ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ 5 страница

Впрочем, он не тратил понапрасну свое время и материалы. Дэвид вспомнил абзац в «Ключе», в котором Челлини описывал свои муки творчества при создании «Медузы». Он долго не мог сделать правильную форму для отливки зеркала. «Стекло должно быть искривлено особым образом, а затем покрыто расплавленным серебром; любой брак, неважно, насколько крохотный, уничтожит всю магию предмета». У Дэвида возникло два предположения. Челлини мог сделать зеркало «Медуза» и отдать его богатой персоне, после того как он понял, что амулет не проявлял волшебных свойств. Или мастер просто подарил герцогине первое бракованное изделие, в которое он и не думал вливать воду из священного пруда.

И разве это не было похоже на него? Создав нечто ценное, Челлини заметал следы! Никто иной, как он, был творцом оптической иллюзии на знаменитой статуе Персея. Он сконструировал шкатулку с кодовыми замками, в которой хранил свои чудесные предметы и секреты колдовства. И если верить его неизданному «Ключу к жизни вечной», он вполне мог оставить нефункционирующую копию самого гениального из своих творений. Челлини был ловкач, и сейчас, через века, Дэвид понял, какой хитрый трюк он разыграл с волшебным зеркалом.

На следующей странице излагался отчет о мраморе, приобретенном для купальни. Дэвид пропустил несколько страниц, быстро осмотрел другие статьи расходов и вдруг наткнулся на примечание, написанное более красивым почерком. Оно гласило: «10 сентября 1572 года преподнесен подарок Екатерине Медичи. Пусть взгляд горгоны защитит ее от врагов».

Примечание сделал герцог Козимо. Ниже записи стояли его инициалы. Он подарил медальон своей племяннице, которая, выйдя замуж за принца Генриха де Валуа, стала позже королевой Франции. Дэвид знал, что в ту эпоху ее никто не мог превзойти по количеству врагов. Столкнувшись с мятежом гугенотов, Екатерина приказала устроить резню в Варфоломеевскую ночь. В реальности кровавая бойня длилась неделями. Тысячи религиозных противников королевы были убиты или преследовались по всей Франции. Последние утверждали, что злая итальянка прислушалась к совету, данному ей одним из придворных. Речь шла о Никколо Макиавелли, который убедил Екатерину Медичи уничтожить всех врагов одним ударом.

Дэвид откинулся на спинку кресла и попытался разобраться с полученными данными. Если существовала одна‑ единственная «Медуза», то она не имела магических свойств, заявленных Бенвенуто Челлини. Иначе он просто не отдал бы ее… А вдруг ему не оставили выбора? Мог ли герцог забрать предмет силой? Применив пытки или угрозы? Возможно, фраза «из рук художника» не означала добровольного подарка. Что, если это была дань, которую взыскали с мастера? А тот не мог противиться под страхом смерти?

Так или иначе, зеркало увезли во Францию, где и сам Челлини провел большую часть жизни, выполняя заказы французского короля. Пока это была единственная зацепка, которую удалось отследить. Будучи подарком королеве, медальон, естественно, стал частью казны. После революций и войн от этой впечатляющей коллекции драгоценных украшений остались жалкие крохи. Даже если зеркало не имело магических свойств, Дэвид должен был доставить его миссис Ван Оуэн. Найдя медальон, он выяснит правду о его волшебной силе. Хотя выкупить такой предмет из собрания французского наследия было невозможно – за любое количество денег, даже для особы с возможностями миссис Ван Оуэн. Но всему свое время. Чтобы перейти через реку, нужно было сначала добраться до моста.

Ему вдруг захотелось поделиться новостями с Оливией. Он мечтательно улыбнулся.

* * *

Копировальная машина, настроенная на работу при низких температурах и слабом освещении, аккуратно отпечатала две страницы. Уложив их в сумку, он зашагал обратно в библиотеку «Лоренциана». Дэвид мог бы позвонить Оливии, но ему хотелось насладиться впечатлением, пока, глядя в ее красивые глаза, он будет рассказывать ей о своих находках, почерпнутых из бухгалтерских книг семейства Медичи. Помимо романтических чувств, которые он больше не отрицал, у Дэвида появилась потребность услышать ее мнение и одобрение. Оливия была эксцентричной женщиной, со своевольным резким характером (он отдавал себе в этом отчет), но ее интеллект был столь оригинален, а знания такими обширными! Ему редко доводилось встречать подобных людей в жизни. Многие ее статьи и монографии, которыми она успела поделиться с Дэвидом, оставались незаконченными и неопубликованными. Однако они демонстрировали потрясающее проникновение в тему, начиная от философии Пико делла Мирандолы и кончая эволюцией европейской банковской системы. Порою казалось, что ее ум не мог фокусироваться на обсуждавшемся вопросе достаточно долго, чтобы проследить его до логического завершения. Вместо этого она отвлекалась и переходила на какое‑ нибудь заманчивое ответвление, неизменно находя там нечто ценное и теряя интерес к первоначальным посылкам.

Когда Дэвид вошел в их нишу, там никого не оказалось. Оливия либо проспала (Дэвид знал, что она была «совой»), либо отлучилась на пару часов, чтобы провести один из своих туров. Он заплатил ей аванс из денег миссис Ван Оуэн, но Оливия заявила, что не хочет отказываться от туристических групп.

– Иначе что я буду делать, когда ты бросишь меня и вернешься в Чикаго?

По мере того, как шло время, Дэвид находил эту мысль все более неприемлемой. Он уже не мог представить себя без Оливии. Но аккуратность не входила в перечень ее достоинств. Вот и теперь рядом с огрызками нескольких карандашей на столе в беспорядке лежали ее желтые блокноты. На каждой странице пестрели длинные колонки дат, имен и ссылок. Тут же валялись смятые салфетки и несколько книг в старом кожаном переплете. Дэвид не видел их раньше. Он с удивлением обнаружил, что они не имели никакого отношения к Челлини.

Когда он открыл первую книгу и перевел с латыни название, выяснилось, что это был «Трактат о самых секретных искусствах алхимии и некромантии», изданный в Палермо в 1529 году. Автором значился доктор А. Строцци. Рядом он увидел фолиант, обложкой которому служили две изъеденные червями деревянные дощечки. Между ними хранилась стопка незакрепленных пергаментных листов. Текст не имел титульной страницы, но мануал, насколько Дэвид мог понять, посвящался стрегерии – древнему колдовству, практиковавшемуся в Италии еще до Римской империи. Это тайное знание распространялось вплоть до двенадцатого века нашей эры. Еретики – приверженцы древних религий – усердно маскировались под христиан, продолжая поклоняться пантеону языческих богов. Так, например, они принимали и почитали Деву Марию, но считали ее воплощением богини Дианы. Последняя книга, лежавшая на столе, была отпечатана на тонкой пергаментной бумаге. Вновь итальянский язык. Дэвид взглянул на заголовок: «Секреты египетского масонства, переданные Великим Коптом некоему графу Калиостро». Знакомое имя, подумал Дэвид. Граф был известнейшим медиумом своего времени.

В нишу вошел доктор Валетта. В его квадратном кармане пиджака алел платок из красного шелка.

– Где ваша помощница? – с усмешкой спросил он.

– Не знаю, – ответил Дэвид, осматривая стол в надежде, что Оливия оставила ему записку.

Внезапно он заметил старые пожелтевшие карточки. Вероятно, они когда‑ то предшествовали бланкам запросов в этой же библиотеке. Они были спрятаны под одной из книг. Директор тоже увидел карточки, и прежде чем Дэвид успел сказать хотя бы слово, он схватил их и с сердитым пыхтением осмотрел заполненные графы.

– Ее обычные фокусы, – кипя от злости, произнес Валетта. – Синьорина Леви снова взялась за старое.

– О каких фокусах вы говорите?

– Куда бы она ни шла, в ее руках всегда наполненный ночной горшок… Ей нравится создавать проблемы. Она и раньше пыталась устроить такое.

Дэвид был озадачен.

– Что она сделала? Проверила, кто заказывал те же самые книги, что и мы?

Сунув карточки в карман, директор скептически взглянул на Дэвида. Казалось, он не знал, насколько можно было доверять американцу.

– Она не рассказывала вам о своей теории? Или о том, за что ее лишили возможности посещать библиотеку «Лоренциана»?

– Нет, она не говорила об этом.

Директор нахмурился, почувствовав, что сболтнул лишнее. Похоже, ему не хотелось распространять идеи Оливии. Но Дэвид не дал ему увильнуть.

– Вы должны рассказать мне всю правду. Если вы откажетесь, я узнаю все у синьорины Леви. В чем заключаются ее теории?

Валетта тяжело вздохнул. Аккуратно выбирая слова, он приоткрыл завесу тайны.

– Она верит, что мои предшественники, сотрудники библиотеки «Лоренциана», симпатизировали итальянским фашистам и сотрудничали с немецким нацистским режимом.

Дэвид в замешательстве поправил очки.

– И позвольте мне добавить, она никогда не могла предоставить веских доказательств для таких обвинений. Она распространяла сплетни о нас, разбрасывая пустые слова, как конфетти.

Директор нервно взмахнул рукой.

– Ее совершенно не заботит тот факт, что подобные обвинения могут навредить репутации нашего учреждения.

Кое в чем он был прав. Оливию мало волновала чья‑ то репутация. Хотя Дэвид мог представить побуждения. Будучи итальянской еврейкой, чья семья пострадала от фашистского режима, Оливия действительно могла придумать такую теорию. Разве Муссолини не объединил свою страну с Третьим рейхом? Но Дэвид не имел понятия, как ее теория совмещалась с книгами о черной магии, лежавшими на столе. Он так и не успел расспросить об этом. С дальнего конца читального зала послышался раздраженный голос Оливии.

– Что он там делает? – закричала она. – Не позволяй ему подходить к столу! Пусть убирается в свой офис!

Два или три посетителя посмотрели на нее со своих мест, шокированные подобным нарушением приличий. Вбежав в нишу в распахнутом и развевающемся плаще, девушка взглянула на стол и тут же заметила отсутствие карточек. Ее темные глаза гневно сверкнули, но, заметив смущение на лице Дэвида, она сдержала бушевавшие эмоции.

– Дэвид, я все могу объяснить.

– Это уже сделано, – сухим тоном сообщил доктор Валетта.

– О, я уверена, что вы наговорили на меня с три короба!

Оливия снова повернулась к Дэвиду.

– Этот человек просто администратор, исполнитель. Он ноль без палочки!

Она щелкнула пальцами, показывая, с какой мелочью имеет дело.

– Он – пешка, которая выполняет приказания своих повелителей. Кто знает, на кого он работает?! Спаси нас боже от бюрократов, которые цеплялись за свои кресла, пока гансы грабили город!

– Все ясно! – вскричал доктор Валетта. – Я уже слышал ваш вздор и не намерен терпеть оскорбления. Собирайте свои вещи, синьорина, и убирайтесь прочь из моей библиотеки…

– Вашей библиотеки? – взвизгнула Оливия.

– Отныне вы никогда не получите разрешение на вход в наши залы!

– Но я работаю на синьора Франко, – сказала она, протягивая руки к Дэвиду.

– Меня это не волнует! Пусть вас пошлет сюда даже сам папа! Вы больше не войдете в библиотеку!

Директор отвернулся от Оливии и обратился напрямую к Дэвиду.

– Вы по‑ прежнему можете использовать наши материалы. Но ваша работа должна быть научным исследованием, а не вздорным выискиванием сомнительных фактов! И с этих пор вы будете работать один.

Дэвид почувствовал раздражение. Никто никогда не подвергал его труд цензуре и административной проверке.

– Что вы имеете в виду? Вы собираетесь одобрять или отвергать мои запросы на книги?

– Абсолютно верно. Я должен знать, чем именно вы занимаетесь. Своими исследованиями или сбором компрометирующих данных для синьорины Леви.

– Это возмутительно!

– Такова необходимость.

– Тогда вы больше меня не увидите, – блефуя, сказал Дэвид.

Фактически он уже решил отправиться во Францию – за магическим зеркалом или его копией. Тем не менее ему хотелось показать характер.

– И я обязательно расскажу миссис Ван Оуэн о вашем поведении. Пусть в следующий раз она направляет свои пожертвования другим библиотекам.

Постояв пару секунд с открытым ртом, доктор Валетта попытался исправить ситуацию.

– Вы зря так волнуетесь. Как я уже говорил, наши санкции касаются только синьорины Леви…

– Мы уйдем через пять минут, – поворачиваясь к нему спиной, ответил Дэвид. – Позвольте нам собрать наши вещи.

Оливия не верила своим ушам. Очевидно, ее тоже удивил такой поворот событий.

– Не будем задерживать синьора директора, – сердито сказал Дэвид, и она начала быстро сгребать в сумку свои карандаши и блокноты.

Чуть позже, пройдя через читальный зал под удивленными взглядами других посетителей и спустившись по ступеням во двор с тенистыми арками, они покинули библиотеку, словно Адам и Ева, с позором изгнанные из Эдема. Оливия повернулась к нему и виновато склонила голову.

– Мне очень жаль, Дэвид. Извини, что так вышло. Когда ты ушел в библиотеку Академии, я заказала несколько книг. Мне хотелось заполнить пробелы в моей прежней научной работе.

– А мои исследования для тебя не важны?

– Пойми, другого шанса у меня уже не будет.

– И что ты пыталась выяснить?

– Я хотела понять, почему нацисты так интересовались Флоренцией. Мне нужно было собрать доказательства.

Тема ее работы выглядела странной. Но, с другой стороны, она объясняла научные изыскания Оливии и связывала вместе отдельные нити ее экстравагантной теории.

– Нацисты грабили не только музеи Флоренции, – рассказывала она, пока они шли через площадь Сан‑ Марко. – Они расхищали монастыри и библиотеки, разыскивая оккультные книги, которые могли бы добавить им силу и власть.

– Нечто схожее с описанием древнеегипетских ритуалов?

– Не смейся! Гитлер верил в оккультные науки. И весь его генералитет тоже верил. Третий рейх интересовался не только войной, но и мистикой. Давай не будем забывать об этом.

В другое время Дэвид с удовольствием повел бы Оливию в кафе и выслушал ее теорию. Однако сейчас он размышлял над планом дальнейших действий.

– Где ты припарковала машину? – спросил он.

– Я сегодня обхожусь без нее. Бензина нет.

Он поднял руку и помахал проезжавшему мимо такси.

– Куда мы поедем?

– К тебе домой.

Оливия удивленно приподняла брови. Но она не выглядела огорченной.

– Ты должна собрать вещи.

– Зачем? Мы куда‑ то едем?

– В Париж.

Белый «фиат» пересек три полосы и остановился рядом. Оливия устроилась на заднем сиденье. Дэвид присоединился к ней, и такси направилось к пьяцца делла Република. Из приемника доносилась тихая мелодия «Аббы». Через минуту или две Оливия не утерпела и спросила:

– Зачем нам уезжать в Париж? Что там такого важного?

Такси круто повернуло налево, и Оливия прижалась к его плечу. Дэвид молча открыл сумку и передал ей копии записей из бухгалтерских книг Медичи. Пока его спутница рассматривала ксерокопии, он тихо рассказал ей, как наткнулся на них и почему был так уверен в том, что это след зеркала «Медуза». Темные глаза Оливии радостно вспыхнули. Взглянув на записи, она восторженно кивнула:

– Значит, оно существует!

– Или, по крайней мере, существовало, – ответил Дэвид.

– А что, если твоя догадка верна и это просто копия?

– Чтобы говорить о копии, нужно иметь оригинал. Меня послали за зеркалом, и я найду его, каким бы оно ни было.

Дэвид не сказал ей о том, что ему подсказывало сердце. Он не сомневался в своей интуиции. След вел к настоящей «Медузе». Когда он вернется с зеркалом в Чикаго, миссис Ван Оуэн выполнит свое обещание. Теперь он верил в это еще сильнее. Он должен был верить! Ради Сары и себя самого.

– Если медальон Челлини увезли во Францию, – размышляя вслух, сказала Оливия, – он наверняка стал частью королевских сокровищ.

– Совершенно верно, – согласился Дэвид. – И хранился в казне вплоть до революции.

– А затем достался какому‑ то гражданину Французской республики.

В обществе Оливии он редко успевал закончить свою мысль. Пока такси металось в гудящем, как рой, транспортном потоке, Оливия молча смотрела в окно. Дэвид, используя возникшую паузу, продумывал следующий этап путешествия. Интересно, как быстро они смогут отправиться в путь? Вытащив телефон, он нашел информацию о ближайших рейсах, отбывающих в Париж. Его интересовала не стоимость билетов, а время отправления. После того как Оливия соберет свои вещи, они заедут в «Гранд», затем в аэропорт…

– Как долго ты планируешь задействовать меня в своих поисках? – спросила его спутница.

– Сколько потребуется, – ответил Дэвид, не отрывая взгляд от экрана мобильного телефона.

Если они поторопятся, то успеют на рейс «Алиталия», отбывающий в три часа дня.

– Но зачем я нужна тебе в Париже? – с несколько необычной интонацией в голосе поинтересовалась Оливия.

– Я плохо знаю французский язык, – не думая, солгал Дэвид.

Он почувствовал, как она замкнулась в себе. Ему не нравилось, что между ними возникала стена недомолвок. Он не знал, как рассказать ей о своих истинных чувствах и мыслях. О том, что его поиски «Медузы» были связаны с отчаянной надеждой на спасение сестры. Дэвид пока не признался ей даже в этом. Слишком многое пришлось бы рассказать тогда, а он не знал, откуда начинать свою историю. Во всяком случае, салон такси казался неподходящим местом для таких признаний.

– Оливия, – смущенно произнес он, – мне нужна твоя помощь. Без тебя я не прорвусь через препоны французской бюрократии и путаницу их архивов.

– Значит, причина лишь в этом? Я нужна тебе только для поисков зеркала?

Господи! Он снова начал танцевать не с той ноги. Его французский был в сотню раз лучше, чем умение выражать мысли в присутствии Оливии.

Такси остановилось у пешеходного перехода. Водитель, недовольный беспрерывным потоком людей, начал давить на клаксон, затем прорвался через небольшую брешь в толпе и прибавил скорость. Обычно Дэвид не одобрял такую безрассудную манеру вождения, но сегодня он был настолько взволнован, что оставил маневр таксиста без комментариев.

– Скажи, та особа, на которую ты работаешь… – начала Оливия.

– Миссис Ван Оуэн? Она вдова. Живет в Чикаго. Очень богатая женщина. Она оплатит все наши издержки.

Он почувствовал, что в словесном описании его заказчица выглядела более солидной дамой, нежели в действительности.

– Ты сказал, что она согласна на все ради этой «Медузы»?

– Да, она согласна на все.

– А ты? – глядя на него, спросила Оливия. – Почему ты так заинтересован в поисках зеркала?

– Мне обещали повышение по службе.

Он не хотел раскрывать всю историю. Не здесь. Не сейчас.

– И если я найду медальон, мне хорошо заплатят.

Она нахмурилась и покачала головой.

– Нет, ты что‑ то скрываешь.

У Дэвида уже в который раз возникло ощущение, что она видела его насквозь.

– Ты не тот, кто работает за деньги.

– Разве? Значит, я, по‑ твоему, говорю неправду?

– Ты похож на меня. Деньги для нас не важны. Нам интересны знания. Нас влечет к себе истина. Если бы мы стремились к деньгам, то выполняли бы другую работу. Были бы банкирами или букмекерами.

Оливия произнесла последние слова с подчеркнутым презрением. В принципе, он был согласен с ее точкой зрения.

– Мы погружаемся в свои исследования со страстью, – продолжила она. – Наша работа основана на любви и на какой‑ то личной устремленности, которая подталкивает нас вперед.

Казалось, что ее стрела попала ему прямо в сердце. Он с радостью рассказал бы ей о реальных ставках: о болезни сестры и странном обещании таинственной благодетельницы. Ему надоело нести этот груз тайн. Но Дэвид боялся, что, вопреки своей непредубежденности, она воспримет его слова как бред сумасшедшего.

– Если мы будем сотрудничать, то с этой минуты ты должен говорить мне правду, – сказала она.

Такси, почти не сбавляя скорости, свернуло на узкую улицу. Инерция прижала Дэвида к Оливии.

– Ты согласен?

– Да.

– Сейчас направо, – сказала водителю Оливия. – Следующее здание после кафе.

Они вышли из такси и направились к крыльцу. Поднимаясь на третий этаж по шатким ступеням с потертым ковром, Дэвид подумал, что его жилище выглядит гораздо симпатичнее. Оливия остановилась у двери, украшенной открыткой с изображением Лаокоона и его сыновей. Она вставила ключ в замок и с удивлением обнаружила, что тот уже открыт. Она с опаской переступила порог. Даже при задернутых шторах Дэвид заметил на полу разбросанные вещи. В квартире царил хаос. Когда Оливия включила свет и увидела опрокинутый деревянный насест, она испуганно прошептала:

– О боже!

В ее жилище побывали грабители. Осталось убедиться, что они ушли.

– Жди здесь! – сказал Дэвид.

Он осторожно прошел через гостиную и, приблизившись к полуоткрытой двери, уловил какой‑ то шум внутри комнаты. Внезапно что‑ то серое пролетело мимо его лица, дико взмахивая крыльями. Он едва успел отступить назад. Большая сова опустилась на стол, заваленный книгами.

– Глаук! – вскричала Оливия.

Дэвид снова услышал странный шум, доносившийся из спальной. Звук походил на приглушенный стон. Толкнув дверь одним пальцем, он увидел мужчину с кляпом во рту. Тот наполовину сполз с постели. Его руки были опутаны телефонным шнуром и привязаны к спинке кровати. На лице и шее виднелась засохшая кровь. Дэвид бросился к нему на помощь. На пороге появилась Оливия.

Взглянув на мужчину, она в ужасе прошептала:

– Джорджо? Ты?

* * *

К тому времени, когда машина «скорой помощи» приехала и уехала, а полиция закончила опрашивать Оливию, было уже поздно думать о рейсе, на который рассчитывал Дэвид. По мнению карабинеров, в квартиру вломился вор. Чуть позже его вспугнул Джорджо, который вернулся, чтобы забрать свои вещи. Оливия сказала, что пропало лишь несколько дешевых украшений.

– Главное, что он не взял мои книги, – говорила она полицейским. – А других ценных вещей в моей квартире не было.

Большую часть времени Дэвид провел снаружи. Он сидел на крыльце и размышлял над странным стечением обстоятельств. Инцидент с квартирой Оливии мог оказаться не просто случайным ограблением. После того как он начал работать на миссис Ван Оуэн, его преследовали странные события. Взять хотя бы тот случай, когда его едва не задавили у зимнего катка. Что, если это ограбление было как‑ то связано с прошлыми неприятностями? Или его страхи объяснялись нервным напряжением? Дэвид снова посмотрел на часы, прикидывая, как быстро они с Оливией могут добраться до Парижа.

Когда последняя полицейская машина уехала, его прекрасная помощница села рядом с ним и сказала:

– Мы с Джорджо расстались несколько месяцев назад. Последнее время он проходил стажировку в Греции.

– Ты в порядке? – спросил Дэвид, по‑ дружески обняв ее за плечи.

Она вздохнула и смущенно прикурила сигарету.

– Тебе придется остаться здесь, чтобы ухаживать за Джорджо?

– Ухаживать? За ним?!

Она возмущенно выдохнула струю дыма.

– Пусть этим занимается его новая подруга.

Дэвиду показалось, что с его сердца свалилась огромная тяжесть. Он со стыдом признался себе, что испытал смятение чувств, увидев Джорджо в квартире Оливии. И главным вопросом был следующий: любила ли она своего бывшего парня?

– Тогда, быть может, ты согласишься на поездку в Париж? Через полтора часа отходит скорый поезд. Мы успеем, если поторопимся.

Она ничего не ответила. Ему потребовалось несколько секунд, чтобы заметить ее дрожь и тихие всхлипывания. Он обнял ее крепче, вдруг осознав тот шок, который она испытала. Оливию только что допрашивала полиция. Ее квартиру ограбили, а бывшего любовника увезли в больницу. Дэвид, такой красноречивый, когда речь шла о редком издании Данте, теперь не находил нужных слов. Забытая зажженная сигарета, дымившаяся в ее тонких пальцах, в конце концов упала на выщербленные ступени. И когда она приподняла голову, открыв ему темные и мокрые от слез глаза, он понял, что никаких слов сейчас не требовалось. Дэвид прижал Оливию к себе и нежно поцеловал в губы. Ответа не последовало. Ее уста были холодными как лед. В глазах застыл вопрос.

– Ты нужна мне, – сказал он.

– Потому что я говорю по‑ французски лучше тебя? – с печальной улыбкой спросила она.

Ее плечи по‑ прежнему дрожали.

– Je vous aide, parce que je t’adore, – сказал он на чистейшем французском языке. – Ты нужна мне, потому что я обожаю тебя.

Затем он вновь поцеловал ее. Губы Оливин стали мягкими и теплыми. Она уже не дрожала. Какое‑ то время они сидели на потрескавшихся ступенях, молча обнявшись. Дэвид спрятал лицо в ее черных волосах. Его пальцы ласкали плечи прекраснейшей из женщин. И это был самый счастливый – за очень долгое время – момент в его жизни, такой невыразимо сладкий, что он хотел продлить его на вечер и ночь.

Глава 18

Укрывшись в густой тени, Челлини наблюдал за катафалком, проезжавшим через площадь. Когда тот остановился у базилики делла Сантиссима Аннунциата, четверо членов Академии подняли гроб на плечи и вместе с одетыми в траур людьми направились к древней массивной двери. Несколько монахов отворили тяжелые створки. Бенвенуто поправил серебряный венок на голове и убедился в том, что магический предмет по‑ прежнему действовал.

Невидимый и никем незамеченный, он слился с толпой, которая, пройдя под узкой аркой, вошла в знаменитый Кьострино деи Воти, или Монастырь обетов. На протяжении многих веков паломники, приходившие взглянуть на чудесную фреску Благовещения, оставляли здесь в качестве подношений восковые свечи и фигурки. В этот вечер 15 февраля 1571 года все свечи из белого, желтого и коричневого воска сияли огнями, освещая вместе с сотней факелов пространство в глубине базилики.

Сама церковь, ранее называвшаяся Молельней слуг Марии, была возведена в 1260 году. Под ее куполом располагался длинный неф с примыкающими алтарными нишами и ротондой, где находилась знаменитая фреска. Легенда гласила, что роспись начал один из братьев ордена сервитов. Через некоторое время он потерял надежду сделать фреску красивой, отчаялся и, бросив кисти, погрузился в сон. Когда он проснулся, картина была уже готова. Ее завершили ангелы.

Теперь же в заполненном помещении при свете свечей и мигавших факелов фреска казалась почти незаметной. Гроб поместили на высокий помост, и монахи, помахивая курильницами с ладаном, медленно обошли вокруг него. Их песнопение успокоило людскую суету. Друзья и родственники мастера в сопровождении многих почитателей прошли гуськом к церковным скамьям или торжественно встали в боковых молельнях. Их головы были опущены. Позы выражали скорбь и сожаление. Пока Челлини не имел претензий к публике. Он увидел здесь даже некоторых недругов. Они тоже пришли послушать похоронную речь – или, возможно, захотели лично убедиться в его смерти.

Молодой монах, которого он прежде никогда не видел, подошел к алтарю и начал читать молитву. Честно говоря, Челлини не был знатоком церковных ритуалов. Он повидал в своей жизни столько плохих и продажных людей, что разуверился в христианских добродетелях. Он сам совершал поступки, которые вряд ли могли найти понимание у какого‑ нибудь монаха, священника или даже папы римского. Челлини спорил с догмами – как в церкви, так и вне ее. Поэтому он не ожидал какого‑ либо прощения. Он исчерпал кредит терпимости по отношению к себе не только в церквях Флоренции, но и при папском дворе. Чтобы сохранить секрет бессмертия и остаться при этом на свободе, Челлини решил разыграть публичную сцену своего погребения. Он продумал план действий с такой же тщательностью, как прежде проектировал статую Персея для центральной площади города.

Несколько последних лет он отращивал бороду и посыпал ее тальком, создавая видимость почтенной седины. В общении с людьми Челлини притворялся согбенным стариком, потерявшим память, хотя по‑ прежнему помнил все отменно. Он старательно распространял слухи о том, что страдает плевритом. Иногда в дневное время, когда ему полагалось работать в студии, он не вставал с постели, хрипя и кашляя на всю округу. Завершающим мазком стали похороны Микеланджело. Челлини не участвовал в них, сославшись на сильные боли в груди. Тем не менее он отдал последнюю дань уважения великому мастеру, перехватив повозку, на которой тело Микеланджело перевозили из Рима. Он был шокирован, увидев, что труп его кумира – божественного гения! – сунули в кипу сена, словно какой‑ то ящик с керамикой. Челлини лично омыл его тело и попрощался с ним. Он считал этого человека воплощением творческого совершенства и знал, что его имя будут помнить веками после того, как сотрется память о любом из ныне живущих властителей и придворных Медичи.

Внезапно он заметил герцога. Черт побери! Козимо приехал на похороны из Кастелло, где находилась его вилла. В знак траура он добавил к своему наряду черную накидку и темную бархатную шапочку. На его груди висел серебряный оберег от сглаза, подаренный ему покойной женой. То был неудачный образец амулета, который Челлини украсил рубинами. Глаза горгоны мерцали в свете факелов. Бенвенуто в тысячный раз подумал о дубликате этой вещи – о простом медальоне без ярких драгоценных камней. О волшебном зеркале, наделенном невообразимой силой. Надменный герцог Кастро сорвал амулет с его шеи. Скорее всего, медальон хранился теперь в ватиканской казне среди папских сокровищ. Увидит ли он его вновь? Вернет ли он себе когда‑ нибудь волшебную и настоящую «Медузу»?

⇐ Предыдущая 9 10 11 12 131415 16 17 18 Следующая ⇒