Хелпикс

Главная

Контакты

Случайная статья





Франк Рюзе 3 страница



— Ну ясное дело... Слушай, на своей последней рекламной фотографии я стою в каком-то безразмерном мешке и на высоких шпильках; ты ведь никогда в таком виде не выйдешь на улицу... Или выйдешь? Ну разве что если это войдет в моду, ведь так?

 

Быстрая прокрутка, чтение.

 

С потолка свисают перья на ниточках, новая занавеска в душевой кабине сверкает блестками, и, что самое трогательное, Софи приклеила ко дну ванны специальные наклейки против скольжения так, что они образовали мои инициалы. Все это — в маленькой трехкомнатной квартирке, куда мы с ней въехали месяц назад «для совместного проживания». Софи входит в ванную, где я принимаю душ.

— Скажи, ты моешься потому, что чувствуешь себя грязной?

— То есть?

— Ну... после того, как мы занимались любовью.

— Да нет же!

— Ты уверена, что это не потому, что ты брезгуешь мной?

— Конечно, нет, иди ложись, я скоро приду.

— Скоро — это со скоростью света?

 

Быстрая прокрутка, чтение.

 

Софи бросила курить. Теперь она пытается и меня отвадить от курения, рисуя крошечные сердечки и цветочки на моих сигаретах и старательно их нумеруя. Я имею право выкуривать только те, что помечены этими рисунками, а она каждый день разукрашивает на одну меньше. Сегодня меня ждут на журнальном столике девять сигарет рядом с ее посланием, написанным розовым фломастером:

 

«Ты — то, что все хотят видеть и что вижу я; ты — то, чем я мечтаю стать, то, в чем мне так нужно было нуждаться».

 

Проверяю, нет ли чего на моем автоответчике, слушаю диск Стины Норденштам, которую Софи прозвала Стиной Пшапшупшу, и листаю Figaro Madame, где я сфотографирована вместе с Инес. Однажды на дефиле Versace она мне сказала, что цветы — это половые органы растений и когда ей преподносят букеты, то у нее всегда возникает впечатление, будто ей подарили связку членов.

 

Включаю Mac, просматриваю американские сайты, посвященные анорексии; там есть свод правил идеального анорексика (типа «Правило № 3: мне безразлично, счастлива ли я, главное, что я стройна») или еще список убедительных причин для голодания, последняя мне нравится больше всех: «Потому что я могу». Выключаю Mac, и очень кстати, — как раз приходит с покупками Софи, и я кидаюсь к ней, чтобы испробовать один фокус, про который вычитала уж не помню где, то ли в Biba, то ли в Marie Claire: нужно засосать губами клитор, потом выпустить, и снова, и опять. Софи после оргазма дышит так прерывисто, что почти пугает меня. «Все в порядке? » — спрашиваю я. Она лежит, уткнувшись лицом мне в шею, и по движению ее губ я угадываю «да». Мы не двигаемся еще несколько минут. Потом Софи чмокает меня в ухо, привстает и вдруг озабоченно хмурится.

— Что такое? — интересуюсь я, гладя ее по щеке. — Ну, что случилось?

Она целует меня и снова отстраняется.

— Что такое, что такое... Ты бледна как смерть.

— Мерси за комплимент.

— Нет, ей-богу, это очень странно.

Встаю с постели, подхожу к зеркалу. И верно: у меня даже губы побелели.

— Прямо как будто белилами намазали.

— Вот видишь!

— А что, даже клево! Да здравствует гипогликемия[17]!

— А вот у меня другая болезнь, — объявляет Софи, шаря между подушками, — называется гипопультокемия! Ну где же этот чертов пульт?

Наконец она его находит и включает телек; я торопливо ложусь в кровать, чувствуя, что у меня упало давление. Жду привычного обморока, но вместо него возникает странная щемящая боль в груди слева.

— Что с тобой? — спрашивает Софи. — Это случайно не та болезнь, которую лечат поцелуями?

И вдруг меня осеняет:

— Черт... Кажется, это сердечный приступ...

Софи одним прыжком перелетает через всю комнату и хватает мой мобильник.

— ГДЕ У ТЕБЯ НОМЕР?

Несмотря на давящую тяжесть, сердце бьется все быстрей и быстрей.

— Что?

— НА КАКУЮ БУКВУ ИСКАТЬ?

— На «к», наверное, — «кардиология».

— ДА НЕТ ТАМ НИЧЕГО! ЧЕЕЕЕРТ, ЧТО ДЕЛАТЬ, СКАЖИ МНЕ, КУДА ЗВОНИТЬ — В СПРАВОЧНУЮ ЧТО ЛИ?

Протягиваю руку. Меня всю трясет.

— Постой... Дай-ка... Мне кажется, я пометила номер сердечком. Глянь в конце.

— В конце чего? — спрашивает Софи, начиная всхлипывать.

— В конце алфавита, балда! Дай сюда!

 

Медленная прокрутка.

 

Двое санитаров ставят носилки возле кровати. У того, что пониже, басовитый голос, который время от времени срывается в дискант, и это звучит почти забавно. Они перекладывают меня на носилки, я описываю им жгучую боль в левом плече и руке, слышу, как Софи где-то сзади натягивает пальто, закрываю глаза и плыву под убаюкивающее звяканье вешалок в стенном шкафу.

 

Быстрая прокрутка, чтение.

 

Время идет к полудню. Жозеф и Дом сидят у меня в палате, увлеченно дискутируя на тему «Ослабляет ли курево либидо? ». Входит врач, чтобы обсудить со мной вопрос о сердечных стимуляторах, и Жозеф, пользуясь перерывом в дискуссии, спрашивает меня, почему в моем портмоне лежат два сертификата подлинности фирмы Prada (от нечего делать он вывалил его содержимое на тумбочку), а потом добавляет, что парижские больницы давно бы уж могли выдать мне сертификат «постоянного клиента», позволяющий набирать очки за каждое пребывание и получать подарки. Закончив рассказ о последнем поколении стимуляторов (спасибо, утешил: аппарат вроде бы миниатюрный и почти не будет заметен), врач выходит в коридор, и Дом спрашивает, видела ли я в начале прошлой недели ту сцену из «Секса в большом городе», где героиня заявляет, что «сперма — это гадость! ». На тумбочке трезвонит мобильник, это Франсуаза, моя агентша. Она сообщает, что адвокат какого-то американского врача связался с ней, чтобы узнать, не соглашусь ли я часом продать ему энное количество своих яйцеклеток, и, не давая мне вставить слово, обрушивается на манекенщиц из Восточной Европы, которые согласны сдать сколько угодно яйцеклеток в любой банк за любые деньги, так что цены очень скоро упадут до нуля, и завершает свою короткую, но бурную речь громовой цифрой 150 000 евро. Слушая ее, я разглядываю задравшийся край простыни над моими ступнями, которые поворачиваю то влево, то вправо, прежде чем озвучить лаконичный отказ (стараясь, правда, чтобы он прозвучал как можно мягче):

— Нет.

Громкие проклятия в трубке.

— Послушай меня (треск в трубке)... Ты слышишь или нет?

— Угу.

— Я сейчас назову цифру и хочу, чтоб ты мне ответила: «Ну супер! Конечно, согласна! » Ты поняла, это такая игра, ясно? Так вот, я тебе сделаю подарок — сокращу до минимума свои комиссионные, на это я иду только для тебя, ни для кого другого, уяснила? Предположим, я возьму какие-нибудь несчастные 30%, в итоге ты получаешь — соберись! — 210 000 евро чистыми. — Пауза. — Ты что, не врубаешься? В этом месте ты и должна закричать: «Ну супер! Конечно, согласна! » Черт подери, да прочисть же ты уши, мне надоело повторять по сто раз одно и то же!

— Знаешь, я не то чтобы.... Ну, в общем, не хочу я иметь... Короче, у меня его так и так не будет, но... иметь ребенка и в то же время не иметь... Как тебе сказать...

— Кончааааай! 210 000 евро! Проснись, включи мозги! — И она исступленно лупит по трубке. — Эй, ты там, да очнись же! Господи, этой идиотке прямо в руки плывут 210 000 евро, а она еще выкобенивается...

Выключив мобильник, я делюсь информацией с друзьями. Дом сообщает, что в Соединенных Штатах последний писк моды — оплодотворить свои клетки искусственным путем, а потом ввести их себе же внутривенно, — по словам тех, кто это уже делал, и нескольких специалистов, такая процедура здорово омолаживает организм. Появляется Софи, прямиком с занятий. Я успокаиваю ее насчет моего здоровья и рассказываю историю, услышанную сегодня утром от одного весьма симпатичного санитара: в психиатрическом отделении врач в сопровождении студентов вошел в палату девицы, которая в этот момент мастурбировала. Больная, ничуть не смутившись, спокойно продолжала свое занятие. Последовал такой разговор:

— Ну, как вы сегодня?

— Аааах!..

— Н-да... Боюсь, нам придется уйти, нынче она не слишком расположена к общению.

 

Медленная прокрутка.

 

Пока под местной анестезией мне имплантируют стимулятор, хирург объясняет, что литиевую батарейку нужно менять примерно раз в пять лет.

— Такое впечатление, будто меня превратили в часы, — говорю я.

— Ну тогда это часы в прелестной оправе, — галантно отвечает он.

Медсестра зашивает разрез. Теперь у меня под мышкой, между левой грудью и плечом, появился крошечный, толщиной с монету, прямоугольный выступ.

 

Быстрая прокрутка, чтение.

 

Я валяюсь вместе с Софи на пляже одного из окраинных островков (их здесь называют «моту») архипелага Бора-Бора. Она рисует узоры у меня на спине кремом для загара и рассказывает о здешних комарах, вроде бы маленьких, но страшно агрессивных; перед отъездом из Парижа один аптекарь сказал ей, что если к месту укуса приблизить зажженную сигарету, то жар разрушит комариные протеины, вызывающие аллергию. Я гашу свою третью разрисованную сигарету в пустой пачке, в этот момент нам машут с лодки какие-то люди, и мне приходится натянуть нижнюю часть своего купальника Eres с волнистыми оборками по краям, облепленного песком. Очищаем манго. Вдоль берега плывет серая акула, и мы бросаем ей кожуру. Слепящий солнечный свет постепенно меркнет, небо становится оранжевым и отражается в море, как в зеркале. Мы натираемся жидкостью от комаров, настоянной на цветах тиареи. Софи признается мне в любви, целует в пупок, но, поскольку я молчу, она, выждав с полминутки, садится на корточки и рассеянно смотрит вдаль, потом с отрешенным видом начинает собирать вещи в ожидании того типа, который должен забрать нас отсюда на своем «Зодиаке». Я натягиваю маечку, купленную в Colette (спереди на ней значится Pure[18], сзади Deceit[19]), потому что мне уже зябко.

 

Любовь, если подумать, всего лишь рефлекс, я в этом уверена. Что-то вроде рефлекса собаки, пускающей слюну при виде куска мяса. Вы прикиньте: если чувство к другому человеку прямо пропорционально желанию трахаться с ним, это может быть только что-то очень уж примитивное, разве нет? И больше всего раздражает иллюзия возникающей при этом страсти, неодолимая тяга к другому существу, которое дополняет тебя, как будто ум, красота или невинность — это болезни, передающиеся половым путем. Хотя некоторые вещи, например культура, которая отличается от интеллекта так же, как сахарин от сахара (то есть содержит 0% интеллекта), довольно-таки заразны.

И вот мы с Софи на «Зодиаке», в отеле, в ресторане. Я слушаю щебет маленьких девочек за столиком позади нас...

— Вот эти льдинки с лимоном... Э-э нет, я тебе их уже давала... А у Кандис есть CD Crossroads, слыхала?..

Софи чихает.

— Бохоже, что... бежду оргазбом и чиханием... — она сморкается, — много общего.

Какой-то тип за соседним столом объявляет, что не может спать на неглаженых простынях. Девчонка, сидящая напротив, тихим голоском отвечает, что ей очень нравится спать в грязной постели.

 

Быстрая прокрутка, чтение.

 

Я говорю себе, что уже пора взрослеть. Выкидываю прочь свою коллекцию «киндер-сюрпризов», оставив только фею, на головку которой Софи наклеила мое крошечное лицо, вырезанное из какой-то фотографии, осматриваю пуфики и решаю, что нужно купить стулья.

Верещит домофон: это Жозеф. Он поднимается, сообщает, что у него болит голова, и мы с ним роемся в аптечке; он ухмыляется при виде пузырька «попперса», который Дамьен когда-то купил, чтобы «расслабить» меня перед тем, как заняться содомией (эта попытка кончилась моим истошным воплем: «Вынь, вынь, вынь! Жжет, жжет, жжет! »). Жозеф говорит, что початый флакон лучше хранить в холодильнике. Потом из чистой вежливости спрашивает, как дела с работой. Отвечаю, что скоро еду в Германию, сниматься для рекламы румян.

— Ты по-немецки-то говоришь?

— Софи научила меня одной фразе — «Ich verstehe nicht», это значит «Ничего не понимаю».

Бли-и-ип! Это Инес, она рассказывает, что была в Тунисе и что страховая компания Europe-Assistance вывезла ее оттуда, так как «представь себе, вывихнула лодыжку в своих чертовых Gucci на высоких каблуках». Потом мы болтаем еще о чем-то, и она загадывает мне загадку, услышанную от Рассела Кроу, — про Лос-Анджелес и йогурт, но ее плохо слышно, а переспрашивать мне неудобно, поскольку я уже изобразила веселый смех.

Мы с Жозефом смотрим на DVD Time Code[20], потом я говорю, что нашла слово «гомосексуальность» в философском словаре и узнала, что, по мнению Фрейда, все мы проходим эту стадию в той или иной форме, прежде чем стать гетеросексуалами, откуда следует, что (цитирую) «гомосексуальность является фиксацией на стадии инфантилизма или же регрессией в эту стадию», конец цитаты.

— Ты как считаешь, я инфантильна? — спрашиваю у Жозефа.

— Я знаю, что кое-кто держит у себя CD с ремиксами Шанталь Гойя (я колочу его диванной подушкой по голове)... Ой, не надо! Я уже забыл, кто это...

Появляется Софи в своем коротеньком топе Eat me whole[21], целует меня, одновременно у Жозефа звенит в часах будильник; он бросается к телеку с криком: «Шабрина» началась! » Софи жарит картошку, а я тем временем проверяю электронную почту и обнаруживаю «мыло» от Людивин, в котором она сообщает, что в настоящий момент: а) страдает непереносимостью электропроводов, б) не способна выйти на улицу без бутылочки с водой. Во время ужина Софи берет меня за левую руку и нежно ее сжимает.

 

Быстрая прокрутка, чтение.

 

19 часов. Софи, Жозеф и я в кафе «Ле де Маго»: апельсиновый сок — «Монако»[22] — ананасовый сок. Жозеф рассказывает, что он намекнул С., чей отец работает в картотеке полиции, что ему нравится такая-то девушка, и на следующий день С. притащил ему распечатку на пять страниц с полной информацией о ней. Потом мы вспоминаем одну нашу приятельницу, объевшуюся каротина, чтобы выглядеть загоревшей, и в результате ставшую оранжевой. Затем следуют рассуждения о погоде (я объявляю, что готова выйти замуж за радиатор) и о Людивин, которая задает себе слишком много вопросов. На это Жозеф говорит, что быть уравновешенным — не значит находить ответы на поставленные вопросы, а значит уметь вовремя остановиться и не задавать их себе. Возле церкви Сен-Жермен какой-то шут гороховый врубает магнитофон, и окружающее пространство погружается в звуки new age. Мы еще долго обмениваемся философскими взглядами на жизнь, так что, когда наступает моя очередь, я уже и не знаю, о чем говорить.

— Жизнь похожа на тусовку. Нет, ей-богу... Да погоди ты... Это так и не иначе! Какой у нас выбор... Э-э-э... Жрать наркотики, трепаться либо снимать кого-то и оттягиваться вовсю... Ну что еще... Можно торчать дома, в четырех стенах, можно смотреть, как человек, который тебе нравится, живет с кем-то другим... Короче, выбор огромный.

В заключение своей тирады я изо всех сил пытаюсь выглядеть прикольной девчонкой — а что еще остается?

— В любом случае, раз уж я здесь... По крайней мере, пока наш отец, тот-что-на-небеси, не посадит меня в свою машину где-нибудь в полпервого ночи. Вообще-то он сказал, ровно в полночь, но я ухитрилась выторговать у него еще тридцать минут, и я не собираюсь ждать его у ворот; он посигналит, я сяду — и адью!

Жозеф отъезжает от меня вместе со стулом.

— Ты что, серьезно верующая?

— Да ладно, это так, красивые слова.

— Неправда, — говорит Софи, — перед оргазмом она всегда шепчет: «Боже мой... Боже мой... »

 

Пауза.

 

Тема: съешьте меня.

От кого: Ludi < shibi_moon@hotmail. com >

Кому: Priscille < priscille _hemilly@yahoo. fr >

> Вчера я была у одного парня, и там был его дружок, мы наелись грибов[23], потом стали смотреть фильм, и вдруг меня заколдобило на названии ресторана в фильме (он назывался The La Trattoria, и я себе говорила: но ведь здесь два артикля, английский и итальянский, два артикля, английский и итальянский! И меня это мучило невыносимо! ). Ну а потом мы стали купаться втроем в большой ванне, и тут мне почудилось, что плющ на краю ванны хочет меня задушить. Потом я трахалась с ними обоими — я думала, это будет прикольно, а на деле оказалось ну просто никак, они все время только ржали, а мне было ну просто никак, честно! Так что теперь у меня не осталось никаких иллюзий. Одни только предпочтения.

 

 

Тема: подругомство?

От кого: Priscille < priscille_hemilly@yahoo. fr >

Кому: Ludi < shibi_moon@hotmail. com >

> Ку-ку! Как дела? Слушай, скажу честно, твое последнее письмо навело меня на «размышления» (< = мне кажется, тут все-таки нужны кавычки). И вот плоды (этих моих размышлений => ): я подумала: ну и ну! Странное дело, мы еще как бы не совсем подруги, но уже и не просто знакомые. И тогда я решила, что это можно назвать именно так — подругомство. Мы все подругомые, понимаешь? И, чтобы отметить это звание, посылаю тебе в аттачменте красивую открыточку: «Тебе, разделяющей мою страсть к обуви! » Надеюсь, она тебе понравится.

 

Быстрая прокрутка, чтение.

 

Покупаю себе классные брючки-стрейч, перехожу улицу напротив магазина и вижу у светофора девчонку на скутере, без шлема; у нее курносый носик и длинные белокурые волосы. Она одета в белое, на ногах розовые кроссовки. Скутер срывается с места; какой-то тип спрашивает у меня время.

И вдруг я слышу громкий визг тормозов.

Поднимаю глаза: большой грузовик, выехавший наперерез скутеру, задел его переднее колесо.

Девчонка падает.

Грузовик тормозит, но останавливается не сразу и расплющивает ее голову.

Парень, спросивший время, пялится на меня.

Шофер грузовика выскакивает из кабины и орет как ненормальный.

У меня подгибаются коленки, и я плюхаюсь на тротуар.

 

=> =>, =>

 

Вечеринка у парня, который работает в Nova-mag, но чем именно он там занимается — тайна, покрытая мраком. Я невольно оказываюсь рядом с ним, поскольку он стоит возле крекеров, болтая с девицей, которая подробно описывает, как ей делали эпизиотомию[24]:

— Ну вообще-то, на самом деле... конечно, все вышло чисто случайно, просто в соседней палате у женщины возникли какие-то проблемы, и они занялись ею, а меня так и оставили, с разрезанной промежностью и ногами в петлях, на два часа, ты представляешь, на целых два часа! Ну и вот, значит... Лежу-лежу, а потом начинаю осматриваться и вдруг вижу свое отражение в лампе на потолке... Ну это полный отпад! До родов тебе никогда не скажут, что с тобой может такое случиться. Все говорят: «Ты увидишь, это потрясающе! » Но никто не предупредит, что после эпизиотомии каждый раз, когда писаешь, нужно сушить шов феном, чтобы избежать воспаления. Только представь, как приятно, когда, к примеру, входят медсестры, а ты им кричишь, стоя враскоряку: «Э-э, подождите секундочку... » А сама сушишь феном промежность, ну просто туши свет! И никто тебе заранее не расскажет, что если твой младенец не высосал все до конца, то молоко так и будет из тебя литься и ты месяцами будешь ходить липкая, притом круглые сутки, потому что даже когда ты моешься, то от теплой воды молоко само начинает течь, и все по новой. А до чего же страшно, когда после родов встаешь на весы: «Послушайте, доктор, вы уверены, что я нормально разродилась, а? Там у меня внутри случайно не осталось чего... Куска плаценты или еще чего-нибудь? »

Я отпиваю глоток лимонада и возвращаюсь на свой диванчик. Сидящая там девица сообщает мне, что терпеть не может блондинку, которая ведет программу о дефиле на канале Paris-Premi& #233; re, а я ее успокаиваю: эту даму все терпеть не могут. Подхожу к Софи; какой-то тип заливает ей, что заполнил дымом разного происхождения герметичные кубы из плексигласа и в ближайшем будущем собирается завесить всю комнату сотнями галогенных ламп и зеркалами, чтобы стать невидимым в... Софи прерывает его объяснения, доказывая Амбре, что может дотронуться до своего носа кончиком языка («это не очень-то красиво, но я умею, вот, смотри! »). Отсюда разговор постепенно перекидывается сначала на одного нашего приятеля, который объелся «марками»[25] на одном рейв-парти, куда в два часа ночи нагрянула полиция (втягивая воздух сквозь сведенные зубы, он бормотал что-то типа: «Ш-ш-ш-ш... Ввы увверены, что... ш-ш-ш-ш... я должен ссесть вв эту ммашшину и уезжжжать? »), а потом на Хлою, которая проходит курс детоксикации и у которой отказала одна почка.

 

=> =>, =>

 

Бред какой-то: вхожу в ванную и вижу, что в унитазе пузырится вода. Звоню куда следует, и мне присылают слесаря. Усатый мужик весело ухмыляется:

— Ну и в чем же проблема?

— Э-э-э... По-моему, у унитаза мания величия, он решил изобразить из себя джакузи.

 

=> =>, =>

 

Вчера встретила у себя в агентстве девчонку, которая ждала какие-то документы. Пока мы болтали, она занималась тем, что совала иголку себе под ногти и, когда иголка втыкалась слишком глубоко, дула на палец, как ребенок. Я пыталась держаться невозмутимо, типа все нормально, но она все же, видимо, заметила испуг у меня в глазах и объяснила:

— Это чтобы ощущать себя живой.

 

Треплюсь по телефону с Людивин, которая рассказывает, что решила внести нотку пикантности в свою жизнь и с этой целью вчера вечером трахнулась с преподавателем математики прямо в классе своего лицея.

— И знаешь... У него член оказался с гулькин нос.

— Да ты что... Ну каких размеров?

— М-м-м... — я слышу в трубке какой-то шорох, — погоди-ка, сейчас возьму линейку. Ну-у-у... примерно-о-о... Да, где-то так. Сантиметров девять, вот.

— Всего?

— Ага, и, когда он вставил, ты даже не представляешь, до чего мне стало страшно, что презерватив останется внутри. Так что через пять минут, нет, даже через две, я сказала ему: все, стоп, хватит. А он стонет... Погоди, я тебе изображу: «Нет... нет... » Черт, не получается похоже, ну, короче, он мне: «Нет-нет, я хочу довести тебя до оргазма». И тут на меня такая ржачка напала... Я прямо не могла остановиться, уж и язык себе кусала, и губы... Хохочу как ненормальная, и все тут.

 

=> =>, =>

 

Скромная вечеринка у Людивин. Среди гостей парень, который увлекается вампиризмом (он и сам бледен как смерть), девчонка, которая завалила экзамены на медицинском, но вынесла оттуда информацию о том, что волосы бывают гладкие или вьющиеся в зависимости от формы отверстия, из которого растут (а также о том, что во рту и в анусе одинаковая слизистая оболочка), визажист, который говорит, что Ив Сен-Лоран как-то раз объяснил ему, что мужские пиджаки застегиваются слева направо, поскольку так удобнее доставать бумажник из левого внутреннего кармана, в отличие от женских, которые застегиваются на другую сторону. Людивин восклицает, что это настоящий мачизм, визажист с притворным отчаянием падает с кресла, шепча умирающим голосом: «О Боже, но у женщин ведь есть сумочки! » Певец из одной английской группы, чей клип регулярно шел по MTV в прошлом году, начинает пародировать самого себя и орет на всю комнату: «I want to die», имитируя завывания фанатов; через несколько минут он лезет целоваться с парнем, который рассказывает, что программисты в его фирме говорят «было» вместо «мыло», чтобы различать бумажные письма и электронные; звуковым фоном служит последний альбом Autechre. Людивин обличает «этот коварный Bon March& #233; », где она недавно шла в бакалейную секцию, а угодила сама не зная как в отдел Tara Jarmon и стала примерять летние платья. Затем девицы обсуждают достоинства пюре из ревеня, содержащего меньше каких-то там калорий, чем другие. «Ну что, пошли? » — повторяет Софи каждые две минуты. Ей надо лечь спать пораньше, у нее завтра в восемь утра начинаются уроки. Я слегка раздраженно говорю ей, что хочу остаться; мы немного ругаемся из-за ключей, потому что я забыла свои дома, наконец она уходит, а мы с Людивин забираемся в комнату ее младшей сестренки, и я включаю «волшебный диктант».

Назовите по буквам zxzznrzmghh.

Мы заливаемся идиотским смехом, нажимая на первые попавшиеся клавиши.

Zxzznrzmghh пишется через два L. Повторите попытку.

Мы ржем как ненормальные, Людивин щекочет меня, заставляя хохотать еще громче, ее рот оказывается в опасной близости от моего лица, и я поспешно спрашиваю, который час. В ответ она тычет пальцем в часы у меня на запястье, а я говорю, что по ним ничего нельзя узнать, и выхожу из комнаты, чтобы спросить время у одного из парней. Он говорит, но я его не слушаю, просто заявляю, что уже поздно и мне пора, делаю всем ручкой и вызываю лифт. Людивин кричит: «Постой! » — и догоняет меня на площадке; дверь квартиры захлопывается от сквозняка. Людивин протягивает мне сжатый кулак со словами: «У меня для тебя подарок».

Она разжимает руку, в которой ничего нет, и делает вид, будто надевает мне кольцо на палец.

— Это кольцо-невидимка, — говорит Людивин. И с громким смехом добавляет: — Не бойся, Софи его не заметит.

У меня слегка щиплет в горле, я чувствую себя виноватой оттого, что не могу ответить ей, и в то же время не могу притвориться, что снимаю невидимое кольцо, — вместо этого я молча гляжу на палец. Будто на нем и вправду что-то надето. В каком-то смысле так оно и есть.

Подходит лифт, я жму на ручку, но он не останавливается, а едет выше. Я говорю себе: может, это знамение, и тут же вспоминаю, что не верю ни в какие знамения. Хотя сейчас мне вдруг кажется, что я совсем не прочь поверить в это.

— Повторите попытку! — говорит Людивин, подражая голосу «волшебного диктанта».

И вот я чувствую на губах прикосновение чего-то нежного. А потом прикосновение чего-то нежного и влажного, пытающегося разжать мне зубы. И, конечно, как это часто бывает, когда к вам стучат, вы открываете.

По дороге домой (никаких инцидентов, если не считать психа на машине, который затормозил передо мной, чтобы пописать у меня на глазах) я прокрутила назад весь эпизод с ее языком у меня во рту, с ее руками на моих бедрах и поняла, что в голове у меня полная каша.

 

Медленная прокрутка.

 

Разрыв в трех картинах.

 

1) Софи действует мне на нервы. Ведет себя так, будто чувствует себя виноватой. Да, виноватой. В том, что заставляет меня чувствовать себя виноватой. Я вспоминаю день рождения, когда мне исполнилось пятнадцать лет и моя лучшая подруга призналась мне, что спит с моим парнем. В свое оправдание она сказала: «В общем-то люди — это настоящие животные, разве нет? »

 

2) Софи плачет. Она плачет так бурно, что ее рыдания похожи на смех.

 

Рекламная пауза.

 

3) Тема: —

От кого: Sophie < idmiwad[26]@yahoo. fr >

Кому: Priscille < priscille_hemilly@yahoo. fr >

> Я ем помидор. Это все, что я сегодня ела. Да мне и не хотелось. Минуту назад я собралась ополоснуть лицо, но, увидев, что там, куда ты обычно ставила свою косметику, пусто, я выбежала из ванной. Оставляю тебе половинку помидора, как будто ты рядом со мной, как будто ты сейчас подойдешь и съешь ее, а потом скажешь: а они ничего, эти твои биотоматы. Или же: а остатки — сладки. Я зову тебя, и мне чудится, что я слышу в ответ твой голос: «Иду! » Нет, не могу больше! V меня распухла губа: когда я говорила с тобой по телефону минуту назад, я кусала ее, даже не замечая этого. Ненавижу свое тело. Ведь оно тебе уже не нравится, и мне кажется, что оно мне больше не принадлежит... А кому же тогда? Может быть, тебе? У меня горит лицо, но нет сил пойти в ванную и опять столкнуться с исчезновением всех твоих баночек. Прости меня за то, что пишу все это, но, пока я пишу, мне кажется, что я не одна, а с тобой. Я читала твой mail тысячу раз, читала и перечитывала до тех пор, пока слова не утратили всякий смысл и не стали просто мертвыми знаками. Как бы мне хотелось тоже рассказать тебе о прожитом дне — если бы он у меня был, или о вчерашнем — если бы у меня было это самое вчера, но нет, все куда-то сгинуло, ничего не осталось. Я знаю, это почти так же «таинштвенно», как X-Files, но у меня и вправду НЕ БЫЛО ВЧЕРАШНЕГО ДНЯ. (Таинштвенная музыка. ) Боже, куда подевалась моя жизнь и куда делся последний номер Cosmopolitan? Ведь я уверена, что положила его в ту синюю штуку для журналов. (Только что нашла Cosmo под кроватью. ) Ах нет, это я свою жизнь засунула в синюю штуку для журналов, как же я сразу не догадалась!

 

=> =>, =>

 

Семейный ужин на две пары: Жозеф с Дом и я с Людивин. Люди рассказывает, что одна девчонка из ее класса попробовала мастурбировать при помощи своего мобильника с включенным вибратором (который завернула в целлофановый пакет для заморозки овощей), и что ее десятилетний кузен восторгается «гениальной идеей Мерлина Мэнсона, который сделал себе операцию по удалению двух ребер, чтобы можно было сосать у самого себя». Повар готовит блюда прямо у нашего столика, разводя вокруг пар и сырость, отчего у Людивин начинают виться волосы, а потом мы все пытаемся вспомнить имя знаменитого психоаналитика, который покончил с собой, засунув голову в целлофановый пакет. Потом Люди рассказывает о своих приключениях у дерматолога, а Жозеф снова излагает нам свою «пограничную» теорию (вкратце: волосы на лобке ограничивают половой орган; сбрить их — означает уничтожить эту границу, иными словами, сделать все тело продолжением полового органа).



  

© helpiks.su При использовании или копировании материалов прямая ссылка на сайт обязательна.