Император или Зверь?

В ветхозаветной Книге пророка Даниила рассказано о видении четырех зверей, вышедших из моря: первый был подобен льву с орлиными крыльями, второй – медведю, третий – четырехглавому крылатому барсу, и последний, с ужасным обличием, имел железные зубы и десять рогов. Из этих рогов вышел новый, небольшой рог с человеческими глазами и устами и говорил высокомерно до тех пор, пока зверь не был убит и сожжен (Дан. 7: 1-11). Видение Даниила стало прообразом для многих эсхатологических пророчеств. Образы четырех зверей вошли в русскую иконографию Страшного суда: здесь они символизировали четыре грешных царства, последнее из которых часто отождествлялось с царством Антихриста (как в росписях Снетогорского монастыря или Успенского собора во Владимире). Эта традиция восходит к трактовке видения Ипполитом Римским (II в. ), который соотносил четвертого зверя с Римской империей, а империю связывал с грядущим Антихристом^{^[35]}.

В Новом Завете содержится много свидетельств об апокалиптическом враге и прельстителе. Явление «лжехристов и лжепророков» в последние дни предрекал ученикам Христос в проповеди на Елеонской горе (Мф. 24: 5, 24; Мк. 13: 22; ср.: Ин. 5: 43)^{^[36]}. Впоследствии апостол Павел во Втором послании Фессалоникийцам говорил о беззаконнике, «сыне погибели», который явится со знамениями и чудесами по действию сатаны и которого убьет Господь (2 Фесс. 2: 8-9). «Антихриста» в единственном и во множественном числе упоминает в своих посланиях апостол Иоанн (1 Ин. 2: 18-22; 4: 3; 2 Ин. 1: 7). Однако главным источником сведений об Антихристе стало Откровение Иоанна Богослова, полное символов видение конца мира, единственный канонический Апокалипсис. Здесь рассказывается о семиглавом Звере, который выйдет из моря: Змей-сатана даст этому монстру свою силу и власть, а второй Зверь, который выйдет из земли и будет иметь два рога, подобные рогам агнца, сотворит чудеса, обольщая людей, и заставит их поклониться ставленнику дьявола (Откр. 13: 1-2, 11-17). В христианской мысли первый Зверь был отождествлен с Антихристом, а второй с Лжепророком.

Многие образы Откровения восходят к библейским видениям и иудейским пророчествам о лжемессии, враге, осквернителе, беззаконнике последних времен. Так, облик Зверя, вышедшего из моря, вобрал в себя признаки всех зверей из видения Даниила: он подобен барсу, у него ноги медведя и пасть льва, семь его голов увенчаны десятью рогами, на которых высятся диадемы. Близкий образ появляется в Апокалипсисе еще раз – в видении вавилонской блудницы, которая едет на багряном семиглавом звере с десятью рогами (Откр. 17: 3-7).

Зооморфный облик Врага, описанный в Откровении, стал основой для более поздних описаний и пророчеств о Сыне погибели, а также развернутой иконографии Апокалипсиса. Однако раннехристианские тексты в первую очередь развивали другую идею – о том, что Антихрист придет «во имя свое» (Ин. 5: 43) и будет выдавать себя за Спасителя. Так как в земной жизни Христос творил чудеса, а его Второе Пришествие должно произойти с великой славой, подобно молнии, осветившей небеса, Антихрист будет обольщать людей, симулируя чудеса и знамения. Враг явится в образе великого царя-чудотворца, называющего себя Мессией. Такую картину рисуют «Учение двенадцати апостолов» (II в. ) и «Вознесение Исайи» (ок. II в. )^{^[37]}.

Уже во II веке Ириней Лионский (135–ок. 202) собрал воедино все свидетельства об Антихристе, которые встречаются в Священном Писании. В его трактате «Против ересей» можно найти рассказ о нечестивом правителе, богохульнике, гонителе христиан, который произойдет из колена Данова и воцарится на 3, 5 года. Младший современник (и, возможно, ученик) Иринея, первый антипапа, мученик Ипполит († ок. 235), тоже представил сына погибели человеком – евреем из колена Данова^{^[38]}, императором, преследующим христиан. Антихрист совершит все деяния, предсказанные в Откровении, однако зверем будет не по внешнему облику, а скорее по существу.

В богословской традиции следующих веков представления об Антихристе были разработаны подробнее. На первый план вышла мысль о том, что подобие дьявольского правителя-чудотворца Христу будет иллюзорным. Смирение и кротость, которые он покажет в начале жизни, сменятся мучительством и тиранством, когда он станет императором. Все его чудеса окажутся ложными – враг сможет только насылать видения. Об этом писали Ефрем Сирин (306–372), Кирилл Иерусалимский (315–386) и Феодорит Кирский (387 или 393–457), Иоанн Дамаскин (ок. 675–ок. 753 или 780), Андрей Кесарийский (VI–VII вв. ) и др. ^{^[39]} В отличие от них, Августин Блаженный полагал, что Бог даст Антихристу возможность творить настоящие чудеса^{^[40]}.

Мнения о том, кем на самом деле будет Антихрист, тоже расходились. Василий Великий и Григорий Богослов склонялись к мысли, что погибельный сын – одна из личин дьявола^{^[41]}. Более радикально эту идею высказал неизвестный греческий автор «Сказания о скончании мира и Антихристе» (V–VIII вв. ): сатана не может создать плоть для своего сына, следовательно, Антихрист – не человек, а некий мираж, дьявольская иллюзия^{^[42]}. Исходя из той же логики, автор Жития Андрея Юродивого полагал, что плоть для Антихриста сотворил Господь и до Страшного суда заключил ее в ад^{^[43]}.

Однако в Церкви быстро утвердилась идея о том, что сын погибели будет реальным человеком^{^[44]}. Ириней Лионский и Ипполит Римский видели в нем правителя-тирана, подобного Нерону^{^[45]}. Многие утверждали, что он станет «вместилищем» дьявола. Так, Кирилл Иерусалимский писал, что Антихристом будет некий волхв, которого сатана использует в качестве орудия, действуя в его теле^{^[46]}. Иоанн Златоуст^{^[47]}, Ефрем Сирин^{^[48]} и Иоанн Дамаскин^{^[49]} подчеркивали, что погибельный сын – не личина и не земное воплощение дьявола, а страшный грешник, который вместит его злобу.

Помимо авторитетных богословов, об Антихристе рассуждали авторы многочисленных апокрифов. В результате в целом ряде анонимных текстов его рождение оказалось представлено в мифологическом ключе. Здесь эклектично соединялись фрагменты Святого Писания и «сказочные» сюжеты. Так, в одном из сочинений, приписанных пророку Даниилу («Видение» псевдо-Даниила), сказано, что апокалиптический Враг поднимется из преисподней в виде рыбки, которую поймает человек по имени Иуда и продаст за 30 сребреников. Голову рыбы съест нечестивая девица, которая и родит Антихриста^{^[50]}.

На Руси были известны все описанные идеи. Во многих списках бытовали не только переводы творений Ефрема Сирина, Ипполита Римского или Иоанна Златоуста, но и «Сказание» псевдо-Ипполита и Житие Андрея Юродивого. В одной из редакций популярного «Откровения Мефодия Патарского» утверждалось, что погибельный сын будет зачат в граде Хоразине, когда птица расшибется о лицо некоей черницы^{^[51]}. Однако сами русские авторы не часто рассуждали об Антихристе, обычно лишь упоминая его как одного из персонажей, соотносимых с дьяволом^{^[52]}.

Ситуация изменилась в XVII веке, когда, на фоне общего нарастания эсхатологических ожиданий, фигура «беззаконника» последних дней стала появляться на страницах исторических хроник. Чем выше поднимался градус апокалиптических настроений в обществе, тем чаще Откровение Иоанна Богослова, евангельская проповедь Христа на Елеонской горе и другие пророчества о конце света привлекались для объяснения актуальных событий настоящего и их возможных последствий. Уже в сочинениях первой четверти – середины XVII в., посвященных Смутному времени, книжники описывают Лжедмитрия I, воцарившегося еретика, как «сосуд дьявола», человека, в котором мог воплотиться погибельный сын. Келарь Троице-Сергиева монастыря Авраамий Палицын связывает его с римским папой, а самого папу уподобляет Змею Апокалипсиса. По словам келаря, замученные в Москве праведники называли самозванца «образом Антихриста»^{^[53]}. Неизвестный автор «Плача о пленении и конечном разорении Московского Государства» осторожно именует Лжедмитрия «сродником» погибели и предтечей Антихриста^{^[54]}. Другие прямо называют самозванца сыном погибели, Антихристом и сосудом дьявола, сыном сатаны и лжехристом. В некоторых текстах Отрепьев косвенно уподобляется «беззаконнику» и Зверю Апокалипсиса с помощью различных цитат и реминисценций^{^[55]}.

Пожалуй, самую впечатляющую картину представил читателям дьяк Иван Тимофеев. В его рассказе самозванец – зримое воплощение сатаны, материализация сил зла: «По сем воста от ложа своего скимен лют, враг же обаче, а не человек бывая словеснаго существа, оболкся в плоть Антихрист; и яко темен облак возвлекся от несветимыя тмы... »; «весь сатана и Антихрист во плоти явлься, себе самого бесом жертву принес»^{^[56]}.

Идея о том, что дьявол наполнил своей злобой смертного человека и привел его к власти, мечтая «затушить» веру в последнем богохранимом царстве, вполне соответствует тем представлениям о природе погибельного сына, которые разделяло большинство Отцов Церкви. Исходя из этого, Авраамий Палицын заключал, что самозванец не стал «конечным» Антихристом только потому, что еще не исполнилось «время времен и полвремени», отмеренное до Конца света (Дан. 12: 7; Откр. 12: 14-15)^{^[57]}. Трактовка Ивана Тимофеева уже сближает Антихриста-Отрепьева с личиной или земным воплощением сатаны.

Еще более оригинальные и менее канонические версии во второй половине века актуализировали старообрядцы. Так, протопоп Аввакум полагал, что сын погибели будет лишь наполовину человеком – он родится от соития женщины с дьяволом. Мысль Иринея Лионского о еврейском происхождении Антихриста была объединена с архаическим представлением о летающем змее^{^[58]}: «…а противник, еже есть Антихрист, зачнется от блуда, от жены жидовки, от колена Данова. Мнит ми ся, сам сатана зблудит с нею сим подобием, якоже змеи ныне летают к женам, дьявольской же дух»^{^[59]}. Сын погибели – демоническое существо, зачатое Люцифером.

И все же средневековые представления об Антихристе ярче всего проявились не в рассуждениях о его происхождении, а в рассказах о его внешнем облике. «Словесные портреты» демонстрировали не только личину, которая будет открыта людям, но и подлинное «лицо» беззаконника. Во многих описаниях совмещались внешняя и внутренняя перспективы, так что читатель мог разглядеть одновременно истинный и мнимый облик Врага. Как мы увидим, точно такой же прием использовался и в средневековой иконографии Апокалипсиса.

⇐ Предыдущая 1 234 5 6 7 8 Следующая ⇒