ОПИСАНИЕ ЭЛЛАДЫ 2 страница

2. Здесь есть также рельефные изображения женщины, но эти изображения уже очень истертые. Фивяне называют их фармакидами (чародейками) и рассказывают, что они были посланы Герой помешать родам Алкмены. И действительно, они задерживали их, не давая возможности Алкмене родить. Но дочь Тиресия, Гисторида, придумала хитрость против этих фармакид: она подняла крик радости так, что они могли слышать, делая вид, что Алкмена уже родила. Они были обмануты этим и ушли, а Алкмена могла родить.

Тут есть храм Гераклу, а в нем статуя из белого мрамора, называемая Промахос (Боец и защитник), произведение Ксенокрита и Эвбия. (11) Древнее же деревянное изображение фивяне считают творением Дедала (12), и мне самому кажется, что это так.

3. Говорят, что сам Дедал поставил ее, отплачивая Гераклу за услугу. Когда он бежал из Крита, устроив себе и сыну своему Икару маленькие суда и приделав к ним, что до тех пор было неизвестно, паруса, то, пользуясь попутным ветром, он намного обогнал флот Миноса, шедший на веслах. Таким образом, сам Дедал спасся, а у Икара, который менее искусно управлял своим судном, оно у него, говорят, перевернулось. Икар утонул, и его труп волны вынесли на бывший тогда безымянным остров, выше Самоса. Случайно был на нем Геракл; он узнал труп, похоронил его там и еще и доныне есть небольшая насыпь на мысе, выдающемся в Эгейское море. От имени этого Икара получили свое название и остров и омывающее его море.

4. На фронтонах этого храма Пракситель изобразил фивянам большинство из так называемых подвигов Геракла. (13) Здесь нет его победы над стимфалийскими птицами и очищения им элейской земли, < авгиевых конюшен>, но вместо этого изображена его борьба с Антеем. Фрасибул, сын Ликона, и из афинян те, которые вместе с ним свергли тиранию тридцати, - двинувшись в этот поход на Афины, они шли из Фив, - посвятили в этот храм Геракла изображения Афины и Геракла колоссальных размеров, сделанные в виде рельефов из пентеликонского мрамора, творения Алкамена. (14)

К храму Геракла примыкает гимнасий и стадион, оба носящие имя этого бога.

5. За камнем Софронистером (Приводящим в разум) есть алтарь Аполлону, именуемому Сподием (Из пепла). Он сделан из золы принесенных здесь жертв. Здесь происходит гадание по звуку голоса. Таким способом гадания, насколько я знаю, больше всех из эллинов пользуются жители Смирны: у них за городом, по ту сторону стены, есть даже храм звуков (Клидонов).

XII

1. В древности фивяне приносили в жертву Аполлону Сподию быков. Как-то раз, когда наступил праздник и было уже время приступить к жертвоприношению, посланные за быком не пришли во-время, поэтому они принесли в жертву богу одного из двух волов, запряженных в первую попавшуюся повозку, и с тех пор они считают дозволенным приносить в жертву рабочих волов. У них передается и следующее сказание, будто бы когда Кадм возвращался из Дельф по фокейской дороге, то проводником его на пути была корова, а эта корова была куплена у пастуха стад Пелагонта. На каждом боку этой коровы был белый знак наподобие полного круга луны. Ведь по божьему вещанию Кадму и сопровождавшему его войску надлежало основать себе город там, где корова, устав, захочет лечь. Фивяне указывают и это место.

2. Есть здесь под открытым небом алтарь и статуя Афины. Говорят, ее воздвиг Кадм. Если кто думает, что Кадм прибыл в Фиванскую область из Египта, а не из Финикии, то этому мнению противоречит название этой самой Афины, потому что она называется так же, как и по-финикийски, Онга, а не Саида, как было бы на языке египтян.

3. Фивяне рассказывают, что там, где находится в наши дни площадь их Акрополя, в древности стоял дом Кадма. Они показывают развалины брачного чертога Гармонии и то помещение, в котором находилась Семела: в него и в наши дни нет доступа людям, и его старательно оберегают. Те из эллинов, которые верят в сказание, будто на свадьбе Гармонии пели музы, указывают даже и место на площади, где, по их словам, эти богини пели. Говорят также и следующее: будто вместе с молнией, упавшей с неба на чертог Семелы, упал с неба и деревянный чурбан. Полидор, по их словам, отделал этот обрубок медью и назвал его Дионисом Кадмом. Поблизости находится статуя Диониса, которую Онасимед сделал из цельной бронзы. Жертвенник же соорудили дети Праксителя. (15)

4. Есть тут статуя и Пронома (16), из всех игравших на флейте наиболее умевшего увлекать слушателей. До него флейтисты пользовались тремя видами флейт: на одних они играли дорическую мелодию, на других, совсем непохожих на первые, они исполняли мелодию фригийскую и на особых флейтах они играли лидийскую мелодию. Проном был первый, который изобрел флейты, пригодные для всех видов мелодий, и первый на тех же самых флейтах играл различные напевы. Говорят, что и замечательной мимикой и движениями всего тела он доставлял исключительное удовольствие зрителям. Для халкидян, живших у Эврипа, он составил торжественный гимн, исполнявшийся во время процессии на Делос. Эту статую и статую Эпаминонда, сына Полимнида, воздвигли здесь фивяне.

XIII

1. Бесспорно, Эпаминонд происходил от предков знатного рода, но по богатству его отец был ниже средней зажиточности в Фивах. Тем не менее он очень тщательно прошел всю систему местного воспитания и, будучи еще юношей, он посещал Лисиса, родом из Тарента, бывшего последователем учения Пифагора с Самоса. Говорят, во время войны лакедемонян с мантинейцами Эпаминонд в числе прочих был послан из Фив на помощь лакедемонянам и во время битвы с крайней опасностью для себя спас Пелопида, получившего рану. Впоследствии Эпаминонд был послан в Спарту в качестве посла, когда лакедемоняне предложили эллинам принять так называемый Анталкидов мир. Здесь Агесилай спросил Эпаминонда - согласятся ли фивяне, чтобы беотийские города, каждый за себя, давали клятву о соблюдении мира? «Только тогда, - сказал Эпаминонд, - когда мы увидим, о спартанцы, что и города ваших периэков тоже приносят клятву каждый сам за себя».

2. Когда возгорелась война между лакедемонянами и фивянами и лакедемоняне двинулись против Фивы со всем своим войском и с войском своих союзников, то Эпаминонд с частью войска занял против них оборонительную позицию за Кефисским озером, полагая, что пелопоннесцы сделают вторжение с этой стороны. Но спартанский царь Клеомброт повернул на Амброс в Фокиде, и, уничтожив отряд фивян, бывший под начальством Хереи, который был поставлен охранять этот проход, он прошел эти теснины и вступил в Беотию у Левктр. Тут и самому Клеомброту и всем лакедемонянам было дано следующее знамение от бога. За спартанскими царями во время похода следует стадо мелкого скота, как для жертвоприношений богам, так и для получения счастливых предзнаменований перед битвой. Вожаками этого стада овец являются козы; пастухи так и называют их катопадами - овечьими вожаками. И вот волки, ворвавшись в это стадо, овцам не причинили никакого вреда, а этих коз-вожаков они разорвали.

3. Говорят, что здесь на лакедемонян пало отмщение за дочерей Скедаса. Скедас жил около Левктр с двумя дочерьми, Молпией и Гиппо. Они были уже взрослыми, когда лакедемоняне, Фрурархид и Парфений, нарушая всякий божеский закон, совершили над ними насилие. Считая для себя невыносимым такое грубое издевательство, обе девушки тотчас же повесились; Скедас ходил в Лакедемон, но не получил там никакого удовлетворения и, вернувшись в Левктры, покончил с собой. Тогда Эпаминонд принес поминальные жертвы в честь Скедаса и его дочерей и, молясь, дал обет, что это сражение будет столько же за спасение Фив, сколько и отмщением за их смерть. Мнения беотархов были неодинаковыми; они очень расходились между собою. Эпаминонд, Малгид и Ксенократ хотели немедленно вступить в битву с лакедемонянами; напротив, Дамоклеид, Дамофил и Эсимангел не соглашались на немедленное сражение, но предлагали сначала удалить в Аттику жен и детей, говоря, что им надо приготовиться к осаде. Так различны были мнения этих шести военачальников. Но когда седьмой беотарх, который сторожил проход со стороны Киферона - имя ему было Вранхиллид, - вернулся в лагерь и во время голосования присоединился к мнению Эпаминонда и его сотоварищей, тогда все согласно решили начать решительный бой. Эпаминонд относился с недоверием к ряду беотийских городов, но особенно к жителям Феспий. Боясь, как бы во время битвы они не изменили, он разрешил желающим уйти из лагеря домой. Феспийцы удалились все без исключения, а из беотийцев - те, которые не сочувствовали фивянам.

4. Когда началась битва, то тут союзники лакедемонян, и раньше этого не очень расположенные к ним, явно выказали свою ненависть к ним; они не желали удерживать свои позиции и отступали всюду, где на них наступали враги. Но лакедемоняне и фивяне одинаково твердо стояли друг против друга: лакедемонянам помогала их прежняя опытность в военном деле, а вместе с тем они стыдились погубить прежнюю славу Спарты; фивяне же сознавали, что они ведут борьбу за отечество, за своих жен и детей. Когда все начальники лакедемонян, в том числе и царь Клеомброт, были убиты, то тут спартанцы, хотя они и были в очень тяжелом положении, волей-неволей были вынуждены не сдаваться: у лакедемонян считается величайшим позором допустить, чтобы труп царя остался в руках врагов. Победа, одержанная фивянами, была самым замечательным делом из всех побед, какие только эллины одерживали над эллинами. На следующий день лакедемоняне решили похоронить своих мертвых и послали с этим вестника к фивянам. Зная, что лакедемоняне обычно скрывают свои потери, Эпаминонд сказал, что он разрешает сначала похоронить убитых союзников, а после того, как они будут убраны, он позволяет лакедемонянам хоронить и своих. Так как из союзников у одних вообще некого было хоронить, так как у них не было убитых, а других, как выяснилось, погибших было очень мало, то лакедемоняне стали хоронить своих и, таким образом, обнаружилось, что убитыми были одни спартанцы. У фивян и беотийцев, которые остались с ними, было убито 47 человек, а у одних только лакедемонян больше чем тысяча.

XIV

1. Тотчас после битвы Эпаминонд разрешил остальным пелопоннесцам вернуться к себе домой, лакедемонян же держал в Левктрах отдельно под стражей. Когда же он услыхал, что спартиаты из своего города идут всем народом с тем, чтобы помочь своим, находящимся в Левктрах, он дал разрешение разбитому врагу уйти на известных условиях и сказал, что будет лучше перенести войну с ними из Беотии в Лакедемон. Что касается феспийцев, то принимая в соображение старинное нерасположение к себе со стороны фивян и их удачу в данный момент, они решили покинуть свой город и бежать в Кересс. Кересс является укрепленным местом в области феспийцев, куда они и раньше уходили во время нападения на них фессалийцев. В те времена после оказавшейся неудачной и непосильной для них попытки взять Кересс фесалийцы отправили посольство в Дельфы к богу, и оттуда им было дано такое вещание:

«Думаю я о Левктрах тенистых, Алесии землях;
Горе на сердце моем дочерей несчастных Скедаса.
Тут многослезная битва наступит; ее же предвидеть
Сможет ли кто из людей, пока весь не погибнет цветущий
Юношей род у дорян, пока гибели день не наступит?
Вот тогда может быть взят и Кересс, а раньше не ждите. »

2. Тогда Эпаминонд изгнал бежавших в Кересс феспийцев и спешно двинулся в Пелопоннес, куда настойчиво вызывали его аркадяне. Когда он прибыл туда, к нему добровольно примкнули в качестве союзников аргосцы, а мантинейцев, которых насильственно поселил по деревням Агесиполид, Эпаминонд снова собрал в старый их город. Затем он убедил аркадян уничтожить те из их родных городков, которые были слабы, и поселил их в одном общем для них городе, который и до нашего времени называется Мегалополем. Между тем для Эпаминонда срок власти как беотарха истек, и смертная казнь была назначена как наказание тому, кто затягивал срок ее сложения. Но Эпаминонд, считая этот закон несвоевременным, не обращая на него внимания, продолжал оставаться беотархом. Он двинулся со своим войском на Спарту, но так как Агесилай не выступил против него и не принял боя, то Эпаминонд приступил к постройке Мессены, и основателем нынешней Мессены является Эпаминонд. Все, что относится к построению Мессены, я уже изложил (VI, 26 сл. ) в рассказе, касающемся самих мессенян.

3. В это время союзники фивян рассеялись по Лаконской области, грабя и опустошая ее своими набегами. Это побудило Эпаминонда увести фивян назад в Беотию. Когда на своем пути ему пришлось итти через Лехей и дорога оказалась здесь узкой и трудно проходимой, то Ификрат, сын Тимофея, с пельтастами (легковооруженными) и с остальным афинским войском попытался напасть на фивян. Эпаминонд обратил в бегство нападавших и двинулся к самому городу афинян. Но Ификрат удержал афинян и не дал им вступить в бой с Эпаминондом, поэтому Эпаминонд вновь двинулся дальше в Фивы.

4. Там он подвергся обвинению, угрожавшему ему смертной казнью за то, что превысил срок своей власти как беотарх, но был оправдан; говорят, что избранные судить его вообще отказались голосовать этот вопрос.

1. После этого правитель Фессалии Александр, когда к нему прибыл Пелопид, а прибыл он к нему как к личному своему другу, расположенному к нему, и к другу всего фиванского народа, так вот, когда Пелопид был у него, Александр арестовал его и заключил в тюрьму, поддавшись подозрительности и несдержанности характера, склонного к насилию. Фивяне тотчас же решили двинуться на Александра. Начальниками этого похода они поставили Клеомена и Гипата, которые тогда были беотархами. Эпаминонду пришлось стать в этом походе в ряды простых воинов. Когда их войско было за Фермопилами, то Александр, устроив засаду, напал на них в неудобной для фивян местности. Когда положение явно оказалось безнадежным, то все войско выбрало предводителем Эпаминонда, а беотархи добровольно уступили ему власть. Видя начальником неприятельского войска Эпаминонда, Александр не решился дальше продолжать войну и добровольно отпустил Пелопида.

2. Во время отсутствия Эпаминонда фивяне изгнали орхоменцев из их страны. Большим несчастьем считал Эпаминонд это изгнание орхоменцев и говорил, что если бы он присутствовал в Фивах, то никогда бы фивянами не было совершено такого грубого насилия. Когда он вновь был выбран беотархом и вновь с войском двинулся на Пелопоннес, то при Лехее в завязавшемся сражении он победил лакедемонян, а вместе с ними из ахейцев жителей Пеллены и тех из афинян, которых из Афин привел Хабрий. У фивян было установление - всех других, которых они берут в плен, отпускать за выкуп, а беотийских беглецов - казнить. Взяв маленький сикионский городок Фойбию, где собралось большинство беотийских беглецов, он всех захваченных отпустил, каждому из них назначив другое местожительство, чем он имел.

3. Когда он прибыл с войском к Мантинее, он, победив и здесь, пал от руки одного афинянина. В Афинах, на картине (I, 3, 4) конной битвы тем, кто убивает Эпаминонда, изображен Грил, сын Ксенофонта, того Ксенофонта, который принял участие в походе Кира против царя Артаксеркса и который привел эллинов обратно к морю. На статуе Эпаминонда есть надпись в стихах элегического размера, в которой, между прочим, говорится, что он был основателем Мессены и что Эллада получила благодаря его подвигам свободу. Это стихотворение таково:

«Срезана слава была у Спарты по замыслам нашим,
Снова вернулись к себе дети Мессены святой;
Стены воздвиглись Мегаполя силой оружия фивян.
Равны свобода, права ныне в Элладе для всех. »

Вот какие были у него права и основание на славу.

XVI

1. Недалеко от этой статуи находится храм Аммона. Статую бога в этот храм пожертвовал Пиндар; она - творение Каламида. Пиндар послал также гимн в честь Аммона жителям Аммонии в Ливии. Этот гимн сохранился еще и до моего времени на треугольной стеле рядом с жертвенником, который Птолемей, сын Лага, воздвиг в честь Аммона. Дальше за храмом Аммона в Фивах находится так называемая ойоноскопия Тиресия (место гадания по птицам), а рядом святилище Судьбы - Тихи: богиня несет на руках маленького Плутоса (Богатство). Как говорят фивяне, руки и лицо этой статуи делал афинянин Ксенофонт (VIII, 30, 10), а все остальное - местный художник Каллистоник (18). Умно придумали они положить Плутоса (Богатство) на руки Тихи - Судьбы, как матери или кормилицы, но не менее остроумно поступил и Кефисодот, так как и он создал для афинян статую Мира (Ирины), держащую на руках Богатство - Плутоса (I, 8, 2).

2. В Фивах есть деревянные статуи (ксоана) Афродиты, столь древние, что, по их преданиям, они являются посвятительным даром Гармонии и что сделаны они из деревянных украшений, бывших на носу корабля Кадма. Этих Афродит называют - одну Уранией (Небесной), другую - Пандемос (Всенародной), а третью - Апострофией (Отвращающей). Эти названия дала Гармония. Название Небесной дано богине в знак чистой любви, лишенной чувственной похоти, Всенародной - в знак общения между полами и, наконец, третье название Отвращающая - с тем, чтобы она могла отвращать человеческий род от беззаконных страстей и безрассудных поступков. Знала Гармония, что много подобного совершено среди варваров, много другого решались уже совершать и у эллинов, о чем впоследствии было описано в стихах: так, например, о матери Адониса, о Федре, дочери Миноса, о фракийце Терее.

3. Храм Деметры Фесмофоры (Законодательницы) некогда, говорят, был жилищем Кадма и его потомков. Статуя Деметры видна только по грудь. Здесь же лежат и медные щиты; говорят, что они принадлежали начальникам лакедемонян, которые были убиты в битве при Левктре.

4. Около так называемых Пройтидских ворот выстроен храм и совсем рядом с театром есть храм Диониса, называемого Лисием (Освободителем). Когда некоторые из фивян были взяты в плен фракийцами и уже доведены до Галиарта, бог освободил их и дал им возможность избить усыпленных им фракийцев. Второе изображение, находящееся здесь, фивяне считают статуей Семелы, и у них установлено открывать это святилище раз в год в определенные дни. Есть тут и развалины дома Лика и могильный памятник Семелы; могилы же Алкмены нет, так как, говорят, как только она умерла, она тотчас превратилась в камень; в этом они не согласны с мегарцами (I, 41, 1). Правда, и во многом другом сказания эллинов часто противоречат друг другу. Тут же у фивян находятся могильные памятники детей Амфиона, отдельно сыновей, отдельно и дочерей.

XVII

2. Поблизости стоят две мраморные статуи Афины; ее называют Опоясывающей. Считается, что это посвятительный дар Амфитриона; говорят, что здесь он надел оружие, когда собирался итти войной против эвбейцев и Халкодонта. Надеть на себя военные доспехи древние называли «опоясаться»; указывают, что Гомер, сделав Агамемнона похожим на Ареса по его поясу, хотел сказать, что он подобен богу и по всему вооружению.

3. Зету и Амфиону (19) сооружена одна общая могила в виде небольшого земляного холма. С этой могилы жители Тифореи в Фокиде стараются похитить немного земли, и это они делают в то время, когда солнце проходит по небу через созвездие Тельца. Если в это время им удается взять с этой могилы земли и положить ее на могилу Антиопы, то < они считают, что> тифорейцам поля принесут урожай, а фивянам - наоборот. По этой же причине и фивяне в это время сторожат эту могилу.

4. Эти города верят всему этому на основании предсказаний Бакида; среди этих предсказаний есть следующие строки:

В честь Амфиона и Зета, когда тифореец на землю
Будет с мольбой возливать приношенья из меду
Солнце когда согревает Тельца своей силою жара,
Вот когда берегись, да не будет в грядущем бедою
Город постигнут великой: исчезнут плоды, все погибнув,
Землю если возьмут и положат на Фока могилу.

А называет Бакид ее могилой Фока вот по какой причине. Жена Лика < Дирка> больше всех богов чтила Диониса. Когда она испытала то, о чем передается в сказаниях, то Дионис разгневался на Антиопу: жестоки бывают иной раз наказания со стороны богов и часто они превосходят всякую меру. Говорят, Антиопа сошла с ума и в состоянии безумия она блуждала по всей Элладе, пока не встретилась с Фоком, сыном Орнитиона и внуком Сизифа; он ее излечил и взял себе в жены. Фоку и Антиопе воздвигнута общая могила.

5. Говорят, что на могиле Амфиона камни, которые составляют ее основание, грубо отесанные, не подогнанные по точному размеру и не отделанные каким-либо другим способом, были теми камнями, которые двинулись, послушные звукам песен Амфиона. Нечто подобное рассказывают и об Орфее, будто когда он играл на кифаре, за ним следовали дикие звери.

XVIII

1. Дорога из Фив в Халкиду ведет через Пройтидские ворота. На большой дороге показывают могилу Меланиппа, из фивян бывшего самым искусным в военном деле. Когда аргосцы ходили походом на Фивы, то этот Меланипп убил Тидея и одного из братьев Адраста, Мекистея; он сам пал от руки Амфиарая.

2. Очень близко от этой могилы лежат три необделанных камня. Фиванские археологи говорят, что здесь лежит Тидей и что похоронен он Мэоном. В доказательство этих слов они приводят следующий стих из Илиады (XIV, 114): ... Тидея, которого в Фивах сокрыла насыпь могилы.

3. Следом идут могилы детей Эдипа. И то, что совершается над ними... этого я сам не видел, однако я вполне допускаю, что это именно так. Фивяне рассказывают, что как другим из так называемых героев, так и детям Эдипа они приносят жертвы всесожжения; но когда приносятся им эти жертвы, то пламя, равно как и дым, восходящий из этого пламени, делится надвое, расходясь в разные стороны. Я лично вполне поверил тому, что они рассказывают, потому что я сам видел нечто другое, подобное этому. В Мизии за Каиком есть маленький городок Пионии; основателем его, говорят, был Пионис, один из потомков Геракла. И когда собираются ему как герою приносить жертву, то из его могилы сам собою поднимается дым. Этот случай я видел сам собственными глазами. Фивяне показывают также могилу Тиресия, приблизительно стадиях в 15 от того места, где находится могила детей Эдипа. Они, однако, соглашаются, что кончина постигла Тиресия в Галиарте, у себя же они хотят видеть «пустую могилу» (кенотаф).

4. Есть у фивян и могила Гектора, сына Приама, около источника, который носит название Источника Эдипа. Говорят, что его кости были перенесены сюда из Илиона во исполнение следующего вещания: Фивяне, в граде живущие древнего Кадма, внемлите: Если хотите вы жить на родине в полном довольстве, Кости Гектора, сына Приама, из Азии взявши В дом свой, по Зевса веленью его как героя почтите. Этому источнику дано название Источника Эдипа потому, что в нем Эдип омыл кровь после отцеубийства. Около источника есть могила Асфодика. Говорят, что этот Асфодик в битве против аргосцев убил Партенопея, сына Талая; это утверждают фивяне, тогда как в стихах поэмы «Фиваида», касающихся смерти Партенопея, говорится, что виновником его смерти был Периклимен.

XIX

1. По той же большой дороге есть местечко по имени Тевмесс. Говорят, что Зевс скрывал здесь Европу. Есть тут и другой рассказ о так называемой тевмесской лисице, о том, что будто бы по гневу Диониса это животное выросло на погибель фивян и что будто бы в тот самый момент, когда ее хотела схватить собака, подаренная Прокриде, дочери Эрехтиона, Артемидой, эта лисица и собака обратились в камень. Есть в Тевмессе и святилище Афины, но без ее статуи. По ее наименованию можно заключить, что часть обитавших на Кипре телхинцев прибыла в Беотию и основала здесь храм Афины Телхинии (21).

2. Если пройти дальше приблизительно стадий 7, оставив Тевмесс налево, то встретятся развалины Глисанта, а перед ним на правой стороне дороги будет небольшой холм, густо заросший диким кустарником и плодовыми деревьями, здесь похоронены те, которые вместе с Эгиалеем, сыном Адраста, совершили поход на Фивы; в числе других вождей здесь похоронен и Промах, сын Партенопея. Раньше в рассказе о Мегариде (I, 44, 4), я уже указал, что могильный памятник Эгиалу находится в Пагах. На прямой дороге из Фив в Глисант место, обложенное необтесанными камнями, фивяне называют Змеиной Головой. Говорят, что некая змея, какой бы породы она ни была, высунула здесь из норы голову, а случайно наткнувшийся на нее Тиресий отрубил у нее мечом эту голову. На этом основании место это и получило такое название.

3. За Глисантом находится гора, называемая Гипат, а на ней храм Зевса Гипата (Вышнего) и его статуя. Горную речку называют Термодонтом. Если вернуться в Тевмесс и итти другой дорогой на Халкиду, то здесь встретится могила Халкодонта, который погиб от руки Амфитриона в битве фивян с эвбейцами.

4. Следом затем идут развалины городов Гармата (Колесницы) и Микалесса (Мычания). Первому было дано название, как говорят жители Танагры, оттого, что здесь исчез поглощенный землею Амфиарай со своей колесницей (гарма) (22), а не там, где указывают фивяне (8, 3); что касается Микалесса, то все согласны с тем, что назван этот городок этим именем только потому, что тут замычала корова, которая вела Кадма и его войско в Фивы. Каким образом Микалесс стал безлюдным, это рассказано мной в книге об Аттике (I, 23, 3). В части Микалесса, обращенной к морю, есть храм Деметры Микалессийской. Говорят, что этот храм каждую ночь запирает и вновь < с наступлением дня> отпирает Геракл, а Геракл этот - из числа так называемых идейских Дактилей. Там можно видеть и такое чудо: перед ногами этой статуи кладутся плоды, которые земля приносит в осеннюю пору, и они в течение целого года остаются свежими.

5. В этом месте Эврип отделяет Эвбею от Беотии. Здесь по правую руку < на юг от Эврипа> находится святилище Деметры Микалессийской, а немного дальше Авлида; говорят, свое название она получила от имени дочери Огига. Там есть храм Артемиды (23) и две статуи из белого мрамора; одна изображена с факелами в руках, другая в позе охотницы, пускающей стрелы. Говорят, когда эллины, повинуясь словам прорицания Калханта, хотели на этом алтаре принести в жертву Ифигению, то богиня вместо нее дала лань как жертвенное животное. В этом храме они хранят остатки ствола того платана, о котором Гомер упоминает в Илиаде (II, 307). Есть предание, что когда эллины стояли в Авлиде, то долгое время им не было попутного ветра; когда же этот попутный им ветер внезапно подул, то каждый стал приносить в жертву Артемиде тех животных, которые у него случайно были, без различия - и самок и самцов. И с того времени в Авлиде сохраняется обычай, что всякие жертвы приемлемы и законны. Там показывают и источник (Илиада, II, 305), около которого рос этот платан, а на ближнем холме - медный порог шатра Агамемнона. Перед храмом растут финиковые пальмы, дающие плоды, правда, не столь съедобные, как в Палестине, но в зрелом виде более вкусные, чем те, что родятся в Ионии. Народу в Авлиде живет немного, и все они - горшечники (24). Эта область Авлиды, равно как и Микалесс и Гарма, принадлежат к Танагре.

1. К Танагрской области принадлежит и так называемый Делий; в здешнем храме находятся изображения Аполлона, Артемиды и Латоны.

2. Жители Танагры своим основателем считают Поймандра, сына Хересилея, внука Иасия, правнука Элевферия, а Элевферий, как они говорят, был сыном Аполлона и Айтусы, дочери Посейдона. Говорят, что Поймандр был женат на Танагре, дочери Эола. Но у Коринны в поэме, написанной о ней, Танагра называется дочерью Асопа. Так как она жила очень долго, то, говорят, окружные жители переменили ее собственное имя и стали ее называть Граей (Старухой); соответственно этому с течением времени и самый город стали называть Граей. Это название так укоренилось, что и Гомер в «Каталоге» сказал (Илиада, II, 498):

Феспии, Граи мужей и широких полей Микалесса.

С течением времени старое наименование снова восстановилось..

3. Есть в Танагре могила Ориона и гора Керикий, где, по легенде, родился Гермес; есть местечко, именуемое Полос (Небесная ось); тут, говорят, жил Атлант и исследовал то, что находится под землей, и то, что совершается на небе. И у Гомера есть о нем такие стихи (Одиссея, I, 52):

Дочь кознодея Атланта, которому ведомы моря
Все глубины и который один подпирает громаду
Длинноогромных столбов, раздвигающих небо и землю.

4. В храме Диониса заслуживает осмотра статуя Диониса; она сделана из паросского мрамора и является произведением Каламида. Но еще большее удивление вызывает тритон. Исполненный большого благочестия рассказ о нем говорит, что танагрские женщины, перед тем как праздновать «оргии» в честь Диониса, спустились к морю для совершения очистительных обрядов; когда они купались, на них напал тритон (25). Тогда женщины взмолились Дионису, прося его явиться заступником им. Бог услыхал их мольбу и в борьбе одолел тритона. Второй рассказ уступает первому в величавости, но более правдоподобен. Говорят, когда танагрцы гнали свой мелкий скот к берегу моря, этот тритон устраивал на него засады и похищал его; нападал он и на легкие суда. Продолжалось это до тех пор, пока танагрцы не поставили для него целый кратер вина. Говорят, он тотчас же пришел сюда, найдя его по запаху; выпив, он свалился и заснул на берегу моря. Тогда один из танагрцев ударом топора отрубил ему голову, почему у него и нет головы. А так как им удалось захватить его только пьяным, то они и считают, что погиб он от Диониса.

XXI

1. Видел я другого тритона в числе римских достопримечательностей, по величине уступающего танагрскому (26). У этих тритонов вид такой: на голове у них волосы такие же, как у лягушек живущих в болотах, как по цвету, так и потому, что один волос от другого у них нельзя отделить. Все остальное тело у него покрыто тонкой чешуей, как у рыбы-ската (рина); жабры у них за ушами, а нос человеческий; рот - более широкий и зубы, как у диких зверей. Глаза, как мне кажется, голубые; есть у них и руки с пальцами и ногтями, похожими на крышки раковин. Под грудью и животом у них хвост, как у дельфинов.

⇐ Предыдущая 50 51 52 53 545556 57 58 59 Следующая ⇒