Истории конца. Часть 3 3 страница

Это был её наиболее вероятный сценарий?

Это означает, что у неё был определённый план, чтобы предотвратить это, но меня всё же пугает мысль, что она вот так вот в открытую заявляет подобное.

— Ка-ка. Отношения между хозяином и слугой это нечто больше, чем кровная связь. Специалист. Если ты хочешь, чтобы я рассказала, чего же я желаю, то если это возможно…

Шинобу говорит.

Она шепчет мне на ухо.

— Я бы хотела снова стать маленькой девочкой.

Само собой, что у Хачикудзи Маёй и Ононоки Ёцуги нет никаких целей, чтобы присоединиться к обсуждению. Поэтому они этого и не станут делать.

Хачикудзи — совершенно посторонняя участница нашего разговора. Она, по существу, просто та, кого я насильно вовлёк в это дело, насильно похитив из ада. Ононоки в свою очередь — кукла, у которой я даже не уверен, что есть собственная воля, не говоря уже о цели.

Во всяком случае, Хачикудзи нужно найти выход из её нынешней ситуации «из огня да в полымя». Она не может вернуться в ад, но и оставаться долго здесь тоже не может. Она зажата между молотом и наковальней.

Ну, я об этом сейчас говорю, как о чужой проблеме, но опять же, ответственность за это в основном лежит на мне…

— Отлично. Теперь мы знаем позиции каждого. Пришло время объяснить, что же мы будем делать дальше. Я собираюсь описать минимальные требования для того, чтобы были достигнуты обе наши цели, а также цели Шинобу-сан и Хачикудзи-тян.

Гаэн-сан говорит так, будто соблюдает установленный протокол. Не могу представить, чтобы такие условия существовали. Хотя, раз она называет их «минимальными», значит, есть и другие требования, которые она пока не озвучивает…

— Всего у нас будет два минимальных требования. Одним из них является восстановление божества в храме Кита-Ширахэби, второе — уничтожение Ошино Оги.

Уничтожение.

Она сказала это так спокойно, что я немного напрягся. Будучи осторожным, я не позволяю этому напряжению проявиться на моём лице, но так как Шинобу крепко обнимает меня, мои переживания могли передаться ей через физический контакт.

«Пожалуйста, спаси меня».

Кто знает, может эти недавние слова Оги тоже могли ей передаться.

Однако, когда дело доходит до Шинобу, то её в настоящий момент волнует скорее первое требование, а не второе.

— Гаэн-сан, если ты планируешь превратить Шинобу в бога…

— Планировала. Именно поэтому я и не планировала изначально включать тебя в свой план, однако ситуация сильно изменилась, когда ты вернул Хачикудзи-тян из ада. Теперь исчезла необходимость принуждать Шинобу-сан становиться богом храма Кита-Ширахэби. В конце концов появилась более подходящая замена богу… Нет, ещё более подходящий преемник бога.

— Преемник… бога?

— Хачикудзи-тян.

Гаэн-сан указывает на девочку с косичками, которая до сих пор в разговоре не участвовала. Сама Хачикудзи удивлённой не выглядит.

Другими словами…

Они уже пришли к соглашению.

Тем не менее, для меня это новость, поэтому я не могу сдержать своего удивления. Хачикудзи? Серьёзно?

Хачикудзи Маёй? В этом храме?

— П-подожди! Так ведь нельзя! Хачикудзи же…

— Хачикудзи же…?

Она хочет, чтобы я продолжил, но я не могу подобрать нужные слова. Мне казалось это абсолютно очевидным, что её предложение никуда не годится, но когда она спросила меня, я не могу сказать, почему так считаю.

Это было так внезапно, что я возразил ей на автомате, но… я имею в виду, что не могу придумать никакой причины, чтобы что-то ей противопоставить. Но и оснований согласится с ней я тоже не вижу.

Мне кажется, что я просто хочу сохранить статус-кво из-за страха потерять что-либо. И дело не только в том, что у меня всё ещё не затянулись шрамы от потери Хачикудзи в первый раз.

Я сомневаюсь, что Шинобу как-то связана с Хачикудзи, но даже так, сейчас речь идёт о том, кто будет лучшим кандидатом на роль её преемника. Казалось бы, она не может оставаться равнодушной в этом вопросе, но она говорит:

— Возможно, у неё достаточная квалификация для подобной работы. — Вносит она свой вклад в беседу, оставляя свою личную позицию неясной. — Вернувшись из ада, эта маленькая потерянная девочка бесспорно совершила чудо.

Это правда.

«Восстание из мёртвых» — это безусловно чудо. Так что, если сотворение чуда является одним из требований, чтобы стать богом, тот можно утверждать, что Хачикудзи его уже выполнила.

Но если это так, то и я, и Ононоки выполнили то же самое условие… Ну, то есть, я не хочу сказать, что считаю Ононоки, или тем более себя хорошим кандидатом на роль бога, но то же самое относится и к Хачикудзи…

— Это не одно и то же. Это совершенно другое. Ты, Хачикудзи и Ёцуги, возможно, и вернулись из мёртвых, но условия у вас были совершенно разными. Вы вдвоём вернулись с неповреждёнными телами, но Хачикудзи — призрак.

— То есть, если у тебя есть физическое тело, то богом ты стать не можешь?

— Нет. СенгокуНадеко уже становилась им, наглядно показав, что это не так. Божество вполне может быть и живым, но разница здесь в том, что если Хачикудзи не станет богом здесь и сейчас, то будет поглощена Тьмой.

Да, точно.

Преследование Тьмой — это как раз та причина, по которой Хачикудзи решилась отправиться в загробный мир. Одно дело, если бы она вернулась из ада в своё тело, но она может только остаться призраком, а значит— Тьма снова придёт за ней.

— У неё есть три варианта. — Говорит Гаэн-сан. — Первый: вернуться в ад. Второй: позволить тьме поглотить себя. Третий: стать богом. Конечно, это звучит как что-то глобальное, «стать богом», но на самом деле она просто сменит свою специализацию, как странность. В конце концов, все странности и так очень похожи на богов. Но есть и другой момент, который делает этот сценарий отличным от обожествления тебя или Ёцуги. Став новым богом храма Кита-Ширахэби… Хачикудзи Маёй получит право существовать на этой Земле.

Она получит гражданство.

Ну, или вид на жительство, по крайней мере.

— Для Хачикудзи это идеальное развитие событий… Конечно, мне нужно, чтобы она выполняла свои обязанности, но пока она будет контролировать воздушный карман, этого должно быть достаточно, чтобы не допустить выхода ситуации из-под контроля. Я не собираюсь просить чего-то большего, я не стану выдвигать каких-либо необоснованных требований.

— Вот так вот. — Кратко подмечает Хачикудзи.

Судя по её интонации, она уже приняла решение, и менять его не собирается. Что ж, если она согласилась на это, то у меня почти не остаётся возможностей для протеста.

На самом деле, этот сценарий настолько удачно ликвидирует весь тот беспорядок, что я устроил, похищая Хачикудзи из ада, что мне не только не на что жаловаться, я ещё и должен быть искренне благодарен… Но всё-таки, когда речь идёт о Хачикудзи, я не могу не осторожничать.

С другой стороны, наверное, образ маленькой девочки Хачикудзи и слово «бог» просто не могут сложиться в моей голове в одно целое. Именно, они совсем не подходят друг другу.

— Н…но разве в этом храме поклонялись не змее? Если божеством храма станет улитка, вроде Хачикудзи, разве это не вызовет ещё одно искажение?

— Именно поэтому то, что ты, ни о чём не задумывавшись, вытащил её из ада, и является удивительнейшим чудом. Если бы ты не сделал того, что сделал, я бы даже не подумала предлагать Хачикудзи эту роль. Чтобы стать объектом поклонения в храме Кита-Шихарэби, должна быть причина, какой бы натянутой она ни была. Точно так же, как связь между змеями послужила причиной того, что божество с озера стало божеством на горе. Точно так же, как бессмертие Хартандерблейд позволяло ей притворяться богом. У нас должна быть не менее, а то и более убедительная причина.

— Да? И что же…

— Улитка. — Говорит Гаэн. — Она обратно совместима со змеёй.

— …Что?

— Ну, нет, назвать это «обратной совместимостью» это всё-таки преувеличение. Но, Коёмин, ты когда-нибудь слышал о трёхстороннем тупике? Это в принципе не профильное знание, так что не важно, специалист ты или нет.

— Трёхсторонний тупик…?

Я имею ввиду, что этот термин можно применить к таким играм, как «камень-ножницы-бумага». Но если говорить об этом в контексте нашего разговора…

— Змея, жаба и… слизень.

Это противостояние, в котором змея ест жабу, жаба ест слизня, а слизень ест змею. [15] Подождите, слизень?

Мне кажется, что это уже где-то упоминалось.

— Да, точно. Слизняк-тофу — ещё одна поддельная странность, которую Кайки использовал на Сенгоку…

— Верно. Это самая эффективная странность против змеи — слизень.

После чего Гаэн-сан продолжила своё объяснение.

— Слизень и змея — близкие родственники.

— Ээ…

Верно.

Мне это даже не приходило в голову. В тот момент, когда Гаэн-сан вспомнила этот трёхсторонний тупик, я должен был понять, к чему она клонит. Улитка имеет раковину, а слизень — нет. Нельзя сказать, что было бы некорректно рассматривать улитку, оставшуюся без своей оболочки, как подобие слизня.

В таком случае, у улитки и змеи не просто есть связь…

Улитка способна держать змею под контролем.

Она не сойдёт с ума, как Сенгоку, она не будет поглощена змеёй, как Сенгоку. На самом деле она будет той, кто захватит контроль над змеёй.

— Можешь теперь звать меня Намэкудзи Маёй. [16]

Хачикудзи задумчиво кивает.

Это даже… чересчур подходящая игра слов.

— Конечно, если бы мы стремились к идеальному решению проблемы, мы бы на замену змее постарались бы найти другую змею… Но, в некотором смысле, это даже лучше, чем мы могли себе представить. Мы будто отправились в паломничество по 88 храмам Сикоку.

— …

После этих слов, тот факт, что я встретил Хачикудзи здесь, в парке Широхэби, а другими словами, на территории храма Широхэби, предшественника храма Кита-Ширахэби, можно рассматривать как веление судьбы.

Хотя… это и вправду выглядит немного натянуто.

Тем не менее, после той умственной гимнастики, которой нам пришлось заняться, после всех совершённых нами акробатических подвигов, мы чудесным образом добрались туда, где сейчас и находимся.

— Есть ещё одна вещь, которая раздражает меня, как специалиста. Это то, что «дзи» в «Хатикудзи» означает «буддийский храм», в то время, как она будет жить в синтоистском храме… но давайте это спишем на синкретизм двух религий. [17] Смена имени ни к чему хорошему не привела бы… К тому же, фамилия Хачикудзи раньше была Цунадэ…[18] не так ли?

Несмотря на то, насколько беззаботной она выглядит, кажется, что Гаэн-сан зацикливается на мельчайших деталях, когда дело касается её работы. С другой стороны, если есть такая проблема, на которую может указать даже такой дилетант, как я, то, само собой разумеется, что Гаэн-сан уже давно приняла её во внимание и уже хорошо обдумала этот вопрос.

Более того, Гаэн-сан сказала, что она там «будет жить». Жить.

Конечно, она специально использовала это слово, чтобы повлиять на моё мнение, но я всё же не могу не попасться на такой трюк.

Буддистский это будет храм или синтоистский…

Для Хачикудзи Маёй, бесцельно блуждавшей целых 11 лет, а после этого обречённой без конца складывать камни в устье адской реки, я даже представить не могу, что для неё значит «иметь место для жизни». Каково для неё будет иметь собственный дом, в который можно вернуться.

Гаэн-сан предоставила три возможных решения, но выбрать я могу только лишь это.

Более того, времени искать четвёртый вариант у нас нет.

В таком случае, мне нет никакого резона тянуть время, однако…

— Хачикудзи, ты с этим согласна? — Я не мог не спросить этого.

Всю беседу я был сосредоточен только на Гаэн-сан, чтобы избежать разговора с Хачикудзи, но откладывать вечно его я не мог.

— Да, всё в порядке. Бог. Это поднимает мой дух.

Несмотря на то, что моё положение в объятиях прекрасной светловолосой женщины со стороны выглядит презабавным образом, я собирался задать абсолютно серьёзный вопрос, но Хачикудзи по-прежнему весела и беззаботна.

Поднимает дух…?

— Мне, наверное, стоило сказать: «Прости. Я запнулась». [19]

— Если ты продолжишь говорить в такой манере, то снова всё сведёшь к каламбуру, так что прекращай. Не надо такой серьёзный вопрос превращать в шутку.

— Это уже не просто внеочередное посмертное повышение. Это, можно сказать, прыжок вверх по карьерной лестнице.

— Я не думаю, что ты до конца понимаешь, на что соглашаешься…

Её ответ только подтверждает мою тревогу.

Вы могли бы сказать, что я и сам ничего в этом не понимаю, но я, по крайней мере, знаю двоих людей, которые прежде занимали эту должность, в результате чего оказались в безвыходной ситуации.

Киссшот Ацеролаорион Хартандерблейд.

СенгокуНадеко.

И правда в том, что я в глубине души не хочу, чтобы Хачикудзи Маёй пополнила этот список. Даже если это единственный выход.

— Я всё прекрасно понимаю. — Тем не менее отвечает Хачикудзи.

Кажется, что она полна уверенности в себе. Или лучше сказать, что она уже испытывает чувство гордости за свою работу.

— В самом деле…? Ты понимаешь, что значит быть богом? Ты осознаёшь всю ответственность, которая с этим связана?

— О, нет, у меня нет об этом ни малейшего представления.

— Нет?!

— Но. — Начала она, широко улыбнувшись.

Мне даже трудно представить более характерную для Хачикудзи улыбку.

— Я знаю, что если соглашусь на это, то смогу всё время играть с тобой, Арараги-сан.

Мне не хотелось бы создавать впечатление, будто я перестал спорить, но, когда я услышал, что смогу поиграть с Хачикудзи, меня правда так тронули эти слова, что я на мгновение потерял дар речи.

Гаэн-сан, никогда не упускающая возможности, пользуется моим молчанием и говорит: «Таким образом, мы уже выполнили одно из условий. Как только Хачикудзи проглотит этот талисман, мы станем свидетелями рождения нового бога храма Кита-Ширахэби», завершая, таким образом, обсуждение первого условия.

Нет, это слишком серьёзный вопрос, чтобы так просто его подытожить.

— Впрочем, выражаясь в стиле Хачикудзи, я думаю, она его «укусит», а не проглотит.

— Если тут и есть загвоздка, то точно не с точностью формулировки…

Я не хочу, чтобы меня подводили к заключению, пока я не во всём уверен. Тем не менее, я прекрасно понимаю, что невозможно найти такое решение, которым бы я был полностью удовлетворён.

— Конечно, если ты предпочтёшь, чтобы Тьма поглотила Хачикудзи, то я оставлю это на твоё усмотрение. Меня волнует только достижение конечного результата. И это тот случай, когда ты не можешь просто взять и занять её место.

— Что ж…Конечно, я пообещала, что приму любое твоё решение, мой господин, но если я позволю Тьме поглотить девочку, которую ты с таким трудом спас из Ада, то не смогу спокойно спать по ночам.

Сказав это, Шинобу, и до этого державшая меня в своих объятиях, обхватывает меня ещё и своими ногами. Теперь она сидит небрежно, скрестив ноги со мной посередине. Взрослого человека, сидящего в такой позе, вполне можно было бы назвать невоспитанным. Правда, когда в такой позе сидит Шинобу, это выглядит мужественно и в целом круто. Нечестно.

Я уверен, что никогда не выглядел так круто, когда держалеё.

Теперь, после слов Шинобу, мне стало ещё труднее возражать. В первую очередь, я полностью потерял всякие основания для спора. У меня были весомые аргументы, связанные с тем, что Шинобу и Сенгоку в качестве богов уже потерпели неудачу, но Гаэн-сан, как специалист, уже доказала мне, что в её плане нет недостатков.

— Верно, братишка-демон. Хватит уже ныть. Может быть ты считаешь, что это круто — постоянно придираться к тому, что делают другие, но если у тебя нет идей получше, то тебе следует держать язык за зубами. Неужели единственное, в чём ты хорош, это мешать людям, приносящим пользу?

— Знаешь, Ононоки, когда из твоих уст вылетают такие слова, я могу найти тысячу вещей, чтобы ответить тебе…

Она довольно груба. Напоминает мне Цукихи в момент потери самообладания.

— Мы говорили об этом ещё в августе, не так ли? — Ононоки, которую Гаэн-сан держит так же, как и Шинобу меня (а учитывая, что она кукла, это очень походит на чревовещание), немного меняет тон голоса и продолжает. — Что ты будешь делать, если Хачикудзи будет съедена Тьмой, пока ты здесь разводишь полемику и тянешь время?

— Ах да… точно.

Не то, чтобы я придумал аргумент благодаря тому, что Ононоки прочитала мне лекцию, просто Гаэн, Шинобу и Ононоки раз за разом произносят это имя, и это мне кое-что напомнило.

Ну, в принципе, я всегда держал это в голове, но не думал, что у меня будет подходящая возможность упомянуть это. Поскольку я скрывал тот факт, что встретил Оги возле моего дома незадолго до того, как приехал сюда, я до этого момента молчал об этом, но эту правду, вероятно, я должен был раскрыть на гораздо более раннем этапе беседы.

Я должен рассказать об этом, чтобы она рассудила, правда ли это.

Я допустил промах… Хотя нет. Теперь, когда Гаэн-сан переводит нашу дискуссию к обсуждению второго условия, то есть, к обсуждению Ошино Оги, сейчас самое время поднять этот вопрос.

— Гаэн-сан.

— Что такое, Коёмин?

— Эм… насчёт Тьмы… Я думаю, есть шанс, что мы серьёзно ошибаемся. — После чего я говорю вполголоса. — Ошино Оги не является тьмой, или, по крайней мере, я так считаю.

— Я знаю.

Она ответила моментально.

Напрасно я старался говорить тише.

Получилось так, что я особо подчеркнул именно эти слова. Боже, я себя сейчас чувствую таким идиотом.

Какие уж тут три страйка. Я словно попытался сделать бант, а мяч ушёл за линию фола. [20] Интересно, у них в крикете есть что-то подобное?

— Серьёзно?

Тем, кто удивился, что стало для меня сюрпризом, была никто иная, как Ононоки. Впрочем, нельзя сказать, что она работает заодно с Гаэн-сан, поэтому следует ожидать, что их точки зрения будут отличаться.

— Она не Тьма? Да ладно. Я ведь постоянно намекала на это, поскольку была в этом полностью уверена.

— …

В таком случае, тебе бы следовало избегать неприятностей. Не нужно делать намеренных намёков.

Она очень сложная личность. Или, может быть, сложный человек.

Между тем, Шинобу не сказала ни слова.

Я почти уверен, что Шинобу находится под таким же впечатлением… поэтому её целью сейчас, скорее всего, является не позволить никому обнаружить это.

Хачикудзи и вовсе не знакома с Оги. Оги не переводилась в школу Наоэцу до тех пор, пока Хачикудзи не отправилась на тот свет, поэтому у неё нет никаких мыслей на этот счёт. У неё абсолютно пустое выражение лица.

— Прежде всего, почему ты так думаешь? Что Ошино Оги — Тьма, я имею ввиду.

— Нет, я…

— Ох, я плохо сформулировала вопрос. Не пойми меня неправильно, Коёмин, я не хотела критиковать тебя или издеваться над тобой. На самом деле, вполне естественно, что ты так думал. — Сказала Гаэн-сан, словно это, в самом деле, было естественно. Словно весь этот разговор идёт в точности с её расчётами.

Однако, если всё происходит в соответствии с её расчётами, то я только могу предположить, что она стояла в стороне и слышала весь мой разговор с Оги…

— Это естественно, что я так думал… Что ты этим хочешь сказать?

— Это я объясню чуть позже. — Гаэн-сан расставляет приоритеты даже в своём собственном сценарии. — Я хочу знать, когда именно ты пришёл к такому выводу. План наших действий может поменяться в зависимости от твоего ответа… Хотя я полагаю, что у меня уже есть хорошее предположение.

— Я не могу сказать «когда». Когда я наблюдал за её словами и действиями, я просто задумался над этим, понимаешь… Я имею ввиду, она даже пошла искать Хачикудзи. Потом она оказалась впутана в историю с Сенгоку, потом в историю с Тадацуру…

А перед всем этим…

Когда я впервые связался с Ошино Оги.

Первый раз, когда я встретил её после переезда, на протяжении всей череды событий, связанных с ОйкуройСодачи… Казалось бы, это настолько очевидно, насколько это только возможно.

Нет, всё свелось к этому не в результате анализа каких-либо фактов. Этот вывод был основан только на интуиции. В конце концов, эта её чёрная аура…

Разве она не идеальная иллюстрация Тьмы?

Тёмная пустота, уважающая правила.

Бездонная тьма, почитающая всемирный баланс.

— Если ты говоришь, что это естественно для меня так думать… значит ли это, что Оги-тян специально произвела на меня такое впечатление? И она просто пыталась меня обмануть…

Возможно.

Да, эта девушка определённо способна на такое.

Эта девушка из тех, кто сделает это даже забавы ради.

Но, конечно, я сомневаюсь, что она забавы ради попросила Тадацуру уничтожить меня…

— Нет, не так.

Тем не менее, Гаэн-сан лишь качает головой в ответ на моё предположение. Даже так.

— Было бы вернее сказать, что она сама поначалу думала о себе подобным образом. Даже сейчас, можно быть уверенным, она взяла на себя те же обязанности. Ошино Оги не Тьма, но она делает то же самое, что и Тьма. Она выполняет ту же роль, что и Тьма. — Сказала она.

— Та же роль, что и у тьмы…

Это «естественное явление», которое когда-то напало на вампира, считавшегося поддельным богом, Киссшот Ацеролаорион Хартандерблейд… и на девушку, которая осталась на Земле, несмотря на то, что потеряла причину для существования, Хачикудзи Маёй.

Тьма.

То, что в зависимости от того, где вы живёте, можно было бы назвать чёрной дырой или «телом тьмы». [21] Одним словом, феномен, или даже концепция, расщепляющая странности, отклонившиеся от намеченного пути.

Когда она пришла за Хачикудзи в августе, я был в такой панике, что у меня не было времени для особо глубоких размышлений по этому поводу, но потом, когда я сделал попытку задуматься о том, что же произошло, я пришёл к выводу, что это не столько естественный враг для всех странностей, сколько некий судебный орган.

Закон Вселенной.

Закон, подобный гравитации, или третьему закону Ньютона, или естественному отбору, или борьбе за выживание, или даже математике. Это просто что-то, чему стоит следовать и никогда не бросать вызов. И это отнюдь не «что-то», вроде чего-то чёрного, плывущего в глубинах космоса.

Да.

Это то, во что я верил, пока не встретил Ошино Оги.

Пока я не встретил её во плоти.

…Но, похоже, что это было типичное недоразумение, всего лишь поспешный вывод, столь характерный для меня. И, в конце концов, я полностью ошибался, застрял в тупике, я не двигался ни вперёд, ни назад, а лишь топтался на месте.

— Ох, нет никакой необходимости так принижать себя. Я же только что сказала, не так ли? Ошино Оги выполняет ту же роль, что и Тьма, поэтому, честно говоря, будет не так уж и далеко от истины считать её Тьмой. Но, на всякий случай, позволь мне кое-что прояснить. — Сказала Гаэн-сан, посмотрев на Хачикудзи. — Тьма, о которой мы так переживаем, снова придёт в наш город, если мы оставим Хачикудзи в её нынешнем состоянии, без всякого преувеличения, настоящая Тьма. Та самая Тьма, которая напала на Хартандерблейд, та самая Тьма, что пришла за Хачикудзи в августе. Подлинная Тьма.

С другой стороны, та, кто, вероятно, придёт за Хачикудзи даже после того, как мы поселим её в храме Кита-Ширахэби, даже после того, как мы её обожествим… Та, кто выполняет роль тьмы, Ошино Оги.

Сказав это, Гаэн-сан отрывает взгляд от Хачикудзи и сосредотачивается на мне, но, несмотря на то, что она смотрит прямо на меня, та вещь, что она только что сказала, была настолько внезапной, что я пока никак не отреагировал.

Лучшее, что я могу сейчас сделать, это лишь повторить её слова.

— Даже после того, как мы обожествим её… Она всё равно придёт на ней?

Что?

После того, как разговор вернулся к Хачикудзи, я, наконец-то, перевариваю смысл сказанного и не могу не поднять брови от удивления. Даже если это не конечная цель Гаэн-сан, мы должны обожествить Хачикудзи, чтобы она избежала Тьмы. Если на неё снова нападут, то станет она богом или нет, это в первую очередь разрушит сам смысл её превращения.

Так в чём смысл?

Если это так, она даже поиграть со мной не сможет.

— Вот поэтому я и сказала, что есть два минимальных требования. Просто сделать Хачикудзи богом будет недостаточно. Это будет только половина дела, а вторая половина останется. Если мы не уничтожим Ошино Оги, мы ни к чему не придём.

— Ты продолжаешь говорить «уничтожим»…

Я говорю это, не в силах больше терпеть.

Может быть, это термин, который Гаэн-сан использует ежедневно, слово, не имеющее для неё глубокого смысла, но, тем не менее, вне зависимости является она врагом или нет, и независимо от того, действительно ли она является Тьмой, мне неприятно слышать, когда кто-то подобным образом говорит о моём кохае, тем более, о молодой девушке.

Это невыносимо.

«Ты встанешь на мою сторону? »

«Пожалуйста, спаси меня»

Дело не в том, что я зацепился за эти слова или что-то в этом роде. Мне просто не нравится, как Гаэн-сан говорит о ней.

— Не могла бы ты прекратить использовать это слово? Когда ты произносишь «уничтожим», то складывается впечатление, будто Оги-тян — какая-то странность.

— Именно так.

Ещё один моментальный ответ.

— Она обычный… монстр.

Проходит время, прежде чем я прихожу в себя.

Не знаю, является ли эта пауза частью плана Гаэн-сан. Между фактами появляется связь, и мы приближаемся к истине, но для меня ситуация лишь ухудшилась, а истина стала ещё менее различима.

Монстр.

Обычный… монстр.

Если придираться к словам, то можно сказать, что она не может быть «обычной» уже потому, что является монстром. Впрочем, у нас уже есть легендарный вампир, Ошино Шинобу, в сильнейшей своей форме, искусственная странность, Ононоки Ёцуги, и намеревающаяся стать богом Хачикудзи Маёй. В этом месте собрано столько необычных существ, что я не уверен, нужно ли делать акцент на необычности.

Так что закроем на это глаза.

— Оги-тян… странность?

Что ж.

Раз уж мы заговорили об этом, так ли это странно…? Ещё пару минут назад я был в шаге от уверенности, что она может являться Тьмой, так что мне нечего ответить… Хотя её внезапные появления в самый неожиданный момент, безусловно, напоминают поведение фантома.

Раз уж я уже подозревал её в том, что она может быть Тьмой, то почему бы не заподозрить её в том, что она является странностью.

Ну, или монстром, я полагаю.

Я чувствую, что всё возвращается на свои места, хотя…

Знаю, что не стоит сейчас усложнять ситуацию, но всё же, мог ли монстр, или другими словами, странность, действительно перевестись в старшую школу? Мог ли монстр ходить в школу, посещать занятия и учиться?

— Подожди, Коёмин. Ты когда-нибудь видел, как она посещает школу или ходит на занятия? Просто большинство ваших с ней контактов происходило именно вблизи школы.

Ну… это правда.

Подождите пару секунд, мне нужно полностью перестроить свой мыслительный процесс. Мне нужно время, чтобы собраться с мыслями. Если бы я мог, я бы сейчас пошёл домой и немного поспал, но сейчас, конечно, времени на это нет.

Нужно подумать.

Мне нужно вспомнить все мои разговоры с Оги вплоть до этого момента, однако воспоминания столь поверхностны, что мне не удаётся расставить их в хронологическом порядке.

Я должен постараться вспомнить…

Мои воспоминания ещё больше расплываются.

И это происходит не впервые. Так происходит всегда, когда я общаюсь с Оги. Всякий раз, когда я с ней разговариваю, в моей памяти наступает полный беспорядок. Меня заставляют вспоминать то, что я никогда не хотел вспоминать, и как только я нахожу нужную мысль, я сразу теряю воспоминания о том, о чём только что думал, и мне прививают воспоминания о том, что никогда не происходило.

Совершенно как… действия какой-то нечеловеческой формы жизни.

Но всё-таки…

— Допустим, что она странность, чисто гипотетически. Даже так, разве её личность не слишком окутана тайной? На самом деле, было бы проще всё объяснить, если бы она была Тьмой… Какие у тебя есть основания называть её монстром?

⇐ Предыдущая 1 234 5 6 7 8 9 Следующая ⇒