Shroud of Eternity 31 страница

Сразу семеро повстанцев были сражены скоординированной атакой, но Никки не замедлила шаг. Она вызвала порыв ветра, больше похожий на ураган, и сбила с ног больше дюжины испуганных аристократов, но остальные удвоили напор, бросая магические заряды в приближающееся войско.

Натан коснулся плеча Никки и озорно улыбнулся:

— Позволь мне, колдунья. Мне будет приятно опробовать свои способности.

Он вытянул руки перед собой, сжав ладони вместе, а потом развел руки в стороны. Силой своего дара Натан разделил толпу дворян и проложил путь до самого основания пирамиды. Мрра помчалась вперед, и Никки побежала следом. За ней кинулись Бэннон и Эльза.

Когда они оказались у основания, колдунья увидела сотни обнаженных мужчин и женщин, толпившихся в загонах на широких площадках ступенчатой пирамиды. Ограждения выглядели непрочными, и жертвенные рабы могли легко сбежать, но они были запуганы и одурманены.

Никки взбежала по ступенькам к первой группе рабов. Люди сбились в кучу, тихонько перешептываясь между собой. Все они были изможденными и голодными — как только их схватили и обрекли на заклание, Ильдакар не стал тратить ресурсы, чтобы кормить их. Властительнице Торе они нужны были живыми для ритуала кровопролития, но не более.

Никки была поражена, узнав среди них пожилую женщину — рабыню Мельбу, которая всегда приносила в туннели свежий хлеб. Теперь Никки поняла, почему не видела старуху уже несколько дней. Ее, должно быть, забрали для великого кровопролития вместе с другими рабами. Гнев Никки стал еще яростнее.

— Почему они не убегают? — воскликнул Бэннон, размахивая мечом, чтобы отпугнуть норовистого дворянина. — Они могут уйти без особых усилий. Они должны сражаться!

— Дело в аромате цветов умиротворения, — пояснила Эльза. — Красные глицинии делают их послушными, как стадо животных.

Никки видела, что покрытые серебром желоба для крови размещены на каждом уровне, а от них вверх идут каналы к сложному заклинанию на вершине пирамиды. Сотни рабов будут убиты одновременно, их кровь потечет в кровосборники, из которых магия разольет ее в нужный узор.

Никки знала, что если пробудить пленников, то голодные и обезумевшие рабы будут готовы пролить чужую кровь, как измученные животные из ям арены. Мрра с рычанием шагала рядом с ней.

— Мы можем пробудить их, используя дар. Просто высвободи поток энергии, и это оживит их, — подсказала Эльза.

— Мы можем нейтрализовать снотворное действие этого аромата, — сказал Натан.

Он простер ладонь, посмотрел на вытянутые пальцы и закрыл глаза. Эльза последовала его движениям, присовокупив свой дар.

Никки посмотрела на крутые ступеньки, ведущие к вершине пирамиды, и на верхней площадке увидела три фигуры: волшебники Квентин и Деймон стояли рядом с ледяной властительницей Торой и смотрели вниз на толпы оборванцев. Главнокомандующего волшебника Максима с ними не было.

Никки знала, на что обратить внимание.

Сотни жертвенных рабов заморгали, подняли руки и повернулись друг к другу. Они задыхались, стонали и повышали голос в гневном недоумении. Бэннон метнулся, чтобы открыть первую хлипкую калитку, которая удерживала их взаперти.

— Мы освободили вас — теперь сражайтесь вместе с нами. Мы можем положить конец угнетению — раз и навсегда.

Очнувшиеся рабы не нуждались в наставлениях. Они возликовали, и голоса некоторых звучали с сильным акцентом. Здесь были проданные норукайцами люди, которых они захватывали по всему Древнему миру, и рабы, набранные из рядов домашней прислуги Ильдакара. Стремясь выбраться, рабы разрушили ограду загона и присоединились к повстанцам. Даже Мельба пошла за ними, что-то крича.

Бэннон покраснел.

— Пресвятая Мать морей, они послушали меня!

— Уведи их от пирамиды, мой мальчик! — призвал Натан. — Через несколько минут здесь будет небезопасно.

Беспокоясь за свою сестру-пуму, Никки отослала Мрра с ними. Большая кошка рычала и нервничала, но Никки не хотела вести ее на вершину пирамиды. Размахивая хвостом, Мрра прыгнула вниз, чтобы присоединиться к Бэннону и толпе рабов.

Вместе с Эльзой Никки и Натан побежали вверх по крутым каменным ступеням пирамиды. Никки первой добралась до вершины, где ее встретила Тора с убийственным блеском в глазах. Взбудораженные Квентин и Деймон стояли по бокам от властительницы — возле хитроумного устройства с тиглями, зеркалами и вращающимися призмами, которое поддерживало саван вечности.

Никки шагнула вперед, встретившись взглядом с глазами цвета морской волны.

— Мы остановим твою магию крови, как я и должна была сделать в первый раз. Мы сорвем саван.

Женщина напротив Никки сжала кулаки, и ее замысловатые косички зашевелились, когда она призвала свой мощный дар.

— Нет, пока я стою перед тобой! Я уже одолела тебя и одолею снова.

Никки воззвала к своей магии.

— Разве я выгляжу побежденной? Я надеялась, что ты будешь сопротивляться. Только ты и я. — Колдунья поднялась на ступеньку выше. — А где твой муж?

— Он трус. И предатель!

Эльза обратилась к членам палаты волшебников:

— Деймон, Квентин, вы не можете поддерживать ее в этом. Вы желаете быть запертыми здесь навечно? Вы хотите увидеть так много пролитой крови, чтобы мы могли спрятаться от остального мира? В этом больше нет необходимости!

Никки призвала молнию. Используя как магию Приращения, так и магию Ущерба, опираясь на темные приемы, которым научилась на службе Владетелю, и на силу, отнятую у убитых ею волшебников, Никки вытянула из воздуха черную молнию и поместила ее под самый верх едва видимого купола над головой. Потрескивающие стрелы ударили в вершину пирамиды и разветвились на дюжину столь же разрушительных отростков. Вплетенная в темную стрелу магия Приращения породила обычную молнию. Второй обжигающий разряд разрушил тщательный рисунок заклинания на верхней площадке.

Закричав от испуга, Тора хлестанула извивающейся массой электрической энергии, но Никки отразила атаку. Шквал статистических разрядов с шипением взметнулся в небо, вращаясь и распадаясь, пока не обозначил границу невидимого купола.

— Ты не можешь получить все удовольствие одна, колдунья.

Натан поднял кулаки, высвобождая свой пробужденный дар в разрастающиеся шары огня волшебника. Пламя взревело и понеслось к устройству, угодило в кристаллические призмы, разбив их, и рассыпалось на разноцветные огни, которые уничтожили хитроумный прибор.

Стоявшие бок о бок волшебники Квентин и Деймон вскинули щиты, чтобы оградиться от натиска и отразить огонь, едва не задев при этом Тору. Возможно, это была случайность, но Никки не была уверена. В последний момент властительница создала порыв ветра и спаслась от гибели. Сгустки пламени разлетелись во все стороны, посыпавшись на разгневанных отступающих рабов.

— Уведите рабов! — выкрикнула Никки. — Пусть скорее уходят.

Когда-то Госпожа Смерть посылала несметные тысячи солдат на гибель ради дела, которое в то время считала правым. На ее руках было достаточно крови, чтобы смерть ее больше не заботила, но эти люди были невинны. Они были выбраны для жертвоприношения, и если она спасла их от кровопролития только для того, чтобы позволить случайно погибнуть в ее битве с Торой, то такая победа ничего не стоит.

Бэннон закричал, направив рабов в другом направлении, и они присоединились к бежавшим в панике аристократам — те тоже удирали с пирамиды. Никки не хотела, чтобы что-то сдерживало ее. Она знала, что должна использовать силу в полную мощь.

Квентин и Деймон, взглянув поверх Эльзы, увидели угрозу на лице Никки и решили, что с них довольно.

— Мы не хотим принимать в этом участие, властительница, — воскликнул Квентин и бросился вниз по дальней лестнице.

Деймон последовал за ним.

Никки сотворила еще одну ветвистую молнию, и пирамиду сотряс взрыв, разрушивший остатки рисунка заклинания и верхнюю платформу. Языки огня и каменные осколки полетели в Тору. Властительница использовала дар, чтобы окружить себя коконом из дыма и света, который, вращаясь, унес ее от взрыва. Тора исчезла с пирамиды. Никки не могла видеть ее, поскольку клубы пыли распространялись во все стороны.

Натан стиснул плечо колдуньи и произнес:

— Вместе у нас достаточно сил, чтобы сравнять с землей эту конструкцию раз и навсегда.

— Хорошая идея, волшебник.

Они отступили к основанию пирамиды, собирая силы для решающей атаки. С нижнего уровня Натан запустил огонь волшебника, который с горячей яростью пожирал гигантские блоки. Пламя с шипением прожгло каменные платформы и раскололо пирамиду до самого основания.

Отбегая, Эльза указала на небо:

— Смотрите, он меняется! Исчезает.

Звезды над головой покрылись рябью, водянистый купол начал истончаться и рассеиваться. Толпа внизу закричала, заликовала и завопила:

— Саван! Саван исчезает!

Остальные хором подхватили эти слова.

Никки не скрывала радости.

— Именно это я и собиралась сделать.

— И у нас получилось, — заметил Натан.

Вместе она, Натан и помогавшая им Эльза обрушили всю ярость своего дара, создавая взрывы и огненные шары, одну молнию за другой. Долгие минуты толпы людей на вершине плато, одаренные аристократы и мятежные рабы, с трепетом наблюдали за излиянием разрушительной силы. Высокая пирамида, одно из самых внушительных сооружений в Ильдакаре, превратилась в дымящиеся куски щебня, затянутые облаками дыма, которые уносились в ночь.

Лазурные глаза Натана сияли.

— Мы ведь еще не закончили, верно?

Никки повернулась от разрушенной пирамиды к высокой башне властителей.

— Да, дел осталось еще слишком много.

Глава 77

Волшебник Ренн был поражен, когда неунывающий капитан Тревор доказал свою правоту — они действительно нашли Твердыню. Однако, несмотря на свою убежденность, капитан городской стражи был удивлен, когда они наткнулись на цель их путешествия. Изможденная, голодная, сократившаяся на трех человек группа брела по дну глубокого каньона, пока не достигла тупика. Не обращая внимания на стоны разочарования мужчин позади него, капитан подошел к каменной стене и прислонился к прохладной гладкой поверхности.

— По крайней мере, тут есть тень. — Он покачал головой. — Мы отдохнем, а потом пойдем обратно по нашим следам.

Случайно он обнаружил расщелину в высокой стене, которая вела в другую сеть каньонов. Ренн последовал за ним. Когда над ними раскинулось небо, путники услышали журчанье воды, увидели зеленые луга и террасные сады — и здания, возведенные в скальных нишах высоко над… настоящим скрытым городом. В глубине каньона они увидели лошадей, людей, ряды палаток — какой-то большой лагерь.

— Полагаю, это и есть Твердыня, — сказал Тревор.

Ренн снова нашел в себе силы и внезапно понял, что не готов к такой важной встрече. Он смущенно отряхнул свою рваную и запачканную одежду, с помощью магии освежил ткань, придал яркость бордовому оттенку и привел в порядок изодранные края.

— Мы должны выглядеть прилично, когда заявим права на Твердыню от имени Ильдакара. — Жестом он направил магию на капитана Тревора и других стражников, полируя их доспехи, снимая пыль с их лиц и очищая волосы. — Вот, — сказал он довольно, — теперь вы выглядите свежими и устрашающими.

— Почему вы не могли сделать это еще несколько дней назад? — пожаловался один из стражников. — У нас был такой несчастный вид.

— Потому что в этом не было необходимости, — ответил Ренн. — Пойдемте, если это Твердыня, нам нужно выполнить поручение.

Ренн, Тревор и стражники поспешили в каньон, где их довольно скоро заметили. Когда местные жители подошли поприветствовать их, Ренн взял на себя лидерство. Красуясь в чистом бордовом балахоне, он встал перед капитаном Тревором, чтобы остальные знали, кто здесь главный.

— Я волшебник Ренн, а это мой эскорт. Мы отправились в долгое и тяжелое путешествие, чтобы отыскать Твердыню. Я хотел бы поговорить с вашими предводителями. Это неотложное дело.

— Мы отведем вас к ним, — сказал один из фермеров. — Теперь, когда архивы вновь открыты, нам сказали, что ожидается много одаренных посетителей.

После такого нелегкого путешествия Ренн был недоволен тем, что их прибытие не считают достаточно значительным событием.

— Вы не ожидали посетителей подобных мне, — сказал он.

Они уставились на огромный альков, в котором возвышались каменные строения. Ренн кивнул и сказал Тревору:

— Не похоже на Ильдакар, но это цивилизация, и там в достатке воды и еды. Сгодится.

Стражники с облегчением пробурчали о своем согласии.

— Отведите нас туда, — распорядился Ренн.

Фермеры привели группу к началу узкой тропы, которая опасно петляла вверх к отвесной стене, но никто из местных жителей не пожелал провести их.

— Вот дорога. У главного входа в самую большую башню вы встретите ученых, которые смогут вам помочь.

Тревор поблагодарил мужчину. Подобрав подол бордового балахона, чтобы не споткнуться, и глядя вперед, Ренн побрел по крутой тропе, не выказывая нервозности касаемо отвесного обрыва. Поднявшись довольно высоко, группа достигла необъятного алькова, заставленного зданиями. Тревор и его усталые солдаты глазели на каменные фасады, высокие витражные окна и идеальную арку над главным входом. Набравшись мужества, Ренн двинулся к высокой арке. Толстые и темные деревянные двери на массивных петлях были открыты, приглашая посетителей внутрь. Обернув себя величием, словно плащом, и напомнив себе, что он уважаемый член палаты волшебников Ильдакара, Ренн вошел в огромное гулкое фойе внешнего здания архива. Капитан Тревор и девять стражников последовали за ним.

Оказавшись внутри, Ренн посмотрел на полированные мраморные колонны с коричневыми и золотыми прожилками, поддерживающие сводчатый потолок. Яркие магические огни сияли в подсвечниках и нишах. Повсюду передвигались люди в одеждах ученых, многие из них читали на ходу. Они обратили взгляды на нежданных гостей.

Остановившись посреди просторного зала, Ренн зажег на ладони яркое пламя, демонстрируя свой дар.

— Я волшебник Ренн, член правящего совета Ильдакара, — громко представился он. — Я в сопровождении этих бравых солдат прибыл сюда с миссией — заявить о своих правах.

— И на что вы претендуете? — спросила статная женщина, которая вышла из бокового коридора. Ее темные вьющиеся волосы пронизывали серебристые пряди. — Я Верна, аббатиса сестер Света.

Ее сопровождал мужчина в доспехах с эмблемой в виде стилизованной буквы «Р», которую Ренн не узнал — вероятно, какой-нибудь помпезный мелкий диктатор вроде императора Кергана. Военный посмотрел на них своими темными глазами, и выражение его лица омрачилось подозрением.

Ренн решил перейти сразу к делу:

— Требуем передать все знания архива их законному владельцу — городу Ильдакару.

Аббатиса Верна выглядела скорее удивленной, нежели напуганной. Она положила руки на бедра. Щеки вояки рядом с ней вспыхнули бронзой, и он громким голосом позвал своих солдат.

Верна встретилась с Ренном взглядом:

— Боюсь, с этим возникнет проблема.

Глава 78

Тора, охваченная яростью и подстегиваемая адреналином, сбежала с разрушающейся пирамиды и укрылась в башне властителей, своем последнем бастионе силы. Они не просто прервали ритуал кровопролития, но и разрушили саван, который защищал и хранил Ильдакар.

Сердце властительницы было разбито, как и великое сооружение. Ее идеальное общество разрушилось, власть пошатнулась, контроль над городом ослабел. Она знала, что было уже слишком поздно, но отказывалась признать поражение. Пройдя по разбитым голубым плитам, она взошла на помост и рухнула на свой трон. Тора так крепко сжала деревянные подлокотники, неосознанно выпустив струйку дара, что те треснули.

— Я — властительница! — крикнула она в пустоту зала.

Ее слова вернулись издевательским эхом. В золотых клетках позади нее царила тишина. Все жаворонки были мертвы, целые дюжины. Единственной ее публикой была статуя колдуньи Лани. Она посмотрела на белую скульптуру непокорной женщины и пробормотала:

— Если бы ты могла видеть меня этими каменными глазами, ты бы сейчас злорадствовала, правда?

Квентин и Деймон были с ней на вершине пирамиды, стоя лицом к толпе, но потом сбежали. Она нуждалась в их силе, в их даре; вместе они могли принять последний бой. Тора была властительницей и заслужила их верность, но сомневалась, что получит ее.

Она в одиночку будет противостоять шайке отчаянного отребья из низших слоев общества. И Никки. Не так давно Тора одержала победу над колдуньей и теперь еще больше хотела сделать это снова, но на этот раз превратить Никки в месиво костей и плоти. Но когда властительница посмотрела на просторный тронный зал, ее взгляд остановился на разбитых голубых мраморных плитках, на которых стоял сражавшийся с ней Максим, и ее гнев усилился. Максим — Зерцалоликий — сотворил все это! Ее муж устроил беспорядки, разозлив слишком доверчивых рабов.

Холодный воздух входил и выходил через ее ноздри. Сердце колотилось, а тело покалывало от магии, которая требовала высвобождения, но у нее не было мишени. Да, она ненавидела Никки, которая бросила вызов, но Максим был ее мужем. Ненависть Торы к этому человеку вышла за все разумные пределы. Он хотел падения Ильдакара. Максим так и сказал, и теперь, запалив политический пожар, охвативший весь город, он низложит порядок, над созданием которого так упорно трудилась Тора. И он просто сбежал.

«С меня довольно этого города. Я покидаю его».

Она знала, что Максим трус. Он не останется, чтобы увидеть последствия своих деяний. Теперь, когда саван исчез, он убежал, чтобы наблюдать за падением города с безопасного расстояния. И все ради собственного развлечения! Как она его ненавидела…

Легкие медленные шаги послышались с лестницы, и Тора увидела вошедшую в тронный зал женщину. На мгновение она решила, что Никки вернулась сразиться с ней, но пред ней была мускулистая женщина, облаченная в наряд из черной кожи; на обнаженном теле виднелись выжженные символы.

Адесса.

Морасит была окровавлена и избита. На спине была глубокая рана, одну руку она держала вытянутой, а запястье было изогнуто под неестественным углом. В другой руке Морасит был короткий меч. Адесса выглядела обессиленной, но глаза сохранили вызывающий блеск.

— Я пришла к вам, властительница. Ильдакар пал, но я здесь, чтобы защитить вас. Я умру рядом с вами.

Тора сошла с помоста. От женщины разило потом, пылью и кислым металлом спекшейся крови. На мгновение гнев Торы смягчился, а сердце согрела искра надежды, благодаря непоколебимой преданности Адессы, на которую не повлияли беспорядки на улицах и разрушение савана. Нет, Морасит поклялись защищать город. Что более важно, они принадлежали ей. Как и Адесса.

— Я бы пришла раньше, но застряла в яме с шипами на стенах… из-за этого. — Она подняла сломанное запястье, не выказывая ни намека на боль.

Тора нахмурилась:

— Как ты выбралась? Тебе кто-то помог?

— Я выбралась сама.

— Ну, разумеется.

Тора подумала о том, как глупо устанавливать здесь бесполезный последний рубеж. Кто будет ее защищать? Кто кроме Адессы? В каком-то странном сиюминутном порыве она почти потянулась, чтобы обнять воительницу, но остановилась.

— Я буду рада, если ты останешься рядом, но если ты умрешь вместе со мной, чего мы этим добьемся?

— Это само по себе будет для меня наградой, властительница.

— Возможно. Но я лучше бы поручила тебе нечто более важное.

— Мы еще не мертвы, — сказала Адесса. — Мы не проиграли.

Но Тора знала, что они уже проиграли. Когда-то волшебники Ильдакара объединились, отложив мелкие разногласия ради интересов города, его жителей и своего будущего. Но сейчас все не так. Эти вероломные люди хотели только разрушать. При этой мысли ее нижняя губа скривилась. Они не заслуживали Ильдакара.

И за всем этим стоял Максим. Он сбежал из города, восхищаясь своим глупым достижением. Тора понимала, что это ей не поможет, но хотела одержать эту личную победу.

Она протянула руку и взялась за сломанное запястье Морасит. Адесса лишь слабо вздрогнула, но Тора уверенным движением выпрямила ее кисть, клейменную кожу и треснувшую кость. Она позволила своему дару просочиться в женщину, минуя могущественные защитные руны, и магия исцеления срастила запястье, сделав кость такой же крепкой, как прежде.

Адесса слегка кивнула в знак признательности и взяла меч в исцеленную ведущую руку.

— Теперь я смогу сражаться лучше.

Но Тора покачала головой.

— Я отсылаю тебя, Адесса. У меня есть для тебя другое дело. Важная миссия.

Морасит даже не шевельнулась, отказываясь уходить.

— Нет, я буду защищать вас.

— Я сама о себе позабочусь. Это моя битва, а для тебя у меня есть дело поважнее. Когда триумф ускользает от нас, нам остается лишь месть.

Адесса напряглась.

— И как мы будем мстить, властительница?

— Все это сотворил мой муж. Максим запалил пламя этого восстания и должен заплатить за весь причиненный ущерб.

Морасит удивленно заморгала:

— Как такое возможно? Он же главнокомандующий волшебник.

— Он Зерцалоликий!

— Как... такое… возможно?! — Адесса отшатнулась.

— Увы, это правда. — Она объяснила ей, что произошло, и указала на разбитые мраморные плиты на полу. — Максим покинул город, считая себя победителем. Он посмеялся над всем Ильдакаром, и это не должно сойти ему с рук.

По огню в карих глазах Морасит Тора видела, что Адесса возмущена не меньше ее самой.

— Чего вы хотите от меня, властительница? Повелевайте, и я не успокоюсь, пока не выполню приказ.

— Убей его. Покинь город и выследи его. Даже если придется гоняться за ним по всему Древнему миру, принеси в Ильдакар его голову. Что бы здесь ни произошло, жители города должны увидеть, что главнокомандующего волшебника настигло правосудие.

Адесса коротко кивнула:

— Я не подведу. Если вы велите мне уйти, я покину город этой же ночью. Я найду его.

— И убьешь, — добавила Тора.

— И убью. Отрублю его голову и принесу ее в Ильдакар.

Тора стала чувствовать себя спокойнее, смиреннее. Она ощущала удовлетворение, зная, что Адесса сделает все так, как обещала.

— Не стоит недооценивать его силы. Заклинания на твоем теле защитят тебя, но он хитер. Тебе понадобится огромная сила.

— У меня есть другой источник силы, — сказала Адесса. — Весьма неожиданный, но сейчас он будет полезен. — Она пристально посмотрела в глаза Торы. — Вы знаете, что чемпион был моим любовником? Я позволила ему наполнить меня семенем, и теперь ношу его дитя. Оно уже растет во мне.

Тора медленно вздохнула, дрожа. Она знала, что произойдет, знала о тайной силе, которой обладали Морасит.

— Да, Адесса, я прекрасно понимаю, почему твои сестры позволяют оплодотворять себя. Это невероятный источник энергии, и против Максима она тебе пригодится. Я приказываю тебе сотворить свою особую магию. Сделай это.

Морасит кивнула:

— Темная жертва, но так я стану сильнее — достаточно сильной, чтобы выследить и убить главнокомандующего волшебника.

Ускользающее время развеяло удовлетворенность Торы.

— Поторопись. Они скоро нагрянут сюда.

Адесса закрыла свои темные глаза и сосредоточилась. Она стояла, опустив руки по бокам, затем поднесла ладони к животу, прикрыла пупок и коснулась кожи.

Морасит были защищены рунами заклинаний, выжженными на их коже, но каждая из них обладала особым видом магии крови, питавшейся кровью невинного ребенка, растущего в их утробе. Магия крови брала начало от лишения жизни, а магия крови Морасит — от лишения жизни, растущей внутри нее.

Адесса задышала быстрее. Ее кожа заблестела от пота, на щеках выступил румянец. Пальцы, которыми она касалась живота и мяла его, засветились. Она направила магию внутрь себя, и ее утроба жадно впитала нерожденного ребенка, поглотив его, забрав его жизнь и втянув ее в свое тело.

Кожа Адессы потрескивала и мерцала с возрастающей энергией. Тора наблюдала, как воительница пульсирует от силы.

Открыв глаза и глубоко вздохнув, Адесса сказала:

— Готово. Теперь во мне сила двух жизней. Я достаточно могущественна, чтобы одолеть даже главнокомандующего волшебника.

Впервые за эту ночь Тора позволила себе улыбнуться. Адесса казалась такой уверенной и наполненной неестественной энергией, что властительница едва не передумала. Может, стоит придержать Морасит при себе? С таким бойцом она могла бы защититься от целого города мятежников. Вдвоем они могли бы отбросить их назад.

Но Тора знала: победа будет недолгой. Магические атаки отклонялись от Адессы, но сотни агрессивных людей разорвут ее на части.

Даже проиграв, Тора желала чего-то добиться. Она хотела мести. Хотела голову Максима.

— Ступай, — сказала она.

Адесса умчалась прочь и вскоре выбежала из башни, оставив Тору одну в палатах властителей. Снаружи были огонь, вопли и крики — восстание продолжалось. Даже разрушив пирамиду и саван, они не успокоятся. Тора знала, что они придут за ней.

Глава 79

Стоя у обломков пирамиды, Никки смотрела в ночное небо, любуясь странными созвездиями. Теперь звезды сияли ярко, ведь туманный пузырь, ограждавший Ильдакар от хода времени, исчез.

Мрра ходила взад-вперед возле Никки, довольная, но все еще беспокойная. И по-прежнему голодная.

Воодушевленная толпа собралась на верхних уровнях города, и все больше людей приходило с нижних улиц. Натан стоял рядом с Никки, глаза его сияли, а длинные белые волосы развевались. Выпятив грудь и высоко подняв подбородок, он излучал истинное величие волшебника.

Никки указала на башню властителей:

— Вот куда нам следует отправиться. Мы предотвратили кровопролитие и уничтожили саван, но властительница Тора должна ответить за свои преступления.

— Согласен. — Натан погладил подбородок. Он был более чем доволен, что его дар вернулся. — Это лучший способ начать все с чистого листа, чтобы Ильдакар мог стать новой легендой.

— Никки! Никки! — ликовала толпа рабов.

Бэннон вскинул меч и выкрикнул новый клич, а остальные подхватили:

— За Ильдакар! За Ильдакар!

Мрра издала рев.

Многие одаренные дворяне укрылись в городе — подальше от верхнего уровня. Никто из них не мог сравниться по силе с Никки или Натаном, как не мог противостоять гневу толпы. Никки предположила, что в ближайшие дни многие из них будут утверждать, что они всегда возмущались репрессивными методами властительницы Торы. Тогда сразу станет ясно, кто из них был добрым хозяином и обращался со своими слугами как с людьми.

Когда они вместе направились к башне властителей, Натан взглянул на Никки и вскинул брови.

— Колдунья, да ты улыбаешься. Выглядит довольно необычно. О чем думаешь?

Никки устремила на него свои голубые глаза.

— Я представляла, какой прием окажут норукайским работорговцам, когда их змеиные корабли прибудут в Ильдакар. Будет интересная встреча с их королем Скорбь.

Бэннон жестоко рассмеялся.

— Пресвятая Мать морей, их ждет сюрприз.

Никки в облегающем черном платье шагала вперед.

— А пока у нас есть незавершенное дело. Властительница, должно быть, направилась туда.

Толпа взревела. За ней шли сотни людей. Никки беспокоилась, что сделает Тора, когда ее загонят в угол, словно крысу, но была уверена, что сможет противостоять магии властительницы.

Эльза, не желавшая покидать Натана, сопровождала их.

— Я уважаемый член палаты волшебников. Мы поклялись действовать во благо Ильдакара, но, кажется, забыли об этом.

— Придется ли нам сразиться с Квентином и Деймоном? — спросила Никки, пытаясь выработать стратегию. — И что насчет главнокомандующего волшебника Максима? Если все они присоединятся к властительнице, то будут представлять для нас значительную угрозу.

Эльза заправила за ухо каштановую с проседью прядь волос.

— Квентин и Деймон могущественны, но не амбициозны. Они не так стремятся к власти, как Тора.

— Но верны ли они ей? — спросила Никки. — Будут ли сражаться за нее?

— Сомневаюсь. — Эльза посмотрела на Натана, а затем перевела взгляд на Никки. — Многие годы они просто не решались бросить ей вызов, как это сделала ты.

— А Максим? — спросил Натан. — Он может стать серьезным противником.

— Всю эту ночь его никто не видел, — ответила Эльза.

— Максим ненавидит свою жену. Вряд ли он будет гореть желанием умереть за нее. Но если он будет там, то мы сразимся с ним и победим, — сказала Никки. — Будем надеяться, до этого не дойдет.

Когда толпа направилась к башне, Никки заметила двух волшебников, которые переминались у входа. Деймон гладил длинные усы. Квентин с пыльной темной кожей и в грязном темно-синем балахоне смотрел настороженно. Волшебники не дрогнули, когда Никки, Натан и Эльза шагнули к ним, ведя за собой большую толпу последователей.

— Мы хотим разобраться с властительницей Торой, — сказала Никки. — Вы присоединитесь к нам или встанете у нас на пути?

Мускулы Мрра, которая стояла возле колдуньи, подрагивали под коричневой шкурой.

Бэннон поднял Крепыша:

— Лучше вам не вставать у нас на пути.

— Мы, как деревья, склоняемся перед ветром, — в голосе Деймона звучало раскаяние. — И мы чувствуем, куда дует ветер.

Квентин кивнул:

— Слишком старые и жесткие деревья ломаются в бурю. Зерцалоликий определенно наслал на нас бурю.

Оба волшебника отводили взгляд. Квентин осмелился взглянуть на Эльзу:

— Какое нас ждет будущее?

⇐ Предыдущая 24 25 26 27 28 29 303132 33 Следующая ⇒