Истории конца. Часть 3 1 страница

Стр 1 из 9Следующая ⇒

Истории конца. Часть 3

Эпизод шестой: Тьма Оги

Название оригинала: Owarimonogatari Vol. 3 — OugiDark

Автор: НисиоИсин

Иллюстратор: VOFAN

Перевод: Юрий Лукьяничев

Редактура: Виталий Терехов

Специально для группыmonogatari. series

OugiDark

Тьма Оги

Я здесь сегодня из-за Ошино Оги. Именно потому, что эта таинственная девушка, настоящий пучок тайн, появилась в нашем городе, я… мы все сегодня пришли туда, где мы сейчас и находимся.

У нас есть настоящее, и у нас есть будущее.

Я уверен, что однажды наступит тот день, когда я смогу размышлять в подобном ключе, но я всё ещё не готов к этому. Думая обо всех вещах, что она совершила, обо всех беспорядках, что она устроила, трудно поверить, что этот день когда-либо наступит, но, несмотря на это, я верю, что в будущем я запомню её именно такой.

Такой уж я.

Такая уж она.

Ошино Оги.

Я запомню её… как символ моей юности.

Верно. В будущем, когда я буду вспоминать школьные дни Арараги Коёми, я уверен, что первое, что придёт мне в голову, это не Сендзёгахара Хитаги, не Ханекава Цубаса или Камбару Суруга, не Ошино Шинобу или Хачикудзи Маёй. Это будет улыбающееся лицо Ошино Оги.

Улыбка, по которой невозможно понять, о чём она думает.

Улыбка, которая заставляет задаться вопросом, что же её так забавляет.

Улыбка той, чьи намерения неизвестны.

Та самая ухмылка, не сходившая с её лица.

Но в настоящее время, с моей точки зрения, причина, по которой она всегда улыбается, совершенно очевидна. Я уверен, что её всегда забавляла моя глупость. Я уверен, что она находила дурака вроде меня, который за столько времени так и не смог понять, кто же она такая на самом деле, крайне забавным. Да уж, действительно, трудно сдержать смешок.

Даже я сейчас хочу посмеяться над собой.

Хочу впасть в истерику.

В конце концов, возможно, это всё была лишь одна большая комедия.

Дни моей юности.

Последний год, проведённый мною в старшей школе.

Год, начавшийся с того, что я встретил легендарного вампира. Год, полный боли, печали, страдания, уродства, безысходности, но всё-таки, возможно, когда я однажды оглянусь на него…

Когда я расскажу об этом кому-то, когда я расскажу об этом всем…

Когда я заговорю об этом…я думаю это покажется забавной историей, которую я должен рассказывать с улыбкой, наполненной глупой любовью к самому себе.

«Не знаешь? Ох, нет, знаешь, конечно. Хотя я сама всего не знаю»

Я уверен, Оги-тян сказала бы именно так.

«Ты — тот, кто знает… Арараги-сэмпай»

Верно.

Я знаю… Я с самого начала хорошо знал, кто такая Ошино Оги.

Какой смех.

Если я закрою глаза и задумаюсь, то мне на ум придёт череда сюрреалистичных сцен, с которыми мне пришлось столкнуться за прошедший год. И я не собираюсь сейчас перечислять их все, но сегодня, вечером 14 марта, после моего свидания с Сендзёгахарой Хитаги, я оказался лицом к лицу с финальной сюрреалистичной сценой, которая могла бы дать фору всем предыдущим.

Парк Широхэби.

Я долго не знал, как читается название этого парка, но вчера, будучи на дне ада, я узнал, что этот парк обязан своим названием многолетним ошибкам и опечаткам, и это не «Рохаку» или «Намисиро», а «Широхэби». В общем, сцена разворачивается именно в этом парке.

Игра в бейсбол.

Правда игроков очень мало, так что правильнее было бы назвать это игрой, похожей на бейсбол… Но в любом случае, трое человек, играющих роли питчера, бэттера и кэтчера, [1]играли бейсбольный матч.

Бейсбол в парке.

Сама по себе эта ситуация вполне обычная, но сами игроки, и инструменты, которые они используют, создают совершенно сюрреалистичный образ. Чистейший сюрреализм без намёка на реальность.

Питчером выступает Гаэн Идзуко.

Хоть она и носит бейсболку, но её худое тело, облачённое в мешковатую одежду, создаёт образ, абсолютно противоположный спортивному. И как бы молодо она не выглядела, она всё-таки уже порядочная взрослая женщина, у которой уже давно прошёл возраст невинных игр в парке.

В роли бэттера — Ошино Шинобу.

Одно дело, если бы это была маленькая девочка, которой она являлась до недавнего времени, но сейчас она высокая, стройная, длинноволосая блондинка в великолепном платье. Она настолько красива, настолько ослепительна, что невозможно оторвать свой взгляд. Не говоря уже о том, что на её ногах шпильки, в руках бита, ожидающая подачи, а одна нога выдвинута вперёд. Она словно швейная машинка на анатомическом столе. [2] Этот образ выглядит настолько неправильно, что вернее было бы его сравнить с анатомическим столом на швейной машинке.

Ох, я допустил ошибку. Одну неосторожную ошибку.

Это не бита. Предмет, который она держит в руках словно весло, не является металлической битой. Это длинный японский меч.

Прекрасный меч, который смог бы распознать даже дилетант.

Меч, именуемый Кокороватари, или же «Убийца странностей».

«Демон с металлическим прутом»[3] собственной персоной. Настоящий вампир, восстановивший все свои силы. Она прекрасно чувствует себя в ночное время, поэтому во время этого ночного матча она в особо приподнятом настроении.

Хотя, вчера утром в храме Кита-Ширахэби Королева Странностей прекрасно себя чувствовала, поскольку она уникальный, сверхсильный, железнокровный, теплокровный, хладнокровный вампир. Она способна выдержать достаточно много солнечного света, если укрепит свою защиту.

— Хэй-хэй! Питчер-то испугался!

И наконец, кэтчер. Казалось бы, по сценарию они должны быть союзниками, но она стучала по своей большой перчатке и громким улюлюканьем дразнила питчера. Она была здесь единственной, чей возраст подходил для игры в бейсбол в парке. Хачикудзи Маёй.

Она была кэтчером в юбке, сидя на корточках с раздвинутыми коленями, а это значит, что её нижнее бельё выставлено напоказ.

Она действительно чересчур расслабилась.

Мне даже не интересно заглядывать ей под юбку.

Для начала, первое, что бросается в глаза, так это то, что ей бы следовало снять свой рюкзак хотя бы на время игры. Впрочем, может она использует его для сохранения равновесия в такой неустойчивой позе.

Всё, что я описал, уже выглядит достаточно сюрреалистично, но ситуацию ещё сильнее усугубляет тот факт, что предмет, который они используют в качестве мяча — камень подходящего размера.

Камень?

Они бросают камень и отбивают его мечом…?

Что это за разновидность бейсбола?

Это уже не столько походит на бейсбольный матч, сколько на поединок в кэндо. [4]

Глядя на это зрелище, я, как порядочный гражданин, чувствую, что должен бы сообщить о происходящем в полицию, но здесь присутствуют люди, с которыми я знаком лично. Да что уж там, здесь нет никого, кроме людей, с которыми я знаком. Поэтому я подумываю о том, чтобы сделать вид, будто я ничего не видел, развернуться и уйти. Посмотрим, может быть, я смогу присоединиться к ужину Сендзёгахары с её отцом.

— Ты не можешь. — Сказала девочка, стоящая рядом со мной.

Ононоки удерживает меня. Она пытается остановить меня восхитительным жестом — дёрганием за рукав, так что даже такой дерзкий человек, как я, не имеет иного выбора, кроме как остановиться.

Конечно, даже без этого, Ононоки вопреки своему кукольному виду обладает невероятной силой, сравнимой с силой Геракла, поэтому она дёргает меня за рукав так же эффективно, как если бы приковала меня к земле.

— Ты же собираешься уладить всё этим вечером, не так ли?

— Ну, да…

— Пока рядом нет моей сестры, я ничем не смогу тебе помочь, но я, по крайней мере, буду наблюдать за твоей битвой, так что вперёд. — Подбадривает меня Ононоки.

Чтобы отправиться туда, требуется огромное мужество. И раз уж я слышу такие слова от девочки, которая в два раза ниже меня ростом (забудем на минутку, из чего она сделана), я просто не имею права струсить.

Я ступаю на игровое поле. Ну, то есть захожу в парк.

— О! А вот и ты, мой господин!

Шинобу первой обратила на меня внимание.

Глядя на то, как эта красивая, элегантная, прекрасная, сияющая… а проще говоря — светловолосая красавица с первоклассной фигурой, для описания которой всегда будет недостаточно витиеватых эпитетов, невинно машет мне рукой (в действительности она машет мечом), я чувствую некую неловкость, или же дезориентацию.

— Тебя не было слишком долго! Мы ждали тебя, но нам стало слишком скучно, поэтому мы решили поиграть в крокет, чтобы скоротать время.

Так значит это был крокет…

Я хоть и слышал, что крокет является прототипом бейсбола, но я практически ничего не знаюо том, что он из себя представляет.

— Ха! Ха-ха! Ха-ха-ха-ха! — Смеётся она.

Бросившись ко мне, Шинобу хватает меня, поднимает над головой и начинает раскачивать. Я чувствую себя словно на гигантских качелях, или словно ребёнок, с которым играет взрослый. Впрочем, учитывая нашу разницу в силе и в росте, это не далеко от правды.

Мы можем наблюдать феномен внезапной смены наших телосложений.

Но, чёрт возьми, Шинобу-сан, у тебя чертовски хорошее настроение.

Я с прошлой весны не видел тебя такой энергичной.

Да, я припоминаю, насколько она была полна энтузиазмом. Она была вне себя от счастья, когда восстановила свою истинную форму… Может это и есть то самое удовольствие — вернуть себе своё тело.

Пока Шинобу буквально подбрасывает меня, Хачикудзи и Ононоки наблюдают за этим действом с неописуемыми выражениями на лицах.

Возможно, наблюдая за тем, как со мной обращаются таким же образом, каким я привык обращаться с ними, они испытывают истинное удовлетворение от того, что я получаю по заслугам. Удручающее зрелище.

Они словно наблюдают, как страшный старшеклассник пресмыкается перед ещё более страшным старшеклассником… Тем не менее, подобное поведение Шинобу вполне подходит на роль возмездия.

Поистине, законченная повесть о свершившейся мести.

Такая, что даже мненачинает нравится то, что со мной происходит.

В любом случае, учитывая то, как я всегда обращался с Шинобу, когда она была маленькой девочкой, у меня нет права жаловаться, даже если бы она задушила меня в объятьях или ездила бы на мне верхом.

Однако великодушие Шинобу, судя по всему, увеличилось прямо пропорционально её телу, потому что она отпускает меня сразу, как только видит недовольство на моём лице.

Она говорила мне, что её облик сказывается на её характере, так что как бы это ни было прискорбно для меня, я полагаю, что уже не могу относится к ней, как к маленькой девочке.

…Хотя, если бы у неё при облике 27-летней девушки осталась бы личность 8-летней девочки, она бы вышла даже за границы сюрреализма.

Никогда прежде не испытывал ничего подобного. Как будто встретил свою двоюродную сестру на летних каникулах.

— Х… Хачикудзи…

Прокатившись на этих качелях и не упустив ни единой капли наслаждения, я протягиваю руку в сторону девочки, что стоит передо мной, несмотря на то, что чувство равновесия окончательно меня покинуло. Если так подумать, то Хачикудзи потеряла сознание сразу после того, как я насильно вытащил её из ада, так что фактически я не стоял с ней в реальном мире лицом к лицу уже полгода.

Как же досадно, что у меня настолько кружится голова, что я не могу заключить её в привычные объятия.

— Ну что, страшно было в аду, Барагаки-сан? ^{^[5]}

— Хорошо, звучит довольно круто, но не нужно меня звать так, словно я маленький ХидзикатаТошидзо. Я до этого имени никогда не дорасту. Меня зовут Арараги.

— Прости, запнулась.

— Нет, ты нарочно…

— Запнапнулась!

— Или не нарочно?!

— Согнулась.

— Ну, ты и правда согнулась, ты же кэтчер, но всё же!

Фух, к счастью, наш традиционный диалог прошёл как надо. Никто бы даже не догадался, что мы давно не практиковались.

Если, конечно, не считать те пару раз в аду.

— Я был уверен, что мы использовали уже все вариации твоих запинаний, но, оказывается, извращению над моим именем нет конца…

— Но ты знаешь, делая это в реале, испытываешь совсем иные ощущения.

— Не называй действительность «реалом».

Почему ты относишься к аду, как к виртуальному миру?

Нынешняя молодёжь даже обычные книжные магазины называет «реальными». [6] Я не могу смириться с подобной тенденцией.

— Рада видеть тебя, Ононоки-сан. Спасибо за твою помощь.

— Мм. Рада видеть, что ты вернулся.

Вот и вся реакция Ононоки.

Я без понятия, какую позу предполагает данныйответ (даже не знаю, способна ли она её придумать), однако прошло уже целых шесть месяцев с тех пор, как Ононоки, Шинобу и Хачикудзи собирались все в одном месте.

В то время я наслаждался обществом маленькой девочки, девочки чуть постарше и девочки ещё чуть постарше (да что со мной не так? ), но благодаря тому, что Шинобу резко повзрослела, они в этот раз собрались в несколько ином виде.

Хм, теперь, когда я задумался об этом, мне стало любопытно. Нужно кое-что проверить. Конечно, это то, в чём я должен был убедиться ещё вчера.

Я протягиваю руку в груди Хачикудзи.

Эй, она убегает.

— Что-то не так, Хачикудзи?

— С головой у тебя что-то не так! Не потрудишься объяснить, по какой причине ты внезапно попытался облапать мою ещё не сформировавшуюся грудь?

— Нет, мне просто было интересно, в каком состоянии ты сейчас находишься. Я же вытащил тебя из ада. Разве это не означает, что ты должна была вернуться к жизни, как и я? Или…

— Именно «или», Коёмин.

Некоторое время понаблюдав за нашей маленькой пародией, как взрослые наблюдают за игрой детей, Гаэн-сан обращается ко мне с питчерской горки (хотя она лишь называется горкой, никакой возвышенности на самом деле нет), [7] вклиниваясь в наш разговор.

Учитывая нашу текущую позицию, это было очень похоже на пик-офф. [8]

— Мне жаль говорить это, но тело Хачикудзи было кремировано. А-ха-ха, если бы её тогда похоронили, то сейчас мы бы могли наблюдать куда более гротескный образ. Она была бы зомби, или дажецзян-ши. [9] В любом случае, она сейчас в том же состоянии, что и тогда в парке, когда вы впервые встретились. Она — дух. Призрак.

Сказав это, она бросила на землю камень, который держала в руке.

— Правда был небольшой шанс, что это не так, поэтому я изучала эту возможность в течение сегодняшнего дня. Ну, то есть пока ты был на свиданке с Сендзёгахарой.

— На свиданке…?

Ну и выражение…

Оно не столько слащавое, сколько странное и немного зловещее.

Но теперь я понимаю. Всё всегда складывается не так, как хочется. На самом деле я даже не уверен, было бы это хорошо или нет, если бы Хачикудзи вернулась к жизни. Всё-таки она мертва уже 11 лет, и если бы она воскресла, то ей, как человеку, не нашлось бы места в этом мире. Если бы она оказалась привязана к физическому телу, ей было бы некуда деваться.

Но подождите.

Это, по крайней мере, было бы лучше, чем ад… верно?

— …Прости, Хачикудзи.

Несмотря на свои размышления, я склоняю голову.

Можно даже сказать, что мне стыдно.

Я вытащил тебя вместе со мной в результате секундного порыва. Получается так, что я обесценил все полгода твоего тяжкого труда. Если бы ты просто продолжила бы в том же духе, Дзидзо Бодхисаттва позволил бы тебе переродиться…

Но я…

Просто потому, что я не мог на это смотреть, я заставил Хачикудзи покинуть свой пост. И ведь тем, кто понесёт за это наказание, буду не я. Это будет Хачикудзи.

В этот раз ей придётся расплачиваться даже не за свои ошибки.

— Всё в порядке, Арараги-сан. Пожалуйста, не беспокойся так об этом. Мы с Гаэн-сан уже обо всём договорились.

—? Договорились?

С Гаэн-сан?

Это вызывает у меня тревогу. Я инстинктивно оборачиваюсь на Гаэн, но она пожимает плечами, делая вид, что не понимает, о чём речь.

— Я не считаю, что ты доставил мне неприятности, когда спас меня. — Продолжает Хачикудзи. — В конце концов, ад — это ад. На самом деле, когда с неба опустилась нить, я подумывала оттолкнуть тебя и самой подняться по ней.

— Какие возмутительные мысли, оказывается, у тебя в голове.

Она даже хуже Кандаты. [10]

Или же она просто шутит. Впрочем, такой шутки недостаточно, чтобы очистить мою совесть.

— Всё, всё, не беспокойтесь, я сама всё улажу по этому поводу, так что почему бы нам наконец не начать наш брифинг, раз уж ты к нам присоединился? Сегодня мы положим всему конец, так что давайте работать слаженно и в темпе. Кстати, Коёмин… Не мог бы ты попросить свою великовозрастную рабыню перестать издеваться над моей маленькой шикигами?

Я обернулся…

…И увидел, как Ошино Шинобу пытается душить Ононоки Ёцуги, которая, судя по всему, полностью выпала из ситуации и была лишена какой-либо воли. Похоже, что она воздаёт Ононоки за все те оскорбления, которым подвергалась летом, чего Ононоки и боялась.

Я забираю все свои слова обратно.

Независимо от того, что она в своей полной форме, и что она взрослая женщина, личность моего напарника остаётся такой же мстительной, как и всегда…

Назвать нас заклятыми врагами, связанными самой судьбой, было бы неправильно, но трудно отрицать, что команда у нас получилась довольно разношёрстная. Как бы то ни было, такой невероятный состав можно считать встречей знаменитостей. Но причина того, что наша команда создаёт впечатление некой банды, состоит в том, что мы все конфликтуем друг с другом. Каждый с каждым.

Ошино Шинобу — восстановившийся до своей сильнейшей формы легендарный вампир, прилетевший из-за океана.

Хачикудзи Маёй — призрак, восставший из глубин ада.

Ононоки Ёцуги — кукла-шинигами, созданная из столетнего трупа, чей хозяин сбежал.

Гаэн Идзуко — специалист по изучению странностей и глава организации.

И я, Арараги Коёми, ранее был вампиром, бывшим человеком, сейчас же — человек, бывший вампиром. Не похоже, чтобы мы могли извлечь хоть какую-то выгоду из работы вместе. Не похоже, чтобы мы могли сойтись во мнении хоть по одному вопросу. С объективной точки зрения мы просто группа чудаков, болтающихся ночью в парке.

— Не переживай, я поставила барьер. Я никогда не забываю о мерах предосторожности. Посторонних не будет. Это место зарезервировано для нас. — Весело начала Гаэн-сан.

Барьер значит…? Я это уже когда-то слышал.

Мы все перемещаемся с площадки на близлежащую скамейку.

Гаэн сажает Ононоки к себе на колени.

Трудно сказать, ведь она безэмоциональна, но мне кажется, что Ононоки немного неудобно. Не могу сказать точно, есть ли всё-таки у кукол эмоции или нет, но её чувства я понять могу.

Потому что я сам в настоящее время таким же образом пытаюсь удержаться на коленях взрослой Шинобу.

…К моему большому сожалению, я ранее уже много раз проделывал подобное с Шинобу, поэтому не могу придумать для себя никакого оправдания для того, чтобы не находиться в подобном положении. И всё же, как тот, кому предстоит на днях окончить школу, сидя на коленях у взрослой женщины, я испытываю неловкость, или лучше сказать смущение, или лучше сказать: «Хватит, Хачикудзи, перестань так на меня смотреть! »

С другой стороны — Шинобу, чьи руки обёрнуты вокруг моего торса. Она крепко держит меня, не давая упасть, будто это самая естественная вещь в мире, а её подбородок лежит у меня на голове.

Гаэн-сан держит Ононоки, Шинобу держит меня, а Хачикудзи сидит на скамейке в гордом одиночестве. Ну, так как нас пятеро, то при попытке разбиться на пары обязательно останется кто-то лишний. Если уж на то пошло, то я хотел бы усадить Хачикудзи на свои колени, но она предусмотрела этот вариант и отсела подальше от меня, куда я не мог дотянуться из своего неподвижного положения.

— Отлично, пришло время сестрёнке раскрыть свой план, над созданием которого я трудилась вчера и сегодня. Мне бы хотелось, чтобы вы все с ним согласились, но принуждать к этому я вас не буду. Ах да, хотелось бы вначале кое-что уточнить. Коёмин, ты принёс то, о чём я просила?

— …Принёс. Но, Гаэн-сан, я принёс «это», чтобы отдать вам, только потому, что это и так было вашим изначально… Не знаю, о чём вы думаете, но пожалуйста, имейте в виду, что это ещё не означает, что я заранее согласен с вашим планом.

Сказав это, я достаю длинный конверт и передаю его Гаэн-сан. Сказать по правде, я неоднократно хотел его порвать, но не смог. То ли у меня не хватило мужества, то ли способностей.

Возможно, теперь, когда она восстановила свои силы, я мог бы попросить Шинобу съесть содержимое этого конверта, но я не осмелюсь этого сказать.

В конце концов, вещь, запечатанная внутри «этого»… является «богом».

— Я знаю. Меня это устраивает, Коёмин. Но у меня большие надежды на твои чудеса, идущие в разрез с реальностью.

Женщина, знающая всё на свете, достаёт содержимое из конверта. Это талисман.

Талисман, на котором нарисована змея.

Это не древний талисман, однако, его сила подтверждена и проверена на практике. В конце концов, это тот самый чудотворный талисман, который однажды вознёс заурядную школьницу СенгокуНадеко до уровня бога змеи.

Это тот самый листок бумаги, который доверила мне Гаэн-сан после нашего небольшого приключения по окончании летних каникул, и который мне так и не довелось использовать.

Сказать, что я отказался его использовать, было бы слишком круто. По правде говоря, я просто струсил.

— Просто чтобы убедиться… Да, он в хорошем состоянии. Ты хорошо позаботился о нём.

Гаэн-сан берёт талисман, который я ей протянул, и запихивает в карман. Она с ним ужасно груба, его состояние её вообще не заботит. Впрочем, будучи специалистом, думаю, что ей нечего бояться… Хотя подождите, как раз потому, что она специалист, разве она не должна обращаться с ним очень бережно?

Я её действительно не понимаю.

— Хмпф. — Вздыхает Шинобу.

Она выглядит немного обиженной. Когда она была маленькой девочкой, этот талисман сильно попортил ей жизнь, так что, наверное, ей сейчас об этом напомнили.

Во всяком случае, я так думал, но, похоже, что это не так, поскольку она продолжает:

— Да… Теперь я понимаю, что так и есть. Я была слишком глупа, чтобы этого не замечать. Это было очень давно, и я не хотела вспоминать об этом.

Я не уверен, что понимаю, о чём она говорит.

Похоже, что Хачикудзи не единственная, с которой Гаэн-сан пришла к «соглашению» сегодня во время моего свидания с Хитаги. Я начинаю немного чувствовать себя лишним в этом разговоре.

Меня словно исключили из этой компании.

Возможно, Ононоки сейчас чувствует то же самое, но она всё так же невыразительна, как и всегда, и взгляд её всё так же пуст.

Будто её вообще ничего не волнует.

— Не бойся, мой господин, тебе могло показаться, что мы уже всё это слышали, но это не так. Мы услышали только основные моменты, и в частности, мы ещё не знаем подробностей того, что же этот специалист собирается делать дальше. Эту часть мы приберегли на момент, когда ты к нам присоединишься. — Говорит Шинобу, как будто улавливает моё чувство отчуждения, даже при том, что наша связь разорвана, и между нами больше не должно быть ни физического, ни эмоционального контакта.

— Да, это правда. Конечно, моя стратегия сегодня днём была всё ещё в разработке, и я действительно не могла о ней рассказать раньше. Я закончила её обдумывать только сейчас, выслушав Хачикудзи и Шинобу.

Так говорила Гаэн-сан, но, к сожалению, мне трудно верить её словам. Очень сомнительно, что тот план, который она собирается нам раскрыть, и над созданием, которого она «трудилась вчера и сегодня», был подготовлен в такие короткие сроки. Если бы я услышал, что она подготавливала его аж с августа, я бы даже не удивился… Интересно, это Оги так повлияла на ход моих мыслей?

Ошино Оги.

— Ошино Оги.

Гаэн-сан оглашает тему.

— Вот тот «враг», с которым нам предстоит столкнуться. Противник, с которым мы будем сражаться. Цель, которую мы должны уничтожить, и цель, которую мы должны презирать. Верно, Коёмин?

— …

Говоря о ней, как о «враге», я не могу не чувствовать, что это всё неправильно. Мне трудно думать о ней как о ком-то, кроме как о моём кохае.

Что бы там ни говорил Тадацуру.

И… что бы она сама ни говорила.

— Ты не удивлён, мой господин? Значит, ты понимал это на протяжении всего времени? — Спрашивает Шинобу, крепко обнимая меня. Но, к сожалению, она ошибается. Она меня слишком переоценивает. Я никогда ни в чём не подозревал Оги.

И всё же.

Может быть, я и правда знал.

Я не знаю всего.

Но, может быть, я знаю Оги.

Я думаю об этом и при этом чувствую Шинобу за своей спиной.

— …

Ононоки сохраняет безмолвие.

Может быть, она просто сдерживается, сидит и помалкивает, потому что находится в руках у сэмпая её хозяйки… Но мне кажется, что это не похоже на Ононоки.

Особенно сейчас, когда на ней сильно сказалось влияние моих сестёр, сидит она на коленях Гаэн-сан или нет, я не могу поверить, что она не решилась бы подшутить над нашим разговором.

— Однако, и это очень важно… Нельзя забывать, что Ошино Оги — это просто имя, используемое для удобства. Это крайне непродуманный псевдоним. Даже не так, это не совсем «псевдоним». Это больше похоже на идентификатор, придуманный для того, чтобы не быть скованной именем.

Скованной именем?

Я… слышал об этом раньше.

Если я всё правильно помню, то, когда Киссшот Ацеролаорион Хартандерблейд практически перестала существовать… ей было дано новое имя, Ошино Шинобу, которое сковало её руки и ноги. Даже теперь, когда она, казалось бы, восстановила свои силы, эти оковы, судя по всему, всё ещё имеют место быть…

— Неизвестно даже, что из себя представляет сама сущность Ошино Оги. В конце концов, она утратила свою личность, и это единственное, что делает её той, кто она есть… К тому же, нет никаких реальных оснований называть её «она», как и любым другим личным местоимением.

— Ты говоришь об Оги-тян так, будто хорошо её знаешь, но на самом деле ты с ней никогда не встречалась раньше, не так ли? — Спрашиваю я.

Это то, о чём я давно уже хотел её спросить.

Насколько я могу судить по произошедшим событиям… И насколько я могу судить по словам Оги, эти двое никогда не встречались.

Конечно, Гаэн-сан, та, кто знает всё на свете, даже в таком случае может вполне естественно обсуждать Оги, но я не могу отрицать, что мне немного неприятно слушать, как она говорит о моей знакомой так, будто знает её лучше меня.

Хотя, это моё чувство вполне может быть порождено моей предвзятостью.

— Нет, не встречалась. Она меня избегала. Думаю, что подобное существо никогда не появится перед кем-то вроде меня, кто живёт своей жизнью, не уклоняясь от работы, которую обязан выполнять.

— …?

— Тем не менее, хоть я с ней и не встречалась, это не значит, что я не знаю её. У меня есть куча вещей, которые нужно вам объяснить, включая эту, но давайте по порядку. Поскольку времени у нас мало, объяснять я буду только один раз, так что слушайте внимательно.

Говоря это, Гаэн достаёт небольшой планшет. Похоже, что она, как всегда, собирается объяснить свой план, делая пометки на экране.

Прямо как в августе.

Если я не ошибаюсь, то тогда она в храме Кита-Ширахэбиона рассказывала про первого слугу Шинобу. Кажется, что в этот раз объяснение будет куда более сложным и запутанным.

— Я бы хотела побыстрее обсудить это, чтобы как можно скорее добраться до «места преступления». Конечно, я прекрасно знаю, что в нашей жизни редко когда всё идёт в соответствии с планом… но я должна по крайней мере объяснить основы, от которых буду отталкиваться.

— Есть одна вещь, в которой я хотел бы убедиться. Вернее, я бы хотел, чтобы ты подтвердила это. Ты уверена, что Оги-тян сегодня вечером сделает свой ход, не так ли? Независимо от того, какую ты приготовила для неё ловушку, если она не сделает свой ход, то плану конец, верно?

— Она сделает ход. Это не столько моя уверенность, сколько констатация факта. Она должна его сделать сегодня вечером. Можно сказать, что если она не сделает шаг вперёд, то перестанет быть собой. Угроза устранила сама себя…

12 3 4 5 6 7 8 9 Следующая ⇒