ЧАСТЬ ВТОРАЯ 4 страница

Твое беспокойство вполне обьяснимо, это состояние мне хорошо знакомо. Вдинственный совет, какой тут можно дать, — продолжать свои тренировки. Ио собственному опыту знаю, что в этом состоянии хочется сделать что–нибудь, чтобы все скорее закончилось. Хочется как–то скинуть энергию, чтобы все вернулось в прежнее состояние. Но это то, чего не стоит делать. Подобное состояние не вечно, хотя и может длиться достаточно долго. Если не скидывать свою энергию, если просто все это перетерпеть, то потом обнаружишь, что стала значительно сильнее и можешь выполнять такие действия, для которых раньше у тебя не хватало энергии.

Когда на меня накатывает такая волна, я себе повторяю, что это мой собственный выбор, и это только начало. Как ни странно, но мне это помогает. Мы склоны все драматизировать. Как только мы столкнулись с проблемами, нам кажется, что это самое худшее, что может быть. Но, как только осознаешь, что это еще не самое трудное, что может встретиться на пути, то сразу понимаешь, что и из этого положения есть выход.

— Но откуда берется это беспокойство? — спросила я.

— Как я уже говорил, похоже, этот год пошел тебе на пользу, ты реально начинаешь учиться. Эта тревога возникает от того, что твой уровень энергии повышается. С этой тревогой сталкиваются не только воины. Обычные люди в силу сложившихся обстоятельств могут также повысить свой уровень энергии. Самая обычная реакция у людей — сделать что–нибудь, что бы остановило этот процесс. И они выполняют некоторые «действия», которые лишают их этой «лишней» энергии. Они просто рассеивает ее, кормя летунов.

Воин не может себе этого позволить. У него другие цели, он стремиться накапливать энергию. А тревога приходит от того, что при повышении энергетического уровня точка сборки сдвигается в другое положение. Но каждое смещение точки сборки — это умирание в некотором смысле, и именно это вызывает тревогу. Если воин сохраняет спокойствие и продолжает практику, по собственному опыту знаю, это не будет длиться вечно. Надо просто быть терпеливым, и тогда придет результат. Через некоторое время воин обнаруживает, что что–то в нем неуловимо изменилось, он обнаруживает, что стал действовать на каком–то другом, новом уровне. Он вдруг начинает понимать, что способен выполнять некоторые действия, на которые раньше был не способен, что может решать такие проблемы, к которым раньше не представлял, как подступиться.

— Но почему–то мне кажется, что причина твоего отказа от практики не только в беспокойстве, — продолжил Странник. — Я сам когда–то на некоторое время прекращал тренировки. Наверное, это происходит с каждым.

— И какой у тебя был перерыв? — поинтересовалась я.

— А это не важно, — парировал Странник, — скажу только, что со временем ко мне вернулось мое обычное вялое состояние, и это испугало меня больше, чем то, что могло ждать меня, если бы я продолжал. Мне стало страшно, что я повторю судьбу моих родителей, судьбу большинства людей, которые вокруг. Тогда я, конечно, начал снова, но меня опять хватило на непродолжительное время, через некоторое время я снова уперся в какую–то преграду. Почему–то я придерживаюсь точки зрения психологов, что такого понятия как сила воли не существует. Существует только недостаточное мотивирование. Например, человек, который при обычных обстоятельствах не может бросить курить, в других условиях, к примеру, при реальной угрозе жизни, делает это легко. Просто мотив оказался более сильным, чем те неудобства, которые он претерпел, чтобы бросить курить.

Мне было понятно, что скрипя зубами и опираясь только на силу воли, невозможно продолжать движение по пути знания. Путь знания должен также быть путем сердца. Пришлось пересмотреть все мои побудительные причины. И я выяснил, что причины, побудившие меня начать путешествие к знанию, были слишком эгоистичными. Похоже, и ты столкнулась с теми же проблемами. Мы уже обсуждали эту тему во время нашей первой встречи. И я говорил, что новой мотивации дать тебе не могу, это должен быть твой выбор. Но я могу рассказать, как это происходило у меня.

Б то время, пока я только стремился встать на путь знания, имеющейся у меня мотивации было достаточно, я просто был нацелен на достижение этой цели. Но когда я осмотрелся на этом пути, то призадумался. Дело в том, что это не оправдало моих ожиданий. Там вовсе не рай, там не расслабишься, там нужно быть начеку каждое мгновение. Я был уверен, что такое состояние не для меня. И тогда я решил оставить все, и начать жить как раньше, ведь и в обычной жизни есть свои маленькие радости. И как только я принял такое решение, почувствовал облегчение.

Однако через некоторое время ко мне пришло понимание, что это не может ничего изменить. С силами, которые держат нас в рабстве договориться невозможно. Им все равно хочется кушать, независимо от того, борешься ты с ними или нет. Если не борешься, то жизнь похожа на матрас — полоса белая, полоса черная. Те усилия, которые надо затратить, чтобы вырваться из черной полосы, сопоставимы с теми усилиями, которые нужно приложить, чтобы не попасть в эту черную полосу. Причем, во втором случае усилий требуется даже меньше.

Но была еще одна проблема. Для того чтобы не попадать в эти черные полосы, нужны постоянные усилия, а я был уверен, что на длительные действия просто не способен. Однако очень уж не хотелось снова попадать в черную полосу. И тогда, несмотря на полную уверенность в своей неспособности, я вдруг подумал, что, в принципе, в таком усилии нет ничего невозможного. Мы ведь постоянно выполняем некоторые необходимые для жизни действия. Например, мы регулярно едим, и для этого у нас вполне хватает концентрации и дисциплины. Или, может быть, более удачный пример — наше дыхание. Для того чтобы жить мы должны все время дышать, прилагая для этого постоянные усилия. И эти усилия нас совершено не напрягают. Но ведь тот же принцип применим и к другим вещам, и в этом нет ничего необычного.

Так что проблема отпала сама собой. Нужно жить, и жить все время в белой полосе. И коль скоро я решил, что мне нужно постоянно бороться, понадобилась достойная цель. И для меня этой целью стало решение сделать свой вклад в человеческий дух. В конце концов, нужно ставить перед собой действительно достойные цели. Я уже говорил, что летунам все равно, какие цели ставит перед собой человек, им просто хочется кушать. И если человек поставил перед собой цель, которая превосходит его личность, у него есть шанс превзойти себя.

Но, оценив свои ресурсы, я понял, что их, скорее всего, хватит только на то, чтобы войти в неизвестное, а там меня все равно ждет смерть. Причина в том, что когда покидаешь границы известного, все время играешь со смертью в рулетку. Однако шанс встретить там смерть обратно пропорционален нашей безупречности. Я решил, что если даже у меня и не хватит безупречности, то я ничего не потеряю. Смерть меня ждет так и так. А когда на одной чаше весов скучное повторение повседневности, а на другой приключения в неизвестном, я выбираю второе.

Но–моему, встретить смерть в путешествии лучше, чем лежа на кровати. Даже если я там умру, моим вкладом в человеческий дух будет несгибаемая решимость идти по этому пути до конца. Мое намерение останется и после моей смерти, и, возможно, кто–нибудь, найдя в безмолвии это намерение, воспользуется им, и ему это поможет.

А если я буду достаточно безупречен, возможно, дух приведет меня к границам непознаваемого, чтобы я мог исследовать новые области духа. И тогда можно будет считать, что жизнь прожита не зря. Или, если очень повезет, на границе непознаваемого мне удастся получить необходимую закалку, и дух позволит мне продолжить дальше, и тогда я отправлюсь в настоящее путешествие по непознаваемому.

Б таком положении мне надо было решить еще одну проблему. Когда–то в детстве я умел путешествовать в неизвестное, но тогда я не понимал, как можно в одиночестве отравиться в темноту на встречу с чем–то таким, что не имеет названия. Ответ на этот вопрос я нашел в книгах Карлоса Кастанеды. без таких путешествий жизнь пуста, как фигуры перед зеркалом.

— Ты все время говоришь, что установил контакт с намерением или с духом А как ты устанавливаешь этот контакт? — спросила я.

— Иногда я чувствую, что могу это сделать, когда выражаю намерение, которое уже давно было обдумано и только ждало подходящего момента, чтобы воплотиться в жизнь, — ответил Странник. — Или даже не так, в какой–то момент, в момент установления контакта с духом, ко мне приходят правильные намерения для решения вопросов, которые меня интересовали, но как подступиться к которым я не знал. И мне остается только согласится с намерениями, которые предлагает дух.

Я могу тебе рассказать одну историю об установлении контакта с духом, — продолжил Странник. — Однажды я вышел из сновидения, но моя точка сборки осталась где–то там, в позиции сновидения. Я ощущал, что нахожусь на своем диване, и могу двигаться. И пока я продолжал лежать с закрытыми глазами, передо мной проносился какой–то поток. Это было похоже на стену тумана, которая проносилась передо мной на огромной скорости. В тот момент я знал, что если захочу, то могу снова вернуться в то же самое сновидение. Но я решил войти в другое сновидение и для этого сменил позу.

Б этот момент я вспомнил, что для входа в сновидения я никогда не пользовался красным пятном. Мне стало интересно, в какое сновидение можно попасть с помощью красного пятна. Тогда я постарался в том потоке, который проносился мимо меня, выделить красное пятно. И это мне удалось. Через несколько секунд появилось красноватое пятно. Я стал приближаться к нему, чтобы войти, и уже почти сделал это, как вдруг почувствовал, что за этим пятном есть еще что–то. Мне стало интересно, что же там скрывается, и я проскочил мимо этого красного пятна прямо к тому месту, где что–то пряталось.

Там оказалось намерение, дух, и в тот момент я знал, что намерение держится от меня на расстоянии. Я знал, что в моей жизни было неправильно, и знал причины, по которым эта сила держалась от меня на расстоянии. Тогда я принял решение исправить свою жизнь, свои неправильные установки, и выразил намерение слиться с духом. Я полетел туда, где было это намерение, и встретился с ним.

— И что в твоей жизни было неправильно? — поинтересовалась я.

— Эту историю я рассказал как пример того, как может пройти встреча с намерением, — ответил он. Зачем тебе знать, что в моей жизни было неправильно?

— Может у меня те же проблемы, ты сам говорил, что мы в чем–то похожи, — ответила я. Возможно, я буду знать, в каком направлении двигаться.

— Думаю, что для того чтобы знать, в каком направлении двигаться, тебе просто нужно встретиться с этой силой. Она сама тебе все расскажет. Другого способа нет — ответил Странник.

— Но что надо сделать, чтобы начать движение в этом направлении? — не унималась я.

— Неречитай книги Кастанеды, особенно первые. Там ты найдешь все, что необходимо знать, чтобы жить правильной и сильной жизнью. Нужно принимать на себя ответственность за каждое свое действие. Давай я попробую еще раз рассказать, что такое дух, может, так ты лучше поймешь, — предложил Странник. Дух не является чем–то таким, что было даровано нам свыше. Да, он был нам дарован, но не каким–то сверхсуществом, а нашими предками. Этот дух живой и осознающий себя, он находится в постоянном развитии. Добавить что–нибудь доброе и полезное в этот дух — действительно достойная задача.

Человеческий дух зарождался еще в те времена, когда человек не считал себя венцом творения, когда он жил еще не в столь «безопасном» мире, когда любая ошбка человека приводила его к его гибели. В те времена человек жил в гармонии с духом, и человеческий дух помогал ему выжить в трудных условиях.

Но потом произошли события, которые прервали связь человека и духа. Вмешательство чужеродной силы привело к тому, что теперь человеку трудно установить контакт с намерением, с духом. Дух, конечно, старается помочь человеку и дает ему советы, но чувство собственной важности и то, что человек сам «знает», что ему от жизни надо и как этого достичь, не дает возможности правильно использовать эти советы.

Человеческий дух не может принять те саморазрушающие намерения, которые вырабатывает современный человек, подверженный влиянию чужеродного устройства. Современному человеку очень трудно выбраться из той ситуации, в которой он оказался, пусть и не по собственной воле. Единственный способ воспользоваться поддержкой духа — стать безупречным. Тогда дух подойдет ближе, или, вернее, человек подойдет ближе к духу.

Дух по определению безупречен, если бы дух совершил какую–нибудь ошибку, то он был бы обречен, и вся жизнь была бы обречена. Я не знаю высшего счастья, чем пользоваться его поддержкой. Ты сказала, что мы счастливы, когда наши намерения сбываются, и я с тобой согласен. Я знаю, что куда бы я ни оправился по велению этого духа, что бы я ни делал, меня всегда ждет удача. Я чувствую благоговение перед этой силой и очень горд тем, что дух мне помогает. И я также понимаю, что не существует способа расплатиться за эту поддержку. Все, что я могу сделать — это жест для духа, и то, что в данный момент я делаю для тебя, как раз и является таким жестом.

Задача воина стать настолько безупречным, чтобы как можно ближе подойти к безупречному духу и слиться с ним, стать с ним единым целым. Тогда дух получит от воина жизненную силу, а воин получит ни с чем не сравнимое покровительство. Воин узнает все секреты и получает доступ ко всем возможностям и знаниям, которые имеются у духа.

Как ты думаешь, почему новые видящие стали называть себя людьми знания? Кто такой человек знания? Они стали так себя называть не потому, что им удалось получить какое–то количество жизненного опыта, а потому, что они получили доступ ко всем тем знаниям, которые имеет дух. И это, конечно, несравнимо больше, чем может вместить наш многокомнатный разум. Только тогда, когда воин познакомится с теми возможностями, которые ему может предоставить дух, он сможет принести в этот дух что–то новое, что–то такое, что останется там навсегда, и этим он сделает свой вклад в бесконечность.

Дон Хуан как–то перед тем, как покинул этот мир, сказал Кастанеде, что он находится на вершине безупречности. Это вовсе не означало, что он научился скрупулезно выполнять каждое свое действие, это означало, что ему удалось максимально сблизиться с духом. Также он говорил о карте, которая ведет к свободе. Этой картой является «Правило нагваля». Когда он имел дело с духом ради своих личных достижений, то, хотя и добился в этом определенного успеха, не мог достичь полного освобождения. Для того чтобы прийти к полной свободе ему понадобилось еще ближе сблизится с духом. А дух требовал от него идти к свободе вместе с группой воинов. П для этого ему нужна была эта карта — правило. Дело в том, что когда имеешь дело с духом для себя, то всегда есть возможность какого–нибудь компромисса. Но для того чтобы вести группу воинов, этого недостаточно. Дону Хуану пришлось слиться с духом, стать его безупречным проводником, и только тогда он нашел свой путь к свободе.

Дух — это сила, и встретиться с ней можно только в определенном настроении. Свой вклад в дух делали видящие маги, когда отправлялись к границам непознаваемого. Но для этого надо быть в состоянии полной безжалостности, полной уверенности в своих силах, не допускающей никаких колебаний. Человек, движимый эгоистическими мотивами, никогда туда не отправится.

Вспомним историю Нагваля Хулиана. В молодости он был очень чувственным и распущенным человеком. И когда он чувствовал, что старые привычки начинают брать верх, он отправлялся к границам непознаваемого. И там он встречался с таким мощным намерением, оставленным другими видящими, что все его проблемы таяли словно утренний туман.

— Тогда почему ты утверждаешь, что этот путь такой тяжелый? — спросила я.

— Думаю, сейчас ты готова и к этому разговору, — ответил Странник после длительного раздумья. — Для себя я называю этот путь — путем отчаянных. К непознаваемому приближаются либо отчаявшиеся люди, либо очень бесстрашные смельчаки.

— Почему ты говоришь, что это путь отчаянных? — снова спросила я.

Да потому, что нормальный человек по собственной воле не полезет туда, — ответил он. Потому что это встреча с чем–то, что не имеет названия. Это всегда очень большой риск, нельзя предсказать, что там может случиться. Там вполне реально встретится со своей смертью или с чем–то еще хуже.

Нормальный человек туда не отправится ни за какие награды. Но собственной воле он не подойдет даже на пушечный выстрел к непознаваемому. Другое дело, когда обстоятельства сложились так, что у человека просто нет другого выбора. Только с отчаяния он может бросить взгляд на непознаваемое.

Можно привести пример с мелким тираном. Считается, что лучшим мелким тираном является тот, от кого зависит жизнь и смерть воина. И чем сильнее мелкий тиран загоняет воина в угол, тем лучше. И когда у воина для того чтобы выжить не остается другого выбора, он отправляется к границам непознаваемого. Противостояние мелкому тирану подготавливает воина к противостоянию непознаваемому.

Тогда ты, наверное, являешься отчаянным смельчаком, — сказала я.

— Да нет, такие люди огромная редкость, — ответил он. Но я стремлюсь к такому состоянию и, вполне возможно, когда–нибудь достигну. Кто знает, на что мы способны? Ио начинал я также как и другие, отчаявшись. Практически все так начинают свой путь туда.

Вспомни рассказ дона Хуана о том, как всю их группу охватило отчаяние. Не избежал этого и нагваль Хулиан. Дон Хуан говорил, что на каком–то этапе это ждет каждого, он готовил к этому и Кастанеду. Вспомни также его слова о том, что связи, которые к нему привели Кастанеду, оказались очень слабыми. Он воспринял это как знак о его собственной смерти, и он принял это известие с благодарностью. Дон Хуан был готов умереть, и это дало ему достаточную отрешенность. Но его воинская тренировка и дисциплина не дали ему погибнуть.

— Но почему у них было отчаяние? — спросила я.

— На первом этапе они обучались путешествиям по неизвестному. Это был этап накопления силы, ведь путешествуя по неизвестному, воин чувствует прилив сил. Другое дело, когда он бросает взгляд на непознаваемое. Нормальная реакция — держаться от этого подальше. Но эти воины хотели абсолютной свободы, они искали полного осознания, а это находится как раз в непознаваемом. Бремя шло, а выхода не было, и тогда от отчаянья они отправились дальше и, там, в непознаваемом нашли проход в третье внимание.

Дон Хуан рассказывал, что маги выбрали жить безупречной жизнью, несмотря на то, что потеряли надежду. Именно в таком настроении они отправились на встречу с непознаваемым. Туда не идут в поисках выгоды, туда отправляются от безысходности.

Самым важным аспектом в таких путешествиях является безупречность. Воины просто соглашаются с выбором, предложенным им духом. Именно дух направляет их туда и, если воин безупречен, если он следует указаниям духа, то он не погибнет. Дух не поведет воина в такое путешествие, которое тот не сможет выдержать. Нужно просто быть безупречным, нужно быть свободным, нужно не иметь ничего, что необходимо было бы защищать, нужно следовать теми путями, которые тебе предлагает дух.

Эти путешествия не награда, это просто шанс получить шанс, точнее не выразишься. И именно с этих путешествий к непознаваемому и начинается реальный путь к свободе, к третьему вниманию. В этих путешествиях воин получает необходимую закалку, чтобы выдержать третье внимание. Воин должен понимать, что выход в третье внимание — это путешествие по непознаваемому, и что для неподготовленного человека это дорога к верной смерти.

— Но все–таки, наверное, бывают и исключения? — предположила я.

— Да, — ответил Странник, — но это редкость.

Вспомни попытки перейти через мост учеников дона Хуана. Эти события показали, что они были готовы подойти к непознаваемому в различной степени.

Задачей дона Хуана было показать ученикам, что есть выход в третье внимание, и он вместе с Сильвио Мануэлем сделали это. Но когда их ученики во главе с Кастанедой попытались войти туда самостоятельно, они заявили, что Кастанеда ведет их к смерти, и были правы.

Если бы они продолжили переход, то не выдержали бы. Этот эксперимент показал, кто из учеников и в какой степени способен выдержать давление неизвестного. Он также показал, что никто из них не был способен выдержать давление непознаваемого. Именно по этой причине дон Хуан не мог забрать своих учеников с собой.

Как тут не вспомнить о космическом влагалище, созданном намерением Сильвио Мануэля, и о замечании Кастанеде, чтобы тот не воспринимал это буквально. Если и есть какой–то переход, то он лежит на границе между неизвестным и непознаваемым.

Дон Хуан часто повторял Кастанеде, что мы люди, и наша судьба учиться. Но наша судьба учиться новому, а не какому–то ремеслу. Учение не должно быть простым повторением известного. Настоящее учение происходит в неизвестном и непознаваемом, обучаясь там, человек действительно обучается чему–то новому и тем самым, если так можно выразиться, обучает этому и человеческий дух. И это действительно достойное вложение.

Чтобы выжить в непознаваемом, за краем мира, воин должен воспользоваться новыми гранями себя и открыть новые возможности окружающего мира. Вселенной интересно исследование самой себя, она действительно непознаваемая, точно так же, как и мы. Так что эти путешествия взаимно выгодны как для осознающего мира, так и для существ, которые отважились на них. Вселенная нам сделала действительно безжалостный вызов, или мы идем по этому пути или мы, как выразился дон Хуан, просто кусок мяса. Вселенная многогранна, с одной стороны она посылает нам безжалостный вызов в виде летунов, а с другой стороны дает возможность вырваться из этого адского круга.

Лично мне не очень нравится выражение «путешествие по неизвестному», но я воспользовался уже сложившейся терминологией, — продолжил Странник. Это выражение очень точно описывает процесс, но лишено поэзии, которая присутствует в таких путешествиях. Я предпочитаю название «путешествие на край света». А то, что дон Хуан называл «бросить взгляд на непознаваемое», я называю «бросить взгляд по ту сторону края света».

— Да, — сказала я, — согласна, что это звучит более романтично.

— Это выражение мне нравится еще по одной причине, — ответил Странник, — в этом выражении, благодаря игре слов, довольно точно описан и сам процесс. Это действительно путешествия за пределы края света.

— Если честно, то меня иногда посещают мысли, что в возможности выхода в третье внимание есть что–то неправильное. Это нарушает естественный ход вещей, — продолжила я. — Хотя я и понимаю, что это во мне говорит чужеродное устройство.

— И что же тебя смущает, — поинтересовался Странник.

— Даже не знаю, — ответила я, — наверное, все это глупость, но иногда меня посещают мысли, что этот проход не зря скрыт от нас.

— Тебя, наверное, смущает то, что в книгах Кастанеды написано о поиске выхода в третье внимание. Это действительно создает впечатление, что этот проход скрыт кем–то, раз его надо искать. Подумай вот о чем, люди знания путешествуют по тем путям, которые им предлагает дух. И то, что подразумевается под поиском этого прохода, скорее, уплотнение нашей энергии, чтобы выдержать давление третьего внимания.

И когда наше энергетическое тело подготовлено к тому, чтобы третье внимание не превратило его в ничто, только тогда дух покажет нам дорогу.

— Обязателен ли нагваль для выхода в третье внимание, — спросила я.

— На этот вопрос я не знаю ответа, — сказал он, — но дон Хуан как–то говорил, что вроде бы иногда туда попадают, как он выразился, случайные существа. Значит и одиночкам туда путь не заказан. Бполне возможно, что там тоже можно присоединиться к какой–то группе. Да и рано еще думать об этом. Я твердо знаю, что дух все держит взвешенным. Если воин готов к переходу, то найдется и способ это сделать. Тут есть только единственный выход — во всем положиться на дух. То, что предложит дух, будет всегда лучшим выбором.

— Нам пора, — сказал Странник, посмотрев на небо, и предложил доесть остатки пищи. В этот раз я поела с удовольствием. Как только мы закончили сборы, и Странник убрал следы нашего пребывания, мы отправились в дорогу. Но в этот раз мы пошли другим путем и минут через двадцать вышли на автобусную остановку.

— Ты вчера специально вел меня длиной дорогой? — поинтересовалась я.

— Да нет, просто так поздно вечером этот автобус не ходит, — ответил он и рассмеялся.

Когда мы, наконец, добрались до дома Странника, у меня хватило сил только на то, чтобы умыться. За это время Странник приготовил две постели, одну в зале на диване, а другую в спальне. Он спросил, какую постель выбираю я, и, немного подумав, я выбрала спальню.

Хотелось отдохнуть на мягком. Уже лежа, я услышала, что Странник делает магические пассы у себя в комнате. Я хотела присоединиться к нему, но усталость взяла верх, и я уснула.

Мы проспали практически весь день. Я проснулась оттого, что мою комнату залил свет заката. Стараясь не шуметь, я решила посмотреть, чем занимается Странник. Потихонечку приоткрыв дверь, я увидела, что Странник спит. Однако поза, в которой он спал, была очень странной. Он лежал на спине, а его руки были подняты вверх. Мне сразу же вспомнились рассказы про лунатиков. Я потихонечку закрыла дверь. Странник проснулся примерно через час после меня. Разминая мышцы на руках, он вошел ко мне в комнату.

— Ты спал в очень странной позе, — начала я, — у тебя руки были подняты вверх. В детстве мы были уверены, что вот так, выставив руки вперед, ходят по ночам лунатики.

— Обычно среди детей ходит множество различных поверий, которые по мере их взросления и социализации уходят на задний план, — сказал Странник. Нро лунатиков — одно из них. Просто дети иногда видят тело сновидения и называют его лунатиком.

Значит, ты сегодня путешествовал в теле сновидения, — сделала я вывод.

— Ты так решила потому, что видела, как я спал с поднятыми руками? — спросил Странник. Эта поза не для путешествия в теле сновидения, это способ избежать ненужного напряжения в некоторых энергетических центрах. Чем дальше руки находятся от этих центров, тем лучше. Нравда есть одно неудобство, руки в такой позе затекают.

Мы привели себя в порядок и перекусили. Странник принес книгу Кастанеды «Дар Орла», открыл ее и сказал, чтобы я прочла отрывок из двух абзацев.

«Дон Хуан сказал также, что этот акт воспоминания является абсолютно непознаваемым. Фактически, это акт воспоминания самого себя, который не прекращается после того, как вспомнишь все взаимодействия, имевшие место на левой стороне осознания. Напротив, воспоминание самого себя продолжает извлекать на свет каждое воспоминание, хранящееся светящимся телом с момента рождения.

Те систематические взаимодействия, через которые воин проходит в состоянии повышенного осознания, являются лишь средством заставить «другое я» раскрыть себя в воспоминаниях. Этот акт воспоминания, хоть и кажется относящимся только к воинам, в действительности касается каждого человеческого существа. Каждый из нас может идти прямо в память нашего светящегося тела, достигая неимоверных результатов».

Когда я закончила читать, Странник продолжил.

— Здесь дон Хуан призывает учеников вспомнить свое общение с духом. Воспоминание этого общения и есть акт воспоминания себя, своей истиной природы. Если у тебя нет учителя, который бы переводил тебя в повышенное осознание, то это вовсе не значит, что тебе нечего вспоминать. И как видно из этого отрывка, повышенное осознание это только ступенька к пониманию своей истиной природы.

— Все, что я тебе рассказывал, является актом такого воспоминания. Хотя я только начал этот процесс, мне все же удалось коснуться маленькой части этих воспоминаний. Ты спрашивала, как установить контакт с духом Самым эффективным способом как раз и является этот акт воспоминания. И, в конце концов, без такого акта просто невозможно провозгласить это знание силой, всегда будут присутствовать различные подспудные мысли. Без такого акта воспоминания просто невозможно установить прочную связь с духом с намерением. Акт воспоминания общения с духом — это путешествие к духу, это акт восстановления тесных связей с ним.

Если кто–то полагает, что можно обойтись и без такого акта, он глубоко ошибается. Если кто–то думает, что можно обойтись тем, что он прочитал книги Кастанеды и тем, что услышал от других, это не так. Во–первых, сколько бы тебе ни удалось накопать такой информации, она всегда будет неполной, просто потому, что там будет отсутствовать та часть обращения духа, которая обращена лично к тебе. А без этой части невозможно полностью раскрыть свой потенциал. Ведь мы все разные.

Мне было все понятно, и мы просто молча сидели длительное время. Потом я поинтересовалась.

— Какая программа у нас на этот вечер? Опять пойдем на место силы?

— Нет, если все время прятаться от людей, можно одичать, — ответил Странник и рассмеялся. Сегодня мы отправимся в самую гущу.

Мы пошли гулять на набережную. Вскоре мы нашли подходящую скамейку, на которой и присели. Странник отказывался быть серьезным и веселил меня, рассказывая смешные истории. И тут произошло то событие, после которого я и стала называть его Странником. От слова странный.

Вообще он был очень внимательным слушателем и всегда смотрел на собеседника. Но иногда бывали случаи, когда он смотрел на меня, и я была уверена, что он внимает каждому моему слову, но он потом вдруг говорит. «не могла бы ты повторить свою последнюю фразу». Однажды мне пришлось повторять одну фразу дважды, и я обвинила его в невнимательности. Он ответил, что просто отвлекся и повторил все, что я говорила ранее вплоть до последнего слова.

⇐ Предыдущая 9 10 11 12 13 14 151617 18 Следующая ⇒