Две метели 6 страница

— Только вы никому не говорите… я написала, что он сходит с ума, и последняя жертва подверглась и другому виду насилия.

Как это по-женски! Конечно же, ни одному следователю не приходило в голову сыграть в таком диапазоне.

— А подписалась я фразой из ее письма…

— Какой же?

— Целую в носик.

Браво! Лучше разыграть эту партию не смог бы никто! Снегов восхищался Грушенькой, да что там восхищался! Он ее почти боготворил, но именно поэтому ему пристало быть с ней предельно честным. Она заслуживала только самого лучшего, и пусть его откровение будет стоить ее хорошего отношения, по-другому Снегов не мог.

— Грушенька… милая Аграфена Германовна, нет на свете человека, который был бы более благодарным вам, более признательным. Вы спасли не только мою жизнь, но и мою честь… и если я и могу о чем-то пожалеть, то лишь о том, что никогда не смогу просить вашей руки, в надежде прожить свою жизнь рядом с вами…

— Но…

— Пожалуйста, не перебивайте. История, которую я вам расскажу, горькая, но весьма поучительная. В двенадцатом году мне довелось бывать в этих краях. Мы с князем Белозерским ехали на фронт, и он не мог не повидаться со своей любимой женой. Как водится, мы выпили… крепко выпили, каюсь, и захотелось мне немедля ехать на станцию. Дело шло к ночи, и собиралась метель, но разве это могло остановить желающего приключений человека? Вот я и нашел их…

Снегов тяжело вздохнул и старался не смотреть на Грушеньку, которая, кажется, поняла, что является первой слушательницей этой истории. Она прикусила губу и очень серьезно смотрела на Снегова, а тот продолжил:

— Мело все сильнее, и даже мне стало ясно, что до станции мы не доедем, и, о чудо, впереди мелькнул огонек. Это была небольшая церквушка. Помнится, я обрадовался и поспешил войти. Каково же было мое удивление, когда оказалось, что меня ждали. Мне сообщили, что все готово, и спросили, можно ли начинать. Пьяный азарт овладел мной, и, не разобравшись в чем дело, я дал команду начинать. Теплый воздух вкупе с алкоголем сыграли со мной злую шутку. Сколько прошло времени, я не помнил, но очнулся уже перед алтарем, когда у меня спрашивали, беру ли я в жены какую-то Гермиону…

Грушенька, слушавшая Снегова с необычайным участием, вздрогнула и прикрыла рот ладонью. Еще бы… не часто удается услышать такие признания… даже очень начитанной девушке. Понимание, что он уже сказал самое страшное, придало силы.

— Тогда такой способ расстаться с холостой жизнью мне показался забавным. Я шел на войну и не рассчитывал выжить, а для девицы это послужило бы уроком — она за всю церемонию на меня даже ни разу не взглянула… но когда нас объявили мужем и женой, и она подняла вуаль, чтобы скрепить наши клятвы поцелуем… она увидела меня и лишилась чувств… только тогда я понял, что она ждала не меня…

— И вы…

— Я отнес ее на церковную лавку, оплатил службу и выбежал из церкви в ночь. Метель к тому времени немного стихла… как раз настолько, что можно было разобрать дорогу. Мы без приключений добрались до станции, и я выехал на перекладных в полк. Что это за церковь, я не знаю до сих пор. О том, что мне это не привиделось, свидетельствовало только кольцо, оставшееся у меня на пальце.

Снегов помолчал и закончил:

— Белозерский мне в этом деле был не помощник, потому что не мог знать, куда меня занесло той ночью. Конюх его, вскоре после тех событий, бежал к казакам... начитался, шельмец, про французских революционеров. Я осторожно наводил справки… про свою жену, но Гермионы в уезде не оказалось… поэтому…

— Вас обманули…

Грушенька смотрела на него глазами, полными слез, а ее губы дрожали. Она сглотнула и тихо повторила:

— Вас обманули…

— В чем же?

— В нашем уезде есть Гермиона… ей просто очень не нравится это имя, и она называется другим…

— Вы ее знаете?

— Боже мой… — Грушенька попыталась сморгнуть слезы. — Это были вы! И вы не узнаете меня?

Снегов побледнел и бросился к ее ногам.

⇐ Предыдущая 1 2 3 4 56