ВОССОЕДИНЕНИЕ. Аннотация

Нив Уайлдер

ВОССОЕДИНЕНИЕ

Внимание!

Текст предназначен только для ознакомительного чтения. Любая публикация данного материала без ссылки на группу и указания переводчиков и редакторов строго запрещена. Любое коммерческое и иное использование материала, кроме предварительного чтения, запрещено. Переводчики не несут ответственность за неправомерное использование текста третьими лицами.

Публикация данных материалов не преследует за собой никакой коммерческой выгоды. Если вам понравился ознакомительный перевод, купите оригинал книги.

Перевод выполнен для группы https: //vk. com/beautiful_translation

Над текстом трудились:

Переводчик — Дедуля Харт

Редактор — boomaga

Вычитка — A. stone

Обложка — Настёна

Аннотация

КОУЛ

В старших классах Дэйн был воплощением того, кем я лишь мечтал стать. Популярный, уверенный в себе, невероятно сексуальный. Мой друг, моя тайная любовь — вся жизнь крутилась вокруг этого парня, пока я не умудрился все испортить.

И вот, спустя десять лет, мы снова встретились, и я сражен. Пожалуй, он стал еще сексуальнее. Но что более важно, не держит на меня зла. И он будто... флиртует со мной. А когда моя будущая золовка случайно раскрывает маленький секрет Дэйна, я решаю, что с меня довольно.

Хочу его. Не навсегда — мне нужна всего одна ночь: лишь раз в своей ванильной реальности я хочу испытать нечто по-настоящему низменное и грязное. Тогда буду считать, что жизнь состоялась.

ДЭЙН

Встретив Коула на свадьбе его брата, я будто вернулся в старшую школу. Давние чувства обрушились на меня с новой силой. Тоска. Господи, как я тосковал по этому парню. И сожаление. Потому что когда-то побоялся признаться в своих чувствах.

Но сейчас, когда Коул выбрался из шкафа и явно ищет чего-нибудь эдакого, я не могу устоять. Потому что в этом я силен и готов поделиться своим опытом с Коулом.

Одной ночи будет достаточно, верно?

В этой новелле вы не найдете тоскливой драмы, зато в ней есть юмор, милые моменты, легкое БДСМ, использование десертов не по прямому назначению и двое мужчин, которые получают свой заслуженный второй шанс.

Коул

— Что насчет этого? — Бабуля Меркл ткнула меня в ребра костлявым локтем, чуть не выбив тарелку из рук, и выразительно посмотрела в сторону бара. Она пыталась быть деликатной, но деликатность и Меркл, которая на самом деле приходилась мне не родной, а двоюродной бабушкой, — понятия несовместимые.

Тяжело вздохнув, я нырнул взглядом в море лиц, пытаясь определить, на какое именно Мерклобратила столь настойчивое внимание.

— Ты о ком?

— Вот тот, в васильковой рубашке, на нем еще отлично сидят брюки, подчеркивая самое важное.

— Ты его для меня или себя присмотрела? — Это был важный вопрос, потому чтоМеркл не брезговала мужчинами любого возраста.

Бабуля закатила глаза так манерно, что стала похожа на вдовствующую графиню из «Аббатства Даунтон». Но я не позволил себе озвучить эту мысль, потому что в последний раз, когда я упомянул о чем-то подобном, от бабули мне прилетела затрещина, совсем как в детстве. Поэтому я просто вычислил парня, от которого она была в таком восторге, и окинул его оценивающим взглядом с головы до ног. Брюки и впрямь отлично смотрелись на его заднице.

— Но я по-прежнему не уверен насчет васильковой рубашки, — сказал я, просто чтобы подразнить Меркл. — А ещеэто вроде быПэрриФортнер. Он учился в аспирантуре вместе с Аароном. По-моему, женщина рядом — его жена, беременная их ребенком.

— Ты не знаешь наверняка. Никогда нельзя быть уверенным. — Меркл наградила меня косым взглядом, от которого я, фыркнув, отмахнулся.

— Он так и сказал: «Это моя жена Сара». А затем погладил ее живот. Никто не станет гладить живот, если в нем нет ребенка. Это по меньшей мере странно.

— Если только это не Будда.

— Что не меняет сути. — Я рассмеялся. — И нет. Только не он. Пожалуйста, хватит. Я тут пытаюсь насладиться, — я посмотрел в свою тарелку, — эмпанадой.

На следующие десять минут Меркл оставила Фортнера в покое, а сама превратилась в ходячий«Гриндр», перебрав всех гостей на свадебной вечеринке моего брата.

— Мне не нужна помощь в поиске или выборе мужика.

— Учитывая твоего прошлого бойфренда, позволю себе не согласиться.

Я ткнул в нее эмпанадой.

— Ты общалась с ним всего раз.

— И в тот раз я достаточно насмотрелась на эту жеманную мелкотравчатую хрень, — фыркнула бабуля.

— Да, но ты ведь ничего о нем не знаешь, не так ли?

Я хотел перевести разговор в другое русло, не желая портить себе настроение воспоминаниями о прошлых отношениях. Потому что Меркл была абсолютно права. За секунду она разглядела в Джейсоне то, на что мне понадобилось... очень много времени.

— Кстати, твой стакан пуст, — выпалил я.

Меркл подняла свой бокал, пристально изучая кубики льда, а потом перевела взгляд на меня.

— Неа. Я уже ходил за добавкой. Найди себе дурачка, который согласится терпеть твои старушечьи выходки.

Острым прищуром глаз Меркл практически дожала меня, но я стоял на своем, ответно сверля ее взглядом. В конце концов уголки бабулиных губ дрогнули, она широко улыбнулась и хлопнула меня по плечу.

— Ладно, все равно ты не мой любимый внук. Но мог бы им стать.

— Генетически я вообще не твой внук.

Последние слова были брошены спине Меркл, потому что бабуля, исполненная достоинством, уже направлялась к бару. А я вновь лениво облокотился на барный стол у края танцпола и благополучно продолжил вживаться в роль главного свадебного отщепенца. Аарон и Шей жили в Нью-Йорке, так что о большинстве участников и гостей торжества я слышал лишь вскользь. С тех пор как мы вернулись с репетиции свадебной церемонии, это играло мне на руку и превращало мероприятие в идеальное место охоты за одноразовымперепихом.

На большом экране в дальней части танцпола демонстрировалось слайд-шоу из фотографий конфетно-букетного периода Аарона и Шей. Теперь, когда все уже успели угоститься разнообразными закусками со шведского стола, диджей перешел от спокойной фоновой музыки к более зажигательным современным хитам, и народ начал активнее двигаться под громыхающие басы. Мне не хватало еще хотя бы одной порции алкоголя, чтобы присоединиться к танцующим.

Мой телефон завибрировал, оповещая о сообщении. Когда я увидел, от кого оно, желудок сделал сальто.

Джейсон: Я пытался тебе дозвониться.

Коул: Я на свадьбе брата, не забыл?

Джейсон: Да, верно. Прости.

Коул: Что случилось?

Джейсон: Ты не видел тот модный штопор?

Я сделал глубокий вдох и усилием воли заставил пальцы ослабить хватку на телефоне, в то время как трепет в животе сменился давящим чувством разочарования.

Коул: Нет.

Джейсон: Не знаешь, где он может быть?

Коул: Проверь шкафчик под микроволновкой.

Джейсон: Уже проверил.

Коул: Ладно. Я не брал его.

Джейсон: О, нашел. В выдвижном ящике.

Коул: Отлично. Это все?

Джейсон: Ага. Наслаждайся вечеринкой.

Коул: Так и планировал.

Я спрятал телефон и встряхнул стакан с кубиками льда. Опрокинув в себя последние капли джина с тоником, я принялся разглядывать толпу, занимаясь типичным для свадебной вечеринки делом — поиском потенциального партнера для перепихона. В этот раз я был не слишком придирчив. Легкость, приятность и бесстыдство — мои единственные критерии.

«Наша интимная жизнь зачастую так скучна... Мы сами слишком скучны. Хотя, думаю, это уже пройденный этап». Я поморщился от воспоминаний. Джейсон выплюнул эти слова, словно наши отношения — какой-то особый род болезни. Может, так оно и было. Не то что бы это сделало расставание проще. Но теперь со всем покончено, напоминал я себе. Пора двигаться дальше.

Я хрустнул кубиком льда, прогоняя ненужные мысли, и посмотрел на парня, которого заметил в очереди у стола с закусками еще до того, как мама отправила меня на помощь Меркл. Тогда он застенчиво, но многообещающе подмигнул мне. Это был симпатичный твинк с идеальным творческим беспорядком на голове и пухлыми губками.

Сейчас мой красавчик с энтузиазмом тряс задницей на танцполе в окружении стайки девушек. Он вскинул руки вверх и подтолкнул бедром миниатюрную блондинку, а потом внезапно поднял взгляд. Наши глаза встретились, и твинк, раскрасневшись, зазывно улыбнулся мне и прикусил нижнюю губу. Но внезапно ему прилетел ответный толчок бедром, и парень рассмеялся, пытаясь поймать равновесие и удержаться на ногах.

Я подумал, что он неплох. А если еще и актив, то вообще прекрасно. Мне просто нужно потрахаться, совершенства я не искал.

Я обдумывал варианты подката. Присоединиться к нему на танцполе? Дождаться, когда направится к бару, и пойти вслед, чтобы заодно освежить собственный напиток? Завязать незамысловатую светскую беседу, которая, как я очень надеялся, перейдет во флирт. А это приведет к еще нескольким напиткам и, возможно, все кончится парой испачканных простыней в гостиничном номере. А еще он может оказаться из тех парней, которые долго не рассусоливают и сразу переходят к сути. Я бы оценил такое. В теориия и сам могу оказаться таким парнем. Мысль об этом вызвала у меня смешок, потому не в моей натуре проявлять инициативу. Но ведь сейчас я просто мирно напиваюсь и наблюдаю со стороны... Может, стоит рискнуть? Я расправил плечи и сделал глубокий вдох, мысленно прогоняя пару приветственных строк.

— Такой аппетитный.

Я подскочил от внезапной близости голоса, хотя за секунду до этого почувствовал затылком предостерегающее тепло дыхания. Я знал, чей это голос. Он был немного ниже и грубее, и в нем прибавилось уверенности, обусловленной возрастом или профессией. Но я его узнал, и это породило внезапный трепет внутри. Когда же я повернул голову, чтобы встретиться взглядом с владельцем голоса, то дрожь усилилась. Не то чтобы я полагал, будто Дэйн Миллер окажется менее привлекательным, чем в старших классах. Если гены хорошие и все идеально симметрично, то вряд ли что-то пойдет не так, но, господи, должны же быть пределы совершенству. Потому что этот мужчина был в сто раз горячее, чем десять лет назад, когда я видел его в последний раз. Тогда он тоже заставлял бабочек в моем животе трепетать.

Просто я был слишком упрям, чтобы признать это.

— Что? — спросил я резко.

— Парень, на которого ты пялишься, Чейз Хэлстром. Кто бы мог подумать, да? — Дэйн кивнул в сторону моей пассии. Его хищная улыбка смягчилась, отчего он почему-то стал еще более привлекательным. Я провел мысленную инвентаризацию различий между стоящим передо мной мужчиной и тем парнем, в компании которого я провел большую часть школьных годов. Он постройнел, линия подбородка стала более выразительной, резко очерченные скулы создавали эффектный контраст со впалыми щеками. Прежними остались глаза удивительного аспидно-синего цвета, которому я всегда завидовал. В общем, Дэйнявлял собой произведение искусства. По крайней мере, для меня.

— Что? — повторил я. Господи, я ведь ходил в школу? Умею составлять осмысленные фразы на английском? Я моргнул и оцепенение спало. — Чейз Хэлсторм? Правда?

Я помнил Чейза — неуклюжего задрота, который читал книжки и не проронил ни слова за год, когда мы вместе ходили на историю в старших классах.

— М-м, — Дэйн коротко кивнул и, сняв пальто, перекинул его через руку. Я сомневался, что он не знает, какое впечатление произвел на меня этот жест. Конечно, вряд ли он рассчитывал поразить меня. Но я отметил ширину его плеч и то, насколько идеально на них сидит рубашка. Мой мозг пытался усмирить эмоции, а взгляд метался от Дэйна к Чейзу.

Дэйн медленно протянул мне руку. Он обладал такой аурой, что невольно хотелось вытянуться в струнку.

— Рад встретиться. Давно не виделись.

Звучало искренне. Кажется, Дэйн настроен на светскую беседу, что совершенно естественно. Я и не ожидал, что его глаза тут же загорятся от возбуждения или потемнеют от ярости. Мы дружили в старшей школе, но потом отдалились. Ничего особенного. Спустя десять лет кого это вообще волнует?

Я пожал протянутую руку, пытаясь отогнать фантазии о длинных ловких пальцах Дэйна на моем члене. И проиграл воображению эту схватку. Но я сам виноват, что заявился на горячий свадебный уик-энд после адски долгого и мучительного воздержания. Разрыв с Джейсоном оставил в моей спальне безжизненную пустыню. Да меня заведет даже сучок на дереве.

— Ага, точно. Ты живешь здесь, так ведь?

Я знал ответ на вопрос.

— Да, переехал лет пять назад.

Дэйн отпустил мою руку и отвел взгляд. Увидев кого-то за моей спиной, он помахал, а затем вновь переключил внимание на меня.

— Мне сказали, завтра мы идем к алтарю?

Я удивленно хохотнул. В попытках внести креатив, Шей настояла на том, чтобы шаферы, с ее стороны и со стороны моего брата, шли к алтарю вместе.

— Наслышан об этом. Надеюсь, ты не опоздаешь, — пошутил я. Так-то лучше. Будь раскованнее. — В курсе о твоем перелете. Отстой, — быстро добавил я, когда Дэйн поморщился, ведь в конце концов рейс задержали не по его вине.

— Всегда хотел прокатиться в «Мини Купере», но три часа— это слишком. До сих пор восстанавливаю кровообращение в ногах, — саркастически заметил он.

Внезапно между нами втиснулась Шей и с визгом повисла у Дэйна на шее. На его лице растянулась широкая улыбка, и он обнял девушку в ответ, приподняв ее над полом.

— Ты здесь! — Шей откинула волосы со лба, когда Дэйн опустил ее на землю. — Мы ждали тебя только завтра. Нашел другой рейс?

— Неа. Все рейсы отменены, так что я взял на прокат машину.

Шей хлопнула его по плечу.

— Не стоило. Мог бы не торопиться. Господи, уверена, это был такой цирк.

— Там творился хаос, — подтвердил он.

Брат говорил мне, что Шей пришло сообщение от Дэйна об угрозе взрыва в аэропорту, где он ожидал стыковочный рейс. Оказалось, это розыгрыш, но до конца дня полеты были заблокированы.

— Давай нальем тебе выпить, ты это заслужил. Голоден? — Шей суетилась, поправляя пиджак Дэйна, но потом, кажется, наконец вспомнила о моем присутствии.

— Коул, не хочешь выпить с нами? Похоже, тебе как раз стоит повторить. Пойдем!

Я отрицательно покачал головой и усмехнулся.

— Мне нужна передышка. А вы двое идите, наверстывайте.

— Слоняться без дела ведь так утомительно, да? — Шей ткнула пальцем в ямочку на моем подбородке. Эта укоренившаяся привычка любимых родственников сводила меня с ума, и будущая золовка переняла ее. Я оттолкнул руку Шей, и Дэйн усмехнулся.

— Вообще-то... — я махнул в сторону танцпола, — мне туда. Надо было. Возможно, — закончил я бормотанием.

— Отлично, тогда оставь один танец для меня.

Шей потянула Дэйна к бару, а я смотрел им вслед. У Миллера был хороший портной, который точно знал, как с помощью костюма подчеркнуть преимущества фигуры своего клиента. Дэйнкинул взгляд через плечо и, увидев, что я пялюсь на него, демонстративно приподнял бровь. Сначала мне хотелось отвести глаза, но потом пришло осознание, что меня все равно засекли. Поэтому я так же демонстративно поднял бровь в ответ. Поступок зрелого человека, не меньше.

Дэйн

Две с половиной секунды. Как только на горизонте появился Коул Грин, за две с половиной секунды моя безумная школьная страсть вернулась, чтобы отомстить мне. Казалось, разнообразие партнеров и годы хорошего, просто фантастического секса смогут приглушить эту тоску. Хоть немного. Но нет, она обрушилась на меня с силой полуденного ливня, когда я увидел Коула, пожирающего глазами Чейза. Желание в них было хорошо мне знакомо.

Я легонько подтолкнул Шей, когда она вела меня мимо фуршетного стола к ближайшей барной стойке.

— Могла бы предупредить, что Коул все еще чертовски горяч.

Шей просияла.

—Да, он милашка. Будешь действовать?

— Мог бы, если бы мое тело наконец разобралось с тем, какие части мозга за какие конечности отвечают.

Шей захихикала.

— Кажется, с членом проблем нет.

— Как грубо, — поморщился я. — И ради этого я провел три часа в «Мини Купере», мчась на твою шикарную свадьбу?

— Я бесконечно благодарна тебе. Так лучше?

— Скажи это моей левой ягодице. Может, она наконец обретет былую чувствительность.

Шей смачно шлепнула по ней и рассмеялась.

— Ну как? Помогло?

— Ты делаешь успехи. Надеюсь, Аарон доволен? — Я вскинул бровь, а Шей в ответ показала язык.

— Не скажу.

— Лгунья. Расскажешь в мельчайших подробностях, а потом, вероятно, захочешь получить совет.

— Может быть. — Шей поджала губы и, драматично вздохнув, сунула мне тарелку. — Нет, серьезно. Твой приезд многое значит для меня.

— Я же обещал, что не пропущу столь знаменательное событие, детка.

Мы с Шей сблизились после окончания школы. Она была единственной в нашем классе, кто открыто заявлял о своих разнообразных сексуальных предпочтениях. А потом оказалось, что мы поступили в один и тот же колледж в Новом Орлеане. На втором курсе мы начали жить вместе, но несмотря на неизбежные вопросы наши отношения никогда не переходили границу платонических. Я был единственным ребенком в семье, поэтому Шей стала мне сестрой, насколько это вообще возможно между людьми, не имеющими кровного родства.

Пока я наполнял свою тарелку, Шей метнулась к бару и вернулась с двумя бокалами белого вина.

— Между прочим, Коул одинок, хотя они с Чейзом весь вечер играют в гляделки. Судя по всему, чувство такта Чейзу неведомо.

— Ценю твою наблюдательность, — подколол я подругу и оглянулся в поисках Коула. Однако на прежнем месте его не было. Наверняка уже вовсю зажигает с Чейзом на танцполе. Я не мог винить Коула. Чейз точно возглавил бы и мой рейтинг горячих парней на сегодняшний вечер. Однако здесь Коул, и это все меняло. Я почти ничего не знал о том, чем Грин занимался после выпуска из школы. Слышал только, что работает графическим дизайнером и много путешествует. Шей несколько раз упоминала, что он отучился в колледже, но, кажется, она и Аарон практически исчезли из его жизни, с тех пор как переехали в Нью-Йорк.

— Я просто подметила. — Шей снова пихнула меня локтем.

— Помнишь, что произошло, когда ты в прошлый раз пыталась свести меня с кем-то?

— У тебя был отличный секс?

— Ага, а что случилось после? — Я вонзил зубы в самосу и начал медленно жевать, выразительно глядя на подругу.

Она что-то невнятно буркнула в свой напиток.

— Чего-чего?

— Он не упоминал, что у него шведская семья. Но Коул точно одинок. Я просто информирую.

— Хватит разыгрывать из себя сваху. Мне и так отлично с моими бесчувственными случайными перепихонами из «Гриндр». Кроме того, этот поезд давно ушел.

На самом деле поезд никогда не покидал станцию, но сейчас для подобной информации было не время и не место.

Шей недовольно хмыкнула, но уступила, а я взял приборы и кивнул на танцпол.

— Иди. Наслаждайся своей вечеринкой. Хватит крутиться возле меня. Здесь куча людей, которым нужно уделить внимание. Я найду Аарона чуть позже, чтобы поздороваться.

Прежде чем уйти, Шей встала на цыпочки и чмокнула меня в щеку. Я проводил ее нежной улыбкой.

Затем с тарелкой в руке отправился искать свободное место и нашел одно, за столиком у старых знакомых из колледжа, с которыми, в отличие от меня, Шей, видимо, поддерживала связь. Поздоровавшись, я принялся за еду, убеждая себя в том, что мой взгляд сканирует зал вовсе не в поисках конкретного брюнета, который даже понятия не имеет, что весь первый год в колледже я искал того, кем мог бы столь же сильно увлечься.

Полчаса спустя в теле уже ощущалось приятное покалывание, а в стакане плескался очередной напиток. Фуршетный стол убрали, а клуб открыл свои двери и для постоянных посетителей. Помещение постепенно заполнялось разношерстной публикой, решившей с пользой провести этот летний пятничный вечер.

Я пробирался сквозь скопление людей, по пути здороваясь с теми, кого смог узнать, и наконец отыскав Аарона, крепко обнял его и поздравил. С ним мы не были близки, как с Шей, он закончил школу на два года раньше, но нас можно было назвать братьями по духу.

Я уже открыл рот, чтобы спросить, не видел ли он Коула, но подобный вопрос звучал бы не слишком зрело, мы ведь уже не школьники. Либо мы встретимся, либо нет. Так что я расстегнул пуговицы на манжетах и решил, что мне необходимо расслабиться после внезапной двухдневной командировкина другой конец страны, во время которой я утрясал детали сделки для моей компании. Ну и, конечно, вишенка на торте — угроза взрыва в аэропорту. Расправив плечи, я с жадностью опрокинул свой стакан.

— Потанцуем, Дэйн? — Ослепительная улыбка Чейза застала меня врасплох. Мы довольно часто встречались в городе, где у Чейза небольшая сеть магазинов, продающих витамины и биодобавки. У нас были приятельские отношения, хотя в прошлом я отверг несколько его попыток сблизиться. С последним лучом надежды я вновь просканировал зал в поисках Коула.

Почувствовав мои сомнения, Чейз выпятил нижнюю губу и посмотрел на меня щенячьим взглядом.

— Ну давай. Уверен, тебе есть что показать. Никогда не забуду наш выпускной в школе.

Я тоже помню Чейза в тот вечер. Ему не повезло. Девушка, которая сопровождала его на бал, кинула парня, как только они приехали. Мне стало жаль Чейза, и я пригласил его танцевать со мной, Шей и Реджи. А потом Реджи утащил меня с танцпола, и на улице мы, задыхаясь, надавали друг другу обещаний, которые тут же исполнили на заднем сидении моей машины. Было круто. Я усмехнулся, вспоминая, и взял протянутую Чейзом руку.

— В этот раз не жди, что я буду изображать звезду брейк-данса. Я уже не такой гибкий.

Чейз похотливо улыбнулся.

— А я такой.

Коул

Покинув клуб, я вдохнул свежий воздух и достал телефон, чтобы открыть Uber, но из-за угла вывернуло обычное такси. Я махнул рукой и, когда машина остановилась, заглянул в сообщения на смартфоне.

— Сможем по пути кое-куда заехать? Нужно забрать подарки, — открыв пассажирскую дверь, спросил я у водителя.

Тот кивнул и жестом пригласил садиться. Я проскользнул в пахнущий вишней салон и попросил таксиста еще немного подождать: должно было прийти сообщение от Шей с адресом места. Эта девица перехватила меня, когда я направился к выходу, решив, что уже достаточно насладился светскими беседами и обществом. И мой уход не имел никакого отношения к разочарованию, которое меня постигло при созерцании Чейза и Дэйна на танцполе. Абсолютно. Ничего такого, что не вылечат выпивка в номере отеля и дрочка.

Я продиктовал таксисту адрес и хотел уже убрать телефон, но внезапный стук в окно заставил подскочить и меня, и водителя.

Дверь открылась и внутрь заглянул Дэйн.

— Ты остановился в «Сонате», так ведь?

— Ага. — Я проигнорировал охвативший меня трепет. Господи, он же не напрашивается ко мнев постель.

— Я живу рядом. Поедем вместе?

Трепет в груди сменился бешеным сердечным галопом. Я кивнул, вышло как-то чересчур радостно.

— Конечно. Но мне нужно забрать кое-что для Шей.

Я мысленно скрестил пальцы, надеясь, что это не остановит Дэйна. Ведь даже если мы просто будем сидеть в неловкой тишине, я все еще смогу любоваться им.

— Я не тороплюсь. — Дэйн втиснулся рядом со мной. Мы оба не отличались субтильностью, и когда, расслабившись, он откинулся на сиденье и развел колени, одно из них чуть коснулось моей ноги. Такси двинулось, вливаясь в поток машин, а Дэйн положил руку на спинку из кожзама и дружелюбно поинтересовался:

— Так куда мы едем?

— «Дикий Эйс». Понятия не имею, какое отношение лавка фокусника имеет к свадьбе, но кто знает, что на уме у Аарона и Шей. Я и раньше не сомневался, что мой брат и его невеста немного с приветом, и все же их намерениеприобрести свадебные подарки для гостей в магазине каких-то розыгрышей озадачивало.

Брови Дэйна поползли вверх, а потом он, к моему замешательству, расхохотался, и таксист тоже.

— Что? — Я уже раз в пятидесятый озвучил этот глупый вопрос. Наверняка Дэйн решил, что у меня речевой тик. Не могу его винить. — Помню, в школьные годы часто захаживал к «Дикому Эйсу». Как-то раз купил там клевую колоду карт, чтобы показывать фокусы. Но потом понял, что для всяких трюков нужны не классные карты, а ловкие руки и хренова туча практики.

— Я помню ту колоду. — Кажется, Дэйн с трудом сдерживал эмоции. — На обороте были символы, которые подсказывали достоинство и масть карты. Я мучился над разгадкой несколько недель.

— Она все еще валяется где-то у меня.

Мой интерес к фокусам длился около двух месяцев. Достаточный срок, чтобы понять, что мне не сравниться по крутости с КриссомЭнджелом и его шикарной рокерской прической. К тому же тогда меня больше интересовало, как укротить стояк, который терзал меня в раздевалке перед физкультурой. Но такого фокуса я не знал.

— Кажется, ты имел в виду «Дикого Кролика». Он давно закрылся. — Дэйн провел рукой по волосам и переглянулся с таксистом через зеркало заднего вида. Уголки его губ дернулись. — «Дикий Эйс» — это секс-шоп.

— Чт... — Нет! Я не буду говорить это снова. — О, так они решили дарить на свадьбе секс-игрушки? Да уж, ничего необычного.

И забрать их они попросили меня. Потрясающе.

Дэйн рассмеялся.

— Признай, это лучше очередной фляжки с гравировкой, портсигара или набора бокалов. У меня подобного хлама целый шкаф.

Таксист одобрительно кивнул.

— На днях видел рекламу нового «Флешлайта». Вот это подарок!

— Правда? — с интересом спросил Дэйн. — Я не в курсе.

— Они добавили эффект сжатия. Можно настроить на свой вкус.

— Есть несколько неплохих аналогов, но оригинал трудно превзойти, не так ли? — глубокомысленно заметил Дэйн, будто обсуждался предмет искусства.

Они с таксистом погрузились в обсуждение текстур и ощущений, пока я пялился в окно не в состоянии поддержать разговор и пытался не обращать внимание на то, что у меня в штанах становится тесно. И почему, черт возьми, у меня нет «Флешлайта»?

***

На пороге «Дикого Эйса», я застыл в изумлении. Не то чтобы я ни разу не видел секс-шоп, но это было во время учебы в колледже и то место казалось просто грязной дырой по сравнению с чистым, хорошо освещенным и продуманным магазином, в котором я оказался сейчас. В тот раз мы с приятелем накупили кучу дешевых вибраторов, чтобы подшутить над товарищем. Мы раскидали их по комнате в общежитии, оставили парочку в ванной и даже запихнули один в рюкзак, а потом одновременно включили. Вообще-то, тогда у меня возникла мысль присмотреться к некоторым дилдо и стимуляторам простаты, выставленным на витрине, но потом я просто забыл об этом. В моей сексуальной жизни едва ли было место плагам или фаллоимитаторам. В отличие от моих фантазий и порно, на которое я дрочил, она была весьма скучной и несостоятельной. Но как только я начал самокопание в поисках ответа на вопрос «почему? », меня прервали.

— Ну что, ребята, чем я могу... О, Дэйн. Ну, тогдапрелюдию можно пропустить.

Я украдкой взглянул на Дэйна. Мой школьный товарищ на «ты» с вошедшим здоровяком, судя по всему, владельцем секс-шопа? Интересно. Дэйн обнялся с парнем и представил нас друг другу.

— Эйс, Коулздесь по поручению Шей.

— Она моя будущая невестка, — пояснил я.

Улыбка Эйса стала шире.

— Теперь вы практически семья. У меня почти все готово. Подождете, пока я быстренько уложу подарки в коробку? Для удобства. Можете пока осмотреться. — Он указал на витрины и скрылся в подсобке, прежде чем я открыл рот для благодарности.

— Какой энергичный парень, — заметил я.

Дэйн с улыбкой кивнул и жестом пригласил меня вглубь магазина.

— Он и его партнер — владельцы. Хорошие люди.

Дэйн подошел к полкам со скучающим видом, в то время как я вел себя словно пацан, узнавший о существовании порно.

Мой взгляд метался от одной полки к другой, а стояк едва умещался в штанах. Я вдруг задался вопросом, отдают ли себе отчет Эйс и его партнер, как опасна их работа? Ведь им приходитсяиметь дело с напряженными частями тела и незнакомыми мужиками, поправляющими брюки в промежности. Или, может, большинство посетителей отличается завидной выдержкой? Я попытался украдкой разглядеть ответ на свой вопрос в районе ширинки Дэйна, но он стоял ко мне спиной.

Пока он шел по левой стороне, я двинулся направо и остановился перед полкой с разнообразными дилдо. Тут были и потрясающе реалистичные, и причудливые, и даже экзотические в виде различных зверюшек. Мое внимание привлек толстый, пугающе правдоподобный фаллоимитатор телесного цвета, покрытый сочными венками, и я почувствовал, как внизу живота все затрепетало. Эта штука была огромной.

— Будоражит, да? — голос Дэйна раздался прямо за моей спиной, и я испуганно хохотнул.

— С таким же успехом можно ебаться с конем. Или использовать кулак, как вариант. — Мои щеки пылали. Такое я видел в порно, мне просто было любопытно. Фистинг, а не лошади. Последниеопределенно не являлись моим фетишем.

— Видел как-то раз одну из этих штук в действии, но сам не пробовал. — Дэйн снова метнул в меня этот самоуверенный взгляд, перед которым я оказался полностью беззащитен. Мне потребовалось много усилий, чтобы прервать зрительный контакт.

— Видел в действии... Типа вживую? Как в каком-нибудь секс-клубе? — Я ткнул пальцем в одну из толстых вен, оплетающих искусственный член. Поверхность была достаточно мягкой, чтобы сойти за настоящую кожу, и это совершенно не усмиряло мою усиливающуюся эрекцию. Я отдернул руку и сунул ее в карман.

— Угу, — деловито кивнул Дэйн. — Теперь я не часто там появляюсь, но раньше был завсегдатаем.

— Оу. Не знал, что в ВинтажРидж есть секс-клубы.

Господи, я как будто жил в пещере. Конечно, со времен колледжа я проводил тут не так уж много времени. В основном это были короткие визиты к родителям. И все-таки где Дэйн нашел здесьсекс-клубы? Наверное, мне не стоит так перевозбуждаться из-за этого.

— Есть. И довольно неплохие. — Дэйн взял коробку и показал мне. — Должно быть, об этом говорил таксист.

Через прозрачную пленку я разглядел внутри коробки длинную трубку с углублениями под пальцы. Кажется, она была покрыта металлом, и я не испытывал большого желания засунуть в нее свой член. Хотя внешний вид может быть обманчив.

— Выглядит... внушительно. И слегка нелепо. Как думаешь, металлическое покрытие сделали по запросу брутальных парней, или это чисто из эстетических соображений? Сейчас модно все хромированное.

— Может, попробуешь? Потом поделишься впечатлениями, — Дэйн выгнул бровь.

Я моргнул, не в силах понять, флиртует он со мной или дразнит?

— Может, лучше ты?

— У меняуже есть три штуки. Четвертая будет лишней.

Три? И что мне на это ответить? Легкий изгиб улыбки Дэйна говорил о том, что отвечать необязательно, он просто вернул коробку на место.

Я снял с полки нечто, выполняющее, судя по секции, роль мастурбатора. Но эта модель, в отличие от «Флешлайта», была сделана из мягкого силикона и имела два входа. Рот с одной стороны и маленькое сморщенное отверстие с другой. Я сунул палец в силиконовый рот и поводил им внутри, осязая мягкие бугорки. Мой член тут же заинтересованно дернулся. Еще бы немного смазки. Я представил, что за ощущения могла дарить эта штуковина... О, да.

— У меня есть такая. Вещь классная. Крайне рекомендую. — Протянув ладонь, Дэйн быстро сжал силиконовый рукав, и я едва сдержался, чтобы не ахнуть.

— Мне начинает казаться, что у тебя есть половина ассортимента этого магазина, — я изо всех сил старался говорить непринужденно, но никак не мог забыть хваткумастурбатора и прикосновение маленьких силиконовых бугорков к коже. Не удержавшись, я представил на месте пальца свой член. Черт, кажется, он сейчас взорвется.

— Только не говори, что у тебя нет игрушек. Чего-нибудь вроде этой штучки или стимулятора простаты с вибрацией. Да ладно! И это парень, который однажды трахал арбуз? — Дэйн коварно улыбнулся.

— Господи, а потише нельзя? — шикнул я, чувствуя, как мои щеки заливаются краской. Почему? Почему он это помнит? — Мне было всего пятнадцать. У меня вставал на все подряд. Я был в отчаянии. — И еще это видео с...

Дэйн тихо рассмеялся. Боже, его веселье одновременно возбуждало и раздражало.

— Да расслабься. Я же говорил, что тоже так делал.

На меня накатили воспоминания, и жар отхлынул от щек, устремившись вниз. Сам я, кончив тогда, испытал стыд, ну, потому что... арбуз, серьезно? А Дэйн рассказывал о прохладной, шероховатой тесноте чуть ли ни с восхищением.

— Думаю, с этого и начался мой интерес ко всему необычному, — сказал он, и я вновь удивился такой непосредственности. Заурядность моей сексуальной жизни никак не связана с какими-то психологическими проблемами, просто, в отличие от Дэйна, я никогда не мог с готовностью принимать свои потаенные желания. Я пытался, но ни к чему хорошему это не привело.

Мы оставили дилдо и анальные пробки и перешли к другому стенду, где висели флоггеры, стеки и портупеи. О большинстве из них, разумеется, мне поведало порно. Я задумчиво потрогал концы кожанойдевятихвостки.

— Любишь такие игры? — Дэйн кивнул на инвентарь, с интересом рассматривая меня.

Вопрос застал врасплох, но я был достаточно осведомлен, чтобы понять его суть.

— Неа. На самом деле я знаю об этом не так уж много. Трость, верно? — Я указал на длинный тонкий прут.

Дэйн кивнул, проводя ладонью по гладкой деревянной поверхности. Когда он большим пальцем коснулся самого кончика, по моей спине пробежала дрожь, будто он дотронулся до меня.

Прямо под деревянной тростью висела еще одна, кажется, пластиковая. Она напомнила мне орудие наказания бабули, которым та угрожала нам в детстве.

— И это тоже? Выглядит не так грозно, как деревянная.

— Ротанг. А эта из нейлона. — Дэйн снял трость со стены и покрутил в руках, поигрывая ей, словно дубинкой. А потом он наставил эту штуку на меня. — Наклонись.

Господи, неужели я подчинился? Я даже не был уверен, что хочу этого, но кажется, мое тело не принимало рациональных доводов. Шею обдало жаром и по телу прокатилась волна возбуждения. Я игриво уперся ладонями в стену и демонстративно выпятил задницу. Затем оглянулся через плечо и вызывающе улыбнулся Дэйну.

Но усмешка мгновенно сменилась удивленным вскриком, когда заднюю поверхность бедер обожгла острая боль. Даже несмотря на то, что брюки приглушили ее, кожа на месте удара пылала.

— Какого черта? — ахнул я.

Дэйн пожал плечами, бесстыдно ухмыляясь.

— Маленькая, да удаленькая. Ты сам напросился.

— Дай-ка сюда. — Я выхватил у него трость и жестом велел наклониться, чтобы я мог отплатить ему тем же.

Дэйн подчинился и с веселым блеском в глазах сцепил пальцы на затылке. Рубашка на плечах натянулась, подчеркивая его стройную фигуру, и я тяжело сглотнул. У него всегда была такая потрясающая задница?

— Надеюсь, ты оценишь, что я позволяю тебе сделать это. Подобное редкость, поверь мне.

Я не совсем понял, что Дэйн имел в виду, но благодаря его позе я смог детально рассмотреть упругий круглый зад, который не задумываясь хлестнул. Трость глухо отскочила, не издав того зловещего свиста, который я услышал, когда ее использовали на мне.

Дэйн даже не вздрогнул.

Я непонимающе посмотрел на трость, а затем на самодовольное лицо Дэйна, когда он обернулся.

— Есть какой-то секрет? Незаконный приемчик?

Дэйн взял инструмент из моих рук.

— Дело в запястье. Нужна практика и четкое понимание, какого эффекта ты хочешь добиться. — Он заглянул мне в глаза, чтобы понять, заинтересовался ли я. А я определенно заинтересовался. — Разница в материалах дает и разницу в ощущениях. Острая боль, тупая. Звук тоже разный. Это незабываемое чувство предвкушения, когда ты его слышишь и знаешь, что за ним последует. Наблюдать за тем, как это ожидание неизбежного переплавляется в подчинение, не менее волнующе. Трость — порочный инструмент.

— Тебя раньше пороли? — Что-то в выражении лица Дэйна подсказывало, насколько он опытен. Наверняка он бывал тем, кто держал трость в своих руках, и тем, кто получал удары.

— Да. Но я предпочитаю быть дающим.

О боже... Наши взгляды встретились, и в глазах Дэйна блеснул дьявольский огонек, такой притягательный. Все эти термины и фразы замелькали у меня в голове. БДСМ, порка, доминирование...

— Ты что... садист?

Возможно, это был слишком прямолинейный вопрос. Я понятия не имел, каковы правила в мире БДСМ.

— Теперь просто интересующийся человек. Какое-то время это занимало серьезную часть моей жизни. Но сейчас уже нет. Балуюсь иногда, если есть время.

На языке вертелся миллион вопросов, но я не знал, насколько вежливо задавать их человеку, с которым не виделся почти десять лет, хотя до сих пор он был довольно откровенен.

— И когда ты начал интересоваться этим?

— В колледже. — Грациозно развернувшись на каблуках, Дэйн положил трость на место.

Я покупал дилдо для пранка, а он, выходит, использовал их по назначению. И наверняка не только на себе. Но искусственные члены — не такое уж извращение. Черт, интересно, чем еще занимался Дэйн? В моем паху растекался жар, член пульсировал от предположений. К моему счастью, в этот момент вернулся Эйс. В руках у него была коробка, наполненная прозрачными, перевязанными ленточками пакетами с черной папиросной бумагой внутри и именными бирками.

— Шей за все заплатила, так что просто забирай. Накладная с перечнем лежит на дне. — Эйс указал на нее пальцем.

— Отлично, большое спасибо. — Господи, я говорил словно конченый старпер. Да я и чувствовал себя страпером.

Дэйн потянулся к коробке одновременно со мной, пробормотав:

— Позволь мне. — И я уступил.

— Не приглянулось ничего на вечер, или это все? — Эйс посмотрел на меня, вопросительно приподняв брови. Казалось, его внимательный взгляд проникает мне прямо под кожу и видит самые грязные закоулки моей души, те, которые всегда желали, чтобы я был развязным и бесстыдным. Я подумал о силиконовоммастурбаторе со ртом и мягкими бугорками внутри. Об этой крошечной тесной дырочке и том, как великолепно будет чувствовать себя мой член, когда она обтянет его. Это точно лучше, чем рука. Может, я смогу купить его онлайн?

Я покачал головой.

— Это все.

Таксист окинул коробку любопытным взглядом, когда Дэйн опустил ее на сидение.

— Девичник? Или мальчишник?

— Ни то, ни другое. Просто у меня не в меру экстравагантная золовка, чересчур довольная своей свадебной вечеринкой, — ответил я, тоскуя по прикосновению колена Дэйна, которое сейчас было недоступно из-за стоящей между нами коробки.

Когда спустя пару минут мы остановились возле дома, где жил Дэйн, он протянул мне мобильник.

— Напиши свой номер. Я пришлю тебе сообщение, и у тебя будет мой. Просто на всякий случай, если тебе что-то понадобится, пока ты здесь. Шей сказала, что в доме твоих родителей сейчас полно родственников.

— Да, меня выперли. Но думаю, это даже хорошо. Чего только стоит одна бабуля Меркл... — Эта женщина была сущим наказанием.

— Сегодня вцепилась в меня у бара. — Дэйн сочувственно улыбнулся. — Она уделяет пристальное внимание обуви.

— Она всему уделяет пристальное внимание. — Я усмехнулся, забил свой номер в его телефон и вернул обратно. Дэйн отправил мне свой текстовым сообщением.

Он открыл дверь, но выходить не спешил, окинув меня пристальным взглядом.

— В отеле не завтракай. Иди прямо через дорогу к Честеру. Это не бесплатно, но зато в десять раз вкуснее.

В его совете не было абсолютно ничего провокационного. Но мой пульс отреагировал на его твердый тон, словно он предложил подняться к нему и раздеть меня.

— Окей. Спасибо, — выдавил я и чуть не спросил, не хочет ли он поехать со мной. Но вместо этого, когда он повернулся, чтобы выйти, я быстро выпалил: — Почему ты не ушел с Чейзом? Я видел, как вы танцевали вместе. Кажется, он был не против.

— Кажется, это ты был в нем заинтересован. Не я. — Дэйн и глазом не моргнул, никак не прокомментировав неуместность или бесцеремонность моего вопроса. — Если честно, этот день меня вымотал, иначе я пригласил бы тебя выпить. Поболтать. — Он криво усмехнулся, затем сунул руку в коробку и начал перебирать бирки, пока не нашел, что искал. Его пакет ничем не отличался от остальных, за исключением того, что под ленту был подсунут еще один тонкий мешочек из черного нейлона. Дэйн помахал подарком. — Заберу свое сейчас. Пусть Шей сэкономит на доставке. — Он вышел из машины, но потом заглянул внутрь. — Арбуз стал лишь первым из множества моих экспериментов во имя собственного удовлетворения. Просто чтобы ты знал.

Я недоверчиво фыркнул, а потом рассмеялся.

— Выражение «не играй с едой» обрело новый смысл, м?

— С едой может быть очень весело. — Он подмигнул мне и захлопнул дверь.

Я твердо встретил удивленный взгляд таксиста в зеркале заднего вида.

— Вы действительно хотите знать?

— Думаю, нет.

— Верное решение.

***

Коул: Вы послали меня за секс-игрушками для вашей свадебной вечеринки!

Аарон: Для этого и существуют родственники. Чтобы делать за тебя грязную работу.

Коул: Ха-ха.

Коул: И мне даже ничего не досталось!

Я проверил коробку три раза, но там не было ни бирки с моим именем, ни загадочного пакета с какой-нибудь секс-игрушкой. Даже чертовой открытки. Я разочарован.

Аарон: Я не собирался покупать секс-игрушку для своего брата.

Шей: Я бы выбрала!

Шей: Но Аарон сказал «нет». *надулась*

Аарон: Ты что, заглянул во все пакеты?

Коул: Естественно.

Аарон: Не смей ничего юзать. Купи себе свою.

Коул: Я проигнорирую последнюю фразу.

Ну ладно, я подумывал об этом. Каюсь. Но делать не буду. Секундная слабость. Сейчас включу порнушку и спокойно передерну как нормальный человек — рукой, по классике.

Я аккуратно упаковал подарки, после того как рассмотрел их содержимое — кучу странных предметов, включая силиконовый рукав для мастурбации, типа того, что понравился мне в магазине. Но только вместо рта у этого была сочная реалистичная вагина с одной стороны, и узкая дырочка с другой. Этот подарок предназначался Эндрю, одному из шаферов и другу моего брата по колледжу. Кажется, завтра я не смогу смотреть ему в глаза.

Коул: По-моему, это слишком личный подарок.

Шей: Скажем так, мы знаем этих людей достаточно хорошо и уверены, что они оценят.

Коул: ...

Я смутно догадывался, что у Шей и Аарона есть некие наклонности, но подробностей не знал. Я даже толком не мог сказать, откуда у меня подозрения. С их стороны не было ничего, кроме косвенных намеков, которые я уловил лишь потому, что сам сдерживал в себе страсть ко всему извращенному.

Коул: Дэйн пошел в магазин со мной.

Это было неловко.

Но не настолько, как я ожидал. На самом деле, воспоминания о том, как он хлестнул меня тростью, возбуждали больше, чем любая порнуха, которую я когда-либо смотрел.

Шей: Поверь, он находился в своей стихии.

Коул: Я заметил. Видимо, расспрашивать о деталях не имеет смысла?

Шей: Видимо, нет.

Аарон: А кто, думаешь, научил меня правильно шлепать Шей по заднице?

Шей: Эй! Мы еще это обсудим, дорогой.

Коул: Господи, что происходит?

Коул: Давайте не превращать этот чат в место для вашей интимной переписки. Вы что, серьезно? Нет. Лучше не отвечайте. Это смахивает на инцест.

Шей: Нет. Тут другое. В этих играх не было сексуального подтекста. Между мной и Дэйном — так точно. Ты же знаешь, что мы много лет дружим.

Коул: Я недоумеваю.

Коул: В чем разница?

Шей: Ах, милое невинное дитя.

Коул: Мое спокойствие вышло из чата.

Аарон: Дуй за ним, чел. Не задавай вопросы, к ответам на которые ты не готов.

Шей: Люблю тебя, мой маленький братишка.

Коул: Так, погодите-ка. Дэйн шлепал тебя, Шей? Секунду. Аарон. Тебя он тоже шлепал?

Аарон: Сам у него спроси.

Аарон ответил на это сообщение коварно улыбающимся смайликом с рожками. Я пытался собрать все воедино у себя в голове, от моей шеи к щекам поднимался жар при мысли о Дэйне, шлепающем других людей. Ну, кроме моего брата, подобное все-таки не входило в список моихкинков.

Шей: Есть видео.

Аарон: Тсссссс.

Шей: Их все еще можно найти на «Порнхабе». Все по-настоящему.

Шей: Это очень весело.

Аарон: Она врет.

Коул: Вы сейчас в одной комнате, да?

Шей: Ага. Аарон прожигает меня взглядом, пока я набираю сообщение. На самом деле это даже заводит.

Аарон: Тут вообще-то мой младший брат.

Коул: Вы, ребята, оба с приветом.

Шей: Погуглиdirtydom. Это все, что я могу сказать.

Аарон: Черт побери, женщина!

Коул: Все! Я прощаюсь и говорю «спокойной ночи». Идите и займитесь извращенным сексом, или что вы там делаете после того, как шокировали невинных людей?

Коул: и оставили их без подарочных секс-игрушек.

Коул: Хотя нет. Беру свои последние слова обратно. Вероятно, это было хорошее решение.

Сейчас мне явно требовалось больше алкоголя, так что я достал из минибара маленькую бутылку виски и начал распаковывать следующий подарочный пакет. Затем я снова открыл мессенджер, чтобы напечатать сообщение, которое, мне казалось, никогда в жизни не напишу хоть одной живой душе.

Мне жизненно необходимо кое-что узнать.

Дэйн

Коул: Ты что, шлепал моего брата?

Я размышлял над сообщением Коула, пока расстегивал рубашку. Вспомнив о его смятении, когда он получил от меня тростью по заднице, я усмехнулся. Наверняка Коул не думал, что я это сделаю. Как же он ошибался.

Дэйн: И тебе тоже привет.

Секунду я колебался, раздумывая, стоит ли поводить его за нос и немного повеселиться, хотя и не так, как действительно хочется. Но затем решился на откровенность.

Дэйн: Ответ «нет».

Коул: Я должен был спросить, потому что иначе... не важно. Мне кажется, я слишком много выпил.

А потом он прислал мне фото.

Коул: Что это?

Дэйн: Хм. Я теперь типа ходячая секс-энциклопедия?

Коул: Мне показалось, что ты в этом сечешь, эм, в разных смыслах, в зависимости от обстоятельств.

Дэйн: Это набор уретральныхплагов.

Коул: Оу. Ладно. Ух ты. Некоторые из друзей Шей и Аарона те еще извращенцы.

Коул: Что было в черном мешочке, прикрепленном к твоему подарку? На других такого не было.

Я пересек спальню, взял мешочек и вытряхнул содержимое на кровать. Потом сделал фото и отослал Коулу.

Дэйн: Узнаешь?

Тонкие нейлоновые детали напоминали трость, которую я, должен признать, не без удовольствия использовал на Коуле еще в магазине.

Дэйн: Это дорожный набор.

Появились точки, сообщающие о том, что Коул печатает, затем они пропали, но через какое-то время снова появились. А я стоял и ждал, не в силах оторваться от экрана, даже не пытаясь отрицать, насколько мой член был заинтересован в ответе.

Но когда он наконец пришел, я только рассмеялся.

Коул: Ты что, много путешествуешь?

Дэйн: Не так много, как раньше.

Коул: А для меня подарка не было.

Дэйн: Чувствуешь себя обделенным?

Коул: Да, немного.

Коул: Зря я это сказал. Не обращай внимания. Я пьян.

Коул: Я все равно не знаю, как использовать большинство из этих штук.

Я усмехнулся и, отодвинув свои подарки в сторону, сел на край кровати, чтобы стянуть носки. От тихого постукивания нейлоновых тростей я ощутил приятное покалывание в промежности, и мне пришлось сдерживать острое желание ответить Коулу, что он наверняка знает, как использовать, например, дилдо. И что я очень даже не против, если он устроит небольшую демонстрацию лично для меня.

Дэйн: Тогда иди спать. Но сначала прими «Адвил» и выпей стакан воды. Завтра нас ждет длинный день.

Коул: Так точно, капитан. Когда ты стал таким властным?

Дэйн: Скорее уверенным в себе.

Дэйн: Всегда был.

Но недостаточно. В тот момент, когда это оказалось действительно важно, я струсил.

— Не может быть, чтобы все кончилось так! Игра адски лагает. Давай заново. — Глаза Коула вспыхнули негодованием.

Эти идиотские игры так его увлекали. А мне нравилось играть с ним лишь потому, что мы часами могли тесниться на его крошечном диванчике в подвале, прижавшись друг к другу. Иногда он сидел на полу, прислонившись спиной к диванной подушке, и я едва сдерживался, чтобы не трогать его волосы. А мне так хотелось погрузить в них пальцы, запрокинуть голову и прижаться своим ртом к его губам.

— Дэйн?

— Я гей, — выпалил я, и мои ладони тут же стали влажными, как и лоб. Я отложил джойстик в сторону. — Вчера я сказал родителям, а теперь вот говорю тебе.

Конечно, я хотел, чтобы все это произошло не так. Черт.

Глаза Коула на секунду широко распахнулись, но затем он попытался придать своему лицу сдержанное выражение. Его плечи напряглись, и он нервно прикусил нижнюю губу, будто не зная, что сказать.

— Оу, ну, что ж... Ладно. Наверное, хорошо, что ты сказал. Ага. — Он замолчал на пару секунд, потом нахмурился. — Ты... собираешься рассказывать остальным тоже? Например, в школе?

Мое сердце пропустило удар.

Коул: Тогда спокойной ночи.

Коул: Мне тоже было приятно увидеть тебя снова.

Коул: Ты говорил это раньше, а я не ответил. Вот теперь сказал.

Я отпихнул от себя телефон и снял рубашку, растянувшись на кровати. Медленно я начал поглаживать свою грудь, позволяя ладони опускаться все ниже, пока она не легла на выпирающий через брюки член. Второй этап тоски по Коулу Грину был в самом разгаре.

Расстегнув ширинку, я провел подушечкой большого пальца по головке, промокнул влагу и, вздохнув, поднес ладонь к губам. Когда моя рука безвольно упала на кровать, трости снова загремели. Я повернул голову, изучая их какое-то время, а потом резко сел и потянулся за рубашкой, которую только что снял. Кажется, у меня появилась идея.

Коул

Вчера ночью я был пьян, но не настолько сильно, как могло показаться Дэйну. Пока мы перебрасывались сообщениями, я зашел на «Порнхаб». Мысль о том, чтонемного странно смотреть порно с участием моего школьного товарища, лишь забрезжила в сознании, а ладонь уже скользнула в штаны. Одной рукой я поглаживал себя, а другой писал Дэйну: «Спокойной ночи». Вот это уже определенно странно, но я ничего не мог с собой поделать. Черт побери, его ролики были такими возбуждающими!

Конечно, без подсказки Шей я не смог бы распознать Дэйна на кадрах: качество было, мягко говоря, так себе. Обнаженный по пояс, облаченный в черные обтягивающие брюки, мужчина на экране был воплощением элегантности, грациозно двигаясь вокруг парня, стоящего на четвереньках и прикованного щиколотками и запястьями к какому-то хитроумному устройству. На видео Дэйн явно был моложе, но из-за низкого качества картинки я не мог понять, насколько. На «Порнхабе» нашлось около дюжины коротких роликов с участием как женщин, так и мужчин. Хотя те, что с женщинами, меня гораздо меньше возбуждали.

Вролике, на котором я остановился, Дэйн нежно огладил ягодицы парня, а потом звонко шлепнул по ним раскрытой ладонью, заставив того резко выгнуться и вскрикнуть.

Я кончил, не досмотрев и до середины. Разумеется, пришлось включить запись с начала. Перестав поскуливать после второго, опустошающего и изнурительного оргазма, я отключился.

И вот я здесь, в попытках справиться со своим крепнущим стояком и отвести взгляд от Дэйна, который возвышается рядом с Шей как ее шафер. Я попыталсясосредоточится на брате, который произносил клятву. Не лучшее решение. Вся эта чертова свадебная церемония — эмоциональное минное поле. Если мои штаны не натягиваются от эрекции, я борюсь с потоками слез умиления. Шей даже не пыталась сдерживаться. И боже меня упаси взглянуть на первые ряды гостей, потому что если я увижу, как рыдает мой отец, то моментально потеряю самообладание. Некоторых людей тошнит за компанию, а вот я за компанию готов лить слезы.

Я часто смаргивал, когда Шей произносила свою приторную клятву в вечной любви Аарону. В другой ситуации подобный пафос заставил бы меня закатить глаза, но эти двое смотрели друг на друга с такой увлеченностью и искренностью, что у меня внутри разверзлась огромная пропасть, постепенно заполняющаяся какой-то смутной пустотой и необузданным желанием, которое усиливалось, стоило мне взглянуть на Дэйна. Его подбородок был гладко выбрит, челюсти плотно сжаты, глаза, наполненные глубокой нежностью, обращены к моему брату и Шей. Когда наши взгляды случайно пересеклись, внутри меня растеклось тепло. Глаза Дэйна весело блестели, и я сначала подумал о насмешке, но потом понял, что тут скорее озорство.

У меня в голове снова замелькали картинки из того видео: идеально очерченные мышцы спины и бицепсов Дэйна сокращаются, когда он хлещет тростью парня, превращая его в извивающееся, рыдающее нечто. Я вспомнил чертовски сексуальные стоны, крики и звуки шлепков. И голос Дэйна. Господи. Он не был таким холодным и отстраненным, как у других доминантов. Я посмотрел достаточно видео, чтобы было с чем сравнить. Они тоже дико меня возбуждали. Но ненаигранная теплота Дэйна и то, как он ласкал того парня, целовал, то, как чередовал властный и успокаивающий тон, пробуждали во мне фантазии, что он делал бы в спальне с кем-то вроде меня.

Еще этот«подарок», который ждал меня в отеле на стойке регистрации. Когда я проходил через вестибюль, администратор вручил мне нейлоновый мешочек, перевязанный красной лентой — и я забыл, как дышать. Надпись на бирке гласила: «Не хотел, чтобы ты чувствовал себя обделенным. Если интересно, как этим пользоваться, просто спроси». При мысли о коварном выражении на лице Дэйна, когда он оставлял подарок на стойке, мой член моментально напрягся.

Но мне не хватило духу изучить подарок.

Когда во время церемонии мы с Дэйном шли бок о бок по проходу между рядами, он положил ладонь на мою руку, и я наслаждался приятной тяжестью и теплом, небрежной уверенностью и непринужденностью жеста. Близость напомнила мне о том, как тесно мы общались в старшей школе. Но потом Дэйн признался мне, и все изменилось. Точнее, это я начал вести себя странно.

Церемония подошла к концу, и я почувствовал легкий укол сожаления, но быстро отмахнулся от него. Дэйн протянул руку, чтобы сопроводить меня на вечеринку.

— Дать платок? — тихо спросил он во время торжественного шествия.

— Я не плачу, просто... нет.

— Церемония была такой трогательной. — Дэйн окинул меня взглядом, в котором смешались беспокойство и веселье. — Уверен, что не нужен платок?

— В воздухе много пыльцы. — Я упрямо шмыгнул носом.

— Это очень мягкий платок. И отлично впитывает влагу.

— Помнишь, как я тебе врезал?

— Нет. — Я заметил, как Дэйн хмурится, копаясь в своей памяти. — Когда это?

— Скоро, если ты не перестанешь предлагать мне свой дурацкий платок. — Черт, уголки его рта чуть приподнялись, и я не смог не ответить тем же. — Я в порядке. Просто легкое похмелье обостряет эмоции. А еще у меня жутко болит голова.

— Кстати, из носового платка можно сделать чудесный компресс. Просто намочи его, ляг, закрой глаза...

Мы оказались подальше от любопытных глаз, за пределами церемониального зала, где я от души шлепнул Дэйна по руке, и мы принялись хихикать, как идиоты, пока недовольный распорядитель свадьбы пинками не отправил нас к дверям вестибюля.

Дальше настала пора свадебных снимков. Казалось, мы изобразили тысячу различных поз и комбинаций, прежде чем нас наконец отпустили к остальным гостям, которые уже вовсю атаковали бар и стол с закусками. Но там меня со всех сторон обступили родственники, и целую вечность мне пришлось интересоваться жизнью их потомков, кошек, собак и прочим и рассказывать о том, что, нет, у меня нет детей или серьезных отношений, и да, мне очень нравится моя работа.

Дэйн постоянно мелькал где-то в поле моего зрения, отвлекая своей обаятельной улыбкой и эмоциональными жестами. Вот он возле бара, затем болтает с Шей, а потом над чем-то смеется с Чейзом. Увидев их вдвоем, я нахмурился, ощутив укол необоснованной ревности.

Наконец я остался наедине с третьей порцией «морского бриза». Поставив бокал на столик, я двинулся в сторону танцпола и в такт песне Принца подтолкнул Шей бедром. Золовкатут же обняла меня.

— Ты ведь не злишься, что тебе не досталось подарка, правда?

— Вчера вечером я использовал собственные слезы вместо смазки, когда дрочил. Между прочим, рукой, потому что игрушек мне никто не подарил. Я ж не грязный извращенец, чтобы использовать чужие.

Шей шлепнула меня.

— Чейз весь вечер пожирает тебя взглядом. И он не единственный. Может, сегодня тебе наконец перепадет и не придется заниматься рукоприкладством.

Я заметил, как она выразительно приподняла брови.

— Тебя действительно настолько волнует моя личная жизнь?

— Свадьба не твоя, ты одинок, так почему бы не провести время с пользой и немного развлечься?

— Ах, вот я дурачок. Мне-то казалось, что все устраивается в честь союза, заключенного на небесах.

— Значит, все эти годы ты зря тратил время на свадьбах.

— Тебе виднее. — Я скорчил ей рожу.

Ну конечно, они с Аароном как раз и познакомились на свадьбе у одного из его одноклассников пять лет назад.

— Я просто выжидаю, пытаясь понять, кто сделает первый шаг.

— Ты имеешь ввиду Чейза?

В поисках Дэйна я окинул взглядом толпу.

— Его или...

— А ну, руки прочь от моей жены, — улыбаясь, оборвал меня Аарон, и я отпустил Шей в его объятья.

— Без оби-и-ид, — пропела она, оглянувшись через плечо, и взвизгнула, когда Аарон закружил ее в танце.

Оставшись без пары, я огляделся. На танцполе были свои правила игры: в центре кружком отплясывали девушки, к ним врываться я не осмелился, рядом покачивались в объятиях друг друга несколько парочек. Секунд десять помявшись в одиночестве, я понял, что выгляжу неуместно, и начал потихоньку отползать в сторону, пока не врезался прямо в Чейза.

— Приве-е-ет, красавчик, — протянул, а может быть, промямлил он и, подняв бокал, прижал его к моему лбу. Я не мог удержаться от смешка, вытирая с кожи влажный след. Казалось, парню очень весело, и музыка была такой громкой, так что когда он отставил свой бокал и взял меня за руку, я позволил утащить себя обратно на танцпол. Возможно, не на эти руки я рассчитывал, но Чейз был энергичным и привлекательным. Мы танцевали на протяжении нескольких песен, шутя и перебрасываясь словами, если громкость музыки позволяла.

— Вчера я хотел взять твой номер, но ты исчез раньше, чем я успел, — надулся Чейз.

— Шей поручила мне одно дело. — А потом я был занят тем, что дрочил в одиночестве, валяясь в россыпи секс-игрушек, но об этом, конечно, я не стал упоминать.

Чейз развернулся в моих руках и тесно прижался, когда темп музыки замедлился.

— Ты остановился в отеле, верно?

Я кивнул, удивляясь, откуда ему это известно.

— Хм-м... В одной поездке на лифте от меня.

Чейз поднял взгляд, и я увидел в его глазах одновременно обещание и немой вопрос. Признаться, я и сам подумывал об этом. Дэйна я давно потерял из виду, а сейчас передо мной стоял мужчина, который прямо-таки умолял о сексе безо всяких обязательств, на что я и рассчитывал с самого начала. Возможно, этот вариант даже более удачен, учитывая мои сложные чувства к бывшему лучшему другу.

— Буду иметь в виду, — ответил я, а Чейз зарылся носом в мою шею и глубоко вдохнул.

— М-м... Как же классно ты пахнешь. — Его рука соскользнула по моей спине и сжала ягодицу. — А задница какая упругая. Еще одно очко в твою пользу.

Я удивленно хохотнул.

— Да ты ли это?.. Я помню тебя таким застенчивым.

— Угу. Несчастный дрыщ с проблемами в общении и неприятием собственного тела.

— И как ты смог побороть это?

Чейз чуть отстранился и, широко улыбнувшись, опять сильно сжал мою задницу. Я вздрогнул, и это вызвало у него одобрительный смешок.

— Лечение. К тому же чем старше становишься, тем сильнее насрать на чужое мнение. Знаешь, что еще помогает? Алкоголь! Я собираюсь выпить. Присоединишься? Метнусь до бара — и обратно.

Я решил согласиться на его предложение. Чейз ускользнул к барной стойке, а я развернулся к танцполу и оказался в гуще потенциальных партнеров для танцев. Но выбирать снова не пришлось, потому что секунду спустя на мои бедра легли чьи-то сильные руки, а спина уперлась в широкую грудь.

— Знаешь, что мне интересно? —бархатный голос Дэйна прозвучал прямо у моего уха, и мое тело вспыхнуло, налилось желанием. Я буквально расплавился в объятьях Дэйна, осознавая, что сегодня ночью никакой Чейз меня не устроит. Вот мужчина, которого я хотел.

— Заметит ли кто-нибудь твою попытку умыкнуть тарелку с фруктами? — Я попытался запрокинуть голову, чтобы увидеть реакцию Дэйна, но он сжал меня крепче, и я лишь уткнулся носом в его подбородок, вдыхая легкий и пряный запах парфюма. Наверняка дорогого. На такой можно подсесть.

Смех Дэйнавибрацией отозвалсяв моем позвоночнике.

— Очень смешно. Нет. Могу спросить то же самое. Заметил ли кто-нибудь, что ты сегодня побывал в «ДикомЭйсе», чтобы докупить кое-что?

Развернувшись в крепких объятьях, я обхватил руками шею Дэйна, купаясь в его чистом, мужском аромате и наслаждаясь весом ладоней на моей спине, пока мы покачивались в танце под едва различимую музыку.

— Понятия не имею, о чем ты.

Я испытывал облегчение, но в то же время был заинтригован тем, что Дэйн не завел разговор окомплекте тростей, которыйон оставил для меня в отеле. Эта недосказанность между нами странно возбуждала.

— Помнишь пары английского в старшей школе? Миссис Хэмптонспросила, читал ли ты «Тэсс из родаД'Эрбервиллей»?

Я выгнул бровь.

— К чему ты клонишь?

Его рука сильнее сжала мою спину, большой палец провел по ложбинке позвоночника.

— А когда твоя мама спросила олюбимом блюде, которое ты разбил, когда мы выгрузили в него четыре пакета попкорна?

— Все еще не понимаю.

Дэйн прикусил нижнюю губу, а затем одарил меня дьявольской улыбкой.

— Уголок твоего рта по-прежнему чуть дергается, когда ты врешь.

Я пришел в замешательство, размышляя о том, насколько это правда и почему Дэйн обращал внимание на мой рот.

— Так что же это было? Стимулятор простаты? Дилдо? — Дэйн склонил голову на бок, изучая меня. — Это не наручники. И не флоггер. Думаю, ничего сложного для тебя.

— Никаких плеток и наручников.

Кто-то пихнул меня в спину, и я крепче вцепился в Дэйна.

— Кое-что для начинающих. Больше ты от меня ничего не узнаешь.

— Посмотрим. — Он выгнул бровь, и этооказалось намного сексуальнее, чем должно. Потому что я увидел взрослую вариацию взгляда, который в школьные годы предвосхищал очередное безумство Дэйна. И я всегда был готов принять его вызов.

— Ты со мной флиртуешь, — пробормотал я. Это было довольно очевидно, но почему-то осознание пришло с задержкой. Видимо, зажиматься с Дэйном — слишком новый и шокирующий опыт для моего несчастного мозга. Даже те оставшиеся сантиметры моего тела, которых Дэйн не касался, пылали.

— Так и есть. Добро пожаловать на борт. Могу я продолжить? Потому что мне нравится этим заниматься. — Дэйн скользнул руками вниз по спине и прижался к моему стояку. Я был абсолютно уверен, что онего чувствует, потому что я эрекцию Дэйна ощущалочень хорошо.

Дэйн будто невзначай протиснул ногу между моими бедрами, и я потерся членом о твердые мышцы. Мне едва удалось подавить стон, а чужие губы уже скользили по моей челюсти.

— Свадьбапревращается в сущее наказание, если среди гостей оказалась столь возбуждающая личность. Я пытался найти тебя, с тех пор как начался прием, но на каждом шагу меня кто-нибудь перехватывал.

— Бедняжка. — Я двигал бедрами, получая болезненное удовольствие от трения.

Вокруг было слишком много людей, а на нас — слишком много одежды, чтобы это принесло хоть какое-то облегчение. Междунами все сильнее искрило, и я нуждался в реальной разрядке.

— Видимо, ты просто не умеешь вести светскую беседу, и тебе следует попрактиковаться в тактике уклонения. В следующий раз просто посмотри поверх плеча собеседника и слегка кивни, будто заметил еще одного знакомого. — Я продемонстрировал, метнув взгляд за спину Дэйна и кивнув в чей-то затылок. — Затем снова посмотри на собеседника. — Я вернулся к Дэйну. — Дай ему закончить предложение, а потом скажи: «Было так приятно тебя увидеть, Дэйн. Как-там-его только что прибыл, нужно подойти поздороваться».

— А если так? — Дэйн, как и я до этого, глянул вдаль, но затем резко наклонился и провел языком по мочке уха, посылая дрожь по моей спине. — Я сваливаю прямо сейчас, потому что так хочу тебя, аж зубы сводит. А если увижу, как ты уходишь с Чейзом, то наверняка сотру их в пыль от зависти.

Мой рот приоткрылся, но слова не шли. Я обернулся и нашел взглядом Чейза, который держал два бокала с напитками и болтал с очередным гостем. Все в его позе говорило о том, что он собирается вернуться ко мне. Затем я посмотрел на Дэйна, моебешенное сердцебиение отдавалось в груди, глотке и члене.

— Рекомендую не говорить об этом бабуле Меркл, потому что она прочитает тебе лекцию о своей замечательной вставной челюсти. Но, — продолжил я, когда на лице Дэйна появилась улыбка, — если это предложение, я забираю тебя отсюда, и мы уезжаем прямо сейчас. При условии, что ты испытаешь тот новый комплект тростей на моей заднице, потому что я никогда не делал ничего подобного, но всегда хотел.

Казалось, Дэйн был приятно удивлен.

— Не то, что я ожидал услышать от тебя, но учту. Ты ведь не из тех, кто в теме, я прав?

Я пожал плечами. Наверное, слова Чейза что-то изменили во мне. Или во всем виноваты«Дикий Эйс», переписка с Джейсоном. А может, дело в самом Дэйне. Но мой сексуальный опыт был чрезвычайно скуден, так что отказ от возможности познать мужчину, который годами являлся мне в самых грязных фантазиях, казался просто кощунством.

Я расправил плечи.

— Хочу низменного, грязного секса без обязательств. Если ты тоже — прекрасно, я тот, кто тебе нужен.

Дэйн окинул меня оценивающим взглядом, очевидно пытаясь сдержать улыбку.

— Сверху или снизу?

— Снизу, за редким исключением. Но в данном случае снизу до конца и во всех возможных смыслах. Хочу, чтобы мне уже кто-нибудь наконец вставил и чтобы задница была разукрашена красными полосками, как рождественская карамель. —Я нетерпеливо кивнул в сторону двери.

— Боже, — пробормотал Дэйн, а затем схватил меня за руку, увлекая за собой. — Идем.

Пока Дэйн вел меня сквозь толпу гуляк, мне удалось поймать взгляд Аарона и помахать ему на прощание. Шей заметила его понимающую улыбку и, посмотрев в нашу сторону, тоже самодовольно ухмыльнулась. Я уже собирался показать ей средний палец, как передо мной оказался Чейз, который прервал мое едва начавшееся путешествие во «Вселенную Извращений». Я попытался не выказывать своего недовольства и нетерпения, но кажется, потерпел неудачу.

— Ты ничего не забыл? — Чейз театрально понизил голос до шепота и, не дав нам ответить, продолжил: — Я отлично впишусь третьим. Могу быть кремовой начинкой между коржами вашего тортика, если хотите.

Он издал хлюпающий звук губами, и у меня отвисла челюсть. И что, блядь, на это можно ответить? На самом деле, многие на моем месте согласились бы, но несмотря на все мои грязные мысли тройничок с участием Дэйна казался мне бесконечно непривлекательной идеей.

Я хотел, чтобы он принадлежал только мне.

Мой взгляд метнулся к Дэйну, потому что, возможно, он-то как раз не против.

— Я не очень люблю делиться с другими.

То, как он почти перешел на рык, побудило меня лишь крепче сжать его руку. Черт, это было сексуально.

— Ну, ладно, сволочи, — Чейз вздохнул и разочарованно улыбнулся. — Надеюсь, вы прекрасно проведете время.

Я успел лишь моргнуть, а он уже развернулся и исчез. Дэйн нетерпеливо кивнул в сторону двери.

— Если нас перехватят еще раз, клянусь, я не выдержу и начну раздевать тебя прямо здесь, а потом уложу к себе на колени.

Я рассмеялся, все же подозревая серьезность его намерений. Меня взбудоражила мысль о том, что Дэйн обнажит мою задницу и отшлепает, неважно в какой обстановке.

— Бабулю Меркл удар хватит.

— Бабуля Меркл оценила бы это на пять звезд. Теперь у меня есть мотивация.

— Тогда, какого черта ты болтаешь? Шевелись.

Я потянул его за руку, и мы поспешили к выходу, пока нас опять кто-нибудь не остановил.

Дэйн

Если в языке и существует более убедительная комбинация слов, нежели «Хочу, чтобы мне уже кто-нибудь наконец вставил и чтобы задница была разукрашена красными полосками, как рождественская карамель», я такую не знал.

Мы чересчур медленно продвигалиськ моему дому: Коул хотел вернуться в отель за набором тростей. Но я сказал, что у меня есть все необходимое. Безудержное желание в глазах моего друга было самым возбуждающим зрелищем, что я наблюдал в последнее время. Его рука крепко сжимала мою, в нашей спешке сквозило какое-то отчаянье. Прорываясь сквозь поток пешеходов, мы мчались к моему дому на углу улицы в конце квартала.

Как только за нами закрылись двери лифта, я прижал Коула к стене, вздернул вверх его руки и пригвоздил их к холодному металлу, переплетая наши пальцы. Коул хрипло дышал от возбуждения и бесстыдно толкался в меня своим стояком.

В голове всплывали давно забытые фантазии юности, волнами подстегивая либидо, и я едва не зарычал, когда Коул в очередной раз резко выдохнул и вжался в меня пахом.

— Поцелуй, — потребовал он.

Отпустив его запястье, я провел ладонью вдоль руки и сомкнул пальцы на открытом и беззащитном горле. Чуть сжав нежную кожу, я почувствовал, как Коул сглотнул.

— Блядь. Прошу, — простонал он.

Под давлением губы приоткрылись, ия склонился над ними, намереваясь сожрать его, зацеловать со всей животной страстью, которая копилась во мне годами. Глаза Коула были широко распахнуты, тонкие края голубой радужки окаймляли блестящие черные зрачки, налитые похотью. Он снова выругался и застонал. Но в последнюю секунду я замедлился —вместо того, чтобы выпить дыхание Коула жадными глотками, как требовало бушующее во мне пламя, я нежно коснулся его губ, осторожно пробуя. И когда он ответил мне, все мое нутро расплавилось, а колени ослабли.

В старшей школе я часто думал о том, каково это — целоваться с Коулом. Складируя свои грезы где-то в глубине сознания, я мысленно обводил взглядом линию его рта и воображал вкус его улыбки. Целых полгода я дрочил на то, что разворачивалось сейчас в реальности, а потом мое воображение свернуло на более низменный и грязный путь. Впрочем, с годами эта юношеская фантазия не померкла. Я подумал, как изменилась бы моя жизнь, будь я тогда смелее.

Дыхание Коула сбилось. Сминая ткань, он вцепился в мою рубашку и скользнул языком навстречу моему. Я с силойвдавил Коула в стену, но поцелуй вышел теплым, влажным и неспешным. А потом добавились новые звуки. Шорох ткани под ногтями Коула, сдавленный вдох, когда я опустился губами к шее и схватил за талию, чтобы прижаться к бедрам и потереться своим возбужденным членом о его эрекцию.

— Боже, как хорошо. Надо было сделать это еще вчера вечером. — Коул резко втянул воздух, когда я прикусил его ключицу.

— Согласен.

На самом деле мы опоздали лет на десять. Но я не собирался причитать и предаваться сожалениям.

— Правда?

— Да. Я хотел тебя.

В старших классах я не замечал за Коулом ни малейшейзаинтересованности во мне и не предполагал, что мог будоражить его сознание на протяжении многих лет так же, как он мое. Конечно, это все уже не имело значения, потому что сейчас он оказался у меня на крючке, и я намеревался взять свое. Он хотел грязно, извращенно и низменно? Мне есть что предложить ему.

От лифта мы наощупь добрались до двери, и я практически втолкнул Коула в квартиру.

— Неплохая берлога, — пробормотал он, застыв на пороге, и я врезался в его спину. Окинув взглядом апартаменты, Коул развернулся и, дернув свой галстук-бабочку, притянул меня ближе. — Ты ведь юрист, верно?

— М-м. — Он прихватил зубами мою губу, и то, что должно было звучать как «да», растворилась в стоне. Я вытащил рубашку из его брюк и провел ладонью по теплой спине.

— Отец всегда хотел, чтобы я отучился на юридическом—о, да— следовало его послушать. — Коул запустил пальцы в мои волосы, рассылая всполохи дрожи по всему телу. — Больше шансов найти работу. Хорошая квартира. Ох, черт, — выдохнул он, когда моя рука скользнула под резинку его белья.

— Я явно переплатил за нее. Но вид шикарный.

Мой напряженный пах огладила чужая ладонь, но я прижал Коула к спинке дивана и, поймавего запястье одной рукой, другойобхватил подбородок, чтобы посмотреть ему в глаза.

— Хочу знать, что ты купил в «ДикомЭйсе».

Коул вызывающе уставился на меня.

— Я ничего не покупал.

— А я уверен в обратном. Когда мы туда вошли, ты пускал слюни, как Чарли на шоколадной фабрике Вонки.

— Тебе не скажу, —пытаясь меня отвлечь, Коул сжал мой член через брюки.

— Может, и не скажешь. Но покажешь.

Прежде чем посыпались возражения, ячмокнулКоула в губы и потащил его в спальню, усмехнувшись, когда по дороге мы врезались в дверной косяк.

У меня были грандиозные планы, так что я решил не торопиться и сбавить обороты. Терпение — одна из моих сильных черт. Ничто не приносит мне большего удовольствия, чем старый добрый контроль над оргазмом партнера. Я собирался насладиться тем, как слой за слоем сниму с Коула одежду, как постепенно обнажу все то запретное, что он таил в себе, пока от нас не останутся лишь первобытные инстинкты и влажная плоть. Отступая, Коул наткнулся на кровать, но вместо того, чтобы с удобством сесть и начать раздеваться, он рухнул на постель, потянув меня за собой.

Я приземлился сверху и дернул галстук-бабочку, чтобы избавиться от этой штуковины окончательно. Коул резко выдохнул и, подавшись вперед, принялся расстегивать пуговицы на моей рубашке. Наши бедра соприкасались, раскачиваясь в такт друг другу. От трения мой член словно простреливало электрическими импульсами, которые подпитывались давней страстью и ненасытной похотью, горевшей в устремленном на меня взгляде.

— Ты все еще хочешь того, о чем просил? — Мне нужно было услышать, как он говорит это снова.

— Да. — Коул выгнулся мне навстречу и почти заскулил, когда я ущипнул его сосок через рубашку. — О, да.

— Будет больно.

От пылающего в его глазах желания меня вело.

— И этого я тоже хочу.

Всего на миг улыбка Коула стала колкой и вызывающей. Я избавился от рубашки, упираясь рукой ему в грудь иудерживая на месте. Затем принялся за него. Пуговицы пиджака оказались тем еще наказанием, но с брюками справиться было уже легче. Стянув их до середины бедер и сняв рубашку, я подразнил головку его члена большим пальцем через намокающую ткань боксеров.

— Господи, да сними ты их уже. — Коул начал ерзать подо мной в попытке освободиться, но я лишь усмехнулся.

— Все еще чертовски нетерпелив, как я погляжу. Но мы поработаем над этим.

Грубым рывком, от которого у Коула перехватило дыхание, я стянул с него боксеры. Освобожденный член, розовый и налитой, обрамленный аккуратным гнездышком кучерявых волос, с глухим стуком ударился о живот. Скользкую от сочащейся смазки головку так и хотелось обхватить губами или сжать в кулаке.

— Я так быстро кончу, если ты... ох.

Проведя языком по всей длине ствола, я приласкал рукой теплые, тяжелые яйца.

— Ты не кончишь, пока я тебе не разрешу, понятно? — я переплел наши пальцы, чтобы удержать руки Коула.

— Ух... Да. Хорошо. Ну, или... наверное? — Коул вздрогнул, когда я чуть прикусил головку его члена. — Твою мать, кажется, япроебался, потому что сейчас хочу одного: чтобы ты перевернул меня и оттрахал до беспамятства. Мечтаю почувствовать тебя внутри и кончить.

Я проложил дорожку поцелуев от пупка до шеи, еще раз коснулся влажных губ, а потом, дотянувшись рукой до ануса, приласкал его пальцами, пока Коул не начал бесстыдно извиваться.

— Ты кончишь, обещаю. Рано или поздно.

— Стой, куда мы... что ты делаешь? — запротестовал он, когда я соскользнул с края кровати ипотащил его за собой к комоду.

Запечатлев на губах Коула еще один поцелуй, я отстранился и один за другим начал выдвигать ящики. При виде их содержимого глаза моего партнера округлились.

— Просто шведский стол для фетишистов. Ты вообще кто, Король Изврата? — Он ткнул пальцем в пару зажимов для сосков и, опершись рукой на комод, отшвырнул болтающиеся на щиколотках боксеры и брюки.

— Ты хотел извращений? Они начинаются здесь. А теперь... — Я взял его за подбородок и снова развернул к себе. — Я почти уверен, в одном из этих ящиков есть то, что ты купил в секс-шопе. Ну, или по крайней мере какая-то вариация. Найди это. Можешь ничего не говорить. Просто покажи, — улыбнулся я.

— Боже, ты гребаный юрист.

Кусая губу и поглаживая свой член, Коул искоса посмотрел на меня, и в его взгляде читалась взрывная смесь из неуверенности, любопытства и решимости, что еще больше распалило меня. Я видел: он хотел этого. И, черт побери, я тоже.

— Давай, — подбодрил я.

Демонстративно хмыкнув, Коул нырнул в один из ящиков и, не найдя того, что искал, перешел к следующему.

— Я видел несколько твоих роликов. — Он кинул на меня быстрый взгляд и тут же отвернулся. Его щеки восхитительно покраснели. — На самом деле все. Все, что смог найти. Это было... даже не знаю.

— После выпуска из колледжа. И скорее ради забавы, — ответил я, прищурившись, когда он взял флоггер и через пару секунд положил его обратно. — Тебе понравилось?

Коул снова взглянул на меня, и его губы искривились в усмешке. На этот раз он смотрел уверенно.

— А ты как думаешь, выпендрежник?

— Думаю... — Я потеснил его и достал из ящика двусторонний силиконовый мастурбатор, похожий на тот, что мы видели накануне в магазине. —... что ты должен взять вот это и показать, насколько тебе понравилось. Так будет честно, верно? Ты смотрел на меня. А теперь я на тебя посмотрю.

Коул открыл рот от удивления.

— Да как ты догадался?

— Ты провел возмутительно много времени, тыкая в него пальцами в магазине. И даже когда поставил на место, глаз не мог отвести от полки. — Я передал ему игрушку и задвинул ящики. — Уже опробовал?

— Времени не было из-за свадьбы, — буркнул он.

— Вот и отлично.

Нахмурившись, Коул большим пальцем обвел края силиконовой игрушки.

— Хочешь, чтобы я дрочил этим, а ты смотрел?

— Именно этого я и хочу. Не тяни время. — Я раскусил излюбленную детскую тактику Коула, и подрагивание уголков его рта говорило мне, что он это понял.

— Но...

— Затем я разукрашу твою задницу, а потом оттрахаю до потери сознания.

Коул резко втянул воздух.

— Ох... Можешь сделать это еще раз? Ну, типа... Приказать мне. — Он стыдливо наклонил голову, и встретившись со мной взглядом, тряхнул ею, будто внутренне решаясь на что-то.

— Что ж, в этом я преуспел. Подойди.

Взяв его дрожащую руку, я подвел Коула к кровати.

— Мне казалось, доминанты должны быть жестокими, — сказал он, когда я, скользнув ладонями по обнаженным бицепсам, надавил на плечи, заставив его сесть.

— Ты смотришь слишком много порно. — Я достал из прикроватной тумбочки смазку и, выдавив немного внутрь мастурбатора, размазал ее по краю входного отверстия. — В порно все иначе. Не так как в жизни. На самом деле отношения между партнерами всегда уникальны, будь их в спальне двое, трое или даже больше. Смысл не в том, что я выкрикиваю приказы, а ты бежишь исполнять. Суть в обмене энергией. Мы должны приносить друг другу удовольствие. Это просто иная форма близости, для которой необходимо доверие.

Видя, что Коул нервничает, я опустился перед ним на колени, вложил игрушку ему в руку и, накрыв его ладонь своею, мягко направил силиконовый рукав вниз на напряженный член. Крепкие мышцы его бедер дрогнули, а волоски на коже встали дыбом.

— Ах, — раздался стон, когда член скользнул в мягкие внутренности игрушки. Коул запрокинул голову, и я был уверен, что он хочет податься навстречу этой обволакивающей тесноте, поэтому слегка придерживал его запястье, чтобы сохранить размеренный ритм. Раздвинув колени Коула шире, ятакже обхватил его мошонку. Теплая и наполненная, она приятной тяжестью легла мне на ладонь.

— Этого не хватало, правда?

— Больше, чем ты можешь себе представить.

Я чуть сжал яички, и, прикусив нижнюю губу, Коул тихо зашипел. Его член нетерпеливо подрагивал, пока силиконовый рукав скользил по нему.

— Знал бы ты, какой у меня стояк от этого зрелища. — Я не сводил с Коула глаз, оценивая его реакцию, и закусил губу, чтобы сдержать улыбку, когда он кивнул и быстрее заработал рукой. Ему нравилась похвала, нравились приказы и, черт возьми, это дико заводило. Меня устроил бы даже обмен минетами на скорую руку. Но это? О таком я не мог и мечтать.

Щеки Коула вспыхнули, и он, хрипло выдохнув, усмехнулся.

— Это хорошо. Потому что сейчас я чувствую себя немного нелепо. Чудесно, но нелепо.

— Хочешь посмотреть, какой эффект ты на меня производишь?

— О, да.

Положив руку на его колено, я встал и расстегнул молнию на брюках, высвобождая свой член. Из уретры сочилась смазка. На глазах у зачарованного Коула пальцем одной руки я обвел головку, другой зарываясь в волосы на его затылке.

— О, Боже... ты просто нечто. Никогда не видел ничего более сексуального. Можно взять его в рот? — Глаза Коула смотрели с мольбой. Такие огромные и жаждущие, что по моей спине электрическим разрядом прокатилась сладкая волна возбуждения, а член запульсировал в руке.

— Пока нет.

Коул разочарованно выдохнул. Я подошел ближе, почти касаясь головкой его губ, изматывая себя таким же сильным желанием погрузиться в этот восхитительный рот. Я чувствовал, как прерывистое дыхание касается моей чувствительной кожи, дразня и возбуждая. Потянув Коула за волосы, я запрокинул его голову и начал медленно себя поглаживать.

— Сейчас ты просто великолепен, — мягко произнес я. — Нежная, беззащитная шея, влажные, искусанные губы, пылающие щеки.

Коул всхлипнул, и по его плечам пробежала дрожь, когда он подался бедрами навстречу силиконовой игрушке. Стало ясно, что он уже на грани.

— Спокойно, —Чтобы отвлечь, подушечками пальцев я помассировал ему голову, но этого было недостаточно. Мой член прижался к губам Коула. Снова этот вопросительный взгляд — и на сей раз я разрешил.

Коул обвел языком головку, а потом, глядя на меня снизу, забрал ее в рот. Онусердно работал губами и языком. Я чувствовал влажный, шелковистый жар и едва сдерживался, чтобы не начать вколачиваться в его горло, как мне хотелось. Коул снова поцеловал головку, а затем, не сводя с моего лица своих больших голубых глаз, опустился ниже и, капая слюной на брюки, взял в рот мои яйца. Тихие, захлебывающиеся звуки его ласк проникали в нутро, сжигая меня дотла. Когда Коул снова обратил внимание на мой член и взял его в рот на всю длину, я двинул бедрами и отдался этой горячей тесноте, грубыми толчками врываясь внутрь, пока горло Коула не сжалось вокруг меня. Я отстранился, давая ему возможность отдышаться:

— А теперь разворачивайся и готовь для меня свою задницу, красавчик.

Коул

Мое сердце бешено колотилось — непривычное ощущение, если учесть, что многие месяцы я вообще не испытывал ни к кому влечения. Жадное нетерпение сменилось ноющей потребностью, ияразволновался, что кончу в первую же секунду, стоит нам расположиться на кровати. Никто не говорил мне ничего подобного. Была большая разница между грязными разговорчиками в порно и тем, как говорил со мной Дэйн: будто он залез мне в голову и теперь в курсе, что именно меня возбуждает.

В ответ на его приказ я подскочил и чуть не свалился, пытаясь развернуться на кровати. Меня еще потряхивало от того, как Дэйн трахал мой рот, и осознания, что я дрочил перед ним игрушкой. Мне и раньше приходилось передергивать на виду у партнеров, однако обычно я просто помогал себе рукой, пока в моей заднице двигался член, или пока мы отсасывали друг другу. Но Дэйн наблюдал за мной жадным взглядом из-под полуприкрытых век, будто получал удовольствие именно от моего представления. И в этот момент я чувствовал себя сексуальным и желанным. Более того, я вдруг понял, насколько подавлял себя. Потому что, когда первое потрясение миновало и я перестал чувствовать неловкость от чужого присутствия, я начал наслаждаться тем, как Дэйн смотрит на меня и говорит, что делать.

— Вот так, — поглаживая мои бедра, Дэйн развернул меня в нужную позу. Он провел ладонями по моим бокам, задней стороне шеи, сжал ягодицы. Каждое касание его пальцев дарило опьяняющее чувство успокоения, гипнотизировало вибрирующей волной ощущений. Вряд ли я мог бы испытать подобное с обычным незнакомцем. Черт, да я даже со своим бывшим такого не испытывал. С Дэйном все было по-другому. Да, я не видел его десять лет, но безусловное доверие никуда не исчезло.

Он прижался к моей заднице и бедрами раздвинул колени.

— М-м, классный вид, — от этой похвалы, произнесенной хриплым голосом, мои яйца поджались.

— Благодарю. Лучшая часть меня.

Я мысленно похлопал себя по плечу за то абсурдное количество приседаний, что добавил к своим обычным тренировкам несколько месяцев назад.

Дэйн рассмеялся, и мои ягодицы щекотнулоего дыхание, хриплое, теплое и влажное в месте поцелуя. Боже, он только что поцеловал меня в задницу. Тем не менее это было очень чувственно. Дэйн большим пальцем прошелся по изгибу моих бедер, а затем продолжил путешествие по ложбинке между ягодицами, иволна мурашек электрическим разрядом пробежала по моему позвоночнику. Я инстинктивно дернулся, но Дэйн схватил меня крепче, чтобы не дать сдвинуться с места.

— И когда же мы дойдем до порки тростью?

— Когда я захочу. — Он шлепнул меня по боковой части бедра, а потом приласкал место удара, которое теперь слегка пульсировало, разгоняя по телу жар. Черт, голос Дэйна завораживал. Он говорил тихо, растягивая слова, пока его пальцы двигались в том же сладко-медленном ритме по моей заднице и пояснице, согревая каждый дюйм кожи своими прикосновениями. — Сначала мы должны прочувствовать друг друга, и ты все еще напряжен, так что придется над этим поработать. Мы еще не закончили разогрев.

— А должен быть разогрев? — Я оглянулся через плечо и качнул бедрами.

— Угу. — На этот раз, проведя пальцем между моими ягодицами, Дэйн остановился на дырочке. Я рефлекторно сжался и резко втянул воздух сквозь стиснутые зубы, когда он начал обводить ее по кругу. — Я хочу согреть эти булочки своими руками, прежде чем приложусь к ним тростью.

— Черт, — пробормотал я и не успел опомнится, как послышался хлесткий звук удара. Мои бедра дернулись от покалывания, которое оставила после себя ладонь Дэйна. Удар был не слишком сильным — дело в неожиданности. Мои мышцы напряглись, а потом расслабились, стоило боли перерасти в тепло, которое разливалось от места удара выше к пояснице.

Только я расслабился, как Дэйн снова хлестнул меня, теперь уже по другой ягодице.

— Весь день любовался твоей задницей и мечтал об этом, — прошептал он, задержав руку там, куда пришелся удар.

Тепло его ладони слилось с жаром моей пылающей кожи, и я застонал в ответ.

— О, Господи...

— Если ты перестанешь наслаждаться происходящим или я зайду слишком далеко, дай мне знать. Зеленый, желтый, красный. Понял?

Он лизнул мочку моего уха, а я нетерпеливо кивнул.

— Я знаю правила.

— Хорошо. Тогда где ты сейчас?

Подушечки пальцев Дэйна, дразня, кружили по моей разгоряченной коже.

Нравится ли мне это? Хочу ли я продолжения? Я изо всех сил старался собрать мысли в кучу, чему сильно мешали боль в ягодицах, огонь, расходящийся по моему телу, и изнывающий член.

Но ответ был очевиден.

— Зеленый, чтоб его... — выдохнул я, когда Дэйн снова погладил меня. — Не знаю... очень зеленый. Вечно-зеленый?

Не давая мне расслабиться, последовали три резких шлепка, от которых моя задница мгновенно вспыхивала. После третьего удара я стал гиперчувствительным, гудела и покалывала каждая клеточка кожи. Я ждал продолжения, но Дэйн отстранился, и я перестал ощущать его вес. А потом мои ягодицы слегка сжали, и что-то влажное коснулось моего ануса. Я удивленно вскрикнул и дернулся от удовольствия, когда язык Дэйна начал зализывать жалящую боль, которая все еще растекалась по коже. Мягкими, нежными успокаивающими движениями он обводил мой сфинктер. Я комкал простыни, и капли пота стекали по виску, обжигая уголок глаза. От непрерывных ласк подвижного языка мои конечности ослабли, а потом меня пронзила острая боль: Дэйн щелкнул пальцами по анусу, и я сжался так сильно, что чуть не кончил прямо на его дорогущие простыни.

— Боже, — выдохнул я, извиваясь. — Что за... это вообще нормально?

— Я не знаю. Ты мне скажи. Что нормально для тебя?

Похоже, Дэйн был весьма доволен собой и явно забавлялся происходящим. Он медленно обвел пальцем мою дырочку, а потом скользнул внутрь и нащупал простату, пускаяпо моему телу ураган удовольствия, и я распахнул рот в безмолвном крике.

— Не это. Это будто… — я вздохнул и сдался. — Неважно. Не знаю, как объяснить.

Я не мог выразить словами, как абсолютно противоположные по своей сути методы физического воздействия на мое тело, сплетаясь, приносили острое удовольствие.

— Тебе нравится. — Это был почти вопрос. И чтобы закрепить свою возможную правоту, Дэйн добавил еще один палец и снова поцеловал мою раскрасневшуюся задницу. Я не наблюдал такой нежности в его видео, да и в любых других роликах. Дэйн делал это, потому что ему тоже нравилось. Меня обволакивало покоем и теплом, которые проникали и в те уголки моего внутреннего Я, которых, если честно, не должны были касаться. Просто грязный одноразовый перепихон на свадьбе, напомнил я себе. Ничего больше.

— Очень, — простонал я, когда Дэйн снова принялся дразнить мою простату.

Затем он убрал пальцы и быстро отстранился. Обернувшись, я заметил, как он с наслаждением сжал свой член.

— Я все видел.

Дэйн ухмыльнулся.

— Думаешь, мне легко сдерживаться, когда красивый мужчина в моей постели позволяет делать с ним все, что захочу?

— Вообще, я бы не удивился твоей выдержке. Наверняка ты такое часто наблюдаешь в своей постели. — Мне было безумно приятно, что человек с телом Аполлона назвал меня красивым.

— Не то чтобы часто... — Он осекся, прикусив нижнюю губу. — И это всегда по-разному.

— Мне бы такое разнообразие в сексуальной жизни, — съязвил я.

— Посмотрим. — Я уловил тень его улыбки, когда Дэйн нырнул в один из ящиков комода и вытащил тонкую ротанговую трость. — Ты ведь завтра уезжаешь, верно?

— Да, а что? — Я лег на живот и, сложив руки под подбородком, посмотрел на Дэйна. Жжение после шлепков сошло на нет и переросло в теплое покалывание.

— Не хочу, чтобы твоя задница мучилась в дороге.

— Тогда чуть-чуть?

— Тогда столько, сколько нужно, — пообещал Дэйн, и его низкий голос снова вызвал во мне дрожь предвкушения.

Дэйн вернулся в постель, держа в руке трость, и я встал на четвереньки в ожидании первого удара. Трость холодящим концом прочертила линию от моего затылка до ягодиц и осталась покоиться в изгибе моей поясницы. Одно лишь давление на спине вызывало у меня нервное возбуждение.

Затем Дэйн вытащил из ящика еще одну трость, по виду напоминающую ту, из его дорожного набора.

— А зачем две?

— Скажем так: для усиления ощущений, — он легко опустил трость на мое плечо.

Даже не столь интенсивное прикосновение заставило меня вздрогнуть от боли.

— Ай!

— Именно. — Дэйн рассмеялся, как жизнерадостный садист, которым, вероятно, и был, а затем надавил ладонью между моих лопаток, заставляя опуститься на локти. — М-м, прекрасно, — промурлыкал он, довольный моей податливостью. Мне нравились эти звуки и нравилось быть их причиной.

Но я все равно вскрикнул, когда первый удар прилетел по моим бедрам. Только я принял и осознал вес трости, как запоздало услышал свист воздуха позади себя. Жгучая боль прокатилась по моим ногам и острым жалом впилась в мошонку.

Следующий удар пришелся по самой мягкой части моей задницы, интенсивный и жаркий. Дэйн легко провел тростью по этому месту и чуть надавил на него, а потом я почувствовал всплеск боли.

— Черт! — Я сминал простыни в кулаках, стискивая зубы. Дэйн наносил удары, делая паузы, достаточные, чтобы жар успевал пропитать мою задницу и добраться до яиц. И возможно, чтобы у меня было время пожалеть обо всем. Но когда рука Дэйна снова огладила мои ягодицы и его пальцы легонько прошлись по местам, к которым приложилась трость, я осознал, что не пожалею. Он умело чередовал ласку с грубыми ударами, удерживая меня на грани. Несмотря на боль, меня пронизывал поток эндорфинов, и это было восхитительно.

— Сегодня наше число двенадцать. Мы на втором. Посчитай остальные для меня.

— Что там после двух?

Внезапно я оказался в объятиях Дэйна, прижатый к его широкой груди. Ткань брюк раздражала мою истерзанную задницу, особенно там, где он терся своей эрекцией о кожу.

— Три, мой дорогой. — Дэйн обхватил мой ствол и, крепко сжав его, несколько раз провел по нему ладонью, заставив меня извиваться. — А когда мы закончим, прокачу тебя на своем члене.

— О да, — выдохнул я, и меня вновь уложили на кровать. С третьим ударом моя кожа загудела, будто в нее впился рой диких пчел. Я попытался обернуться, чтобы удостовериться, не поменял ли Дэйн трости, потому что в этот раз ощущения определенно были другими. — Что это...

Удар. Боль. Удар. Боль. Раскаленное блаженство.

— Какой счет, Коул?

— Пять, — шепнул я, крепче вцепившись в простыни, которые уже намокли под моими ладонями.

— Сфокусируйся на нем, а не на том, какую трость я использую.

Шесть, семь и восемь с длинными перерывами шли в равномерном ритме, и от этой монотонности я практически погрузился в транс. Но потом девять, десять и одиннадцать стремительной серией обрушились на мои бедра, снова заставив меня выгибаться.

Больно. Чертовски больно.

Но не только. Боль и тепло от ударов превращали мое тело в оголенный нерв, омывая его потоками жара, от ушей до кончиков пальцев. Дэйн был словно змей, чей яд со сладкой педантичностью обжигал меня. Удары заставляли напрягаться, и поэтому в перерывах между ними я перестал замирать в ожидании прикосновения трости к моим ягодицам, а сосредоточился на том, чтобы расслаблять мышцы. Я будто дошел до нужной кондиции, ощущения были невероятные. Под конец я скорее не чувствовал удары, а слышал. Мое тело горело от бурлящих в крови эндорфинов, а член истекал смазкой, и хотя я не мог кончить, это не было неприятно. Это... господи, это было именнотем, в чем я так нуждался.

— Двенадцать. Твою ма-а-ать! — Я заглушил дальнейшие проклятья, уткнувшись в пахнущие Дэйном простыни. А потом наступило затишье.

Я плавал на волнах удовольствия, чувствуя, как гудит моя кожа.

Обжигающая ладонь Дэйна скользнула по моим столь же горячим ягодицам. Он погрузил свои пальцы внутрь меня, и я проглотил еще одно проклятье.

— Сейчас кончу.

— Нет. Пока я не войду в тебя.

В его голосе было столько уверенности, что я преисполнился решимости сдержаться и показать ему, насколько я хорош. Выпятив задницу, я выгнулся, чтобы он смог доставать пальцами глубже, но Дэйн остановил меня, положив ладонь на мою поясницу.

Он расположился на постели, облокотившись на спинку кровати, и протянул ко мне руки. Я подполз ближе и с нетерпением расстегнул молнию на его брюках, радуясь тому, что меня не остановили. Высвободившийся член с влажной набухшей головкой был невероятно напряжен. Я не мог дождаться, когда Дэйн окажется внутри и начнет вколачиваться в мою простату.

— Соси.

И я жадно взял его в рот, ощущая солоноватый привкус кожи. Одновременно я стягивал брюки с бедер Дэйна, а он направлял мою голову, запустив пальцы в волосы. Темп был опьяняющим, как и выражение его лица: челюсти сжаты, голодный блеск в глазах.

— Блядь, хочу войти в тебя сейчас же. — Он тут же отбросил штаны в сторону, а через секунду надел презерватив и смазал себя. Затем взял мои трясущиеся руки, положил их себе на плечи и, притянув меня ближе, чтобы я оседлал его бедра, пристально посмотрел мне в глаза.

— Все в порядке. — Я впился в его кожу ногтями, мой член уткнулся в его влажный от пота пресс. — Не обращай внимания на дрожь. Это потому что я ужена чертовом пределе и умираю от желания почувствовать тебя внутри.

— Рад, что наши желания совпадают, — ухмыльнулся Дэйн, впиваясь пальцами в мои бедра. Его ладони скользнули к ягодицам, широко разводя их и втирая пот в саднящую кожу. Жжение от соленой влаги смешалось с острой болью, вызванной проникновением.

— Боже. — Я прижался своим лбом к его и с нетерпением начал опускаться на член, но Дэйн замедлил темп, удерживая меня навесу. Миллиметр за миллиметром он заполнял меня. Спустя несколько секунд интенсивное давление переросло в наслаждение.

И какое-то время мне было просто... хорошо. Дэйн действовал аккуратно. Наши тела мерно покачивались, пока он подавался мне навстречу в такт дыханию. Я наклонился, зарываясь лицом в его шею, самозабвенно вылизывая, покусывая горло.

Но внезапно все изменилось.

Дэйн уперся в мою простату, провел пальцами по вспухшим рубцам на моей заднице, и каждая нервная клетка в моем теле отозвалась взрывом. Я издал животный, полный похоти, рык, сметая все условности, предписывающие вести себя цивилизованно. Дэйн вбивался в меня с первобытной жадностью, и я встречал его тем же, неистово блуждая руками по всему его телу и крепче сжимая бедра. Мы превратились в месиво из яростных толчков, пылающей кожи, ногтей и зубов.

Внезапно Дэйн опрокинул меня и навис сверху, опираясь на локоть. Жадные губы впились в мою шею, и я, выгнувшись, вскрикнул и застонал. Поцелуи были такими же грубыми, как и толчки. Я вцепился в плечи Дэйна, задыхаясь и хрипя, как раненное животное, пока он трахал меня.

— Блядь, Дэйн, — с трудом выговорил я. Каждая клеточка моего тела пульсировала, отчаянно желая разрядки.

— Хочешь, кончить, детка?

Прямо сейчас я не мог придумать остроумный ответ. Так что просто нетерпеливо кивнул и потянулся к своему члену, но Дэйн сгреб в охапку мои руки, прижимая их к груди.

— Ну, уж нет. Оставь это мне. В награду за то, что исполнил твои фантазии.

Он заменил свой член пальцами и проложил влажную дорожку из поцелуев по моему торсу, спускаясь вниз. Затем заглотил мой член, и внутри меня все сжалось и расслабилось одновременно. Я не продержался и секунды — перед глазами все расплылось, и я излился в блядский рот Дэйна, взорвавшись хриплым криком.

Мой член все еще подрагивал, а анус пульсировал, когда Дэйн снова вошел в меня. Он жадно прижался своими губами к моим, и я почувствовал на языке вкус своего оргазма. Мой член дергался в кулаке Дэйна, пока он выдаивал меня досуха. Это было самое грязное, что со мной когда-либо случалось.

— Я хочу... о, да, — пробормотал я, когда Дэйн, отпустив мои руки, резко подался вперед, оторвав мои бедра от кровати, и кончил внутри меня.

Пока длился его оргазм, он вылизывал мой рот, вцепившись мне в волосы, а я все еще ловил отголоски своего наслаждения, утопая в дрожи тел и хриплом дыхании. Наконец Дэйн откатился в сторону и отпустил мои волосы, проведя по ним пальцами. Мы тесно прижались друг к другу. На мою полупьяную улыбку он ответил кривой усмешкой, которая напомнила мне моего старого друга, так что я не удержался и наклонился, чтобы поцеловать его.

Дэйн

В ожидании, когда мой разогнавшийся пульс придет в норму, я водил рукой по подрагивающим бедрам Коула. Он медленно повернул ко мне голову. Растрепанный, с блестящими глазами, мой друг выглядел таким же выжатым, как и я. Опершись на ладонь, я вновь наклонился к нему для поцелуя. Мы просто не могли перестать целовать друг друга.

— Все в порядке?

Коул вяло похлопал меня по руке.

— Просто подвис немного, но думаю, скоро жжение в заднице вернет меня с небес на землю. Ух, это было жестко.

Я высвободился из его объятий и, потянувшись к прикроватной тумбочке, достал из верхнего ящика белый тюбик.

— Перевернись на живот, — я положил мазь рядом с Коулом и подтолкнул его в плечо.

— Я испачкаю твои простыни. Еще больше.

— Есть такая штука, «стиральная машина» называется, слыхал?

— Тоже мне умник, — проворчал Коул, но сделал, как было велено. Затем он посмотрел через плечо на свои покрасневшие ягодицы. — Ого, видок— жесть.

Кожа сохранила целостность, я внимательно следил за тем, как часто и по каким местам проходится трость, нотам, где удары пересекались, рубцы вздулись сильнее. Впрочем, я старался свести подобное к минимуму. Хотел, чтобы Коул почувствовал вкус игры, не перегружая его. Нужно было соблюсти баланс.

Взяв тюбик, я нанес толстый слой мази на ягодицы Коула, пока он стонал и извивался под моими прикосновениями.

— Это что, забота о нижнем после сессии?

Я быстро чмокнул его в бедро, закрыл мазь и отложил ее на прикроватный столик.

— Да. Чуть позже принесу тебе воды. — Я упал на кровать и мягко притянул Коула к себе. Нежно скользя пальцами по мускулам, я прощупывал мышцы и осторожно разминал большим пальцем твердые узлы, чтобы немного расслабить их.

— М-м-м, как приятно, — промурлыкал Коул. — Обычно сразу по окончании мне приходилось первым делом приводить себя в порядок.

— Да? А как же обнимашки? А понежиться в постельке?

Он пожал плечами.

— Не доводилось. Мой бывший не особо любил обниматься, пока мы все не уберем. Он был чистюлей. А потом мы оба просто отрубались. Так что все, о чем ты говоришь, как-то прошло мимо меня. А о случайных связях и говорить нечего. Не. С незнакомцем обниматься не в моих правилах.

— А-а-а. — Я потянулся за одеялом, чтобы укрыть нас. Когда Коул прижимался ко мне, от его задницы исходили волны жара, и я сделал мысленную пометку принести пакет со льдом.

— Шей и Аарон говорили, что ты больше не у дел. Не посещаешь клубы и не снимаешься. Жаль, конечно, ведь ты довольно искусен... во всем этом.

Я выключил прикроватную лампу.

— Не особо жаль. Я завязал после того, как расстался со своим бывшим. Мы выступали с ним в паре в местных клубах пять лет или около того. Он начал желать большего, а я оказался не готов.

— Большего, в каком плане?

— Он увлекся тяжелым БДСМ. Игры на грани, кровь и причинение сильной боли.

— Вы поэтому расстались? — Коул поерзал на подушке.

— Нет. Я был готов попробовать, а если бы ничего не вышло, то с радостью помог бы ему найти подходящего партнера для игр. Но он изменял, а для меня это было неприемлемо.

— Но ты же сказал, что мог бы позволить ему играть с другим партнером. Разве это не измена?

— Разница есть. Я говорил о том, в чем в равной степени участвуют и принимают решения трое. А он действовал у меня за спиной.

— С другим домом?

— Нет, просто его коллега. Старая добрая измена. Он признался сам, будто это каким-то образом могло смягчить предательство. Но думаю, больнее всего было от того, что мне нравились и ванильные аспекты отношений, но на тот момент наша сексуальная жизнь ограничивалась темой.

Я подумал, что, возможно, сболтнул лишнего. Но опять же, это был Коул, и хотя мы давно не виделись, я чувствовал себя комфортно рядом с ним.

— Боже, как сложно.

— На самом деле нет. Он просто уничтожил мое доверие. Вот и все.

Я все еще чувствовал тянущую боль в груди от этого предательства, но со временем она все же притупилась, а теперь, когда Коул был в моих объятиях, и вовсе еле считывалась.

Я выскользнул из-под одеяла.

— А теперь принесу тебе обещанную воду. — Мне не особо хотелось говорить о своем бывшем, когда тот, о ком я фантазировал в школе, лежал голый в моей постели.

— Но я не хочу пить.

— Может, позже захочешь.

Коул снова попытался сонно протестовать, но я все равно отправился на кухню и через несколько минут вернулся с пакетом льда, маленьким кухонным полотенцем и бутылкой воды, которую поставил на тумбочку. Но когда я уложил Коула на спину и принялся вытирать смазку и засохшую сперму, он оттолкнул мою руку.

— Не надо. Мне и так хорошо. Или это намек на треклятый носовой платок, который я отверг? — поддразнил он, и я, усмехнувшись, отбросил полотенце и снова обнял его.

— Ну лед-то можно приложить?

— Лед — это чудесно, — ответил Коул зевая, когда я накрыл полотенцем его ягодицы и положил на них холодный пакет.

Думаю, он уснул еще до того, как закончил фразу.

***

Я проснулся в пустой постели, натянул домашние штаны и отправился на кухню, где встретил Коула, изучающего мою кофеварку. Он был в классических брюках, которые едва не спадали с его задницы. Рубашка и пиджак лежали тут же на столе, пока Коул ругался на кофеварку и хлопал ее по боку.

— А понежнее нельзя?

Он вздрогнул и обернулся, держа в руках упаковку с молотым кофе.

— Стыдно признаться, но я забыл, сколько нужно засыпать. Капсульная кофеварка меня разбаловала.

— Столько, сколько нужно.

Он прищурил глаза, когда я подошел вплотную и, наслаждаясь прикосновением, обхватил его одной рукой, а другой отобрал пачку кофе.

— Хочешь, чтобы у меня встал еще до того, как я выпью кофе?

— Бывало, мои дни начинались и похуже. — Я насыпал кофе в бумажный фильтр, и, обняв Коула, заправил кофеварку. Затем нажал на «старт» и отошел, чтобы взять кружки.

Коул решил опереться на стойку, но поморщился и передумал.

— Я не планировал задерживаться. Но будет еще прощальный бранч...

— Он через полтора часа. Однако твой желудок возмущенно урчит, так что я хочу приготовить тебе завтрак.

— Правда? — Коул прижал руку к животу и смущенно улыбнулся.

Я рассмеялся.

— Да, только если я случайно не прервал твою попытку по-тихому смыться. — Взглянув на рубашку и пиджак на столе, я подумал, что именно это Коул и планировал сделать.

Он проследил за моим взглядом, и его щеки слегка порозовели.

— Разве не так обычно поступают после разового перепихона?

— Некоторые предпочитают еще немного пообщаться. Ну, знаешь, разговоры после секса. Совместный завтрак. Иногда, — я протянул ему кружку, — идут на второй заход.

— Не уверен, что выдержу. По нескольким причинам. Может, мне и хотелось бы, но задница адски болит и вся красная.

— Такая нежная? — Я отставил кружку и, шагнув ближе, провел ладонью по ягодицам Коула. — Дай взглянуть.

Он рассмеялся и попытался оттолкнуть меня.

— Нет. Я не разрешаю тебе осматривать меня как какого-то... ау.

Я расстегнул молнию на его брюках до конца, так что они, натирая ягодицы, сползли вниз, прежде чем я стянул их окончательно.

— Какая прелесть, — протянул я, любуясь яркими отметинами. Я уже и не помню, когда в последний раз полосовал чью-то задницу, так что почти утратил то чувство удовлетворения от вида проделанной работы.

Я не смог удержаться и, присев на корточки, спустил брюки Коула до колен и поцеловал изгиб бедра, где оно переходило в ягодицу. Коул застонал и склонился на бок. Придерживая его ладонями, япровел губами по круглым половинкам, аккуратно раздвинул их и лизнул дырочку.

— Ох ты ж... черт. Думаю, никто еще не делал со мной такого с утра пораньше.

Ухмыльнувшись, я поднялся и похлопал его по боку.

— Все выглядит отлично. Кожа сохранила целостность. Я дам тебе с собой мазь. Так что, завтрак или большой побег?

— Боже, да ты меня дразнишь. Хм-м-м. — Коул задумчиво переводил взгляд с меня на одежду.

Видя его сомнения, я немного поник. Но тут зазвонил телефон. Коул лихорадочно схватил свой мобильник и, уткнувшись в него с невнятным «алло», начал расхаживать по комнате. Повздыхав в трубку, он завершил вызов и повернулся ко мне.

— Все решила судьба. В лице моей матушки. Оказывается, я должен помочь ей доставить на прощальный бранч толпу из семидесяти пяти человек. Очевидно, ты вытрахал из меня весь график социальных мероприятий, ведь она утверждает, что вчера несколько раз говорила об этом.

Коул

Дэйн последовал за мной в спальню. Он обхватил меня за талию, ия замер, забыв о ботинке, в который начал засовывать ногу. Глаза Дэйна были невероятного голубого, с металлическим отливом цвета, которому я не придавал значения в юности. Мне не доводилось видеть их настолько близко, как сейчас, когда Дэйн с беспокойством скользил по мне взглядом.

— Ты жалеешь о прошлой ночи? — спросил он. — Потому что я нет, но с тех пор, как мы проснулись, мне сложно понять твое поведение.

Утром, вылезая из кровати и натягивая брюки, я планировал уйти по-тихому, но потом решилсварить кофе для Дэйна. Что-то вроде благодарности за отличный трах. Нормальное такое желание, лучше, чем помятым тащиться к отелю. Илистоило признать, что я просто не хотел уходить, несмотря на то, что был чертовски напуган. Прошлая ночь оказалась восхитительной и полной сексуальных открытий. Словно ожившая фантазия. Она превзошла все мои самые смелые ожидания. Очевидно, что Дэйн был намного опытнее меня.

— Нет... я не жалею. Просто у меня никогда не было ничего подобного, — пробормотал я. — В смысле, конечно, я и раньше трахался с парнями, но в остальном... Я понятия не имею, что делать наутро после того, как тебя лупили тростью и наблюдали за тем, как ты сношаешь секс-игрушку.

На экране моего телефона снова высветился мамин номер, и я быстро отключил звук.

— Вчера я как раз собирался составить тебе список рекомендаций на этот счет. — В глазах Дэйна вспыхнуло веселье. Он провел пальцем внизпо моему горлу, торсу и, обогнув бок, спустился к заднице. Его легкое прикосновение вызвало во мне трепет. Я с трудом подавил дрожь и тяжело сглотнул, пытаясь вспомнить, что собирался делать.

— Тебе ведь понравилось, правда? Потому что... — я осекся и, тяжело вздохнув, покачал головой. Дело в моей собственной неуверенности. Не стоит показывать ее человеку, который вчера ночью дал мне все, о чем я просил. И даже больше.

— Конечно, это не арбуз, но...

Я закатил глаза и, не сумев сдержать улыбку, отстранился. Дэйн схватил меня за плечи и удержал на месте.

— Я наслаждался каждой секундой, Коул. Так лучше?

— Немного. — Дэйн нырнул ладонью под резинку моих боксеров, и я резко втянул воздух. Мою раздраженную кожу опять обожгло его прикосновение. Но мне нравилось. Нравилось, как его пальцы скользили по чувствительным местам, нравилось, как он касался меня. И, черт, я хотел еще. — Тогда увидимся на прощальном бранче?

Он убрал руку.

— В общем, да. Мне еще нужно заскочить на работу.

— В воскресенье?

— К сожалению.

— Дерьмово. Не зря отец говорил, что жизнь юриста — полный отстой. Как по мне, куда лучше график с девяти до пяти и вид из окна на булочную. — Когда телефон снова ожил, мне захотелось смыть его в фантастический самоочищающийся унитаз Дэйна, напугавший меня до полусмерти в 3: 30 утра. — Бля!

— Иди. — Дэйн сжал мое плечо и быстро чмокнул в щеку на прощание. — Мой номер у тебя есть. — Он отстранился и кивнул на дверь.

— Да, хорошо. Иду. Прости.

Я пулей вылетел за дверь. И уже позже, сидя в машине и направляясь к дому родителей, я осознал, что не поцеловал его в ответ, не поблагодарил и все такое. Я не мог определиться, было это грубо с моей стороны или выглядело как незамысловатое, будничное прощание.

***

— Выкладывай! — На бранче Шей зажала меня в углу, возле стола с омлетами. Я кинул взгляд на Аарона, увлеченно болтающего с нашим кузеном Джеффри, а потом снова посмотрел на Шей. Дэйн стоял рядом с моим отцом, а тот с энтузиазмом размахивал рукой, в которой держал чашку с кофе. Мой вчерашний любовник поднял глаза и, встретившись со мной взглядом, улыбнулся. Я откусил от своего круассана, раздумывая, не подать ли Дэйну знак, чтобы он отодвинулся от моего отца на безопасное расстояние. Тот неоднократно был замечен за расплескиванием кофе во время своих пламенных речей. Особенно, если разговоры доходили до политики. И судя по скорости движения чашки, именно об этом отец сейчас и рассуждал. Я едва сдержал усмешку, когда Дэйн сам сделал шаг назад, осознав угрозу.

— Тут нечего рассказывать, — ответил я Шей с набитым ртом. Мой тон отчетливо давал понять, что подробностей она не дождется.

— Ты все утро сидишь так, словно у тебя сосновая шишка в заднице. Я просто беспокоюсь, мы ведь теперь родственники. — Она невинно захлопала ресницами. — И если вы с Дэйном сошлись, я хочу знать, чтобы внутренне визжать от восторга.

Ух ты. Я надеялся не слишком отсвечивать, но видимо, не получилось.

— Мне слегка не по себе, оттого что ты следишь за тем, как я сижу. Теперь мы постоянно будем обсуждать подробности моей интимной жизни?

— Может быть, — она пожала плечами. — Это же секс. Обсуждать его весело.

— Секс — это личное.

— Пф-ф. — Шей взяла ломтик апельсина с подноса, откусила половину, а остальное кинула на мою тарелку с круассаном. — Ну и ладно.

Я как ни в чем не бывало взял брошенную часть фрукта и положил себе в рот. А потом произнес так буднично, как только мог:

— Он выпорол меня тростью, а потом отымел до потери дееспособности, и теперь я чувствую себя полным идиотом. Как будто он действительно мог вытрахать из меня все мозги. Как тебе такое братское признание? Мы укрепили нашу родственную связь?

Шей улыбнулась в ответ на мой сарказм.

— Полагаю, да. А почему чувствуешь себя идиотом? Мне кажется, это прекрасно. Он уже давно вот так ни с кем не играл. С тех пор как...

— Знаю. Он рассказал мне про бывшего. Полный отстой. Но это не отменяет факта, что Дэйн очень горяч и чертовски хорош в постели. Это было потрясающе, — разоткровенничался я.

— Вы двое идеально подходите друг другу, — Шей поиграла бровями.

— Идеально для одной ночи. Я повел себя тупо и все испортил, а потом ушел, даже не попрощавшись. На самом деле, я почти уверен, что перед уходом извинился, но не знаю, за что именно.

— Все поправимо, — возразила она.

— М-м. Может быть. Но разве сейчас мы не должны обсуждать твою первую брачную ночь? Должно быть, очень она была волнующей, учитывая, как старательно ты берегла себя для этого события и все такое, — поддразнил я. — В прочем, забудь. Не хочу знать больше того, что уже известно.

Шей рассмеялась.

— Это был самый скорострельный секс за всю историю быстрых перепихонов, потому что свадьба выдоила из нас все силы. Любопытно, какой процент людей реально наслаждается первой брачной ночью. Держу пари, он мизерный. — Шей ткнула меня в ребра. — Но ты отошел от темы.

— Мы с Дэйномобитаем в разных городах. Почти незнакомцы. Это была чуть ли не лучшая одноразовая ночь в моей жизни, но долгосрочной перспективы я не вижу. — Я был реалистом. — И хорош уже корчить из себя сваху. Это что, какой-то побочный эффект брака? Как думаешь, со временем тебя попустит или все станет только хуже?

— Может стать хуже. Если я начну уговаривать тебя завести детей, пожалуйста, вызови врача. Моя мама уже начинает интересоваться, когда мы с Аароном начнем пытаться, и это сводит меня с ума. А я говорю, что вообще-то после того, как в мои четырнадцать она настоятельно рекомендовала незаводитьдетей, последнее десятилетие я старательно следовала ее заветам, так что мне нужно время, чтобы переключиться. Много времени.

— Кто-то заставляет тебя делать то, что не хочется, и это сводит с ума? Подумать только! — Я склонил голову на бок и выразительно посмотрел наШей.

— Ну ла-а-адно. Я поняла, — хихикнула она, сдаваясь, и схватила с моей тарелки последний кусочеккруассана. — Просто Дэйн... эх. Не важно. Да. Возьму себе еще коктейль. Не собираюсь трезвойсадиться в самолет, который доставит нас в рай.

С новой чашкой кофе в руке я подсел за столик к Дэйну, где шла оживленная беседа о футболе, которую я не стал поддерживать.

Через несколько минут Дэйн коснулся моей руки.

— Я собираюсь в офис. Проводишь меня?

— Прости, что я так внезапно слинял утром. Это было грубо, — сказал я, когда мы подошли к его модной Ауди. Она была под стать хозяину — глянцевая и элегантная.

Дэйн сунул руки в карманы и потянулся, выгибая спину.

— Ты был чем-то обеспокоен. Может быть, немного бестактен, да, — улыбнулся он. — Но я милостив.

Мне хотелось впитать его образ — взъерошенные волосы и глубоко посаженные глаза. Я все утро смотрел на него, сравнивая мужчину перед собой и того парня, с которым дружил в старшей школе. Внешне многое осталось прежним, но что-то в нем неуловимо изменилось. Странно, но это пробудило во мне необоснованный приступ ревности за все года, что я пропустил.

Как бы то ни было, сейчас Дэйн определенно счастлив.

— Жаль, что мы отдалились друг от друга, — признался я. — Чувствую за собой вину. — И об этом я тоже все утро думал.

Дэйн удивленно моргнул.

— Что? Нет. Я никогда не считал тебя виноватым. Так сложились обстоятельства, и... — Он вынул руку из кармана, звякнув ключами. — Я признался. Ты встречался с той девушкой, а потом у меня появился парень. Лето перед колледжем... —Целая череда случайностей сделала наш разрыв неизбежным. Дэйн пожал плечами. — Это просто произошло.

Я покачал головой.

— Нет. Я не знал, как реагировать на твое признание, потому что оно всколыхнуло во мне слишком многое, и я почувствовал неловкость. И вместо того чтобы поддержать тебя, начал копаться в себе. Просто сделал вид, что ничего не случилось, и наши отношения стали еще более натянутыми. Не могу винить тебя за то, что ты не хотел общаться.

— То были школьные годы. А школьники все идиоты. — Дэйн повернулся ко мне с кривой усмешкой. — Знаешь, можно стать друзьями. Снова. Теперь, когда мы уже взрослые.

Вероятно, это были лишь слова. Но мне нравилось, как они звучат, поэтому я улыбнулся ему.

— С удовольствием. — Я коснулся руки Дэйна, а он нажал кнопку на брелоке, чтобы разблокировать дверь, затем поднял на меня взгляд, и я обнял его. — Спасибо завчерашнее. Это было... — нереально горячо, крышесносно, я еще долго буду дрочить, вспоминая прошедшую ночь. — Именно то, что мне нужно.

— Я буду в городе на День Благодарения. Просто так, к сведению. На случай, если захочешь еще раз изучить содержимое моих ящиков. — Дэйн окинул меня взглядом с ног до головыи, поиграв бровями, нырнул в машину. — Завтра напишу, поинтересуюсь, как там твоя задница. Используй мазь, которую я тебе дал.

— Есть, сэр, — отсалютовал я.

Дэйн одарил меня похотливой ухмылкой, и мое сердце бешено заколотилось.

— Поверь, тебе лучше не провоцировать меня.

***

Если я думал, что просто вернусь в Бенсонвилл к своей привычной жизни, то это была ошибка. Я не мог выбросить Дэйна из головы. По дороге домой обжигающая боль в моей заднице постоянно напоминала о том, как он был позади меня и надо мной, о его взгляде, полном безудержного желания. Перед глазами всплывало его лицо, он был так близко, в ушах все еще звучало хриплое дыхание и почти животный рык, с которым он брал меня снова и снова.

Треть пути я проехал со стояком, а остальную часть путешествия вспоминал о том, как Дэйн обнимал меня после. И как я уснул в его объятьях.

Но дело было не только в сексе. Я думал о старшей школе, о том, сколько времени мы проводили вместе, и как все прекратилось, когда он мне признался. Как сердце сжалось в груди, когда он сказал «гей». Как во мне всколыхнулась крошечная волна понимания и принятия. Впоследствии я приложил немало усилий, чтобы подавить ее в себе и попытаться забыть. Но через несколько лет понял, что больше не могу игнорировать очевидное.

***

Через неделю после возвращения к привычной жизния привел в порядок свой рабочий стол и уже собрался уйти на обед, когда мой босс, Блэйн, тихонько постучал в дверь кабинета, сразу вошел и сел на один из стульев напротив моего стола.

— Те бренд-гайды выглядят отлично.

— Спасибо. На этой неделе закончу с дизайном канцелярской продукции. — Я откинулся на спинку стула, а Блэйн обвел взглядом мой кабинет. Интересно, что у него на уме?

— Как думаешь, успеешь закончить до среды?

— М-м... Вероятно, да. — Это значило, что придется поработать допоздна, но какая разница? Разом больше, разом меньше. — Есть какая-то причина торопиться?

— Хочу, чтобы в среду ты поехал со мной в Metrotechв ВинтажРидж. Все идет к слиянию. Они еще не уверены, будут ли делать ребрендинг, но хотят посмотреть, над чем ты работаешь.

— Бля. Ладно, понял. — Я сделал глубокий вдох и медленно выдохнул. Единственная причина, по которой меня наняли HealthCloud, — это обновление их фирменного стиля. И еще я должен был организовать их собственный небольшой отдел дизайна, чтобы они могли лучше презентовать себя на рынке приложений для оздоровления. Мне предложили хорошую зарплату, и хотя я знал, что они ведут переговоры с другими компаниями о продаже, мне казалось, это займет как минимум год. Видимо, пришло время смахнуть пыль с моего резюме.

— Знаю, — лицо Блэйна было понимающим. — Но давай пока без пессимистических прогнозов. Может, они сохранят этот офис как филиал. Вероятно, будет небольшое сокращение, но это не значит, что ты останешься без работы.

— Да, не значит. — Я вздохнул и обвел взглядом свой кабинет. Мне тут нравилось. Все ребята в отделе были классными. Мне нравился даже Блэйн, а симпатия к боссу — редкость для меня. Единственная ложка дегтя в этой бочке меда... — Джейсон тоже там будет?

— Вполне вероятно. — Блэйн внимательно изучал мое лицо, пока я боролся с эмоциями. — Раньше это не было проблемой. Что-то изменилось?

— Да нет. — Я быстро покачал головой. — Просто хочу быть морально готов ко всему. И да, я закончу дизайн канцелярской продукции к среде. Если понадобится что-то еще, просто дайте знать.

Блэйн хлопнул по столешнице.

— Вот это я понимаю настрой.

Как только он ушел, я отправил сообщение Джейсону.

Коул: Ты мог бы предупредить меня о слиянии.

Джейсон: Да я сам узнал буквально вчера.

Я поджал губы, прикидывая, стоит ли напрягаться и что-то доказывать. Наверное, нет. Это было вполне в стиле Джейсона — не поделиться со мной информацией. И снова чувство разочарования смешалось с осознанием: я годами это терпел.

Коул: Ладно.

Джейсон: Я серьезно. Стопроцентной уверенности не было.

Джейсон: Как погулял на свадьбе?

Я засомневался, стоит ли отвечать, потому что в последнее время мы обсуждали исключительно всякую поверхностную ерунду. Но предполагалось, что я могу вести себя хорошо. Для бывших мы неплохо ладили, особенно если учесть работу в одной компании. В конце концов, Джейсон привел меня сюда, и мы оба ничего не могли поделать с тем, что он оказался всего лишь инструментом для достижения моих целей. По крайней мере, я осознавал это.

Коул: Было круто. Спасибо, что спросил.

Джейсон: Успел с кем-нибудь переспать?

Я резко поднял голову и уставился на распахнутую дверь своего кабинета, дабы убедиться, что он не стоит сейчас там, глядя на меня с издевательской ухмылкой. Но в офисе была только Минди. Она сидела в пяти футах от двери, из-за экрана лэптопа облачком голубых волос, напоминая сладкую вату, выглядывала только ее макушка.

Я начал печатать ответ, но внезапно пришло еще одно сообщение.

Дэйн: Как поживает твоя задница?

Я получал от него подобные сообщения каждый день, с тех пор как покинул ВинтажРидж. Поначалу я отвечал развернуто, описывая, как прогрессируют синяки, но потом они постепенно начали сходить, и я отделывался шутливыми картинками, что обычно превращалось в перестрелку из стикеров и гифок, которая могла продолжаться до конца дня. Это было так глупо и даже по-детски, но определенно скрашивало мои серые будни.

Я начал хохотать, и Минди озабоченно посмотрела на меня поверх экрана лэптопа.

— Все в порядке?

— Хах, да, просто... иронично, — ответил я, тыча в экран. Я отослал Дэйнугифку с изображением шимпанзе, который шлепал парня, завернутого в полотенце. А Джейсону написал: «Это тебя не касается».

— Ясно. — Минди кивнула. — Хочешь поставлю тебе Аланис? У меня целый ироничный плейлист.

— Я знал, что ты мне понравишься, — усмехнулся я. — Врубай.

Коул

Штаб Metrotech был расположен в большом футуристическом здании, одном их самых высоких в ВинтажРидж, и я вспомнил, что видел в детстве, как его начинали строить. Мне выделили стильный, но ничем не примечательный временный офис в отделе дизайна.

Крутанувшись в удобном эргономичном кресле, я отвернулся от рабочего лэптопа и с тоской посмотрел в окно, там, на улице, в водных потоках, мчащихся по сточным желобам, кружились осенние листья. Я уже предусмотрительно отослал резюме нескольким агентствам в Бенсонвилле. Хотя у меня была позиция ведущего дизайнера и слова Блэйна обнадеживали, я прекрасно знал, что происходит при продаже компании. Я также позвонил своей старой знакомой, специалисту по кадрам, которая уже помогала мне найти временную работу, когда я путешествовал. Ее прогнозы были весьма оптимистичны, она заверила, что вакансий достаточно, по крайней мере, на работу по контракту. Именно такая мне и нужна. Мои услуги стоили недешево, и в HealthCloud я сделал много чего полезного: наладил работу дизайн-отдела, создал новые бренд-гайды, обновил логотип и фирменный стиль. В общем, привел имидж компании из ранних двухтысячных в современность.

Тяжело вздохнув, я развернулся обратно к экрану и начал пролистывать слайды презентации, которую составил для команды дизайнеров Metrotech, а потом залил ее в корпоративное облако. Сегодня меня пригласили присутствовать на еще нескольких встречах, которые вообще-то должны быть многообещающими. Но насчет этого я испытывал сомнения, ведь о слиянии мне стало известно всего за несколько дней. А еще в HealthCloud уже успели уволить нескольких сотрудников прямо в тот день, когда Блэйнприходил ко мне. Теперь я думал, что повышение зарплаты три месяца назад оказалось лишь жестом доброй воли, чтобы расстаться со мной на позитивной ноте. Следовало догадаться.

Как только файлы были загружены, я достал телефон и какое-то время просто водил пальцем над экраном, думая, что бы такого написать Дэйну. С одной стороны, мы как бы запаковали наш уик-энд в аккуратную коробочку, обвязали ленточкой и оставили до Дня Благодарения. С другой стороны, меня терзало непреодолимое желание развязать эту подарочную ленту раньше срока, чтобы почувствовать ее на своих запястьях, примотанных к изголовью кровати, пока Дэйн жестко меня обрабатывает.

Кстати, я теперь работаю неподалеку. Давай прошвырнемся.

Херня.

Я теперь работаю неподалеку. Можем встретиться?

Уже лучше.

У меня работа рядом, готов еще раз зажечь?

Херня, дубль два.

Не могу перестать думать о тебе.

Слишком рано.

В конце концов я остановился на игривом:

Коул: Вы работаете на дому? Моя задница выглядит ужасно бледной.

Я поселился у родителей, поэтому надеялся, что Дэйн все же пригласит меня к себе. Будем ли мы снова использовать содержимое его комода? Очень на это надеюсь. Меня захлестнули фантазии о наручниках, которые я видел в одном из ящиков. Может, добавить зажимы? Я вообразил, как Дэйн дразнит мою кожу холодными металлическими прищепками, прежде чем закрепить их на моих сосках. О да, в такое я поиграл бы. Или так далеко мы не зайдем. Например, он просто нагнет меня над диваном и сдернет штаны до лодыжек. Это мне тоже по нраву.

Я нажал кнопку «отправить» и уставился на экран в ожидании ответа. Знак, о том, что Дэйн печатает, тут же появился, но сразу исчез, а потом снова появился. Ответ так и не пришел, и туман моего возбуждения вскоре рассеялся. Раздался стук в дверь, я убрал телефон и выдернул шнур из лэптопа, чтобы взять его с собой. Блэйнобещал заскочить, чтобы отвести меня на следующую встречу, которая проходила несколькими этажами выше где-то в лабиринтах здания. Дэйну придется подождать.

— Войдите, — отозвался я. Кабинеты были новомодными — этакие стеклянные аквариумы, частично затонированные матовой пленкой, так что я мог видеть лишь макушки и ноги людей в соседних комнатах. А вот двери были чуть ли не из дуба.

Сразу после моего ответа дверь распахнулась. На пороге стоял Дэйн, в дорогом костюме и с чрезвычайно сексуальной улыбкой.

— Да, — произнес он.

— Что? — Неужели я опять начал «чтокать»? Дэйн закрыл дверь, а я — рот. — В смысле привет. — Он направился к моему столу, а я рухнул обратно в кресло, пытаясь взять себя в руки. Но это чертовски трудно, когда невероятно привлекательный мужчина в костюме тройке — воплощение модных тенденций — застает врасплох и прожигает тебя самым многообещающим взглядом. Хоть сейчас — в печать и на билборд. — Вау, какой деловой.

— Временами.

Я посмотрел на макушки голов в соседних кабинетах, а затем повернулся к Дэйну, усевшемуся на краешек моего стола. Черт. Опять этот взгляд, только на сей раз к пронзительности в стальных глазах Дэйна добавилось веселье.

— Ты юрист здесь? Мне казалось, работаешь в каком-то месте с кучей фамилий, которые я не помню. Шей когда-то упоминала об этом.

— Уитмен, Несмит, Швейцер и Лумис. Несколько месяцев назад ребята из Metrotech сделали мне предложение, от которого я не смог отказаться. — Дэйн расстегнул верхнюю пуговицу своего пиджака и, склонив голову на бок, медленно растянул губы в улыбке. — И снова здравствуй.

От его близости я почувствовал, как в груди и животе распускаются бутоны жара и как тепло растекается по всему телу.

— Привет, — прохрипел я и откашлялся. — Черт, ты действительно застал меня врасплох. Секунду.

Ухмылка Дэйна исчезла.

— Прости. Я понятия не имел, что ты работаешь в HealthCloud, пока сегодня утром не увидел твое имя в списках участников совещания. — В прошлые выходные мы так и не дошли до обсуждения этой части. —Списки, списки. По-моему, где-то у меня тоже должны быть такие. Наверное. — Ты не написал, что приехал в город, и я решил, может, ты не хочешь, чтобы я знал. А потом пришло твое сообщение.

— Я идиот.

— Ага. Взять хотя бы тот случай в старшей школе, когда на общешкольном собрании ты споткнулся и чуть не снес всю трибуну. Факт. — Он рассмеялся.

— Это была твоя вина, придурок. — Дэйн тогда окликнул меня по имени и швырнул один из этих идиотских мячей для мини-баскетбола. Я неуклюже начал его ловить, потерял равновесие и завалился на ряд, где сидели старшеклассники. Полностью вина Дэйна. Я пнул его. — Я имел в виду, что должен был написать раньше. Но ты сказал «да», мне не показалось? — Господи, я просто не могу сохранять спокойствие, пока он так близко.

— Да. — Он снова рассмеялся. — Но я предпочел бы для начала поужинать, если ты, конечно, не хочешь сразу перейти к трахательной части вечера.

— Ох... Я туплю. Ладно, хорошо. — Я моргнул и тоже рассмеялся.

— Просто пытаюсь понять, какая роль мне уготована: товарища или товара.

Я задумался, потом прошелся по нему оценивающим взглядом: Дэйн как ни в чем не бывало вальяжно восседал на краю стола, с любопытством разглядывая меня.

— А что, если и того и другого? — Я нарочито подозрительно прищурился. — Возможно, с уклоном в сторону товарища, м? Но все, конечно, зависит от того, как долго и обстоятельно ты можешь поддерживать беседу о «Волнорезе». — Это был мой любимый сериал, название которого уже никто и не вспомнит, но мне плевать.

Дэйн нахмурился, встал и уперся ладонями в подлокотники моего кресла. Наклонившись вперед, он изучающе вгляделся в меня, и я почувствовал, как начинают гореть кончики моих ушей.

— Я видел все эпизоды, — промурлыкал Дэйн.

— Ты даже не представляешь, как это заводит. — Я взял в руку его галстук и потянул.

— Хорошо. — Кончик носа Дэйна скользнул по моей челюсти. Я почувствовал, как губы коснулись моей щеки рядом с мочкой уха, а дыхание щекотнуло кожу. — Ты пахнешь так приятно и знакомо. — Между нами прокатилась обжигающая волна, но внезапно Дэйн выпрямился. — Увидимся на совещании, которое начнется... — он одарил меня коварной улыбкой и взглянул на часы. — Через пять минут.

— Умеешь выбесить.

— Ты потрясающе сексуален, и будь у нас десять минут, я затащил бы тебя в одну из подсобок. Но вместо этого я буду сидеть на митинге и думать, что бы такого сотворить с тобой сегодня вечером. — Дэйн направился к двери, но остановился и бросил через плечо: — Рад, что ты написал. Не мог перестать думать о тебе.

Я почти опоздал на встречу, потому что мне понадобилось целых две минуты, чтобы переварить его последние слова, и еще одна, чтобы усмирить свой член.

Дэйн

— С твоей стороны было реально грубо заставлять меня есть эту последнюю картошку фри.

Коул похлопал себя по воображаемому пузу и застонал. Он уже успел прикончить свой заказ и большую часть моего. Вообще-то я планировал отвести его в шикарное бистро, которое только что открылось, но по дороге мы наткнулись на ретро-закусочную с гамбургерами, в которой часто зависали в школе. Одновременно замедлив шаг, мы переглянулись. И, не сговариваясь, решили поменять планы.

— Ага, еще скажи, что я насильно запихивал ее в твой рот, — поддразнил я Коула.

Он задумчиво покосился на меня.

— Ты сейчас придумываешь какую-нибудь пошлость в ответ? Только давай без «постоянно слышу подобные предложения». Слишком предсказуемо.

Коул звонко рассмеялся. Мне всегда нравилось, как звучит его смех.

— Черт. Наверное, я не слишком изменился.

Я неопределенно махнул рукой. И да, и нет. Наш ужин был похож на воссоединение иного рода. Нас физически тянуло друг к другу, и сегодня я будто заново узнавал Коула. Он был таким же острым на язык, обаятельным и добродушным. Его искренняя улыбка неизменно вызывала во мне дикое желание. С ним было невероятно легко вести беседу.

— Сегодня на митинге ты справился с эмоциями, даже когда я применил секретное оружие. Не смей, — я угрожающе наставил на него палец, — не произноси этого.

На фоне общего бубнежа, юридических терминов и смены слайдов я неоднократно ловил на себе взгляды Коула и тогда, не в силах сдержаться, ухмылялся или корчил рожи, пытаясь рассмешить его, как делал раньше в школе. Однако с тех пор он научился владеть собой.

— Да ладно, ты сам напросился. Жаль, что ты так и не вытащил свое настоящее секретное оружие. — Коул пихнул меня в плечо, многозначительно приподняв брови. — С удовольствием заценил бы лица присутствующих. Бля, у меня встает об одной мысли об этом. Да ты опасный человек.

Я закинул руку Коулу на плечо. Он чуть замедлил шаг и, легко поддавшись моему порыву, крепко обнял в ответ. Ночь была прекрасна, чернильное небо усыпано звездами, в воздухе витала осенняя прохлада, и я не мог представить, что может быть лучше, чем просто вот так прогуливаться с Коулом.

— Хочешь заняться чем-нибудь еще? Здесь куча баров, клубов, кинотеатров... — я мог бы продолжать список, но Коул быстро отверг эту идею, покачав головой.

— Мне и так хорошо. Не могу вспомнить, когда в последний раз бесцельно бродил с кем-то по улицам. Ты отличный гид.

Пока мы шли, я постоянно показывал Коулу новые магазины и рестораны. Мы прошли мимо лавки, где продавался мерч университета ВинтажРидж. Коул притормозил, чтобы заглянуть в витрину, хотя ни одного из нас с местным универом ничего не связывало — мы оба уехали из штата.

— Расскажи про колледж, — попросил Коул. — Ты же тогда еще встречался с тем парнем, верно? Реджи?

— Да, Реджи. В первом семестре мы еще какое-то время продержались, но потом — все. —Я усмехнулся и пожал плечами. — Ничего удивительного, да? Он жил в Чикаго, а я в Новом Орлеане. У тебя с той девушкой было так же? — Я бы ни за что в жизни не вспомнил, как ее звали.

— Энни. И нет. — Коул развернулся и прислонился к витрине. — Мы едва дотянули до июля. То были трудные времена. Не легко было признать, что я би. Упирался как мог. — Он скривился, и я взял его за руку.

— Ты был напуган?

— Не знаю. Может, немного. Не от того, что могут подумать люди. С этим я разобрался сразу, да и твой пример каминг-аута показал, что всем плевать. Ну, кроме родителей, — добавил он, когда я нахмурился. — Черт. Прости, я не это имел в виду. Имея перед глазами пример родителей, я зациклился на определенной модели жизни. Мне было трудно все это переосмыслить. Звучит глупо, но так оно и было.

— Нет. Я все понимаю. Твои родители — воплощение традиционных отношений.

Отец и мать Коула, казалось, всегда были очень близки и легко находили общий язык. Они с любовью и теплотой относились и друг к другу, и к Аарону с Коулом. Я ужасно завидовал их семье.

— А потом в середине второго курса я завел первые отношения с парнем, и вот тогда понял, что назад дороги нет.

Коул рассказал о парнях, с которыми встречался, о случайных связях, о своих путешествиях, о том, как на первом курсе увлекся графическим дизайном. А я, в свою очередь, поведал, как стал адвокатом. Не то чтобы я сильно хотел этого, просто не знал, чем еще заняться. И оказалось, у меня талант к этому делу. Я полюбил свою работу и вернулся в ВинтажРидж, потому что считал его своим домом, хотя мои родители уехали, когда я поступил в колледж. Пожалуй, их отъезд усилил привлекательность города в моих глазах. Мы поговорили о моем пути к БДСМ, о бывшем, о том, как я вышел из темы, хотя все еще держу руку на пульсе.

— Дело в том, что... Мне всегда нравился ванильный секс. И эту страсть не вытеснили всякие извращения. Можно ведь и чередовать. Думаю, мне нравится все понемногу, — усмехнулся я. — Перестань так на меня смотреть. Клянусь, если ты опять начнешь шутить про фрукты...

Коул улыбнулся.

— Не начну, обещаю. За мной тоже есть грешок, не забыл? Просто подумал, что мне в тебе это очень нравится. Твоя... раскованность и жажда экспериментов. Но при этом ты не повернут на этом. Мне же потребовалась вечность, чтобы открыть для себя новые горизонты. Я вообще никогда не хотел заниматься чем-то таким с незнакомым человеком... Мой последний бойфренд... — Он наморщил нос и покачал головой. — Не важно. Мы не очень хорошо подходили друг другу. — Взгляд Коула переместился за мое плечо, и его глаза широко распахнулись. — Срань господня, это что, игровые автоматы? Они все еще здесь?

— Ого. А ты действительно не часто заезжаешь к нам. — Я тоже посмотрел на другую сторону улицы и улыбнулся. — Сейчас поиграть стоит немного дороже. Хочешь заглянуть?

— О, да. Интересно, у них все еще есть «Донки Конг»?

— Ага. Все классические, плюс еще кое-что. Ты по-прежнемухреново играешь в «Донки Конг»?

Коул посмотрел на меня с вызовом и, выскользнув из моих объятий, решительно двинулся через дорогу, когда зажегся зеленый свет.

— Вот и проверим.

Коул

Двадцать долларов спустя мы вернулись в квартиру Дэйна, не прекращая споров о возникшей в «Донки Конге» патовой ситуации. Дэйн достал из кухонного шкафчика два винных бокала и пододвинул один ко мне. Наши взгляды одновременно наткнулись на огромный клубничный торт в центре обеденного стола. Затем мы посмотрели друг на друга и расхохотались.

— Мамы — они такие, — сказал я. Моя вот настояла, чтобы я захватил его«на десерт», когда собирался на встречу с Дэйном.

— Твоя мама такая, — согласился он, и моя улыбка дрогнула, потому что я понял, к чему он клонит. Родители Дэйна полностью открестились от сына, как только он уехал в колледж.

И будто прочитав мои мысли, Дэйн быстро чмокнул меня в щеку.

— Я не пытался давить на жалость, честно. Просто рад, что мне снова выпала прекрасная возможность попробовать выпечку твоей мамы.

Он прошел к холодильнику идостал оттуда бутылку белого вина.

— Думаешь, пойдет с тортом? — с некоторым сомнением спросил я, но Дэйн пожал плечами.

— Почему нет? У меня даже мороженое есть.

— А какое?

— Ванильное, — он многозначительно посмотрел на меня. Я прищурился.

— Очень смешно.

Усмехнувшись, Дэйн отвернулся и достал тарелки, пару вилок и нож. Я подхватил посуду с приборами и накрыл стол.

— Ты до сих пор не общаешься с родителями? Ничего, что спрашиваю? — Я попытался оценить реакцию, но ни один мускул на лице Дэйна не дрогнул: никаких признаков того, что я задел его за живое. Он просто рассмеялся.

— Ничего. Мы разговариваем, но очень редко. — Дэйн дернул плечом. — Имеем, что имеем. Тот год после школы, когда я открылся, оказался самым тяжелым. Я поступил в колледж и понял, что позволил им слишком глубоко засесть в моей голове. Так что передо мной стоял выбор: оставить все как есть или принять их точку зрения и разорвать отношения. Я предпочел второй вариант. Они тоже.

Дэйн разрезал торт и сгрузил на тарелку большой розовый кусок. Затем, отодвинув стул рядом с собой, приглашающе махнул рукой, и я, ухмыльнувшись, принял предложение.

— Что? — покосился на меня Дэйн.

— Если вдуматься, то все это немного дико, не находишь? Мы только что поужинали в закусочной, где раньше часто зависали, потом гуляли по городу, играли в аркады, а сейчас едим домашний клубничный торт и ванильное мороженное у тебя на кухне.

— Думаешь, перебор? Хочешь спеть об этом?

— Только если у тебя заготовлена соответствующая хореография. Иначе наш мюзикл будет неполноценным.

Дэйн прищурил глаза, словно готовясь вынести вердикт.

— У тебя сейчас в голове крутятся «Звуки музыки»?

— Нет, что-то в стиле «Величайшего Шоумена». Помнишь, как Хью Джекман и Зак Эфрон зависали у бара? — усмехнувшись, я вздохнул и накинулся на свой кусок торта.

— О да, подобное не забудешь. Я так надеялся, что в конце они внезапно начнут целоваться. Пошлют к черту цирк, свои семьи и начнут странствовать по миру. Днем выступления на сцене, а ночью — бурный страстный секс.

Я поперхнулся.

— Это был бы совсем другой мюзикл.

— Да, но зато какой.

— Бля, мы геи до мозга костей.

— Похоже на то. — Дэйн усмехнулся и, сев рядом, отправил в рот кусок торта и зажмурился от удовольствия как сытый котяра. — Черт, я и забыл, что твоя мама такой искусный кулинар.

— Уверен, она с удовольствием даст тебе пару рецептов, если попросишь. — Я почувствовал себя немного странно, оттого что возбудился, глядя на то, с каким удовольствием он поглощает выпечку моей родительницы.

— Погоди-ка, у меня есть кое-что. — Скрипнув ножками стула и не вставая, Дэйн потянулся к холодильнику. Выудив оттуда шоколадный сироп, он щедро полил свой кусок торта и мороженое, а затем протянул бутылку мне.

Я отпихнул его руку.

— Ну нет, это уже слишком.

— Сам не знаешь, от чего отказываешься. — Дэйн пожал плечами, зачерпнул угощение ложкой и протянул мне. — Ну, давай же, вкуси эту сладостную триаду.

— Ты что, собрался кормить меня с ложки?

— А ты думал, романтика уже не в моде?

Я усмехнулся и, наклонившись, застыл в ожидании с открытым ртом. Дэйн поднес ложку, и на кончике моего языка влажный холод мороженого смешался с густой сладостью шоколадного сиропа. Не успел я распробовать, как Дэйн отодвинул ложку, и я нахмурился, потому что теперь, черт побери, хотел еще. Но я был слишком упрям, чтобы тянуться за рукой, поэтому просто замер с открытым ртом в немом ожидании. Дэйн вновь приблизил ложку, и его глаза потемнели от возбуждения.

— Как же заводит, когда ты вот так ждешь меня с открытым ртом, — одобрительно промурлыкал он, но вместо того, чтобы сунуть эту треклятую ложку мне в рот, в последний момент наклонил ее, и сладкое содержимое размазалось по моей губе.

— Какого?.. — Я высунул язык, пытаясь поймать капли десерта, и оттолкнул руку Дэйна. Липкий комок мороженого шлепнулся ему на брюки.

Дэйн издал примирительный смешок и беспомощно пожал плечами.

— Просто хотел посмотреть, насколько тебе может понравится такая грязь? — Его глаза опасно блеснули. — Твой рот выглядит сейчас как никогда пошло. Одобряю.

Я облизал верхнюю губу и тыльной стороной ладони вытер остатки липкого месива со своего лица. Мой взгляд опустился к собственной тарелке с тортом, а затем взметнулся вверх, чтобы найти глаза Дэйна. Дурашливая улыбка исчезла с его лица, сменившись чем-то более хищным и голодным.

— А ты сам-то готов испачкаться?

— Хочешь проверить? — Его ответ был настолько вызывающим, что я не колеблясь обмакнул палец в мороженое на своей тарелке и поднес его к лицу Дэйна. Тот чуть приоткрыл рот и, наклонившись, застыл в ожидании. Наверное, это было самое нелепое противостояние в истории, но мне было откровенно плевать, потому что все происходящее дико меня заводило.

Я провел измазанным в глазури пальцем по нижней губе Дэйна. А он, высунув язык, легонько коснулся моей кожи и обхватил его губами. Я мгновенно возбудился, представляя на месте руки свой член.

Дэйн схватил мое запястье и потянул его, выпуская палец изо рта и легонько царапая зубами костяшки. Я чувствовал, как сердце бешено колотится, отдаваясь пульсацией в напряженном члене. Дэйн не остановился и, прижав язык к моей коже, медленно провел им по ладони.

По моим венам потекло наслаждение, чувствительные нервные окончания, не привычные к столь нежным прикосновениям, вспыхнули блаженством. И это всего лишь ладонь, кто бы мог подумать. Дэйн сделал это снова, и я закрыл глаза, ощутив такое близкое тепло его тела. Горячее дыхание обожгло мой подбородок. Дэйн провел языком по моей верхней губе, так же медленно и чувственно, как по ладони, и я тихо застонал, настолько это было хорошо. Каждая часть моего тела, казалось, напрямую сообщалась с членом, все сладкие импульсы устремились по нервным окончаниям к одной точке, неся волны удовольствия прямиком в пах.

— Ты такой вкусный, —прошептал Дэйн, раздразнивая меня. И я открыл глаза, опьяненный жаром и возбуждением, растекающимся по телу. — Не двигайся.

Когда Дэйн снова взял ложку, я подумал, что он опять собирается кормить меня тортом или размазать мороженное где-нибудь, но вместо этого он облизал ее, затем расстегнул мою рубашку и прикусил один из сосков. Другого соска коснулся холодный металл.

Я дернулся и застонал, когда горячий язык скользнул по коже. Дэйн зачерпнул еще мороженого и, когда оно чуть подтаяло, вылил молочное содержимое ложки мне на ключицу. Белая жидкость ручейками сбегала по моей груди и дальше вниз по прессу, набирая скорость в такт моим частым вздохам. Мой член дрожал и сочился смазкой, пока Дэйн собирал капли ртом, лаская и посасывая мою кожу.

— Разве это не окажет противоположный эффект? — Я тяжело дышал, когда Дэйн расстегнул мои брюки и поднес очередную ложку с мороженым к моему торчащему члену.

— На меня? Нет. На тебя — может быть, но я это исправлю, — подмигнул мне Дэйн.

Бля, я чувствовал кожейчертовски холодную, липкую субстанцию. Дэйн развел мои ноги шире и принялся капать на член подтаявшее мороженое, пачкая штаны и пол. Затем мне на грудь густыми блестящими лентами полился шоколадный сироп. Дэйн измазал мне губы и подбородок, а потом вылизал их дочиста, наши языки сплелись в поцелуе, пока он одной рукой скользил по моему торсу, а другой поглаживал и ласкал мой член.

Кто бы мог вообразить, что мне понравится быть измазанным шоколадом, кремом и мороженым. Это было похоже на эротическую версию обливания дегтем и посыпания перьями. Я вцепился в стул, чтобы удержать свои извивающиеся бедра на месте, пока низ живота одновременно обжигало холодом и жаром.

Я был уже очень близко к тому, чтобы просто разлететься на куски, когда Дэйн отстранился и кивнул в сторону стола. Мне понадобилась секунда, чтобы осознать, что он задал вопрос. А может, я не так понял, и это был приказ?

Я уставился на торт, сироп и мороженое на столе, а потом перевел взгляд на Дэйна и решительно кивнул.

— О да, давай сделаем это.

— Снимай одежду. — Определенно приказ.

Мы стояли рядом, задевая друг друга локтями и коленями, скидывая одежду и расчищая место на столе. Дэйн притянул меня к себе, вовлекая в глубокий поцелуй и стягивая с моих бедер штаны, я вслепую возился с его ширинкой. Справившись, янаконец сжал его член в своей ладони и погладил головку большим пальцем. Дэйн оттолкнул меня и, оказавшись порознь, мы освободились от остатков одежды.

— Залезай, — велел он, и меня обожгло изнутри от его властного голоса.

— Он меня выдержит? — Мебель выглядела крепкой, но я никогда не трахался на столе, и учитывая, как мы набросились друг на друга в прошлый раз, осторожность не помешает.

— Этот надежный. Я сам его собирал. — Дэйн погладил мои пальцы, сжимающие его член, а потом по одному разжал их.

— Как тот книжный шкаф в классе мистера Хибертсона?

В старшей школе на уроках труда полки, собранные Дэйном, резко обвалились прямо во время презентации перед классом.

— То было трагическое стечение обстоятельств. — Он шлепнул меня по заднице, и я осторожно уселся на стол. Тот лишь слегка качнулся, что меня немного успокоило.

— А как же твой скворечник?

— Был вполне функциональным, просто страшным как атомная война. И вообще, какое отношение скворечник имеет к нашим занятиям? — Дэйн навис надо мной, а потом захватил в плен мои запястья и потянул их вверх. — Руки за голову. И держи там.

Упершись в край стола, он пристально рассматривал меня, водя большим пальцем по моей нижней губе. Я прижал подбородок к груди и опустил взгляд на свое тело. Оно было полностью вымазано шоколадом. Крошки от торта застряли в волосах на моей груди. Ребра и член в липких остатках мороженого. Мне казалось, что я выгляжу крайне отталкивающе, но выражение лица Дэйна говорило об обратном, поэтому я просто смирился. Он взял ложку и шоколадный сироп, наши глаза встретились. Я запрокинул голову, дыхание участилось, и густая жидкость полилась мне на живот.

Я почти перестал дышать, ощущая, как шоколад, легко лаская кожу, стекаетпо моему прессу.

— Боюсь щекотки.

— Я помню. — Улыбка Дэйна не предвещала ничего хорошего.

Следующие полчаса он доводил меня до грани, применяя в буквальном смысле сладкие пытки. Сироп лился на меня, растекаясь по столу и капая на пол. Я жадно поедал кусочки торта, которыми Дэйн кормил меня с руки, слизывал мороженое с его губ, выгибался и стонал, когда он брал мой член в рот, языком собирая с него остатки десерта, но только для того, чтобы испачкать вновь.

Я изнемогал, думая, что больше этого не вынесу и превращусь в стонущее липкое месиво из сладостей и накопившегося желания. Но в этот момент Дэйн помог мне слезть со стола и нагнул над ним. Он провел членом между моими ягодицами, а потом наши тела соединились, издав развратный хлюпающий звук. Дэйн проник внутрь безо всяких усилий, и мне было абсолютно плевать, что он использовал вместо смазки, пока продолжал вколачиваться в мою простату так, будто хотел вывернуть меня наизнанку.

Ладонь Дэйна скользнула по моей груди, и он, притянув меня к себе, впился губами в мое горло. Его дыхание посылало электрические разряды по моей коже.

— О боже, — прошептал я, когда Дэйн зачерпнул крем с торта и сжал мой член в кулаке. Вязкая кремовая текстура была ни на что не похожа, и я толкнулся в нее, кончая и хрипло крича от удовольствия. Дэйн навалился на меня всем весом, прижимаясь к моей груди липкой ладонью и рыча. Толчки стали жестче, и от пульсирующего жара мои колени начали дрожать.

Я рухнул на столешницу, упираясь в нее локтями, Дэйн упал сверху, его измазанная в глазури и сперме рука заскользила по гладкой поверхности, пока я не схватил ее, удерживая нас обоих от падения.

— Блядь. — По телу Дэйна прошла дрожь, и я почувствовал, как внутри меня пульсирует его член. Затем мы медленно сползли вниз, с хлюпающим звуком отделяясь друг от друга. Облокотившись на один из стульев, я посмотрел на Дэйна, и у меня внутри защекотало от смеха. Его темные волосы местами слиплись, кое-где торчали, словно иглы дикобраза. Мы оба были вымазаны в креме, мороженом и шоколадном сиропе.

— Мы никогда не сможем поведать моей маме, насколько нам понравился ее торт, — выдал я, а Дэйн потянулся к столувзглянуть, что осталось от угощения, и расхохотался.

Я подполз к нему, чтобы облизать его пальцы, покрытые спермой и глазурью. Чисто в исследовательских целях.

— Забудь об ананасах. Это определенно рабочий способ, — вынес я вердикт.

— Никогда не верил в ананасы, — ответил Дэйн, стараясь быть серьезным, но безуспешно.

После того, как смех стих, мы еще долго сидели на полу. Его руки обвились вокруг меня, моя голова покоилась у него на плече. Я решил, что это было лучшее свидание в моей жизни.

Дэйн

Второй раунд прошел уже в душе, затем мы обтерли друг друга и рухнули в постель. Коул натянул пижамные штаны, которые я ему выдал, и придвинулся так, чтобы его голова оказалась на сгибе моей руки.

Между нами всегда был тот уровень симпатии и взаимопонимания, который допустим между парнями, притворяющимися гетеросексуалами в школе. И это было даже больше, чем я смел надеяться. Я всегда сдерживал себя в страхе, что он узнает о моем тайном влечении, и это разрушит нашу дружбу. Теперь, находясь так близко к Коулу, я чувствовал, что сердце изнутри щекочет мою грудную клетку, и не мог перестать улыбаться.

Коул скосил глаза, а потом повернулся, чтобы оказаться со мной лицом к лицу.

— Было весело, да? — рассмеялся он.

— Да уж, нескучно получилось. — И это еще мягко сказано.

— Именно так я подумал и в нашу первую ночь на свадьбе Аарона и Шей.

В груди кольнуло, и я решил немного сместить акценты.

— А откуда в твоей голове мысль о том, что секс не должен быть веселым?

— Я не это имел в виду.

— Твой комментарий заставляет думать иначе.

— Просто у меня не было такого неординарного опыта. — Коул тяжело вздохнул. — Мои самые длительные отношения были с парнем, который по сравнению с тобой просто монашка. — Он понизил голос и тихо пробормотал: — А еще я оставался с ним слишком долго.

— Ему не нравилось заниматься сексом?

Коул задумался.

— Я бы так не сказал. У него просто были определенные представления о том, как все должно происходить, и он не любил от них отклоняться. Он был...

— Скучным?

— Да, немного. Или много. А когда я пытался привнести в нашу сексуальную жизнь чуть разнообразия, он смотрел на меня как на психа. — Коул поморщился. — В его правилах мыться перед любой сексуальной активностью. И сразу после. Он настаивал, чтобы мы чистили зубы, тщательно подготавливали себя и все такое... Но иногда хочется спонтанности. Черт возьми, можно ведь использовать слюну вместо смазки. Или... или... целоваться утром, еще до чистки зубов. Или оставить гребаную сперму на животе, потому что не обязательно все убирать в ту же секунду, как вы закончили. Может, твоему партнеру это нравится. Может, он не хочет, чтобы свидетельства того, чем вы только что занимались, были стерты так быстро. — Коул осекся, а потом понизил голос. — Долгое время я был рад, что у меня вообще есть парень, и я не особо заморачивался тем, какой он. Ведь именно этого я всегда и хотел. Стабильности и серьезных отношений. Ранее из-за моих частых разъездов такое было невозможно. Так что я не виню его. Только себя — за то, что не смог отстоять свои интересы.

— Вроде похода в секс-шоп?

— Вроде того, — согласился он. — Да просто потрахаться в кладовке. Или в ванной. На кухне. Да где угодно вне спальни. Потому что в девяносто пяти процентах случаев была спальня. А потом, когда мы расстались, он обвинил меня в том, что я — холодное... бревно. Я был неприятно удивлен, смущен и... очень зол.

Я убрал с лица Коула прядь волос и провел большим пальцем по раскрасневшейся щеке.

— Кажется, ты был очень несчастен. Мне жаль, что тебе пришлось пройти через подобное.

— Да. Но опять же, моя вина, что терпел так долго. Поэтому после первой ночи с тобой я, с одной стороны, был в восторге, потому что мне очень понравилось, но с другой, чувствовал неуверенность, ведь для тебя, наверное, это не бог весть что, учитывая мой скудный опыт.

— Во всяком случае не соглашусь с тем, что ты бревно, — Я мягко улыбнулся Коулу.

— Мой бывший, кстати, здесь, в городе. В команде отдела продаж HealthCloud, так что, наверное, из-за него меня понесло сейчас.

— Блондин?

— М-м? А, да. — Коул переплел наши пальцы и положил сцепленные ладони себе на грудь. — Его зовут Джейсон. Это он помог мне получить работу в HealthCloud. Думаю, у нас довольно неплохие отношения.

— На совещании не сводил с тебя глаз. — Я заметил это с другого конца комнаты. А еще я заметил, как меня затопила ревность. Но я не стал об этом упоминать.

Коул пожал плечами и коснулся губами костяшек моих пальцев.

— Наверное, думал, когда я в последний раз менял простыни. На этом у него тоже пунктик. — Он рассмеялся.

— Ты же понимаешь, что в сексе нет системы рейтингов, — заверил я Коула, снова возвращаясь к теме его скудного опыта. — Мне нравится делать с тобой всякое. Все, если честно. Кстати, сколько ты еще пробудешь в городе?

— Я планировал вернуться в пятницу, но теперь думаю, что мне придется остаться на выходные. Хочу, чтобы мама помогла улучшить мои кулинарные навыки.

— Может, и мне свои освежить?

Сократив дистанцию между нами, Коул прикусил мою нижнюю губу.

— Нам опасно находиться на кухне вместе. Факт. Но я готов рискнуть.

Коул

Следующие полтора месяца каждые выходные я проводил с Дэйном. Один раз он приезжал в Бенсонвилл, но чаще я — в ВинтажРидж. Это было забавно. Поступив в колледж, я бывал в родном городе лишь на каникулах. А когда выпустился, так погрузился в путешествия и работу, что мои приезды стали редкими исключениями. Я никогда не замечал, как уютно дома, пока не начал возвращаться чаще.

Мы с Дэйном на скорую руку готовили завтраки или прогуливались до«У Честера». Иногда выпадал случай, и мы ужинали с моими родителями или помогали им по дому в воскресенье, перед моим отъездом. Бывало, смотрели вместе внимифутбол. Казалось, Дэйн получает удовольствие от общения с моими родителями, и им он тоже очень нравится.

Все остальное время мы в основном проводили в его квартире.

И конечно, секс был просто потрясающим. Мне никогда ни с кем не было так хорошо в спальне и вне ее. И мне ни с кем не было так весело. Грязный секс, ванильный секс, извращенный секс. Мы делали все. И с Дэйном я никогда не чувствовал себя ущербным из-за своих желаний. Он был готов к экспериментам и брал инициативу в свои руки — именно то, что мне нужно. Несколько раз мы заглядывали в«Дикий Эйс». Мы будто поймали одну волну, и дело не просто в химии или сексуальном влечении. Все было намного глубже. Порой мы были соединены так тесно, вжимаясь друг в друга мокрыми от пота, напряженными телами, сплетаясь конечностями, сталкиваясь ртами. Наши глаза встречались, я слышал, как мое сердце бьется рядом с его, и меня с головой накрывала мощная волна. Тогда я чувствовал полное единение с Дэйном, и это казалось таким правильным.

В одну чудесную ноябрьскую среду я пришел в офис, по пути к кабинету дернул Минди за хвостик и увернулся от брошенной в ответ ручки. Добравшись до рабочего места, я включил ноутбук и осмотрел окна. Офис HealthCloud находился в старом здании, и на нашем чердачном этаже оконные рамы были забиты старой краской. Но я нашел одну, которую удалось открыть. Внутрь ворвался холодный осенний воздух, и бумаги на моем столе затрепыхались.

Я сел в кресло. Как же... хорошо. Чертовски потрясающе. Я вдруг с отчетливой ясностью понял, что прежде лишь барахтался, плывя по течению. Я сидел и размышлял, когда же это началось. Наверное, когда Джейсон порвал со мной? Но может быть, и раньше, хотя я не мог определить причину или момент. Вероятно, это не так уж важно. Вероятно, важно только то, что я чувствую сейчас.

А потом в кабинет вошел Блэйн, и я сразу понял, что произойдет.

— Бля, — выдохнул я, когда он с мрачным лицом опустился в кресло напротив.

— Мне жаль. Я думал, тебя это не коснется, но Metrotech решил отдать все проекты собственному отделу дизайна.

— Они переведут тебя? — Блэйн был хорошим боссом. Я надеялся, что он, в отличие от меня, не потеряет работу.

— Неа. Говорят, сами справятся. Этот офис не закроют, но тут останется только отдел продаж и небольшая маркетинговая команда. Однако у меня есть кое-какой вариант, и думаю, для тебя тоже найдется местечко. Ты слышал об объединении дизайнеров под названием Sphere?

Я моргнул.

— О да, слышал. Они ведь в Нью-Йорке, не так ли?

— Точно. Я дружу с одним из арт-директоров. У них есть открытая вакансия на год по контракту, с возможностью после перевестись в штат. Я уже рассказал Джил о тебе. В понедельник лечу на собеседование. Они посмотрели твое портфолио и сказали, что не прочь встретиться. Что думаешь?

— Ух ты, — это было неожиданно. Я откинулся на спинку кресла. Все как-то разом навалилось. С одной стороны, меня уволили — и это полный отстой. С другой, Sphere — это отличный вариант. Я был не слишком заинтересован в еще одной работе по контракту, однако слышал об этом месте только хвалебные отзывы.

Но тут мое сердце рухнуло вниз. Потому что трехчасовая поездка в ВинтажРидж из Бенсонвилла —ничто по сравнению с перелетом туда же из Нью-Йорка. Я прикусил нижнюю губу и поерзал.

— Это очень щедро с твоей стороны. И с их тоже.

— Надеюсь, ты хотя бы поговоришь с ними. Или тебе не интересно? — Блэйн склонил голову на бок. — Я думал, ты обрадуешься. Или, по крайней мере, облегченно выдохнешь.

— Нет, я рад. В смысле, это замечательное предложение. Просто... — Мне нужно время все обдумать, но голова гудела. Увольнение, перспективы, Нью-Йорк и Дэйн... — Конечно, я поговорю с ними. Просто дай мне минутку, собраться с мыслями.

Позже, в тот же день, я поговорил с рекрутером из Sphere и согласился прилететь на собеседование вместе с Блэйном. Затем начал собирать свои вещи. В пятницу меня в офисе уже быть не должно, но мне выплатили приличное выходное пособие, что было весьма приятно.

— Войдите, — ответил я на стук в дверь, не отрываясь от разгребания папок. Я поднял глаза и увидел Джейсона, прислонившегося к дверному косяку.

Он пробежался взглядом по беспорядку на моем столе и на полу, закрыл дверь и прошел вглубь комнаты.

— Слышал про твое увольнение. Мне жаль.

Я пожал плечами.

— Какое-то время я думал, будто меня это не коснется, но не могу сказать, что сильно удивлен.

Я отложил папки на край стола и застыл в ожидании. После совещания в ВинтажРидж я держался своего крыла офиса, а Джейсон — своего. Теперь, когда мы снова увиделись, я никак не мог понять, что вообще нашел в этом человеке. Наверное, все из-за Дэйна. Он согревал теплом мое настоящее, и в сравнении с этим прошлые отношения казались серыми и однообразными.

— Есть уже что-нибудь на примете?

— Когда узнал о слиянии, я сразу позвонил Ане, но Блэйн перехватил меня и предложил работу в Нью-Йорке. Так что варианты есть, — нарочито бодро сообщил я.

— О, хорошо. Прекрасно. Думаю, в Нью-Йорке очень здорово.

— Уверен, так и есть. — Я взял блокнот, который начал теребить Джейсон, и кинул его в коробку. — Ты что-то хотел?

Джейсон оглянулся на закрытую дверь, а затем уселся на краешек моего стола.

— Я тут подумал, вдруг ты хочешь сходить перекусить или еще куда-нибудь? Потусоваться вместе. Может, заняться сексом? Отвлечешься немного.

Я чуть не поперхнулся, но он никак не отреагировал.

— Ты серьезно?

— Я скучаю, Коул.

— О, господи. — Я закрыл лицо руками. — Давай ты не будешь этого делать. Просто уходи и закрой за собой дверь. — Я фыркнул, оттого что невольно заговорил словами из песни Глории Гейнор.

Джейсон был слегка озадачен, однако не отступал.

— Мне казалось, нам было хорошо вместе. В последнее время я часто думаю об этом. Я не прочь попробовать еще раз. Если честно... Мне кажется, я совершил ошибку.

— Тут нет никакой ошибки. — Я медленно встал. — Джейсон, в прошлые выходные мой бойфренд привязал меня к кровати и облил горячим воском. Потом он навесил прищепки на мои соски и яйца и трахал, пока я не начал кричать. И после этого мы сидели у него на кухне и кормили друг друга мороженым. Я уснул с налипшей на волосы спермой, пока он гладил меня по спине. Простыни превратились в грязное месиво, но он не стирал их до воскресенья. И все это было просто невероятно. — Я ткнул в него ручкой, а потом кинул ее в коробку. — Ты и я вообще не подходили друг другу. Мы просто... Черт, да я понятия не имею, что мы делали вместе. Барахтались в этих отношениях, лишь бы не остаться в одиночестве, разве что? Я хочу быть с человеком, с которым не буду чувствовать себя дерьмово или грязно из-за того, что мне нравится. Жаль, что у меня не хватило смелости сказать тебе раньше, вместо того чтобы испытывать вину и огорчение. Я должен был прекратить это, прежде чем мы потратили друг на друга столько времени, будучи абсолютно несовместимы.

Ха. Я сказал «бойфренд». Мы с Дэйном еще не обсуждали это, но очевидно, ни один из нас больше ни с кем не встречается.

— Срань господня. — Джейсон часто заморгал, словно не мог понять, как ему смотреть на меня: с неодобрением или с тревогой.

— О да! Именно. В последнее время богохульство так и плещет из моего рта. Так что да, можно с уверенностью сказать, что я не настроен пробовать с тобой снова. — Было заметно, как Джейсон пытается скрыть свой ужас, безуспешно. Он будто проглотил плесневелый лимон.

— Можно было и помягче. Простого «нет, спасибо» вполне достаточно.

— Точно так же, как ты был помягче, сказав, что наша интимная жизнь скучна? Что мы скучные? Впрочем, ты был прав. Но теперь мне известно, что я значительно менее скучный, чем о себе думал. И может быть, ты тоже. Наверняка ты просто пока не нашел подходящего партнера, который откроет в тебе что-то новое. Или может, твой идеальный партнер —тот, кто действительно наслаждается клизмами каждый гребаный раз, когда какая-нибудь часть тела собирается соприкоснуться с его задницей. — Я махнул рукой. Что-то меня понесло.

— Ладно. Хорошо. — Джейсон ткнул большим пальцем в дверь позади себя. — Тогда я просто уйду.

— Прекрасная идея. Удачи.

Он направился к выходу и, бросив на меня последний растерянный взгляд, чуть не врезался в стол Минди. Мне удалось сдерживать смех до тех пор, пока он не ушел. Но затем я расхохотался так, что живот заболел.

***

— Проведешь День Благодарения со мной... В смысле с моей семьей? В этом году Шей и Аарон тоже приедут. — Дэйн молчал на другом конце провода, и я поспешно добавил: — Перебор? Или у тебя уже есть планы?

— Нет. Боже, да я с удовольствием. Это... — Он снова замолчал. — Я до сих пор не могу поверить, что тебя уволили. Как они могли выгнать тебя после всего, что случилось?! Хочешь, я поспрашиваю в нашем отделе дизайна, не откроются ли вакансии в ближайшее время?

Я фыркнул.

— Нет. Я справлюсь, тем более я уже говорил тебе про открытую вакансию в Нью-Йорке. И у меня есть специалист для поиска других вариантов. Будь я нужен Metrotech, они уже предложили бы мне работу.

Дэйн одобрительно хмыкнул.

— А еще не могу поверить, что ты высказал все Джейсону.

Я посвятил его в наш разговор с Джейсоном, сразу после того как рассказал о визите Блэйна.

— Признаю, с моей стороны это было немного по-мудацки. Но ты бы видел его лицо. Оно того стоило. Хотя, скорее всего, тем самым я подпортил себе карму. Лучше бы про флоггер рассказал ему.

Дэйн расхохотался. Тот эпичный раз завершился нашим совместным падением с кровати, пока я кончал.

— Моя вина, — признал Дэйн.

— Полностью твоя. Нужно будет повторить. Только стоит прикрутить экспрессию процентов на семьдесят.

— Может, даже на восемьдесят. Посмотрим, как ты будешь извиваться в следующий раз.

И хотя на моем бедре еще долго красовался синяк, я понял, что в Дэйне мне именно это и нравится: то, как органично секс вплетается в нашу повседневную жизнь. Как мы легко переключаемся от грязных намеков на приличные темы, и нас обоих это устраивает. Мы не посещали БДСМ-клубы или что-то в этом роде, но когда возникало желание, могли поиграть с чем угодно. Иногда инициативу проявлял Дэйн, а бывало, я сам подходил к его шкафчикам и спрашивал, как пользоваться той или иной игрушкой. Мы трахались у стен или на полу так же часто, как и в кровати. Наши отношения были дикой смесью из нежности и грязи, сладости и жести. Я всегда хотел именно этого, но понятия не имел, где искать. Неужели придется все это оставить? Я еще не полностью осознал. Но пора уже это сделать. И поскорее.

— Коул?

— М-м? — Я вернулся к реальности.

— Я спросил, стоит ли принести что-нибудь на День Благодарения? Могу испечь яблочный пирог.

— Уверен, что сможешь. Черт, теперь фрукты у меня ассоциируются с сексом. Это все твое влияние.

Дэйн рассмеялся.

— На днях я выбирал дыню и думал о тебе. Приберегу ее на выходные.

— Нет.

— Да.

— Ладно, посмотрим, — уклончиво ответил я, понимая, что соглашусь на все его задумки. Я ненадолго окунулся в мир своих фантазий, где Дэйн раскладывает липкие и сладкие кубики дыни у меня на животе, а потом собирает их языком. Против такого ничего не имею.

Мы обсудили День Благодарения, а потом Дэйн вздохнул.

— Мне правда жаль, что так вышло с твоей работой.

— Знаю. Мне тоже. Просто стараюсь не думать об этом. Сейчас не лучшее время, по многим причинам.

— Согласен. Но мы что-нибудь придумаем. И я хотел бы как-то помочь, если смогу.

Я улыбнулся в телефон, хотя Дэйн не мог этого видеть.

— Ты очень поможешь, если проведешь со мной День Благодарения. Я боялся, что у тебя уже есть планы.

— Да нет, — усмехнулся он. — Вообще-то меня приглашали на обед, но благодаря тебе у меня есть повод отказаться.

— Уверен? Не стоит нарушать из-за меня свои планы.

— Я хочу провести День Благодарения с тобой. — Дэйн откашлялся. — И я проведу его с тобой. Точка.

Дэйн

В доме Коула творился хаос, сопровождаемый грохотанием телевизора, по которому показывали футбольный матч. Я уже праздновал с этой семьей День Благодарения. Тогда мы учились в школе, мои родители вдруг решили, что нужно ехать в Европу, но я отказался, потому что не хотел пропускать школьные занятия. В итоге не пожалел, что остался. Мне больше импонировала уютная атмосфера Дня Благодарения в доме Коула, чем безликий гостиничный номер, экскурсии на винные заводы или в музеи.

По кухне, гостиной и заднему дворику носились кузены Коула, в то время как его мать, дядя и бабуля Меркл занимались приготовлением пищи.

— Счастливого Дня Благодарения. Я так рада, что ты пришел. — Элизабет заключила меня в объятия, и мне пришлось поставить на стол захваченную с собой бутылку вина, чтобы ответить на них.

— А Коул где? Отлынивает? — ухмыльнулся я, когда она меня отпустила.

Бабуля Меркл нахмурилась.

— Ага, он...

— Он здесь, но считай, что его тут нет. Бедняжку атакуют дети, которые понятия не имеют о личных границах и чувствительности некоторых частей тела.

Я обернулся как раз в тот момент, когда Коул ускользнул от попытки защекотать его, затем подхватил воинственно настроенную девочку и закинул ее себе на плечо.

— Кажется, вы кое-что забыли. Вам не нужна еще одна индейка к праздничному столу, ма? Только эта хихикает, а не кудахчет.

— Еще одна индейка никогда не будет лишней. Жирненькая?

Девчушка взвизгнула и расхохоталась, когда Коул опустил ее на пол и придирчиво осмотрел.

— Думаю, ей нужно еще подрасти. Марни, дочь моей кузины Сары, — пояснил Коул, как только девочка убежала. — Даже не пытайся запоминать. Их слишком много.

Он подошел, и я притянул его к себе и поцеловал в щеку.

— Привет.

Коул промурлыкал приветствие мне на ухо, а я позволил своей руке опуститься ниже, к его пояснице, чувствуя под пальцами мягкий кашемир свитера, который он стащил из моего шкафа в свой последний визит.

— Тебе идет темно-синий, — слегка оттянув ткань на спине Коула, я решил, что не стану требовать свитер обратно.

Я лопатками чувствовал, как меня буквально прожигают взгляды Элизабет и Меркл, но обернувшись, увидел их улыбки.

— Ма, ты меня пугаешь. — Коул высвободился из моей хватки, легко проведя ладонью по моему бедру. — И ты, Меркл, тоже.

— Ну да, просто... — Элизабет махнула рукой. — Неважно. Хотите сока, мальчики? Она похлопала по открытой бутылке красного вина и подмигнула. — А потом я выгоню вас из кухни, чтобы заняться ужином.

Я взял предложенные мне бокалы и один передал Коулу. Он кивнул в сторону двери.

— Кажется, Аарон и Шей вернулись. И судя по звукам, их порвали на клочки.

Из гостиной действительно доносился шум. Вскоре показались и сами молодожены с лицами, раскрасневшимися от холода. Или, может быть, от усилий, которые им пришлось прилагать, чтобы продраться сквозь толпу малолетних хулиганов. Аарон протянул Элизабет бумажный пакет из супермаркета.

— Мы были в трех магазинах и в итоге смогли найти, кажется, последние на этой планете две банки клюквенного соуса. Теперь не говори, что я ничего не делаю для этой семьи.

— Уже жалеешь, что согласился приехать? — спросила Шей, когда нас снова окружили дети. Но на этот раз у них было надувное оружие. Что-то вроде бейсбольных бит, которыми они колотили по всему, до чего могли дотянуться, включая мою пятую точку. Шей взвизгнула, когда ее ударили по заднице.

Элизабет всплеснула руками.

— Так! Всех, кто не занимается готовкой, прошу на выход.

Аарон, Шей, Коул и я отправились в гостиную, а затем спустились в подвал, где отыскали старую игровую приставку и рубились в видеоигры, пока нас не позвали к столу.

Ужин оказался весьма шумным мероприятием, все за столом болтали, шутили, подтрунивали друг над другом. Еды было столько, что хватило бы на всех соседей. Внезапно на меня накатила волна удовлетворения такой силы, что стало трудно сохранять спокойствие. Мне очень повезло, что тепло, которого мне не хватало в собственном доме, я всегда мог получить в семьях моих друзей. Коул потянулся ко мне и под столом вложил свою руку в мою ладонь, и я вдруг остро ощутил этот момент — у меня внутри все сжалось и глаза защипало от мысли, что вскоре ему, вероятно, придется уехать. Что я больше не увижу его по выходным, нас будут разделять сотни миль, а не три часа езды на машине.

Я переплел свои пальцы с его и прижал к себе наши сцепленные руки.

— Я рад, что ты смог прийти, — сказал тихо Коул, пока вокруг гремели тарелки.

— Неужели ты думал, что я пропущу подобное веселье?

— Дело не в этом. Просто... не ожидал, как здорово будет видеть тебя здесь.

— Снова.

— Да, снова. — Он сжал мою руку.

После ужина мы помогли убрать со стола и помыть посуду, а затем Коул повел меня по коридору в свою старую спальню. Она по-прежнему прекрасно пахла. Так же, как ее хозяин. Я помнил, что раньше стены были увешаны постерами, а зеркало беспорядочно залеплено фотографиями, но теперь их сменили дипломы и аккуратно расставленные снимки в рамках.

— У нас сегодня почти не было времени побыть наедине. — Коул потянул меня вглубь комнаты.

— Это все День Благодарения. Да и места не так уж много. К тому же у тебя полно двоюродных братьев и сестер. На Рождество творится то же самое? Или с большим размахом?

Я прервал его смех, притянув к себе и поцеловав. Коул захлопнул дверь, а потом обхватил мою шею руками и ответил на поцелуй.

Мы долго не могли оторваться друг от друга, в том числе и из-за острого ощущения, что наша уютная история, которую мы даже еще не обозначали как серьезные отношения, близится к неизбежному концу. Когда наконец мы разомкнули губы, мое внимание привлекли фотографии в рамке для коллажа.

— Колледж? — спросил я. Коул повернулся и кивнул.

— Второй год обучения. Это сразу после моегокаминг-аута. Родители приезжали. Думаю, хотели убедиться, что у меня все в порядке.

Я подошел ближе, вглядываясь в его лицо на фотографии. Оно было свежим и довольным, с очаровательной кривоватой усмешкой.

— А все было в порядке?

— Ага. Я тогда понятия не имел, какое облегчение испытаю, произнеся это вслух. Долгое время я сомневался, но нужно было выбрать. Или хранить эту тайну до конца, или гордо заявить о ней всей семье. И тем, кто готов выслушать. — Коул задумчиво отвел взгляд. — Но я сказал только родителям, соседу по комнате, еще одному хорошему другу и... — Он пожал плечами. — Наверное, большего мне и не надо было.

— Здорово, что опыт оказался позитивным. — И я был серьезен. У меня становилось тепло на душе от мысли, что родные Коула приняли все.

Уголки его губ опустились, он нахмурился.

— Мне все еще стыдно за то, как я отреагировал на твое признание. Знаю, — он поднял руку, чтобы остановить меня, — ты сказал, что не винишь меня, но я все равно чувствую себя виноватым. И всегда буду жалеть об этом.

Под сольным фото Коула был наш совместный снимок, где я обнимал его за плечи. Как и сейчас, тогда я был на дюйм выше. Элизабет сфотографировала нас сразу после футбольного матча. На щеке у Коулакрасовался школьный талисман. На мне — футбольная форма. На снимке запечатлен момент, когда я, отвернувшись от камеры, что-то сказал Коулу, а он расхохотался. Я отлично помнил ту минуту. Событие не было чем-то знаменательным, но я смотрел на фото и чувствовал, что сердце колотится в груди, как и тогда.

— Мне надо тебе кое-что сказать. — Я точно знал, что если не сделаю этого сейчас, то буду сожалеть об упущенной возможности, как много лет назад.

Коул слегка побледнел, но потом, тяжело сглотнув, кивнул.

— Конечно. Говори.

— В тот день, когда я признался, что гей, мне хотелось сказать совсем другое. В смысле, конечно, я гей, но в первую очередь, я признался, потому что был влюблен в тебя.

У Коула отвисла челюсть.

— Правда?

— Безнадежно. — Я почувствовал сухость в горле и облизал губы, которые тоже внезапно пересохли. — И люблю до сих пор.

Коул

«И люблю до сих пор».

Боже, Дэйн хочет моей смерти. Я готов был растаять и превратиться в лужицу прямо там, где находился, оставив на полу после себя только слишком узкие джинсы и лучший свитер, который когда-либо облегал мое тело. Вглядываясь в наполненные искренностью глаза Дэйна, я судорожно вздохнул.

Блядь, кажется, у меня тряслись руки.

— Я понятия не имел.

Вообще. Вжух. Пустота в голове.

— Я просто струсил. Меня пугала неизвестность. Боялся, что ты подумаешь. Что скажешь. К тому же у тебя была девушка, и я ни разу не замечал за тобой никаких явных признаков... — Дэйн поморщился. — Ты даже не представляешь, сколько раз за последние десять лет я жалел о своем молчании. Сколько я думал о тебе. Всегда. Все время, Коул.

Я поник.

— Боже, теперь я чувствую себя еще хуже, потому что отгородился от тебя.

— Нет, — твердо сказал он. — Я застал тебя врасплох. Теперь мне это понятно. Я все сделал не так, а потом принял твою нормальную реакцию за отказ, не дав тебе шанса объясниться. Это было не честно.

— Ты почти сразу начал встречаться с тем парнем, поэтому я подумал... Даже не знаю, о чем я думал. Повел себя как мудак. Надо было поддержать, но я не сделал этого. Поэтому никогда не винил тебя в том, что мы вот так разошлись. Но как же я тосковал, потому что... — Я сделал глубокий вдох и боль в груди усилилась. — Я тоже был в тебя влюблен. Просто не мог признать свою ориентацию. Я тоже струсил, а потом было уже слишком поздно.

— Понимаю. Ничего страшного.

— Нет! Мы ведь... могли быть вместе.

Дэйн приложил палец к моим губам.

— Может быть, все должно было случиться именно так. И я говорю это не для того, чтобы ты передумал лететь в Нью-Йорк, или еще куда. А потому что ты должен знать: если ты примешь это предложение и захочешь быть вместе, я более чем готов сделать все возможное для этого. Преодолеть хренову тучу миль ради тебя.

— Притормози, Дэйн.

Но он не слушал.

— Не хочу, чтобы ты снова исчез, так и не узнав о моих чувствах.

— Я отказался от работы в Нью-Йорке, — выпалил я, и на озадаченном лице Дэйна появилась робкая улыбка.

— Отказался? Стой, почему? Это же прекрасная возможность.

— Но это контрактная работа. А контракт можно найти и рядом с мужчиной, которого я люблю. Мне выпал второй шанс, и я ни за что на свете его не упущу.

Дэйн прижался своим лбом к моему, и какое-то время было слышно только наше тихое дыхание.

— Мне казалось, ты скажешь, что мы больше не увидимся, — признался я. — Я так боялся этого, потому что мне ни с кем не было так хорошо, никем я не был так увлечен. Я могу выдерживать трехчасовую дорогу каждые выходные, но не думаю, что смогу жить вдали от тебя.

Черт. Я уткнулся щекой ему в плечо, надеясь, что Дэйн не заметит сырости, которую я тут развел.

Но он легко скользнул пальцами по моему подбородку и приподнял его. Когда наши взгляды встретились, Дэйн осторожно провел рукой под моими глазами, и у меня перехватило дыхание, когда я ощутил на своих губах его мягкий поцелуй.

— Я никуда не уйду, — пообещал Дэйн, крепко сжав губы, но я все равно увидел в его лице усмешку. — Дать платок?

— Да пошел ты со своим платком. Ты без него на улицу не выходишь?

Дэйн цыкнул и достал лоскут ткани из заднего кармана джинсов.

— Это, блядь, очень странно. Давай сюда. — Я со смехом потянулся за платком, но Дэйн отдернул руку и сунул его обратно в карман.

— Сам возьми. А потом я забираю тебя из этого зоопарка. Нас ждет еще один, специальный, День Благодарения, на который я просто мечтаю попасть.

— Заметано.

Эпилог

Дэйн

Восемь месяцев спустя.

Заиграл струнный квартет, и Коул, взяв меня за руку, метнул в мою сторону предупреждающий взгляд.

— Ни слова не сказал и не собирался, — усмехнулся я.

— Вот и отлично. — Мы стояли перед дверями церкви. Свободной рукой Коул нырнул в мой нагрудный карман и вытащил оттуда платок, потом снова кинул на меня взгляд, на сей раз угрожающий, будто я мог не понять с первого раза. — Просто на всякий случай.

— Ну конечно. — Я посмотрел на шелковый лоскут ткани, а затем перевел взгляд на Коула и поцеловал его в висок. — Я тоже чувствую, что сегодня моя аллергия обострилась.

Коул пытался сохранить серьезное лицо, но потерпел неудачу и рассмеялся.

— Какой же ты придурок.

— Знаю. Я люблю тебя. И твою чувствительность тоже.

Несмотря наподдразниванияКоул мило прижался ко мне. Он так обожал все эти нежности, что я просто не мог перестать постоянно егообнимать. Я будто стремился наверстать упущенные годы, когда мечтал прикоснуться к нему вот так, но слишком боялся. Теперь он был моим, и я мог трогать его, где и как хочу. Всегда.

— Это нелепо. Мы почти не знакомы с ними, но если сейчас вступят струнные — я обречен.

— Уверен, именно об этом они и думали, когда планировали свадьбу: «Нам нужна музыка, которая заставит всех рыдать. Особенно Коула Грина».

— Очень правдоподобная версия, — фыркнул Коул. — Думаю, Чейз обожает драмы.

— Зришь в корень, — сказал я, и мы замолчали, потому что в проход вступили Чейз и его жених Ланс, в одинаковых смокингах, рука об руку.

— Я все еще не понимаю, зачем нас пригласили, — пробормотал Коул, лучезарно улыбаясь и кивая проплывающему мимо нас Чейзу.

— Наверное, ему кто-то наплел, что мы не скупимся на подарки.

Я тоже был озадачен. Мы с Чейзом не слишком много общались, хотя частенько пересекались то там, то здесь. В последний раз мы встретились у прилавка с круассанами и кофе. Тогда Чейз туманно намекнул, что мы сыграли важную роль в его предстоящем бракосочетании. Все скромно умолчали о том, как на свадьбе Шей и Аарона он предлагал нам с Коулом стать кремовой прослойкой в нашем торте, но мы от души посмеялись над этим воспоминанием, когда Чейз покинул кофейню. А потом вернулись домой и повторили ту ночь.

Спустя неделю мы получили приглашение на свадьбу.

Коул вновь прижался ко мне, когда Чейз и Ланс встали перед священником и развернулись лицом друг к другу. Я обнял своего парня за талию и кончиками пальцев провел по его заднице. От ответного тихого шипения по моей спине прошла дрожь. Я поцеловал Коула в макушку и сосредоточился на главном действии. Все расселись, и церемония началась. Коул принялся утирать слезы моим носовым платком, я крепче сжал его руку и еще раз поблагодарил высшие силы за то, что они вернули его мне.

Когда начался банкет, мы фланировали между столиками с закусками, пили шампанское и болтали с гостями. Коул заметил одного из своих коллег из Zen. Это местная рекламная фирма, где он нашел работу вскоре после того, как отклонил предложение из Нью-Йорка. А еще через две недели он переехал ко мне. Возможно, это было скоропалительно и слегка необдуманно. Но спустя полгода даже бабуля Меркл поверила в нас.

Как только Коул поздоровался со своим коллегой, я подцепил его за локоть и повел к витрине со сладостями, где на меня уже смотрели маленькие керамические формочки с крем-брюле. Я надеялся, что мы быстро все попробуем, а затем отправимся домой, потому что перед предстоящей командировкой хотел как можно больше времени провести с Коулом наедине.

Внезапно наши телефоны одновременно тренькнули.

Аарон: Это...

Шей: Мальчик!

Шей:...

Аарон: и мальчик.

Коул ахнул, а я хлопнул себя по карману.

— Тебе снова нужен мой платок?

— Конечно, нет! Только не из-за детей, — воскликнул он, будто я сморозил чушь, но по улыбке было видно, что новость его обрадовала.

— Всего им и побольше. Думаю, начинать копить стоит уже сейчас.

Шей забеременела сразу после свадьбы, хотя клялась, что специально не пыталась, и винила бабулю Меркл, будто та сглазила их, назвав плодовитой парочкой.

Коул понимающе кивнул.

— Ты хоть представляешь количество подгузников?

— А что, если оба пойдут в спорт?

— Очень расточительно. А знаешь, что не расточительно?

— Видеоигры. Кошки. Собаки. Птицы. Что угодно, кроме детей.

— Ага. Что ж, теперь у нас в любом случае будет кого баловать.

Я уже представлял очередной уик-энд с кланом Гринов, который стал еще больше. Ни Коул, ни я не хотели своих детей, но прошлое Рождество с его семьей оказалось очень веселым, и мы отлично провели время, выбирая подарки для его многочисленных двоюродных братьев и сестер.

— Именно, — согласился Коул и потянул меня за руку. — Ты думаешь о десерте и о том, как бы смыться?

— С языка снял. — Я скользнул взглядом по ровным рядам тортов, пирогов, крем-брюле и печенья. — Думаю, на десерты потратили больше, чем на шведский стол.

— Может, они сладкоежки. — Коул взял протянутую мной тарелку. — Я не жалуюсь.

— А я и не говорю, что ты жалуешься. Просто подметил, — заверил я, умиляясь тому, как он мечется между ореховым пирогом и тортом. — Ты ведь можешь взять оба. Никто не будет возражать.

Коул смерил меня взглядом и нахмурился.

— Кстати, мы не пробовали ничего с пирогами.

— Хочешь вызвать у меня стояк прямо здесь, у стола с десертами? — Тут было из-за чего переживать. Коул мог сделать так, что у меня встанет и на пару носков.

— Я не виноват, что у тебя странный фетиш на еду.

— Вообще-то все из-за тебя. Я никогда не испытывал желания испачкать кого-нибудь десертом, пока не появился ты. — Я подхватил креманку с крем-брюле. — Хочешь сказать, это я фетишист?

Коул прикусил губу, но все равно не сумел сдержать улыбку, когда посмотрел на крем-брюле на моей тарелке. Этот мужчина поднял на меня глаза и облизнулся.

— Вот и прекрасно. Сегодня вечером мы готовим крем-брюле, — пообещал я. Меня дико возбуждала мысль о Коуле, обмазанном сладкой нежной субстанцией. То, что мы впоследствии назвали «инцидентом с тортом», открыло во мне грань, о которой я даже не подозревал. Это была игривая и жаждущая экспериментов часть моей личности, которой я не придавал значения в мою бытность доминантом. Особенно поначалу, когда думал, что должен быть жестким и холодным.

Наполнив тарелки, мы направились к окнам, чтобы пробовать свои десерты, любуясь видами на ботанический сад.

На полпути нас заметил Чейз и, взволнованно хлопнув в ладоши, схватил Ланса за локоть и потащил его к нам.

— Как же я рад, что вы пришли! — выпалил он. Мы обнялись и обменялись рукопожатиями. Ланс держался чуть позади, с радостью предоставляя Чейзу право быть в центре внимания.

— Ни за что бы не пропустили. Спасибо за приглашение. — Коул ложкой указал на свой пирог. — Десерты — просто нечто.

— Шутишь, что ли? Без вас ничего не получилось бы.

Я усмехнулся.

— Ты уже упоминал об этом, но без конкретики.

Чейз заиграл бровями.

— Три слова. Секс, вечеринка, отказ.

— Секс, вечеринка... — эхом повторил я, когда заметил румянец на щеках Ланса. Спустя секунду, он неловко рассмеялся и подхватил Чейза под локоть.

— Думаю, пора забыть об этом, дорогой.

— Так и сделаю. — Чейз расцеловал нас в щеки и прижал к себе Ланса. — Давайте как-нибудь вместе поужинаем. Обещайте.

Возможно, это просто одно из тех обещаний, которые никогда не сбудутся, но мне нравился Чейз. Да и Ланс казался довольно милым.

— Обязательно. Можем сходить в тот новый ресторан на Пятой авеню. Или Коул угостит вас своим отвратительным рагу в горшочках.

— А Дэйн у нас заядлый пекарь, — не остался в долгу Коул.

— Вы двое выглядите такими милыми и домашними, — наморщил нос Чейз. — Должен признать, что немного разочарован.

Он не ошибался. Мы с Коулом с легкостью отказывались от шумных светских вечеринок в пользу компании друг друга, словно старались наверстать время, проведенное порознь. И хотя мы частенько строили планы грандиозных свиданий, обычно все заканчивалось тем, что мы оставались дома, готовили что-нибудь вместе или рубились в видеоигры, которые Коул притащил из родительского дома.

Коул рассмеялся.

— Если б ты только знал, что...

Я накрыл его рот ладонью.

— Ты прав, мы невероятно скучны.

Чейз с Лансом еще раз взяли с нас обещание встретиться и отправились к другим гостям. А Коул сверкнул на меня глазами. Я знал этот блеск. Отставив тарелку, я осторожно погладил его руку. Я знал, что под наглаженной тканью его кожа покрыта следами моих прикосновений. Нельзя сказать, что Коул не мог без боли, но нам нравилось чередовать интенсивное воздействие с очень нежным и чувственным. В последнее время мы больше экспериментировали с тем, чтобы он был сверху. При мысли об этом я ощутил, как меня опалило жаром, и мне еще больше захотелось уйти. Я всегда знал, что могу быть универсалом, но до Коула так и не встретил человека, которому мог бы довериться.

— Я начинаю разочаровываться в крем-брюле. Кстати, дома еще остался тот чизкейк, — напомнил я.

— Хочешь немного испачкаться? — Коул выгнул бровь и резко втянул воздух, когда я наклонился и прикусил мочку его уха.

— Хочу сильно испачкаться. У меня появилось вдохновение. Идем. — Я повел его к выходу, по пути прощаясь со знакомыми и друзьями. — Кстати, на днях я заглянул в твою любимую «магическую» лавку, и кое-что прикупил.

— Неужели? — Коул с интересом приподнял бровь. Теперь, переехав в ВинтажРидж, он часто наведывался в «Дикий Эйс» ис хозяевами лавки был уже на ты. — Расскажи подробнее.

Как только за нами закрылась дверь в атриум, я притянул Коула к себе и поцеловал в подбородок.

— Лучше покажу. — Я чувствовал его эрекцию, ускоренный пульс гулом отдавался в моих пальцах, сжимающих горло Коула. — Я говорил, что обожаю тебя?

На секунду он прикрыл глаза, смакуя мое признание, но потом посмотрел на меня уже ясным взглядом и покачал головой.

— Мне совсем не нравится эта хитренькая улыбочка. Господи, неужели ты купил то гигантское дилдо? Какой ты все-таки изврат. Ни за что. Слышишь? Нет!

— Сомневаешься во мне после стольких месяцев, проведенных вместе?

Коул продолжал возмущаться, но я лишь расхохотался и повел его к выходу.

— Кстати, про прищепки ты вопил точно так же.

По плечам Коула пробежала дрожь, которая волной отдалась у меня в паху.

— О, да, — ответил он с придыханием. — Это было круто.

— Отчего твое недоверие ко мне беспокоит еще больше.

Мы подошли к машине, и я, распахнув пассажирскую дверь, запихнул Коула внутрь. Перед глазами вспыхнула дразнящая картинка сосков Коула, крепко стиснутых зажимами. Мы тогда кончали столько раз, что весь день потом не могли двигаться.

— Это оскорбительно, поэтому ты заслужил наказание.

Коул поерзал, когда я сел за руль и завел машину.

— Думаю, тебе снова придется отшлепать меня.

— Есть и другие способы. Например... — Я искоса взглянул на него, сверкнув улыбкой. — Не разрешать тебе кончать, пока не вернусь из командировки.

У Коула отвисла челюсть.

— Это жестоко. Может, лучше прищепки?

— Это не так работает.

Я включил радио и встроился в поток машин, а Коул вытащил телефон и начал водить пальцем по экрану. Несмотря на возмущение, выпуклость на его штанах давала понять, что он очень даже не против. Я протянул руку и начал кончиками пальцев вырисовывать узоры на бедре Коула, пока не услышал его сбивчивое дыхание.

— Ты отвлекаешься.

— И не жалею об этом, — ответил я.

Коул показал экран своего телефона.

— Мама спрашивает, не хотим ли мы завтра вечером прийти на ужин.

— Спроси, будет ли торт на десерт.

— Ты же знаешь, что я просто не смогу сохранить адекватное выражение лица. Я теперь как собака Павлова. У меня триггер на торты.

— В этом и заключается все веселье.

Коул усмехнулся и напечатал ответ.

— Она ответила да.

Я припарковал машину в подземном гараже нашего дома, затем вышел и открыл дверь для Коула. Он еле заметно улыбнулся, когда я протянул ему руку.

— Это что за взгляд?

— Помнишь, как я сломал лодыжку в школе? — Коул вложил свою руку в мою. — Ты тогда притащил из дома все свои видеоигры и писал по сто раз на дню, чтобы проверить, выполняю ли я предписания доктора.

— Немного перебарщивал, — признал я. Тогда я волновался за Коула, ведь он переживал из-за пропусков занятий в школе. А еще сильно расстраивался, что пришлось так рано закончить футбольный сезон, хотя он все лето усиленно тренировался.

Я захлопнул дверь, включил сигнализацию и развернулся к лифтам. Но Коул не двинулся с места. Он сжал мою руку и повернул меня к себе лицом.

— Мне это нравилось. Нравится и сейчас. — Коул прижался ко мне и провел кончиком носа по моей ключице. — То, как ты всегда думаешь обо мне и моих желаниях. Никто не делал для меня подобного. Я рад, что именно с тобой я испытал это.

Он поднял голову, наши взгляды встретились, и у меня перехватило дыхание. Мне до сих пор не верилось, что теперь я могу смотреть в эти голубые глаза, сколько мне вздумается. Никогда не перестану дорожить этим. Я провел большим пальцем по его скуле, и лицо Коула смягчилось.

— Ну что, вернуть тебе носовой платок? — спросил он сладким голосом, поцеловав меня.

Желание расхохотаться схлестнулось с потребностью придушить, но вместо этого я снова впился в губыКоула и, выхватив у него свой платок, кивнул в сторону лифтов.

— Идем, засранец. У меня грандиозные планы.

Он ухмыльнулся.

— Видимо, ночь будет долгой.

— Очень. — Заверил я его, зная, что на следующее утро проснусь в объятиях любимого человека. Мы будем наслаждаться круассанами от Честера и ленивым воскресным утром. А внутри фильтра для кофе-машины, на которую Коул постоянно жаловался, его будет ждать платиновое обручальное кольцо.

КОНЕЦ.