Хелпикс

Главная

Контакты

Случайная статья





Я БЫЛА ЖЕНЩИНОЙ С МУЖСКОЙ ПРОФЕССИЕЙ, НО НАЛИЧИЕ ПИСТОЛЕТА НЕ ОЗНАЧАЛО, ЧТО МЕНЯ ВОСПРИНИМАЛИ ВСЕРЬЕЗ.



Я БЫЛА ЖЕНЩИНОЙ С МУЖСКОЙ ПРОФЕССИЕЙ, НО НАЛИЧИЕ ПИСТОЛЕТА НЕ ОЗНАЧАЛО, ЧТО МЕНЯ ВОСПРИНИМАЛИ ВСЕРЬЕЗ.

Мой напарник Даллас Гутьеррес направлялся в мою сторону. Он на все сто процентов выглядел как ночной охотник в своей черной кожаной куртке и черных ботинках. Иногда я думала, что он слишком красив, чтобы быть реальным. Его волосы были темными и густыми, а иссиня-черные локоны спадали в сексуальном беспорядке на широкие, мускулистые плечи. Идеальные брови возвышались над прекрасной формой глаз. Идеальные скулы обрамляли его идеальный нос. Иногда он улыбался, демонстрируя идеально белые зубы, но даже тогда его глубокие карие глаза смотрели острым взглядом охотника.

– Как думаешь, Миа? Чужой?

– Абсолютно.

Его глаза заблестели.

– Ты уверена?

Я бросила на него взгляд, говоривший «Ты издеваешься надо мной? ».

– Может ли женщина потерять 79 килограмм лишнего веса при разводе со своим мужем?

– Черт, – он усмехнулся. Его голос звучал густо и хрипло в этих сумерках. – Не удивительно, что ты все еще одна. Ты невыносима.

Да, черт возьми, так и было. Именно такой я и была.


Глава 1

Полночь. Время нечистой силы, как говорят некоторые. Так как было 00: 07, а я стояла над трупом, с этим утверждением нельзя было не согласиться.

 Потерпевший, Уильям Х. Стил, 36-летний белокожий мужчина под два метра ростом, весом около 104 килограммов, с каштановыми волосами, карими глазами, лежал голым на постели из замерзших зимних листьев. Лунный свет освещал все вокруг, в том числе и сухую листву, обрамлявшую его мускулистое тело. У него не было открытых ран и ушибов. Ни одно пятнышко не омрачало его совершенную кожу. Он умер совсем недавно: тепло еще исходило от него и испарялось в ледяном ночном небе.

 Агенты по исследованию и устранению чужих, также известные как А. У. Ч., прочесывали местность, тщательно обыскивая каждую травинку, каждый кусочек грязи. Их слабое бормотание эхом раздавалось у меня в ушах. Я старалась не слушать их и сосредоточиться на лежащем передо мной трупе. Ноги мужчины были слегка расставлены и согнуты в коленях. Одна из его рук находилась за головой, а другая лежала на его пенисе вместе с…Что это, черт возьми? Я присела на корточки. Глаза сузились, когда я протянула руку в перчатке и сунула палец под материал. Бледно-голубая лента, повязанная идеальным бантом.

 Я нахмурилась. Он что, что-то вроде подарка?

 Да. Он определенно был подарком. Я нахмурилась. Иней сверкал в его волосах, как алмазы на темном бархате. Но он находился на холоде недостаточно долго, чтобы покрыться инеем полностью. Он был подарком, который должен был выглядеть чувственно, соблазнительно, привлекательно. Для кого-то он был словно предвкушением долгой ночи сексуального наслаждения.

 По мне, он просто был похож на труп, чем, в сущности, и являлся на самом деле.

 Его глаза смотрели вперед, губы были немного синие, но он не дрожал от холода. Мертвый подарок. Кроме того, его яички были гладкими и блестящими, как мрамор, а не сморщенными, как, наверное, у всех находящихся здесь мужчин.

 Я поднялась, качая головой.

Возможно, моя оценка была слишком черствой и равнодушной, а юмор – неуместным. Трупы были обычным явлением в моей работе, и я не могла позволить себе смотреть на него как на реального человека. Если бы я дала слабину, то меня бы переполнили мысли о том, что он когда-то надеялся, мечтал, думал и чувствовал. Я бы плакала о семье, которую он оставил после себя, задумалась о его жизни, которая когда-то бежала по его венам.

Я не могла этого допустить, поскольку сама хотела жить. А со слезами придет невнимательность, которая приведет за собой смерть. В свой первый год работы я большую часть времени оплакивала жертв, а не охотилась на их убийц, и чуть было сама не стала их жертвой. Я взглянула на свое запястье. Черная перчатка не прилегала плотно к манжетам пиджака, оставляя видным небольшой участок кожи. На этом участке красовалась татуировка с изображением косы жнеца. Татуировка была одной из многочисленных напоминаний для того, чтобы я оставалась бесстрастной.

Я сделала эту татуировку сразу же, как только пришла в себя после избиений беспощадной чужой. Пока я упивалась горем за очередную жертву, лица которой я даже и не вспомню сейчас, поглощающий энергию Рикон напал на меня сзади и надрал круглый зад охотницы.

Тогда я поклялась никогда больше не плакать. И я сдержала свою клятву. Слезы были слабостью, которую могли себе позволить только гражданские. Я же – охотница за чужими. Я часть команды А. У. Ч., работающая то ли за, то ли против Нью-Чикаго П. Д. – в зависимости от того, что мне больше подходит в то или иное время. Каждую ночь я преследую и убиваю чужих. Пока я расследую смерть или сама несу ее, я должна засунуть свое плохое настроение куда подальше и хоть из-под земли, но добыть хорошее расположение духа, чтобы сосредоточиться на фактах.

 Я люблю свою работу, несмотря на все эти трупы и кровь, хотя, может, поэтому и люблю. Я люблю разгадывать головоломки, складывать пазлы из улик в единую картину. Мне нравится, что раз за разом, я избавляю Землю от непрошеных гостей.

 Да, некоторые чужие – мирные. Им позволено жить и работать среди нас. И их я не трогаю. Но есть и другие! Насильники, воры, убийцы… Их я презираю…

 Сторонники чужих часто спрашивают меня, испытываю ли я, охотница, легализованная убийца, чувство вины? Мой ответ: Черт, нет. Почему я должна чувствовать себя виноватой за уничтожение чужих? Я горжусь своей работой. Я удостоена чести делать то, что я делаю. Чужие, которые живут человеческими смертями, заслуживают пули из моей пушки.

 Резкий порыв ветра унес прочь мои воспоминания, разбрасывая хлопья снега в разном направлении. Подол длинной черной кожаной куртки заколыхался вокруг моей икры. Синоптики обещали четыре дюйма снега, поэтому мне нужно работать быстро. Двадцать минут назад я получила звонок от моего босса – командующего Джека Пагоса. Он проинформировал меня о сложившейся ситуации. Он также сообщил мне, что к утру у меня уже должен быть подозреваемый, иначе весь следующий год я проведу за письменным столом.

 Уильям Стил, счастливый муж и отец, был похищен из своего дома за четыре недели до этого. Его жена и новорожденный ребенок спокойно спали во время вторжения, оставшись целыми и невредимыми. Точка входа похитителя неизвестна.

 Вскоре после этого исчезли еще четыре темноволосых, темноглазых мужчины. Один из них был похищен со своего рабочего места, двое были похищены прямо с людной улицы во время обеденного перерыва. Как ни странно, не было ни свидетелей, ни малейшей улики, которые часто остаются при подобных случаях. Загадочная природа каждого исчезновения делала чужих главными подозреваемыми.

 Всего полчаса назад патрульный охотник нашел Стила на этом пустынном поле Южного округа. К счастью, охотник сохранил все в первоначальном виде до прибытия моей команды. Первое, что я заметила – на теле Стила не было никаких следов пыток или признаков того, что его удерживали.

 Во-вторых, я поняла, что его смерть не была следствием вспышки ярости или гнева, так же, как я знала, что убийство не имело ничего общего с глупостью или развлечением. Сцена была слишком точной, идеально спланированной. Господин Стил был убит не случайно.

 За что? Я пока не могла понять.

 Я глубоко вздохнула и успокоилась. Медленно сделала еще три вдоха. Когда я, наконец, выдохнула, улыбка поселилась на моем лице. Начиная с первого похищения, никто не мог угадать, какая из сорока восьми чужих рас причастна к этому, но я уже сократила их до трех.

 Жертвы были убиты ядом. Онадином, если быть точной. Неокисляющийся наркотик, используемый видами ЗиКарас, Аркадии, и Мекс для выживания на нашей планете. Они не могли дышать нашим воздухом без этого препарата. Для тех же, кто дышал кислородом, он был смертелен. Кроме того, его было практически невозможно обнаружить. Практически, но не полностью. Некоторые могли определить Онадин по его запаху, тонкому аромату, похожему на влажный ветер во время летнего шторма.

 Я была одной из тех немногих, кто обладал этой способностью, и сейчас я уловила этот запах. Запах заполнил мои ноздри, опьяняющий и сладкий, такой прекрасный и в то же время смертельный. Он был для меня даже более очевиден, чем запах отходов, гниения пищи или обугленного листа, которые играли большую роль в нашей работе. Конечно, мои наблюдения не светились неоновой стрелочкой над головой убийцы со словами «Это я сделал это», но они указывали в правильном направлении.

 Тем не менее, мне нужно было больше.

 Я осмотрела участок справа от меня, подумала, затем просканировала область слева от меня. Моя целевая группа уже растворилась в ночи за исключением случайных огоньков фонарей, которые еще светили в темноте.

 Я сфокусировала свой взгляд дальше, вглядываясь в высокие дубы, прорезающий небо. Деревья были редкими, их стволы голыми, а кора покрыта тающим льдом. Между деревьями расположились дома и офисы. Я имею в виду частные предпринимательства. Люди называют этот район «Забытый угол шлюхи». Однажды я была оштрафована за то, что произнесла вслух название этого богом забытого места.

Интересно, видел ли кто-то из жителей что-нибудь необычное? И сообщат ли они нам это?

 Я уже отправила своих самых очаровательных агентов опросить каждого жителя в зоне мили. Но сейчас поздняя ночь, а гражданские лица, как правило, капризны и недоверчивы. Кроме того, Южный округ был известен своей ненавистью к правоохранительным органам, в независимости человек это или нет.

 – Как думаешь, Миа? – Даллас Гутьеррес, мой напарник, направился в мою сторону. Он был одет в черную кожаную куртку и черные ботинки, которые плотно обволакивали его тело. Иногда мне казалось, что он слишком красив, чтобы быть реальным. Его волосы были темными и густыми, а иссиня-черные локоны спадали в сексуальном беспорядке на его широкие, мускулистые плечи. Идеальные брови возвышались над прекрасной формой глаз. Идеальные скулы обрамляли его идеальный нос. Иногда он улыбался, демонстрируя идеально белые зубы, но даже тогда его глубокие карие глаза смотрели острым взглядом охотника.

Это заставляло меня восхищаться им.

Не раз Даллас Гутьеррес сталкивался со смертью, но всегда умудрялся остаться живым. Он был таким человеком, который бросится в опасность без колебаний. Он считал безопасность своих друзей выше своей собственной и никогда не жалел о своем выборе, даже когда был ранен и истекал кровью. Он спасал мне жизнь такое количество раз, что я должна выбить тату с его именем у себя на заднице.

 – Что ты думаешь? – повторил он. – Какие виды чужих могут быть причастны?

 – ЗиКарас, Аркадии, или Мекс.

 Его глаза заблестели.

 – Ты уверена?

Я бросила на него взгляд, говоривший «Ты издеваешься надо мной? ».

 – Может ли женщина потерять сто семьдесят пять фунтов лишнего веса при разводе со своим мужем?

 – Черт, – он усмехнулся. Его голос звучал густо и хрипло в этих сумерках. – Не удивительно, что ты все еще одна. Ты невыносима.

 Да, черт возьми, так и было. Именно такой я и была.

 Я была женщиной с мужской профессией, но наличие пистолета не означало, что меня воспринимали всерьез. Сначала даже Даллас не относился ко мне всерьез. Всю первую рабочую неделю он добивался, чтобы меня перевели.

 – Женщины не могут быть охотниками, – говорил он такое количество раз, что я хотела высечь эти слова на его груди, пока он спал в своей кровати.

 Я вешу 54, 5 килограмма при росте 167 сантиметров. Мне всего двадцать восемь лет, но у меня железная воля. И я не приму оскорблений ни от кого, особенно, если речь идет о моей работе. В первый раз, когда мы с Далласом практиковались в рукопашном бою, я уложила его на лопатки за три секунды, прижимая ладони к его горлу, пока он хватал ртом воздух. Забавно, но после этого мы стали лучшими друзьями, и он больше никогда не заикался о моем переводе.

 – Откуда такая уверенность в себе? – спросил он, скрестив руки на груди и буравя меня хмурым взглядом. В руках он держал полиэтиленовый пакет.

 Я пожала плечами.

– Ты когда-нибудь слышал про бритву Оккама? – он заморгал, тем самым давая мне понять, что слышит об этом впервые. – Бритва Оккама является законом девятнадцатого века, который гласит, что самое простое объяснение таинственных событий, скорее всего, и является правдой.

 Его брови нахмурились, а глаза вспыхнули темным огнем.

– Как, черт возьми, ты пришла к выводу, что подозреваемые входят именно в группы, которые не переносят кислород?

 – Я чувствую запах Онадина, – сказала я, борясь со смешком.

 – Господи, – проговорил он. – Я был рад, что знал хоть что-то, чем ты не обладала. Спасибо, теперь ты убила все мои надежды.

 – Всегда, пожалуйста. А теперь поговорим о том, что у тебя в пакете.

 Как только слова сорвались с моих уст, с его лица схлынули все эмоции. Молча, он всматривался в меня, словно пытаясь измерить мою внутреннюю силу. Я знала, что он видел. Прямые черные волосы, плотно стянутые в хвост, хотя несколько прядей уже выбились из общей массы. Большие голубые глаза, которые видели больше зла, чем добра, овальное лицо с тонкими скулами, более подходящими для балерины, чем для охотницы.

 Моя внешность работала на меня время от времени. Подозреваемые ожидали от меня женственности и нежности, а это давало мне шанс застать их врасплох. В то же время, это работало и против меня. Порой я жалела, что у меня нет густых усов и длинного отвратительного шрама.

 Я не отвела взгляда от Далласа. Вздох скользнул по его губам, оставив недосказанными слова «Ты выиграла», хотя он и не ответил на мой вопрос сразу.

 – Заметила какие-нибудь улики около тела? – спросил он.

 Я посмотрела на землю, изучая ее.

– Нет

 – Так же как и мы, хоть и проверили каждый сантиметр грязи в этом забытом Богом месте. Сначала мы думали, что кто-то совершил это гнусное дело по схеме «напакостил и смылся с планеты».

 Я прокрутила эту версию в голове.

– Может быть. Но большинство чужих прибыли сюда через порталы между мирами. Не на космических кораблях. Таким образом, у них нет доступа к технологии, необходимой для молекулярного переноса. Кроме того, убийца очень самоуверен. Что может быть лучше, чем оставить тело здесь, на глазах у свидетелей, и ускользнуть?

 – Поверь в нас, Миа. Я сказал, сначала мы подумали... Вскоре мы поменяли свою точку зрения.

С самодовольной улыбкой он начал болтать полиэтиленовым пакетом перед моим лицом. Внутри было шесть нитей белых волос.

– Нашел их на одной из веток.

Я нахмурилась, изучая волосы более внимательно. Они были толстые и грубые, и... мой хмурый взгляд углубился. Там было не шесть отдельных волосков, а только два. Три волоска в фолликул.

 – Аркадии, – сказала я, что подтверждало мои догадки с Онадином. Только у Аркадии росло по три волоска из одного фолликула.

 Даллас кивнул, его лицо вдруг стало напряженным.

– Ты сделала это.

 Страх прокатился по моим нервным окончаниям, живот скрутило в тысячу маленьких узлов. Стоило ли подозревать ЗиКарас или Мекс? Из всех чужих, вторгнувшихся на нашу планету, Аркадии были самыми сильными, самыми смертоносными. Самыми сложными для поимки. Их психические способности были хорошим оружие против нас, помогая им избежать захвата. И их талант контроля над разумом... Черт. Я даже не хочу думать об этом.

 Не удивительно, что не было никаких следов вокруг тела. Аркадии могут с легкостью использовать телекинез, чтобы уничтожить их.

 – Удачи нам, – сказал Даллас. Его голос оборвал молчание. – Маловероятно, что мы найдем остальных живьем.

 – Мы найдем их, – сказала я, делая вид, что ни капли не сомневаюсь в этом.

Он вздохнул и кивком указал на труп.

– Одного не могу понять. Почему только мужчины с темными волосами и такими же глазами?

 Я была на все сто уверена, что знаю ответ.

– Наш убийца – женщина, которую привлекают мужчины с внешностью абсолютно противоположной той, что свойственна ее сородичам.

 Уголки его рта дернулись.

 – Снова Бритва Оккама?

– Просто гениальная дедукция.

Порывы ветра закрутился вокруг нас, в результате чего мои волосы на мгновение упали на лицо. Я спешно убрала их за уши.

– Я думаю, что она хотела заиметь Стила и других в качестве своей новой секс-игрушки, но не смогла получить их законным путем.

 – Давай будем объективными. Ни одна женщина не может быть настолько сильной, чтобы свалить человека такой комплекции.

 – Ну, тебе виднее, – сказала я, похлопывая пистолет и напоминая ему, что я могу засадить стальной ствол в его горло, если захочу. Я опустилась на колени и вытащила ленту, привязанную к пенису Стила. – Посмотри на это. Человек станет такое делать?

 – Нет, – Даллас медленно покачал головой. – Точно, нет.

 – Эй, Снег, – только один мужчина мог назвать меня так. Я узнала глубокий баритон Призрака, он был человеком, работать с которым было одно удовольствие. Он был добрым, честным и мужественным, что отличало его от любого другого, кого я когда-либо встречала.

 – Да, – ответила я и выпустила ленту. Я встала на ноги, отыскивая в темноте его шоколадного цвета кожу. Он стоял в нескольких метрах от нас. Его улыбка была словно маяком в ночи.

 – Почему бы тебе не прийти и не сделать это со мной? Мне это принесет куда больше наслаждения, чем Стилу, – поддразнил он меня, подмигнув. Конечно, Призрак не мог не воспользоваться своим своеобразным чувством юмора.

– Последний из мужчин, который предложил мне свое достоинство, упал на пол в позе эмбриона и с криком звал мамочку.

 Он добродушно рассмеялся.

 – Тогда держись подальше от моего сокровища, – переведя дыхание, он добавил. – Нам установить силовое поле над трупом, чтобы защитить его от непогоды?

 – Нет, пока нет, – я хотела осмотреть его еще раз чуть позже.

Я вновь обратила свое внимание к Далласу, который водил рукой по своей щетине.

– О чем ты думаешь?

 – Убийца принял довольно непростые меры, чтобы оставить здесь тело, – сказал он. – И поработал умом, чтоб уничтожить все доказательства.

 – Наша девочка зрелищна и жестока в тоже время. Она потратила немало времени, трудясь над каждой деталью. Посмотри, как тело жертвы идеально выровнено? Посмотри, как иней прекрасно покрывает его волосы?

 Пауза.

 – Я предполагаю, что он сделал что-то, что действительно взбесило ее.

 – Черт подери, – сказал Даллас. – Это наказание приравнивается к унижению, нет ничего более унизительного, чем войти в историю как человек, которого нашли в грязном поле с привязанной к члену рукой, – фыркнул он с ехидной полуулыбкой. – Может нам стоит опросить несколько моих бывших подружек. Вдруг они намеревались сделать нечто подобное.

 На протяжении многих лет я встречалась со многими подружками Далласа. Некоторым из них не мешало удалить лед из вен хирургическим путем. Эту мысль я высказывала не один раз. Не то, чтобы он когда-либо прислушивался к моим гениальным мыслям. Я покачала головой и сказала:

 – Все, что мы получим от твоих бывших – это обморожение, поэтому мы вынуждены отказать себе в удовольствии допросить их прямо сейчас.

Он бросил на меня быстрый взгляд и усмехнулся:

 – Так, так, мисс Сноу. Неужели я слышу ревность в вашем тоне?

 – Укуси меня, Даллас.

 – Хм, с удовольствием, Миа.

 Он шутит, я знала наверняка. Наши отношения никогда не носили сексуального подтекста. И никогда не станут такими. Секс уничтожил куда больше партнерских отношений между мужчиной и женщиной, чем смерть, и видит Бог, я ни за что не позволю этому случиться.

 Я смотрела на тело в течение долгого времени, новая волна вопросов заполнила мое сознание.

– Я хочу, чтобы ты и Джексон опросили семью жертвы утром, – сказал я. Джексон был еще одним членом моей команды. В то время как Даллас был мастером запугивания, Джексон был человеком, который мог с легкостью задать личные вопросы и каким-то образом добиться ответов на них.

– Я хочу знать все тайные сексуальные предпочтения господина Стила, каждую женщину, на которую он когда-либо посмотрел. Я хочу даже знать марку нижнего белья, которую он предпочитал.

Красивое лицо Далласа сморщилось, полные губы поджались в притворном отвращении.

– Это должно быть весело.

 – Ну, если ты так хочешь, я могу перевести тебя в БРО (Бумажно – регистрационный отдел).

 – Эй, – сказал он, улыбаясь, словно собирался сделать мне огромное одолжение. – Хочешь, чтобы я поговорил с семьей Стила утром, я сделаю это.

Прежде, чем я смогла прокомментировать его реплику, он добавил:

 – Что у нас дальше по плану?

 Я еще раз оглядела место преступления. Вот-вот должен был начаться снег, возможно еще сильнее, чем прежде.

 – Ребята, – позвала я громко, – Идите вперед и поставьте силовое поле, а затем сообщите об убийстве. Они могут закончить обыск территории. Мы нашли, что нам нужно.

 Далласу я сказала:

– Пойдем в машину, – я повернулась к нашему черному седану без опознавательных знаков, ступая след в след на места, по которым мы сюда добрались. – Я хочу, проверить базу данных.

 Он шел позади меня. Когда мы достигли нашей цели, я положила указательный палец на сканер ID пассажиров. После установления личности двери распахнулись, и я скользнула внутрь. С некоторым усилием я захлопнула дверь. Спустя несколько мгновений, Даллас занял место водителя.

 – Вперед, – скомандовал он, и автомобиль сразу же ожил.

 Я выглянула в окно и наблюдала, как Призрак и другие мужчины занимали позиции по краям места преступления. Каждый мужчина держал небольшую коробку, поставив ее на ноги, и активировал кнопку «Пуск». Голубые огни зажглись в каждой коробке, и воздух вокруг них, казалось, уплотнился, становясь как будто жидким. Он распространялся по всем сторонам, пока не образовал защитный купол.

 – Нам нужны имена, – сказала я, обращаясь к Далласу. – Особенности.

 – Это я могу, – сконцентрировавшись, Даллас достал свой компьютер из-под руля. Через несколько секунд он уже корпел над клавиатурой. Я задумалась, снимая перчатки и массируя заднюю часть моей шеи.

– Подними список всех Аркадийцев, которые числились опасными, вызывали сомнение или допрашивались за последний год.

 – Мужчин тоже?

 – Да.

 – Уже сделано, – он нажал несколько кнопок, и двадцать шесть имен выскочил на экран.

 Не обращая внимания на имена, я просмотрел список совершенных преступлений: проституция, ограбление, вандализм.

– Использую перекрестные ссылки этого списка ко всем Аркадийцам, подозреваемым в насилии или преступлении на почве ненависти. Удали тех, которые уже были ликвидированы.

 Пальцы снова пролетели над клавиатурой. Не прошло и несколько секунд, прежде чем список имен сократился до пяти. Я удовлетворенно кивнула. Очень немногие чужие, причастные к насильственным преступлениям, жили достаточно долго, чтобы злорадствовать. С тех пор, как сторонники чужих протолкнули закон о том, что чужие имели право на судебное разбирательство, охотники часто являлись и судьями, и присяжными, и палачами.

 Вместо того, чтобы поблагодарить нас за свою безопасность, сторонники продолжали воевать с нами. Разве они не понимают, что если пришельцев не контролировать, если не свести их число к минимуму, они могу перерасти нас в численности?! Что в один прекрасный день у них будет достаточно силы, чтобы уничтожить нас полностью? Разве они не понимают, что раса с уникальными возможностями, такими как управление погодой, левитация и способность поглощать энергию, должна знать, что будет наказана, если нанесет вред человеку?

 Когда семьдесят лет назад чужие впервые вторглись к нам, мы бы уничтожили их всех, если бы была возможность. Из всех докладов, которые я читала, следовало, что паника распространилась по всему миру, и мы сразу же вступили с ними в войну. Вместо того, чтобы заставить их бежать, мы были очень близки к уничтожению нашей планеты.

В отчаянии наши мировые лидеры, наконец, встретились с представителями каждого вида, и было решено, что инопланетяне могут жить на нашей планете, пока они остаются мирными по отношению к нам. Однако, как и среди людей, у них есть те, кто является воплощением добра и зла. Когда некоторые чужие поместили людей на страничку своего десертного меню, люди, равно как и другие пришельцы, пришли к решению принять определенные меры. Была создана организация А. У. Ч., которой предоставлялась бесплатная лицензия на убийство тех, кто нес за собой зло.

 – Мы опросим каждого, – сказала я, – Посмотрим, что они знают.

 Не отрывая взгляда от лобового стекла, Даллас убрал свою огнестрельную пушку за плечо в кобуру. Линии вокруг его рта были напряжены.

– Честно говоря, – сказал он, а в его голосе проскользнула нотка смущения, – Я не уверен, что буду так уж полезен тебе в этом деле. Я охотился всего на двух Аркадийцев с момента вступления в А. У. Ч., и мне ни разу не повезло.

 – Значит, будем считать, что сегодня твой счастливый день. Мы разделимся на пять групп по два человека в каждой, и каждая группа будет преследовать своего Аркадийца, – я повернулась налево, чтобы смотреть ему прямо в глаза. – Ты будешь в группе со мной, а я всегда получаю своего чужого, – подмигнула я.

 – Ни капли дерзости! – его губы растянулись в широкой улыбке. Затем он связался по радио с другими членами команды и рассказал им наш план. – Джеф, Мандалай, вы ищете Грагин-де-ССР. Дух, Китти, вы ищете Лилу де-Арр…

 – Нет, – сказал я, остановив его. В тот момент, когда он произнес имя Лилы холодок пробежал по моей спине. – Я хочу женщину.

 Его брови поднялись в удивлении.

 – В списке две женщины.

 – Я хочу именно эту. Мои инстинкты редко меня подводили.

 Его глаза заблестели от любопытства, но он кивнул, меняя цель Духу и Китти, а затем продолжил раздачу заданий остальным группам. Когда он закончил, он отложил радиоприемник и повернулся ко мне.

 – Так ты думаешь, Лила и есть та женщина?

– Посмотрим, – я кивком указала на компьютер. – Проверь частоту ее голоса.

 При допросе чужих, независимо от характера преступлений, их голос записывался и регистрировался. Через запись голоса мы были в состоянии контролировать их местонахождение до конца их пребывания на Земле. Голос чужих нес намного больше информации, чем банальные отпечатки пальцев, и, благодаря высокочастотным датчикам, которые украшали каждый угол, мы могли получить необходимую информацию за считанные секунды.

 – Ее голос не зарегистрирован, – сказал Даллас в замешательстве.

 – Ее допрашивали, поэтому он должен быть. Попробуй еще раз.

 Тишина.

– Я говорю тебе, – сказал он, – Его нет в базе.

Проклятье.

– Посмотри, что еще можно найти на нее. Любую мелочь.

 Он положил пальцы на клавиатуру и полностью погрузился в работу. Мое сердце отсчитывало: раз, два…

– Черт, посмотри на это.

 – Что это? – я выпрямилась на стуле, уставившись на экран.

 Заблокировано. Все записи о Лиле де Арр считаются конфиденциальными и никто, даже я, не имеет разрешения просматривать их.

 – Аресты и допросы не являются конфиденциальными, – сказала я голосом полным недовольства и растерянности.

 Даллас прищурился, глядя на меня. Все, что я увидела в его глазах – раздражение.

 – Говорю тебе, в доступе отказано. Другого входа в базу нет.

Любопытство не давало мне покоя. Было только одно логическое объяснение. Кто-то очень не хотел, чтобы власти вмешивались в жизнь Лилы.

 – Получи этот файл, – приказала я.

 – А не хочешь, чтобы я вытащил кролика из задницы? – пробормотал он тоном с сарказмом. Но все, же вернулся к компьютеру, по клавиатуре которого тут, же застучали пальцы напарника.

 – Если ты умудришься получить файл и вытащить кролика одновременно, я подумаю, что у тебя есть талант.

 – Заткнись, Миа.

 Минута за минутой слышался только звук постукиваний по клавиатуре. Я не славилась терпением, поэтому отбивала ритм ногой об пол. Наконец Даллас засмеялся, вскинул руки в воздух и крикнул: – Что, не все удалось заблокировать, ублюдки?!

 – Что ты нашел? – волнение смешалось с нетерпением, которые подпитывали друг друга.

 – Записи голоса все еще нет, но она привлекалась два раза. Один раз за сексуальное домогательство к человеку, а второй – за избиение человека.

 – Кто ее арестовал?

 – За домогательство – Джордж Хадсон.

Я отбросила эту информацию. Я не знала этого агента лично, но надеялась исправить это. – Что там, на счет обвинения?

 – Давай посмотрим. Ее судил…– он прокручивал экран вниз, присвистывая. – Имя стерто.

 – Все это не имеет смысла. Чужие, напавшие на людей, караются смертной казнью, и только этим, но Лила была освобождена, а ее записи похоронены.

 – Зачем их хоронить? – вдумался Даллас. – Я имею в виду, очевидно, что кто-то хочет, чтобы информация о ней была скрыта, так почему бы просто не уничтожить все данные?

 – Может, для шантажа? – я повернула голову и посмотрела на улицу. Несколько агентов упаковывали снаряжение и грузили их в машину. Паззл не складывался, я поглаживала переносицу, пытаясь сопоставить все то, что мы нарыли. Я вновь повернулась к Далласу.

 – А там не указаны имена жертв

 Еще одна пауза, затем: – Черт, Миа. Ты не поверишь. Человек, которого Лила избила до полусмерти был Уильям Стил. И человеком, которого она домогалась, был никто иной, как…

 Он бросил на меня взгляд, и мы сказали в унисон:

– Уильям Стил.

 – Есть уже какая-то связь, – я вздохнула, убирая руку с лица.

 Он медленно кивнул.

– Похоже, мы нашли нашего убийцу.

 – Да, похоже на то.

 Но что-то было неправильно, и мой мозг судорожно пытался понять, что именно. Здесь была женщина Аркадийка, которая желала Стила так сильно, что попыталась соблазнить его. Когда это не удалось, она избила его. Эта женщина была вполне способна на убийство. Это было самым простым итогом нашего расследования.

 Бритва Оккама.

 За исключением... Все во мне кричало «Слишком просто! »

 О, я готова поспорить на весь мой сберегательный счет, она замешена в этом деле. Должна была. Но…

 – Есть что-нибудь еще на нее? – спросила я, в надежде успокоить свои опасения. – Как ее зовут, связана ли с кем-нибудь еще из пропавших без вести?

 – Об этом ничего нет. Единственное, есть немного информации о том, что она работает в «Экстази» и встречается с его владельцем.

 Я поджала губы и пролистала мой мысленный список.

– Что-то знакомое...

 – Бери выше, женщина. «Экстази» является самым эксклюзивным ночным клубом в Нью-Чикаго, который принимает множество сторонников чужих. У Марка Сент-Джона, владельца, который является жестоким ублюдком, больше денег, чем у Бога.

 Таким образом, у нашего друга есть деньги и власть и, вероятно, несколько чиновников в кармане. Это и объясняет конфиденциальность файлов Лилы и тот факт, что она все еще жива.

– Давай сначала проверим Лилу, – предложила я, – А затем Хадсона.

 – Сначала красота, а потом мускулы, да?

 Я закатила глаза.

 – Думаешь, она работает сегодня вечером?

 – По информации, она работает каждую ночь.

 – Что конкретно она там делает?

 – Присматривает за баром.

 – Мне чертовски повезло, что я надела свои танцевальные туфли, – сказала я, откинувшись в кресле, – Потому что мы собираемся «взорвать» вечеринку. – И не убей ее, Даллас, – добавила я быстро. – Я хочу ее живой.

 – Как будто тебе придется беспокоиться за меня. Это ты у нас вояка. Томно улыбаясь, он ввел адрес клуба в навигатор. – Я верю, этой ночью будет что-то интересное.

 



  

© helpiks.su При использовании или копировании материалов прямая ссылка на сайт обязательна.