ЧАСТЬ ПЕРВАЯ 5 страница

— Наверное, опять пытался вести машину вслепую, — сказала я, и мы рассмеялись.

— Как и большинство мистиков того времени, — продолжил Странник, — он создал свою теорию, чем–то перекликающуюся с работами Блаватской, но это нам неинтересно. Мне как–то попала одна его книга, и там содержалось несколько интересных мыслей. Бначале он описывает свое детство. Когда умирала его бабушка, он впервые осознал, что тоже умрет, и у него был сильнейший шок. Перед самой смертью бабушка дала ему наказ. не будь похожим на других людей, не обращай на них внимания и не делай того, что от тебя ждут. И когда хоронили бабушку, все вокруг плакали, а он смеялся. Этот совет своей бабушки он пронес через всю свою жизнь. Возможно, в этом и был секрет его силы.

Так вот, в той книге была интересная мысль, что каждый человек в течение жизни обучается нескольким действиям, причем этим действиям он обучается в самом начале своей жизни. ИдПот обучается, условно говоря, четырем действиям, и с тем живет. Средний человек обучается условно восьми действиям, этого ему хватает для жизни и большего, вроде бы, и не нужно. Интеллектуал обучается, условно, двенадцати действиям. Всем этим действиям они обучаются еще в детстве, и с тем и живут, используя их в различных вариантах. У идПота этот набор невелик, у среднего человека набор гораздо больше, а у интеллектуала набор еще разнообразнее. Но все они заканчивают обучение еще в детстве. Гурджиев призывал продолжать обучение и, как вариант для продолжения обучения, предлагал нестандартное поведение. Он предлагал на одинаковые раздражители реагировать различными способами, учиться новым действиям.

— Это перекликается с идеей шаманов о неделании, — сказала я.

Неделание — это способ научиться новым действиям, которые не входят в общепринятые нормы поведения, и с которыми чужеродное устройство не знает, что делать. Человека обучают определенному набору действий. Если тебе интересно, понаблюдай за людьми и поймешь, что их набор очень ограничен. Так что реакции человека легко предсказуемы. Когда человек предпринимает по отношению к тебе какие–либо действия, он точно знает, какой реакции от тебя ждать, и очень забавно выдать ему прямо противоположную реакцию.

— И тебя примут за сумасшедшего, — сказала я.

— Пусть и так, если у тебя нет чувства собственной важности, то это вовсе не проблема, — ответил Странник, — зато у человека сразу же пропадает желание тобой манипулировать. Когда ты выполняешь нестандартные действия, ты открываешься новому. У тебя появляется шанс научиться чему–то необычному.

— Это как? — поинтересовалась я.

— Когда человек выполняет необычные действия, то его точка сборки смещается, захватывая новые светящиеся волокна, там содержится новая информация и иные варианты обращения с энергией. Это все похоже на снежный ком — чем больше движешься по этому пути, тем большего эффекта будешь добиваться.

Также было бы очень хорошо, чтобы в процесс неделания было включено тело. Сегодня наилучший результат ты получила, когда к работе подключилось тело. Когда тело действует необычным способом, то и наш разум начинает действовать необычно. Например, для остановки внутреннего диалога очень хорошо, чтобы в работу были включены пальцы.

Согласно исследованиям ученых, два центра, которые отвечают за речь и работу рук, находятся в мозге рядом и даже слегка пересекаются. У логопедов есть такой прием для людей, которые заикаются, они обучают их с каждым произносимым слогом касаться кончиками пальцев основания ладони. Это движение незаметно для окружающих и оно создает ритм. Эмиссар в сновидении также советовал Кастанеде зажимать несколько предметов между пальцами и говорил, что это будет успокаивающе действовать на внутренний диалог. Древним магам было неизвестно, что центры управления речью и руками находятся близко друг от друга, но они знали, что, воздействуя на один, воздействуешь и на другой. Они получили это знание из безмолвия.

— А как насчет движений Тенсегрити — как они вписываются в этот ряд? — спросила я.

— Прекрасно вписываются, — ответил Странник, — есть некоторые зоны в нашей энергии, которые отвечают за определенные процессы, и древние, как видящие, находили способы воздействия на эти зоны. И еще, выполняя именно эти движения, ты смещаешь точку сборки положения, которые были у тех шаманов, когда они практиковали эти упражнения, и, тем самым, получаешь доступ к информации, которую они оставили в темном море осознания.

— А как насчет других похожих практик, например, йоги? — поинтересовалась я.

— Наверное, и в этих техниках заложено нечто ценное, но лично меня интересует именно намерение шаманов линии дона Хуана, это намерение более точно попадает в цель. В других практиках заложено другое намерение, и люди его практикуют с другими целями. Хотя, возможно, со временем меня заинтересуют и другие практики.

По правде говоря, в связи с летунами меня интересовал еще один вопрос.

Когда я прочитала книги Кастанеды, у меня сложилось впечатление, что дон Хуан специально рассказал Кастанеде о летунах в самом конце обучения. Дон Хуан как бы ждал чего–то, защищал Кастанеду от чего–то. Не скрою, меня иногда посещало ощущение, что о летунах я узнала слишком рано, что о них мне было бы лучше узнать, когда я достигну чего–то большего. И я честно поделилась этими мыслями со Странником.

— Ну, это в тебе начинает говорить чужеродное устройство, — ответил он, — оно издали готовит тебя к поражению. Неважно, когда ты узнала об этом. Но мне, чем раньше, тем лучше.

— Но ты не будешь отрицать, что дон Хуан не спешил сталкивать Кастанеду с этим знанием лоб в лоб, — возразила я.

Отрицать не буду, — ответил Странник и продолжил, — да, действительно создается такое впечатление, и в тоже время это не так. Думаю, что дон Хуан сразу, как только ему представился шанс, перевел Кастанеду в повышенное осознание и там провел беседу. Но даже до этого, во время первой встречи, на автобусной остановке дон Хуан своим взглядом приостановил поток чужеродного устройства. И именно этот факт так заинтересовал Кастанеду, что он отправился на поиски дона Хуана.

Когда Кастанеда находился в обычном состоянии осознания, дон Хуан действительно не спешил сталкивать его с этим аспектом знания. Но если ты внимательно читала книги Карлоса, то могла бы заметить, что одной из первых техник, которой дон Хуан обучил его, был как раз особый способ смотреть на мир, используя который, Кастанеда просто не мог не заметить летунов.

Еще в первых книгах Кастанеды описан случай, когда дон Хуан вскользь упоминал о летунах. Дон Хуан готовил встречу Кастанеды с союзником, неорганическим существом из параллельного мира. Он давал Кастанеде инструкции — как отличить настоящего союзника, которого можно использовать, от других существ. Он сказал Кастанеде, что тот может также заметить черные тени, и чтобы он не обращал никакого внимания на эти существа. Он также сказал, что вокруг довольно много таких существ, что они совершенно бесполезны и не дают знания.

Инструкции дона Хуана заключались в том, чтобы Кастанеда искал особые проявления союзников, такие, как мелодичные звуки или потрескивание сломанных веток, и даже советовал найти физические проявления союзника. Если он услышит звук сломавшейся ветки, то должен убедиться, что это действительно была сломанная ветка. Просто летуны не могут материализоваться в нашем мире. Дон Хуан также рассказал Кастанеде, что некоторые люди, увидев черные тени, шли с ними на контакт и не получали от них ничего, кроме энергетического истощения. И что потом таким людям требовалась помощь.

— Ионятно, почему людям требовалась помощь, — сказала я, — но почему дон Хуан, например, тогда не рассказал все Кастанеде?

— Потому что так поступать советовали новые видящие, и мы попробуем разобраться почему, — ответил Странник. — Дон Хуан незаметно для Кастанеды обучил его замечать летунов, дал ему намеки, что и как они делают, и, что самое главное, научил его сохранять свою энергию. Он пошел трудным путем, хотя с идеей летунов это знание становится простым как дважды два.

Например, стычки Кастанеды с Ла Каталиной кроме того, что сильно сдвигали точку сборки Карлоса в результате испуга, понадобились также для того, чтобы Кастанеда стал обучаться танцу силы, магическим пассам. Как тебе известно, маги придают огромное значение первому действию из серии и рассматривают его как карту того, что произойдет в будущем. Дону Хуану нужно было, чтобы такой важный проект как танец силы был начат максимально хорошо, чтобы Кастанеда начал сознательное продвижение по этому пути на пике своих возможностей. И, столкнув его с Ла Каталиной, он добился того, что Кастанеда топал, как кролик, на максимуме своих возможностей. Учитывая характер Кастанеды, дону Хуану было бы куда проще показать ему летунов и обьяснить, что это способ избавиться от их влияния.

Тут я со Странником не согласилась и стала говорить, что дон Хуан незаметно для Кастанеды обучил его пассам, тем более, что книга «Магические пассы» лежала на столике.

— Тогда скажем так, дону Хуану было важно, чтобы официальное обучение Кастанеда начал на пике своих возможностей, — ответил Странник. — Если не веришь мне, то перечитай вторую книгу. Там черным по белому написано, что в тот момент дон Хуан показал ему первые движения танца силы, танца, который воин развивает на протяжении всей своей жизни.

— Наверное, ему проще было бы столкнуть Кастанеду с этой дилеммой напрямую, а не разыгрывать всякие обучающие ситуации, — сказала я.

— Наверное, так поступить было бы проще, — согласился Странник, — так поступали древние видящие, они сталкивали своих учеников с проблемой без предварительной подготовки. Когда древние маги увидели, что делают летуны, они также поняли, что сами по себе летуны при определенной степени дисциплины не могут причинить им вреда и, что настоящую опасность представляют проводники летунов в этом мире, и этими проводниками являются люди.

Тогда они стали создавать закрытые общества, куда не было доступа чужакам. И чтобы защититься от людей, они создавали такие сооружения из намерения, что обычным людям даже приближаться к ним было небезопасно. Но только одного намерения оказалось недостаточно, были и физические столкновения. Поэтому дон Хуан не рекомендовал своим ученикам долго находиться в местах, где жили маги, построившие пирамиды. Эти маги вели постоянные войны с людьми и друг с другом, и из–за ненависти, которую распространяли вокруг себя, они оттолкнули от себя силу, называемую человеческим духом. Силу, которая их поддерживала. Также они слишком увлеклись предметами силь… и всевозможными обрядами. Конечно, древние маги многого добились, но их знания стали настолько запутанными и сложными, что они не могли больше поддерживать эти сооружения. А, лишившись поддержки человеческого духа, они, в конце концов, потерпели сокрушительное поражение. Когда туда пришли воины другого плана, они ужаснулись тому злу, что создали древние маги, и полностью разрушили их построения.

— Наверное, это были воины третьего внимания, — сказала я.

— Может быть, их можно назвать и так, хотя мне больше нравится воины духа, — ответил Странник. — Потом воины духа задумались, как поступить со знаниями, доставшимися им от древних видящих. Тогда и зародился путь новых видящих. Новые видящие для борьбы с летунами разработали специальную линию поведения, называемою контролируемой глупостью или сталкингом. Эта техника не отрывала их от реальности, они жили среди других людей, и эта техника эффективно защищала их от летунов. И, что самое главное, используя эту технику, новые видящие пользуются поддержкой силы, именуемой человеческим духом, силы, которая ведет и поддерживает их на этом пути. Новые видящие с благодарностью принимают такую поддержку, они проявляют все лучшее в себе и предлагают это человеческому духу. Хотя новые видящие и понимают, что расплатиться за такую поддержку невозможно, они делают жест и называют это действие «платой человеческому духу».

Дон Хуан обучал Кастанеду, как в состоянии повышенного осознания, так и в обычном состоянии, эффективно избегать влияния летунов, сохранять свою энергию и не иметь ненависти к проводникам летунов — людям, которые не по собственной воле стали их пленниками. Воины не могут разделить с людьми их страдания, они не могут им сопереживать, но, встретив человека, ищущего свободу, они дают ему столько, сколько могут, чтобы помочь. Нусть даже этот вклад и небольшой, пусть даже всего несколько банкнот в залог их будущих удач.

Воин отдает себе отчет в том, что каждое его действие требует энергетических затрат, и что нет такой силы, которая за их добрые дела дала бы им больше энергии, кстати, довольно–таки распространенное заблуждение среди людей. Но воины стараются помочь ближним. Если у них есть свободная энергия, и они получили такое указание духа, то часто они становятся целителями Без помощи духа целительство невозможно.

И делают это они в знак благодарности за поддержку, которую получили от человеческого духа, с чувством благоговения перед этой силой. Без руководства этой силы воин не чувствовал бы ни благоговения, ни смирения перед своей удачей.

— А если у воина нет свободной энергии? — задала я вопрос.

— Если у воина нет запаса энергии, то он и не пытается помогать другим, — ответил Странник, — и тогда его вкладом в человеческий дух может быть безупречность на пути к свободе.

Вв книгах Кастанеды есть одна история, которая рассказывает, как действуют новые видящие. Это история о доне Хуане и надсмотрщике, который жестоко издевался над ним и чуть не убил. Потом дон Хуан специально вернулся туда и, вооруженный стратегией новых видящих и ведомый человеческим духом, победил этого надсмотрщика. Он рассказывал, что, несмотря на жестокое обращение и на то, что он действительно рисковал собственной жизнью, он был счастлив, потому что чувствовал поддержку. И эта поддержка была от человеческого духа. Несмотря на то, что его хотели убить, дон Хуан не испытывал ненависти к этому надсмотрщику, и ни разу не пожелал тому смерти. Дон Хуан вверил свою жизнь человеческому духу, и дух решил исход этой битвы.

Самым главным при использовании техники мелкого тирана является установление контакта с человеческим духом. Воин ставится в такие условия, где обычным способом выжить нельзя, и остается только положиться на дух. Так, на вершине встречаются все участники сражения — сам воин, мелкий тиран и человеческий дух, который и решает исход этой битвы.

Новые видящие задались вопросом, как жить среди людей и, в то же самое время, не поддаваться их влиянию. Наблюдая за мелкими тиранами, они заметили, что те, руководимые чужеродным устройством, выполняют такие действия, которые вынуждают человека, на которого они направлены, почувствовать себя жертвой и сместить свою точку сборки в положение, в котором тиран смог бы легко расправиться с этим человеком. Будем называть эту позицию точки сборки положением жертвы.

И тогда на первый план вышли сталкеры. Сталкеры — это люди, которые умеют фиксировать свою точку сборки в любом положении. Они обладают способностью не поддаваться на провокации мелкого тирана и не смещать свою точку сборки в положение жертвы, поэтому все усилия мелкого тирана бесполезны против них.

Новые видящие также заметили, что реакция на действия мелких тиранов — вещь, в общем–то, достаточно условная. Она обусловлена нашими привычками, воспитанием, и некоторыми шаблонами, которые нам навязали через чужеродное устройство. И тогда новые видящие разработали особую линию поведения, названную контролируемой глупостью. Заметь, что контролируемая глупость практикуется только с людьми, которыми руководит чужеродное устройство.

Практикуя контролируемую глупость, новые видящие также заметили, что при удерживании точки сборки от смещения в положение жертвы, у воина создается особое напряжение. Это напряжение позволяет легко привести точку сборки в другое положение, известное как место без жалости. И именно в положении безжалостности воин встречается с силой, называемой духом. Дух не подойдет к воину даже на пушечный выстрел, если он чувствует себя жертвой.

Когда воин разрывает свои путы и устанавливает контакт с бесконечностью, с человеческим духом, к нему приходит печаль. Помнишь, как обрадовались дон Хуан и дон Хенаро, когда Кастанеда рассказал им о приступах беспричинной печали, они веселились как дети. Потом дон Хуан перевел Кастанеду в повышенное осознание и обьяснил, что они просто радовались за него. Он сказал Кастанеде, что тот, наконец, стал устанавливать реальные связи и обьяснил, что такое состояние нормально для воина. Воин чувствует печаль, исходящую из глубин вселенной, от человеческого духа, и эта печаль духа о судьбе человечества.

— У меня есть вопрос, как ты узнал, что происходило с древними видящими? — поинтересовалась я.

Хороший вопрос, — ответил Странник и поинтересовался, — ты что, мне не веришь?

— Да нет, верю, — ответила я, — но мне действительно интересно, как ты это все узнал.

— Хорошо, я отвечу. Как–то я смотрел телевизор, и там показывали мексиканские пирамиды, и, в частности, пещеру, которая находится под главной пирамидой солнца. Сначала меня поразило и рассмешило, что вход в эту пещеру был прикрыт металлической дверью, которая была сделана из простого куска жести и закрыта на простенький навесной замок. Рассмешило меня то, что люди, которые поставили эту дверь, действительно верят, что таким способом можно защитить вход в эту пещеру, и что они сами смогут защититься от того, что там происходило.

Под этой пирамидой, прямо под ее основанием есть четырехлучевая пещера, стороны которой ориентированы по сторонам света. И туда вошла сьемочная группа. Как только я увидел эту пещеру, меня поразил ее вид. Дело в том, что пирамида была делом рук человеческих, и я ожидал, что и пещера будет чем–то похожа на пирамиды. Но она казалась природным образованием, хотя сказать с уверенностью этого нельзя. Бполне возможно, что ее сделали маги древности каким–то особым способом. Так вот, вид этой пещеры поразил меня настолько, что мой внутренний диалог выключился сам собой, и в тот момент я почувствовал настроения древних магов. Я узнал, чем они занимались, и что чувствовали. Они действительно были очень далеки от нас, оттуда веяло холодом бесконечности.

Ты можешь по собственному желанию останавливать свой внутренний диалог? поинтересовалась я.

— Скажем так, у меня это получается, — ответил он.

— И как ты этому научился?

— Даже не знаю, — ответил Странник. — После того как я прочитал книги Кастанеды и познакомился с идеей намерения, мне стало понятно, что для правильной жизни нужно просто выражать правильные намерения. Это было ясно как дважды два. В те времена я еще не был знаком с идеей летунов и чужеродного устройства. Наблюдая за тем, какие намерения ко мне приходят, я понял, что мой внутренний диалог — неправильный, что он ведет только к саморазрушению. Мне стало понятно, что для того чтобы выжить, нужно прекратить его. Конечно, до этого я пытался остановить внутренний диалог для выполнения магических действий. Не скажу, что это мне не удавалось, но это все были разовые акции.

Взявшись за это дело серьезно, я стал следить, какие намерения ко мне приходят, и, когда они были нежелательны, для того, чтобы не фокусироваться на этом, я просто пел про себя различные песни. Еще я заметил, что «дурные» намерения приходят ко мне, когда я фокусируюсь на своей личности. Поэтому я стал заниматься тем, что делают все вокруг, то есть старался быть все время чем–то занятым. Для этого подходило любое занятие, которое поглощало все мое внимание. Так я научился «держаться на плаву», хоть никуда и не двигался. Разве не так поступают все вокруг?

Так продолжалось некоторое время. Наверное, я неправильно сказал, что в те времена никуда не двигался, похоже, отказ фокусироваться на своей личности позволил мне частично привести свою жизнь в порядок, наверное, это был начальный этап накопления силы. И это, как и те усилия, то постоянное напряжение, которое я вырабатывал для того, чтобы не фокусироваться на себе, в какой–то момент привели к определенному результату. Бдруг я заметил, что стал слышать что–то другое. Не то чтобы это был другой голос. Хотя, наверное, он был другим. Тут трудно сказать что–то определенное.

Странник на какое–то время задумался и замолчал. Спустя некоторое время он продолжил.

— Да точно, это другой голос, и сейчас я вспомнил, когда услышал его впервые. Это произошло, когда моя жизнь рассыпалась на кусочки. Как–то раз, лежа в кровати, я мучительно думал о своей жизни, о том, что мне никак не удается найти свой путь. Лежа в кровати с закрытыми глазами, без всякой надежды получить ответ, я задал вопрос в темноту. «Как мне жить? » и вдруг явно услышал ответ. «Без я». До этого я никогда не слышал никаких голосов, а этот голос прозвучал настолько явно, что я подскочил на кровати. И потом долго успокаивался, я всегда боялся сойти с ума, а голоса являются верным признаком этого.

— Как отличить этот голос от голоса чужеродного устройства? — поинтересовалась я.

— Знаешь, когда ты его услышишь, то сама все поймешь, — ответил Странник.

— Но ведь есть какие–то критерии, — не унималась я.

— Да, хоть этот голос и звучит внутри тебя, но, если так можно выразиться, все же создается впечатление, что он более независим, — ответил Странник, — он не звучит как твои собственные мысли. Что касается меня, то я различаю мысли, которые ко мне приходят, по другому, более надежному признаку. Дело в том, что диалог чужеродного устройства всегда нудный и направлен на себя, то, что говорит этот голос, направлено вовне. И самым главным отличием является то, что именно и как рассказывает этот голос, для меня этот второй голос — забавный и дерзкий. Помнишь совет дона Хуана. «Слушай голос, который смеется». Так вот, это не голос, который все время хохочет. Это голос, который насмехается над некоторыми вещами, к которым мы относимся серьезно, потому что являемся социальными существами. И он делает это забавно и дерзко. Маги, которые слушают этот голос, также становятся забавными и дерзкими.

— И кому принадлежит этот голос? — спросила я. — Союзнику, или человеческому духу?

— Я думаю, что этот голос принадлежит нашему энергетическому телу, — ответил он, — наше энергетическое тело связано с энергией, и поэтому оно также связано и с духом. И этот голос рассказывает нам энергетические факты.

— Коль скоро мы начали говорить о безмолвии, — продолжил Странник, — хочу обратить твое внимание на один рассказ дона Хуана. Думаю, что в нем заключена вся суть учения, его вершина. И мне странно, что Кастанеда не выделил этого в своей книге «Колесо времени». Это слова дона Хуана о том, чем отличаются новые видящие от древних. Древние видящие боролись за правильный внутренний диалог, а современные видящие предпочитают управлять намерением из безмолвия.

— Ты видящий? — спросила я.

— Ну, у тебя и вопросы, хоть стой, хоть падай, — ответил он.

— Ты не ответил на мой вопрос, — сказала я.

— А что мне ответить? Начать спекулировать на тему, что мы все воспринимаем энергию, но предпочитаем не помнить об этом?

— Видящий — это тот, кто смог отринуть все интерпретации и воспринимает энергию непосредственно и, конечно, помнит об этом, — не унималась я.

— На твой вопрос я отвечу так. я не волшебник, я только учусь. Видящим может называться тот, кто может воспринимать энергию по своему желанию, а у меня такой способности нет, если ко мне и приходят видения, то это всегда спонтанно.

— И что ты видел? — был мой следующий вопрос.

— А что бы ты хотела узнать? — поинтересовался Странник.

— Например, свое последнее видение, — предложила я.

— Хорошо, — согласился он и после некоторого раздумья продолжил. — Эта история произошла недавно, и, что интересно, она тоже произошла в общественном транспорте. Со мной вообще много интересного происходит именно тогда, когда я нахожусь в дороге, поэтому я люблю путешествовать. И если у меня есть возможность отправиться в путешествие, я всегда готов. Просто, наверное, в дороге точка сборки также не стоит на месте и находится в движении.

(Это была еще одна причина, по которой, я назвала моего спутника Странником).

— Однажды я возвращался в пригородном автобусе из поездки на природу, — продолжил Странник, — автобус был полупустой, и я удобно устроился на одиночном сидении. Надо сказать, что настроение у меня было хорошим. На следующей остановке в автобус стали входить люди и покупать билеты у водителя. Они заходили один за другим, примерно через одинаковые промежутки времени. Но вдруг в этой очереди возникла пауза. С того места, где сидел я, было видно, что вошли еще не все, но мне не было видно, кто именно входит сейчас. Сказать по правде, я ожидал увидеть или старушку божий одуванчик или очень толстую женщину, для которой подняться на ступеньку стоит неимоверных усилий.

Но в автобус зашла женщина лет пятидесяти, которая внешне выглядела вполне здоровой и к моему удивлению она даже не хромала, однако каждое движение ей давалось с большими усилиями. Мне стало интересно, что же случилось с этой женщиной, почему она так плохо двигается. И в этот момент у меня возникло сразу два изображения, я видел эту женщину обычным способом, и в тоже время я наблюдал ее как энергетическое образование. Ко мне пришел ответ на мой вопрос. Я понял, что эта женщина в принципе не имеет никакого конкретного заболевания, она скорее была поражена энергетически.

Энергия в ее центрах практически не двигалась, и в тот момент я тоже знал, почему так произошло. Дело в том, что эта женщина когда–то решила в целях экономии очень бережно использовать свою жизненную силу, и для этого, по ее мнению, нужно было притормозить движение энергии в ее центрах. Что она и сделала, направив на это свое намерение, но вместо длинной и спокойной жизни она стала практически инвалидом.

— И что было дальше? — спросила я, после того как Странник замолчал.

— Нечего, — ответил он, — она прошла и села на свободное место. Я, конечно, знал, что ей нужно делать, чтобы выйти из такого состояния. Бдинственное, чего я не знал, — как ей все это обьяснить. Поэтому она просто села на свое место, и мы поехали дальше.

— А что ты еще видел? — был мой следующий вопрос.

— Да практически все, о чем писал Кастанеда в своих книгах, — ответил Странник.

— То есть? — переспросила я.

Скажем так, мне повезло быть свидетелем практически всего, что описывал Кастанеда, — ответил он.

— И Орла ты видел? — поинтересовалась я.

— Мне не нравится называть эту силу Орлом, — ответил он, — я вообще не понимаю, зачем нужно давать название этой силе, ведь можно просто сказать. «сила, наделяющая осознанием», и все будет понятно.

— Расскажи, как ты этого добился? — попросила я.

— Я этого не добивался, это просто случилось, помимо моей воли, — ответил он.

— Как, без твоего участия? — не поняла я.

Вместо ответа Странник внимательно посмотрел мне в глаза, потом через какое–то время продолжил.

— В твоих глазах неверие. Сейчас тебя мучает один вопрос — а не было ли мое видение результатом моего воображения? Возможно, я просто хотел это «увидеть», после того как прочитал об этом у Кастанеды, и «увидел». На твой незаданный вопрос я отвечу, что это видение произошло задолго до того, как я прочитал Кастанеду.

— Расскажи, — еще раз попросила я.

— Хорошо, если сказать по правде, есть одна причина, по которой я тебе расскажу эту историю.

Знаешь, ты не первая, кому я говорил о том, что видел силу, наделяющую осознанием. И обычно сразу после этих слов в их глазах я видел такое же неверие, как и у тебя, — это нормально. Но у тех людей в глазах присутствовал еще и страх, и я знаю, откуда появляется этот страх. Это особый страх, страх оказаться недостойным.

Знаешь, когда тебе рассказывают, что добились определенных успехов на том поприще, на котором ты безрезультатно сражаешься не один год, и уверен, что это дело очень трудное, что это достижение — дело далекого будущего, то твоя реакция вполне предсказуема. Очевидно, люди чувствуют, что их несправедливо обошли там, где они считали себя профессионалами, потом у них появляется ощущение, что они в чем–то ограниченны, и также появляется чувство легкой зависти. Из–за того, что я дал им почувствовать себя ограниченными, они отправляют легкий негативный посыл в мою сторону. И как только они осознали, что испытывают по отношению ко мне негатив, причем, как они сами понимают, совершено несправедливый, они еще сильнее чувствуют свою недостойность. Если такой человек продолжает упорствовать, то это все растет как снежный ком, и потом восстановить нормальные отношения проблематично.

Сказать по правде, я еще никому толком и не рассказал, что именно я видел, по той простой причине, что чувствовал бессмысленность этого. Как только я начинал рассказывать о своем видении, то замечал, что им просто неинтересно, они сразу погружались в себя, и с ними происходили те метаморфозы, о которых я говорил.

Если увижу тот страх в твоих глазах, можешь считать, что все закончено, — то ли в шутку, то ли всерьез сказал Странник с улыбкой, снова украдкой посмотрев мне в глаза. Потом он уселся поудобнее и погрузился в воспоминания.

— Это история произошла, когда мне было примерно десять лет, плюс–минус один год. Когда происходили эти события, я просто не думал о том, сколько мне лет, — начал свой рассказ Странник. — В те времена я был далек от мистики, как и любой другой ребенок. До встречи с книжками Кастанеды было еще более десяти лет. Хоть я и считался уже достаточно взрослым, но в то время я даже не мог подумать о том, чтобы лечь спать одному, без матери. Как только мать куда–то ночью уходила, например, в соседнюю комнату к отцу, мне сразу же начинали сниться кошмары. И я просыпался с диким криком, на который мать прибегала из соседней комнаты и долго успокаивала меня. Но если я спал рядом с мамой, то сны мне не снились совсем, и такое положение дел всех вполне устаивало. И я, как и каждый ребенок в этом возрасте был уверен, что так будет продолжаться всегда.

⇐ Предыдущая 1 2 3 4 567 8 9 10 Следующая ⇒