотрел, а затем заговорил тише.

– Я собираюсь праздновать Белтейн согласно обычаям моей религии.

– Таким образом, вы будете с нею.

Нечто, мелькнувшее в глазах Риса, слишком точно отражало мысли, кружащиеся в голове Кристофера.

– Впервые, она будет праздновать Белтейн вне семьи. Я должен охранять ее.

Кристофер отсалютовал кубком и выпил залпом содержимое. От горького вкуса хмеля и добавленных трав горло начало гореть огнем.

– Я так считаю, лучше уж вы, чем кто-либо еще.

– Прошу прощения, сэр.

– Переспать с нею, я имею в виду.

Он внезапно оказался на ногах, поскольку Рис схватил его за грудки.

– Не говорите такое о моей леди.

Кристофер рассмеялся.

– В чем дело? Я льщу вам, сэр. Я говорю, что предпочту вас любому другому мужчине.

Рис лишь сильнее схватил Кристофера. Его резкий голос был полон гнева.

– И так бы оно и было, если бы не появились вы и все не разрушили. Не повторяйте ошибку, Эллис. Я поклялся, что не буду вмешиваться в ваши отношения, но, если вы причините ей боль, то я убью вас и буду проклят впоследствии.

– Я не ожидал бы меньшего от человека, которого она считает лучшим другом.

– Ее суженого, когда мы благополучно вернемся в Уэльс.

Кристофер надеялся, что его улыбка замаскировала мгновенный протест, готовый сорваться с губ.

– Тогда идите к своей возлюбленной.

Внезапно Элиас появился за спиной Риса и обернул руку вокруг его горла. Между пальцами вампира появился кинжал, и Рис замер.

– Я сказал Розалинде идти вперед и встретить вас в каменном кругу, господин Уильямс, но боюсь, что вам придется задержаться.

Кристоферу пришлось схватиться за край стола, чтобы не упасть. Последний кувшин пива, должно быть, был намного крепче, чем остальные.

– Отпустите Риса.

Элиас провел кончиком кинжала по горлу, и появилась тонкая струйка крови. Он сделал глубокий вдох, как будто смаковал букет марочного вина. Лишь один мускул дернулся на щеке Риса.

– Идите к Розалинде, Эллис. Ей нужна защита.

Кристофер проигнорировал его и пристально посмотрел на Элиаса.

– Предполагается, что вы должны помогать нам?

– Я помогаю вам. – Элиас улыбнулся. – Господин Уильямс прав. Леди Розалинда может быть в опасности. Вы должны найти ее.

– Но я не знаю, где она.

Прежде чем Кристофер успел понять, что происходит, клыки Элиаса пронзили шею Риса. Юноша сделал странный вздох и рухнул на землю.

– Что ради бога вы делаете? – Кристофер опустился на колени, чтобы помочь Рису, но почувствовал холод кинжала, приставленного к виску. – Он – единственный, кто знает, где Розалинда! Зачем вы убили его?

– Он не мертв, сэр Кристофер. Через несколько часов проснется. Даю вам слово.

Кристофер медленно поднялся на ноги. Никто из пирующих вокруг костров, казалось, не знал о драме, разыгравшейся перед ними. Элиас использовал какую-то магию, чтобы оградить их от чужих глаз, или все были просто слишком пьяны, чтобы замечать творящееся вокруг? Кристофера качало из стороны в сторону, волна жара охватила кишки и разлилась по всем членам.

– Вы дурак, Элиас. И как, по-вашему, я найду ее теперь?

Элиас улыбнулся, показывая окровавленные клыки.

– Я могу найти ее. Этим днем я попробовал ее кровь. – Он облизал губы. – Она была… восхитительной.

Кристофер бросился схватить кинжал Элиаса, но был вознагражден лишь еще одним убийственным приступом головокружения. Он не был в состоянии использовать навыки борьбы с какой-либо точностью. С огромной силой вампира Элиас легко парировал удар, отправив нападающего навстречу к земле. Кристофер наполовину поднялся, но ему пришлось вновь согнуться, положив руки на колени.

– Где она?

– Я отведу вас. – Элиас схватил Кристофера за руку, и все превратилось в быстро движущееся сплошное пятно. Кристоферу казалось, что они падают в бездну. Когда мужчина пришел в себя, он стоял на коленях в грязной траве и блевотине. Кристофер поднял глаза и увидел, как Элиас ему улыбается.

– Как я могу помочь ей, когда я в таком состоянии? Вы что-то подмешали в мой эль?

Одежда вампира была в полном порядке, ни один волосок не выбился из прически. Элиас вздернул подбородок.

– Вы отнюдь не глупы, не так ли? Я говорил Совету, что вы достойны этой миссии, и я оказался прав. – Он наклонился и поднял Кристофера на ноги, его небольшое тело было обманчиво сильным. – Не волнуйтесь. Скоро вы будете чувствовать себя новым человек и будете более чем способны обслужить друидскую девчонку.

Элиас развернул Кристофера, и тот увидел дым, вьющийся с еще одного костра.

– Розалинда находится там, в той долине, поклоняется своим богам. Идите и найдите ее, и будьте благодарны, что я повинуюсь приказам, иначе вы бы спали вместе с господином Уильямсом, а я бы занял ваше место.

– Что? – Кристофер моргнул, и Элиас пропал. Юноша сделал глубокий вдох, головокружение исчезло, вместо этого он начал дрожать мелкой дрожью от некоего предчувствия. Сердце учащенно билось в груди, а тело было в огне. И лишь одна мысль крутилась в его голове. Розалинда нуждалась в нем, и он должен защитить ее.

Он начал иди к слабым мерцающим огням и вьющемуся дыму. Дыхание было рваным, походка – неустойчивой. Постоянная барабанная дробь вибрировала в воздухе, повторяя неровный ритм его сердца, завлекая вперед к его судьбе, к его награде, к оргии друидов.

Кристофер начал спускаться в небольшую шарообразную долину, но тут его тяжелый, обитый мехом верхний кафтан зацепился за ветки, и мужчина сбросил его. Он продолжал идти к мерцающим огням. Кристофер напрягал глаза в темноте, пытаясь разглядеть Розалинду.

Тени слились в человеческие фигуры, и он остановился, положив руку на ствол дуба. Кристфер осмотрелся. Барабанная дробь стала громче, переплетаясь со звуком голосов. Реверберация ускорила ток крови, посылая толчок жара к его ногам. Он потянул за тугие шнурки бархатного камзола, пытаясь освободиться от ограничения одежды.

Чтобы там Элиас не подмешал в эль, но от этого он стал горячее, чем ад, и столь же, своенравным, как жеребец, учуявший запах кобылы. Подойдя поближе, мужчина заметил группу женщин, танцевавших вокруг горящего костра. Их волосы свободно спадали на плечи и спины, на головах они носили цветочные венки; некоторые были одеты в тонкую сорочку, но другие были абсолютно голы.

Кристофер сглотнул, так как его пенис набух от такой соблазнительной картины. Не отрывая взгляда от танцовщиц, он расстегнул кожаный пояс на талии и позволил ему вместе с гульфиком и ножнами кинжала свободно упасть на землю. Он подошел еще поближе, зная о мужчинах, сидящих с затемненной стороны в " хищном" кругу: они смотрели на танцовщиц, в то время как сами пели и били в барабаны.

Там была и она.

Кристофер увидел Розалинду и понял, что не может двинуться. Несмотря на надетую сорочку, линии ее тела были освещены огнем, показывая округлость груди, соски и темный треугольник между бедрами. Рефлекторно, его рука опустилась коснуться его члена, и он прошептал ее имя. Кристофер пошел вперед, намереваясь подойти к ней и вывести из танца. Но, как только он сделал шаг, музыка изменилась, и все мужчины присоединились к женщинам, кроме жрецов, которые носили головные уборы с оленьими рогами.

Несмотря на чувство, что он идет как во сне, Кристофер набрал темп и побежал к Розалинде. Он вдыхал сладкий дым костра и чуть не упал в обморок, поскольку новая волна чувств смела его. Он поймал ее за руку и развернул к себе.