КАРТИНА ШЕСТАЯ

(Открытая местность. 1914 год.

Трое молодых художников совершают пеший поход по Европе. Они находятся в сельской местности и соответствующим образом экипированы: за плечами рюкзаки, в руках палки и т. д. У БОШАМПА в руках половинки кокосового ореха. Он ударяет их друг о друга, имитируя цокот копыт. )

БОШАМП (с пафосом). Искусство всегда поражает. Искусство должно подчиняться только собственным законам. Искусство не должно давать обетов. Искусство не имеет ничего общего с ремеслом и не подстраивается под вкусы публики. Боже мой, как же хорошо. Всю жизнь мечтал проехать летом верхом через Францию вместе с двумя лучшими друзьями и безапелляционно разглагольствовать об искусстве. Я очень признателен тебе, Мартелло. Я счастлив, что познакомился с тобой, Доннер. Ну как, нравится вам мой конь?

МАРТЕЛЛО. Он великолепен, ваше величество.

ДОННЕР. Рад слышать. А почему бы не дать ему отдохнуть?

БОШАМП. Мышь сегодня что-то неразговорчив. Надо было тебе разориться на коня. С ним все было бы по-другому. Честно говоря, я никогда не чувствовал себя таким беззаботным. Когда мы станем болтливыми и знаменитыми стариками и будем жить одними воспоминаниями, эта прогулка будет одной из самых ярких их страниц.

(ДОННЕР со злобой прихлопывает муху. Вид у него усталый и подавленный. )

ДОННЕР. Ну и жарища… и еще эти мухи… (Прихлопывает еще одну. ) Мы уже близко?

МАРТЕЛЛО. Близко к чему?

ДОННЕР. Да откуда я знаю?

БОШАМП. Во-вторых – какое художник занимает место в обществе? Какова его роль? Что им движет? Донне, почему ты пытаешься стать художником?

ДОННЕР. Говорят, они общаются с обнаженными женщинами.

БОШАМП. Доннер настроен цинично.

ДОННЕР. Никогда не видел обнаженной женщины и вряд ли бы получил такой шанс при моем образе жизни. Я из семьи землевладельцев.

БОШАМП. Интересный поворот мысли, но я продолжу свою. Повторяю – каково место художника в жизни? Ответ: он сам не знает и совсем ни к чему беспокоить обывателей этой проблемой – она лишь проявление его эгоцентризма. Художник подобен жизнерадостной собачонке. Только и всего. В любом обществе, состоящем из тысячи душ, девятьсот просто работают, девяносто работают добросовестно, девять – хорошо, и одна-единственная жизнерадостная собачонка зарисовывает жизнь этих девятисот девяноста девяти. Тпру, милый, тпру…

ДОННЕР. Заткни фонтан.

БОШАМП. Не знаю, какую кличку ему придумать.

МАТЕЛЛО. Меня посетила просто потрясающая идея.

ДОННЕР. Меня тоже.

МАРТЕЛЛО. Портрет… это идеализация женской красоты, запечатленной в «Песне» Соломона.

БОШАМП. До меня не дошло.

ДОННЕР. А моя идея состоит в том, что в следующий раз мы будем путешествовать на машине, а если не поучится, то лучше сидеть дома.

МАРТЕЛЛО. Мышь, ты же до смерти хотел в пеший поход.

ДОННЕР. Ну, в чем-то мне он нравится, а в чем-то нет. Больше всего мне понравилось, когда мы его планировали, сидя дома у камина с чашкой какао и картой Франции. Если помнишь, мы решили разбить маршрут на небольшие переходы, от одной симпатичной деревушки до другой… здоровый завтрак на террасе, увитой лозой; набрасывание плана следующего отрезка пути по живописным тропинкам; переход вброд журчащих ручьев; отдых в полдень в тени; пикник; возможно, легкий сон и еще один короткий переход до какого-нибудь приличного постоялого двора… горячая ванна, вкусный обед, трубка в баре и беседа с добропорядочными местными жителями, потом постель со свечой и интересной книжкой и сладкий сон – (шлеп! ) – получай, чертенок!

БОШАМП (ударяя друг о друга половинки ореха). Тпру-тпру, не пугай моего коня.

ДОННЕР. Да заткнись ты, Сухарь. Весь день меня кусают эти дурацкие мухи, а ночью комары покоя не дают. Я чуть не утонул, переходя вброд симпатичную горную речку, добропорядочные местные жители обчистили меня до сантима, так что нам пришлось три раза ночевать как попало, весь мой рацион на сегодня – половина кокосового ореха, а что касается живописных тропинок – о, боже, опять это они, черт бы их подрал!

(Совершенно неожиданно рядом со сценой раздается шум проезжающей мимо колонны грузовиков. Пока они едут, ничего не слышно. Когда шум стихает, БОШАМП снова принимается за свою игру. )

БОШАМП. Спокойно, спокойно… хороший мальчик…

МАРТЕЛЛО. Знаешь что, пусть Мышь прокатится на твоем коне.

БОШАМП. Ну уж нет. Этот конь слушается только меня. Какое замечательное животное! У меня в разные периоды моей жизни было девять лошадей, включая пони, он был первый, но ни одна из них не идет в сравнение с этим красавцем… Он такой послушный, как уверенно я чувствую себя рядом с ним, прямо магия какая-то. Как будто летишь над дорогой, даже дух захватывает… Как мне его назвать?

ДОННЕР. Банджо, мы где? Ты знаешь?

МАРТЕЛЛО. Более или менее.

ДОННЕР. То есть?

МАРТЕЛЛО. Тут расхождение между картой и последним указателем.

ДОННЕР. С утра ни одного указательного столба. Может, их всех выкопали?

(Из-за сцены доносится шум проезжающих грузовиков. )

БОШАМП. Спокойно, спокойно…

ДОННЕР. Бошамп, да выкинь ты этот кокос, ради бога!

БОШАМП. Кокос! Неплохая кличка. Но не совсем то. Разве Наполеон назвал бы своего коня «Кокос»? Наполеон… а неплохая кличка.

ДОННЕР. И потом, становится все более очевидным, что при подобном международном положении лучше бы нам сидеть дома.

МАРТЕЛЛО. И каково же международное положение?

ДОННЕР. Война идет.

МАРТЕЛЛО. Какая еще война? Чепуха – не верь. С чего это вдруг война?

ДОННЕР. Это уже четвертая колонна грузовиков за день, и всю неделю ни одной газеты, нигде.

МАРТЕЛЛО. Французы такой народ – легко заводятся.

ДОННЕР. Только это были не французы, а немцы.

МАРТЕЛЛО. Чепуха.

ДОННЕР. Нет, действительно немцы.

МАРТЕЛЛО. Где эта дурацкая карта? Сухарь, грузовики были французские или немецкие?

БОШАМП. Не знаю, Банджо. Грузовики ведь все похожи.

МАРТЕЛЛО. Да я про солдат. Доннер утверждает, что солдаты немецкие.

БОШАМП. А как определить?

МАРТЕЛЛО. Ну, Доннер?

ДОННЕР. По форме.

МАРТЕЛЛО. А, форма. Тогда не стоит переживать. Они едут в противоположную сторону. Когда доберутся до Парижа, мы уже будем в Швейцарии.

ДОННЕР. Думаешь, я дойду до Швейцарии пешком? Мартелло, ты спятил.

(Издалека доносится залп полевого орудия. )

МАРТЕЛЛО. К нам подбираются.

БОШАМП. Все нормально, Наполеон, спокойней, мальчик…

ДОННЕР. Бошамп тоже спятил.

(Еще взрыв. )

БОШАМП. Придумал! Назову его Десятый Конь Бошампа! Он будет конем-призраком, который изменит ход войны – он то появляется, то исчезает. Наносит удар – и нет его, следов от копыт не оставляет, слышен только цокот по пустынной дороге да уносимое ветром ржанье. Он лишен физической оболочки! Но он и не метафизичен! Он сверхфизичен! Апокалиптичен, цок-цок. Десятый Конь Бошампа! – вот он появляется…

(Проносится кавалейрийский эскадрон, стук копыт оглушает. Эскадрон удаляется, молодые люди ошеломлены. Лица их вытягиваются. )

МАТЕЛЛО. Боже мой.

ДОННЕР. Удостоверились? Немецкая кавалерия.

БОШАМП. Он прав.

МАРТЕЛЛО. Наверное, мы слишком отклонились на восток. Не переживайте. Боже мой, если в наше время нельзя прогуляться пешком по Европе, куда же весь мир катится? Вперед, я вижу развилку – судя по солнцу, правое ответвление ведет в Швейцарию.

(Взрыв. )

Не обращайте внимания.

ДОННЕР. Смотри, что там такое?

МАРТЕЛЛО. Что? Ага. Какие-то мужчины копают канаву.

БОШАМП. Солдаты.

МАРТЕЛЛО. Чтобы солдаты занимались таким делом во Франции, это что-то новенькое. Или в Германии. Главное – не обращать на них внимания.

БОШАМП. Канава будь здоров какая.

МАРТЕЛЛО. Это точно. Трубы прокладывают, наверное.

БОШАМП. А может, все-таки траншею роют?

МАРТЕЛЛО. Не обращай внимания.

ДОННЕР. А нас ведь могут интернировать. Надеюсь, у них для этого найдется хоть какой-нибудь транспорт?

МАРТЕЛЛО. Какая живописная местность. Дорога идет вверх. Хороший знак. Вперед, Сухарь. Где твой Десятый Конь?

БОШАМП. Прямо видно, как у меня ноги опухли. Боже мой!

(Смотрит, не отрываясь, в одну точку – двое остальных оборачиваются и тоже напряженно смотрят в том же направлении. )

МАРТЕЛЛО (громко и подобострастно). Доброе утро!

БОШАМП (вторя ему). Bonjour!

ДОННЕР. Gut’n tag…

(Пауза. )

БОШАМП (шепотом). Это было полевое орудие!

МАРТЕЛЛО. К нам, дружище, это не имеет никакого отношения. Эти жители континента вечно из-за границ грызутся.

ДОННЕР. А как же мы будем возвращаться?

БОШАМП. Поездом. Телеграфирую, чтобы денег выслали.

ДОННЕР. Да поезда не ходят!

БОШАМП. Будем сидеть на станции, пока не пойдут.

ДОННЕР. Нас могут принять за шпионов… и расстрелять. Вот смеху будет. Умереть так нелепо, приятного мало.

БОШАМП. На войне любая смерть нелепа.

МАРТЕЛЛО. Ну вы, оба, слушайте. Все это детский лепет. Я старше вас и немного опытней. Я тщательно изучил положение дел в Европе и могу заверить вас, что никакой войны не будет, во всяком случает, в этом году. Вы забыли, что у меня есть дядя, его зовут Руперт и он работает в военном министерстве. Я спросил его, что будет, когда убили эрцгерцога Фердинанда. «Дядя! – спросил я, - означает ли это начало войны? Должен ли я отложить пеший поход, которого мы ждем не дождемся с друзьями еще с зимы? » «Мальчик мой, - ответил он, - в дорогу! Это я вам говорю. Войны не будет по одной простой причине: правительство Ее Величества к ней просто не готово. И понадобится минимум полгода, чтобы накопить силы для разгрома французов».

ДОННЕР. Французов?

МАРТЕЛЛО. «Идите и стирайте носки до дыр, - сказал дядюшка. – Потом на воды в Баден-Баден». И добавил: «Может быть, они излечат тебя от всех артистических причуд, на которые я попусту трачу время и деньги». «Ты живешь в чистом и прекрасном мире фантазий, - сказала моя тетушка, - и если тебе суждено стать художником, твои картины должны быть соответственно чистыми и прекрасными».

ДОННЕР. Хватит цитировать тетушку.

МАРТЕЛЛО. Между прочим, я как раз хотел поведать вам о своей новой картине – портрете прекрасной девушки из «Песни Песней» Соломона…

(Раздаются взрывы. )

Живот ее будет подобен круглой чаше, в которой не истощается ароматное вино; чрево – вороху пшеницы, обставленному лилиями, два сосца ее будут подобны двум козлятам, двойне серны, шея ее будет подобна столпу из слоновой кости, глаза – озеркам Есевонским, что у ворот Батраббима; нос ее будет подобен башне Ливанской, обращенной к Дамаску… Как она прекрасна! Волосы у возлюбленной моей будут подобны стазу коз, сходящих с Галаада, зубы ее – стаду овец, выходящих из купальни… Волосы на голове ее будут подобны пурпуру! А ланиты под ее кудрями – половинкам граната…

⇐ Предыдущая 1 2 3 4 567 8 9 10 Следующая ⇒