ЧАСТЬ ВТОРАЯ 6 страница

— Плохо будет... — вздохнул Коля. — Да, мы можем быть нематериальными. Но нас убьёт не блик или бластер — нас убьёт ненависть. Души наши от неё высыхают и просто перестают быть. Так что единственный выход — сразу в миг появления убедить, что мы — с дружеским визитом и самыми добрососедскими намерениями...

— Только как это сделать? Чтобы люди поверили и в чудо — и в доброту этого чуда? — вздохнула Варька. — Я — не знаю...

— И я — не знаю... — признался Сокол.

И тут листья зашуршали, и из кучи вылез кот. Варькин Газманов.

— Знаю! — сказал Коля. — Коты! С нами должны быть коты!

— Да! — согласилась Варька. — Даже если кто-то не любит котов, он всё равно не поверит, что коты могут замышлять против людей что-то плохое. А разные сволочи... которые могут реально обидеть и даже убить кота — они всё же прилюдно этого не делают никогда — общественное мнение не в их пользу.

Коля своей не совсем материальной нынче рукой ласково трепал Газика по холке — и договаривался, что тот соберёт кошачью братию поддержать монстриков при выходе на Морской. Дело, выходило, уже решённое?! Вот только ещё надо было нащупать путь в тот мир. Но это Сокол брал на себя.
Правда, с монстрами из Каинки было сложнее. Связь с ними напрямую Сокол так и не установил, а через Веру... Не нравилась она Мишке, поэтому и телепатический диалог не получался. Так... Внушение... По принципу «Вывози меня кривая»...

Хотя иногда и кривые вывозят не так уж криво!

***

— Что-то мы куда-то не туда заехали... — разбил уже довольно долго висевшее «напряжённое гнетущее молчание» Алёшенька.

— Воистину... — забрасывая руки за голову и откидываясь на спинку хлипкого офисного кресла, вращающегося и шаткого, согласился Харон. — Такое чувство, что и мы уже больше половины туннеля друг навстречу другу прошли, и Макс тоже. Поисковики работают, а мир «и ныне там» — и мы так и не встретились, — Харон устало вздохнул, провёл ладонями вниз по лицу и продолжал: — Как будто мы отклонились от правильного пути в одну сторону, а Макс — в другую. Вот и идём теперь параллельными курсами...

— Печально, конечно, — согласился Лекс. — Но не фатально. Ну будем, образно говоря, делать не один туннель до встречи, а два, оба — из мира в мир. Миры велики, промазать сложно.

— Я всё-таки не понимаю, в чем закавыка... — печально сказал Харон и потёр глаза.

— Сумасшедшинки не хватает... — решился высказать своё мнение скромный Алёшенька. — Чудеса ведь это что? Что-то, что человеку кажется нарушением законов природы. То есть человек решает, что за законы, и что является их нарушением, и человек же опять, если достаточно смел и безумен, решается их нарушать. Ну, во всяком случае, живое разумное существо — хотя бы тот же кот. Без этих существ — по Антропному принципу! — ни миров нет, ни самой Мультивселенной. А чтобы мир мог влиться в общность миров волшебных — достаточно сумасшедших, чтобы люди в них дерзали творить чудеса — он тоже должен стать достаточно сумасшедшим и сумасбродным. Ведь не так много и надо — а может, это и много — просто чтобы люди поверили, что чудеса бывают. И что они в состоянии их творить.

— Очень много, Алёшенька... — тяжело вздохнул Лекс, словно ситуация казалась ему почти безнадёжной, но мировоззрение не позволяло опускать руки. Хотя почему — «словно»? Так оно и было. В чём-то — не во всём, конечно!

Но Харон был настроен всё же более оптимистически:

— Там есть практически то же самое, что и у нас. Искусство, в первую голову — музыка. Любовь. И Влад тамошний вряд ли так уж хуже нашего. Получается, отдельные люди — в принципе, такие же, как и у нас. Это в общем и целом — не сложилось. Но тут как кристалл в перенасыщенном растворе: внести зародыш — и расти будет с бешеной скоростью. Не вижу ни смысла, ни повода отчаиваться. Хотя грустно, что до сих пор не достигли желаемого результата. Но ведь теория Хокинга — Крапивина не предполагает миров, не входящих в Великий Кристалл Мироздания.

— Я понял! — громко крикнул такой обычно тихий Алёшенька. — Мы слишком увлеклись теорией, слишком на неё положились. А Макс — он правильно делает! У него не теория — у него практика Хокинга — Крапивина... Как-то всё более деятельно, чем у нас.

— Поясни, — попросил Лекс, но Алёшенька не успел.

На звонке у Лекса — из советских времён именно что телефонного звонка звук. Трезвон сумасшедший. Он резанул воздух и уши так пронзительно, что все аж вздрогнули.

Звонила Варвара:

— Мордер с Газмановым моим нащупали, как можно попасть в Максов мир, — минуя приветствия и прочие церемонии, рубанула она с плеча. Одобрительные невнятные, но от этого не менее радостные возгласы были ей ответом: молодец, мол, Мордер, и Газик тоже молодец — да особенно Газик, наверное?!

— Так что настраивайтесь: в выходные полнолунные монстрики, ведомые котами, выдвигаются на Морской проспект. Кое-кого и из людей планируют взять, но немного. Кого конкретно, не решили ещё. Так что надеюсь, мы с вами будем в этом числе. Я-то — не знаю, а вы обязательно должны быть! Во всяком случае — встречаемся в Полнолунии. Давайте — до созвона!

Ну и какая после таких новостей работа?! Проги — какие?! Поисковики? Да лучший поисковик — это кот! Причём в обоих смыслах слова — и деятель, и программа.

Какое-то время ещё не могли разойтись по домам — слишком велика была радость, чтобы найти силы пережить её в одиночку — пили свой фирменный, хоть неправильный, но вкусный, зелёный чай с молоком, болтали о том о сём — то о совершенно постороннем, то о том, как хорошо им было и, конечно же, потом тоже будет — при Максе.

Наконец Харон предложил:

— А пошли на пляж?!

Но Лекс вспомнил, что Лёлич с Антоном просили помочь на даче — огород большой, Клава маленькая, родители не справляются с хозяйством, а витамины ребёнку очень даже нужны. Так что Лекс с Алёшенькой отправились на Угольную. Харон проводил их до вокзала, посадил на электричку — и решил сходить потолкаться в обычной послеобеденной толпе у Спортивной гавани.

***

Харон толкался в позабывшей про маски и страх летней праздной толпе в сквере у Спортивки и сам себе казался прозрачным и бестелесным — никто его не толкал, не натыкался на него — вообще не видел: толпа была сама по себе, а Харон — тоже сам по себе. Отдельно.

И всё же толпа была — владивостокская.

Настоящего, своего Влада. Не какой-то там эрзац, который достаётся Максу, когда он выбирается во Влад того своего мира...

Конечно, Макс — не герой детской книжки, который на чужбине, будучи надолго отлучён от родины, может заболеть и даже умереть. Макс взрослый (ну... относительно... ) и сильный. Попав в неприятную историю, приспособится, выпутается — а пока будет выпутываться, и в новых условиях найдёт свои плюсы. Всё так. Но это — для отвода глаз. Чужих, а может — даже больше и своих собственных. Потому что без Влада — настоящего Влада, своего Влада — он не может. Да как, впрочем, и любой человек из Магической Владшколы. Как теперь, чего там, и сам Харон. А если Макс не думает об этом каждую минуту, живёт всё равно полной грудью — так это болевой шок. Защитная реакция организма. Чтобы выжить — надо жить, а не выживать.

Наконец Харон решил идти домой. Будет настроение — по пути свернёт у Феско-Холла с Верхнепортовой на пляж, а нет — так нет.

Он шёл мимо Серой Лошади, когда почувствовал: что-то происходит.

Какие-то отморозки (увы, не только в том мире такие есть — и в своём хватает) пытались — то ли всерьёз, то ли она сама это подстроила, чтобы мобилизовать у Макса силы, способные прошибить даже границы Мультивселенной — изнасиловать Веру. И да — силы у Макса ещё как мобилизовались! Он мог дёрнуть сейчас подругу куда угодно прочь — конечно, хотел бы сюда, но не факт, что получилось бы. Нужно было придать Максову рывку правильное направление!

Харон напряг всё то, что принято называть «всеми фибрами души». Сосредоточился!..

Jawohl!

Макс стоял на крыше Серой Лошади. И Вера, понятно, тоже — ну да бог с нею, её роль во всей этой истории не ясна пока, похоже, и самому Максу — так что придётся оставшееся со школьной поры предубеждение против неё спрятать в самый дальний карман.

Оп-па... Крыша... А чердак-то, поди, закрыт?! Но пока Харон думал, как им спуститься, они решили по-своему — и теперь уже ползти по пусть шершавой, но всё же никак для скалолазания, тем более без страховки, не предназначенной стене. Семь этажей!..

И пока они спускались, Харон всё понял.

Пусть даже Макс сейчас пробился пятнадцатилетним пацаном — восстановление статуса программщика с мировым именем — вопрос всего лишь времени. Потому что если надо — Макс и по голой стене и влезет, и слезет даже — что труднее. Потому что вернуться ему — надо. Очень. И ради настоящего возвращения он не то что заблудший мирок в Кристалл вернёт — а и новый, если что, из ничего создаст — какой надо. Всё это — не одного дня дело — что ж, будет и не один работать...
Просто через несколько минут им предстояла донельзя счастливая встреча, пусть недолгая пока, но после неё всё будет проще. Легче будет! И это первый шаг к тому, чтобы мир нашёл в себе немного сумасшедшинки, способной дать ему чудеса и помочь влиться в содружество подобных — читай: чудесных! — миров.

А за первым (а может, он и не первый уже?! ) непременно следует не то что второй — а куча следующих.

Харон смотрел, как Макс и Вера спускаются по стене семиэтажной громады (отвели, что ли, людям взгляды, почему никто не пялится и в сто двенадцать не звонит?! ) — и чувствовал: уже и следующая встреча не за горами.

Мордер и коты монстриков на Морской выведут — тут-то чудеса и начнутся!..

Ну или, по крайней мере, начнут начинаться!

⇐ Предыдущая 8 9 10 11 121314 15 16 17 Следующая ⇒