Annotation 2 страница

В своих покоях Фелан первым делом подошел к столику с напитками и долго придирчиво выбирал бутылку вина. Затем ловким ударом по донышку выбил пробку и сделал несколько глотков прямо из горла, не утруждая себя поисками бокала. Я нерешительно мялась около дверей. Седовласый хозяин замка сказал, что Фелан должен вернуть меня домой. Когда это произойдет? Говоря откровенно, я бы предпочла отправиться в обратный путь прямо сейчас. Мои родители наверняка с ума от беспокойства сходят. А Генрих… Ох, Генрих. И я тяжело вздохнула, ощутив, как при воспоминании о женихе мое сердце закололо. Я не могу себе даже представить, как пройдет наша встреча! Наверное, стоит ему все рассказать. Но как, какие слова для этого подобрать? — Ты никуда не поедешь, — прервал мои раздумья Фелан. Глянул на меня через плечо и опустился в кресло, держа в руках початую бутылку вина. Ухмыльнулся, добавив: — По крайней мере не в ближайшие дни. — Но почему? — гневно вскинулась я. — Ваш отец сказал… — Виер Алисандр Клинг, мой отец, далеко не тот человек, всем словам которого надлежит верить, — перебил меня Фелан. Подумал немного и негромко добавил: — Точнее, как раз человеческого в нем почти совсем ничего нет. Я озадаченно промолчала. Что он хочет этим сказать? — Ты думаешь, мой отец пожалел тебя, раз приказал вернуть домой? — Фелан сделал еще один глоток из бутылки и небрежно утер губы рукавом белоснежной рубашки, не обращая внимания, что тем самым пачкает ее. — О нет, глупый наивный олененок. Ему плевать на тебя. Полагаю, он уже забыл о твоем существовании, стоило тебе выйти за порог комнаты. И лишь то, что ты не дала Норбергу умереть, спасло тебя от смерти прямо там от его рук. Он не любит, когда простые смертные по тем или иным причинам попадают в наш замок. — Ну и пусть, — рискнула я подать голос. — Пусть он забыл обо мне. Оно и к лучшему. Я хочу домой и хочу забыть это, как страшный сон! — Если ты отправишься домой, то именно что забудешь все, — подтвердил Фелан, не сводя с меня блестящих от непонятного возбуждения глаз. — Мне придется стереть тебе память. Наверное, глупо, но я даже обрадовалась его словам. Стереть мне память… Значит, я больше не буду вспоминать ту проклятую поездку и ощущение чужого тела во мне. Как здорово! По лицу Фелана проскользнула быстрая недовольная тень, будто его чем-то задели мои мысленные рассуждения. Неужели обидно слышать, что я далеко не в восторге от всего произошедшего? Ну уж простите, господин хороший, я не отношусь к тем девушкам, которым нравится насилие по отношению к ним. — Всем женщинам нравится подчиняться, — негромко, будто беседуя сам с собою, произнес Фелан. Поднял бутылку на уровень глаз и посмотрел на меня через переливы алого, продолжив: — У кого-то из вас эта потребность выражена сильнее. Кто-то борется с собою, изо всех сил пытаясь совладать с природным инстинктом. Но факт остается фактом. Или осмелишься утверждать, что не получила удовольствия и мне послышались твои стоны наслаждения? Я зло скрипнула зубами. Какой невыносимый тип! — Впрочем, сейчас речь о другом, — проговорил Фелан, едва заметно улыбнувшись в ответ на мои мысли. — Неужели ты не слышала, что я сказал отцу? Норберга будут искать. След приведет преследователей в твой крохотный городок, где он оборвется. Некоторое время все внимание наших врагов будет приковано к твоей деревне. Естественно, они услышат занимательную историю про пропавшую девушку. Если к тому моменту ты вернешься домой, то с тобой обязательно захотят встретиться. И вот тут-то ты попадешься, потому что на тебе запах Норберга. Ты поделилась с ним кровью. Причем сделала это добровольно. Отныне вас связывают незримые, но очень крепкие нити, и скрыть это невозможно никакими заклятьями. Да, ты ничего не сможешь рассказать преследователям, потому что ничего не будешь помнить. Но бытует мнение, что боль или сильное эмоциональное потрясение способны разрушить блок. Уверен, сначала на твоих глазах убьют всю твою семью. Потом примутся за тебя. Будут убивать долго и очень мучительно, добиваясь ответов на свои вопросы. Но даже если вдруг под пытками ты что-нибудь и вспомнишь, в чем лично я сильно сомневаюсь, потому что стирать память умею на «отлично», то твоя информация не будет представлять особой важности. И тебя добьют, чтобы не оставлять свидетелей. — Сделал паузу и почти беззвучно добавил: — По крайней мере, я бы поступил именно так. Я гулко сглотнула, глядя на блондина, который вальяжно развалился в кресле. Неужели он говорит правду? Но как можно настолько спокойно рассуждать о столь ужасных вещах? Это же… Это отвратительно! И наверняка незаконно! — А вот к властям я тебе тем более не советую обращаться, — ответил на мои гневные рассуждения Фелан. — Поверь, тогда ты и твои родные проживут еще меньше времени. И в этот момент я верила, что он говорит чистую правду. — И что же мне делать? — чуть слышно спросила я, чувствуя, как мои губы начинают предательски дрожать. — Затаиться будет самым верным решением, — спокойно ответил Фелан. — Скоро всем станет плевать на твой городок, потому что мой отец не проглотит такого оскорбления. Кто-то покусился на члена его семьи! Причем на Норберга, его любимца и преемника! Да вся наша страна, весь Лейтон содрогнется от гнева виера Алисандра Клинга! В голосе Фелана послышалась усталая ирония, и он опять сделал несколько глотков вина. Я наблюдала за ним с нескрываемой опаской. Как бы он не напился прямо здесь и сейчас. Блондина и трезвым нельзя назвать приятным в общении человеком. Боюсь, пьяным он превратится в настоящее чудовище. — В настоящее чудовище я могу превратиться и без помощи алкоголя, — возразил Фелан, и его глаза стремительно позеленели, а зрачок хищно вытянулся. Я испуганно отшатнулась к двери, помня, что Фелан не удосужился ее запереть. Если что — кинусь бежать. — Да некуда тебе бежать. — Блондин язвительно улыбнулся. — Неужели еще не поняла своим скудным умишком прирожденной жертвы? Некуда! Вернешься домой — обречешь тем самым родителей и себя на долгую страшную смерть. Попытаешься затеряться в Гроштере среди толпы — тебя все равно найдут. Впрочем, после того, как я сотру тебе память, ты и не вспомнишь, что должна от кого-то прятаться. — И довольно резюмировал: — По-моему, ты угодила в безвыходную ситуацию. Я прикусила губу. Как же я ненавидела в этот момент противного, гадкого блондина! И прежде всего за то, что он совершенно не переживал по поводу всего совершенного. Сломал мне жизнь, приговорил к смерти и сидит тут, вино попивает и радуется. Как говорится, вот и делай после этого добро людям. По-моему, я заслужила хотя бы крошечную долю благодарности за спасение его брата! — Заслужила, — спокойно подтвердил Фелан. — Поэтому я говорю тебе, что ты останешься здесь. Это будет самым верным решением. Поживешь в моих покоях пару деньков. А потом всем станет плевать на твой городок. И я верну тебя в лоно семьи и в крепкие объятия жениха. И даже память при тебе оставлю, чтобы хоть изредка вспоминала о моих поцелуях. Будет с чем сравнивать. И с нескрываемым пренебрежением фыркнул, опять намекая на моего жениха. — А вы так уверены, что сравнение будет в вашу пользу? Я замерла, когда осознала, какая фраза только что слетела с моих губ. Ох, Марика, что ты натворила! Тебе же сказали — помалкивай! И помалкивала бы. А ты вздумала дракона за хвост подергать. Глаза Фелана опять позеленели. Он очень медленно поставил бутылку на стол и встал. Я попятилась, не отводя от него испуганного взгляда. Наткнулась спиной на дверь и принялась шарить за собой в отчаянных попытках нащупать ручку. Но почти сразу услышала звук задвигаемого снаружи засова. Магия! Опять эта проклятая магия! Кажется, я уже начинаю ненавидеть эту подлую науку, которая изначально одних людей делает слабее перед другими! — Что ты сказала? — медленно и чуть ли не по слогам переспросил Фелан, подойдя ко мне так близко, что я вжалась в дверь. Теперь я опять чувствовала его запах, напоминающий о свежескошенной, мокрой от росы траве. Это был бы весьма приятный аромат, если бы он не будил во мне столько гадких воспоминаний о собственной беспомощности и пережитом позоре. Я опустила голову, страшась встретиться взглядом с Феланом, которого по-настоящему взбесило мое неосторожное высказывание. Забормотала, усердно разглядывая пол под своими туфлями: — По крайней мере, Генрих никогда не обижал меня. Да он бы скорее себе руку отрубил, чем позволил бы себе… Я не договорила фразу, потому что Фелан вдруг взял меня за подбородок и заставил поднять голову. Обреченно уставилась в его совершенно непроницаемые глаза, пылающие зеленым пламенем раздражения. Ну, точь-в-точь как у дворового кота, готового вступить в жестокий бой с соперником. Другую руку Фелан неторопливо отвел в сторону, и я замолчала, обреченно зажмурившись. Сдается, сейчас он опять ударит меня. Но вместо этого он на удивление ласково провел тыльной стороной ладони по моей щеке, убирая растрепавшиеся волосы назад. — Знаешь, а я ведь действительно могу поступить так, как посоветовал мне отец, — негромко прошептал он, и от его голоса ледяные мурашки пробежали по моему позвоночнику. — Отправить тебя домой и выкинуть из головы. Да, тем самым я обреку тебя на гибель, ну и что? Люди постоянно умирают. Вы крайне хрупкие создания. «Вы»? Я с невольным удивлением отметила, как прозвучала последняя фраза. Как будто сам Фелан себя к людям не причислял. — Однако я сделаю по-другому, — продолжил он, еще немного понизив голос, и я мгновенно выкинула все посторонние мысли из головы, не желая пропустить и слова. — Я все-таки оставлю тебя в замке. И можешь не благодарить меня, потому что за это я истребую с тебя соразмерную плату. О чем он? Я открыла глаза, осознав, что бить меня он не собирается, и желая потребовать разъяснений. О какой плате он говорит? — А вот о такой, — обронил он и поцеловал меня. Нет, сейчас в его поцелуе не было того напора и грубости, какие он продемонстрировал в карете. Напротив, его губы оказались на удивление мягкими и нежными. И в первые секунды, растерявшись, я не сопротивлялась. Но потом перед моим мысленным взором опять встал Генрих. Его озорная улыбка, ямочки на щеках… Что я делаю? Я же предаю его! И я с силой уперлась руками в грудь блондина, безуспешно пытаясь оттолкнуть его. По всей видимости, Фелан прочитал мои мысли. Потому что внезапно он отпрянул сам. Прошептал с плохо скрытой злостью: — В моих объятиях ты будешь думать только обо мне! И подхватил на руки. — Отпустите! — взвизгнула я, изо всех сил пытаясь вырваться из его хватки. — Немедленно отпустите! Но по телу уже разливалось знакомое оцепенение. Должно быть, блондину не хотелось тратить силы на борьбу со мной. Он был настроен просто получить быстрое и необременительное удовольствие. Через пару секунд я оказалась на его кровати. Он бросил меня поперек одеяла, затем опустился рядом. Послышался знакомый треск платья, когда Фелан уже привычным движением порвал бретели. «Эдак несчастной Хольгон вскоре придется нелегко, выискивая мне все новые наряды», — некстати подумала я, пока Фелан поспешно освобождал меня от остатков безнадежно загубленного наряда. А затем я ощутила его губы на своей груди, и мне стало не до посторонних рассуждений. Удивительное дело, но теперь Фелан не торопился, явно желая растянуть процесс и получить от него как можно больше удовольствия. Он медленно и вдумчиво исследовал самые укромные уголки моего тела, и я искусала себе губы в кровь, пытаясь не позволить себе и малейшего вскрика. Слишком свежи были в моей памяти пренебрежительные слова блондина о том, что в карете я тоже получила свою долю наслаждения. Однако стоило отдать должное умениям блондина — с каждой секундой сдерживаться становилось все труднее и труднее. Казалось, будто его невыносимо горячие губы будут ласкать меня целую вечность. Не выдержав, я глухо застонала и запустила пальцы в его густую шевелюру, когда он принялся ласкать мой живот, неумолимо спускаясь ниже. И лишь потом я осознала, что свобода движений опять вернулась ко мне. — Отпустите меня, — чуть слышно пробормотала я, готовая расплакаться от мысли, что он действительно так сделает. На какое-то мгновение Фелан замер надо мной на вытянутых руках. Я растерянно моргнула, увидев, как его фигура вдруг окуталась едва заметным голубоватым свечением, которое, впрочем, почти сразу растаяло без следа. Что это? Какие-то чары? Но какие? Заклятье не было направлено на меня, поскольку я не ощутила ничего странного. И тут же вскрикнула, когда Фелан вошел в меня. Это было похоже на самую настоящую пытку. Фелан двигался так дразняще медленно, что я невольно принялась помогать ему, приподнимая и опуская бедра. — Заметь, и ни мысли о женихе, — прозвучало вдруг саркастическое. Меня словно окатили из ведра холодной водой. Замечание блондина настолько отрезвило меня, прогнав сладкую истому, что я вновь забилась под ним, силясь освободиться. — Отпустите! — потребовала на сей раз решительнее, хотя понимала, что вряд ли сумею что-либо ему противопоставить. — Немедленно… Но мой приказ захлебнулся в хриплом стоне, когда Фелан вновь вошел в меня до предела. Теперь он буквально вколачивал меня в простыню, все убыстряя и убыстряя темп. Я обвила его поясницу ногами, царапала ногтями голые плечи, одновременно и мечтая, и страшась прекращения этой сладострастной пытки. На какой-то миг показалось, будто я потеряла сознание. Наслаждение стало таким острым, что обернулось почти болью. И я закричала, не в силах больше сдерживать эмоций. Забилась в объятиях Фелана, а затем затихла, изнемогая от пережитого. Он лежал на мне, тяжело дыша. И я слушала, как медленно успокаивается его сердце. Произошедшее невыносимым грузом вины навалилось на меня. Я опять вспомнила Генриха. Н-да, теперь нельзя утверждать, что все происходило совсем против моей воли. Фелан ведь вернул мне свободу действий. И я не сомневалась, что если бы сопротивлялась активнее, а не только пищала, умоляя прекратить, то он бы не стал продолжать. — А теперь спать, — пробормотал мерзкий блондин. Скатился с меня, обнял за талию и привлек ближе, не давая отстраниться. Ласково чмокнул в шею, словно благодаря за доставленное удовольствие. — Пустите, — чуть слышно прошептала я, чувствуя, что еще немного, и заплачу. — Мне надо… — Ну и куда ты собралась? — лениво удивился Фелан. — Только не говори, что собираешься спать в другой комнате. На том узком диване даже не вытянешься толком. Если честно, именно там я и собиралась устроиться. Да что там, я была готова расположиться даже на полу! Лишь бы не рядом с этим невыносимым типом! Но прежде я намеревалась нырнуть в ванную. И долго тереть колючей мочалкой кожу, пытаясь смыть с себя поцелуи и ласки Фелана. Правда, боюсь, что в итоге она слезет с меня кровавыми ошметками. — Ну уж нет. — Фелан негромко фыркнул от смеха, хотя я не видела ничего смешного в своих переживаниях. Еще крепче прижал меня к себе, добавив: — Никуда ты не пойдешь. — И обронил совсем тихо, потершись носом о мое ухо: — Я хочу, чтобы ты пахла мною. Но вот я этого совсем не хотела. Однако спорить не решилась. Ладно, пусть будет так. Он заснет, и тогда я выскользну из его объятий и сделаю все, как планировала. Умоюсь, приведу себя в порядок. И постараюсь вздремнуть в соседней комнате. Я лежала, слушая, как ровно и спокойно дышит рядом мужчина, которого почти не знала. Ну надо же, как круто перевернулась моя жизнь! Разве могла я подумать еще прошлым утром, что следующую свою ночь встречу в постели с незнакомцем, который к тому же лишит меня невинности? Под потолком тускло тлела магическая искра, давая самый минимум света, но темнота в комнате уже сама по себе начала сереть, предвещая скорый рассвет. Я зевнула раз, другой. А потом не заметила, как провалилась в глубокий сон без сновидений. * * *

Мне снился странный сон. В этом сне я была пугливой робкой косулей, которая мчалась через ночной лес. А за мной гнался огромный снежный барс, чьи глаза сверкали во мраке, словно две зеленые звезды. И в тот момент, когда он почти достиг меня, почти повалил на землю, я вдруг проснулась. Но проснулась почему-то не в покоях Фелана. Я обнаружила, что стою босиком посередине незнакомой комнаты. Хвала всем богам, я не была голой. На мне красовался уже знакомый халат блондина. Я зябко поежилась и плотнее запахнулась в него. В комнате было очень свежо из-за настежь открытых окон, через которые вливался скудный свет нарождающегося дня. Где это я? Странно, раньше я не ходила по ночам во сне. Хотя я уже ничему не удивляюсь после всего, что со мной произошло вчера вечером. В этот момент где-то рядом раздался тихий стон, и я мгновенно устремила взгляд по направлению звука. Удивленно хмыкнула, увидев кровать, на которой кто-то лежал. — Девочка, — прошелестел смутно знакомый голос. — Подойди. И не бойся. Я тебя не трону. Я с сарказмом хмыкнула, не торопясь выполнять распоряжение. Угу, так я и поверила! За последние несколько часов я столько всего пережила, что уже не верю в пустые обещания. А моя вина заключалась лишь в том, что я не дала умереть тому странному волку с белоснежной шкурой и ярко-алыми глазами… — Мне очень жаль, что из-за моего спасения ты угодила во все эти неприятности, — с тяжелым присвистом сказал тот, кто лежал на кровати. Я удивленно ахнула. Так передо мной волк? Но под одеялом угадывались очертания человеческой фигуры. Ничего не понимаю! Задумавшись, я сама не заметила, как сделала несколько шагов по направлению к кровати. Слишком интересно мне было, кто же или что же скрывается под одеялом. И тут же пожалела о своем любопытстве, потому что мне наперерез вдруг ринулась тень какого-то крупного животного. Я пребольно ударилась затылком о пол, когда загадочный зверь опрокинул меня. Почувствовала горячее дыхание на лице, и несколько капель слюны упало мне на шею. Но я никак не могла разглядеть, кто же на меня напал. На моей груди словно лежал сгусток мрака. Слишком густой и плотный, но менее всего похожий на живое существо. О небо, что это за тварь? — Сумрак, назад! — слабо прошептал тот, кто лежал на кровати. Тьма на моей груди стала осязаемее. Я услышала глухое утробное рычание. Но тварь приказу не подчинилась. — Сумрак! — В голосе говорящего прорезались повелительные нотки, увы, слишком слабые, чтобы зверь ему повиновался. Я всхлипнула от ужаса, когда почувствовала, как что-то царапнуло мою шею. Будто неведомое животное решило попробовать меня на вкус. — Сумрак! — прозвучало уже громче и от двери. — Фу! И тотчас же загадочная тьма развеялась без следа. А мгновением позже меня грубо сграбастали за грудки и легко вздернули на ноги. — Ну и что ты тут делаешь? — прорычал белый от бешенства Фелан и хорошенько меня встряхнул. Я испуганно втянула голову в плечи, опасаясь, что вновь схлопочу пощечину. Кстати, блондин явился сюда почти неодетым. Лишь успел натянуть легкие домашние штаны. Видимо, сразу после пробуждения кинулся искать меня. — Молчишь? — По губам Фелана скользнула очень нехорошая ухмылка, и моя щека заранее загудела от предчувствия удара. — Фелан, — негромко прозвучало от кровати. — Уймись. Я ее призвал. Она дала мне кровь. Наша связь еще слишком сильна. Девочка ни в чем не виновата. Фелан отпустил меня так резко, что я не удержалась и с размаха шлепнулась на пол. Охнула, пребольно ударившись локтями и пятой точкой, но пожаловаться вслух не решилась. — Норберг! — Блондин уже был около кровати. С нескрываемой заботой и волнением нагнулся над лежащим под одеялом. — Ты очнулся? — Как видишь, — с иронией ответили ему. Я с невольным любопытством вытянула шею, силясь разглядеть, кто же все-таки лежит на кровати. Неужели волк? Но нет, голос-то человеческий! — Помоги девочке встать и подведи ее, — распорядился больной. Помолчал немного и с сарказмом добавил: — Кстати, тебе не мешало бы перед ней извиниться. Фелан сделал вид, будто не услышал второй части приказа. Скользнул ко мне и ловко поставил на ноги, достаточно грубо дернув за руку. Я с трудом сдержала очередной вздох неудовольствия, но высказывать вслух свои претензии не рискнула. Ладно, посмотрим, что будет дальше. А Фелан тем временем весьма настойчиво подтолкнул меня в спину, предлагая подойти ближе к загадочному Норбергу. Повторять приглашение не потребовалось. Что скрывать очевидное, мне было очень любопытно, кого же я увижу. И я сделала несколько шагов к заветной цели. К моему удивлению, передо мной оказался не волк. На кровати лежал вполне обычного вида мужчина, правда, такой бледный, что его лицо сливалось по цвету с подушкой. Темные волосы, разметавшиеся в беспорядке вокруг, лишь подчеркивали резкий контраст. Зато глаза необычного фиалкового оттенка улыбались мне. И я сама не заметила, как робко улыбнулась ему в ответ. — Приятно познакомиться, — проговорил мужчина, и только сейчас я поняла, что его губы не шевелятся, а голос раздается прямо в моей голове. — Меня зовут Норберг. Виер Норберг Клинг. — Марика, — отозвалась я, решив ничему уже не удивляться. — Марика Ренн. Норберг посмотрел на меня с такой теплотой, что я вдруг почувствовала, как мои глаза наполняются непрошеными слезами. О небо, я готова разрыдаться прямо сейчас и здесь! Лишь потому, что понимаю: этому мужчине действительно небезразлична я и мое будущее. В отличие от всех прочих обитателей замка. Но почти сразу глаза Норберга заледенели. Правда, я не испугалась, осознавая каким-то шестым чувством, что его злость и раздражение направлены не на меня. — Я чувствую на ней твой запах, — прошипел Норберг и с гневом взглянул на Фелана, который стоял рядом со мной. — Прости, брат. — Впервые за все время нашего знакомства, пусть и не особенно долгого, в голосе Фелана послышалось нечто, отдаленно напоминающее стыд. — Я… Я не сдержался. Я так переживал за тебя, когда сказали, что ты, возможно, умрешь. Ее необходимо было забрать из леса, иначе она не дожила бы до рассвета. А в карете от нее так невыносимо пахло страхом. И ранее она пыталась сбежать от меня… — Виновато сгорбился и чуть слышно добавил: — Прости, я виноват. Мне не стоило выходить из себя. — Но это было не единожды, — возразил Норберг. — Я вижу в ее воспоминаниях и другой случай. — Отец приказал вернуть ее домой. — Фелан осмелился на короткий взгляд в сторону брата. — Ты же понимаешь, чем это для нее закончилось бы. Вы еще связаны. И твой след привел бы преследователей в Гринаут. Погибла бы не только она. Но чтобы оставить ее в замке, необходим был какой-то повод. И я выбрал самый простой путь. Заявить на нее права. — Это единственная причина? — отрывисто спросил Норберг. К моему удивлению, Фелан ответил далеко не сразу. Более того, на его скулах начал разгораться румянец. Нет, вы представляете? Этот невыносимый, мерзкий тип смутился! Но чего именно? Увы, ответа я так и не узнала. По всей видимости, эта парочка погрузилась в мысленный диалог. По крайней мере, я не услышала больше ни слова, хотя они не отрывали друг от друга напряженных взоров. — Ну хорошо, — наконец с тяжелым вздохом проговорил Норберг. — Пусть будет так. Надеюсь, Фелан, ты понимаешь, что делаешь. — Я тоже на это надеюсь, — с измученной усмешкой отозвался тот. — А теперь оставь нас наедине, — попросил Норберг. Фелан возмущенно выпрямился, явно не желая выполнять просьбу брата. — Прошу, — с нажимом сказал тот, и меньше всего это напоминало просьбу. Блондин кинул на меня тяжелый взгляд. Затем посмотрел на Норберга. Недовольно покачал головой, но спорить не решился. Круто развернулся и выскочил из комнаты. — Присядь, — уже мягче продолжил Норберг и глазами показал на кресло, стоящее рядом. — Разговор выйдет непростым. Если честно, такое начало меня совершенно не воодушевило. Но я не осмелилась спорить. Что скрывать очевидное, было в этом человеке нечто такое, что в корне отрицало саму возможность неповиновения. Да, сейчас он был очень слаб, лишь чудом избежав смерти. Но в то же время чувствовалась в нем такая сила, равной которой я никогда не знала и, надеюсь, никогда и не узнаю. Я робко опустилась на самый краешек кресла. Смиренно положила на колени руки, ожидая продолжения. — А теперь слушай внимательно, что я тебе скажу, — все тем же спокойным негромким голосом продолжил Норберг. — Только не подумай, что я пытаюсь оправдать своего брата. Нет, нет и еще раз нет! Фелан поступил дурно, очень дурно. И он прекрасно это осознает, раз уж осмелился на открытое неповиновение отцу и не отправил тебя обратно в город. Понимает, что тем самым подпишет тебе и твоей семье смертный приговор, поэтому попытался найти хоть одну причину, чтобы оставить тебя при себе. — О чем вы? — осмелилась я на вопрос, не совсем понимая, куда зашли его рассуждения. О какой еще причине говорит Норберг? — Фелан ведь не применял подчиняющих чар во второй раз? — с иронией осведомился Норберг. Я торопливо опустила голову, ощущая, как щеки заливает пунцовая краска смущения. Да, не применял. Точнее, быть может, в самом начале, но потом… И мне стало невыносимо стыдно и обидно за то, что я не сумела остановить его. Чуть больше твердости в голосе — и Фелан бы прекратил. Почему-то я совершенно в этом не сомневалась. Но мой прерывистый шепот тяжело было назвать решительным отказом. Тем более что все мое тело молило об обратном. Да что там тело! Даже в мыслях я ужасалась тому, что Фелан остановится. — Не переживай, — с нескрываемым сочувствием ответил Норберг. — У тебя не было шансов. Мой брат знает толк в подобного рода делах. Лучше утешь себя мыслью о том, что тем самым ты спасла жизнь себе и семье. Разделив с Феланом постель по доброй воле, ты подтвердила то, что вы являетесь парой. Теперь мой отец не посмеет выгнать тебя, если, конечно, не захочет поссориться с сыном, а заодно и со мной, потому что в этом случае я приму сторону брата. Да, отец не любит, когда в замке гостят простые смертные, но любовница сына — это исключение. — У меня есть жених, — чуть слышно напомнила я. — И он у тебя останется, — подтвердил Норберг. — Полагаю, Фелан теперь потеряет к тебе интерес. Он чувствовал вину перед тобой за случившееся в карете и попытался хотя бы таким образом загладить ее. Но ты не останешься в замке навечно. Пройдет пара дней, возможно, неделя, и про Гринаут все забудут. Ты вернешься домой, к семье и любимому человеку. — Я вернусь к семье и любимому человеку? — с горьким сарказмом вопросила я. — И как вы прикажете мне смотреть ему в глаза? Как я смогу жить с Генрихом дальше, помня все то, что случилось со мной тут? — А ты не будешь ничего помнить, — спокойно возразил Норберг. — Пусть это станет моим свадебным подарком тебе. Ты все забудешь. Более того, у меня есть знакомая целительница. Она сделает так, что твоя первая брачная ночь с Генрихом будет действительно первой. Девственность… В общем, ее достаточно легко восстановить. И ты сама будешь искренне уверена в том, что невинность потеряла именно в объятиях любимого человека. Я слушала Норберга, приоткрыв рот от изумления и забыв смутиться от того, что он говорит на настолько откровенные темы. Он действительно способен сделать это? Это было бы просто замечательно! — Но как я объясню родне, где отсутствовала столько времени? — недоверчиво переспросила я. — Я что-нибудь придумаю, — с иронией заверил меня Норберг. — И все это приключение превратится для тебя в дым. Раз — и ничего не было. И мужчина слабо прищелкнул пальцами правой руки, лежащей поверх одеяла. Правда, тут же скривился от боли и часто задышал открытым ртом. Но через пару мгновений нашел в себе силы улыбнуться мне. — Послушайте, — нерешительно начала я, гадая, не захожу ли слишком далеко в своем любопытстве, — раз уж я все равно забуду про все сказанное, ответьте на один вопрос. — Да, мы не люди, — перебил меня Норберг. — Но мне не нравится название «оборотни». Двуединые — будет вернее. В нас две сущности. Зверь и человек сплелись так плотно, что порой очень тяжело отделить животные инстинкты от велений разума. Потому Фелан и взял тебя в карете. В тот момент он был хищником. Разъяренным зверем, на члена стаи которого напали. А ты была жертвой. Робкой косулей, способной восполнить его силы. — Сделал паузу и чуть слышно завершил: — Да, он поступил дурно. Но дурно лишь по человеческим меркам морали. У нас свои законы. — То есть в такой же ситуации вы бы поступили так же? — искренне ужаснулась я. Ответа не было так долго, что я решила, будто Норберг задремал. Видимо, долгий разговор слишком утомил его. Поэтому я встала, приготовившись уйти. Пусть отдыхает. Но уже на самом пороге я вдруг услышала, как мужчина негромко произнес: — Когда-то у меня была любовь, Марика. Женщина, ради которой я бы отдал все на свете. И в последнее время я все чаще радуюсь, что она выбрала другого, хотя продолжаю хранить любовь к ней в сердце. По крайней мере, она запомнила меня человеком. * * *

Фелан дожидался меня около дверей комнаты, и почему-то я была уверена, что он слышал весь наш разговор. Нет, не подслушивал, но у меня создалось такое впечатление, будто блондина связывала с Норбергом невидимая прочнейшая нить. Крепче, чем у близнецов. Увидев меня, он развернулся и, не говоря ни слова, отправился прочь. Я молча последовала за ним, поскольку боялась заблудиться в переходах замка. До покоев блондина мы дошли, не перекинувшись ни словечком. Зайдя в комнату, Фелан посторонился, пропуская меня. Затем, все так же молча, задвинул внутреннюю щеколду. Я наблюдала за его действиями с плохо скрытой тревогой. Ох, боюсь, сейчас я получу на орехи! Сдается, блондина совершенно не обрадовал мой визит в спальню к его брату. И попробуй объясни ему, что я при этом спала и совершенно не помню, как там оказалась. — Иди в спальню, — впервые за долгое время разлепил свои губы Фелан. — Ложись спать. Поди, от усталости на ногах с трудом стоишь. И в самом деле, только сейчас я ощутила, что мои колени дрожат, то и дело порываясь подломиться. — А вы? — с опаской осведомилась, не торопясь выполнить его распоряжение. Если честно, я бы лучше провела несколько часов здесь, в гостиной. Авось и получилось бы задремать в кресле. Но я больше не хотела делить с Феланом его постель! По всей видимости, блондин прочитал мои мысли. Его глаза вспыхнули раздраженным зеленым пламенем, но он усилием воли поборол свою злость. — Иди спать, — уже тверже повторил он. — Я не буду тебе мешать. Займусь делами. Все равно уже рассвело. И выразительно поглядел за окно, где всеми оттенками красного полыхал рассвет. Я нерешительно покосилась в сторону, противоположную двери. Если говорить откровенно, то я сейчас бы действительно не отказалась немного вздремнуть. На меня навалилась такая свинцовая усталость, что я с трудом держала глаза открытыми. Эх, лечь бы сейчас и заснуть!.. — Иди! — в третий раз приказал мне Фелан. Криво ухмыльнулся, добавив: — И не беспокойся, у меня действительно слишком много забот. Не до тебя. И я поверила ему. Осмелилась на быструю благодарную улыбку, бочком протиснулась мимо и со всех ног рванула в комнату, больше всего опасаясь, что сейчас он перехватит меня за руку, рванет на себя — и продолжит утверждать свои права на мое тело. Но Фелан не сделал ни малейшей попытки мне помешать. Наверное, мне показалось, но краем глаза я заметила грустную улыбку, застывшую на его губах. Такое чувство, будто он искренне переживал из-за моего поведения, густо замешанного на страхе. Впрочем, я постаралась как можно скорее выкинуть эти неподобающие мысли из головы. Нет, Фелан — гадкий, мерзкий насильник, не способный справиться с животной стороной своей натуры. И чем скорее я забуду обо всем произошедшем, тем будет лучше. Норберг обещал, что все устроит. И почему-то этому члену семейства Клинг я верила безоговорочно. Или вернее будет сказать — этому члену стаи? В спальне первым делом я скинула халат, поскольку от него невыносимо пахло блондином. Затем покосилась в сторону ванной, но тут же отрицательно покачала головой. Нет, не хочу мыться! Я слишком устала для этого. И нырнула под одеяло. Удивительное дело, но я заснула даже прежде, чем моя голова коснулась подушки. Слишком тяжелыми и напряженными выдались для меня прошедшие сутки. * * *

⇐ Предыдущая 123 4 5 6 7 8 9 10 Следующая ⇒