Annotation 10 страница

 — Ты опять меня удивила! — В комнатку, словно вихрь, ворвалась Диана. — Что ты вытворяла с лентой, невероятно! Такие танцы популярны на Остале? — Ну, это не совсем танец, — ответила Василиса, все еще смущенная аплодисментами восхищенных зрителей. — Это художественная гимнастика… Спасибо за стрелу. — Красиво, — кивнула Диана, принимая часовую стрелу назад и вмиг закручивая браслетом на правой руке. — Научишь меня как-нибудь… Особенно тому перевороту с одной ногой. — Хорошо. — А мне понравилась твоя часовая стрела. — Василиса, не удержавшись, кинула взгляд на правое запястье Дианы. — Такая легкая, удобная, я даже не ожидала. Диана хитро улыбнулась, но ничего не успела сказать, потому что в распахнутое окно комнатки влетел большой букет белых роз и упал на пол перед Василисой. — Ого! — удивилась Диана, наклоняясь к цветам и выдергивая голубой краешек бумаги. — Смотри, у тебя появился фанат? И она протянула записку изумленной Василисе. «Ну что, Огнева, — говорилось в записке, — ты узнала, почему всем мешаешь? » — Это что, Фэш так пошутил? — спросила Диана, заглядывая через плечо Василисы. — Я видела, ему явно понравилось твое выступление. — Фея ухмыльнулась. — Он что, правда смотрел? — как можно равнодушней произнесла Василиса, чтобы Диана ничего не заподозрила. Но Диана, конечно, заподозрила. — Смотрел затаив дыхание, — произнесла она, не сводя с Василисы проницательного взгляда. — А ты чего краснеешь? Тебе он что, нравится? — Нет конечно! — тут же вспыхнула Василиса. — Это я после выступления еще не отошла… Я уверена, Фэш такого бы никогда не сделал. Да и, судя по записке, она от Марка. Он все время мне твердил, что я всем мешаю. — Какой-такой Марк? — Марк, он был на моем посвящении, Золотой ключник. — Маркус Ляхтич? — немного ошарашенно уточнила Диана. — Он к тебе тоже неравнодушен? — Это точно, — кисло подтвердила Василиса. — При первой встрече он чуть не сломал мне пальцы. — М-да, не очень приятное знакомство. — Диана озадаченно выгнула правую бровь. — Но не беспокойся, вряд ли бы он шатался по Чародолу. Сейчас за ключниками глаз да глаз… Но Диана не удержалась — беспокойно оглянулась. — Кто же тогда прислал записку? — Кроме друга Драгоция, некому. — Диана, вновь развеселившись, показала Василисе язык. И тогда в дверь постучали. — Можно? — послышался голос Фэша. — Вот сейчас и спросим, — тихо сказала Диана и добавила громче: — Нужно! Входи… — Не надо! — прошипела Василиса. — Только ничего ему не говори, слышишь? Диана опять улыбнулась. У нее явно было отличное настроение. Вошел Фэш донельзя довольный. Под мышкой он держал свой часолист со свисающей закладкой-кисточкой. — Мне пришло приглашение на аудиенцию к королеве, — просто искрясь от счастья, сообщил он. — Сегодня в полночь. Мол, приглашены лучшие певцы… — Ну, конечно, лучшие, кто бы сомневался! Фэш порозовел. — Наде-еюсь, ты позво-о-олишь мне сопровожда-ать себя, о непревзойде-е-енный? — насмешливо пропела Диана. — Избавишься от тебя, — фыркнул Фэш. — Кстати, могла бы сразу сообщить, что ты вся такая придворная фрейлина. А то я себя дураком почувствовал, когда мне сообщили: «Ваш дуэт с госпожой Дианой Фрезер, придворной фрейлиной ее величества, признан одним из лучших номеров, и ее величество…», ну и так далее. Фэш вдруг заметил белые розы, удивленно покосился на них, но промолчал. — Красивые цветы, а? — хитро щурясь, спросила у него Диана. — Наверное, — тот пожал плечами. — Короче, фрейлина, я зайду за тобой в полночь. Пока. — Постой, а Василису разве не пригласили? — удивилась Диана. — Ах да, у нее же нет часолиста, а приглашение приходит только по часовой почте… — Ее и не пригласят, — обернулся Фэш уже в дверях. — Она же не умеет петь… Танцы — это ерунда… Ладно, меня ждут. И он скрылся. — Стой, мы же еще не договорили! — кинулась за ним Диана. — Потом договорим! — донеслось издали. — Даже дверь за собой не закрыл, — проворчала Диана. — А мы не успели его допросить как следует… — Да не он это, — кисло сказала Василиса. — Ты что, не видишь, он меня недолюбливает. Ей вдруг стало так тоскливо на душе, что захотелось зарыдать. — Эй, отставить пессимистические настроения! — Диана, как всегда, была более чем проницательна. — До полуночи еще куча времени. Я уверена, тебя пригласят на аудиенцию и ты попросишь о своем посвящении. — Я попрошу совсем о другом! — зло сказала Василиса. — Я не хочу быть часовщицей. Все! Я решила окончательно. Диана открыла рот, чтобы возразить, и вдруг раздумала. — Подождем до вечера, — сказала она. — В связи с этими загадочными цветами и запиской тебе лучше побыть здесь, в комнате. На всякий случай. И тут в окошко влетел еще один букет. Вернее, букетик — маленькая связка ландышей. — Слушай, я начинаю завидовать, — удивленно сказала Диана, оглядывая цветы: записки не было. — Мне никогда не дарили сразу так много цветов, — изумилась Василиса. — Только Лешка на день рождения… Розу одну. — А, твой друг, да? — тут же вспомнила Диана. — С которым ты разговаривала по средству связи? — Да, по мобильнику, — кивнула Василиса. — А что, на Эфларе нет телефонов? Как вы связываетесь с друг другом? — Через часы, — ответила Диана. — Или через часолисты. Инерциоиды. Через зеркала еще. Да как только хочешь… Поверь, тебе на Эфларе понравится! — вдруг добавила она с жаром. — Это же так здорово, уметь часовать! Тебе лишь бы посвящение пройти, а там быстро научишься! Василиса вздохнула. Кажется, никто не принимал всерьез ее нежелание быть часовщицей. Но, честно говоря, она просто жутко боялась. Боялась, что не справится с этим новым, свалившимся ей на голову миром. И с этим непонятным, удивительным часодейством.  ГЛАВА 16
 ЧАСОДЕЙНАЯ НОЧЬ
 

 Тихо тикали часы на стене. Луна, развалившись на полнеба, осторожно запускала через окошко белые мерцающие нити, будто бы стремилась опутать маленькую комнату диковинной паутиной. Диана с Фэшем давно ушли на королевскую аудиенцию да еще заперли крепко дверь. Василиса отвернулась к стене, чтобы не видеть ярких лунных квадратиков на полу, отбрасываемых оконной рамой. Сон не шел, и вообще на душе у Василисы скребли иглозубые кошки. Конечно, Диана очень расстроилась, если не сказать — была шокирована тем, что Василисе не прислали приглашения на аудиенцию к Белой Королеве. А Фэш, наоборот, так и сыпал ехидными замечаниями насчет того, что все шпионские планы фейры рухнули. После аудиенции Диана пообещала расспросить во дворце знакомых фей о Василисиной судьбе. А еще велела никуда не выходить, а Фэш согласился, не без злорадства, крепко запечатать дверь и окно комнаты часовым эфером на случай неожиданных гостей. — Ну и ладно, — вслух произнесла Василиса. — Так лучше. Но на самом деле она давно так не считала. Василиса соскочила с кровати, как и была, — в белой и длинной ночной рубашке, в которую превратилось ее сине-белое платье с помощью чудной иголки феи. Она вдруг поняла, что на самом деле очень, очень ХОЧЕТ БЫТЬ ЧАСОВЩИЦЕЙ. — Если рассуждать логически, — произнесла, обращаясь к самой себе, Василиса, — быть часовщицей не так уж плохо… Во-первых, можно летать, а еще делать разные сальто в воздухе и прыжки… Ух, наверное, это очень здорово! Во-вторых, хотелось бы научиться делать всякие штучки с часовой стрелой. А еще — утереть нос отцу, Норту, Дейле и Марку своим посвящением. И Маришке этой, а больше всех — Фэшу. Василиса заложила руки за спину и начала прыгать по квадратикам, прочерченным луной на полу, словно играла в классики. — Но кажется, — остановившись, добавила Василиса со вздохом, — я пропустила свой шанс. Кажется, я действительно эгоистка. — Вот именно, дорогая. Голосок Клементины прозвучал еле слышно, но Василиса тотчас узнала его. Фея сидела на подоконнике и болтала ногами. Теперь она была такого же роста, как Василиса, даже чуточку повыше. — Вот именно, Василиса, — повторила фея. — Ты его почти упустила, свой шанс. Запомни, мало кто желает помогать людям, думающим только о себе. — Я не эгоистка, — не удержалась Василиса. — Я просто не знаю, что делать. Фея Клементина шумно вздохнула. — Тебе надо бы иметь более устойчивое мнение, — заметила фея. — Несколько мгновений назад кто-то утверждал обратное. Василиса не нашлась что возразить и лишь пожала плечами. — А как вы пробрались через дверь? — вспомнила девочка. — Она же… это… Фэшем зачасована? — А ты уверена, что тебя это действительно интересует? Василиса вздохнула. Она совершенно не знала, как разговаривать с феями. — Эфер, запечатывающий окно, очень слабенький. — Фея фыркнула, рассыпая изумруды, — кажется, признак отличного настроения. — Этому Фэшу надо больше работать над часовой техникой. — Кто вы? — резко спросила Василиса, отступая назад. — Мне кажется, что вы как-то слишком много знаете обо мне и моих… друзьях. — Я кто? — Фея хмыкнула, но во все стороны опять полетели изумруды. — Я же говорила — придворная фея, советница. — Вы пришли, чтобы помочь мне? — спросила Василиса, затаив дыхание. — Нет, я пришла, чтобы забрать иголку. Фея легко соскочила на пол и настойчиво протянула ладошку. Василиса, смутившись, осторожно вытянула иголку из ткани рубашки на плече и отдала фее. — Извините, — добавила она. — Я подумала, что вы по другому поводу… Э-э, неважно. — Ты на самом деле так глупа и недогадлива? — несколько грубо спросила фея. К зеленой россыпи изумрудов на полу присоединилось несколько синих камешков. — Что, простите? — Василиса вытаращила глаза от удивления. — Конечно, я пришла сюда не только из-за несчастной иголки, — несколько смутившись, объяснила фея. — Извини меня, я немного взволнована нашей встречей. — Почему? — тут же спросила Василиса. — Вы что-то обо мне знаете такое? — С чего ты это взяла, дорогая моя?! — опять разозлилась фея. — Я ничего о тебе не знаю и знать не хочу! Ты через фею Диану Фрезер просила Белую Королеву об аудиенции? — Да, но она не прислала мне приглашения… — Я прилетела к тебе от имени ее величества… Вот недогадливая! — Фея Клементина раздраженно передернула плечами. — О чем ты желаешь ее попросить? Можешь смело мне говорить, я не только советница, но и близкая подруга ее величества. Фея гордо приподняла подбородок и выпрямила спину. — Как я могу знать, что вы действительно от Белой Королевы? — Василиса подозрительно покосилась на Клементину, годящуюся ей в ровесницы. — Вы не похожи на… Василиса осеклась: откуда ей знать, как выглядят придворные феи? Разве по Диане скажешь, что она придворная? Обычная девчонка… А вот фея, кажется, сильно разозлилась: — Я улетаю. Клементина действительно поднялась с подоконника, за спиной взвились прозрачные крылья, и она упорхнула. — Откуда ж я могу знать?! — крикнула ей вдогонку Василиса. — Я же вас первый раз вижу… — Второй раз, — послышалось снаружи. — Мы с тобой уже виделись, забыла? На миг лунный свет заслонила огромная тень. Василиса ахнула от удивления: фея вернулась, совершенно преобразившись. Длинная белоснежная мантия струилась позади ее роскошного серебристого платья. На голове же, на высоко уложенных темно-золотистых волосах, красовалась высокая корона из острых молочно-белых камней. В правой руке фея сжимала прозрачную, будто из чистого льда, стрелу длиной в полметра. С внешностью феи также произошли сильные изменения: лицо Клементины вытянулось и заострилось, а под ее яркими черно-синими, необычайно огромными глазами пролегли тени. Несмотря на красоту и величавость феи, казалось, будто она очень долго живет на земле, повидала и знает многое. — Так больше веришь? — холодно осведомилась Клементина. Василиса пораженно кивнула несколько раз подряд. — Вы очень красивая, — произнесла она смущенно. Клементина тут же смягчилась и улыбнулась. — Теперь мы можем поговорить о наших делах? Василиса кивнула, все еще робея перед величественной красавицей. Ей вдруг пришло в голову: почему придворная фея, да еще и близкая подруга ее величества, сейчас не на королевской аудиенции? — Не беспокойся насчет аудиенции. — Фея будто читала ее мысли. — Ее величеству сейчас мои советы не нужны. Я думаю, в Замке все в порядке. — Она вдруг застыла, к чему-то прислушиваясь. Василиса с любопытством наблюдала за ней. — Ну так что, — словно очнувшись, резко произнесла Клементина. — У тебя есть желания? Опять брызнули, рассыпаясь, зеленые огни изумрудов. — Да, в общем, есть, — быстро сказала Василиса, не желая упускать хорошего настроения феи. — Мой друг, Ник Лазарев, попал в серьезную беду, поэтому… — Ох как благородно, ну прямо как в сказке! — Клементина вздохнула и закатила глаза. — Константин Лазарев сразу же связался с нашей повелительницей, как только начались его проблемы… Так что и он сам, и его сын Ник живы-здоровы. — Здорово!!! — Василиса всплеснула руками. — Как же это здорово! А мы так переживали, а Фэш так вообще очень обрадуется, когда узнает! Значит, и старшего Лазарева освободили? — Сразу же. — Клементина величественно кивнула. — Константина Лазарева вернули из старческого кокона, лишь только объявился Астариус. А после того как доказали неправомерное зачасование, РадоСвет, чувствуя свою вину, пошел на некоторые уступки… В общем, Ник сам расскажет вам. А вот что ты хочешь для себя? Говори любое желание. — Любое? — Василиса медлила с ответом, пытаясь сосредоточиться. Перед глазами почему-то завертелись сотни дурацких вещей: синее платье, стаканчик мороженого, палочка с лентой, заколка с цветком и даже устройство для зарядки мобильного… — Только не желай всего подряд, ладно? — Фея, видимо, тоже наблюдала сумятицу в голове Василисы. — Мы же не в сказке, где прямо все можно… — Вы, наверное, очень любите сказки? — не удержалась Василиса и тут же смутилась: не много ли она себе позволяет — спрашивать придворную даму про всякие глупости? — Люблю, — вдруг улыбнулась Клементина. — Особенно остальские, про фей. Я даже устраиваю у себя в доме Волшебные Чтения… по понедельникам. — Это, наверное, очень интересно, — вежливо ответила Василиса. — А где вы живете? В Белом Замке? — Ты тянешь с ответом, — проницательно заметила фея. — Я облегчу тебе задачу. Скажем так, пришло время выбрать: ты хочешь стать часовщицей или желаешь навсегда вернуться на Осталу? Василиса глубоко вздохнула и выпалила: — Первое! — Мы не в ресторане. — Клементина выгнула одну бровь. — Попрошу озвучить, так сказать, конкретно. — Я очень хочу быть часовщицей, — четко произнесла Василиса и, не удержавшись, зачастила: — Если у меня получится, конечно, я же ничего не умею! Я слышала, там сложное испытание и… — Василиса осеклась под пристальным взглядом Клементины. — Мы и так уже достаточно потеряли времени на раздумья, — резко сказала фея и вдруг взмахнула своей прозрачной, будто изо льда, стрелой. — Я проведу тебя только до поля Старых Часов, понятно? — Клементина резко взмыла в воздух. — Давай-ка сюда! — приказала она, указывая на подоконник. — Может, лучше через дверь? — с опаской спросила Василиса. Насколько она помнила, их комната находилась на третьем ярусе ветвей — высоко над землей. — Кому нужны двери, когда есть окна? Василиса не могла с этим поспорить и запрыгнула на подоконник. Снаружи, покачиваясь на ветру, застыла большая и полупрозрачная, будто из чистого горного льда, лодка с изогнутыми бортами и белым парусом. Василисе на миг показалось, что не иначе как серп молодого месяца причалил к окну комнаты. — Садись в ладью! Василиса осторожно шагнула на палубу, крепко схватившись за туго натянутые веревки, соединявшие единственную мачту с носом ладьи. — Ну, в путь, пожалуй. — Клементина вздохнула и озарилась фейерверком из сверкающих бриллиантовых капель — камешки градом посыпались в темноту ночи. — А пока мы летим, расскажи о себе, Василиса, — неожиданно попросила она, присаживаясь на небольшую скамеечку на корме ладьи. — Я хочу все знать. Ладья вздрогнула и медленно заскользила меж веток, набирая высоту. Чтобы не упасть, Василиса покрепче ухватилась за тонкие, но прочные веревки. — Ну, вы и так обо мне много знаете, — удивилась девочка. — А куда мы летим? Василиса вдруг подумала, что вряд ли разумно пускаться в неведомое путешествие, целиком доверяясь этой, в общем-то, незнакомой фее. — Я же говорила, мы направляемся на поле Старых Часов, — произнесла Клементина, одновременно разглаживая складки белоснежного шлейфа. — Не переживай и не оглядывайся на меня. Просто рассказывай… Нам некуда спешить, ладья плывет медленно, рассказывай. Мне очень интересно узнать, как живут дети на Остале. Что у вас за школы, какие любимые занятия? Например, как ты научилась танцевать? Василиса хотела посоветовать фее самой слетать на Осталу, если ей так интересно… Потому что сложно рассказать о совершенно другом мире, пока его не увидишь своими глазами. Но решила не злить Клементину лишний раз. Сначала нехотя, а потом увлекшись, Василиса рассказала о гимнастике, бабушке Марте Михайловне, кошках, школе и даже Лешке. Ладья неслышно скользила над темными деревьями леса, а Василиса все рассказывала. Клементина иногда поддакивала, задавала вопросы, но когда девочка дошла до поездки в отцовский дом, то фея почему-то резко прервала ее: — Дальше не надо, хватит. Василиса даже немного обиделась, что ее остановили на самом интересном. Неожиданно Клементина вскочила, разбрасывая сотни бриллиантов, и, указывая рукой куда-то вперед, воскликнула: — Посмотри, вот оно, поле Старых Часов! Василиса осторожно перегнулась через борт ладьи и не сдержала громкого восклицания. Внизу, насколько хватало взгляда, простирались тысячи золотых и серебряных циферблатов в оперении блестящих черных лепестков. Они росли, как цветы, и чем-то были похожи на подсолнухи, только на более коротких ножках. На циферблатах имелись цифры и тонкие стрелки — самые настоящие. Василиса не удержалась и даже глаза протерла от изумления. Ладья между тем спустилась и заскользила над самыми часами-цветами. — Это старочасы, — тихо сказала Клементина. — Они остановились в разное время… Когда на Земле умирает человек, на этом поле вырастает новый цветок-старочас… Видишь, у каждого из цветочных циферблатов четыре стрелки: две серебряные показывают дату рождения человека, а две золотые — дату смерти… Как ты понимаешь, это священное место для всех людей… И для фей тоже. Мы не умираем, но можем заснуть. Если ты приглядишься, то увидишь алые цветы — они вырастают, когда бессмертная фея засыпает навечно. У алых старочасов нет стрелок на циферблатах. Василиса во все глаза рассматривала диковинные цветы, пытаясь разглядеть среди них алые. Ей вдруг стало как-то неуютно в этом месте и даже немного жутковато, словно бы она прикоснулась к запретному. — Ну по традиции я должна спросить тебя еще раз, — быстро произнесла Клементина. — Желаешь ли ты стать часовщицей? Знать законы Времени? Предупреждая возможные сомнения, хочу сказать тебе… Я могу одним взмахом руки отправить тебя на Осталу. Но что ты будешь делать? Ладно, тебя ждет летний лагерь… А дальше? Где жить? Чем заниматься? Когда здесь, на Эфларе, тебя ждет целый мир и, возможно, великие свершения. Василиса не отрывала взгляда от черно-золотых и черно-серебристых цветов. Конечно, фея права… но, кроме обрисованных ею благородных перспектив, Василису ждали отец, Елена, Марк, Норт и Дейла. Вряд ли они будут помогать ей совершать великие дела. — В общем-то, — нехотя продолжила фея, — ты можешь отказаться… можешь. Конечно, можешь. — Да согласна я. — Василиса продолжала рассматривать циферблаты за бортом лодки. Что ей надо будет сделать? Сорвать цветок? Или целый букет? Кажется, у этих часов толстые стебли… — Нельзя рвать старочасы, — пояснила фея, подслушав ее мысли. — Некоторым больше двух тысяч лет… Первые из них появились, когда на Земле началась великая Эпоха Часов. — Эти цветы немного страшные, — призналась Василиса. — В них есть что-то красивое и ужасное одновременно… Клементина улыбнулась: — Значит, ты все-таки согласна, несмотря на сомнения? Окончательно? Василиса быстро кивнула. Ей вдруг пришло в голову, что фея сама подозрительно медлит. Даже складывалось впечатление, будто Клементина стала сомневаться, стоит ли Василисе становиться часовщицей. — Значит, судьба, — вздохнула фея. Она наклонилась над ближайшими старочасами и сорвала один из черных лепестков. Лепесток мгновенно скрутился в тугой жгут — точное подобие стрелы, и Клементина передала его Василисе. — Это часовая стрела? — Это просто лепесток с цветка, — возразила фея. — Стрела еще не созрела. Но если ты пройдешь испытания и доберешься до Луны, она станет настоящей — золотой или серебряной. Иногда — бронзовой. А может остаться черной. — Я должна добраться до Луны?! — Так называется чудесная скала, где феи получают свои крылья, — терпеливо объяснила Клементина. — На Луне тебя встретят двое: фея Светлого Образа и фея Темных Мыслей. Так повелось еще с давних времен: юная фея получает один хороший подарок — от светлых фей, и один опасный — от темных фей, для равновесия возможностей. Главное — доберись до скалы, а там разберешься. Стрела в руках Василисы дернулась и обвилась вокруг запястья левой руки. — Ты что, левша? — изумилась фея. — Стрела выбрала левую руку… — Да, — кивнула Василиса. Она перевела взгляд на Клементину и только сейчас заметила, что та сжимает свою ледяную стрелу в левой руке. — О, вы тоже левша, да? Клементина не ответила. Вместо этого она окинула Василису долгим испытующим взглядом. — Да, и еще, — произнесла фея. — Мы очень редко позволяем людям проходить посвящение на наших секретных полях, но для тебя сделаем исключение. Помни это и цени, ясно? А теперь мы попрощаемся, Василиса. Навсегда. — Почему навсегда? — растерялась Василиса. — Вы… вы думаете, что я… — Вот глупая, конечно, ты пройдешь посвящение, оно простое. — Клементина нервно усмехнулась и посмотрела на небо. Луна спряталась за облака, подул ветер, остро запахло свежестью — как перед грозой. — Я хочу попросить тебя, — тихо, но отчетливо произнесла фея. — Никогда больше не искать встречи со мной. А теперь — прощай. Вокруг Клементины завихрилось серое пыльное облако, веером взметнулись мелкие черные осколки, и фея исчезла. Ладья же продолжала свой путь, оставляя позади поле таинственных цветов старочасов. Внизу по-прежнему шелестели кронами темные деревья, а между ними мерцали, переливаясь, блуждающие ночные огоньки. Как странно с ней попрощалась фея, думала девочка. Может, она обиделась? Но ветер усилился, и Василиса оставила эти мысли — и так было о чем беспокоиться. «Интересно, далеко еще лететь? » Не успела она так подумать, как ладья замедлила ход и начала плавно снижаться. Ветки деревьев так и норовили хлестнуть по лицу но, в общем, приземление прошло удачно. Трава под ногами излучала мерцающий золотистый цвет. Василиса пригляделась и увидела много маленьких ящериц с блестящими спинками, притаившихся внизу. Неожиданно ящерки разом собрались в большую кучу, вытянулись стрелой и так легли на землю — получилась тропинка, узенькая и извилистая. Словно ручеек жидкого золота, диковинная дорожка устремилась вперед, исчезая в густой тьме леса, где-то между толстых стволов деревьев. Василиса, немного с опаской, устремилась за ящерками. Она долго шла, сосредоточенно отклоняясь от веток и сучков, встречающихся на пути. Некоторые больно били по лицу и рукам, но она старалась терпеть, надеясь, что это и будет самое страшное испытание. Показалась завеса ивовых веток впереди, плотно сомкнутых между собою; золотая тропинка задрожала под ногами и пропала. Как видно, начиналось новое испытание. Василиса раздвинула ивовые ветки руками и оказалась на берегу озера. Огромная Луна закрывала полнеба. На ее жутковатом ярко-оранжевом фоне возвышался черный скалистый островок, поднимающийся прямо из середины большого озера. «А вот и скала Луна», — догадалась Василиса. Она подошла к самой кромке воды. И вдруг, нарушая зеркальную неподвижность, появились золотые и серебристые сполохи. Между ними, выныривая одна за другой, показались жуткие полупрозрачные головы с длинными и путаными зелеными волосами. Василиса ахнула: русалки! Они подняли вверх изогнутые волнистые хвосты в знак приветствия и поплыли по кругу, образовывая своеобразный хоровод. Послышалось тихое, мелодичное и очень грустное пение — всякий, кто услышал бы его, непременно бы запечалился. Короткая трава под ногами неприятно покалывала ступни. Танец и пение русалок завораживали, но Василисе почему-то захотелось спать. На поляну выскочил белый заяц, а за ним целая стайка рыжих белочек. Был этот заяц большой, в серых пятнах и казался пугающе странным, ибо передвигался хоть и прыжками, но абсолютно по-человечески, да и в лапах держал тонкий острый сучок, похожий на шпагу. Заяц галантно поклонился Василисе, а белочки, окружив со всех сторон, принялись стаскивать с нее ночную рубашку. — Все в порядке… — неожиданно шепнул напуганной Василисе голосок Клементины, и девочка позволила снять с себя одежду, оставшись совершенно голой. А белочки уже тянули рубашку к зайцу. Тот накидал поверху сухих веточек и острым сучком очертил вокруг Василисы ровный круг на земле. После странный зверь кинул на ворох одежды и веток свою шпагу, и вся груда вспыхнула тревожным синим пламенем. Заяц подпрыгнул к костру, бесстрашно выхватил лапами горящую шпагу и поджег черту — на миг Василиса оказалась в пылающем кругу. Но не успела она испугаться, как жаркая огненная завеса сменилась прохладным водопадом. А после и вовсе пошел зерновой дождь; падающие с неба зернышки касались земли, а на их месте сразу же прорастали колоски пшеницы. Не успела Василиса как следует подивиться этому чуду, как ее обволок густой ароматный дым, будто жгли вокруг душистые травы… Но вскоре дым рассеялся, и перед кашляющей Василисой опять предстало сверкающее золотом и серебром огней озеро и высокий скалистый островок в центре, освещаемый огромной нереальной Луной. «Плыви к нам! » — неожиданно пропели русалки и начали странный танец: они синхронно уходили под воду, после чего на поверхности выныривали то их хвосты, то головы, то бледные тонкие руки. Василиса засмотрелась на них и нечаянно зашла в воду. — Плыви к островку как можно быстрее, — опять зашептал на ухо голосок Клементины. — Русалки будут тебя пугать, отговаривать, заманивать, но не слушай их, плыви дальше… Если хоть на минуту остановишься и заговоришь с ними — все, останешься в озере навсегда. Ведь русалки — это неудавшиеся феи, и они сделают все, чтобы тебя тоже постигла неудача. И не бойся их — они не могут к тебе прикоснуться. Удачи! Чувствуя, что страх и холод вновь овладевают телом, Василиса ринулась с разбегу в воду, подняв тучу брызг. Она старалась не думать, что не очень хорошо умеет плавать. Русалки перестали петь. Краем глаза Василиса видела, как они провожают ее взглядами; тусклые рыбьи глаза на прозрачно-белых лицах неотрывно следили за ней сквозь мутные пряди спутанных волос. От этих молчаливых, ненавидящих взоров Василисе стало очень не по себе. Она забарахталась сильнее, но вода словно специально не хотела пропускать ее. — Да она же совсем не умеет плавать, — протянула вдруг одна из русалок и тоненько засмеялась. Жуткий смех подхватили и другие русалки, кроме того, они начали строить невероятно страшные рожи — поджилки бы затряслись и у самого смелого, а не только у неважно плавающей тринадцатилетней девочки. — Остановись!!! — рявкнула одна из русалок. — Там глубоко! — Погубишь себя! — Иди к нам, несмышленая… — Глупая… — Не сможешь, не успеешь… — Возле самой скалы намного глубже. — Одна из русалок оказалась очень близко. — Страшная черная вода… — Прикоснись ко мне, — зашептала следующая, — дай руку… Дай же! Эта русалка осмелела настолько, что преградила Василисе путь своим крупным, пахнущим тиной хвостом. Девочка вздрогнула, но не остановилась, упрямо продолжая грести руками. И русалка отступила — со злобным воем вильнула в сторону. «Вперед, вперед, — твердила про себя Василиса, борясь с желанием закрыть лицо руками, — только вперед…» Смех перерос в леденящий душу вой, и Василиса поняла почему: ее ноги уткнулись в каменистое дно, берег был рядом, она почти добралась! Когда девочка вылезла на низкий каменистый уступ, возвышающийся над водой, она почувствовала себя совершенно счастливой. Промелькнула мысль: а как же она будет возвращаться? Но сейчас Василиса старалась об этом не думать. Она поднялась на дрожащие ноги и полезла дальше, ввысь. Наверху оказалась небольшая ровная площадка с нависшим сбоку черным зубом скалы. Василиса огляделась. Луна будто бы стала еще огромнее и затопила собою весь мир, но она как-то не пугала больше, а, наоборот, манила и притягивала. Где-то внизу плескались русалки, разбивая хвостами гладь озера, виднелась полоска берега с догорающим костром из Василисиной рубашки… И тут появились феи — маленькие, сверкающие, крылатые фигурки. Они закружились вокруг Василисы шумной стайкой и вдруг, как одна, замерли в воздухе, почтительно склонившись в реверансах. Василиса обернулась и поняла причину столь глубочайшего почтения. К ней, плавно помахивая крыльями, приближались две феи. Они были одеты в длинные платья с пышными юбками, а на головах у них возвышались узкие шляпы, похожие на колпаки. С остроконечного верха этих колпаков тянулись полупрозрачные, искрящиеся шлейфы, словно ветер сорвал с неба несколько сотен звезд и пристроил их в хвосты к шляпам. Наряд одной из фей отливал серебристо-мерцающим светом, а у другой — темнел и переливался, словно состоял из черных обсидиановых осколков. В остальном же феи были похожи, как родные сестры: большие круглые глаза и темные, колечками, волосы, тонкие, изящные руки и красивые прозрачные крылья, словно сотканные из серой, отливающей стальным блеском паутины. При каждом взмахе крыльев воздух озарялся россыпями мерцающих искр. — Фея Светлого Образа, Селестина, — представилась та, что была в серебристом, и улыбнулась девочке. Василиса поклонилась, чувствуя себя донельзя неловко без одежды. — Фея Темных Мыслей, Мендейра, — иронично представилась другая и зевнула, лишь скользнув беглым взглядом по девочке. Та поклонилась и ей, хотя эта фея чем-то напоминала Елену — те же ледяные глаза, хоть и черные, а не голубые. — Все феи во всех мирах… — начала было фея Светлого Образа, но другая, в темном наряде, тут же ее перебила: — Вот именно, феи! А дарить подарки и возможности той, что родилась от человека… — Все феи во всех мирах, — с нажимом повторила Селестина, — получают подарок от Феи Светлого Образа и, чтобы уравновесить его, еще один — от феи Темных Мыслей. Вы будете дарить первая? — обернулась она к напарнице. — Нет уж, позвольте вы! — ехидно произнесла Мендейра и отлетела немного в сторону, делая вид, что происходящее абсолютно ее не волнует. Фея Селестина поморщилась, но тут же улыбнулась Василисе. — Дорога сюда не слишком напугала тебя? — спросила она ласково. Василиса помотала головой, не в силах произнести ни одного слова. — Может, она немая? — ехидно спросила темная фея. — Возможно, стоит одарить ее голосом прежде всего? — Я обязана спросить тебя, девочка, — произнесла светлая фея, косо глянув на темную, — добровольно ли ты пришла сюда? И действительно ли хочешь пройти часовое посвящение? — Да, если будем давать крылья всякому, — опять ввернула темная, — можно совсем очеловечиться… — Я пришла сюда добровольно, — четко произнесла Василиса. К счастью, голос не подвел. — Тогда к делу, — кивнула светлая фея. И вдруг, широко взмахнув тонкими руками, пропела: — В волшебную тихую ночь при Луне
 Творение славное выпало мне:
 Пусть будут отныне во веки веков
 Волшебные крылья в цвет мыслей и снов,
 Свободу полета подарят тебе,
 Невидимость и превосходство в борьбе…
 Дерево, сталь, вода и песок,
 Волшебное имя отдам… Василек!
 
 Налетел снежный ветер, закружил Василису в белых хлопьях и поднял высоко в воздух. Она быстро-быстро завертелась на фоне слепяще-оранжевого диска далекой и в то же время такой близкой Луны. Маленькие феи-светлячки фейерверком рассыпались по небу и запели торжественно и печально, однако Василисе их песня показалась страшноватой — пожалуй, похуже, чем замогильные голоса русалок. И тут пришла боль. Острая, пронзительная, как будто в спину вонзились две огромные стальные иглы: казалось, лопатки трещат и растягиваются. Не в силах больше сдерживаться, Василиса закричала, но голос прозвучал как-то тоненько и тоскливо — так, что она сама испугалась его… Но боль утихла так же внезапно, как и началась. Зато на Василису обрушился ледяной душ: маленькие феи-светлячки вылили на нее большой хрустальный таз воды. Василиса завизжала, и теперь это у нее получилось очень громко, казалось, не выдержав силы ее голоса, небеса обрушатся сейчас на землю. — Зачем так орать? — зажала уши руками фея Темных Мыслей. — В наш век дети такие неподготовленные, незакаленные… А феи-светлячки уже несли легкое голубое платье, словно сотканное из мельчайших сапфиров, и тут же надели его на Василису. С другой стороны две малышки тащили золотую чашу с бурно плескавшейся жидкостью, будто в посудине поселился небольшой вихрь. — Отпей, это даст тебе силы, — улыбнулась Селестина. Василиса кивнула, принимая чашу, сделала большой глоток и чуть не поперхнулась — в чаше было вино, сладкое и терпкое. — Великие кудесники! — подлетела к ним Мендейра. — Спаивать ребенка вином?! Вот тебе и светлые… — Это священное вино, — сердито возразила фея. — И послушайте, дорогая! Вы ведете себя слишком нагло и развязно! Это же торжественный момент для девочки… Она получила крылья, ее жизнь, можно сказать, полностью изменяется, а вы… так ироничны! Кстати, вы обратили внимание, до чего необычный цвет, а, дорогуша? — Я уже давно обратила на это внимание, милочка, — ехидно ответила темная. — И даже знаю, возможно, что это означает… Наверняка у девочки имеется много интересных родственников. Василиса попыталась незаметно, не поворачивая головы, заглянуть себе за спину, но ничего не смогла увидеть. — Принесите зеркало, — заметила ее старания фея Темных Мыслей. — А то у девочки разовьется косоглазие. Крохотные феи тут же притащили большое овальное зеркало в узорной раме из темного и светлого серебра и установили его прямо перед Василисой. Девочка заглянула в зеркальную глубину и остолбенела: у нее за спиной покачивались целых четыре огромных ярко-алых крыла — по краю верхних тянулся замысловатый узор из черных пятнышек, а на нижних, которые были немного уже, имелись два темно-синих круга, словно у бабочки-махаона. Василиса попробовала махнуть крыльями, и у нее это получилось! — Они такие красивые, — выдохнула Василиса. — Как здорово! — И, спохватившись, добавила: — Спасибо… — Крылья дают большую власть, моя дорогая, — улыбнулась Селестина. — Они дарят способность летать, защищать себя в бою, а еще — становиться невидимой. Произнеси свое числовое имя, закройся крыльями, и никто не сможет увидеть тебя — ни фея, ни лют, ни часовщик… ни простой человек. А произнесешь имя в обратном порядке — вновь станешь видимой, все просто. Но никто не должен знать твоего числового имени, разве самые близкие люди. Иначе, произнеся его вслух наоборот, они могут рассекретить твое пребывание в невидимом образе. Понимаешь, насколько это серьезно? Василиса согласно кивнула, раздумывая, когда можно будет попробовать полетать. — А теперь подарок, — внезапно посерьезнела фея Светлого Образа. — Подарок от Белой Королевы… Она сделала легкий знак рукой, феи-светлячки тут же принесли небольшую шкатулку из зеленого малахита, ее поверхность искрилась множеством рубинов. Шумно вздохнула Мендейра, недовольно качая головой: видимо, не одобряла роскоши подарка. Василиса приняла шкатулку, и крышка тут же отворилась. На мягком алом бархате лежал простой маленький ключик. Похожий на обыкновенный ключ от шкафа. — Это Рубиновый Ключ, моя дорогая, — тихо сказала фея. — Белая Королева дарит тебе его, согласно давнему обещанию. Шкатулка чуть не выпала из Василисиных пальцев. — Это посвящение мне с самого начала не нравилось… Слишком много внимания к простой девочке… Я уверена, что-то здесь нечисто. Проговорив столь недобрую тираду, Мендейра надула губки и довольно зло посмотрела на Василису. — Какому обещанию? — спросила девочка, стараясь не глядеть на темную фею, прямо-таки излучавшую недоброжелательность. — Этого мне знать не дано, — отрывисто сказала Селестина, а Мендейра громко и недоверчиво фыркнула. — Я не хочу принимать такой ценный дар, — дрожа от волнения, очень тихо прошептала Василиса. Но ее услышали. — Ты не имеешь права отказываться, — грустно ответила фея Светлого Образа. — Такова традиция… — Теперь моя очередь дарить подарок, — сказала Мендейра и натянуто усмехнулась. У Василисы мороз по коже прошел от ее улыбки. Темная фея крутнулась на месте, сделав резкий оборот, и вытащила из складок платья что-то темное и блестящее, вспыхнувшее синим светом. Из уст светлой феи вырвался тихий возглас. — Ты хочешь подарить Васильку… это?! Вот уж не ожидала от лютов такой щедрости! — Фея Светлого Образа явно разозлилась, мигом растеряв все свое добродушие. — Вы не имеете права так поступить! — пронзительно вскрикнула она, топнув ногой, — складки платья яростно взметнулись. Василиса удивилась, почему фея назвала ее Васильком, а потом вспомнила, что теперь это ее второе имя — числовое. — А почему бы и нет? — Мендейра изящно пожала плечами. — Думаешь, только вы, светлые, такие щедрые? — Но, одаривая Василька… хм, такой вещью, ты обрекаешь ее на… — Может, я и расскажу, на что обрекаю? — зло оборвала Селестину темная фея. Светлая фея шумно вздохнула, но потупилась и отошла назад. — Это кинжал, Стальной Зубок, — обратилась к Василисе темная. — Тебе лучше не знать, кому он принадлежал до тебя, чтобы спокойно спать по ночам. Часовое оружие, непростое, с секретами… Но главное вот что: принимая этот кинжал, ты выбираешь непростую судьбу… ты приобретаешь величайшую задачу. — Я так и знала, — застонала светлая фея. — Какую задачу? — прошептала Василиса, не в силах оторвать взгляда от удивительной, тревожно переливающейся синими огоньками стали. — Величайшую задачу, — скучающе повторила Мендейра и добавила: — Ты можешь отступиться от моего подарка, но тогда тебе придется отказаться и от всего остального: крыльев и дара светлых фей, само собой. В общем, от часового дара. — Подумай, Василек, прежде чем принять решение… — торопливо произнесла Селестина, неотрывно глядя на волшебный кинжал. Крохотное оружие манило Василису, в ладонях феи кинжал казался изящным и совсем не опасным. Наоборот, хотелось поскорее взять его в руки и согреть, защитить от окружающего мира. — Я возьму подарок, если так надо, — просто сказала она. Совсем маленький кинжал, не длиннее Василисиной ладони. Ручка простая, из темного полированного дерева, зато в самом клинке сияли, переливаясь, крохотные синие камушки. — Вот и чудесно! — расплылась в улыбке темная фея. — Вижу, Стальной Зубок тебе понравился. — А что это за величайшая задача? — вновь спросила Василиса, но темная фея промолчала. — Теперь ты можешь попросить у меня одно желание, — кисло проговорила Селестина и вздохнула. Кажется, у нее совершенно испортилось настроение. — Белая Королева передала, что ты еще не использовала права единственного желания… Что ты хочешь? — Не слишком ли много подарков для девочки? — зло усмехнулась Мендейра. — Так вы с Белкой ее совсем разбалуете… — Можешь пожелать любое, самое сокровенное, — продолжила Селестина, игнорируя фею Темных Мыслей. — У меня есть одно желание, — быстро сказала Василиса. — Я хочу, чтобы мальчик, по имени Ник Лазарев, мог стать часовщиком… Можно? Мендейра тут же фыркнула. — Дурочка, — не скрыла она своего разочарования. — Ты могла попросить многоэтажный замок с десятком слуг для каждой комнаты. Уж поверь мне, Белая Королева все для тебя сделает… Селестина раздраженно зашипела, словно рассерженная кошка. — Рубиновый Ключ — всего лишь малость, что она могла бы для тебя… — развязно продолжила фея Темных Мыслей, но закончить не успела. Потому как случилось невероятное: Селестина рванулась к Мендейре и, завертевшись в прыжке, со всей мощью ударила по ней серебристыми крыльями. Еле увернувшись от нападения, Мендейра отчаянно взвыла, взвилась спиралью, словно длинная искрящаяся лента, и в свою очередь полоснула противницу крыльями. Маленькие феи с писком бросились врассыпную. Василиса, зажав в правой руке Рубиновый Ключ, а в левой — Стальной Зубок, во все глаза смотрела на разразившееся в небесах сражение. От страха она не могла даже сдвинуться с места. Рубиново-малахитовая шкатулка исчезла, пропали и маленькие феи, лишь два росчерка — серебристо-белый и мерцающий черный, носились по небу, то сливаясь, то отступая друг от друга. Внезапно пространство вокруг Василисы озарилось разноцветным сиянием — это маленькие феи вернулись. Они подхватили ее под руки и взмыли в небо, унося прочь от битвы разозлившихся фей, приобретающей все более ужасающие масштабы.  ГЛАВА 17
 ВСЕ ВМЕСТЕ
 

 — Василиса, ты спишь?! Вста-авай! Кто-то тряс ее за плечо, но просыпаться не хотелось. Абсолютно. — Сейчас… — буркнула Василиса, садясь в постели, но не открывая глаз. — Я нашла тебе остальскую одежду! — крикнула ей в ухо Диана. — Хотя, конечно, у тебя иголка есть замечательная… Но одежду, держащуюся на теле часодейством, лучше применять пореже, иногда такие конфузы бывают, ага. — У меня больше нет иголки, — сонно произнесла Василиса. — Как нет? — ахнула Диана, но Василиса вновь упала на подушку. — Долго еще копошиться будете? — В двери показался Фэш. — В беседке давно ждет завтрак: кофе и булки. Я голоден, черт подери! — Не могу Василису разбудить, — растерянно пожала плечами Диана. — Такое впечатление, будто она всю ночь гуляла… Ого! Смотри, какие у нее пятки грязные! И действительно, ступни Василисы вылезли из-под одеяла и нагло демонстрировали тот факт, что их обладательница где-то ходила босиком по грязной земле, и очень долго. — Сейчас умоем, — быстро сказал Фэш. Он плавно взмахнул руками, описывая круг, браслет на мгновение засветился, часы на нем тихо звякнули, и в его руках оказалось целое ведро воды. Опережая кинувшуюся к нему Диану Фэш точным движением выплеснул все содержимое на Василисину голову. — А-а-а-а!!! Василиса подскочила как ужаленная, ошарашенно оглядываясь по сторонам, — с ее длинных рыжих волос стекали струйки воды. Путем нелегкой борьбы Диана выдернула у Фэша ведро и теперь пыталась нахлобучить ему же на голову. После они разом оглянулись на Василису и тут же зашлись от смеха, забыв про драку. Василиса, прикрываясь мокрым одеялом, обиженно выглядывала из-под него. — Что такое… Чего надо? — Одевайся давай, — улыбнулась Диана и подтолкнула Фэша к выходу. — Дай Василисе переодеться. — Только быстрее, а то я сам все съем! — пригрозил тот и вышел. — Вот одежда, — сказала Диана. — Тебе должна понравиться… Еле раздобыла! Но для фей нет ничего невозможного… — Она улыбнулась. — Давай переодевайся и идем смотреть на СреброКлюч, который вчера так торжественно вручали Фэшу. Видела бы ты его довольное лицо, он прямо светился от счастья! Да… Василиса… — Диана нахмурилась. — Извини, но твое посвящение, по-видимому, откладывается. Я ни с кем не смогла даже поговорить об этом. Фея рассказала, как безуспешно пыталась пробраться к трону Белой Королевы. Диана так надоела расспросами советницам, что те разозлились и даже попросили выйти ее из зала. Василиса быстро переоделась в одежду, которую принесла фея: простые синие джинсы с целой кучей карманов, легкую белую рубашку с длинными рукавами и темно-зеленую вязаную безрукавку. — Немного длинновато, — огорчилась Диана, разглядывая Василису. — Дай-ка я подправлю… — Нет-нет! — Василиса испуганно замахала руками. — Я сейчас подверну штанины и будет нормально. — А, тогда хорошо! — улыбнулась Диана. — Слушай, а чего у тебя пятки грязные такие? Хочу напомнить, что вон там, за этой дубовой дверцей, есть ванна… М-м, ты в целом не обижаешься на меня? Я правда старалась разузнать о посвящении. — Совсем нет, — замотала головой Василиса. — Наоборот… Диана, я должна тебе столько всего рассказать… — Давай потом. — Фея была уже возле дверей. — Сейчас быстро идем завтракать, Фэш и так хмурится… И у меня для вас тоже есть сюрприз! — Диана загадочно ухмыльнулась и вышла. Василиса достала из-под подушки заветный Ключ. При свете дня он выглядел таким игрушечным, что вчерашнее посвящение могло показаться сном, если бы не лежавший рядом кинжал, подаренный лютами. Ключ она засунула в задний карман джинсов, а кинжал осторожно завернула в ткань и спрятала в боковой нижний. Раз это столь могущественные вещи со всякими величайшими задачами, лучше держать их при себе. Только после этого Василиса вышла наружу. На ходу закатывая рукава не в меру длинной рубашки, она думала о том, что неплохо бы обувь еще где-то достать в феином королевстве, — пятки скоро задубеют. Утро выдалось чудесным — солнце светило еще не так жарко, а воздух был чист, как после дождя. Но Василиса, хмурая и невыспавшаяся, поеживалась: волосы мокрые, капли продолжают стекать на рубашку. Беседка скрывалась большими дубовыми листьями от любопытных глаз — лучшего укромного места не найти. На этом дубе почти не было других жильцов: Диана говорила, что это самая дорогая гостиница в Чародоле, для особых гостей. Фэш и Диана терпеливо ожидали Василису. На столе находился часолист, а рядом стоял его счастливый обладатель. На краю столешницы дымились горячие пышные булочки и кофе в серебряных кружечках с ручками-крыльями. Когда Василиса зашла, Фэш едва повернул голову в ее сторону. А Диана, не отрывая взгляда от его часолиста, спросила ее: — Как настроение? — Странное, — честно ответила Василиса. Она отвернулась, подхватила свои мокрые волосы и выжала их в сторону. Фэш кинул злорадный взгляд, да так и застыл на месте. — Откуда у тебя часовой браслет, фейра? Диана удивленно повернулась и тоже замерла. Оказывается, рукав рубашки немного задрался, открывая часовой браслет Василисы. С ума сойти! Она и забыла про часовую стрелу, подаренную Клементиной! Черный цвет как-то сам собой поменялся на темно-золотой… — Какой интересный оттенок, — медленно произнесла Диана. — Василиса? — Ну я же хотела тебе рассказать. Скажем, вчера пришла одна добрая фея и подарила мне его… Клементина, советница Белой Королевы. Ты ее знаешь? — Ты открыла ей дверь?! — Нет, она сама проникла в комнату, через окно, — не без ехидства ответила Василиса. — Причем без труда, как она выразилась. Фэш густо покраснел. — Тоже мне… — буркнул он. — Клементина сказала, что пришла от Белой Королевы и тут же сообщила, что может провести мое посвящение. — Ты хочешь сказать… ты прошла его?! — изумилась Диана. — Но почему я об этом ничего не знаю? Вчера меня никто не хотел даже слушать, хотя теперь понятно, почему… А ну, вытяни стрелу посмотрим. — А как это делается? Диана с Фэшем непонимающе переглянулись, а потом рассмеялись. После разом, как по команде, взмахнули руками: сверкнули острия двух стрел — золотой и черной. Василиса нахмурилась. Сейчас она отдала бы многое, чтобы так же быстро и непринужденно извлечь из браслета стрелу. Но ни Селестина, ни Мендейра не научили ее этому. Они же были немного «заняты» друг другом. — Это действительно твой браслет? — прищурился Фэш. — Нет, я его украла, — огрызнулась Василиса. Судя по озадаченному выражению их лиц, они не приняли ее слова за шутку. — Странно, что тебе не показали, как пользоваться браслетом. — Фэш с сомнением покосился на браслет Василисы. — А крылья у тебя… — Есть. Наверное, должны быть. Василиса вспомнила, как феи начали драться между собой из-за кинжала, потом появились эти разноцветные порхающие феечки, и вот — она спит в комнате. Наверное, феи так увлеклись сражением, что позабыли научить ее пользоваться как браслетом, так и крыльями… А может, ей все это приснилось? Василиса даже пошевелила плечами, но крыльев позади точно не было. — Чтобы вызвать крылья, — начал Фэш, — надо просто спрыгнуть с этой ветки, и они сами появятся… — Да-да, — кивнула Василиса. — А если взять хорошую толстую палку и огреть тебя по голове, то наверняка прибавится ума… Точно прибавится, а то что-то слишком пусто. И Василиса выразительно постучала пальцем по голове. — Тебя столкнуть или сама прыгнешь? — угрожающе произнес Фэш, надвигаясь. Но Диана тут же встала между ними. — Короче, с крыльями и стрелами разберемся позже, — примирительно сказала она. — Давай СреброКлюч показывай. — При ней не буду! — Очень надо! Несколько минут Диана уговаривала Фэша явить им чудесный СреброКлюч, и мальчик, наконец, сдался. Он рассерженно открыл часолист и вытянул на свет маленький, поблескивающий серебром ключик. Диана восхищенно ахнула. — Ты смотри, и этот похож на простой ключ от шкафа, — не сдержавшись, в удивлении произнесла Василиса. — Я думала, эти Ключи, за которыми все гоняются, какие-то особенные… — Много ты таких Ключей видела!.. — недовольно хмыкнул Фэш, аккуратно пряча СреброКлюч между страницами. Движение часовой стрелой — и часолист исчез. — Еще один точно видела. И Василиса достала из заднего кармана Рубиновый Ключ. Хоть Василиса и предполагала бурную реакцию ребят, но такого точно не ожидала: Диана ахнула и закрыла рот руками, а Фэш, приподнявшись, опять сел на лавку. Оба они растерянно разглядывали маленький Ключ, лежащий на ладони у Василисы. — Откуда он у тебя? — Диана осторожно приблизилась. — Мне подарили его светлые феи… Сегодня ночью, на посвящении. Стало очень тихо. Василиса даже расслышала далекое поскрипывание качелей на ветру. Волнуясь, она осторожно положила Ключ на стол. — Тут что-то не так, — медленно начал Фэш, приподнимаясь вновь, чтобы получше разглядеть Ключ. — Тебе не могли доверить один из семи Ключей, ведь ты еще маленькая! — Мне почти тринадцать! — обиделась Василиса. — Я не о том, глупая фейра! — Фэш побагровел от злости. — Ты же вообще не умеешь часовать! Ты же ноль без палочки, никто! Василиса начала стремительно краснеть: обида напополам с яростью захлестнули ее сердце и стремились прорваться наружу в припадке гнева, истерики или еще чего-нибудь подобного. Пожалуй, сейчас самым большим желанием девочки было поколотить этого Фэша, и как можно более жестоко. — Может, это ненастоящий? — осторожно предположила Диана. — Хотя видно, что часовой… — Белая Королева не отдала бы тебе такую могучую вещь, как Ключ! — продолжал кипятиться Фэш. — Ты даже защитить его не сможешь! — Смогу! — разозлилась Василиса. Она протянула руку за Ключом, но Фэш оказался проворнее — первым схватил. — Отдай немедленно! — Эй, Фэш, ты так не шути… — осторожно начала Диана, но было поздно: маленький, безобидный с виду ключик вдруг полыхнул рассерженной алой молнией. Фэш взвыл, тряся рукой и дуя на нее, будто обжегся. Ключ тем временем аккуратно поднялся в воздух и переместился точно в ладошку Василисы. — Настоящий, значит, — удовлетворенно заметила Диана и повернулась к Фэшу: — Ты сам ведешь себя как маленький! Если Белая Королева доверила Ключ Василисе, значит, у нее были на это причины… Но почему я об этом ничего не знаю? — Диана неожиданно резко повернулась к Василисе: — Василиса, знаешь что? Я скажу тебе как есть. Лазарев — давний друг нашей повелительницы и ручался за тебя, но я не могу понять… Возможно, у тебя потрясающие связи в высших кругах и вся история с Осталой — тщательно замаскированная выдумка, но на самом деле ты давно умеешь часовать и просто… шпионишь за нами? Не перебивай и не обижайся, — тут же сказала она, видя, что Василиса хочет возразить. — Давай проясним ситуацию, ладно? Ты всего лишь пару часов назад прошла посвящение, и тебе тут же доверили нести Ключ. Понимаешь, нам это кажется очень странным. Тем более Рубиновый — Ключ, с которым связано много легенд… Именно его Белая Королева хранила в секретном месте, и потому Огнев не смог его выкрасть. И вдруг ты получаешь его — ты, дочь того самого Огнева, которого ненавидят что Белая Королева, что Черная… Это похоже на хитрость или шантаж. Кстати, а что подарили тебе темные? Люты? Василиса обиженно молчала. И тогда слово взял Фэш. — За три Ключа, которые находятся у часовщиков, соревновались самые лучшие, — быстро начал он. — Да, я проиграл там, вернее, стал вторым. И потому мой учитель Астариус поручил именно мне, тайно, под прикрытием участия в Чарованиях, взять на себя СреброКлюч, обещанный ему Белой Королевой. Я просто уверен, что твой отец шантажирует королеву фей, и, скорей всего, ты что-то передала ей вчера, да? Выманили вместе с папашей? — Тебе бы сказки писать, — холодно сказала Василиса. Драться ей уже расхотелось, и теперь она еле сдерживалась, чтобы не разреветься. — Значит, ситуация такая, — зло продолжил Фэш. — ЧерноКлюч находится у повелительницы лютов — Черной Королевы, и всего лишь один остался у Белой Королевы… Надеюсь, хоть Железный Ключ попадет в более достойные руки. Фэш взглянул на Василису с неприкрытым презрением, и она ответила ему тем же. Все те слабые проблески дружбы, что завязались между ними в последние дни, растаяли без следа. — Ну-у, — медленно начала Диана, — у меня тоже есть сюрприз, правда, не такой неожиданный… В общем, вот он. И Диана положила на стол еще один Ключ: маленький, стальной, чуть побольше Рубинового, но поменьше СреброКлюча. — Я так и знал! — Лицо Фэша просветлело, и на нем появились ямочки. Он обежал стол и неожиданно крепко обнял Диану. — Ты что?! Выпусти! — слегка покрасневшая фея еле вырвалась из его объятий. — Догадаться, конечно, было несложно, — сообщил довольный Фэш. — Придворная фея, лучшая ученица, да еще и отчаянная… Я догадался, что ты тоже ключница, сразу, как только тебя увидел. Василиса крепко зажмурилась от обиды. Слишком явной была разница. — Привет всем! Заслышав этот голос, ребята разом оглянулись. На пороге беседки, сложив руки на груди, стоял мальчишка с веселыми карими глазами. Первым опомнился Фэш. — Ник!!! — бросился он к нему, чуть не опрокинув чашки с кофе, но булочки так и посыпались с перевернутого блюда, грохнувшегося вниз. Друзья крепко обнялись. — Как это трогательно! — Диана закатила глаза. — Встреча старых приятелей — так романтично… Сегодня нашего Драгоция явно тянет обниматься. Василиса растерянно топталась на месте, гадая, как же ей себя вести. — Ладно, пустите и меня… Здравствуй, Ник! — И Диана, отталкивая Фэша, крепко пожала руку младшего Лазарева. — Дианка! Ты так изменилась! Я тебя сто лет не видел… — Ник тоже полез обниматься. — А ты нет, — поддразнила Диана, пытаясь высвободиться, но не особо активно. — Вы что, с ума сегодня сошли? — Так вы знакомы? — изумился Фэш. — Ничего себе, а мне ты ничего не рассказывал… — Рассказывал. — Ник привычно сложил брови домиком. — Я был здесь один раз, с отцом. — А-а… — На щеках Фэша заиграли веселые ямочки. — Ну, ты же, хм, не называл имени. Диана прищурилась, но лицо Фэша вновь стало непроницаемым. — Рассказывай, как ты здесь очутился? — деловито спросил он у друга. — Долгая история, сейчас расскажу… — Ник явно обрадовался, что можно сменить тему. На Василису никто не обращал внимания, и она, незаметно перемахнув через перила беседки, решила скрыться в комнате. Потому что еще секунда — и она точно расплачется. — Василиса, стой! — послышался окрик. — Ты куда? Ник догнал ее в два прыжка. — Хочешь скрыться от моей благодарности? — лукаво спросил Ник. — Не выйдет. Спасибо. Огромное. — О чем ты? — смутилась Василиса. — Ты же сама прекрасно знаешь, — тихо, но четко сказал Ник. — За мое часодейство. — Ты что, откуда ты… Как узнал? Неужели вышло? Ник вдруг встал на одно колено и, приложив руку к груди, низко поклонился Василисе. Фэш с Дианой пораженно притихли. — Ты выполнила мое самое заветное желание, — с чувством сказал он. — И поэтому я навеки тебе обязан. Я знаю, — неожиданно тихо сказал он, — ты могла попросить все, что угодно, но почему-то… В общем, спасибо большое. — Ник, о чем ты говоришь? — не утерпел Фэш. — Какое еще желание? Вместо ответа Ник закатал рукав рубашки: на его запястье сверкнул серебряный часовой браслет. — Третья степень, — широко улыбнувшись, сказал он. — Теперь я смогу строить самые красивые замки на Эфларе! — Но как это вышло?! — удивилась Диана. — Сколько раз я просила нашу королеву разрешить тебе посвящение в часодейство… Феи очень неохотно делятся часовым даром с простыми людьми, ведь они помешаны на чистоте крови. Даже твой отец ничего не мог сделать! — А Василисе удалось! — Ник явно был счастлив. — Сегодня утром пришло приглашение от фей. Конечно, я тотчас примчался во дворец, где мне тут же какие-то очень красивые барышни предложили выпить часодейную настойку. — Прям уж и красивые такие? — улыбнулась Диана. — Ну, это просто… Поздравляю, Ник! — Я до сих пор не могу поверить! — Мальчишка светился от счастья. — У меня же нет дара… А феи умеют делиться с людьми часовым даром. Но делают это редко… и вдруг! Ох, спасибо, Василиса!.. — Но как ты узнал? — тихо спросила девочка. — Тебе что, сказали, что это я просила? — А я и не знал, — хитро улыбнулся Ник. — Но мой отец сказал, что надо выпытать в первую очередь у тебя… — Так ты меня подловил?! Все разом расхохотались, а Василиса густо покраснела. — Удивительный день, — улыбнулась Диана. — Не знаю, почему Белая Королева так благосклонна к тебе, но… спасибо за Ника. Огромное! И она крепко обняла вконец смутившуюся Василису. — Как только я начинала говорить про Ника, — продолжила Диана, — Королева тут же закидывала меня сияющими сапфирами… — Что, прости? — опешила Василиса. — А, ты же не знаешь, ага… Белая Королева обладает удивительной способностью — вокруг нее все время сверкают «камни настроения». Когда ей весело — полыхают изумруды, когда плачет — бриллианты, когда в большой печали — осколки черного стекла. А когда злится — синие-синие сапфиры. — Не может быть, — выдохнула Василиса, от волнения вцепившись ногтями в щеки. — Ну да, — протянула Диана, немного удивленная ее реакцией. — Такого великолепного дара не наблюдалось еще ни у одной феи. Собственно, именно потому Белая Королева и стала Белой Королевой. Феи свято чтят чистоту крови, а такой редкий дар может быть только у настоящей феи. — Значит, — протянула Василиса, — только Белая Королева может кидаться камнями? — Не кидаться, а рассеивать вокруг себя, — назидательно поправила Диана. — Понятно, — произнесла невпопад Василиса. Она подумала, сколько же внимания от королевы фей к ее персоне… — И прости меня за подозрения… — искренне добавила Диана. — С тобой связано много непонятного, но я уверена, что ты настоящий друг и не желаешь никому зла… В отличие от своего отца. — Мой отец тут совсем ни при чем, — резко сказала Василиса. — То есть ты не собираешься отдавать ему Ключ? — быстро спросила Диана. — В смысле, ты разве не представляешь его интересы? — Нет, — ответила Василиса. И, подумав, добавила: — И никогда не буду. Я его ненавижу. Диана немного нахмурилась, но еще раз обняла Василису и горячо пожала ей обе руки. — С тобой точно не соскучишься, — приблизившись, равнодушным голосом произнес Фэш. — У тебя что-то поразительно много возможностей… Василиса оглянулась, но отступать было некуда: по бокам стояли Ник с Дианой. — Ладно, я… очень извиняюсь… — Видно было, что эти слова даются мальчишке с трудом. — Я немного погорячился, когда увидел у тебя Рубиновый Ключ. Может, ты и вправду не так проста, как кажешься… Черт, я не то хотел сказать. — Видя, что Василиса порывается уйти, он схватил ее за руку. — Прости, ладно? — четко сказал он. — Пожалуйста, Василиса. — Без проблем. — Девочка резко вырвалась, прошла в беседку и села за стол. — Ну, поедим наконец или нет? — И она шумно отхлебнула остывший кофе. Все, даже Фэш, рассмеялись. А Диана занялась спасением завтрака: рассыпанные по полу булочки исчезли, а вместо них появились новые — горячие и вкусно пахнущие корицей.  ГЛАВА 18
 ПЕРВЫЙ ПОЛЕТ
 

 Целый день они провели в беседке: Ник рассказывал астроградские новости. Оказывается, самый великий эфларский часовщик Астариус вышел из своей Звездной башни и занял положенное место в РадоСвете. Как только люди узнали про это, сразу же пошли слухи, что всему миру грозит опасность: ведь Астариус редко покидает свое обиталище и только в самых важных случаях. Старшего Лазарева отпустили, но в РадоСвет он не вернулся — Огнев так и не снял обвинения. Среди часовщиков поговаривали, что Василиса сама совершила переход по часовому мосту, поэтому многие сейчас требуют более детальных разъяснений от старшего Огнева. Но тот лишь рассказывает всем, что Василиса болеет и поэтому не выходит из своей комнаты. Зато многие советники, а первая среди них — госпожа Дэлш, и дальше настаивают на зачислении младшей Огневой в Школу светлочасов. Фэш, как ни странно, перестал издеваться над Василисой и, даже наоборот, стал вести себя очень вежливо. Он отвел ее в сторону и еще раз попросил прощения. — Я знаю, что серьезно досаждал тебе, — прямо сказал он. — Но у меня были поводы… Ведь ты свалилась с неба и вела себя очень странно. В любом случае, извини за это, я, э-э-э… Ну, перегнул палку, пожалуй. Короче, впредь буду стараться быть вежливым. Лады? Василиса сделала вид, что простила его, и теперь они сохраняли нейтралитет. Ник много рассказывал о часовой школе и часто повторял, что Василисе понравится у светлочасов. На что Василиса сказала, что ни за что не будет учиться у Елены Мортиновой. Этот щекотливый вопрос решили оставить на потом. Ник рассказал и о себе. Как только Маришка Резникова зачасовала его, он почувствовал себя легким и невесомым, словно стал Духом. Фэш тут же возразил, что настоящие Духи — те же люди, только с большими способностями: умеют летать без крыльев, например. Диана сообщила, что эти высшие Духи еще могут делаться невидимыми и тоже без помощи крыльев. Ник ответил, что высшие Духи не имеют тела, на что Фэш тут же фыркнул. Лишь после получасового спора на эту тему Ник продолжил рассказ. На самом деле проклятая девчонка выкинула его из временного коридора его жизни. Мальчик полетал два часа вокруг Черновода, детально рассматривая все, что только можно найти в этом удивительном замке, а потом Ника вернули «обратно» в его временной коридор. Василисе пришлось спросить, что это такое — «временной коридор»? Фэш, действительно ставший очень любезным, разъяснил, что у каждого человека есть свой путь времени: из точки «А» в точку «Б». Как маленький огонек, перемещается человек по этому коридору, проживая жизнь — положенный ему отрезок времени. Зачасовать человека — значит, вытянуть огонек из этого временного коридора. Лазарев сразу же узнал о случившемся: Маришка сама рассказала РадоСвету обо всем, и Ника тут же вернули назад. Проклятая девчонка наплела всем, будто так испугалась, увидев младшего Лазарева в комнате Василисы, что с перепугу наложила столь сильный эфер, как зачасование. А Нику пришлось сказать, что он переживал за Василису и потому пришел ее проведать, «самовольно» воспользовавшись Белорожком своего друга часовщика. Как ни странно, Маришка ни словом не обмолвилась о том, что видела Фэша. Но самое интересное, старший Лазарев, как только узнал о приглашении фей на часовое посвящение для Ника, тут же назначил его смотрителем от мастеров на Часовой Круг. Так получилось, что у Ника исполнилось сразу два желания: он стал часовщиком с третьей степенью, а еще будет с друзьями участвовать в Часовом Круге. За разговорами они и не заметили, как наступил вечер. — Я предлагаю, пока совсем не стемнело, сделать маленький праздничный ужин, — первой спохватилась Диана. — Отметить нашу встречу… Надеюсь, теперь все будет хорошо. — Я не возражаю, — улыбнулся Ник. — Кто бы возражал? — поддержал Фэш. — Я сейчас наэферю что-нибудь вкусненькое, — продолжила Диана. — А вы идите погуляйте, не мешайте мне. — Я бы очень хотела попробовать полетать, — робко произнесла Василиса. — Как это делается? — А ты умеешь вызывать крылья? — спросил Фэш. — Нет, — покачала головой Василиса. — Феи вдруг начали драться и ничего мне не объяснили. — Драться? — изумилась Диана. — Ты хочешь сказать, что они начали ссориться? — Они носились по небу, то и дело ударяя друг друга крыльями, — пояснила Василиса. — Феи вступили в крылатый бой?! Но такого не может быть… Из-за чего? — Из-за этого. — Василиса достала из нижнего кармана Стальной Зубок и показала ребятам. — Фея Темных Мыслей подарила мне его, — пояснила она под недоумевающими взглядами ребят. Кинжал пошел по рукам. — А что это? — заинтересованно спросил Ник. — Оружие? — Какое это оружие? — Фэш хмыкнул, разглядывая лезвие. — Игрушка какая-то, подделка… Испоганили лезвие камешками. — Да, очень странный подарок. — Диана тоже взяла в руки кинжал и внимательно рассмотрела его. — Никогда не видела самоцветы в лезвии… Какой толк от такого оружия? — Похоже, люты просто поиздевались над тобой, — привычно съязвил Фэш. — Поэтому светлая фея и обозлилась. — Вполне вероятно. — Диана недоуменно пожала плечами и вернула Василисе кинжал. — Как бы там ни было, это подарок, — хмуро сказала девочка и спрятала кинжал обратно в карман. Она даже немного обиделась за Стальной Зубок. — Не переживай, — ободряюще произнесла Диана, — мне темные вообще подарили шкатулку, полную жаб и змей. Я три дня отходила от потрясения. — Да, могли и крыс в мешке подарить, — добавил Фэш, усмехнувшись. — А так игрушечкой наградили. — Все равно странно, что феи дрались, — с сомнением протянула Диана. — Не бывает такого. — Можете не верить! — тут же вскинулась Василиса. — Не кипятись… Слушайте, мы так весь вечер можем проболтать. — Фея резво вскочила с места. — Все кыш отсюда! — Диана, можно я останусь? — умоляюще протянул Ник. — Я хочу посмотреть, как ты будешь эферить. — Давай, я научу тебя, — тут же предложил Фэш, но Диана перебила его: — Ник пусть останется, а вот ты мог бы поучить Василису летать. — Только без шуток всяких, — обеспокоенно добавил Ник. Диана кивнула, пряча улыбку. — Лучше я сама попробую, — испугалась Василиса. — Скажите на словах, что делать только. — Ладно, я согласен немножко полетать. — Фэш обернулся к Василисе: — Надо же тебя научить, а то все время только и делаешь, что падаешь. — Только где же вы будете учиться? — задумалась Диана. — От нашего дуба нельзя отходить. Опасно. Запрещено строго-настрого. Хоть нас и охраняют, но лучше не рисковать. — Все в порядке, — ухмыльнулся Фэш. — Я проведу ее на Хрустальное озеро. Самое отличное место для полетов, я всегда там тренируюсь. — На свое тайное озеро? — сложил брови домиком Ник. — И ты согласен провести туда Василису? — Он вдруг хитро улыбнулся. — А что? Там безопасно, — равнодушно отозвался Фэш. — Нырнем в часолист и тут же на месте. — Это как так? — изумилась Василиса. — Очень хорошее решение, — поддержала Диана. — Василиса, помнишь, я показывала тебе свою заставку Южная ночь? Так вот, у Фэша есть нечто подобное — свой тайный уголок, как я понимаю? Никто не сможет к вам проникнуть. Разве только через часолист Фэша, так что это самая безопасная возможность… А мы вас здесь подождем. Василиса поежилась, глядя, как Фэш раскладывает часолист. Ребята же перестали обращать на них внимание — фея достала часовую стрелу и начала водить ею в воздухе, а Ник восхищенно следил за этим действием. Василиса осторожно заглянула Фэшу через плечо: на странице часолиста красовался буйный зеленый лес. — Пошли. — Фэш обернулся, схватил ее за руку и вдруг подмигнул. — Страшно? Василиса хотела язвительно ответить, но не успела: Фэш навалился на часолист всем телом и — вжу-ух! Они уже стоят на траве, а вокруг, подчиняясь несильному ветру, лениво шумят листьями деревья. — Ай! — Василису что-то задело по макушке. Оказалось, что это сова, — птица ухнула и, захлопав крыльями, скрылась меж деревьев. — Чего это они разлетались? — удивился Фэш. Василиса опасливо огляделась. — А это место настоящее? — Ха! Нет, нарисованное… Идем. — Надеюсь, ты действительно будешь учить меня летать, а не дразнить или называть шпионкой. Василиса косо глянула на Фэша. Они шагали по узкой тропинке, часто петляющей среди дубов, по направлению к озеру. — Я уже давно знаю, что ты никакая не шпионка, — мрачно ответил Фэш, не сбавляя хода. — Откуда? — опешила Василиса. — Еще до того как мы с Ником прилетели в Черновод спасать тебя, — начал рассказывать Фэш, — ко мне подходил Мандигор. Он предложил мне следить за тобой, причем за награду. — За награду? — Да. Представляешь, предлагал мне Бронзовый Ключ и полное прощение. — Прощение? — не поняла Василиса. — Я подрался с победителем и даже слегка ранил его… Лучше бы убил! Этот гад сам напал на меня в коридоре, выскочил из-за угла… Вот поэтому меня выгнали из школы, ясно? — Это с Марком? А почему он напал на тебя? Тем более, он же победил… Фэш не ответил. — Прикольно, да, — продолжил он, невольно ускоряя шаг. — Я серьезно полагал, что ты шпионка, и вдруг эту роль предлагают мне. — Ну, ты отказался? — осторожно спросила Василиса. Кто его знает, этого мальчишку… Фэш хмыкнул: — А ты как думаешь? Хотя, конечно, заманчиво: вернуться в школу да еще ключником. Но я ненавижу тех, кто шпионит. Ненавижу предателей. И тех, кто выскакивает из-за угла. Я никогда не согласился бы на такое. Василиса промолчала: вспомнила треуглов. «Представляю, как он меня тогда ненавидел, — невольно подумала Василиса. — А может, и сейчас». Кажется, Фэш тоже об этом подумал. Он резко остановился и повернулся к Василисе. — Ну прости меня за все, ладно? — сказал он, виновато улыбнувшись, отчего на щеках показались ямочки. — Я же не знал, что ты совсем не такая… И он вдруг очень нежно сжал ее запястье. Его ладонь оказалась сухой и горячей. — Правда, я до сих пор думаю, — медленно продолжил он, глядя прямо в глаза и беря ее за вторую руку, — зачем тебе все это? Василиса моргнула, но глаз не отвела. Даже постаралась успокоиться. — Ты… про что? — Часодейство, Ключи, борьба… Фэш еще немного подступил, не сводя с нее странного взгляда, и шепнул: — Мне кажется, Василиса, ты в очень большой опасности. Василиса подумала, что сейчас она действительно в опасности: голубые глаза Фэша были почти рядом. — Я тебе не верю. — Она вдруг тоже перешла на шепот. На его щеках опять появились ямочки. Фэш еще немного придвинулся к ней, провел ладонями вверх до ее локтей и чуть сжал их. Василиса, совсем растерявшись, перестала дышать. Расстояние между ними было таким близким, что она ощущала на щеке его дыхание. — Я все хотел тебе сказать, что… — Голос его прервался. Василиса ощутила, что ее наполняет некое незнакомое чувство, словно хочется взлететь и провалиться сквозь землю одновременно. Фэш не отрывал от ее лица пристального взгляда и, словно забывшись, нежно провел пальцами по ее руке вверх, осторожно погладил плечо, а после тронул за волосы — забрал прядку за ухо ласковым жестом. — Ну, хотел тебе сказать… — снова начал он как-то непривычно робко. Его руки скользнули вниз и сжали ее ладошки. — Так что хотел? — не выдержала Василиса и тут же прокляла себя. Ну вот зачем сказала?! — Что ты очень доверчива, фейра, — неожиданно громко произнес Фэш, разом отпустил Василису и зашагал вперед по тропинке — к озеру, раскинувшемуся невдалеке иссиня-черным островком. Василиса не видела, как он, прикрыв глаза, расстроенно закусил губу и вздохнул. Но уже через мгновение лицо его приняло обычное равнодушное выражение. — И быстро прощаешь, — злорадно добавил мальчишка, как только Василиса, радуясь, что здесь совсем стемнело и не видно ее пылающих щек, поравнялась с ним. — Я прощаю только друзьям, — сказала она, стараясь, чтобы голос прозвучал беззаботно. — Особенно их нерешительность. Василиса окончательно развеселилась и, обогнав оторопевшего Фэша, пошла первая. Через озеро красивыми хрустальными дугами шли параллельно два моста — они казались удивительными волшебными радугами в ночном небе. Расстояние между ними было огромным, около тридцати-сорока метров. — Вот здесь ты будешь учиться летать. — Фэш обвел рукой озеро. — Здесь? — Василиса с опаской приблизилась к черному серебру воды. — А тут глубоко? — Метров десять, — кивнул Фэш. — Или пятнадцать… Давай вызывай крылья. Ничего не получалось. Трудно было сосредоточиться под скептическим взглядом мальчика. — Если ты всегда так будешь копаться, то в случае опасности тебе вряд ли удастся улететь. — Фэш с сомнением покачал головой. — Я научусь, — буркнула Василиса. Она безуспешно пыталась представить, как молния с браслета должна пройти по левой руке, через плечо перебежать на лопатки и вспыхнуть там огненным цветком. — И не забудь выкрикнуть числовое имя, — напомнил Фэш. Василиса рассеянно кивнула. Наконец-то она почувствовала, как по руке бежит молния и… — Василек!!! Крылья появились мгновенно. — Теперь помаши ими для разминки, — произнес Фэш и, скрывая коварную улыбку, демонстративно зевнул. — Сделай пару пробных прыжков, что ли… Танцуешь ты явно лучше, чем летаешь. — О, так ты все-таки смотрел мое выступление? — не оборачиваясь, хитро спросила Василиса. — Нет, не смотрел! — вдруг разозлился Фэш. — Давай же лети, птичка, а то мы до ночи назад не доберемся. Василиса сделала вдох и побежала по поляне, пытаясь подняться в воздух, но крылья совсем ее не слушались. Фэш, не скрываясь, захохотал. — Ну у тебя и вид, — выдохнул он, не переставая смеяться. — Ты чего бежишь? Тебе же лететь надо, ха-ха… После получаса неудачных попыток и ехидных замечаний Фэша Василиса наконец-то поняла принцип полета. Оказалось, надо просто «выключать» руки и представлять, что они растут на спине. Но прочувствовать подобное не летавшему раньше человеку было сложновато. — Нормально, — заключил наконец Фэш. — Сойдет, как говорится, для фейры… Он поднялся с травы, едва шевельнул плечами, мгновенно вызывая крылья, и полетел на один из мостов. — Ну, докажи, что ты смелая и решительная! — крикнул Фэш, сделав особенное ударение на втором слове. — Поднимайся сюда. Василиса послушно побежала на мост, волоча крылья за спиной. — Ты бегать учишься или летать? — спросил Фэш, когда она очутилась возле него, на самой вершине моста. — Я забываю, — смутилась Василиса. — Я же недавно получила их, а до этого даже не знала, что вообще буду летать. — Да, сложно с тобой, — согласился Фэш. Он поднялся в воздух и в несколько взмахов перелетел на другой мост, поблескивающий таинственной хрустальной радугой. — Давай сюда, и быстрей! Василиса оценила расстояние между мостами и сразу как-то вспомнила о десятиметровой глубине. — А если я упаду? — в отчаянии крикнула она. Фэш взмахнул крыльями и вернулся на мост к Василисе. — Тогда ты намочишь крылья и не сможешь летать, пока они не обсохнут… — сказал он, даже не запыхавшись. — И спрятать крылья не получится, так что поостерегись в воду падать. — Нет, я здесь не буду пробовать! — Тогда я тебя сам столкну, ты меня знаешь, — предупредил Фэш. — Если ты не попробуешь на высоте, никогда не сможешь летать. Василиса вспомнила, как тренерша Ольга Михайловна в первый раз учила ее делать сальто. «Пока сама не сделаешь на твердом полу, никогда не научишься». — Это точно, — вздохнула Василиса и прыгнула в черную пропасть. Мерцающая серебром вода приблизилась настолько быстро, что она едва успела, повинуясь инстинкту самосохранения, отчаянно замахать руками, ногами и крыльями разом. Видно, благодаря их с Фэшем небольшой тренировке, ее крылья немного приспособились к полету: Василиса даже смогла выровнять падение и потихоньку начала подниматься вверх. — Я лечу!!! — Наконец-то! — Рядом оказался Фэш. — Теперь можем спокойно возвращаться обратно. Василиса не ответила. Она еще немного специально полетала над водой, несколько раз перелетела с мостика на мостик, а потом опять приблизилась почти к самой водяной глади. Фэш терпеливо поджидал на берегу. Василиса настолько освоилась с полетом, что даже опустила ступни в теплую воду и так поплыла-полетела к берегу, нарочито медленно, чтобы позлить Фэша. Неожиданно вода прямо возле Василисы забурлила и на поверхности показалось что-то спутанное и взлохмаченное, похожее на человеческую голову. — Эй! — крикнула голова. — Ты что себе позволяешь, мерзкая девчонка?! Безобразие! Василиса от испуга перестала махать крыльями и тут же ушла под воду. Хорошо, что она была у самого берега и ноги смогли достать до дна. Когда она вылезла из воды, вид у нее был более чем жалкий. Фэш не мог уже дышать от распиравшего его смеха. — Я забыл тебе сказать, — выговорил он, вдоволь насмеявшись, — в этом озере живут водяные и водянки… А они не любят, когда их беспокоят, ха-ха… Василиса схватила черную, всю в водорослях и засохшей тине корягу, валявшуюся на берегу, намереваясь огреть ею мальчишку по спине. Фэш, конечно, увернулся, а коряга, ударившись о землю, разлетелась на куски. Мальчик рассмеялся еще больше и уже не мог остановиться. Несмотря на досаду, Василиса невольно залюбовалась его смеющимися ямочками на щеках, но тут ее озарила яркая и ужасная мысль. — Послушай, ты же слышал мое числовое имя! — Девочка ахнула. — Его же нельзя никому знать… — Да, это верно. — Фэш широко улыбнулся. — Чтобы вызвать крылья, достаточно просто произнести его про себя или шепотом, чтобы никто не услышал, ни в коем случае… У тебя очень смешное имя… Но клянусь, я никому не скажу. — Ты обманул меня!!! Фэш захохотал во весь голос, мигом поднялся в воздух и полетел по направлению к лесу. А Василиса, взъерошенная и сердитая, поплелась по суше, волоча тяжелые намокшие крылья по земле.
  ГЛАВА 19
 ТАЙНА РУБИНОВОГО КЛЮЧА
 

 Неделя пролетела быстро. После «мокрой» тренировки с Фэшем Диана взяла на себя обучение Василисы полетам. Они тренировались летать каждое утро, забираясь в часолист феи, в заставку Южная ночь. И вскоре девочка настолько освоилась в воздухе, будто с рождения имела крылья. Диана даже показала Василисе несколько боевых приемов. В основном надо было научиться резко складывать крылья вместе и, проворачиваясь в прыжке, проводить скользящие удары; крылья тогда резали, словно острый кусок стекла. Василиса поеживалась, вспоминая драку между Селестиной и Мендейрой, но аккуратно выполняла все трюки. Прыгать Василисе было не впервой, а с крыльями даже легче получалось — Диана была очень довольна ее успехами. Правда, после того как придворная фея узнала, что Василиса тоже ключница, она стала относиться к ней более настороженно. А еще Василиса замечала, что трое друзей часто шепчутся между собой, но лишь только она подходит — замолкают. Эти постоянные недомолвки чрезвычайно угнетали ее. Кроме того, никто из них не хотел показывать девочке, как обращаться с часовой стрелой, зато Ника Фэш обучал, и подолгу. Раз, когда Василиса с Дианой возвращались со своих утренних тренировочных полетов, они стали свидетелями бурной картины: Ник, вопя от восторга, бешено вращал стрелой, пуская разноцветные шары, похожие на большие мыльные пузыри. Завидев девчонок, мальчики быстро прекратили занятия, и все пошли в беседку обедать. После Диана улетала в Белый Замок по делам: ведь она была фрейлиной и продолжала исполнять какие-то свои обязанности при дворе Белой Королевы. Фэш и Ник запирались в комнате, а Василиса, не сильно удаляясь от Большого Дуба, пробовала летать самостоятельно. Или искала уединения в комнате, где подолгу разглядывала кинжал, интересовавший ее даже больше, чем Рубиновый Ключ. Диана возвращалась только поздно вечером, и они сразу же садились ужинать в беседке. Ребята вели себя нормально: болтали, шутили, смеялись, и Василиса успокаивалась. Правда, она часто ловила на себе долгие оценивающие взгляды Фэша, но он старался не встречаться с ней глазами и совсем перестал дразнить. Собственно, они почти не разговаривали. Если возникала крайняя необходимость в их общении, Фэш всегда обращался к ней подчеркнуто вежливо, из чего Василиса сделала вывод, что Диана с Ником наверняка сделали ему небольшое внушение касательно ее персоны. Честно говоря, она даже начала немножко скучать по его колкостям. Но впрочем, если о Ключах мало разговаривали, то о своей жизни ребята очень охотно рассказывали. Диана ходила в часодейную школу для особо одаренных фей с математическим уклоном. Оказалось, что в часодействе без этой науки никуда. Ник в математических науках был очень силен. По его словам, он с детства помогал отцу чинить всевозможные часовые механизмы и даже разбирался в сложных чертежах часовых устройств. Старший Лазарев заслуженно считался лучшим часовых дел мастером, и его очень уважали. Именно за мастерство в работе со Временем его и приняли в высший государственный совет — РадоСвет. Фэш учился в Школе темночасов. А еще входил в особую группу талантливых учеников, и потому жил в Воздушном замке, где раньше дополнительно посещал школу часодейства самого Астариуса — верховного правителя Эфлары. Астариус был одним из тех немногих часодеев, кто владел секретом управления Времени, и поэтому мог путешествовать по прошлому и будущему. То есть, как уже говорила Василисе Диана, великому часовщику было известно, что творилось и будет твориться в мире. Обычно мудрый часодей проводил время в Звездной башне Воздушного замка, и если показывался, то только в экстренных случаях, в остальное время доверял управление государственными делами РадоСвету. Василиса с удивлением узнала, что Диана и Фэш много знают об Остале. Оказывается, часовщиков из Высшего Круга сразу же посвящают в историю двух миров, объединенных (а если смотреть с другой стороны, то разъединенных) Временным Разрывом. Правда, большинство эфларцев знать не знают ни о какой Остале и считают рассказы о технической цивилизации остальцев сказками. Но в часовых школах проводят специальный курс об остальской жизни и даже устраивают тайные экскурсии для старших школьников. Диана и Фэш не были еще на Остале и поэтому с большим интересом слушали Василисины рассказы о жизни и учебе остальских ребят. Кроме того, она рассказала, что с детства занималась со своей бабушкой математикой и даже вспомнила некоторые из задачек. Диана удивилась, сказав, что математические и логические задачи — основные предметы Начального Круга в часодейской школе. Потому что любой, даже самый простой эфер строится на алгоритме — определенной последовательности задач. Вот почему так важно научиться решать логические и математические упражнения. Так они проводили вечера в разговорах о жизни и почти не вспоминали о Часовом Круге. Ник часто общался по часолисту с отцом, Фэш тоже писал какие-то тайные письма, да и Диана иногда вытаскивала свою часовую книгу. Василиса втайне завидовала им, ведь приобрести часолист для себя она не могла: за часовые вещи надо было платить драгоценными камнями. И вот настал последний вечер перед отъездом. Ранним утром предстояло отправляться в дорогу, и ребята все-таки заговорили о Ключах. Начал, как ни странно, Фэш. Он вдруг перебил Диану, разглагольствующую о том, как Белая Королева ненавидит королеву лютов и как та отвечает ей тем же. — Интересно, кому достанется ЧерноКлюч? — в задумчивости произнес он. — Если, конечно, это не выдумка… — Он существует, — чуть помедлив, ответила Диана. — Но, правда, его никто не видел. И если Белая Королева фей идет на контакт с часовщиками, то повелительница лютов чихать хотела как на Часовой Круг, так и на весь мир в целом. Честно говоря, Василису интересовала вся история таинственных Ключей, ведь она про них так мало знала. А вот ребят скорее заботило, кто будет еще участвовать. Больше всего их волновал ЧерноКлюч — пока что его обладатель никак себя не проявил. Даже поговаривали, что Черная Королева, повелительница лютов, вообще не отдаст Ключ, и Часовой Круг может не завертеться. — Да, — задумчиво повторила Диана, — она может назло не отдать. Она всегда делала что хотела. — Черная Королева не может так сделать! — горячо возразил Фэш. — Или она совсем глупа? Диана отрицательно покачала головой, указывая на то, что повелительница лютов отнюдь не глупа. Вечером, когда они остались с Дианой наедине, Василиса постаралась больше расспросить фею о Часовом Круге и семи Ключах. Фея рассказывала неохотно, да и все то, что Василиса и так знала. — Часовой Круг находится в Лазоре, прямо по центру Лазурной залы, вернее, над ним. Когда придет время, его спустят вниз. Он состоит из большого золотого круга, на котором имеются двенадцать кружков-мест с цифрами. В его центре находятся семь огромных черных стрел. Как только все ключники будут в сборе и предъявят свои Ключи, эти стрелы приведут Часовой Круг в движение. Семь цифр предназначены для ключников, еще три — для смотрителей, которых предоставят часовщики, феи и люты соответственно, и оставшиеся два — для «шпиков», тайных наблюдателей. …Последние особенно заинтересовали Василису: оказывается, эти наблюдатели будут незаметно следить за действиями ключников, когда Часовой Круг переместит всех ребят на место цветения легендарного Алого Цветка. — А вот интересно, где это будет? — блестя глазами, произнесла Диана. — Все надеются, что Часовой Круг так и останется в Лазоре, и тогда с ключниками не будет проблем, мы все на виду будем… Алый Цветок расцветет, ключники загадают желание, Временной Разрыв увеличится вновь, и все будет отлично… Но я надеюсь, что мы переместимся — чем дальше, тем лучше. Например, на Осталу. Василиса про себя согласилась с этим: переместиться на Осталу — самый лучший выход. Она призналась себе, что соскучилась по тренировкам, по ребятам из группы, особенно по Лешке. К сожалению, мобильник был разряжен — связь с другом так и не восстановилась. Диана вздохнула, по-своему истолковав Василисино молчание. — Ладно, уже поздно, мы устали за день… давай спать. Утро вечера мудренее. Василиса кивнула и забралась в постель. — Скажи-ка, — вновь подала голос Диана, — а почему ты никогда не снимаешь свою заколку с синим цветком? Даже спишь с ней? Василиса помедлила с ответом. — Это подарок одного очень дорогого мне человека, — тихо сказала она. — Я хочу, чтобы она всегда была рядом… чтоб не потерялась. — А, тогда понятно. — Диана виновато улыбнулась. — Спокойной ночи! Она вытянула руку из-под одеяла и щелчком пальцев погасила свет. Ночью Василиса не могла сомкнуть глаз. В сердце билась неясная тревога — маленький беспокойный червячок, предчувствие чего-то плохого. Когда ей наконец удалось задремать, перед ней вдруг всплыло незнакомое женское лицо, прикрытое темной полупрозрачной вуалью. Василиса в страхе открыла глаза — лицо тут же исчезло. Стараясь утихомирить бешено стучащее сердце, девочка спрыгнула на пол и зачем-то подошла к окну. За окном дул яростный ветер, погода испортилась: то и дело сильно громыхало, ярко сверкали молнии. Внезапно вокруг Василисы закружились полузабытые блестки, такие же, как на празднике в отцовском доме, когда она увидела себя в зеркале, — часовой флер… Они то вспыхивали, то исчезали, только теперь это были не мелкие, беспорядочные огоньки. Сначала Василисе показалось, что это отсветы молний, озарявших клубящееся темными тучами небо. Но после она пришла к выводу, что начала бредить. Потому что вокруг Василисы закружились цифры. Очень много! Они были маленькие и большие, кривые и ровные, объемные и плоские, яркие, тусклые, серые и разноцветные. Цифры то вспыхивали одинокими дрожащими огоньками, как звезды в летнем небе, то проносились целыми лентами, кружа вокруг ее головы. Внезапно они сложились в большой синий цветок с переливающимися лепестками — его очертания показались девочке очень знакомыми. — Мамочки, — только и прошептала перепуганная Василиса. И вдруг цветок распался на отдельные цифры. Покружившись немного, они сложились в одну длинную полосу и вдруг обернулись буквами: «Я одеваюсь и вылетаю во двор». Василиса надела джинсы, натянула рубашку. Проделала она это машинально, будто в полусне, — а может, так и было. Очень легко, всего лишь одним движением плеч вызвались крылья. «Василек». Василиса бесшумно запрыгнула на подоконник, раскрыла окно и бесстрашно прыгнула в темноту, лишь промелькнули в проеме окна ярко-алые крылья. — Прилетела, — хихикнули в темноте. — Какие красивые крылышки! — Облейте ее водой! Отец просил… — знакомый голос. — Где я? — сонно спросила Василиса, не открывая глаз. — Дома, — опять захихикали. Кто-то зло шикнул, и смешки стихли. Бледными голубыми огоньками вспыхнула люстра над головой, освещая каменные стены. Потянуло холодом и сыростью — острый и неприятный запах, затхлый. И тогда сверху обрушился град ледяных стрел: кто-то последовал приказу и устроил ей обжигающий душ. Василиса взвизгнула, сразу же сделалось холодно и неприятно, но зато сознание полностью прояснилось. Из полутени выплыли лица — сначала белые, неяркие, затем более четкие… И знакомые. Насмешливые черные глаза на узком лице в обрамлении светло-пепельных волос. Марк. И рядом — холодный серо-зеленый взгляд, тонкие, плотно сжатые губы, как у отца. «Норт как-то изменился, — неожиданно подумала Василиса. — Будто бы повзрослел за эти несколько дней… Скулы резче обозначились, глаза лихорадочно блестят, словно у голодного хищника, или это так кажется из-за тусклого освещения? Позади них, чуть в отдалении, топчутся неясные фигуры, но они на свет не выходят, только слышится тихое перешептывание». — Здравствуй, сестричка, — бесцветным голосом сказал Норт. — Сейчас придет отец. «А ведь он очень волнуется», — промелькнуло в голове у Василисы. Ей захотелось попрыгать, чтобы согреться, но она не решалась даже пошевелиться. Мокрые крылья все больше тяготили спину. — Зач-чем над-до было меня об-бливать? — дрожа от холода, спросила Василиса. — И поч-чему я здесь, что вообще происходит?! — Она не выдержала и сорвалась на крик, но вышло хрипло. — Твой отец хочет взглянуть, какие ты получила крылья, — насмешливо пояснил Марк и, ухмыльнувшись, добавил: — И поздравить с посвящением. — В отличие от Норта он был абсолютно спокоен и даже как-то радостно-благодушен. Позади него опять зашептались и захихикали. Василиса беспомощно огляделась: стены из булыжника, грубо перемазанного строительным раствором, низкий бурый потолок, с которого свисает единственная железная люстра с кольцом мерцающих свечей, а двери… дверей она не видела. Может, они скрывались за спинами тех, что стояли за Марком и Нортом? — Где я нахожусь? — спросила Василиса, стараясь изо всех сил, чтобы голос не дрожал. — Ты уверена, что хочешь знать? — улыбнулся Марк. «Как кошка с мышкой», — угрюмо подумала Василиса. Позади них опять захихикали. — Кто это такие? — Василиса неприязненно посмотрела через плечо Марка, но неизвестные весельчаки были за пятном света и поэтому оставались практически невидимы. — Это мои друзья, одночасники, — ответил Марк, — пришли на представление. Сейчас дождемся учителя и будем ставить очень интересные опыты. В темноте опять засмеялись, а кто-то откровенно загоготал. Василиса, смутившись, отступила к противоположной стене, во тьму. Но кольцо свечей, как живое, метнулось за ней по потолку, вновь осветив ее маленькую фигурку. Марк с Нортом медленно подошли поближе. Одночасники же остались на месте. — Меня удивляет, — начал Марк, — что ты не спрашиваешь, как именно сюда попала? Тебе что, неинтересно? Василиса промолчала. Последнее, что она помнила, — мельтешение цифр вокруг себя, синий цветок… безмятежно спящую Диану и… все. — Ну и как же? — хмуро спросила она, украдкой переминаясь с ноги на ногу: босые ступни леденели на холодном полу. — Начнем с того, что я следил за тобой по приказу твоего отца. Видел твое выступление на Чарованиях… — Марк осклабился. — И даже послал букетик с почти любовной запиской. Позади опять засмеялись, будто зрители, наблюдающие очень веселое и забавное представление. — Да-да, я прочитала ее, — кисло ответила Василиса. — Мой ответ — нет. — Я рад, что чувство юмора тебе не изменяет, — произнес Марк. — Но скоро ты узнаешь, почему всем мешаешь, Огнева. Василиса промолчала. — Я слышал, у тебя появились друзья, и какие, — продолжал Марк. — Одни ключники! Мало того, ты совсем очаровала нашего Драгоция… Такая романтическая сцена, я плакал! Норт, до этого стоявший, как мумия в музее, не удержался и хмыкнул. Одночасники Марка опять захихикали. — Это чистейшее вранье! — вспыхнула Василиса. Несмотря на холод, ей вдруг стало очень жарко. — Я был возле озера с двумя мостами и все видел, — не моргнув глазом, сказал Марк. — Со стороны всегда виднее, особенно, когда ты нахохлившимся филином сидишь на ветке осины и помираешь со скуки. Фея и сынок ремесленника так увлеклись друг другом, что мне не составило большого труда пробраться в раскрытый часолист этого дурака Драгоция. Василиса вдруг вспомнила, как крыло совы задело ее по макушке: так это был Марк?! — Но это, конечно, не самое интересное, — повел дальше Марк тоном неторопливого рассказчика. — Гораздо более любопытен один разговор, произошедший между теми же лицами — Фэшем, феей Дианой и простым-пацаном-вдруг-ставшим-часовщиком… Я понятно излагаю? Василиса нахмурилась. — Ребята договаривались подсыпать одной новоиспеченной часовщице сонного зелья в бокальчик, — сладким голосом продолжал Марк, наслаждаясь Василисиным изумлением. — Чтобы она проспала до вечера, пока они уедут без нее. То есть убегут… Справедливости ради надо сказать, что младший Лазарев был против. Понятно, он же тебе обязан даром часодейства. — Марк презрительно хмыкнул. — Но его быстро уговорили… Кстати, ты очень необдуманно использовала желание, прими мое разочарование. — Ты врешь, — спокойно произнесла Василиса и невольно вздрогнула. — Зачем бы ребятам понадобилось убегать от меня? — Чтобы столковаться о совместных действиях на Часовом Круге, понятно? — Марк пожал плечами. — Против меня, Маришки и… Норта. А тебе, да ты сама знаешь, они не доверяют, Огнева. — Так Норт тоже ключник? — удивленно спросила Василиса, тут же покосившись на брата. Норт нервно хмыкнул, переглянувшись с Марком. — Почти, — усмехнулся тот. Улыбка вышла странной, какой-то хищной. Василисе она совсем не понравилась. Как и быстрый взгляд, вскользь брошенный на нее братом. Воцарилось гнетущее, нелепое молчание. Василиса украдкой растирала плечи, чтобы хоть как-то согреться. — Послушай, — медленно начал Марк, и глаза его опасно заблестели, — я все жду, когда ты вытянешь часовую стрелу, а ты совсем не торопишься. Неужели ты даже не попробуешь сопротивляться? Я ожидал от тебя более активных действий. Василиса смутилась, не выдержав пристального взгляда Марка. Левая рука как-то сама собой поползла за спину. Воцарилось молчание. — А ты умеешь пользоваться стрелой, а? — вкрадчиво спросил Марк. Браслет на его правой руке тихо зашипел, выпрямляясь. — Наверное, и пароль не поставлен, да? Норт с любопытством следил за его действиями. Темная группа одночасников заинтересованно придвинулась поближе. В следующую секунду часовой браслет Василисы тихо звякнул, обиженно сполз с руки и, выпрямляясь на ходу, перекочевал по воздуху прямо в левую руку Марка. Тот с любопытством поднес часовую стрелу поближе к свету. — Интересный цвет, — сказал он. — Дорогой материал наверняка… — Отдай! — Голос Василисы прозвучал слишком жалобно. Конечно, это развеселило Марка. — Не отдам! — игриво, как ребенку, сказал он и спрятал стрелу Василисы к себе за пазуху. — Военный трофей, — добавил он и лучезарно улыбнулся. Рассвирепев, Василиса кинулась на него, намереваясь отобрать стрелу. Однако Марк тут же уклонился от удара, нацеленного в лицо, больно схватил ее за плечи и так сильно встряхнул, что у Василисы в голове зазвенело. — Спокойно, малышка… Марк еще раз встряхнул ее и отпустил. Девочка потеряла равновесие и мигом осела на пол. Темнота позади Марка разразилась хохотом. От обиды и унижения хотелось разреветься, но тогда триумф врагов был бы полным. Ее сердце разрывалось от злости и отчаяния. Не помня себя, Василиса вскочила и вновь кинулась на Марка. Но он предугадал и это: быстрым движением перехватил ее руку, занесенную для удара, и завел ей же за спину. После чего сильно толкнул к стене и обхватил за шею, локтем придавив девочке горло. Крылья Василисы распластались по булыжнику стены, и со стороны она сейчас выглядела, как бабочка, пришпиленная к коллекционной доске. Василиса стиснула от бессилия зубы, стараясь освободиться, но напрасно. — Все-таки пришла пора научиться вежливости, а, фейра? — ухмыляясь, спросил Марк. — Скажи для начала: «Я больше так не буду! » — И он сильнее надавил ей на горло. Василиса выгнулась дугой, изловчилась и впилась зубами в Маркову руку чуть пониже локтя. Мальчишка ойкнул и разом отпустил ее. Тогда Василиса изловчилась во второй раз и, подпрыгнув, взвилась пружиной, полоснув Марка крыльями изо всех сил. Если бы крылья были сухими и острыми, удар вышел бы страшным и сильным. Но все равно получилось неплохо — прозвучал резкий чмокающий звук, как будто от удара мокрой тряпкой. Марк, схватившись за щеку, взвыл от боли. У Василисы же на прыжок ушли все силы. — Вот это да! — сказал кто-то из одночасников, но на него тут же шикнули, и он притих. Марк выхватил золотую стрелу и направил на Василису. Правая щека и часть шеи стали малиновыми, и выглядел мальчишка далеко не так напыщенно, как раньше. — Ну, сейчас ты у меня узнаешь, — зловеще процедил он. Стрела медленно завращалась, к Василисе метнулась огненная спираль, но тут же распалась искрами, не причинив девочке никакого вреда. Василиса поморгала, стремясь унять желтую рябь перед глазами. — Я совсем забыл… — простонал Марк. — Ее же сейчас Ключ защищает от злонамеренного часодейства… — Он грязно и витиевато выругался. Василиса вспыхнула, услышав среди потока ругательств и слово «фейра». — Тогда приступим к главному, — процедил Марк. Норт, с большим интересом наблюдавший за ходом событий, в один миг посерьезнел и шагнул к ним. «Друзья», до этого стоявшие в темноте, также приблизились, как по команде — в одном молчаливом шаге, и вновь замерли. — Покажи Рубиновый Ключ! — жестко приказал Марк. У Норта лихорадочно заблестели глаза. — Покажи, — глухо повторил он. Сердце Василисы бешено застучало, хотя она и смутно догадывалась об этом. Так, значит, они хотят отобрать у нее Ключ… Но не силой, понятно… Тогда как? — Я жду, — напомнил о себе Марк. — Учти, часодейство к тебе нельзя применять, но я могу отобрать его силой… — Ключ нельзя отобрать силой, — бледнея, возразила Василиса. Рука сама собой потянулась к заднему карману джинсов и через мокрую ткань нащупала Ключ. — Много ты знаешь про Ключи, — медленно сказал Марк. — Ключ нельзя отобрать, но можно подарить… Так у тебя есть он или нет? Просто покажи его нам. — Пожалуйста! Василиса достала из кармана Рубиновый Ключ и протянула его в раскрытой ладони. У нее была смутная надежда, что Марк тут же схватит его, как Фэш, и обожжется. Но тот явно не спешил этого делать. Одночасники Марка, на миг ожив, восхищенно зашептались между собой. — А сейчас ты подаришь его Норту, — четко произнес Марк. — Просто произнеси клятву дарения: «Я, Василиса Огнева, отказываюсь от Рубинового Ключа навеки и передаю его моему брату, Норту Огневу согласно правилу родственных уз». Повтори. — С чего ты взял, что я буду повторять эту чепуху? — возмутилась Василиса. — Ключ подарили мне, а не Норту. — Твой отец желает, чтобы Рубиновым ключником стал Норт, потому как он более достоин его, — терпеливо, как маленькому ребенку, пояснил Марк, однако в его голосе послышалась неприкрытая угроза. — Более достоин войти в Часовой Круг, как наследник Огневых и часовщик Высшего Круга. — Я тоже часовщик Высшего Круга, — зло сказала Василиса. — И даже имею большие права на наследство, чем Норт! — О, я вижу ты уже додумалась до многого, — насмешливо произнес Марк. — Тогда, может, ты уже знаешь, почему всем мешаешь, Василиса Огнева? — Не знаю и знать не хочу! Лицо Марка расцвело улыбкой, и, хотя левая щека продолжала алеть, к нему возвращалось хорошее настроение. — Вот тебе загадка, — начал он. — Некая X мешает некому Y стать наследником состояния некого XY. Если X забрать из уравнения, останется Y. Понимаешь? Василиса нахмурилась. — Далее, эта X портит отношения господина XY с некой госпожой Морти… э-э, пардон, госпожой Y. Если X забрать, что останется? Правильно — полная гармония игреков… И никто не будет мешать госпоже Мортиновой посильнее сдружиться с господином XY. И самое интересное, — Марк чуть понизил голос, — есть еще одна некая… госпожа, пожелавшая действительно остаться неизвестной. Давай тоже назовем ее Y, потому что они обе сохнут по господину XY. А эта госпожа связана с Огневым большой тайной… Желая отомстить, она дарит некий Ключ той самой X, но на самом деле желает откупиться от господина XY, а заодно избавиться навсегда от X, которая очень-очень ей мешает. — Ничего не понял. — Норт удивленно посмотрел на Марка. — Чего это ты наговорил? — Чем это я мешаю Белой Королеве? — изумилась Василиса и добавила зло: — У тебя, кажется, горячка после удара. Марк скрипнул зубами, но сдержался. — Лучше бы спросила, почему я тебе рассказываю все это… Ты зря не прислушиваешься к тому, что тебе говорят. От тебя желают избавиться три могущественных часовщика. Одни из самых сильных во всем мире… Это слишком много для слабой человеческой жизни, понимаешь? Другими словами, скоро уравнение потеряет одну неизвестную. — Мой отец не убьет меня! — бледнея, произнесла Василиса и отступила, но уперлась в проклятую каменную стену. — Я же его дочь, его ребенок, как Норт! Я не верю, что он желал бы такого мне… — Тогда почему мы здесь? — устало спросил Марк, вдруг потерявший интерес к красноречию. — Слушай, не затягивай, мне и так надоело стоять. Марк ловко щелкнул пальцами: прямо из воздуха вылетело два стула. Он уселся на один из них, другой предложил Норту. Но тот, покачав головой, остался стоять. Кажется, братец сильно волновался. — Мне тебя жаль, честно… Поэтому прошу — отдай по-хорошему Рубиновый Ключ. — Нет, — бледнея, твердо произнесла Василиса. — Мне велели передать: если ты добровольно отдашь Ключ, — продолжал Марк, — тебе будет дозволено немного пожить в Черноводе. А если будешь хорошо себя вести — сможешь там остаться. Но если нет, — голос его стал угрожающим, — тобою займется госпожа Мортинова. — Я сказала — нет! — дрожа от ярости и вновь подступившего холода, выкрикнула Василиса. — Никогда я вам не отдам Ключ, ясно?! «Он просто обманывает меня… хочет запугать», — стараясь утешить саму себя, думала Василиса. — Сначала она вырвет тебе крылья специальным способом… это очень больно. Потом… — Марк, перестань, — поморщился Норт. — Ты что, не видишь, она тебе не верит. — Почему-то истинной правде никогда не верят, — мгновенно огорчился Марк. Казалось, происходящее весьма-весьма забавляет его. — Между прочим, именно я придумал один замечательный план, — многозначительно добавил он. — И господин Огнев одобрил его. Норт, расскажи об ее дружке, остальце этом… — Алексей Рознев, — четко произнес Норт. — Кажется, так зовут? Василиса остолбенела. У нее возникло очень, очень нехорошее предчувствие… Только не это, не может быть. — Если ты не отдашь нам Ключ, он умрет. — Знаешь что? Я тебе не верю. — Василиса украдкой потерла горло — болело до ужаса. Марк заметил это и злорадно ухмыльнулся: — Вот твой дружок… Он вновь поднял руку — зазвенела стрела, перед Василисой завихрилось серое облако, словно бы здесь решила собраться вековая пыль с какого-нибудь чердака. — Ну и грязно же там, в подземелье, — поморщился Марк, отодвигаясь вместе со стулом. Пыль рассеялась, являя взору взлохмаченного мальчишку, связанного и с кляпом во рту. Глаза его расширились от изумления, когда он увидел Василису. — Лешка… Василиса ахнула. Ей вдруг стало совсем нехорошо, низкий потолок закружился перед глазами. Лешка замычал и попробовал перевернуться на бок. Василисе стало так страшно, что даже затошнило, — казалось, будто ее сейчас вырвет от пережитого. Лешка глухо застонал, пытаясь освободиться. Наверняка он даже не знает, что с ним, где он находится… Василису не покидало ощущение, что все это как-то нереально. Но Марк тут же рассеял все сомнения. Он присел возле Лешки и надавил острием часовой стрелы ему на шею, как раз туда, где пульсировала сонная артерия. — Ключ, — потребовал он. — Ты не посмеешь… — протянула Василиса, сомневающаяся, правда, что так оно и будет. — Хочешь проверить? — нехорошо улыбнулся Марк и чуть надавил пленнику на шею. Лешка закрыл глаза, скулы его напряглись. — Нет, не надо, пожалуйста, — севшим голосом произнесла Василиса. Она изо всех сил боролась с собой, чтобы не расплакаться… Ужас, ужас, ужас… Василиса, шатаясь, поднялась на ноги и вновь достала Рубиновый Ключ из заднего кармана джинсов. Норт тут же вышел вперед и приблизился к сестре. В темноте Ключ горел ярко-алым огнем. Неожиданно Василисе стало противно держать его в руке. — Я, Василиса Огнева, отказываюсь от Рубинового Ключа навеки, — подсказал Марк, не убирая стрелу с Лешкиного горла. — И передаю его моему брату, Норту Огневу, согласно правилу родственных уз. Василиса глубоко вздохнула. Ну и черт с ними, со всеми! Лешке она пропасть не даст. Тем более что он всегда был ее единственным другом. А если ребята действительно хотели убежать, то… Фэш. Нет, скорей всего, он с самого начала недолюбливает ее, а Ник… Наверное, чувствует себя виноватым, но тоже ей не доверяет. Да и Диана… — Скорее, — поторопил Марк. Глаза Норта недоуменно прищурились. Но Клементина… Белая Королева, знала ли она о клятве дарения? Знала ли, что Рубиновый Ключ заберут? — У меня рука может сорваться, — зловеще предупредил Марк. — Надо двинуть ей по шее, — произнес Норт, медленно приближаясь. — И она сразу отдаст Ключ… — Только попробуй, — процедила Василиса. — Норт, тебе надо еще многому учиться, как договариваться с людьми… Марк приподнял обессиленного Лешку и резко ударил его коленом в живот. Василиса охнула. — Теперь ты попробуй, — предложил он Норту. Тот подошел, ухмыляясь, и со всего размаху ударил Лешку кулаком прямо в скулу. — Не надо, пожалуйста! Василиса видела, что Лешка потерял сознание. — Вы можете убить его! — Можем, — согласился Марк. — Но что такое жизнь одного человека ради какого-то там ключика, пусть и могущественного… да, фейра? — Забирайте свой Ключ! — Это немного не те слова, что мы ждем, — жестко сказал Марк. — Ну? Честно говоря, мне уже надоело поддерживать твоего оглушенного дружка. Василиса скороговоркой произнесла клятву; один раз она сбилась, но Марк тут же услужливо подсказал. Девочка немного надеялась, что ничего не произойдет, но лишь она закончила говорить, Рубиновый Ключ неярко полыхнул алым цветом и мгновенно переместился в руки Норта. Как ни странно, Василиса почувствовала облегчение. Норт крепко сжал ценный Ключ в руке — лицо его уже расплывалось в глупой улыбке. — Вот видишь, — произнес, усмехаясь, Марк, — это совсем не страшно… Поздравляю, Норт! И Василиса не выдержала. Она размахнулась и ударила Норта прямо по носу. Брат ойкнул и чуть не выронил Ключ из рук. Василиса была так зла из-за того, что они били связанного Лешку, что в этот момент готова была поколотить обоих. После этого Василиса тут же кинулась к Марку, но он уже оставил Лешку в покое, не забыв напоследок пнуть его в живот. — Это за Норта, — ласково объяснил он. — Тебя я больше бить не буду, все-таки ты девчонка, да и жить тебе осталось недолго, зачем портить последние минуты? Василиса не ответила, опустившись на колени рядом с другом. Лешка по-прежнему был без сознания. Она пыталась привести друга в чувство, но не могла вытащить даже кляп из его рта. Норт, как ни странно, не старался отомстить Василисе: держась за нос, он не отрывал взгляд от Рубинового Ключа. — Признаться, Василиса Огнева, я ожидал от тебя большего… — между тем сказал Марк. — Ошибся. — Вы подтверждаете, — обратился он к притихшим одночасникам, — что были свидетелями дарственной клятвы? — Да, подтверждаем, — произнес нестройный хор. — Тогда свободны. — Марк вяло махнул рукой, и все они исчезли. — Ну и разговоров будет в школе! — сказал Марк. — Норт, ты точно станешь звездой, особенно после Часового Круга. На том месте, где только что стояли одночасники Марка, завихрился серебристый вихрь, и у Василисы опасливо сжалось сердце от ужасного предчувствия. Из темноты на свет молча шагнула темно-фиолетовая тень. — Господин Огнев, разрешите доложить, — четким, поставленным голосом начал Марк. — Ваша дочь доставлена, часовая стрела отобрана и, самое главное, Рубиновый Ключ у Норта. — Отличная работа, Марк, — произнес Нортон-старший. — Стрелу возьми себе… Она прямо с поля Старых Часов, редкая вещица в нашем мире. Уж Белая Королева постаралась… Посмотрим, чем еще она одарила мою дочь. Он двинулся к Василисе, и она тут же съежилась под его взглядом. — Чудесно… Дивный красный цвет, много черных пятен, — ровным голосом произнес отец, равнодушно оглядывая крылья дочери. — Тайный дар, как и у матери. Прекрасно, просто отлично. — Что отлично? — еле сдерживаясь, спросила Василиса. Злость и ярость кипели внутри, вспухая болезненным пузырем. Казалось, она сейчас разорвется от бешенства. — Что отлично? — глухо повторила она. — Дейле подойдут мои крылья, да? Нортон-старший не ответил. Рядом с ним засеребрился вихрь, и на его фоне обрисовался изящный женский силуэт. Торжествующая улыбка осветила тонкое лицо, обрамленное вольно спадающими белокурыми локонами. Елена, в невероятно красивом изумрудном платье, очень пышном, была особенно великолепна сегодня. — Да, милочка, — победным голосом произнесла госпожа Мортинова. — Это все. Конец. Ты и нужна была лишь для этого: заполучить Рубиновый Ключ для Норта. — Как это? — Василиса взглянула на отца, но он по-прежнему молчал, сохраняя равнодушие на лице. — Что она говорит? — Мы знали, что Белая Королева отдаст Рубиновый Ключ только тебе. По особым причинам… Глупая, она думала, что Нортон выведет свою дочь на Часовой Круг. Что забудет прошлое… Даже несмотря на то, что ты вообще ничего не смыслишь в часодействе. А теперь твоя история закончилась. — Это правда? — глядя на отца, спросила Василиса. — Ты забрал меня к себе в дом, провел через все эти посвящения, перемещения и предательства, чтобы достать маленький ключик для своего сыночка? — Нам пора, — сказал Нортон-старший, приобнял сына за плечи и они, засеребрившись, исчезли. — Я тебя ненавижу! — Василиса сорвала заколку с челки и швырнула синий цветок в черную пустоту, но отец этого уже не слышал и не видел. Стремясь заглушить рыдания, она закрыла лицо руками. — Сейчас я ухожу, — проговорила Елена, чуть ли не светившаяся от удовольствия. — Но утром, после Часового Круга, я вернусь. Вот тогда и поговорим по-настоящему. Последние слова прозвучали особенно зловеще. — Зачем разбрасываться такими ценными вещами? — Марк фыркнул. — Оставь, все-таки связь с отцом, и очень надежная. — И единственная, — осклабившись, добавила Елена. Василиса недоуменно воззрилась на них, поднимая заплаканное лицо. — Ты что, не поняла? — Марк постучал по голове. — Благодаря этой заколке мы всегда знали, где ты находишься. Твой дружок Фэш сразу распознал в ней часовую вещь и потому никогда тебе не доверял. В тот миг, когда он сделал вид, что хочет поцеловать тебя, на самом деле окончательно желал убедиться, что заколочка-то с подвохом. Василисе стало жарко, гулко застучала в висках кровь. Неужели это правда? А она-то думала… — Прощай, Огнева, — произнес Марк. — Вряд ли еще увидимся… Елена приобняла его за плечи, и они исчезли за серебристым вихрем. Василиса осталась наедине с бесчувственным Лешкой. Сначала она попыталась развязать хитрый узел на веревках, но силы окончательно оставили ее, и она грохнулась рядом без чувств. Крылья вяло шевельнулись и медленно, словно нехотя, исчезли.  ГЛАВА 20
 ТАИНСТВЕННАЯ НЕЗНАКОМКА
 

 Да, Лешка знал, что Василиса — необычная девчонка. Но чтобы настолько! Сначала его похитили прямо с тренировки странные типы в черных костюмах, похожие на секретных агентов из кино, — вызвали в коридор, наставили какие-то золотистые штуки, похожие на игрушечные стрелы, закружился серебристый вихрь — и вот он очутился в холодном и сыром подземелье, связанный и с кляпом во рту. Потом его сильно избили странные мальчишки, одетые, как на маскараде, после — опять серебристая круговерть… И он лежит перед Василисой — жалкий и все так же связанный, а те же пацаны вымогают у нее непонятный Рубиновый Ключ в обмен на его жизнь. Да, а у самой Василисы на спине — крылья! Огромные красные крылья… Сначала Лешка подумал, что попал в лапы к вампирам. Но никто кровь его не пил да и, кроме Василисы, ни у кого крыльев не было. После он вдруг додумался, что в плену у инопланетян… А может, волшебники все-таки существуют? Или супергерои… Иными словами, Лешка совершенно растерялся. Правда, кое-что он сразу понял — Василисе надо срочно помочь… Но вот как?! Он заворочался под веревками, но узел на них и не думал ослабляться. Из-за кляпа ужасно саднило горло, причиняя невообразимые муки. Правая щека ныла, живот болел, — в общем, чувствовал себя Лешка донельзя плохо. Ну и как в таком виде он поможет Василисе, лежащей рядом без сознания? — Наконец-то нашла. — Его отчаянный мысленный монолог прервал мягкий женский голос. — Этот Черновод строили по чертежам студентов, честное слово. Лешка резко повернулся, отчего у него в глазах задвоилось, а веревки, будто живые, еще сильнее впились в тело. Прошло несколько секунд, прежде чем мальчик смог четко разглядеть высокую широкоплечую женщину в черной длинной накидке и в остроконечной шляпе-колпаке с вуалью, скрывающей лицо и даже волосы. — Я думала, они увезут ее с собой. — Она склонилась над Василисой и приподняла девочке голову. — Но они этого не сделали, — довольно продолжила она, извлекая из-под накидки некий пузырек. — Так торопятся успеть на Часовой Круг… Из-под черной вуали послышался смешок. Не глядя на Лешку, она вытащила кляп у него изо рта. — Спасибо, — с чувством поблагодарил мальчик, как только прокашлялся. — А кто вы? Незнакомка не ответила. — Что это вы делаете? Прекратите! Лешка с ужасом наблюдал, как женщина вливает в рот бесчувственной Василисе какую-то жидкость. — Если бы я хотела ее убить, — мягко сказала женщина, — я бы сделала вот так… — И она легонько повернула Василисе голову, как будто намеревалась свернуть ей шею. Лешка замер. — Но я не делаю этого, верно? — Черная вуаль повернулась к нему. — Откуда я могу знать, что вы этого не сделаете? — неприязненно произнес мальчик. — Со мной так не разговаривают, — жестко сказала женщина, но тут же опять смягчилась: — Но не скажу, что ты мне не нравишься, храбрец… Ты что, ее верный рыцарь? — Легкий кивок на Василису. — Можно и так сказать. — Влюблен по уши? — Послушайте, тетя, — разозлился Лешка, — прекратите задавать дурацкие вопросы и объясните наконец, кто вы такая? — Ты, малец, говори, да не заговаривайся. — В голосе незнакомки прозвенел металл. — Тебе лучше не знать, с кем ты сейчас имеешь дело, ясно? Еще одна дерзость, и твоя тонкая шея сослужит глупой голове плохую службу. Лешка закусил губу и опасливо втянул голову в плечи. Неожиданно Василиса закашлялась, незнакомка с вуалью заботливо придержала ей голову. — Кто вы? — Голос девочки прозвучал очень слабо. — М-да, — произнесла женщина и, приподняв ей голову, заставила выпить еще немного из темного пузырька. — Кто вы? — повторила Василиса, разглядывая склоненную над ней черную вуаль. — Вы пришли… от Елены? — Еще чего! — брезгливо фыркнула незнакомка. — Лешка! — Василиса наконец заметила друга и попыталась подняться, но незнакомка приостановила ее. — Дай лекарству время подействовать, — строго сказала она. После, не глядя на мальчика, она щелкнула пальцами, выдав целый сноп черных искр. Искры лениво посыпались на Лешку, веревки на его руках и ногах рассерженно зашипели и пропали. Лешка в немом изумлении принялся растирать запястья и вскоре смог самостоятельно сесть на пол. — Что, черт возьми, происходит? — требовательно спросил он. — Помолчи пока, — одернула его незнакомка с вуалью. — Сейчас спрашивать буду я… Итак, Василиса, кинжал с тобой? Они не отобрали у тебя Стальной Зубок? Василиса не ответила. — Вы не сказали, кто вы, — напомнила она. — Время учит осторожности, да? — Незнакомка опять хмыкнула. — Скажем, я та, чье приглашение в гости ты отвергла… И теперь Рубиновый Ключ, подаренный тебе Белкой, пардон, Белой Королевой, у твоего брата, а на тебя чихать все хотели. Да? — Вы — повелительница лютов? Черная Королева? — с изумлением спросила Василиса и получила в ответ легкий утвердительный кивок. Лешка непонимающе переводил взгляд с незнакомки на Василису: что тут опять происходит?! Василиса же чувствовала, что благодаря лекарству ей с каждой секундой становится лучше, поэтому испытала к Черной Королеве прилив симпатии. — Вы пришли, чтобы спасти меня от смерти? — осторожно спросила она. — От смерти? — удивленно переспросила повелительница лютов. — Милочка, Нортон Огнев, даже если бы хотел, не убил бы тебя, свое родное дитя, на глазах у всех. Правда, если все пойдет по задуманному плану, у него может появиться такое желание… Нет, — добавила Черная Королева громче, — РадоСвет знает о твоем существовании, поэтому тебя просто упекли бы в какую-нибудь башенку, под предлогом слабости здоровья… Чужой мир, не смогла прижиться, сошла с ума… О, есть много способов устранить человека, если он мешает. Василиса помрачнела. — А как вы смогли сюда попасть? — с подозрением спросила она. — На Яркоглазе, — пожала широкими плечами незнакомка, и вуаль, скрывающая ее лицо, слегка качнулась. — Это лучший из королевских малевалов — славная лошадка! На ней-то и выберетесь отсюда, если захотите. — Вы поможете нам сбежать? — У Василисы загорелись глаза. — А вы не могли бы тогда подсказать, как можно быстро перебраться на Осталу? Черная вуаль замерла. Некоторое время незнакомка внимательно разглядывала Василису. — Значит, — медленно произнесла она, — ты хочешь так просто сдаться? Василиса, смутившись от пристального взгляда королевы, не ответила. — Тебя же использовали — отняли Ключ, осмеяли, унизили, пренебрегли! По сути, нагло выбросили, а ты опускаешь руки? — веско продолжала повелительница лютов. — Принимаешь поражение? — Я не принимаю поражение, — вырвалось у Василисы. — Но Лешка в опасности… И у меня все забрали, даже часовую стрелу! — Но у тебя же остался Стальной Зубок, разве нет? — Черная вуаль вопросительно уставилась на Василису. — Да, но… — Девочка потянулась к нижнему карману джинсов и, развернув кусок ткани, извлекла игрушечный кинжальчик на свет. — Но что я могу сделать с его помощью? — пожала плечами Василиса. — Фэш говорил, что он даже как оружие плох… — Много он знает, твой Фэш, — хмыкнула незнакомка под вуалью. — Я тебе говорю, это отличная вещица. — По виду не скажешь. — Василиса с сомнением покосилась на маленькое лезвие, украшенное самоцветами. — Разве Рубиновый Ключ, что был у тебя в руках, выглядел как-то по-особенному? Василиса вспыхнула, вспомнив о недавних событиях, и отвела глаза. — Что это за ключ такой? — спросил Лешка, но ему никто не ответил. — Ты мне веришь, что Стальной Зубок поможет тебе утереть нос всему миру? Василисе на миг показалось, что Черная Королева просто насмехается над ней. — По виду это простая железячка с камушками, — зло сказала она. Черная вуаль качнулась, будто незнакомка беззвучно рассмеялась. — Не хорошо так отзываться о Черном Ключе, милая, — насмешливо произнесла повелительница лютов. — Твой папаша отдал бы за ЧерноКлюч все свои земли и замки, и чужие тоже. У Василисы отвисла челюсть. — Вы хотите сказать… — начала она и не закончила: ей вдруг стало трудно дышать. — Представляешь, — повела дальше Черная Королева, явно довольная произведенным эффектом, — как бы твой отец удивился, догадайся он обыскать тебя на предмет второго Ключа? В свое время он перерыл все мое королевство в его поисках… Да, такое никому в голову не пришло. Поэтому, хочу признать, мой план оказался гениален. Вернее, окажется гениален, — добавила она, не сводя пристального взгляда с Василисы. — Окажется гениален, если ты сможешь добраться до Часового Круга и занять положенное тебе место — цифру двенадцать. — А если я не захочу? — неожиданно с вызовом спросила Василиса. — Если я не хочу участвовать в ваших мерзких разборках между собой? Вы, все такие великие, ведете свою большую игру, а ключники для вас просто пешки! Высказав столь горячую тираду на одном дыхании, Василиса остановилась, чтобы перевести дух. — Так перестань быть пешкой, — спокойно произнесла Королева. — Докажи, что способна вести свою игру. Себе, отцу, Елене, друзьям и врагам. Всем. — Василиса! — Лешка выпрямился. — Я хочу знать все, что происходит! — Скажите, — произнесла Василиса, — если я соглашусь, то что будет с Лешкой? Я его здесь не оставлю! — Ой, да я все продумала, — махнула рукой Черная Королева. — Он поедет с тобой на Часовой Круг в качестве смотрителя от лютов. И всех дел-то. — Вы доверите ему такую серьезную обязанность? — изумилась Василиса. — Да что в ней серьезного? — скучающим голосом произнесла Королева. — Наблюдать за ключниками? Так это любой дурак… извини, рыцарь может. А верный друг рядом не помешает, правда? — Не помешает, — согласилась Василиса. — Тем более, — голос королевы посерьезнел, — это твой единственный шанс попасть на Осталу. Если Елена доберется до тебя раньше, чем ты воткнешь ЧерноКлюч в одну из стрел Часового Круга, я твоей дальнейшей судьбе не позавидую. Буду с тобой откровенна: жизнь твоего друга в еще большей опасности, чем твоя. Он точно никому не нужен, а видел многих и многое. Василиса оглянулась на Лешку, тот выглядел бледным и растерянным. Конечно, он же ничего не понимает, наверняка даже не догадывается, в какой передряге очутился по ее вине… — Что мне надо делать? — четко спросила Василиса. — Вот это другой разговор. — Голос королевы смягчился. — Все просто: Яркоглаз домчит тебя и твоего рыцаря до самого Лазоря. Ты уже знаешь, что тонкороги и малевалы умеют проникать сквозь стены… — Да-да, — кивнула Василиса. Лешка за ее спиной шумно вздохнул. — Ни на кого и ни на что не обращай внимания, что бы ни происходило, — продолжала Королева. — Ты сразу увидишь сверкающий в центре циферблат с семью стрелами — это и есть Часовой Круг. Прыгай на цифру «двенадцать», а ты, рыцарь, рядом — на «одиннадцать». Василиса, одна из стрел тут же скользнет к тебе острием. Не мешкая воткни Черный Ключ в углубление, которое увидишь на стреле, и все — бояться больше нечего, твой отец уже не сможет еще раз воспользоваться клятвой дарения… Хотя ЧерноКлюч можно забрать просто так. Но известно, что свое особое предназначение он исполнит только в руках владельца… то есть в твоих руках. Пока все понятно? Василиса кивнула бледнея. — Но не все так просто, — предупредила повелительница лютов. — Елена не даст тебе взойти на Часовой Круг… даже ценой своей жизни. Она знает силу Черного Ключа… и знает, что Стальной Зубок можно взять и отобрать. — Так его могут действительно забрать просто так? Ох… У Василисы неприятно екнуло сердце. А повелительница лютов продолжила: — Огнев и Мортинова знают, что Черный Ключ можно забрать лишь одним верным способом — лишив жизни его хозяина. Именно поэтому сей Ключ называют Черным, или проклятым, меченым… Теперь тебе понятно, почему есть вероятность, что Елена постарается напасть на тебя… Берегись. — Так что же мне делать? После страшных речей Черной Королевы Василиса действительно перепугалась. Ей представлялось весьма сомнительным победить в схватке один на один с великой часовщицей Еленой Мортиновой. К счастью, никто не знал и не догадывался даже, каким могущественным Ключом владеет младшая Огнева. Долго ли прожила бы Василиса, случись Елене узнать об этом на час раньше? — Я думаю, — прерывая ее тягостные думы, произнесла Черная Королева, — Елена заманит тебя во временную петлю… чтобы убить не на глазах у всех. После скажет: я погорячилась, не рассчитала сил, девочка оказалась так слаба, что не совладала с Ключом да и сама вылетела из своего временного коридора… Астариус рассердится, но доказательств не будет. Хм, я бы на ее месте сделала именно так. У Василисы округлились глаза: ей вдруг стало не хватать воздуха, опять накатила слабость, даже затошнило. — А что такое вообще эта временная петля? — ужаснулся и Лешка. — Расселина в пространстве, — тут же пояснила Черная Королева. — Небольшой сгусток времени… Для его создания надо много силы, но в целом это довольно просто: остановить часы определенного события, переставить временной код, а после возвратить его на место. Если аккуратно поработать, никто и не заметит. Вот стояла Василиса Огнева, а вот — пропала. Был у нее Ключ, а теперь нет Ключа… И ее самой нету… Да, Елена — очень сильная часовщица. Она сможет остановить время даже в Лазоре. Но для этого, — черная вуаль приблизилась, — ей придется коснуться тебя часовой стрелой… В этом случае стрела Елены считает твой личный часовой код и тогда… ты окажешься с ней один на один. Надо ли объяснять, что это обстоятельство не будет для тебя выгодным? Василиса помотала головой. — Поэтому будь умницей и опасайся близко подходить к госпоже Мортиновой. Но если вдруг ты все-таки окажешься в ловушке… вспомни, что у тебя есть самый могущественный из Часовых Ключей. Василиса с сомнением оглядела Стальной Зубок — кинжал по-прежнему не казался сильным оружием. — Чтобы разрушить часовой эфер Елены, достаточно просто провести острием Стального Зубка наискось… вот так. Быстрым движением Черная Королева вытянула часовую стрелу довольно длинную, и резко взмахнула ею наотмашь — за острием пролегла огненная черта. — Этого хватит, чтобы поломать часовой эфер любой сложности, но если ты проведешь и вторую черту — накрест, — повелительница лютов махнула второй раз, и перед ней образовалась пылающая буква «X», — этого будет достаточно, чтобы зачасовать человека… надолго. А с таким Часовым Ключом очень надолго. — Надолго? — Глаза у Василисы расширились. — Это как? — Надолго — это почти навсегда, — как-то зло ответила повелительница лютов и даже рассерженно передернула плечами. — Ты должна об этом знать, если вдруг сама увидишь пылающий крест перед своим лицом… Но думаю, — тут черная вуаль приблизилась почти к самому лицу Василисы, — Елена не даст тебе умереть так просто. Она мастер по пыткам… уж я это знаю… Но даже пылающий крест разрывает пространство мгновенно и очень болезненно; время твоей жизни вдруг замирает, застывает, словно бурная река под толстым слоем льда… и чем сильнее человека выкидывает за пределы часового коридора, тем труднее окажется его вернуть… Помни об этом. — Я не смогу применить такой страшный эфер! — ужаснулась Василиса. — Тем более, чтобы провести эту черту, мне перед этим тоже надо будет коснуться Елены, да? — Молодец! — Черная вуаль одобрительно кивнула. — Ты не только внимательно слушаешь, но и запоминаешь. Хорошо… очень хорошо. Да, тебе пришлось бы счесть часовой код Елены, прикоснувшись Стальным Зубком к ней. Достаточно лишь малейшего касания, и любой твой эфер сработает. Однако не думай, что она даст тебе такую возможность. Я рассказала о пылающем кресте для того, чтобы ты не дала себя зачасовать. Отклоняйся, взлетай, падай на землю, но не дай сотворить перед собою крест. Помни, что это очень и очень надолго. А может, и насовсем. — Ну а если, — робко начала Василиса, — если Елена не станет на меня нападать? — Может, и повезет, — неожиданно согласилась Черная Королева. — Но это не помешает быть ко всему готовой, верно? Так что запомни: наискось. А совсем плохо — наискось два раза. Крест. Василиса почувствовала, как Лешка взял ее за руку и чуть сжал, словно бы подбадривая. Но этот дружеский жест почему-то еще больше испугал Василису. Ее решимость заметно пошатнулась. Вдруг захотелось развернуться и убежать, затаиться где-нибудь, просто выспаться… а затем пойти в обычную школу, на тренировку, в кафе с Лешкой… Василиса выпрямилась и, забрав ладонь из его пальцев, скрестила руки на груди, отгоняя накатившую слабость. Черная Королева внимательно наблюдала за ней. На миг девочке показалось, что повелительница лютов все поняла. Наверное, на лице Василисы отразились все сомнения. Ну а кто бы не испугался пылающих крестов, зачасований и прочих угроз? Хоть и есть надежда, что угрозы так и останутся угрозами… — Скажите, могу ли я вам задать один личный вопрос? — несмело произнесла Василиса. — Мне кажется, вы должны знать на него ответ. Черная вуаль кивнула: — Что хочешь? — Вы не знаете, почему Белая Королева отдала мне Рубиновый Ключ? — Мне кажется, это лучше спросить у нее, — хмыкнула повелительница лютов. — Она мне не ответила, — вздохнула Василиса. Черная вуаль замерла. — Ты виделась с Белкой?! — Ну, если вы имеете в виду Белую Королеву, — осторожно произнесла Василиса, — то да. — Не может быть, — пробормотала Черная Королева. Голос повелительницы лютов прозвучал растерянно впервые за время их знакомства. — Это она сопроводила меня на посвящение и подарила стрелу. — Василиса вздохнула, вспомнив об утрате часового браслета. — Времени осталось очень мало, — неожиданно резко сказала повелительница лютов, — а я не сообщила тебе главного: Часовой Круг переместит всех ключников, смотрителей и тайных наблюдателей туда, куда укажет обладатель всего лишь одного Ключа — Черного. Лучше тебе позаботиться о том, — черная вуаль снова приблизилась, — чтобы это место находилось где-нибудь на Остале… Потому что оставаться на Эфларе для тебя очень опасно. — Почему? — напрямую спросила Василиса. — Из-за Черного Ключа? Или потому, что я всем мешаю? — Не ты, — тихо, но четко поправила Королева. — А само твое существование очень путает нам всем карты. — Вам я тоже путаю карты? — Мне тоже, — последовал ответ. — Но не в такой степени, как твоему отцу, Елене и многоуважаемой Белке. — Почему вы называете королеву фей Белкой? Вы ее так сильно не любите? — Более чем, — резко ответила повелительница лютов. — А сейчас вам пора, мы и так потеряли много времени на разговоры. — Я знаю, кто такая Белая Королева, — медленно произнесла Василиса. — Вот как? — Черная вуаль мгновенно повернулась к девочке. — Тогда советую никому не рассказывать о своих догадках… Иначе я за твою жизнь не дам и старой свечи. Василиса не ответила: у нее комок встал в горле. По сути, она не хотела даже себе признаваться, кем же для нее является Королева фей. Но если Белая Королева сама не призналась, даже словом не обмолвилась? Нет, лучше пока не думать об этом. — Пора ехать, — напомнила Черная Королева. Василиса чувствовала на себе ее пристальный взгляд из-под черной вуали. Повелительница лютов взмахнула узким рукавом, и в тот же миг прямо из стены выскочил черный конь с блестящей гривой. На его лбу красовался витой серебристо-черный рог. — Единорог! — выдохнул Лешка. — Тонкорог, — поправила Василиса. — Малевал, — уточнила Черная Королева. При звуке ее голоса малевал коротко фыркнул и покосился на ребят прозрачно-голубым глазом. — Его зовут Яркоглаз, — сообщила повелительница лютов. — Он домчит вас ровно в назначенное время — за пятнадцать — двадцать минут до полуночи. Помни, — добавила Королева, подсаживая Василису первой, — главное — вогнать Ключ в углубление. После этого никто не сможет помешать тебе. Да, кстати, о часовой стреле… Как только разберешься с кинжалом, сделай так… — И повелительница лютов что-то прошептала Василисе. Лешка, как ни прислушивался, ничего не разобрал. — И все? — удивленно спросила Василиса. — Это точно сработает? — Наверняка, — кивнула Черная Королева, помогая Лешке устроиться позади Василисы. — В часодействе, как и в любом другом деле, главное — это сила, скрывающаяся внутри человека. Эта сила исчисляется неким кодом — твоим особенным цифровым рядом. Он будит слово, а уже слово — действие. Понятно? Василиса, не совсем понимая, кивнула. Она, конечно, попробует то, что советовала ей Королева, однако… Это выглядело куда проще, чем возможная схватка с Еленой. — Это тебе. — Королева лютов протянула Лешке золотой кружок, похожий на монету или шоколадную медаль. — Отличительный знак смотрителя. А теперь — вперед! — неожиданно выкрикнула она. — Вперед и не останавливайся! Никого не слушай, беги к Часовому Кругу, иначе отберут, отберут и не заметишь… Докажи наконец, чего ты стоишь, всем этим глупцам… Быстро! Василиса кивнула и покрепче схватилась за черную блестящую гриву. — И ты, рыцарь, — черная вуаль повернулась к Лешке, — не забывай — занимаешь цифру «одиннадцать» и стоишь как истукан, что бы тебе ни велели да ни приказывали, понял? Часовой Круг завертится ровно в полночь. И после этого уже никто не сможет помешать… только Астариус знает, что будет после, прощайте! Взметнулась черная вуаль, зашелестел серебряный вихрь, и Черная Королева, махнув рукой на прощание, пропала. — Смотри, исчезла, — восхищенно прошептал Лешка. Он осторожно приобнял Василису за талию и как раз вовремя: малевал по кличке Яркоглаз ринулся в темноту, стремительно набирая скорость.  ГЛАВА 21
 ЧАСОВОЙ КРУГ
 

 На площади перед Ратушей собралась огромная толпа. Горели яркие огни, развевались разноцветные флаги, звучала музыка. Но малевал так быстро проскочил через скопление людских фигур, что ребята не успели ничего толком разглядеть. Интересно, а что теперь? К счастью, Яркоглаз явно знал, куда направляться. Проскочив закрытые наглухо ворота, черный тонкорог понесся дальше, игнорируя стены и мебель. Даже в знакомой Василисе Лазурной зале Яркоглаз сгоряча помчался прямо вдоль центра шкафа, сквозь полки и книги, хотя рядом был нормальный проход. Их появление посреди золотого круга наверняка выглядело очень эффектно. Но для Василисы сейчас существовал только маленький пустой кружок с цифрой «двенадцать», который она сразу заметила. Малевал остановился прямо подле него, как видно, исполняя четкие указания повелительницы лютов. Лешка, не будь дурак, моментально занял соседний кружок с цифрой «одиннадцать». Но ступить на заветную цифру Василиса не успела: ее тут же схватили за руки и оттащили назад. — Отпустите меня! — Она изо всех сил пыталась освободиться. Растерянный Лешка стоял на своем кружке, не зная, что предпринять. — Ни с места! — рявкнула ему Василиса, пугаясь собственного же голоса. Малевал, издав короткое обеспокоенное ржание, мгновенно исчез — к нему уже подбегали со всех сторон люди с тонкими серебристыми сетями. Так как Яркоглаз пропал, толпа стражей собралась вокруг Василисы. — Уведите ее, быстро! — последовал тихий приказ. Василисе не понадобилось много времени, чтобы узнать голос Мандигора. И точно — его лысый череп поблескивал среди толпы всего в двух шагах. Встретившись глазами с девочкой, он быстро отвел взгляд. — Увести немедленно! — Нет! — пронзительно вскричала Василиса, обращаясь к белой трибуне. — Я тоже ключник! А он, — она указала на Лешку, — Смотритель! — Уводите же! Василису развернули лицом к одному из проходов и потащили к выходу. «Это конец! » — подумала она и выкрикнула изо всех сил: — У меня Черный Ключ!!! — Что происходит? — Этот голос прозвучал как гром среди ясного неба — неожиданно и сильно. — Вернитесь! Приказ выполнили незамедлительно. Василису опять развернули на сто восемьдесят градусов, подвели к белой трибуне и, наконец, отпустили. — Кто это? Василиса видела, как на самой большой белой лоджии поднялась высокая фигура старика; его длинные седые волосы были скреплены на лбу широким и тяжелым обручем из черного металла. Правая рука его сжимала крепкий белый посох с навершием в виде острия стрелы. В острие ярко переливался пронзительно-синий камень. — Кто ты такая, девочка? — строго спросил грозный старик. — Сначала скажите, кто вы такой? — громко произнесла Василиса. — Я буду разговаривать с человеком, который тут все решает. Люди на трибунах изумленно зашептались. — Предположим, кое-что я тут решаю, — без тени улыбки произнес старик. — Зови меня Астариус. А твое имя, девочка? — Это же Василиса! Василиса Ог… — воскликнул кто-то позади, кажется, Ник, но тут другой голос, резкий и злой, перебил его: — Это моя дочь, господин Астариус. Василиса Огнева! Отец поднялся во весь рост. Василиса не сразу узнала его в длинном белом одеянии. Как ни странно, он сидел тут же, рядом, по левую руку от Астариуса, и на голове Нортона-старшего сверкал тонкий серебристый обруч. — Она нездорова, — раздраженно произнес он. — Я не знаю, как ей удалось сбежать из своей комнаты… Сейчас я позову людей, и они вернут беглянку домой, в Черновод. — Я здорова, как никогда, — зло произнесла Василиса. — И хочу заявить, что я тоже ключник! Василиса, конечно, предполагала, что ее слова прозвучат не без эффекта, но такого явно не ожидала. По всем трибунам Лазоря словно волна прошла; все разом повскакивали со своих мест, возбужденно переговариваясь, некоторые показывали на нее пальцами. Василисе стало жарко от направленных на нее взглядов. — Как я и говорил, моя дочь нездорова, — быстро произнес Нортон-старший. Василиса впервые видела его таким взволнованным. — Надо отправить ее домой, назад в замок… — Погоди, девочка, — обратился к ней Астариус, игнорируя торопливую речь отца Василисы. — Ты хочешь сказать, что имеешь право на какой-то из уже представленных шести Ключей? — Нет у нее никаких прав! — зло воскликнула женщина. Ну, конечно, вот и Елена — вся в белом, со сверкающим обручем на золотистых локонах — стоит рядом с отцом. — Нет, есть, — возразила Василиса. — У меня… Тут поднялся сильный шум, причем не без участия Елены, громко кричащей о вседозволенности посещения тайного собрания — Великого Часа в истории Эфлары, величайшего! Ее поддержал целый хор громких и нервных голосов, началась полная неразбериха. Но когда седой Астариус поднял посох-стрелу с синим камнем, люди замолкли, словно кто-то разом выключил звук. — Часовой Круг завертится через семнадцать минут, — ровным голосом произнес Астариус. — Если тебе есть что сказать, Василиса Огнева, говори и немедленно. — У меня есть ЧерноКлюч, — произнесла Василиса и достала из кармана джинсов кинжал с самоцветами. Вновь понеслась буря гневных восклицаний, но шум тут же затих, повинуясь посоху-стреле с синим камнем. — Можно мне взглянуть на него? — спросил Астариус. — Нет, — мигом ответила Василиса. — Я должна сама положить его на… нужное место. Она быстро оглянулась: на большом золотом круге уже стояли ребята. Василиса успела разглядеть только Ника, издали помахавшего ей рукой. — Я должна попробовать сама, — четко сказала она. — Без Черного Ключа Часовой Круг может совсем не завертеться. Астариус сдвинул седые брови: непонятно было, гневится он или просто раздумывает над словами Василисы. — От чьего имени ты выступаешь? — наконец спросил он. — Кто дал тебе этот Ключ? — От имени повелительницы лютов, — ответила Василиса. — Этого не может быть! — пронзительно вскрикнула Елена, ее лицо побелело от бешенства. — Черная Королева никогда бы не отдала ЧерноКлюч дочери Огнева! Нортон-старший резко мотнул головой, но промолчал. Зато наградил Василису таким яростным взглядом, что ей захотелось скорчить ему рожицу и показать язык, чтобы разозлить еще больше. А Елена неожиданно взмыла в воздух, словно вихрь, на ходу расправляя черные крылья, и коршуном метнулась к Василисе. Девочка замерла от страха, не решаясь даже сдвинуться с места. Но ее защитили, и не кто иная, как госпожа Дэлш: расправив серые с белым оперением крылья, она метнулась за Еленой и задержала ее за подол платья. Но госпожа Мортинова успела цапнуть ногтями Василису за руку, явно намереваясь выхватить ЧерноКлюч. Девочка не ожидала этого и чуть не выронила Стальной Зубок. Василису словно мороз по спине пробрал — она успела заметить, что часовой браслет на запястье госпожи Мортиновой на какое-то мгновение коснулся ее плеча… Или показалось? — Смотрите, — вскричала Елена, пытаясь освободиться, — я смогла дотронуться до него — Ключ ненастоящий! Она самозванка! Люди вновь зашумели, позади раздался насмешливый хохот — смеялся кто-то из ребят… Марк? Василисе кровь ударила в голову, она вдруг подумала: а не посмеялась ли над ней Королева лютов? Может, Стальной Зубок действительно просто кинжал, да еще и дешевая подделка, как отзывался о нем Фэш? Может, она специально устроила такое представление, чтобы позлить своего врага — Нортона Огнева? Смех раздался и на трибунах, шум нарастал. Василиса от страха зажмурилась. Что теперь-то будет? — Прошу прекратить неподобающее советницам поведение, — раздался невозмутимый голос Астариуса, и Василиса открыла глаза. — Прошу советниц занять свои места и не мешать более, — продолжил глава РадоСвета. — Кто этот мальчик, самовольно занявший одиннадцатый круг? — обратился он к Василисе. — Смотритель от лютов, — ответила Василиса. — И не самовольно! У Лешки есть специальный знак, подаренный Черной Королевой. К ней пришло необыкновенное спокойствие, уверенность, что теперь все будет если не хорошо, то, во всяком случае, правильно. Астариус вновь поднял посох-стрелу, но в зале и так воцарилась мертвая тишина. Все ждали его решения. — У нас не осталось времени проверить, является ли этот Ключ настоящим. — Астариус обвел залу быстрым взглядом. — Поэтому, — добавил он, — я разрешаю этой девочке занять место на Часовом Круге. Иди, Василиса Огнева. Василиса мгновенно развернулась, опасаясь вновь быть остановленной, и побежала к заветному кружку «двенадцать». И тогда произошла странная вещь: ее бег замедлился, будто бы ноги стали тяжелее раз в десять, а сама она вдруг начала передвигаться в вязкой массе, похожей на густой-прегустой кисель… Уши словно заложило ватой, веки налились свинцом, даже волосы, казалось, превратились в железные нити и тоже стали пригибать Василису к земле. Совершенно не понимая, что с ней такое происходит, девочка через силу, очень медленно развернулась и встретилась глазами с Еленой. Никогда Василиса не видела столь страшного, яростного и одновременно застывшего, ледяного взгляда — казалось, голубая радужка глаз Елены полыхает огнем сквозь черноту зрачков. Если бы до этого момента Василиса еще сомневалась, что госпожа Мортинова желает ее смерти, то сейчас бы уверилась окончательно. Елена медленно приближалась, но, к счастью, не спешила нападать. Наконец она остановилась в трех шагах от Василисы. — Итак, — насмешливо произнесла часовщица, — ты все-таки захотела быть ключницей… Ну что ж, раз ты не пожелала остаться в Черноводе, то умрешь на день раньше. К счастью, слабость ушла, ноги перестали быть ватными, Василиса вновь смогла свободно передвигаться в пространстве. Наверное, это были какие-нибудь «временные» перегрузки. Поэтому девочка начала быстро, мелкими шажками отступать, не сводя глаз с Елены. Вскоре ее спина наткнулась на что-то твердое. — Осторожнее, — хищно улыбнулась госпожа Мортинова, — не причини вреда брату… Василиса не выдержала и полуобернулась: прямо в глаза ей глянуло застывшее лицо Норта — он словно был вылеплен из воска. Тогда девочка заметила и остальных — молчаливые, неподвижные фигуры на тусклом, словно бы присыпанном пылью золотом циферблате. — Они все остались в про-ошлом, — пропела госпожа Мортинова. — А мы с тобой, дорогая, ни в прошлом сейчас, ни в будущем, ни даже в настоящем… Когда все закончится, мы обе исчезнем из Лазоря… Да, мне придется бежать, чтобы скрыться от гнева великого Астариуса. Да, он этого не одобрит… Но главное, Нортон… я уверена, поймет меня… позже. Поэтому ты сейчас сама отдашь мне ЧерноКлюч, и я все сделаю безболезненно, клянусь. Идет, милая? — Елена вновь улыбнулась. — Не идет! — Василису очень разозлило, что Елена разговаривает с ней, будто с малышкой сюсюкается. — А как же Часовой Круг? Без Черного Ключа он… — Завертится, да еще как, — немного скучающе произнесла Елена. Браслет на ее руке вкрадчиво зашипел, плавно превращаясь в стрелу. — Да, Черный Ключ может быть направляющим, но его предназначение заключается совершенно в другом… О, я много знаю про этот Ключ. — Я тоже много чего про него знаю, — процедила Василиса. — Поэтому прекратите приближаться, иначе… — Что иначе, Василек? Василиса испытала шок. — Откуда вы… Елена торжествующе улыбнулась. — Ты даже представить себе не можешь, сколько всего интересного могут рассказать под пытками, — мягко произнесла она. — Что люди, что феи, что полудухи… А Селестина, хоть и придворная фея, оказалась такой слабенькой. И как это ее не защитила Белая Королева? Не подумала, что я могу нарушить наш мирный договор и напасть на одну из ее любимиц… Она, как и всегда, не принимает меня всерьез. Видя, что Василиса молчит, госпожа Мортинова продолжила: — Теперь, зная твое числовое имя, я могу причинить тебе много вреда… Но сначала ты должна мне кое-что рассказать. — Что? — угрюмо откликнулась Василиса. Она лихорадочно вспоминала, что сулит рассекречивание числового имени. Кажется, феи говорили что-то… Ах да, она же теперь не сможет стать невидимой: Елена произнесет числовое имя Василисы наоборот и тут же обнаружит ее местопребывание. Но кажется, обладание чужим числовым именем сулит и другие, куда большие неприятности… — Что сказала тебе Белая Королева? — жестко спросила Елена. — При вашей встрече? Она сказала тебе, почему отдает Рубиновый Ключ? — Сказала, — Василиса передернула плечами, — что отдает, согласно давнему обещанию. Разве Селестина не рассказала вам при вашей… беседе? — Обещанию? — выдохнула Елена. Как ни странно, слова Василисы произвели на нее большое впечатление, часовщица даже рот открыла, словно бы от изумления. — Что еще? — А ничего, — зло ответила Василиса и глянула на часовщицу исподлобья: стрела Елены опасно дрожала в руке. Кто знает, что взбредет в голову разозленной госпоже Мортиновой… — Белая Королева со мной попрощалась. Навсегда. — Так, значит, она не сообщила тебе тайну твоего рождения? Занятно… — Может, вы меня просветите? Ну кроме того, что Белая Королева моя мама… Елена вздрогнула, но тут же осклабилась. — Ты хочешь узнать сейчас? В такую минуту? На волоске от смерти? — Кажется, Елена решила насмехаться в открытую. Василиса же не сводила глаз с острия часовой стрелы противницы. — Ты полудух, милая! — вдруг резко выкрикнула Елена. — Поэтому после зачасования ты никогда не вернешься назад. И больше никто не сможет доказать, что твой отец — Дух, а мать… мать не фея. Представляешь, какой будет скандал, когда узнают, что Королева фей всего лишь жалкая особь из враждебных эфларцам полудухов… Ведь когда-то именно из-за Духов часовщики убежали в другой мир… — Мой отец кто?! — У Василисы расширились глаза от изумления. Она вдруг вспомнила, что Фэш рассказывал — на Остале живут некие Духи, которые не могут перемещаться по временным коридорам. Но отец ведь может? — Твой отец — великий Дух, — с видимым наслаждением повторила Елена. — И скоро станет самым великим… правителем Эфлары. — Взгляд у Елены затуманился, как будто она уже видела картину величия Нортона-старшего и уж наверняка себя с ним по правую руку. Он стал первым, кто смог проникнуть на Эфлару из великого духовного народа… Поэтому, если бы выяснилось, что ты полудух, твой отец оказался бы рассекречен… Представляю себе, — Елена осклабилась, — сенсация! В РадоСвет затесался один из Духов, из проклятых временем врагов! А уж твоей матушке пришлось бы совсем несладко: феи жестко поступают с предателями… Подумать только, феями правит человек, жалкий полудух… О да, с чудесным даром «камней настроения», отданным неким Духом Астрагором. Но не будем об этом… сейчас. — Но я человек! — решилась возразить Василиса и даже чуть отступила за фигуру брата. — Я не могу быть этим полудухом, я бы чувствовала, что какая-то другая… — Ты полудух, в этом нет никаких сомнений. — И в доказательство Елена покачала головой даже как-то участливо. — У тебя красные крылья, а это значит многое! Просто пока не все знают, что именно… Да, не все знают, что же это значит… Черт!!! Но лучше бы ты была бездарной фейрой, и мне не пришлось бы убивать тебя… так быстро. Внезапно лицо Елены превратилось в жесткую, хищную маску: голубые глаза сузились, а тонкие губы сжались в прямую бледную ниточку. — Стойте! — отчаянно выкрикнула Василиса. — Мой отец никогда не простит вам этого! Не надо! Он точно разозлится, обязательно… Ее бессвязная речь, как ни странно, возымела действие. Елена споткнулась, будто бы нарвавшись на невидимую преграду — часовая стрела в ее руке несмело дрогнула. — Да, — задумчиво произнесла она. — Наверное, не простит. Да… не сразу. Ну и к черту! И Елена, резко взмахнув рукой, провела часовой стрелой яркую огненную линию. Наискось. Повинуясь некому шестому чувству, Василиса тут же упала на пол и откатилась в сторону, прямо под ноги недвижимому Марку. Елена громко рассмеялась, но как-то странно, без привычного эха. Стремясь избавиться от накатившего страха, Василиса вызвала крылья. И взлетела, устремившись к куполу, — благо потолок Лазоря казался бесконечным… — Келисав!!! Странное имя догнало ее и больно толкнуло в спину, Василиса камнем полетела вниз. К счастью, над самой землей ей удалось выровнять полет, но тут же ногу слегка обожгло: это Елена напала на нее сбоку, чиркнула пламенной нитью, пущенной из стрелы, но промахнулась. Только Василиса развернулась лицом к противнице, как увидела, что Елена мчится на нее со скоростью света. Раз! — и вновь пролегла перед лицом девочки косая огненная линия. Вновь повезло отклониться. Стремясь уйти от противницы, Василиса прыгнула рыбкой, тут же откатилась в кувырке за группу застывших во времени людей и попыталась сама прочертить косую линию. Ей это удалось, но Елена уже полоснула еще одной огненной чертой; две яркие нити встретились, скрутились в жгут и распались искрящейся пылью. — Хочешь поиграть? — Елена хохотнула и взмыла свечкой к потолку. Завороженная, словно во сне, Василиса наблюдала странную картину: перевернувшись в воздухе, Елена сложила крылья вместе — острием широкой алебарды, и понеслась прямо к ней с ужасающей скоростью. В самую последнюю секунду, когда, казалось, крылья Елены оставят глубокую борозду во всем, что подвернется под их страшный удар, Василиса сама взмыла свечкой и, оказавшись за спиной часовщицы, успела коснуться Часовым Ключом огромного крыла Елены. Кинжал неярко вспыхнул. Понимая, что это значит, Василиса тут же полоснула косой линией по фигуре Елены, которая только выравнивала полет после страшной, но неудавшейся атаки. Яростно взвыв, Елена хлестнула наотмашь — раз и еще раз. Голубая искрящаяся нить из Стального Зубка тут же разлетелась брызгами в стороны, но самой Василисе удалось отлететь на безопасное расстояние. Но в следующий миг девочку догнало ее же числовое имя, произнесенное наоборот. В этот раз падение вышло несильным: прокрутив двойное сальто, Василиса успела приземлиться на корточки. Молниеносный прыжок в сторону, перекат за чью-то фигуру, вновь попытка взлететь и вновь — падение. Ударившись предплечьем, Василиса еле перевернулась, на какой-то миг ошалев от боли, поэтому не сразу поняла, что перед ней вновь появилась яркая косая линия. Елена уже завела стрелу за голову, взмах — и появится перед Василисой пылающий крест. Спасения не было… — Страшно умирать? — Елена наслаждалась моментом. Еще бы, всего лишь взмах — и не будет больше девочки Василисы, которая всем так мешает… Не будет проблем, не будет времени, не будет вообще больше жизни. — Ну? Отвечай! — Стрела дрожала в руке у Елены, готовая провести смертельную черту над головой маленькой часовщицы. — Тогда умри! — взревела Елена и полоснула стрелой наотмашь. Но пылающий крест так и не появился — между Василисой и Еленой возникла фигура в белом одеянии; короткий взмах черным копьем — и стрела Елены отлетела далеко-далеко в беззвучную пустоту. — Нет, — тихо сказал отец Василисы. Его часовая стрела дрожала у самого горла госпожи Мортиновой. — Большие проблемы, Нортон, — прошипела та. — Очень большие проблемы… — Ты этого не сделаешь. — Но она должна умереть! — отчаянно взвыла Елена. — Она много знает, и я… — Я сказал — нет. — Хорошо, Нортон… — Елена выглядела очень покорной. Ярость на ее лице сменилась обожанием и преданностью, как у побитой хозяином собаки. — Как скажешь… извини… извини меня… Нортон-старший медленно развернулся к дочери, одновременно занося над головой часовую стрелу. Но Василиса не стала ждать. Единым усилием взвилась она в прыжке и хлестнула кинжалом наобум — сослепу, отчаянно, бессмысленно. Острие Стального Зубка пошло по инерции вкруговую и прочертило в воздухе сияющую голубую спираль, захватившую Василису в себя, словно в кокон. Это нечаянное действие произвело ошеломляющий эффект: стены, трибуны и люди закачались, словно были всего лишь отражены на поверхности воды, а само окружающее пространство вдруг взорвалось снопами слепяще-белых искр — казалось, Василиса очутилась в самой сердцевине праздничного фейерверка. Раздался яростный, полный бешенства вопль, который отразился гулким эхом где-то в далекой, бесконечной выси потолка над Лазорем. Вернулся шум голосов, люди на трибунах ожили, задвигались. Василиса стояла возле самой цели — вот он, заветный кружок… А вон и Лешка, взволнован, машет рукой — скорее, мол, сюда иди! Будто бы и не было битвы с Еленой, словно бы привиделось… Достигнув в прыжке желанной цифры «двенадцать», Василиса молилась о том, чтобы Ключ не подвел. Но бояться было нечего. Мгновенно почуяв Ключ, огромная черная стрела из центра Часового Круга метнулась к ней, словно живая. Василиса, не сводя глаз с узкого черного острия, со всей силы вогнала кинжал в замеченное ранее углубление. Самоцветы на лезвии вспыхнули ярко-синим, неожиданно от них пошли черные трещинки. Острие покачнулось, раздался тягучий скрип; черная стрела резко взметнулась, словно треугольная голова змеи, и застыла, изогнувшись дугой, образовывая вместе с остальными шестью стрелами своеобразный венчик. По залу пронесся изумленный шелест вздохов. — Как видите, — прозвучал громовой голос Астариуса, — через четыре с небольшим минуты Часовой Круг все-таки завертится. Слава обладательнице ЧерноКлюча — последнего из семи представленных! — Молодец, Василиска! — нервным шепотом произнес Лешка и беспокойно оглянулся. На беглый взгляд, расстояние между кружками цифр было небольшим, около трех метров. — Скорей бы все это закончилось, а то мне здесь не очень нравится. — И Лешка вновь бросил взгляд куда-то вправо. Да, ребята из золотого круга встретили появление обладательницы Черного Ключа абсолютным молчанием. Наверное, она сейчас производила странное впечатление: растрепанная, в порванной одежде. Да еще левое колено страшно саднило, и в том месте джинсовая ткань пропиталась кровью. Кажется, она поранилась, когда падала в последний раз… Василиса быстро завертела головой в поисках отца и Елены, и вдруг встретилась взглядом с Фэшем. Он стоял справа, почти рядом — цифра «один». Мальчик быстро отвел глаза. Сразу за ним — Ник: вот он недоуменно улыбается и вместе с тем хмурится, цифра «два». Диана — цифра «три». Молчат… Наверное, шокированы тем, что вот Василиса шла к Часовому Кругу взволнованная, но в нормальном виде. И вдруг доковыляла растрепанная, вся в пыли, с окровавленным коленом, в порванной футболке… Василиса быстро перевела взгляд далее. Цифры «четыре» и «пять» — пусты. Цифра «шесть» скрыта венчиком черных стрел… А вот и Норт. Растерянный, ошарашенный, злой. Цифра «семь». «Что, братец, не ожидал? » — злорадно подумала Василиса. И еле сдержала удивленный возглас. Рядом с Нортом стояла Дейла, а перед ней — Маришка. Цифры «восемь» и «девять». Девчонки наградили Василису одинаковыми презрительными взглядами. В черном плаще, с длинными распущенными волосами, Маришка очень и очень напомнила Василисе Елену. «Барби несчастная», — зло подумала девочка и встретилась глазами с Марком. Оказывается, он стоял почти рядом — цифра «десять». Лешка уже давно заметил врага, лицо его посерело от ненависти. Как ни странно, Марк усмехался. Но его черные глаза оставались злющими, он не сводил с Василисы холодного, оценивающего взгляда. Марк, как и все, молчал. Тишина становилась невыносимой, и Василиса не выдержала. — Всем здрасте! — громко сказала она, и губы как-то сами собой расплылись в глупой улыбке. — Кажется, я не опоздала, — продолжила Василиса в абсолютной тишине. Ник и Диана одновременно приложили пальцы ко рту: мол, нельзя говорить. «Ладно, — краснея, подумала Василиса. — Нельзя так нельзя». Главное, что она все-таки добралась до Часового Круга, ну а дальше… дальше будет видно. И все-таки куда делась Елена? — Ты странная девчонка, — неожиданно произнес очень знакомый голос. — Что с тобой произошло? Теперь можно говорить: время в Часовом Круге начало двигаться по-другому, и от нас уже ничего не зависит. Фэш махнул рукой. И действительно, трибуны и люди на них начали расплываться и таять. — Не ожидали тебя больше увидеть, — очень тихо добавил он, но Василиса услышала. — Не ожидали увидеть? — переспросила девочка, даже не поворачивая головы. — Хотели избавиться от меня? Не вышло. Она посмотрела вдаль. На белой лоджии возникла какая-то суматоха. Наконец она увидела госпожу Мортинову. Елена, сильно растрепанная, часто размахивала руками, растеряв всю надменность. С двух сторон к ней уже подбирались стражники… Неужели госпожу Мортинову арестуют? Наверное, часовщики заметили, что Елена попыталась напасть на Василису… Девочка перевела взгляд на Астариуса, по-прежнему сжимавшего длинный белый посох. Как ни странно, его не интересовало происходящее с Еленой, наоборот, Астариус смотрел на Часовой Круг. А Василисе даже показалось, что именно на нее устремлен его долгий взгляд. А вот и отец… Нортон-старший стоял абсолютно спокойно, неподвижен и молчалив, и тоже смотрел на дочь. Василиса не выдержала его взгляда и быстро отвела глаза. Она старалась не думать о том, что же отец хотел сделать с дочерью во временной петле: убить или освободить? Хотелось верить, что последнее, раз он спас ее… — Никто не хотел от тебя избавиться, — между тем удивился Фэш. — Наоборот, мы очень перепугались, когда ты пропала. Я думал, ты ушла… из-за меня. Ну, что я тебя дразнил и… — Почему ты не сказал мне, что моя заколка — часовая вещь? — Василиса резко повернулась к нему. — Спросил бы напрямую, и все дела. Нечего было лезть ко мне с… вопросами. — Василиса, ты о чем? — искренне изумился Фэш, тоже поворачиваясь к ней. Вокруг Часового Круга быстро сгущалась темнота: трибуны пропали, а вместе с ними и люди. А сам циферблат начал медленное, осторожное вращение. — Я про мою заколку с синим цветком! — громко сказала Василиса, разом потеряв всю осторожность — и так все слышат. — Ты знал, что это шпионская вещь, и поэтому мне не доверял никогда… — Ничего я не знал, с чего ты это взяла?! — А как же… — Василиса вспыхнула и промолчала. Марк громко и насмешливо фыркнул. «Василек…» — Стрела, ко мне! — неожиданно и громко выкрикнула Василиса, сильно испугав этим Лешку, и резко вытянула левую руку вправо, указывая на Марка. Королева лютов сообщила ей, что надо просто позвать свою часовую стрелу по тайному числовому имени, сказанному про себя, и она тут же прилетит. Но сделать это надо как можно более уверенно, чтобы стрела почувствовала «хозяйскую руку». Ярость исказила лицо Марка — из-за пазухи его плаща выскользнула золотая змейка и весело скользнула к Василисе, обвиваясь вокруг ее левого запястья. — Ух ты! — вытаращил глаза Лешка. А Василиса, не удержавшись, скрутила пальцами левой руки дулю и показала Марку. Слева рассмеялись, и напряжение разом спало. — Вот гад! — возмутился Фэш. — Он украл у тебя стрелу?! — Вы тоже хороши! — повернувшись к нему, с обидой сказала Василиса. — Хотели избавиться от меня, подсыпать снотворное! — Да с чего ты взяла? — вновь удивился Фэш. — Мы и правда думали напоить вас с Ником сонным порошком, чтобы вы легче перенесли дорогу на Белорожке, а мы бы с Дианой летели рядом… И вдруг ты исчезаешь. Что нам было думать? А потом появляется твой брат Норт с Рубиновым Ключом. Тогда мы все поняли… Что ключик у тебя того, увели. — А заколка? — Да что заколка-то? — Фэш непонимающе нахмурил брови. — Ну, когда ты приблизился ко мне… возле озера… Это было из-за заколки? Василиса не удержалась и взглянула на Марка, тот ответил ехидным, насмешливым взглядом. «Да он же наврал все! » — обозленно подумала Василиса. — А-а… Да я тогда вовсе не думал о какой-то заколке, — честно сказал Фэш. На его щеках появились озорные ямочки. Они обменялись пытливыми, изучающими взглядами. Каждый из них хотел узнать, что творится у другого в душе, но вряд ли можно было продолжить диалог при такой куче свидетелей. — А что произошло возле озера? — видя, что они замолчали, спросил Ник. — Что вы там говорите? — крикнула и Диана. — Так мы друзья? — спросила Василиса, глядя только на Фэша. — Друзья, друзья, не переживай. — Он улыбнулся и добавил громче: — Но вот позлить тебя приятно — уж больно быстро ты ведешься. Василиса улыбнулась. Ник засмеялся, Диана поддержала его, а Лешка, наоборот, недоуменно нахмурился. Марк, Норт и другие по-прежнему хранили молчание, делая вид, что им все безразлично. Наконец земля под ногами сильно покачнулась: вращение усилилось. Послышался гул, сначала тихий, но все более нарастающий — как при взлете самолета. — До встречи на месте! — прокричал Фэш, а Ник с Дианой весело помахали руками. Василиса закрыла глаза и стала думать о летнем лагере. Золотой круг неожиданно начал сужаться, а кружки с цифрами, на которых стояли ребята, стремительно приблизились к венчику стрел и находились так близко, что ребята могли схватиться за руки. Левая ладошка Василисы ощутила прикосновение руки Фэша, и в ту же минуту Лешка тоже схватился за ее правое запястье. Гул усилился настолько, что стало невозможно его терпеть. «Кажется, — успела подумать Василиса, — мои приключения только начинаются». Темнота заклубилась над ними, словно живая, и вдруг осела, сотворив вокруг Часового Круга непроницаемый заслон, — началось перемещение через время.